В.Б. Моин Две стратегии

^> Одну стратегию условно обозначим как преимуще-] ственно сциентистскую, другую — как гуманитарную. И та, и другая признают важность теоретического, содержа­тельного анализа исследуемого свойства для выбора ме­тодики измерения. Основное различие между ними опре­деляется тем, в какой степени каждая из этих стратегий учитывает природу социальной реальности, специфику измерения в социальных науках, в частности активную роль объекта и субъекта измерения.

Стратегия, имеющая преимущественно сциентистскую ориентацию, в каче­стве эталона рассматривает измерение в естественных науках. Собственно от­туда она и черпает основные постулаты измерения. Активность субъекта и объек­та измерения в социологии для нее лишь досадная помеха, источник «возмуща­ющего воздействия», ошибок измерения. Усилия направлены в основном на выявление, учет и оценку этих ошибок, повышение устойчивости, точности, валидности данных, элиминирование «возмущающего» воздействия субъекта и объекта измерения. Цель выбора — поиск наиболее надежной, эффективной (с точки зрения возможных затрат) методики. Для этого проводятся экспертиза, сравнительная оценка надежности различных методик. Решающее значение имеют количественные показатели надежности, приоритет содержательного анализа только декларируется. В идеале выбор методики представляется как объективный процесс, инвариантный по отношению к личности исследовате­ля, его результаты предопределяются анализом показателей надежности.

Вторая стратегия строится на основе признания уникальной природы со­циальной реальности, специфики измерения в социологии. Активность объек­та и субъекта выступает здесь не преградой для измерения, а, напротив, его важнейшей предпосылкой. Основной аргумент в пользу той или иной мето­дики — отнюдь не количественные показатели устойчивости, точности, а пред­ставления самого исследователя о природе социальной реальности, измеряе­мой с помощью этой методики. Выбор последней определяется соображени­ями социолога о возможной вариативности исходных данных и способах ее интерпретации в рамках существующих теоретических установок, обыденно­го опыта, здравого смысла. Это сугубо личностный процесс, при котором пол­ностью отбрасывается сциентистский камуфляж «объективности». Исследо­вателю предоставляется полная свобода, он волен выбирать любую методику, даже самую ненадежную с точки зрения традиционных показателей точнос­ти, устойчивости, валидности. Основной прием при выборе методики — не сравнительный анализ показателей надежности, а мысленный эксперимент, предположение о возможных способах интерпретации исходных данных, их социальной и социально-психологической обусловленности, экспликация теоретических и обыденных представлений исследователя, обосновывающих включение исходных данных в тот или иной интерпретационный контекст. Следует заметить, что эта стратегия не только предоставляет исследователю свободу выбора, но и накладывает на него высокую ответственность.

Конечно же в чистом виде та или иная стратегия применяется крайж редко. Реальный выбор — это всегда осознанный или неосознанный комп­ромисс между этими двумя стратегиями. Вместе с тем это две альтернатив­ные, а не взаимодополняющие, как может показаться, стратегии: они стро­ятся на различных методологических основах, разных парадигмах измерения