Фома Беренников

В некотором царстве-государстве жил-был мужик Фомка Беренников – такой сильной да дородной, что если пролетит мимо воробей, да зацепит его крылом, так он и с ног свалится! Плохо ему на белом свете, все его обижают, и вздумал он: «дай пойду, утоплюся с горя!» подходит к болоту; увидали его лягушки и прыгнули в воду. «Постой! – думает Фомка, не стану топиться; и меня, поди, боятся!» Воротился домой, стал на пашню собираться; а лошаденка у него была дрянная, на работе замученная; натерло ей хомутом шею до крови, и облепили ее слепни да мухи видимо-невидимо. Фома подошел, как ударит ладонью – одним махом сто побивахом! и говорит: «ох, да я сам богатырь! не хочу пахать, хочу воевать!» Соседи над ним смеются: «куда тебе, дураку, воевать; тебе впору свиньям корм давать!» Не тут-то было, назвался Фомка богатырем, взял тупицу и косарь, что лучину скепают, надел на себя старый кафтан да высокий яломок, сел на свою клячу и поехал в чистое поле ступою бредучею. В чистом поле врыл в землю столб и написал на нем: «еду сражаться в иные города – одним махом сто побивахом!» Только что успел отъехать с места, прискакали к столбу два могучих богатыря, прочитали надпись и говорят: «что за богатырь такой! куда он поехал? скоку молодецкого не слышно, следу богатырского не видно!» Кинулись за ним по дороге; увидал их Фомка и спрашивает: «кто вы таковы?» - Мир тебе, добрый человек! Мы сильно-могучие богатыри. – «А по скольку голов сразу рубите?» Один говорит: по пяти; другой: по десятку. Какие же вы сильно могучие богатыри? вы просто дрянь! вот я так богатырь; одним махом сто побивахом!» - Прими нас в товарищи, будь нам старший брат. – «Пожалуй, говорит Фомка, – поезжайте сзади». Пристроились к нему сильно-могучие богатыри и отправились все вместе в заповедные луга царские. Приехали; сами легли отдых взять, а лошадей пустили шелкову траву щипать. Долго ли, коротко ли, скоро сказка сказывается, не скоро дело делается, усмотрел их царь: «что, говорит, за невежи такие в моих лугах прохлаждаются! доселева тут ни зверь ни прорыскивал, ни птица не пролетывала, а теперь гости пожаловали!» Сейчас собрал войско великое, и дает приказ очистить свои луга заповедные. Идет сила-рать несметная; увидали могучие богатыри, доложили про то названному старшему брату, а он им в ответ: «ступайте-ка, переведайтесь, а я посмотрю – какова ваша храбрость есть?» Вот они сели на своих богатырских коней, припустили их на войско вражеское, полетели, как ясные соколы на стадо голубей, притоптали, прирубили всех до единого. Дело-то не ладно! думает царь; опять собирает войско великое, чуть ли не вдвое больше прежнего, а впереди всего войска посылает силача-великана: голова, что пивной котел, лоб, что твоя заслонка, а сам, что гора! Сел Фомка на свою клячу, выехал навстречу и говорит великану: «ты – сильно-могучий богатырь, и я таков же! Ни честь, ни хвала будет нам, добрым молодцам, коли станем сражаться, не поздоровавшись! Наперед надо друг другу поклон отдать, а потом и в бой вступать». – Ладно, отвечает великан. Разъехались они, и стали кланяться. Пока великан наклонил свою голову, прошло полчаса времени; а другие полчаса надо, чтобы поднять ее. Фома мал, да удал, не захотел дожидаться, хватил косарем раз-другой, и полетела голова с плеч долой. Войско дрогнуло и рассыпалось в разные стороны; а Фома взобрался на богатырского коня, давай нагонять, да конем топтать. Нечего делать, покорился царь; послал звать к себе сильно-могучего богатыря Фому Беренникова и двух меньших его братьев. Угостил их, учествовал на славу, выдал за Фомку дочь свою царевну, и дал полцарства в приданое.

Долго ли, коротко ли, скоро сказка сказывается, не скоро дело делается – подступает под то царство басурманский король с силами несметными, требует дани-окупу великого. Не захотел царь платить дани-окупу великого, нарядил свое войско храброе, поставил зятя начальником, и накрепко приказал, чтоб все на Фому смотрели: что он станет делать, и они б то же делали. Снялся Фомка и поехал сражаться. Едет он лесом, войско за ним. Он срубил себе березку, и солдаты срубили себе по березке. Пришли к глубокой реке – мосту нет, а обходу двести верст; Фомка бросил свою березку в воду, и солдаты побросали свои туда же, запрудили реку, и перешли на другую сторону. Басурманский король засел в крепком городе. Фомка остановился перед тем городом, развел костер, разделся весь догола – сидит да греется; солдаты увидали – тотчас же насбирали хворосту, нарубили поленьев и запалили костры по всему чистому полю. «Закусить бы надо!» сказал Фома Беренников, вытащил из сумки сдобную лепешку и стал уписывать. Откуда ни возьмись – прибежала собака, вырвала лепешку и давай Бог ноги! Фомка ухватил горячую головешку, и как был голый – так и пустился за нею: во всю прыть бежит, да во все горло кричит: «держите! держите!» Глядя на него, и солдаты сидели у огня голые, а тут повскакивали, похватали горячие головешки и побежали вслед за ним. Собака-то была королевская, бросилась прямо в город, да во дворец; Фомка за собакою, солдаты за Фомкою: все, что ни попадет под руку, жгут и палят без пощады. Поднялась в городе суматоха; король не знал – что делать с испугу, стал просить замирения.