Сингапурская история успеха

 

Ли Куан Ю пишет в воспоминаниях: «Эпоха правления белых в Азии закончилась». Вместе с ней завершилась целая эра. Послевоенный мир с самого начала был нацелен на агрессивное и быстрое развитие, требовавшее новых путей и решений. Сингапур оказался на том переломном этапе, когда прежние пути экономического развития становились уже неактуальными.

Пока единственным примером незападной страны, развивающейся также активно, как Европа и Америка, была Япония, но ее опыт не был еще осознан – все-таки единичность случая не позволяла говорить о закономерности. Но идеи развития Азии задолго до претворения их в жизнь и описания в фундаментальных трудах витали в воздухе, ожидая воплощения. На начальном этапе своего появления они были продиктованы здравым смыслом.

Здравый смысл был всегда присущ Ли Куан Ю, также как исключительная вера в себя и готовность идти до конца по выбранному пути. Нужно трезво анализировать ситуацию и действовать так, как того требует здравый смысл. Это было золотым правилом в работе Ли Куан Ю.

А тогда, в самом начале прихода Ли Куан Ю к власти, время было драматическим, и для потерявшего основные источники прибыли Сингапура особенно тяжелым. «Положение было настолько серьезным, что я попросил тогдашнего министра финансов Ким Сана послать делегацию наших торговых палат и ассоциаций производителей в Африку, чтобы «попытаться заключить хоть какие-нибудь контракты». Делегация нанесла визит в некоторые страны Восточной и Западной Африки, но без особого успеха.

Необходимостью стало проведение индустриализации, с чем были согласны все члены правительства. Для разрешения экономических проблем рассматривались все способы. Кстати, одним из результатов метаний в поисках выхода стало превращение Сингапура в мировой туристский центр. Ли Куан Ю получил предложение от одного из предпринимателей развивать туризм, трудоемкий бизнес, который требовал большого количества работников и в то же время незначительных капиталовложений. В результате было создано Агентство по развитию туризма, и система постепенно заработала.

С самых первых дней независимости Ли Куан Ю начал создавать благоприятные условия для производства в стране и разрабатывать стратегию привлечения инвестиций.

Для начала ввели протекционистские меры для защиты произведенных в Сингапуре автомобилей, холодильников, кондиционеров, радиоприемников, телевизоров и магнитофонов. Но такого производства в стране еще не было, так что все это делалось «в надежде на то, что в будущем мы сможем производить их у себя». Пока же приходилось довольствоваться малым, например, производством растительного масла, косметики, москитовых сеток, крема для волос, игрушек, текстиля и др.

Был открыт индустриальный район Джуронг, в который были вложены значительные средства именно в надежде на развитие производства. В районе была создана вся необходимая инфраструктура, но он пока пустовал.

Необходимы были идеи и общее понимание ситуации, стратегический подход. Ли Куан Ю понимал, что вне такого подхода развитие будет крайне затруднено. Именно поэтому он обращался к ученым, специалистам с мировыми именами. Он всегда относился с особым пиететом к знанию. Ли Куан Ю пишет: «…осенью 1968 года я взял короткий отпуск и провел его в Гарварде, в США. Я непрерывно работал на протяжении девяти лет и нуждался в том, чтобы «подзарядить» свои батареи, набраться новых идей и поразмышлять над будущим. Я многое узнал об американском обществе и экономике, разговаривая с такими преподавателями Гарвардской бизнес-школы, как профессор Рэй Вернон. Он преподал мне ценные уроки, касавшиеся постоянных изменений в технологии, индустрии, рынка, а также пояснил мне как затраты, особенно заработная плата в трудоемких отраслях, влияют на прибыль».

Поскольку Ли Куан Ю редко рассказывает о подобных случаях, то можно предположить, что эта поездка стала одним из ключевых этапов, способствовавших выработке единой стратегии и общего подхода к реформам вообще. Поездка в Америку позволила Ли Куан Ю понять специфические механизмы международных рынков и возможности их внедрения. В первую очередь он увидел возможность осуществления своих планов вообще. Отрасли промышленности могут перемещаться из традиционных центров в новые страны, где население достаточно дисциплинированно и способно к обучению, имеется устойчивое и эффективное правительство, которое может поддерживать стабильные условия работы для иностранных предпринимателей.

Отсюда в целом следовало, что «третий мир» имеет шансы на развитие, если найти правильный подход. Стабильность, гарантии для инвесторов, качественная и недорогая рабочая сила – на это следовало делать ставку. Начиналась эпоха транснациональных корпораций, и Сингапур ухватился за эту возможность. В результате была создана стратегия, достаточно простая, но эффективная. Ли Куан Ю руководствовался логикой, здравым смыслом и знанием экономической специфики, что и позволило ему в итоге выработать программу развития Сингапура. Нельзя сказать, что она была сложна, но за ней стояли усилия по ее воплощению, тщательность и дотошность в исполнении.

Она включала в себя налаживание связей с развитыми странами: Америкой, Европой, Японией. Ли Куан Ю говорит о том, что многие считали, что «ТНК продолжали политику колониальной эксплуатации, которая обрекала развивающиеся страны продавать сырье развитым странам и закупать у них товары. Многие лидеры стран «третьего мира» верили этой теории колониальной эксплуатации, но меня она не впечатляла. Мы должны были решать насущные проблемы страны и не могли позволить себе быть опутанными какими-то теориями или догмами».

Другая сторона стратегии – «создание оазиса для «первого мира» в регионе «третьего мира». Инвестиции в крупных масштабах требуют наилучшего режима и инфраструктуры. Это стандарты безопасности, здравоохранения, образования, телекоммуникаций, транспорта и обслуживания. Ничего этого не было, все предстояло создать самим.

Вообще в стиле Ли Куан Ю и сингапурском опыте сильно заметна одна особенность – управление государством как корпорацией. «Мы должны были обучить наших людей, обеспечить их всем необходимым для того, чтобы они смогли достичь стандартов обслуживания, принятых в развитых странах. Я полагал, что это было возможно, что мы могли перевоспитать, переориентировать людей с помощью школ, профсоюзов, общественных центров и организаций. Если коммунисты в Китае смогли уничтожить всех мух и воробьев, то мы тем более сумели бы заставить наших людей изменить привычки жителей стран «третьего мира».

Перед Сингапуром стояла цель победить в региональной конкуренции. Правительство занималось работой по созданию положительного имиджа страны для привлечения инвестиций, развивало инфраструктуру и проводило мощную протекционистскую политику. «Если бы мы были просто так же хороши, как наши соседи, у предпринимателей не было бы никаких оснований для того, чтобы обосноваться в Сингапуре». Сингапур должен был стать лучшим.

Все началось с создания в августе 1961 года Управления экономического развития (УЭР). Оно имело очень большие полномочия. Принцип был в том, чтобы инвесторы имели дело с одним агентством, а не с большим числом отделов, департаментов и министерств. УЭР должно было решать все вопросы по открытию и развитию бизнеса. Это именно та система, которая покончила с бюрократическими проволочками и большим количеством инстанций. В данном случае она применялась для крупного бизнеса и зарубежных инвестиций. Были определены основные направления деятельности УЭР. Четыре отрасли промышленности, признанные приоритетными: разборка и ремонт кораблей, машиностроение, химическая промышленность, производство электрооборудования и приборов.

Первоначально дела продвигались крайне медленно. За несколько лет было выдано всего 12 сертификатов на право работы в промышленной зоне Джуронг.

Но вложения в технологии, в конце концов, принесли успех, и Джуронг стал местом, куда устремились крупные корпорации, и, в первую очередь, те, кто был занят электроникой – делом новым и высокотехнологичным. Три американские компании, «Тексас инструментс», «Нэшнл семикондактор» и «Хьюллетт Паккард» обосновались в Джуронге, создав новые рабочие места, вложив мощные инвестиции и обеспечив будущее положение Сингапура как одного из региональных лидеров в области производства электроники и высокотехнологичных продуктов. Рыночная специфика была схвачена. Началось развитие Сингапура в направлении, которого страна придерживается до сих пор.

Была сделана ставка на развитие рынка электроники, мало зависящего от внешних факторов и не зависящего от наличия сырья. Электроника помогла решить проблему безработицы и сделала Сингапур крупным экспортером.

Было трудно переломить стереотип Сингапура как неразвитой колониальной стране в южной Азии. Например, чтобы убедить инвесторов в том, что они приехали в цивилизованную и перспективную страну, дорога от аэропорта до гостиницы и от гостиницы до офиса Ли Куан Ю постоянно поддерживалась чистой, ухоженной, обсаженной деревьями и кустами. «Прибывая в центральный район Истана, они видели прямо в центре города зеленый оазис - 90 акров безупречных лужаек и кустарника, а между ними - поле для игры в гольф. Безо всяких слов они уже знали, что сингапурцы – люди компетентные, дисциплинированные, надежные, способные быстро обучиться тем навыкам, которые от них требовались».

Ли Куан Ю лично занимался привлечением инвесторов. Он пишет: «Мы приветствовали каждого инвестора, но, когда мы находили большого инвестора с потенциалом для серьезного роста, мы просто из шкуры лезли, чтобы помочь ему начать производство».

Вскоре объем американских инвестиций превысил объем английских, голландских и японских капиталовложений. Ставка на самую развитую страну мира и самого крупного мирового инвестора оправдалась, и до сего дня американские компании занимают значительную часть промышленности Сингапура. В 1997 году в Сингапуре работало около 200 американских компаний, инвестировавших более 19 млрд. сингапурских долларов.

Режим благоприятствования инвесторам не был постоянным, и по мере развития экономики стали расти тарифы и налоги. Когда служащий УЭР спросил, как долго придется сохранять протекционистские тарифы для сборочного автозавода компании Мерседес-Бенц, то финансовый директор компании резким тоном ответил: «Всегда». А «мы без колебаний отменили тарифы, и позволили заводу обанкротиться», пишет Ли Куан Ю.

Все действия, предпринятые кабинетом Ли Куан Ю, в конечном счете, вели к повышению уровня доверия к Сингапуру. Страна стала одним из предпочтительных мест для вложения средств в условиях растущей мировой экономики.

Сингапур доказал, что может быть выгодной «финансовой пристанью» для инвестиций в высококонкурентном мире. Например, инвестиции в экономику США составляют огромные суммы и на вопрос, почему вы вкладываете именно в эту страну, большинство инвесторов, не долго думая, заявляют: «Потому что это США». Уровень доверия к ведущей державе мира несравним с доверием к стране третьего мира. Ли Куан Ю всеми силами старался сломить старые предубеждения.

Он говорил: «Если бы я должен был описать одним словом, почему Сингапур преуспел, то этим словом было бы « доверие ». Именно доверие к нам позволяло иностранным инвесторам основывать свои фабрики и нефтеперегонные заводы в Сингапуре». Ради этого он шел даже на непопулярные меры. Во время мирового нефтяного кризиса 1970-х годов он позволил корпорациям распоряжаться своими запасами, хотя у страны положение было тяжелое, а дополнительные закупки остро сказывались на бюджете. Но, «…если бы мы блокировали те запасы нефти, которые они имели в Сингапуре, то нам хватило бы ее для обеспечения собственных нужд на протяжении двух лет. Но это показало бы, что мы являлись ненадежными партнерами».

Подобные меры повышали доверие к правительству Сингапура со стороны иностранных предпринимателей, прежде всего нефтяного и нефтеперерабатывающего сектора. В результате, к концу 1970-х гг. начала развиваться нефтехимия, а в 1990-х Сингапур стал третьим центром по нефтепереработке после Хьюстона и Роттердама, третьим крупнейшим центром по продаже нефти после Нью-Йорка и Лондона и самым крупным мировым центром по продаже мазута.

Способность Ли Куан Ю находить нестандартные решения, иногда непопулярные в народе, была одной из основных особенностей его политики. Знать, что нужно народу, и ради этого идти на такие поступки, которые совершенно определенно вызовут критику – редкая вещь на Западе. Но Сингапур – Восток, и, учитывая местный менталитет, здесь многое делается по-другому.

Остановимся на некоторых интересных моментах, показывающих политические методы Ли Куан Ю.

Сингапур в период начала реформ был довольно конфликтным обществом, и у новой власти существовало несколько сильных противников, в число которых входили профсоюзы и коммунисты. Причем настроены они были радикально и агрессивно и прибегали к силовым методам. Ли Куан Ю пишет: «В период между июлем 1961 и сентябрем 1962 года в Сингапуре произошло 153 забастовки, что было «рекордом» для Сингапура, а в 1969 году, впервые после окончания Второй мировой войны, в Сингапуре не было ни одной забастовки. Как мы добились этого»?

Причина успеха здесь заключалась в изначально жесткой линии, принятой Ли Куан Ю, понимавшим, что раскол в обществе несовместим с идеей быстрого экономического подъема. Например, был изменен закон о профсоюзах, где помимо точной регламентации трудовых отношений, был внесен запрет на проведение забастовок. Такая же жесткая линия была принята по отношению к главной политической оппозиции – коммунистам, получавшим серьезную поддержку из Китая. По мере развития страны поддержка ПНД со стороны населения росла, доверие к коммунистам падало, особенно после нескольких терактов в Сингапуре в 1970-х гг.

По отношению к политическим оппонентам Ли Куан Ю был непримирим. Например, он пишет в воспоминаниях: «Я подал в суд на оппозиционных кандидатов, которые в своих предвыборных речах обвиняли меня в коррупции. Например, в 1972 году один из них заявил в речи, что всякий раз, когда люди хотели купить или поменять свое жилье УЖГР (управление жилищного и городского развития, проводило социальную жилищную программу), они обращались в юридическую фирму «Ли энд Ли», в которой моя жена была старшим партнером. В большинстве случаев эти кандидаты не имели никаких активов, не прибегали к защите в суде и, проигрывая, вынуждены были начинать процедуру банкротства».

Сегодня, когда время этой борьбы уже прошло, некоторые осуждают Ли Куан Ю за жесткую политику того периода и особенно за использование незаконных методов против коммунистов. Но теперь уже бывший лидер Сингапура не собирается открещиваться от прошлого и искренне высказывает свою позицию, в свойственной ему манере следования до конца в том, в чем он уверен: «Смогли бы мы одержать победу над ними, если бы действовали по отношению к ним в соответствии со всеми формальностями гражданского судопроизводства, и отказались от практики содержания коммунистов в заключении без суда? Я сомневаюсь в этом. Никто не решался выступить против них, не говоря уже о том, чтобы дать показания в суде».

В итоге ПНД стала доминирующей политической силой в Сингапуре, и Ли Куан Ю смог приступить к консолидации общества в многонациональном государстве, лишь недавно обретшем независимость, жители которого, в основном иммигранты, должны были понять, что это их Родина. Ли Куан Ю пишет: «наконец произошло …фундаментальное изменение в настроении людей. Они поняли, что Сингапур был их государством». Это потребовало больших усилий, может быть даже больших, чем привлечение инвестиций. Требовалось заслужить доверие всего общества. Внешнеполитическая обстановка, положение страны, окруженной сильными и недружественно настроенными государствами, внушало беспокойство за судьбу независимости. Но народ все же поверил Ли Куан Ю и его партии. «…Они знали, что только ПНД была испытанной и проверенной силой и имела необходимый опыт, чтобы вывести их из угрожающей ситуации».

В своей работе ПНД с самого начала отказалась от «голой пропаганды» своей деятельности, сконцентрировавшись на реальных проблемах, беспокоящих местное население. Дело облегчалось еще и тем, что Сингапур – город-государство. Партия выстроила сеть общественных организаций, идущих от уровня городских кварталов «прямо к кабинету премьер-министра, представлявшего «нервный узел» сети».

«Существовавшая в колониальном Гонконге 1960-х гг. общественная система, основанная на конкуренции, в которой «победитель получал все», являлась неприемлемой для Сингапура», говорит Ли Куан Ю, и тут же объясняет почему. «Так как способности людей различны, и если результаты работы и распределение вознаграждения за труд регулируются рынком, то неизбежно наличие незначительного числа тех, кто получил бы очень много, множество тех, кто довольствовался бы средним вознаграждением, и значительное количество проигравших. Это привело бы к возникновению социальной напряженности, ибо такое распределение являлось бы вызовом идее социальной справедливости».

Попытки найти золотую середину между распределением и эффективным развитием экономики привели к созданию современной сингапурской системы социальной защиты. Основа безопасности – дом, и Сингапур должен стать страной домовладельцев, провозгласил Ли Куан Ю. Для этого была создана система использования пенсионных фондов. Граждане могли использовать накопленные на пенсионных счетах деньги для выплаты первоначального взноса и ежемесячных выплат по жилищным займам, которые были растянуты на сроки более 20 лет.

Не случайно впечатления от жизни общества Сингапура в 1960-1970-е гг. он определяет понятием «культурный шок». Город в современном виде только складывался, его новые жители были недавними крестьянами, фермерами, для которых городская жизнь была не то что в диковинку, а откровенно страшила своей непривычностью. Столетиями их предки пребывали в окружении, которое не менялось, а теперь от всего этого надо было отказываться. Ли Куан Ю вспоминает: «Приспособление к новым условиям давалось нелегко и зачастую вело к комичным, даже абсурдным результатам.… Несколько фермеров, разводивших свиней, не могли расстаться со своими животными и забрали их в многоэтажные дома. Надо было видеть, как некоторые из них гоняли животных по лестницам многоэтажных зданий. …На протяжении еще долгого времени многие китайцы, малайцы и индусы не пользовались лифтами, а ходили по лестницам, и не из желания поразмяться, а из боязни к лифтам. Находились люди, которые пользовались керосиновыми лампами вместо электрического света. …Все эти люди страдали от культурного шока».

Следующим достижением Ли Куан Ю явилась подготовка кадров для страны, в которых остро нуждалось правительство и зарождающийся бизнес.

Современная правящая элита страны состоит из тех, кто вырос именно в годы реформ Ли Куан Ю и сформировался в атмосфере резкой смены жизненного уклада. Правительство сделало ставку на молодежь. Поэтому с первых же лет независимости начала работать государственная программа по обучению молодых талантов за границей. Лучшие выпускники школ отправлялись в университеты Великобритании, Германии, Франции, Японии. Из этой массы молодежи и выросла современная политическая и экономическая элита Сингапура. Образование молодежи надолго стало базовым курсом правительства. Ли Куан Ю говорит, что из тех, кто делал вместе с ним реформы, из членов его кабинета, он был единственным, кто обучался после школы в Сингапуре. Все остальные получили образование за рубежом.

«Дефицит мозгов» побуждал правительство идти на неординарные меры. Те же брачные дебаты были причиной дефицита образованных кадров, что особенно остро ощущалось в 1980-х гг.

Демографическая проблема всегда волновала Ли Куан Ю. Он считал, что стране нужен не просто прирост населения, а нужны умные и талантливые люди для дальнейшего развития страны. Он придерживался теории, что 80% личности человека закладывается природой и передается по наследству, и лишь 20% являются результатом воспитания. Поэтому для пользы страны в первую очередь должны рожать женщины с высшим образованием, считал Ли Куан Ю. Тогда же с его подачи было принято решение предоставить матерям с высшим образованием, имевшим троих детей, приоритет в выборе лучших школ. Мнения разделились, так как многим справедливо казалось, что такие меры являются дискриминацией, и в итоге было принято компромиссное решение - специальные налоговые льготы замужним женщинам, которые распространялись на женщин с высшим и средним специальным образованием. В результате семей с тремя и четырьмя детьми стало больше.

Кроме того, существовала и проблема утечки мозгов. Многие молодые люди с образованием эмигрировали, считая, что в Сингапуре они не могут добиться того уровня жизни, который соответствовал бы их уровню образования. Правительство отозвалось на это формированием двух комитетов, один из которых занимался трудоустройством, а второй решал социальные проблемы молодых специалистов.

Активно применялись и другие методы, например, метод «зеленой жатвы», которую используют американские компании, предлагая студентам работу еще до выпускных экзаменов, по результатам успеваемости. К 1990-м гг., как результат планомерных действий на государственном уровне, приток специалистов уже в три раза превысил «утечку мозгов».

Сингапур – страна эмигрантов, и в этом чем-то сродни Америке. Ли Куан Ю пишет: «Не будь талантливых иностранцев, Сингапур не стал бы таким преуспевающим государством. В составе первого правительства, состоявшего из десяти человек, я был единственным, кто родился и получил образование в Сингапуре. Кен Сви и Чин Чай родились в Малайзии, Раджа - на Цейлоне. Наш нынешний верховный судья Ен Пун Хау и генеральный прокурор Чан Сек Кеон тоже приехали из Малайзии. Я мог бы продолжить этот список. Тысячи инженеров, управляющих и других специалистов, прибывших из-за рубежа, способствовали росту и развитию Сингапура и стали дополнительными «мегабайтами» в сингапурском «компьютере».