Опыт классификации

Однако перспективная задача по достижению признания цивилизационного измерения на уровне государственного строительства и межгосударственных взаимодействий не должна приводить к смешению перспективы и существующей реальности. В настоящее время сферы международных отношений и диалога цивилизаций структурно разграничены. Организационно «Диалог цивилизаций» - это мировой общественный форум, где слово «общественный» является ключевым.

Уместны аналогии с генезисом формирования пакета социальных прав трудящихся. Прежде, чем быть признанной на уровне государственных политик идея социального гуманизма завоевывала признание в формате международного общественного движения. Формировалась социально ориентированная мировая общественность. Лозунг «Пролетарии всех стран – соединяйтесь!» соотносился с общим контекстом происходящих на уровне общественных настроений международных процессов. Его политическая радикализация – это уже другой урок, выносимый из опыта движения за социальные права трудящихся.

В тех странах, как, например, Великобритании, - в которых на уровне правительственных структур вовремя прислушались к гласу общественности, переход к социальному государству удалось осуществить относительно безболезненно. Относительная мягкость выражалась преимущественно в тред-юнионском формате прессинга общества на правительство. Напротив, в России, ввиду взаимной невосприимчивости общества и государства, получил развитие наиболее острый, конфликтный сценарий социальной гуманизации государственных политик. Впрочем, для международного развития в целом, российско-советский опыт имел значение назидательного примера, катализировав возникновение интереса сильных мира сего к социальной сфере («иначе будет как в России»). Сейчас не в меньшей мере, чем социальный вопрос для начала XX в. в условиях глобализации приобретает актуальность движение за признание прав народов и индивидумов на выражение собственной цивилизационной идентичности. Цивилизационность из принципа, разъединяющего человечество по неким локалитетам, превращается в формате движения «диалога цивилизаций» в принцип интегрирующий.

Попытка ухода от унифицирующего подхода, возвращения к лейбниицевской парадигме в теории международных отношений нашла отражение в рамках концептуального направления «нового политического реализма». Сформулированный К. Уолтцем концепт заключается в указании на нереалистичность существующих абстрагированных моделей институционального определения субъектов международного права. «Человек экономический», «человек политический», «человек моральный» - все эти категории не имеют отношения к реальному человеку. Онтология человеческого бытия многоаспектна. Она включает в себя и экономический, и политический, и моральный мотиваторы, составляющие сложную комбинированную систему.[619]

Однако, деструктурировав субъекты международных отношений неореализм не предложил путей их синтезирования. Реализовав исследовательскую стадию анализа он не приступил к этапу синтеза. Между тем, вся совокупность указанных выше онтологических понятий могла бы быть объединена в рамках цивилизационного измерения. Таким образом, именно диалог цивилизаций задает новый, как в теоретическом, так и в практическом плане формат международных отношений.

Неореалист К. Уолтц ставил в упрек Г. Моргентау смешение понятий международных отношений и внешней политики.[620] Внешнеполитическая деятельность представляет собой лишь один из уровней международных взаимодействий. Она далеко не исчерпывает всего существующего многообразия их форм.[621] Но кто эти указанные уровни структурно декомпозировал?

Действительно, общественное движение, представленное в рамках форума «Диалог цивилизаций» далее непродуктивно оставлять строго за рамками международных отношений, но столь же неоправданно его смешение со сферой внешней политики. Основанием для уровневого разграничения может явиться классификация по субъектам участников взаимоотношений.

Верхний уровень такого рода структурной пирамиды составляет сфера взаимодействия государств. Они формируют политическое измерение международных коммуникаций. Другую уровневую нишу занимают национальные общества. Наконец, сам человек, взятый как индивидуум, не представляющий каких-либо общественных организаций, также может выступать (хотя его персональные возможности будут здесь ограничены) в качестве субъекта международной деятельности. Ниши негосударственных коммуникаций могут формироваться в сферах торговли, культуры, науки, религии, туризма и спорта.

Какой из указанных форматов определяет рамки движения «диалог цивилизаций»? По-видимому – ни один. Он не исчерпывается ни наукой, ни культурной, ни религией, хотя и включает в свое содержание компоненты научных, культурных, религиозных коммуникаций.

Подобным потенциалом обладали прежде Фестивали молодежи и студентов. Исторически, делая поправку на соответствующий левоориентированный идеологический крен, они внесли для своего времени существенный вклад в становление цивилизационного диалога. Эффект для СССР 1957 г. - даты проведения первого московского Фестиваля, может быть охарактеризован как «культурный шок». Впервые с начала советского периода на уровне массового сознание подверглась ревизии парадигма интернационалистского подхода. Впервые пришло осознание – «мы разные». Впервые ставилась под сомнение модель биполярного мироустройства. Данный эффект менее всего входил в замыслы идеологизированных устроителей Фестиваля. Однако развитие движения вышло на определенном этапе из под контроля партийных политических органов. Тем самым демонстрировалась имманентно негосударственная природа диалога.[622]

Очевидно, что ни один из субъектов классической триады государство – общество – человек не может быть в полной мере идентифицирован в качестве главного актора диалога цивилизаций. Каждый из них имеет в своем генезисе некие цивилизационные основания, но ни один не может взять на себя роль представлять цивилизацию в межцивилизационном диалоге, формулировать ее ценности и смыслы. Необходимостью представляется, таким образом, выделение особого системообразуещего субъекта цивилизационого строительства.

В поисках подсказки следует обратиться к модели субъектного миростроительства древних. Четыре уровня варновой функциональной идентификации могут послужить своеобразной матрицей для выстраивания цивилизационной вертикали. Первый и высший уровень – это уровень ценностей и смыслов, второй – государственно-политических институтов, третий – различных форм общественной деятельности, четвертый – бытового, повседневного существования человека. Субъектно не идентифицирована оказывается, таким образом, вершина реконструированной пирамиды.

Затененным в современном миростроительстве оказался высший для цивилизационной идентификации уровень установления смысловых и ценностных оснований. В современной общественной практике пласт ценностей и смыслов оказывается попросту выведен за скобки. Но ведь диалог цивилизаций – это и есть диалог на языке ценностно-смысловых категорий. В древности данная сфера субъектно закреплялась за духовенством (жречеством). Представители религиозных организаций и сейчас играют весьма заметную роль в движении диалога цивилизаций. Однако генерирование ценностно-смысловых категории уже не составляет исключительного ведения религий. Да и цивилизационные основания не сводимы исключительно к их религиозному измерению.

Русский язык дает возможность терминологически определить субъект ценностно-смысловых генерирований в современном мире. Эту функциональную роль выполняет общественность. Именно общественность вступает в диалог от лица цивилизации. Она не представляет собой какую-то замкнутую профессиональную, или сословную корпорацию, как это имело место в традиционных сообществах. Она не изолирована для государственных деятелей, также входящих в состав общества как такового. Общественность может кооптироваться из представителей самых различных страт общества и групп населения. Вершина и фундамент пирамиды, таким образом, смыкаются. В диалог цивилизаций вступают люди, но ведут его не в бытовом, а в цивилизационно-значимом, ценостно-смысловом дискурсе.

Необходимо подчеркнуть, что в предлагаемой функционально-иерархической пирамиде политико-институциональный уровень помещается статусно ниже уровня расположения общественности. Вначале формулируются ценности и смыслы, и только затем, для их практической реализации, выстраиваются соответствующие политики. Кстати сказать, здесь существует очень глубокая проекция на способность политической системы страны соединять смыслы, востребуемые обществом, и официальные государственно-политические императивы развития. К слжалению часто происходит их рассогласование. В России нового времени этому имеется множество примеров.

Часто все происходит совершенно иначе. Ценности подгоняются под уже существующую, по сути самодостаточную в своей смысловой и ценностной неопределенности политику.

То, что общественность располагается в этом контексте статусно выше институтов государственной власти указывает на значимость диалога цивилизаций в уровневой иерархии структуры международных отношений. Если удастся договориться на уровне смыслов, удастся договориться и на уровне внешних политик. Не будучи политически формализован диалог цивилизаций оказывается по своей стратегической миссии в чем-то более значим, чем коммуникации политического свойства (рис.3.2.1- 3.2.4).

 

 

Рис. 3.2.1. Модель организации традиционного общества

 

 

Рис. 3.2.2. Функциональные уровни организации цивилизационной системы

 

 

Рис. 3.2.3. Субъекты цивилизационного функционирования

 

 

Рис. 3.2.4. Субъектно дифференцированный формат международных отношений

 

Человечество перед угрозами: