Звездный странник

— Что меня всегда поражало, — сказал он, — так это звездное небо под ногами и Иммануил Кант внутри нас.

— Я, Василий Иванович, совершенно не понимаю, как это человеку, который путает Канта с Шопенгауэром, доверили командовать дивизией.

(В. Пелевин)

Звездное небо отражалось на стекле скафандра. Стоя вдали от разбившегося космического корабля, Стив разглядывал слабо освещенную поверхность планеты, очень редко освещало красное солнце. Он поднял голову: звезды, дарившие хоть какой-то свет, были красивы, таинственны и спокойны. Его внимание привлекла комета, пролетавшая над ним и исчезнувшая в пространстве невесомости и вечного холода.

— Ты живой? Вставай, нам надо добраться до вершины вон той горы. – Стив поднял Мартина, последнего выжившего после катастрофы. Увы, все туристы, заплатившие огромные деньги, чтобы увидеть красивое полотно Вселенной вживую, погибли.

Вместе они побрели к горе. Искусственные факелы давно закончились, а фонарь, желтый, массивный, после аварии перестал работать. Но Стив взял его с собой в надежде, что ему все-таки удастся его починить.

Они шли к самой высокой горе, что была в зоне видимости. Чтобы ее обнаружить, Стиву пришлось всматриваться в горизонт и, ориентируясь по плотности звезд и их наличию, определять, где находится возвышенность. Стив считал, что рация заработает на вершине горы.

Надо сказать, что у самого горизонта небо было голубым, а звезды – слабо поблескивали, то пропадая, то появляясь вновь. Всматриваясь в эту тихую и спокойную картину, Стив вспоминал свое детство. А точнее свою комнату, украшенную разноцветными маленькими стеклянными шариками и камешками, висевшими на тонких серебристых ниточках, так красиво сиявшими в солнечные дни и лунные ночи.

Местность, в которой разбился корабль, была каменистая, труднопроходимая. Пока они шли, Стив уже не обращал внимание на звезды.

— Стив! Ты слышишь меня? Ты когда-нибудь разглядывал звездное небо? В смысле, ты любовался небом? Стив?!

— Это единственное, о чем ты можешь думать в такой момент?

— А ты думаешь, что нам удастся отправить сигнал на близлежащую станцию?

— Надо попробовать.

Они остановились, чтобы передохнуть. Сев напротив Стива, Мартин стал разглядывать в отражении его скафандра себя: в такой темноте он видел лишь серое пятно, похожее на скафандр и небольшую область, где скопились маленькие звезды. Стив разглядывал космическую пыль.

— Хех, я словно в бесконечность смотрю. Стив! Ты тоже видишь свое отражение?

— Слабо, только звезды.

— Знаешь, я тут думаю: ведь когда человек отправился бороздить просторы Вселенной, он перестал видеть ее красоту. Знаешь, когда мечтаешь о чем-либо, а потом, получив, перестаешь ценить.

— Я не знаю, и не хочу об этом думать. Это нагоняет грустные мысли.

Они шли долго, периодически останавливаясь, чтобы отдохнуть, собраться с силами. Стив всю дорогу пытался настроить фонарь, но все попытки были тщетны. Да и скафандр ограничивал движение тела, в особенности пальцев рук.

Зато в нем можно было чувствовать себя в безопасности. Запас воздуха был рассчитан на долгое время, рация работала плохо, с помехами, но работала, потому идея взойти на вершину высокой горы не казалась бредовой ни Стиву, ни Мартину. Второй космонавт, кстати, был в команде помощником капитана, то есть Стива. Надо ли говорить, что они были родными братьями. Близнецами.

— Вот и она! Мартин! Возьми канат, прицепи к себе! Если будешь падать, скажи! Я тебя удержу!

— Понял! Можно не пояснять. Так, готово. Стив, может отдохнем?

— Нет, мы уже делали это совсем недавно. Ты что, заснул на ходу?

Они начали медленно взбираться на гору.

— Стив, а ты читал мой рассказ про космического странника, который бороздит просторы Вселенной, блуждает по планетам?

— Да, и, честно говоря, я не особо понял о чем он.

— Как же? А разве тебя не зацепил вот этот момент: «Блуждая по планетам, странник всегда носил с собой оружие. Он не был настроен на кровопролитие, он просто был предусмотрителен. Он не хотел стремиться к чему-либо, он просто шел по пустынной земле, посещал города. Он не дивился красоте, а принимал ее как данное. Странник никогда не любил, он просто был неизбежно связан со всем миром. Он жил, совершал поступки, выживал…»? Дальше не могу ничего придумать. Хотя мне кажется, это можно закончить. Знаешь, есть у меня какая-то мысль, только не могу ее поймать…

— Заработал! Фонарь заработал!

На стекле скафандра отразился высокий путь к вершине горы. Каменистая поверхность стала отражать теплый свет фонаря, длинные тени отскочили к вершине.

— Стив! Стив!

— Говори.

— Далеко еще?

— Нет. Мы прошли половину пути. Ты там как?

— Нормально. Слушай. Я кажется понял, что меня тревожит. На Земле я много читал… в общем…

— Не томи.

— Просто я вспомнил про связь человека с космосом.

— А, ясно. И бог там же?

— Не знаю.

— Ты дуалист?

— Не знаю, — Мартин ответил неуверенно, прикусив нижнюю губу.

— Знаешь, что я тебе скажу по этому поводу: человек – биологический вид, живущий на планете Земля. А Вселенная – то, что его окружает. Если человек выходит в открытый космос – он гость. Таким же гостем он становится, заходя в незнакомое помещение на Земле. Все состоит из мельчайших частиц, и все действительно взаимосвязано, но с точки зрения физики, химии. Нет мистической связи, духовной и прочего.

— Не соглашусь. Неужели в детстве ты не хотел стать космонавтом?

— Наверно, как и все дети.

— А зачем?

— Ну, чтобы побывать в космосе. О чем еще думают дети.

— А вот тебе моя точка зрения. С рождения ребенок чувствует связь с космосом, со Вселенной. Просто когда человек рождается, он каждым нервом чувствует в себе связь с природой, с вечным, прекрасным, хотя это мы так называем «нечто» прекрасным. А оно не прекрасно, оно просто есть. И младенец не различает хорошее от плохого или наоборот. Он просто есть в мире. Когда человек взрослее, он познает окружающий его вблизи мир: родители, дом, улица, город. Может даже страну или другие страны. Чувствует радость общения, горечь неудач и делает открытия в обыденности...

— Хочешь сказать, что словами младенца глаголет истина?

— Нет, я про связь с космосом.

— Ясно. Смотри, скоро мы доберемся до вершины.

— А рация сейчас не работает?

— Нет. Хотя она что-то ловит, но плохо. Да, ну и ударили мы своим кораблем по тихой поверхности планеты! Как она кстати называется?

— Без понятия. Но видишь на небе красно-фиолетовую космическую пыль? Это неплохой ориентир, тем более что мы отлетели от солнечной системы не так уж далеко. А что делать с телами?

— Разберемся потом. Сейчас главное выбраться с этой планеты. Я, кстати, отчетливо помню, что на ней вечная ночь, хотя по горизонту этого не скажешь. Скорее всего день наступит, по нашим меркам, через полгода. Так что не думаю, что даже в этих скафандрах мы продержимся долго. Хотя они и не такое выдерживали…

— Стив! Идем, хватит размышлять!

Вершина горы уже была на расстоянии вытянутой руки. Из-за теплых камней Стиву начали выглядывали звезды, игриво мерцая меж скоплений космической пыли, далеких планет. Кометы, плавно скользящие в пространстве, словно пытались разбудить заснувший космос. Их становилось все больше. Стив приостановился, продолжая держать канат, хотя в этом не было надобности. Мартин ждал следующего шага брата.

— Приготовься.

— Стив, что случилось?

— У меня странное чувство.

Они поднялись на вершину горы. Тени по-прежнему продолжали разбегаться от света фонаря. Гравитация стала немного слабее.

На стекле скафандра отразилась невероятная картина: пространство, наполненное светлыми разного цвета волнами, игралось, резвилось. Это было похоже на северное сияние. На горизонте – разные волны на фоне черного космоса с вкраплениями звезд, планет. В пространстве перед братьями, среди волн, иногда вспыхивали и взрывались яркие огоньки разных цветов. Каменные глыбы идеальной округлой формы со своими спутниками создавали удивительный эффект. Все это напоминало космическое пространство в миниатюре.

Стив выключил фонарь. Затем он подошел к раю вершины: внизу он увидел всю ту же картину. А за ней была пустота.

— Так, Мартин! Мартин!!! Очнись. Давай думать. Судя по границе всей этой красоты, скорее всего, перед нами – шарообразное энергетическое поле, внутри которого заключены сгустки энергии. Так, это что-то интересное.

— Тихо! Слышишь.

В пространстве стали звучать какие-то сигналы. Когда они стихли, братья стали различать нечто похожее на журчание воды. Фоном проносился протяжный, меняющий громкость звук, схожий с пением. Стив почувствовал, как тело успокоилось, а голова погрузилась в фантазии, представления о космической деве, блуждающей в космическом пространстве и озаряющей себе путь песней.

— Сколько разных звуков, Стив!

— Нам надо включить рацию и сообщить об этом всем! Черт, где эта кнопка?!

— Стой, не надо.

— Почему?

— Посмотри. Слышишь, какие здесь звуки? И какая умиротворенность. Мы в центре Вселенной. Если сюда прилетят люди, они все здесь уничтожат. Нет, они не сломают все физически, они нарушат гармонию своими передатчиками, радиомаяками, фотовспышками. Они перекричат звуки космоса, осветят цвета пространства. Тише, Вселенная дремлет сейчас. А звуки космоса: шумы, пение, журчание, сигналы – это все и есть Вселенная. И это все находится в покое. Посмотри как тут красиво. И какие потоки мыслей. Они будто проходят сквозь меня, и я их ловлю. Знаешь, многие философы говорили о познаваемости человеческой души. Даже кто-то сказал: «Нет ничего таинственнее звездного неба и души человека». А теперь посмотри вокруг: перед нами могут открыться все тайны мироздания.

— Но если будем знать лишь мы, то какой в этом смысл?

— А тебе не все равно, что думают другие. Брат, мы с тобой еще с детства были завязаны с космосом, вспомни. Почему и стали космонавтами – нас тянет к звездам. А другие? Я уверен, что и половина землян никогда не задумывалась о вечном.

— Ты предлагаешь погибнуть здесь?

— Не думаю. Скорее слиться с Вселенной. Смотри, мы можем достигнуть цели. Узнать все самое сокровенное. Или же улететь отсюда и привести сюда ученых и военных, так и оставив такое сокровище непознанным.

— Ты не лучше меня понимаешь всю ценность этих знаний. Да и толком не знаешь, что это и как работает. То, что мы чувствуем, что получаем на уровне подсознания – может просто галлюцинации. В конце концов мы не ученые. Наша задача – показать людям просторы Вселенной. А о таких находках мы должны сообщать тем, кто лучше в этом разбирается.

— Ты не понимаешь, чего можешь лишиться. Может у нас не галлюцинации? Может эти мысли, которые мы пока не понимаем, не можем уловить – двери, ведущие к тайне души? И таким образом Вселенная общается с нами. Может это странное ощущение внутри тела – та самая душа, пытающаяся вырваться к звездам? Это наш шанс, пойми.

Стив подошел к краю бездны. Пространство перед ним было все также спокойно. Белые и черные волны продолжали разгуливать по космосу, проходя сквозь маленькие планеты и маленькие звезды, вспыхивающие и взрывающиеся в невесомости.

— Я познаю себя, открою все тайны мира — и что дальше? Зачем, ведь тогда я просто испарюсь, сольюсь с этим миром. И я могу лишиться разума, чувств. А я хочу чувствовать, жить. Да, я просто хочу жить, а не сохранить свою драгоценную шкуру, как ты мог подумать. Если на Земле узнают об этой аномалии, ее изучат. Если все, что ты только что сказал, не иллюзия, не обман, тогда, может, на Земле настанет мир? Может, если все получат ответы на свои вопросы, больше не будет войн? Или их станет меньше. Пойми, надо рассказать людям. Я расскажу, а ты можешь делать, что хочешь. Но ни ты, ни я не знаем, чем все закончится.

Стив достал рацию, поймал частоту и озвучил координаты разбившегося корабля. Меж тем Мартин смотрел на зеленые, розовые и красные волны, среди которых рождались яркие звездочки.

Голубой горизонт остался позади, а над головой стали появляться и исчезать сотни комет. Медленно из-за большой планеты песочного цвета, в настоящем космическом пространстве, стало выглядывать красное солнце, лучи которого стали плавно покрывать темную поверхность каменистой местности. Выглянувшее с другой стороны голубое солнце также стало захватывать каждый сантиметр поверхности планеты. Уже через несколько мгновений в отражении скафандра Мартина стали отражаться множество разноцветных солнц, ослепляющие, красивые и опасные. Поверхность раскалилась до предела. Но Мартин уже ничего не чувствовал.

Его брат Стив остался в темноте ждать помощи, когда он сам сделал единственный роковой шаг в бездну. Теперь он мог спокойно снять скафандр, блуждать по планете и видеть все, что происходит во Вселенной. Теперь он стал ее частью.

Тевяшов Н., 04.11.2014