Склонность к собственному полу как явление врожденное 2 страница

Относительно частоты этой аномалии трудно составить себе ясное представление, ибо страдающие ею лица очень редко делаются объектом наблюдения, а в уголовных случаях обычно не делают различия между урнингами, сделавшимися таковыми вследствие извращения полового чувства, и между педерастами из среды просто безнравственных лиц. Согласно наблюдениям Каспера, Тардье и моим, эта аномалия в действительности встречается гораздо чаще, чем это кажется на основании скудных фактических данных.

Ульрихс (Критические стрелы. 1880, с. 2) утверждает, что в среднем на 200 взрослых мужчин с нормальным половым влечением (другими словами, на 800 душ населения) приходится один с превратным половым ощущением; у венгров и южных славян процент, по его мнению, еще выше. Это утверждение требует, однако, доказательств. Один из больных, вошедших в мою фактологию, лично знал 14 урнингов в своем родном городе (с 13 тыс. жителей). Он утверждал, что в другом городе с 60 тыс. жителей ему известно не менее 80 урнингов. Нужно, однако, думать, что этот больной — в общем, человек, заслуживающий доверия, — не делал различия между врожденным и приобретенным извращением полового чувства.

1. Психический гермафродитизм

Эта ступень превратного полового ощущения характеризуется тем, что наряду с ясно выраженным половым влечением к собственному полу замечается также и влечение к другому полу; последнее, однако, гораздо слабее и появляется лишь время от времени, между тем как первое является главным и преобладающим по своей интенсивности ощущением всей половой жизни.

Нормальные половые ощущения могут либо оставаться в рудиментарном состоянии, проявляясь иногда в периоды бессознательной жизни (во сне), либо давать себя знать в очень сильной степени (по крайней мере по временам).

Половые ощущения по отношению к другому полу могут укрепляться силой воли, самовоспитанием, нравственным и гипнотическим лечением, улучшением общего состояния организма, устранением неврозов (неврастении), главным же образом воздержанием от мастурбации.

Всегда, однако, существует опасность, что наиболее сильное предрасположение — именно предрасположение к ощущениям другого пола — возьмет верх и что в конце концов разовьется превратное половое влечение.

Особенно увеличивается эта опасность под влиянием мастурбации (так же, как и при приобретенном превратном половом ощущении) и обусловливаемой ею неврастении, при усилении неврастенических проявлений, а также под влиянием неудач при половых сношениях с лицами другого пола (недостаточное удовольствие при совокуплении, слабость эрекции, преждевременная эякуляция, инфекция).

С другой стороны, эстетическое и этическое влечение к лицам другого пола может давать перевес нормальным половым ощущениям.

Этим объясняется, почему некоторые субъекты, в зависимости от перевеса положительных или отрицательных влияний, испытывают то нормальные, то превратные половые ощущения.

Мне представляется вероятным, что там, где имеется невропатическая почва, подобного рода гермафродитические ощущения встречаются нередко¹. Но так как подобные случаи мало или вовсе не проявляют себя в общественной жизни и так как подобные тайны супружеской жизни лишь крайне редко доходят до сведения врача, то вполне понятно, почему эта переходная группа, стоящая посредине между нормой и полным половым извращением, до сих пор оставалась в стороне от научного исследования.

Некоторые случаи фригидности имеют, вероятно, в основе эту аномалию. Сами по себе сношения с лицами другого пола вполне возможны. Во всяком случае, на этой ступени еще нет страха перед другим полом. Для врачебного и в особенности нравственного лечения эти случаи представляют благодатное поле (см. ниже).

Дифференциальный диагноз приобретенного превратного полового ощущения может быть довольно труден, ибо до тех пор, пока остатки прежнего нормального полового ощущения не исчезли вполне, и в том и другом случае налицо одинаковое состояние.

На этой ступени удовлетворение влечения к собственному полу достигается пассивным и взаимным онанизмом и половым актом между бедрами.

Наблюдение 139. Ц., 36 лет, частное лицо, обратился ко мне за советом по поводу аномалии своего полового чувства, которая внушала ему опасение за возможность вступления в брак. Отец пациента — невропатический субъект, страдающий ночным испугом. Дед также отличался нервностью, брат отца — идиот. Мать пациента и ее семья были здоровы и нормальны в психическом отношении.

У пациента три сестры и один брат. Последний страдает нравственной ущербностью. Две сестры здоровы и живут в счастливом браке.

Пациент был слабым, нервным ребенком, страдавшим, как и его отец, ночным испугом, тяжелых болезней у него, однако, не было, за исключением коксита, после которого он немного хромает. Половое влечение проснулось очень рано. С 8 лет без всякого внешнего влияния пациент начал мастурбировать. С 14 лет начал выделять семя. У него были хорошие умственные способности, он обнаруживал большой интерес к искусству и литературе. С раннего детства он отличался слабостью мышц и не обнаружил склонности к играм мальчиков, а впоследствии и к мужским занятиям. У него был некоторый интерес к женским туалетам, нарядам, занятиям. С самого начала половой зрелости пациент заметил в себе необъяснимую склонность к мужчинам. В особенности были ему симпатичны мальчики ю низших классов. Больше всего привлекали его кавалеристы. Сильное половое возбуждение он нередко испытывал при виде человека, сидящего в седле. Когда однажды в толпе он оказался близко от него, то испытал наслаждение; с 22 лет подобгые случаи вызывали у него эякуляцию. С этого времени такое же происходило с ним, когда тот, кто нравился ему, мог коснуться его бедра. При этом он испытывал опасение перед тем, что могла причинить ему мужская рука. С большим волнением и страхом смотрел он на людей плебейского вида, одетых в темные плотно обтягивающие брюки. Какой радостью было бы, если такой мужчина мог бы обнять его и привлечь к себе. Но отечественные нравы запрещали делать это. Педерастия ему не нравилась; самое большое удовольствие было от созерцания мужских половых органов. Соприкосновение мужских гениталий всегда рассматривалось как насилие¹. В театре, цирке и т. д. его интересовали только исполнители-мужчины. Склонности к женщинам пациент никогда в себе не замечал. Он их не избегает, даже при случае танцует с ними, но при этом не ощущает ни малейшего чувственного возбуждения.

В 28 лет пациент уже был неврастеником, вероятно, на почве злоупотребления мастурбацией.

Затем появились частые ночные поллюции, сильно ослаблявшие больного. Изредка поллюции эти сопровождались видением во сне мужчин; женщины не снились ему никогда. Только один раз приснился ему педерастический акт. Обыкновенно же ему снились сцены смерти, нападения собак и пр. Как и раньше, пациент продолжал страдать усиленным половым влечением. Часто ему приходили в голову сладострастные мысли, будто он наслаждается на бойне видом умирающих животных или что его секут мальчики, однако он не поддавался этим соблазнам и удержался также от того, чтобы надеть военный мундир.

Чтобы избавиться от мастурбации и удовлетворить свое чрезмерное влечение, он решил посетить публичный дом. Первую попытку полового сношения с женщиной он сделал после обильной выпивки на 21-м году жизни. Красота женского тела и вообще все женские прелести нисколько его не трогали. Все-таки он мог еще выполнять половой акт с чувством удовольствия и посещал поэтому дома терпимости регулярно из «гигиенических соображений».

С этих пор ему доставляло большое удовольствие слушать рассказы мужчин про их похождения у женщин.

В домах терпимости ему часто приходили в голову идеи флагеллации, но эти образы не составляли необходимого условия для потентности. На посещение проституток он смотрел лишь как на средство отвлечь себя от стремления к мужчинам и к мастурбации, как на своего рода предохранительный клапан, для того чтобы не скомпрометировать себя когда-либо перед кем-нибудь из симпатичных ему мужчин.

Пациент не прочь был жениться, но боялся, что не будет способен к продолжительной любви и что с одной и той же женщиной он не сохранит на долгое время потентность. Эти колебания заставили его обратиться за советом к врачу.

Пациент представляет в высшей степени интеллигентного человека с вполне выраженными мужскими чертами. В одежде и осанке у него нет ничего странного. Половые органы развиты нормально, густо покрыты волосами. На лице также богатая растительность. Никто из окружающих больного и его знакомых не подозревает об его аномалии. Воображение никогда не рисовало ему, чтобы он играл роль женщины по отношению к мужчине. Уже несколько лет как неврастенические расстройства совершенно оставили его.

На вопрос, не является ли его превратное половое ощущение врожденным, он не мог ответить. По-видимому, уже с детства склонность к женщине была у него выражена слабо, а склонность к мужчине, напротив, сильно. Онанизм еще более ослабил первую, усилив его превратное половое ощущение. Однако совершенно влечение к женщине у него не исчезло. С прекращением мастурбации его половые ощущения приблизились к нормальным, хотя влечение к женщине и имело у него исключительно грубо чувственный характер.

Так как пациент объяснил, что деловые и семейные соображения заставляют его жениться, то врачу нельзя было обойти молчанием этот щекотливый вопрос.

К счастью, пациент ограничился вопросом о своей потентности. Ему был дан ответ, что он, в сущности говоря, не импотент и что если он женится по собственному выбору на женщине, которая ему в духовном отношении симпатична, то он, вероятно, будет потентным и в будущем.

Кроме того, при помощи фантазии он может всегда усиливать свою потентность.

Главная же задача заключается в том, чтобы укреплять половое влечение к другому полу — влечение, которое у него не отсутствует, но находится только в угнетенном состоянии. Этого можно достигнуть воздержанием от всяких превратных половых чувств и импульсов, прибегая в случае надобности и к гипнотическому внушению (направленному против полового влечения к мужчинам); далее, необходимо возбуждать и поддерживать нормальные половые чувства и влечения, абсолютно воздерживаться впредь от онанизма и лечить остатки неврастенических расстройств при помощи гидротерапии, а может быть, и общей фарадизации.

Наблюдение 140. В., 26 лет, служащий, происходит от отца-ипохондрика и от психопатической матери. Одна сестра отличается превратным половым влечением, четверо остальных братьев и сестер здоровы.

В. хорошо учился, был очень даровит, получил образцовое строго религиозное воспитание, всегда был нервен, экспансивен. В 9 лет без всякого внешнего влияния стал заниматься онанизмом, но уже на 14-м году узнал его вредность и с некоторым успехом боролся с ним. В 14 лет он начал мечтать о мужских статуях, а иногда и о молодых мужчинах. Начиная с периода половой зрелости он стал интересоваться и женщинами, но в незначительной степени. В 20 лет первое совокупление с женщиной без настоящего удовлетворения, несмотря на полную потентность. Затем еще несколько (около 6) нормальных половых сношений.

Сознается, что имел множество сношений с мужчинами (взаимная мастурбация, половой акт между бедрами, иногда также в рот)- По отношению к своему возлюбленному он чувствовал себя то в пассивной, то в активной роли.

В. явился к врачу в полном отчаянии, рыдая. Его половая аномалия приводит его в ужас, он боролся с нею чуть не до умопомешательства, но безуспешно. Его положительно тянет к мужчинам. Женщина может еще несколько удовлетворить его в физиологическом отношении, но духовно — нисколько. При всем том он жаждет семейного счастья.

В характере и внешности В. не имеет никаких немужских черт, за исключением ненормально широкого таза (ок. 100 см).

Наблюдение 141. К., 30 лет, происходит из семьи, где со стороны матери было много душевнобольных.

Отец и мать невропатические люди, отличались раздражительностью, вспыльчивостью и были очень несчастны в браке.

С раннего детства К. чувствовал симпатию только к мужчинам, главным образом к слугам.

Поллюции начались уже с 14 лет. Рано стали появляться сновидения с превратным половым влечением. Описания боя быков и других истязаний животных вызывали у него половое возбуждение.

В 15 лет он стал онанировать по собственному влечению, без соблазна со стороны. В 21 год начал половые сношения с мужчинами (исключительно взаимный онанизм). Стал часто прибегать к аферам, сопровождаемым шантажом. Время от времени психический онанизм. При этом он всегда думал о мужчинах.

Его влечение к женщинам было скоропреходящим. Год тому назад его побуждали жениться, но он не мог на это решиться.

Половой акт с женщиной он до сих пор еще ни разу не предпринимал отчасти вследствие недоверия к своей потентности, отчасти из боязни заражения.

Уже несколько лет он страдает сильной неврастенией, временами дело доходит до полной психической прострации. Он человек со слабой волей, без энергии, но во внешности и в строении тела не представляет ничего женского. Половые органы нормальны.

Пациенту предложено: лечение неврастении, энергичное противодействие всем превратным половым побуждениям, пребывание в женском обществе, сношение с презервативом, затем возможно скорое вступление в брак, к которому пациента побуждало и его жизненное положение.

Через 4 месяца К. явился вторично. Он исполнял все врачебные предписания, имел удачные совокупления, видит во сне только женщин, мужчины из низших классов вызывают в нем отвращение, в общем, он все-таки не потерял окончательно чувствительности к собственному полу, и во время сирокко, когда его неврастения обостряется, ему приходится еще подавлять в себе превратные половые побуждения.

Он думает скоро жениться, счастлив по поводу происшедшей в его половой жизни перемены и полон веры в счастливое будущее.

Наблюдение 142. Психический гермафродитизм. Влечение к другому полу подавлено очень рано онанизмом, временами оно, однако, с силой проявляется. Влечение к собственному полу носило с самого начала извращенный характер (чувственное возбуждение при виде мужских ботинок).

X., 28 лет, явился ко мне в сентябре 1887 г. полный отчаяния и просил совета по поводу извращения его половой жизни, которое делает его существование совершенно невыносимым и не раз уже приводило его к мысли о самоубийстве.

Пациент происходит из семьи, где неврозы и психозы составляли частое явление. По отцовской линии в продолжение трех поколений происходили браки между близкими родственниками. Отец, по-видимому, был здоров и счастлив в браке. Сыну казалось, однако, несколько странным пристрастие отца к красивым лакеям. С материнской стороны в семье было много оригиналов. Прадед и дед матери умерли меланхоликами, сестра ее была душевнобольная. Одна племянница деда (дочь его брата) была истеричкой и страдала нимфоманией. Мать имела 11 братьев и сестер, из них, кроме нее самой, вступили в брак только двое. Один брат отличался превратным половым влечением и был неврастеником вследствие неумеренной мастурбации. Мать, по словам больного, была ханжой с ограниченным умом, отличалась вспыльчивостью и склонностью к меланхолии. Она умерла, когда пациенту было 14 лет.

У пациента есть брат и сестра. Брат — невропатический субъект, часто впадающий в меланхолию; несмотря на то что он уже взрослый человек, он до сих пор еще никогда не обнаруживал признаков половых ощущений. Сестра — известная красавица — кумир мужчин. Дама эта замужем, но не имеет детей, по-видимому, вследствие импотенции мужа. К почитанию, которым ее окружали мужчины, она всегда относилась равнодушно, напротив, женская красота приводила ее в восхищение; в одну из своих подруг она была прямо влюблена.

О самом себе пациент сообщает, что уже в 4 года его очень прельщали конюхи с красиво вычищенными сапогами. Когда он вырос, он никогда не думал о женщинах. Ночные поллюции вызывались у него сновидениями, в которых главную роль играли сапоги.

С 4 лет он чувствовал особенную склонность к мужчинам или, вернее сказать, к лакеям, носившим хорошо вычищенные сапоги. Вначале они были ему только симпатичны, но по мере развития полового чувства вид их стал вызывать у него сильнейшие эрекции и сладострастное возбуждение. Возбуждали его блестящие сапоги только у слуг. У лиц, равных ему по общественному положению, тот же предмет оставлял его совершенно равнодушным.

Однако с этими представлениями у него не связывалось стремление к половой любви к мужчинам. Даже мысль о возможности такой любви казалась ему отвратительной. Временами у него появлялись сладострастные ощущения, когда он представлял себе, что он прислуживает своим лакеям, снимает и чистит у них сапоги или что они наступают на него ногами. Подобными мыслями возмущалась вся его аристократическая гордость. Вообще все эти идеи, связанные с сапогами, были ему противны и мучительны.

Половое чувство развилось у него рано и сильно. Сначала оно находило выражение в мыслях о сапогах, а затем в таких же сновидениях, сопровождавшихся поллюциями.

В остальном его физическое и духовное развитие совершалось нормально. Пациент был одарен хорошими способностями, легко учился, кончил курс, сделался офицером и стал благодаря своей представительной, вполне мужской наружности и высокому положению любимцем общества.

Сам он считает себя добрым, спокойным человеком, обладающим сильной волей, но поверхностным. Он уверяет, что всегда был страстным охотником и наездником и никогда не имел никакого влечения к женским занятиям. В женском обществе он всегда чувствовал смущение, на балах скучал. Никогда он не ощущал в себе интереса к даме из высшего класса общества. Если его вообще интересовали когда-либо женщины, то это были здоровые крестьянские девушки, — такие, каких выбирали в натурщицы живописцы в Риме. Но действительного полового возбуждения он все-таки никогда не испытывал по отношению к подобным представительницам женского пола. В театре и в цирке он чувствовал интерес только к исполнителям-мужчинам. Но чувственного возбуждения и они не вызывали. Вообще в мужчине его привлекали только сапоги, и то лишь тогда, когда носитель их принадлежал к слугам и был красив. Равные ему по общественному положению лица оставляли его совершенно равнодушным, какие бы красивые сапоги они ни носили.

В своих половых склонностях пациент и до сих пор еще не может разобраться: он не знает, питает ли он больше симпатии к собственному полу или к другому.

Он думает, что первоначально у него скорее было влечение к женщинам, но влечение во всяком случае очень слабое. Он категорически утверждает, что вид обнаженных мужчин ему несимпатичен, а вид мужских половых органов даже противен. Относительно женщин он не испытывал таких ощущений, но даже самое красивое женское тело не вызывало в нем возбуждения. Когда он был молодым офицером, ему приходилось время от времени сопровождать своих товарищей в публичные дома. Он не заставлял себя долго уговаривать, так как надеялся этим путем избавиться от преследовавших его мыслей о сапогах. Но пока он не призывал на помощь эти самые мысли, то оставался импотентным. С их же помощью он нормально совершал акт совокупления, не получая, однако, при этом никакого удовольствия. Он не испытывал ни малейшего влечения к сношениям с женщинами, для этого требовался какой-нибудь внешний повод, внешнее влияние. Предоставленная самой себе его половая жизнь сводилась к грезам о сапогах и к подобным же сновидениям с поллюциями. Так как вместе с тем у него усиливалось желание целовать у своих лакеев сапоги, надевать их им и т. д., то он решил сделать все возможное, чтобы избавиться от этого отвратительного, глубоко оскорбительного для него влечения. Ему было тогда 20 лет, и он жил в Париже; он вдруг вспомнил об одной удивительно красивой крестьянской девушке, которую он видел на своей далекой родине. Он надеялся, что с ее помощью ему удастся избавиться от своего извращенного полового влечения. И вот он немедленно едет домой и начинает домогаться любви этой девушки. Он уверял, что в то время был действительно влюблен в нее, что один вид ее, одно прикосновение к ее платью вызывало в нем сладострастную дрожь, и что, когда она его однажды поцеловала, у него сделалась сильная эрекция. Только через полтора года он достиг наконец своей Цели по отношению к этой девушке.

Он был вполне потентным, но эякулировал очень медленно (10—20 мин) и не ощущал никакого удовольствия.

После полутора лет сношений с девушкой он охладел к ней, так как не нашел в ней той «деликатности и чистоты», какую ожидал. С этого времени, чтобы сохранить потентность в сношениях с этой девушкой, ему снова пришлось прибегать к своим представлениям о сапогах. По мере того как падала его потентность, возвращались к нему само собой и эти представления. В конце концов он стал жить и с другими женщинами. Время от времени, когда та или другая женщина была ему симпатична, он обходился и без своих болезненных представлений о сапогах.

Однажды случилось, что пациент изнасиловал женщину. К его удивлению, это было единственное совокупление, когда он ощущал чувство сладострастия. Вслед за этим поступком он почувствовал отвращение к сделанному. Когда час спустя он имел акт совокупления с той же женщиной, но уже с ее согласия, он никакого сладострастного ощущения не получил.

По мере того как падала его потентность и ему приходилось все чаще и чаще прибегать к представлениям о сапогах, ослабевало и его влечение к другому полу. Слабое развитие полового влечения и склонности к женщинам сказывалось у пациента, между прочим, в том, что еще в период своих сношений с крестьянской девушкой он прибегал к онанизму. О последнем он узнал из случайно попавшей ему в руки «Исповеди» Руссо. Влечение к онанизму тотчас же связалось у него с его представлениями о сапогах. При этих представлениях он получал сильные эрекции, мастурбировал, ощущал при эякуляции чувство сладострастия, которого не давал ему половой акт, и вначале чувствовал себя в результате мастурбации более живым и возбужденным. С течением времени появились, однако, признаки сначала половой, а затем и общей неврастении с раздражением спинного мозга. Тогда он отказался от мастурбации и снова разыскал свою прежнюю возлюбленную. Но она уже не вызывала в нем никакого возбуждения, так что в конце концов перестали помогать и представления о сапогах. Он бросил свою возлюбленную и снова обратился к мастурбации, которая, по его мнению, защищала его от навязчивых стремлений целовать или чистить сапоги у лакеев и пр. Тем не менее его половая жизнь была для него мучительна. Случайно ему снова удалось совершить половой акт при помощи представлений о блестящих, вычищенных сапогах. После продолжительного воздержания от мастурбации ему удавалось иногда совершить совокупление и без всяких искусственных средств.

Пациент считает свою половую потребность очень сильной. Если он долго не имеет семяизлияния, то делается возбужденным, беспокойным, его начинают преследовать мысли о сапогах, так что он бывает вынужден прибегать либо к совокуплениям, либо, что предпочтительнее, к мастурбации.

В последний год его самочувствие значительно ухудшилось вследствие того, что, будучи последним потомком богатого и знатного рода, он должен был, согласно настоятельному желанию отца, жениться. Невеста его — замечательная красавица - духовно ему очень симпатична. Но как женщина она для него столь же безразлична, как и все женщины. Она удовлетворяла его эстетически, как какое-либо произведение искусства. Она была для него идеалом. Чтить ее платонически он считал бы великим счастьем, но обладать ею как женщиной было бы для него мучением. Он был заранее уверен, что будет с нею потентным только при помощи своих обычных болезненных представлений. Но прибегать к такого рода приемам казалось ему оскорбительным при том высоком уважении, каким она пользовалась в его глазах; против этого возмущалось его нравственное и эстетическое чувство. Если он осквернит ее мыслями о сапогах, то она потеряет в его глазах свою эстетическую ценность, он сделается импотентным по отношению к ней и будет чувствовать к ней отвращение. Пациенту кажется его положение безнадежным, и он сознается, что в последнее время он нередко был близок к самоубийству.

Пациент представляет собою высокоинтеллигентного человека. Внешний вид вполне мужской: большая борода, глубокий голос, нормальные половые органы. Глаза имеют невропатическое выражение. Признаков дегенерации не обнаружено. Имеют место проявления спинномозговой неврастении. Мне удалось успокоить пациента и внушить ему надежды на будущее.

Врачебные предписания сводились к назначению средств для борьбы с неврастенией, к запрещению заниматься онанизмом и предаваться мыслям о сапогах. Я убедил пациента, что с устранением неврастении он будет в состоянии совершать совокупление без помощи представлений о сапогах и что он с течением времени будет вполне способен к браку и в моральном, и в физическом отношениях.

В конце октября 1888 г. пациент писал мне, что он все время успешно боролся с привычкой к онанизму и со своими болезненными представлениями. За все время ему только раз снились сапоги, поллюций почти не было. Превратных половых ощущений нет, однако сношения с женщинами, несмотря на сильное половое возбуждение, не сопровождаются никакими сладострастными ощущениями. В этом роковом состоянии он принужден был через три месяца жениться.

2. Лица с влечением к собственному полу, или урнинги (гомосексуалисты)

В противоположность группе психосексуальных гермафродитов мы встречаем у урнингов врожденное половое влечение исключительно к лицам того же пола. Отличие от следующей группы заключается в том, что здесь аномалия ограничивается исключительно половой жизнью и не распространяется на характер и на всю психическую личность.

Половая жизнь урнингов mutatis mutandis (с известными оговорками) совершенно та же, что и у нормальных в половом отношении людей, но так как половые ощущения у них как раз противоположны нормальным, то они приобретают карикатурный характер, тем более что подобные индивиды одержимы обыкновенно и половой гиперестезией, так что их любовь к собственному полу носит страстный, пылкий характер.

Урнинг любит и боготворит любимого мужчину точь-в-точь так же, как влюбленный мужчина свою возлюбленную. Он готов на величайшие жертвы для своего возлюбленного, испытывает мучения, если не встречает взаимности, страдает от измены, ревнует и т. д.

Мужелюбивый мужчина обращает свое внимание исключительно на танцоров, артистов, атлетов, на мужские статуи и пр. Женские прелести для него безразличны или даже противны. Голая женщина его отталкивает, между тем как вид мужских половых органов, бедер и т. д. доставляет ему блаженство.

Физическое прикосновение к симпатичному мужчине вызывает в нем радостную дрожь, а так как подобные индивиды от рождения, вследствие или онанизма, или вынужденного воздержания обычно страдают половой неврастенией, то при этом дело легко кончается семяизлиянием, которое, однако, не наступает при самом тесном общении с женщиной или же наступает только при механическом раздражении. Половой акт с мужчиной в каком угодно виде доставляет урнингу наслаждение и оставляет после себя чувство удовлетворения. Если урнингу удается принудить себя к совокуплению, то он чувствует себя при этом как человек, которого заставили съесть или выпить что-либо отвратительное. При этом чувство отвращения обычно действует задерживающим образом и делает самый акт невозможным. Тем не менее опыт показывает, что лица, стоящие на этой второй ступени превратного полового влечения, нередко вступают в брак — по этическим или социальным соображениям.

Относительную потентность подобные несчастные мужья приобретают во время сношений путем возбуждения своей фантазии, которая рисует им вместо жены любимого мужчину.

При всем том акт совокупления является для них тяжелой жертвой, не доставляет им никакого удовольствия и оставляет после себя на несколько дней чувство страдания и нервной слабости. Если при помощи большого напряжения фантазии, употребления возбуждающих спиртных напитков, вызывания эрекций наполнением мочевого пузыря и т. д. им не удается нейтрализовать задерживающие чувства и представления, то они остаются совершенно импотентными, между тем как одно только прикосновение к мужчине вызывает у них сильнейшую эрекцию и даже семяизлияние.

Танцевать с женщиной урнингу неприятно, напротив, танцы с мужчиной, в особенности с таким, который им нравится своей наружностью, доставляют величайшее наслаждение.

Урнинг-мужчина, обладающий более высоким образованием, не уклоняется от платонических, неполовых сношений с женщинами, поскольку последние интересны своим умом, пониманием искусства и высказываниями. Его отталкивает только женщина в ее половой роли.

На этой ступени полового вырождения характер и занятия остаются в соответствии с тем полом, каким обладает урнинг. Половое извращение остается аномалией изолированной, однако глубоко изменяющей социальное существование личности. Соответственно этому больной при половом акте в любом его виде чувствует себя в той роли, какая ему принадлежит при нормальных половых отношениях.

Переходные формы к следующей, третьей группе встречаются постольку, поскольку у больных появляется желание быть в той половой роли, которая соответствует их ненормальному половому ощущению, они мечтают наяву или во сне о такой роли, и у них появляются склонности и вкусы, не соответствующие представляемому ими полу. В некоторых случаях создается впечатление, что подобные явления составляют искусственный продукт педагогических влияний, в других, что здесь имеется более глубокая степень дегенерации, приобретенная из-за извращенной половой деятельности (онанизма), аналогично тем прогрессирующим проявлениям вырождения, которые наблюдаются при приобретенном извращении полового чувства.