Миф и слово в понимании А.Ф.Лосева

Нельзя не отметить, что идеи русских религиозных философов, касающиеся как «имяславия», так и вообще власти слова и имени, не были восприняты в полной мере западной мыслью, принявшей их как национальную особенность русской философии. Разумеется, это ни в какой мере не умаляет их значение. Скорее, напротив. Слишком очевидно, что современная западная философия так и не выбралась из тенет позитивистского рационализма и прагматизма и по этой причине не может внести что-то свое в понимание «тайны слова». Свидетельство тому – бесплодность постмодернистской реакции на безликую рациональность западной культуры. Поэтому русская мысль, опирающаяся на традиции религиозно-философского ренессанса Серебряного века, и сегодня остается наиболее плодоносной.

В наибольшей степени подтверждает это судьба книг А.Ф.Лосева. Самая известная из них, «Диалектика мифа», впервые изданная еще в 1930 году, тогда же была приговорена к уничтожению, а ее автор, объявленный Л.М.Кагановичем с трибуны XVI съезда ВКП(б) «реакционером и черносотенцем» был сразу же отправлен в концлагерь. Но многочисленные ее переиздания, начиная с конца 1980-х годов, оказали сильнейшее воздействие на философское умонастроение уже нынешнего века. Не меньшую роль сыграла и написанная несколько ранее «Философия имени», в которой А.Ф.Лосев развил и значительно углубил идеи своих учителей П.А.Флоренского и С.Н.Булгакова по проблеме имяславия.

Знаменательно, что уже на первой странице этого труда Алексей Лосев дает воистину вдохновенное определение слову: «Слово – могучий деятель мысли и жизни. Слово поднимает умы и сердца, исцеляя их от спячки и тьмы. Слово двигает народными массами и есть единственная сила там, где. Казалось бы, уже нет никаких надежд на новую жизнь. Когда под влиянием вдохновенного слова пробуждается в рабах творческая воля, у невежд – светлое сознание, у варвара - теплота и глубина чувства; когда родные и вечные слова и имена, забытые или даже поруганные, вдруг начинают сиять и светом, и силой, и убеждением, и вчерашний лентяй делается героем, и вчерашнее тусклое и духовно-нищенское состояние – ярко творческим и титаническим порывом и взлетом; - называйте тогда это как хотите, но, по-моему, это гораздо больше, чем магия /…/. Без слова нет ни общения в мысли, в разуме, ни, тем более, активного и напряженного общения. Нет без слова и имени также и мышления вообще»[33].

Не менее глубоко и совершенно по-новому определяет Лосев и миф. Важнейший момент в этом определении состоит в признании реальности мифа как феномена мифологического сознания, для которого миф – «наиболее яркая и самая полная действительность»[34]. Миф, утверждает он, предшествует науке, но никогда не побеждается ею, а лишь трансформируется, диалектически развивается. Мифом, с этих позиций, является и убеждение в преимуществах знания, науки над верой. Вполне мифологичен оказывается и материализм, пытающийся выдать абстрактное понятие «материя» за нечто воспринимаемое нашими чувствами. Мифологично и убеждение в том, что бытие определяет сознание.

Принципиально новой в философии оказалась и выдвинутая Лосевым идея «абсолютной мифологии», которая развивается сама из себя и ничего не признает помимо себя (на что, заметим, как раз и претендовало без всяких на то оснований «единственно верное учение»). Важно отметить, что само понятие «миф» Лосев связывает со словом, точнее, с «магическим именем», уподобляя миф развернутому магическому имени.

Как религиозный философ, в совершенстве овладевший диалектическим методом, Лосев вполне убедительно отвергает претензии различных мировоззренческих и философских систем на абсолютный характер. И лишь понятие единого Бога при последовательном применении к нему диалектического принципа, а также диалектически вытекающие из этого понятия утверждение о бессмертии души и категории Рая и Ада, в совокупности приобретают характер реальной абсолютной мифологии, под которой нетрудно разглядеть то, что мы обычно называем Истиной.

Таким образом, А.Ф.Лосев вскрыл, не назвав по понятным причинам все своими именами, но, тем не менее, достаточно ясно для всякого пытливого ума, полную несостоятельность всяких философских и политических идеологий, использующих различные магические слова-имена не для постижения истины, а для ухода от нее, для решения разного рода спекулятивных политических, а в наше время одновременно и экономических задач.