B) Присвоение рабочей силы при помощи машин

Так как машины сами содержат силу, приводящую их в движение, то стоимость мускульной силы падает. Женский и детский труд, быстрое увеличение числа наёмных рабочих путём вовлечения не работавших до сих пор по найму членов семьи. Тем самым стоимость рабочей силы мужчины делится на рабочую силу всей семьи, следовательно, она обесценивается. Для существования одной семьи теперь четверо должны доставлять капиталу не только труд, но и прибавочный труд, между тем как прежде это делал один человек. Таким образом, с самого начала вместе с увеличением материала эксплуатации увеличивается и степень эксплуатации.

Прежде продажа и покупка рабочей силы была отношением свободных лиц, теперь покупаются малолетние и несовершеннолетние; рабочий продаёт теперь жену и детей, становится работорговцем (примеры).

Физическое калечение. Смертность детей-рабочих; то же при промышленном ведении земледелия, (Gang system).

Моральное калечение. Статьи фабричного закона об обучении и сопротивление фабрикантов.

Привлечение женщин и детей к работе на фабрике ломает, наконец, сопротивление рабочего-мужчины деспотии капитала.

Если машина сокращает рабочее время, необходимое для производства какого-либо предмета, то в руках капитала она становится самым могущественным средством удлинения рабочего дня далеко за его нормальные пределы. Она, с одной стороны, создаёт новые условия, помогающие капиталу осуществлять это, с другой стороны, создаёт новые мотивы для этого.

Машина способна к вечному движению и ограничена только слабостью и ограниченностью человеческой, вспомогательной рабочей силы. Машина, которая при 20 часах труда изнашивается в течение 71/2 лет, поглощает для капиталиста ровно столько же прибавочного труда, сколько машина, которая при 10 часах труда изнашивается в 15 лет, но в первом случае это происходит в течение половины этого времени.

Риск морального износа машины — by superseding* — при этом уменьшается.

Кроме того, всасывается большее количество труда без увеличения затрат на здания и машины; следовательно, с удлинением рабочего дня не только возрастает прибавочная стоимость, но и относительно уменьшаются вложения, необходимые для её получения. Это тем важнее, чем больше преобладает основная часть капитала, что имеет место в крупной промышленности.

В первый период появления машины, когда она носит монопольный характер, прибыли огромны, и поэтому появляется жажда ещё большего, безмерного удлинения рабочего дня. Когда машина получает всеобщее распространение, эта монопольная прибыль исчезает и обнаруживает своё действие закон, согласно которому прибавочная стоимость возникает не из труда, заменённого машиной, а из труда, применяемого ею, следовательно, из переменного капитала; но этот последний при машинном производстве необходимым образом уменьшается вследствие больших вложений. Таким образом, в капиталистическом применении машин заключается имманентное противоречие: при данной величине капитала машина увеличивает один фактор прибавочной стоимости, её норму, тем, что уменьшает другой фактор — число рабочих. Как только стоимость товара, произведённого машиной, становится регулирующей общественной стоимостью этого товара, так выступает это противоречие и побуждает вновь к удлинению рабочего дня.

Но в то же время машина, оставляя без работы рабочих, вытесняя их, а также вовлекая в производство женщин и детей, производит избыточное рабочее население, которое вынуждено повиноваться законам, диктуемым капиталом. Поэтому она опрокидывает всякие моральные и физические границы рабочего дня; отсюда тот парадокс, что могущественнейшее средство для сокращения рабочего времени становится самым верным средством превращения всей жизни рабочего и его семьи в рабочее время, которым располагает капитал для увеличения своей стоимости.

Мы уже видели, как здесь появляется общественная реакция в виде установления нормального рабочего дня и как теперь на этой основе развивается интенсификация труда.

Вначале вместе с увеличением скорости машины одновременно увеличивается интенсивность труда и удлиняется рабочий день. Но скоро достигается такой пункт, где интенсификация труда и удлинение рабочего дня взаимно исключают друг друга. Иначе обстоит дело при ограничении рабочего времени. Интенсивность может теперь расти; в продолжение 10 часов может быть доставлено такое же количество труда, какое прежде доставлялось в 12 часов и более, и теперь более интенсивный рабочий день учитывается как возведённый в степень рабочий день, и труд измеряется не только продолжительностью времени, но и его интенсивностью. Таким путём за 5 часов необходимого и 5 часов прибавочного труда может быть, следовательно, получена такая же самая прибавочная стоимость, какая получается в случае меньшей интенсивности за 6 часов необходимого и 6 часов прибавочного труда.

Каким образом труд интенсифицируется? В м а н у ф а к т у р е, как показано (примечание), например в гончарном производстве и других, уже одного сокращения рабочего дня достаточно, чтобы в огромной мере повысить производительность. При машинном труде это казалось гораздо более сомнительным. Но доказательство — Р.Гарднер.

Как только сокращение рабочего дня вводится законом, машина становится средством выжимания из рабочего более интенсивного труда либо путём увеличения скорости, либо путём сокращения числа рабочих по отношению к числу машин. Примеры. Одновременно с этим происходит обогащение и расширение фабрик. Доказательства.