Вступительное Слово к первому изданию на русском языке. Хазрат Инайят Хан. Мистицизм звука

Хазрат Инайят Хан. Мистицизм звука

 

СОДЕРЖАНИЕ

ВСТУПИТ. СЛОВО К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

I. КОСМИЧЕСКИЙ ЯЗЫК

Глава 1 ГОЛОСА

Глава 2 ГОЛОСА (продолжение)

Глава 3 ВПЕЧАТЛЕНИЯ

Глава 4 МАГНЕТИЗМ СУЩЕСТВ И ПРЕДМЕТОВ

Глава 5 ВЛИЯНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ИСКУССТВА

Глава 6 ЖИЗНЬ МЫСЛИ

Глава 7 МЫСЛЬ И ВООБРАЖЕНИЕ

Глава 8 ПАМЯТЬ

Глава 9 ВОЛЯ

Глава 10 РАЗУМ

Глава 11 ЭГО

Глава 12 УМ И СЕРДЦЕ

Глава 13 ИНТУИЦИЯ

Глава 14 ВДОХНОВЕНИЕ

 

II. МУЗЫКА

Глава 1 МУЗЫКА

Глава 2 МУЗЫКА СФЕР

Глава 3 МУЗЫКА СФЕР (продолжение)

Глава 4 ДРЕВНЯЯ МУЗЫКА

Глава 5 НАУКА И ИСКУССТВО ИНДИЙСКОЙ МУЗЫКИ

Глава 6 ВИНА

Глава 7 ПРОЯВЛЕНИЕ ЗВУКА НА ФИЗИЧЕСКОМ ПЛАНЕ

Глава 8 ВЛИЯНИЕ ЗВУКА НА ФИЗИЧЕСКОЕ ТЕЛО

Глава 9 ГОЛОС

Глава 10 ТАЙНА ЗВУКА И ЦВЕТА

Глава 11 ДУХОВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЗВУКА И ЦВЕТА

Глава 12 ПСИХИЧЕСКОЕ ВЛИЯНИЕ МУЗЫКИ

Глава 13 ЦЕЛИТЕЛЬНАЯ СИЛА МУЗЫКИ

Глава 14 ДУХОВНОЕ РАЗВИТИЕ С ПОМОЩЬЮ МУЗЫКИ

 

III. МИСТИЦИЗМ ЗВУКА

Глава 1 НЕСЛЫШИМАЯ ЖИЗНЬ

Глава 2 ВИБРАЦИИ

Глава 3 ГАРМОНИЯ

Глава 4 ИМЯ

Глава 5 ФОРМА

Глава 6 РИТМ

Глава 7 МУЗЫКА

Глава 8 АБСТРАКТНЫЙ ЗВУК

 

IV. СИЛА СЛОВА

Глава 1 СИЛА СЛОВА

Глава 2 СИЛА СЛОВАдолжение)

Глава 3 СИЛА СЛОВА (продолжение)

Глава 4 СИЛА СЛОВА (продолжение)

Глава 5 СИЛА СЛОВА (продолжение)

Глава 6 ПОТЕРЯННОЕ СЛОВО

Глава 7 КОСМИЧЕСКИЙ ЯЗЫК

 

ТОЛКОВЫЙ СЛОВАРЬ

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ

Такая огромная честь -- смиренно преподнести вступление русскому переводу этого невероятного издания, в котором история, мистицизм, философия, религиозная символика и музыкальное понимание так красноречиво переплетены. Мистическая наука вибраций, которая лежит в основе всех языков, всей музыки и даже всего творения, не часто иллюстрировалась словами, однако же она пробуждает сознание в сердцах всех читателей: ученика или учителя, музыканта или знатока музыки.

Хазрат Инайят Хан родился в индийском городе Барода в 1882 году и в свое время был известен по всей Индии как певец, несравненный мастер игры на вине и преданный возродитель классической музыки Индии. Он был также первым, воспользовавшимся учебником музыки и начавшим учить по нему, -- учебником, который был сочинен его дедом Маула Бакшем, изобретшим первую систему нотной записи индийской музыки.

В 1910 году Хазрата Инайят Хана пригласили выступить с первыми концертами индийской музыки на Западе: сначала в Америке, а потом в Париже, где среди его многочисленных знакомых был и Клод Дебюсси, -- ему он подарил мелодии, которые можно проследить в некоторых симфонических произведениях этого композитора.

В 1913 году Хазрат Инайят Хан поехал в Россию, где познакомился с Сергеем Толстым, сыном знаменитого романиста графа Льва Толстого, а также с композитором Александром Скрябиным, которому он также подарил мелодии, и некоторые из них, в частности, "Танец Афганской Сабли", Скрябин впоследствии использовал в одном из своих симфонических произведений. Во время пребывания в Москве Хазрат Инайят Хан обсуждал со Скрябиным сочинение симфонии, которая называлась бы "Мистерия" и которая впоследствии была написана композитором под вдохновением знакомства с понятиями мистицизма. В Москве же родилась Нуруниса -- старшая дочь Хазрата Инайят Хана (впоследствии награжденная британским георгиевским крестом и французским крестом войны), она родилась в доме напротив Высокопетровского монастыря за несколько месяцев до начала Первой Мировой войны.

За этой страницей истории основным достижением Учителя после 1914 года было создание великого движения, собравшего суфийских братьев и сестер под духовным флагом любви, гармонии и красоты. Сутью этого беспрецедентного движения был идеал достижения духовной свободы, уникального раскрытия философской секретности и таинственности на благо всего человечества, полного освобождения религиозного и эзотерического знания от догм церковных и псевдодуховных властей, тем самым несущий абсолютно новый подход к духовности, не имеющей ни кастовых, ни вероисповедальных различий.

Суфийское Послание, которое Хазрат Инайят Хан принес миру, можно сравнить с космической симфонией любви, гармонии и красоты, пробуждающей сердце ищущего путь истины. Подобно тому, как красота мелодичной песни настраивает человека на мистическое понятие Любви, Любящего и Возлюбленного, таким же образом он раскрывает в нем (в послании) магическую силу, мистику звука.

Эта мистерия придает (буквально "преподносит", "предлагает". -- Прим. пер.) телу, сердцу и душе целительную силу, в особенности тогда, когда настраиваясь на абстрактные идеи, человек достигает медитативных сфер, где тонкие вибрации невидимого света и неслышимого звука становятся духовным вдохновением, известным мудрецам всех времен как несказанное Слово.

Хазрат Инайят Хан прекратил заниматься музыкой для того, чтобы передать человечеству этот настрой на безмолвную песню, наполняющую его собственное сердце и постоянно звучащую на всех его страницах:

Откроем наши сердца, чтобы услышать Твой голос, Постоянно исходящий изнутри.

ХИДАЙЯТ ИНАЙЯТ ХАН (Сын Хазрата Инайят Хана)

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Имя и личность Инайят Хана -- одного из виднейших представителей и последователей духовной традиции восточной школы суфизма – впервые открывают себя наиболее полно русскоязычному читателю в настоящем издании его избранных сочинений.

Об Инайят Хане до последнего времени в России было известно немного. Прежде всего, надо сказать, что Инайят Хан был суфием, и мы считаем необходимым дать небольшое пояснение об этом духовном направлении. Говорят, что суфии существовали во все века и до появления на Земле Мухаммада, Христа и Будды. Каково происхождение слова "суфий"? В одном случае предполагают его корни в слове "суф", что в переводе с арабского означает "шерсть"; известно, что шерстяные плащи носили философы Греции, первые христиане-подвижники, монахи Тибета, вероятно, этим словом арабы называли любого аскета, независимо от его религиозной принадлежности. В другом случае, основу корня выводят из слова "сафа", в переводе с арабского "чистота" -- это то, к чему стремились суфии; истинная чистота, считали они, достигается посредством чистоты помыслов и поступков. Через чистоту суфий движется к любви, а через любовь он приходит к Богу. В каком-то смысле, оба этих слова отражают суть этого духовного учения. Суфизм как мистическое учение, в основном, распространен в странах с мусульманской культурой, от Марокко до Индонезии, и является некоей тонкой составляющей ислама. Суфиями были поэты Руми, Хафиз, Саади, Омар Хайям, ученые Араби, Бируни, аль-Газали.

Инайят Хан родился в городе Борода индийской провинции Гуджарат 5 июля 1882 года. Его дед, Маула Бакш, был известным придворным музыкантом, он изобрел нотную систему для индийской классической музыки и основал в городе Барода существующую и поныне музыкальную школу, в которой обучали индийской классической музыке. Отец Инайята также был музыкантом, и понятно, что мальчик с раннего детства рос в атмосфере музыки, которая стала его жизнью. Но помимо музыки, занятия которой были фамильной обязанностью в семье придворных музыкантов, Инайят обучался и поэзии. Семья Инайята исповедовала ислам, и с детства он ежедневно совершал пятикратную молитву вместе со взрослыми. В девять лет при дворе магараджи Гаэквара Бародского Инайят получил в награду драгоценное ожерелье и стипендию за исполнение религиозных гимнов.

Мальчик прилежно учился, обнаруживая при этом несвойственное его годам глубокое понимание мира, особенно его привлекали философия и религия. Так продолжалось до его восемнадцатилетия, когда он начал путешествовать по Индии с концертами. Во время этих путешествий к нему как к музыканту приходит головокружительная слава. При дворе Низама Хайдарабадского он удостаивается титула "Новый Тансен", по имени великого мистика и певца, yжившего несколько веков назад в Индии. На севере Индии Инайята назовут "Утренней звездой музыкального возрождения".

Но помимо музыки, он ищет в своем путешествии знакомства и бесед с мудрецами и философами, которых в Индии того времени вдоволь бродило по дорогам, это были люди разных религий: мусульмане, сикхи, индуисты, буддисты. Кажется, что в судьбе Инайята начертана прямая дорога быть первым музыкантом Индии, но его привлекает и некая тайна, лежащая в основе мироздания. И однажды с ним, как позже рассказывал сам Инайят Хан, произошло следующее: погрузившись в молитву и пребывая в ней несколько часов, на рассвете он вдруг отчетливо услышал голос факира, который будил народ на первую молитву: "Встань, человек, от глубокого сна твоего; ты не знаешь, что смерть стережет тебя каждую минуту; ты не думаешь, какое бремя ты взялся нести и как длинен путь, назначенный тебе. Вставай, человек, ибо скоро уже встанет солнце". Слова этой песни так тронули Инайята, что из глаз его полились слезы, и тогда он понял, что никакая земная слава, приходящая и уходящая, не может сравниться с той вечностью, которая стоит за пределами нашего понимания, что развлечения, успех на музыкальном поприще бесполезны для спасения души.

Этот день перевернул его жизнь, в нем стал пробуждаться мистик и мудрец, а музыка отступать на второй план; хотя до конца своей жизни он жил в музыке, в ней он обращался к Богу, но, тем не менее, теперь он, прежде всего, стал человеком, стоящим на пути духовного поиска. Из тысяч религиозных направлений, существующих в Индии, более всего его привлекают суфии, ему нравится их кротость с одной стороны, и прямота -- с другой. Если официальный ислам не очень жалует музыку, то суфии тонко используют ее во время своих встреч. Музыка у них является способом приведения себя в состояние божественного восторга, способом отказа от двойственности, приближения к Богу, прикосновения к нему, утраты "я". Состояние это называется Ваджад, или Холь. Инайяту уже было знакомо это состояние божественного восторга, которое приходит к человеку, окунувшемуся в море прекрасных звуков. Однажды он видит сон: в окружении великих суфийских святых, которых уже давно нет на этой земле, он находится на музыкальном собрании, и все присутствующие поют: "Аллаху-акбар!" -- "Бог велик!". Пробудившись, он так же явственно, как и во сне, слышит эту музыку и эти слова -- "Аллаху-акбар!". Так начинается его проникновение в истины суфизма.

Инайят примыкает к суфийским кругам Хайдарабада. С ним начинают происходить чудеса, которые в суфизме, как, впрочем, и во многих других религиях, являются знаками для человека, идущего по пути. Известно, что высшей степени совершенства суфии может достичь, только имея наставника -- муршида. Часто в медитациях, в молчании, внутренним взором видит он лицо седобородого старца, имени которого не знает и прежде никогда не видел, -- лицо, наполненное внутренним светом; и это становится для него загадкой, которую он разгадать не в силах. Однажды он спрашивает толкования своего сна и последующего видения у уважаемого им учителя, и тот говорит: "Сон этот, вероятнее всего, -- символ твоего вступления в орден Чиштия: фраза, которая звучит в тебе, -- это глас истины, а лицо, очевидно, -- дух твоего учителя". (Поясню, что музыкальные собрания -- Сама -- в Индии происходят, в основном, в ордене Чишти).

С того времени Инайят начинает искать посвящения, но по каким-то загадочным причинам местные учителя отказываются брать его к себе в ученики. Только потом станет ясно, что они уже тогда предвидели в этом юноше великого мистика и святого. И вот как-то раз он сидел в гостях у своего старшего товарища, тоже суфия, и они спокойно беседовали, как вдруг внезапно хозяин дома заволновался, встал и принялся убираться в комнате и приготовлять подушки на месте для почетного гостя. Через некоторое время в комнату вошел человек, вид которого поразил Инайята, и особенно его лицо, -- это было то самое лицо, которое постоянно приходило к нему в видениях. Оглядев всех присутствующих, старец остановил свой взгляд на Инайяте и спросил у хозяина дома: "Кто этот юноша?". Хозяин ответил, что юноша -- музыкант, что он интересуется суфизмом и вот уже полгода ищет посвящения, но не может его получить. Тогда старец, повернувшись к Инайяту, немедля предлагает ему войти в круг своих учеников. Имя этого учителя -- Шейх Сайд Мохамед Мадани, он происходил из семьи сеидов -- потомков Пророка Мухаммада (Мир над ним!); вот этот человек и стал Муршидом, то есть учителем Инайята.

Впоследствии Инайят вспоминал, что тот путь, которым он пришел к свету, не мог быть им осилен только с помощью своих собственных рассуждений, самостоятельно найденных аргументов и чтения книг, что только подключившись через посвящение к цепи, ведущей свое начало из глубины веков от одного мистика к другому, он получил импульс, давший ему единственно возможное правильное понимание мира.

Успехи его в обучении были феноменальны, и в юные годы он уже имел посвящение в четыре Ордена, а именно: Чишти, Накшбанди, Кадири и Сухраварди, -- что, надо сказать, является большой редкостью. Однажды, после нескольких лет обучения и дружбы, Шейх Мадани призвал его к себе и во время уединенной беседы произнес такие слова: "Ступай, дитя мое, в мир, соедини Восток и Запад гармонией твоей музыки, распространяй мудрость суфизма, ибо ты одарен Богом Всемилостивейшим, Милосердным". Отныне, выполняя волю своего Муршида, Инайят Хан становится носителем "Суфийского Послания" -- послания о свободе Духа. С 1910 года, он путешествует, покинув Индию, с лекциями и концертами по Америке, Европе, посещает и Россию. И только в 1926 году он возвращается в Индию, а 6 февраля 1927 года в Дели покидает этот плотный мир, оставив после себя наследие в тринадцати томах, со стихами, пьесами, изложениями религиозных, мистических и философских взглядов, в которых и теперь можно найти ответ на многие вопросы, волнующие людей.

В чем смысл "послания" и зачем оно, это послание, возникает в мире? Инайят говорил, что когда закон нарушается и справедливость приходит в упадок, на землю является посланник, и этот посланник приносит Слово, и это Слово -- как свет, наполняющий полумесяц. Инайят говорил это не о себе, а о великих посланниках: Моисее, Заратустре, Будде, Иисусе, Мухаммаде. То были посланники для целых эпох и народов, они и сейчас остаются таковыми. Мир повторяем, и для каждого отрезка времени, для каждой страны существует свой посланник, носитель истины. Конечно, Дух, проявляясь в этом материальном мире, стремится к чистоте, он ищет эту чистоту, дабы реализовать себя; Дух сам выбирает своего носителя и ведет его своим путем. Бог выбрал Инайята, наверное, потому, что Инайят предпочел всему в этом мире Бога, также как это сделали когда-то Заратустра, Иисус, Мухаммад.

Особая страница жизни Инайят Хана связана с Россией. Как известно, он достиг России в своем длительном путешествии приблизительно между 3-м и 21-м октября 1913 года и прожил здесь целых семь месяцев. В Москву он прибыл из Парижа со своими тремя братьями-музыкантами. Целью его приезда была организация концертов и лекций демонстраций индийской музыки. Первые концерты индийской классической музыки прошли в кабаре "Максим". Для привлечения публики владелец кабаре -- человек, хорошо понимавший ее запросы, приглашал музыкантов со всего света. Пригласил он и уже прославившегося в Париже Инайят Хана. Конечно, такая личность как Инайят Хан, не могла долго оставаться незамеченной, он сходится с графом Сергеем Львовичем Толстым -- сыном Льва Толстого, композитором и музыкантом, с педагогом Императорской консерватории, певицей княгиней Елизаветой Андреевной Лавровской Цертелевой. Они и "открыли" московским музыкальным кругам Инайят Хана. Необычная музыка, прекрасное исполнение, обаяние человека красивого, образованного, обладающего к тому же "особым" знанием, -- все это привлекло к нему многих тонко чувствующих людей, в том числе у него завязывается дружба с педагогами Императорской консерватории, с певицей Ольгой Такке; пианист и композитор Владимир Поль и граф Сергей Толстой помогают ему издать нотный альбом с шестнадцатью индустанскими мелодиями в переложении для фортепиано. Ансамбль индийских братьев дает концерты в Политехническом музее и в консерватории. Всего за семь месяцев их состоялось около десяти. Инайят Хан играет и в салонах. Круг его общения с каждым днем растет. И вместе с ним растет его восхищение Россией, ее людьми. "Россия напомнила мне Родину, -- писал он позже. -- Тепло, исходившее от сердец здешних наших друзей, согревало нас холодной зимой, когда снег на улицах не таял, а каждый дом был похож на белую вершину Монблана..."

В салоне Вячеслава Иванова в январе 1914 года Инайят Хан познакомился с А.Н. Скрябиным, который был в то время на вершине своей музыкальной славы. Потом они встречались еще несколько раз. Скрябин, побывав на лекции-концерте Инайят Хана, пригласил его к себе домой, в Николопесковский переулок. Было это уже весной. Инайят Хан писал о Скрябине: "Я нашел в нем не только прекрасного артиста, но также мыслителя и мистика. Он показался мне неудовлетворенным западной музыкой, думающим, как внести нечто из восточной музыки в западную для того, чтобы обогатить последнюю. Я соглашался с ним, я думал, что если эта идея когда-либо исполнится, несмотря на сложности, возникающие вначале, то такая музыка могла бы стать музыкой всего мира. Что, в свою очередь, могло бы способствовать объединению человечества во вселенское братство. Музыка для этого лучше всего, ибо она любима как на Востоке, так и на Западе". Впечатления Скрябина от встречи с Инайят Ханом приводятся в книге музыковеда, личного биографа Скрябина Леонида Сабанеева: "Такое величие и такое спокойствие", "...это как раз то, что потеряно в нашей истощенной ограниченной жизни -- культура такого рода", "...в действительности в этой музыке есть великое рвение, тут, должно быть, есть скрытые и потому ускользающие от нас элементы".

В это время Скрябин работал над "Мистерией", которая, по его замыслу, включив в себя идеи разных культур, должна была мистически повлиять на развитие мира искусства в XX веке. Какая неожиданная близость устремлений двух людей, выросших в столь непохожих странах, воспитанных в разных религиях! Они, оба музыканты и мыслители, шли навстречу друг другу по дороге между Востоком и Западом. Очевидно, силы, действующие на этих направлениях, нуждались в таком объединении. Скрябин хотел построить храм для исполнения своей "Мистерии" в Индии, и это была не просто мечта -- шли переговоры о месте и покупке земли. Инайят Хан хотел, чтобы под Парижем, в Сюррен, был воздвигнут Храм единения всех религий и народов. Он даже успел заложить камень в основание этого храма. Мы знаем, что ни тот, ни другой замысел не осуществились. Приходится признать, что гении опережают эпоху, в которой живут, и им, как правило, не дано видеть плоды посаженных ими деревьев. Утешает чудесная притча о старике, который поливал в пустыне плодовое дерево. Проезжавший мимо царь спросил его: "Зачем ты это делаешь, ведь ты не сможешь при жизни насладиться его плодами?" Старик ответил: "Пусть отведают их мои внуки". Царь, которому ответ пришелся по душе, приказал: "Насыпьте ему полную меру золота". Старик улыбнулся и сказал: "Вот видишь, мое маленькое дерево уже начало приносить плоды". Не думая о плодах для себя, эти посланники Духа никогда не оставляют стараний о просвещении других.

Помимо музыкальной деятельности: лекций, концертов, -- Инайят Хан ведет суфийскую работу. Вокруг него в Москве, а потом и в Петербурге собирается кружок тех, кого влекут духовные дисциплины. Ему удалось найти способ перевода суфийских идей и символов на язык, доступный европейцу. Именно тогда среди российской интеллигенции появляются первые суфии. Его уроки, наполненные мудрыми суфийскими притчами, объяснением символов и знаков в природе и жизни, рассказами о путях к вечно столь желанной в России Свободе, которая "есть естественное состояние души и ее цель", привлекали к нему сердца. В России всегда было немало таких, кто, как и суфии, стремился к свободе и готов был пострадать за нее, открыто выражая свое мнение на площади перед "дворцом власти" или на "базаре жизни"... Однако, как всегда все мнения и даже интерес к другим мнениям были под надзором. И не все обладали достаточной смелостью и внутренней свободой. Кое-кто не мог позволить себе открыто посещать духовные занятия Инайят Хана и, желая встретиться с ним, делал это втайне.

Об одной такой тайной встрече с православными священнослужителями в России рассказывает сам Инайят Хан: "Мы поехали на санях, была зима, воздух был холоден и сух, и мы прибыли к таинственному сооружению. Когда мы вошли, высокие двери за нами закрылись, и нас окружили священники и монахи. Мы начали беседу с помощью переводчика. Временами я немного выходил за границы их религиозных обычаев и тогда чувствовал с их стороны некоторую холодность. Но я по сию пору не встречал таких понимающих умов, в которых умещалось все, что касалось мудрости и истины. Они были очень удивлены, что истина также существует в совершенной форме и за пределами их Церкви... Я покинул их, унеся с собой их дружеские чувства и взгляды симпатии".

Вскоре происходит еще одно важное событие: здесь, в России, издается его первая книга -- "Суфийское Послание о Свободе Духа". Из этой небольшой по объему книжки можно почерпнуть совершенно бесценную и достоверную концентрированную информацию по истории и практике суфизма. Интересна история перевода и появления в свет этой книги. Дело в том, что активная деятельность Инайят Хана в России, широкий круг его общения, уроки, вечера заинтересовали и людей из соответствующих заведений. Однажды к нему подошел и попросил разрешения представиться офицер Андрей Балакин. Оказывается, он давно уже имел поручение от своего начальства вести наблюдение за действиями Инайят Хана. И это пристальное наблюдение вызвало обратный эффект: в душе Балакина проснулось горячее желание стать учеником Инайята. "Если Мастер захочет простить мне",-- сказал офицер. На что Мастер ответил: "Ты служишь своему начальству, я служу Моему". И принял Балакина к себе в ученики. Через несколько месяцев тот перевел "Суфийское Послание о Свободе Духе". И не только перевел, но и издал его в то время, когда даже для того, чтобы отпечатать визитные карточки, требовалось разрешение полиции. Было это в 1914 году. К тому времени у Инайят Хана появляются близкие ученики, и он открывает филиал "Суфийского Ордена" в России, представителем музыкального отделения которого становится граф Сергей Львович Толстой.

С музыкой связана еще одна интересная и таинственная страница пребывания Инайат Хана в России. Именно здесь должна была осуществиться одна очень важная мистическая идея Инайят Хана. Эта идея заключалась в том, чтобы поставить балет (скетч) "Шакунтала" по драме известного индийского средневекового драматурга Калидасы. Это история о прекрасной девушке по имени Шакунтала, которая была дочерью отшельника и райской девы. Однажды в лесу ее повстречал царь Душанти и, плененный красотой девушки, он подарил ей кольцо и обещал на ней жениться. Но Шакунтала в беспечности теряет кольцо, и тогда царь забывает ее. Девушка решает принести себя в жертву богу Шиве перед алтарем, но Шива, не приемля жертвы, восстанавливает память царя. Душанти является в лес и сдерживает обещание жениться на Шакунтале.

Если рассмотреть сюжет пьесы с символической точки зрения, а Инайят Хан был мастером символа, то можно увидеть в образах Шакунталы и Душанти взаимоотношения народа и царя как его правителя. Следуя символике пьесы, мы видим, что царь как бы "забывает" свой народ, и тот решает принести себя в жертву. Не похож ли этот сюжет на ситуацию в России 1914 года? Инайят Хан, как истинный суфий, имел дар предчувствия и знал, что Россия движется к войне, знал он, видимо, и то, что для России войны можно избежать. Позже он вспоминал: "Всюду можно было увидеть портреты царя и царицы, которые содержались с большим почтением, они были священны для людей. Императору приписывался почти религиозный идеал, как если бы он был главой Церкви. Когда люди видели царя с царицей, проезжающих по улице, у всех был почти религиозный подъем... Но как же скоро вслед за этим они пошли демонстрациями по улицам, на каждом шагу разбивая эмблемы царизма. Им потребовалось мгновение, чтобы изменить свое верование". Почему? Вывод Инайят Хана таков: "Потому что это была не личная, а массовая вера". В балете царь и его возлюбленная находят гармонию между собой благодаря искреннему обращению Шакунталы к Богу, но в России, в реальной, не символической, этого не произошло, народ не обратился к Богу, и гармония была утрачена на многие годы.

Как философ, мистик, артист он видел, что Европа катится к войне, видели это и его новые друзья и ученики, они хотели предупредить царя, но не напрямую, а косвенно, посредством искусства, через символ, через знак. Инайят Хан зашифровывает, вкладывает в музыку свое "Послание" -- "послание любви, гармонии и красоты", он передает его не в словах, а через состояние, дух, идею опасности вражды, раздоров, несправедливости так, чтобы "Послание" прошло в сознание царя и, возможно, оттолкнуло бы его от участия в войне. Для организации этого действа Инайят Хан с братьями выезжал в начале мая в Петербург, там, на одной из небольших театральных сцен, предполагалась постановка балета. Сергей Львович Толстой брался пригласить Императора с Императрицей. Но, очевидно, финансовые проблемы и отчасти нерасторопность друзей привели к тому, что спектакль с весны 1914 года был перенесен на осень, а осенью, как известно, уже было поздно: в августе началась Первая мировая война. Видя невозможность осуществления своих планов, Инайят Хан вместе с братьями покидает в конце мая Петербург и направляется в Париж на Международный Музыкальный Конгресс, где он должен был представлять индийскую музыку.

Очевидно, Инайят Хан имел в планах возвращение в Россию, но война, рассекшая Европу своими фронтами, уже не дает возможности свободно путешествовать. Связь со своими учениками в России Инайят Хан поддерживал вплоть до 1921 года, потом переписка обрывается, так как письма уже не проходят ни в одну, ни в другую сторону. Что стало с его учениками в России? Нам это неизвестно. Есть основания предполагать, что в России где-то хранятся неизвестные граммофонные записи музыки Инайят Хана и его братьев, так как почти все концерты проходили под эгидой Московской музыкально-этнографической комиссии, которая непременно должна была вести записи значительных музыкальных событий. А ведь это были первые настоящие индийские музыканты, исполнявшие в России классическую индийскую музыку.

Мастер вернулся в Индию в 1926 году и вскоре, в 1927 году, покинул этот мир. Гробница его -- в Дели, в квартале Хазрат Низамуддин. Каждое утро сюда приносят лепестки роз те, кому в душу запали слова Инайят Хана о постижении Всевышнего: "Я не осмеливаюсь помыслить поднять глаза, чтобы узреть Твой лучезарный образ. Я сижу спокойно у озера своего сердца, созерцая в нем Твое отражение".

Остались тринадцать томов со стихами, пьесами и лекциями. С какого-то времени он перестал писать книги, но ученики, осознав ценность произносимого им, стали вести записи его речений. Еще много предстоит исследовать и узнать об Инайят Хане и его "Послании", главная цель которого – гармонизация различных сословий и религий, но отнюдь не уравнивание их. Величайшая заслуга Инайят Хана состоит в том, что он принес в западный мир ту философскую систему, которая прежде была доступна лишь мусульманам, он нашел способ изменить способ подачи суфийских идей для западного человека. Собственно говоря, он сделал то, что до него делали пророки и святые во многих мировых религиях: Боддхидхарма принес буддизм на Тибет и в Китай из Индии, христианские апостолы распространяли учение Христа в Европе и Индии. Перенос идей с одной культурной этнической среды в другую безумно сложен, и та работа, которую проделал Инайят Хан, перенося идеи суфизма с Востока на Запад, -- бесценна. Суфийское движение, которое пошло за идеями Инайят Хана, не ставит целью сделать весь мир состоящим из суфиев. Оно существует для того, чтобы объединить людей, которые хотят обучаться тому, как созерцать Бога и как служить Ему. Как познать себя и мир, в котором выпало жить человеку. Как и где искать истину.

Символично, что Инайят Хан любил повторять строфы из известной суфийской поэмы, приоткрывающей нам внутреннюю суть исканий того, в ком духовная жажда стала невыносимой:

Я искал, но не мог найти Тебя.

Я громко звал Тебя, стоя на минарете.

Я звонил в хромовый колокол с восходом и заходом Солнца.

Я купался в водах Ганга, но все напрасно.

Я вернулся из Каабы разочарованным.

Я искал Тебя на земле,

Я искал Тебя на небесах, мой Возлюбленный.

И, наконец, я нашел Тебя, спрятанного, подобно жемчужине, в раковине моего Сердца.

 

Сергей Москалев