Глава I. Обзор основных проблем 2 страница

ного знания от ненаучного является соответственно

конвенцией определенного рода22, в его концепцию глу-

боко проникает скрытый априоризм конвенционалист-

ского толка. Конечно, Поппер далек от того, чтобы

догматически принимать любые методологические кон-

венции. По Попперу, методологические правила долж-

ны быть оправданны, и их единственным оправданием

1974; Б о ч а р о в В. А., В о й ш в и л л о Е. К., Д р а г а л и н А. Г.,

С м и р н о в В. А. Некоторые проблемы развития логики. — «Во-

просы философии», 1979, № 6, с. 102—114, а также подборку ста-

тей по логике и методологии науки в ж. «Вопросы философии»,

1983, № 6.

20 См. публикуемые в настоящем издании главы I и " I I «Логики

научного исследования» Поппера.

21 Л е н и н В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 255.

22 См. разделы 4 и 11 «Логики научного исследования».

16

является их плодотворность, о которой мы можем су-

дить по их следствиям. Кроме того, такие конвенции

всегда открыты для критики, в ходе которой мы можем

их отбросить. И вот, несмотря на все эти оговорки,

призванные, по мнению Поппера, обезопасить его от

априоризма, его теория научного метода не в состоянии

вырваться из априористских тисков. Действительно, по-

скольку его методология науки строится не на основе

марксистско-ленинской теории отражения, утверждаю-

щей, что эмпирическое, теоретическое и методологиче-

ское знание в целом суть образы, копии тех или иных

сторон окружающей нас действительности, у него нет

иного выхода, кроме признания вульгарного эмпиризма

(этот путь Поппер отвергает) или априоризма. Реаль-

ная роль конвенционального момента в научном позна-

нии осталась не объясненной в методологии Поппера.

Существенным недостатком попперовской теории на-

учного метода является также то, что философия и эпи-

стемология фактически сводятся у него к логической

теории научного знания, а логика трактуется только

как формальная логика (конечно, в ее современном ви-

де математической логики). Некорректность первого

отождествления чувствует и сам Поппер, и в своих

позднихработах, в частности в теории трех миров и в

концепции эпистемологического эволюционизма23, он

существенно расширяет задачи эпистемологии и пы-

тается построить ее онтологическое обоснование — в ка-

кой степени это ему удается, мы увидим далее. Что же

касается отождествления логики с формальной л'оги-

кой, то эта позиция последовательно проводится Поп-

пером во всех его сочинениях, и в ней во многом лежит

корень глубоких трудностей его концепции. Как хорошо

известно, марксизм чужд какого-либо принижения по-

знавательного значения формальной логики и возмож-

ностей ее использования в теории познания и методоло-

гии науки. Единственное, на чем он настаивает, — это

необходимость дополнения формальной логики диалек-

тикой, в рамках которой формальная логика находит

свое реальное место и значение. Не сделав этого, мето-

дология науки, строящаяся на основе использования

концептуального аппарата математической логики, ли-

23 См. публикуемые в настоящем издании статьи «Эпистемоло-

гия без познающего субъекта» и «Об облаках и часах».

2—913 17

шается своей действительной философской основы и

впадает в глубокие противоречия. Злоключения логи-

ки научного исследования Поппера являются хоро-

шей иллюстрацией такой ситуации, и начинаются они

с провозглашенного им антииндуктивизма.

Хотя Поппер неоднократно заявляет, что именно

ему принадлежит заслуга решения важной философ-

ской проблемы индукции 2 *, реальный его вклад в эту

проблему, мягко говоря, не является столь значитель-

ным. Доказательство логической недостоверности ин-

дуктивных выводов было дано еще Юмом, и Поппер его

полностью принимает: «...для того чтобы оправдать

принцип индукции, нам необходимо применять индуктив-

ные выводы, для оправдания этих последних приходится

вводить индуктивный принцип более высокого порядка,

и так далее в том же духе. Следовательно, попытка

обосновать принцип индукции, исходя из опыта, с не-

обходимостью терпит крушение, поскольку она неиз-

бежно приводит к бесконечному регрессу»25. При этом

Поппер считает, что мы не можем принять и юмовскую

психологическую трактовку индуктивных рассуждений

или утверждений о причинности,и провозглашает на

основе логической и психологической критики индукции

тезис о том, что индукции нет места ни в научной дея-

тельности, ни в логике и методологии науки. С этим

тезисом связан еще один важный элемент попперовской

методологии — его критика вероятностной логики, при-

водящая его к утверждению о том, что мы стремимся

не к построению все более вероятных теорий, как сле-

дует из вероятностной логики, а к созданию все более

смелых и невероятных теорий.

При проведении своей антииндуктивистской пози-

ции Поппер, как и в случае многих других аспектов его

методологической концепции, опирается на реальные

стороны и грани научного познания, но вместо того,

чтобы установить их диалектические взаимосвязи и

24 См. публикуемые в настоящем издании раздел 1 «Логики

научного исследования», главу 1 «Предположений и опровержений»,

статью «Критерий эмпирического характера теоретических систем»,

а также: P o p p e r К. R- Conjectural Knowledge: My Solution οί the

Problem of Induction. — In: P o p p e r K. R. Objective Knowledge.

An Evolutionary Approach. Oxford, Clarendon Press, 1979, eh. 1>

p. 1—31.

25 См. с. 48—49 настоящего издания.

18

ограничения, он возводит их в абсолют. Неразреши-

мость проблемы индукции чисто логическими сред-

ствами, что является общепризнанным фактом, приво-

дит Поппера к отказу от какого-либо обоснования ин-

дукции, что вступает в противоречие с реальной прак-

тикой научного познания. Справедливо настаивая на

взаимосвязи эмпирического и теоретического знания,

Поппер приходит к совершенно неприемлемому заклю-

чению о том, что опыт никогда не предшествует тео-

рии, что, по сути дела, означает необъяснимость в его

концепции рационального происхождения теоретиче-

ского знания. Когда же Поппер все же пытается это

сделать, то он в форме методологических правил впу-

скает индукцию в свою концепцию через заднюю

дверь26. Иначе говоря, попытка Поппера разорвать

неразрывно связанные между собой индукцию и де-

дукцию в принципе не могла быть успешной, и поэтому

недаром против попперовского антииндуктивизма и его

лринижения роли вероятностной логики выступают

практически все современные логики и специалисты по

методологии науки (включая и его учеников, например,

И. Лакатоса).

С антииндуктивизмом Поппера теснейшим образом

связан другой важнейший принцип его концепции —

принцип фальсифицируемости, по названию которого

всю методологическую концепцию Поппера нередко на-

зывают фальсификащюнизмом. По своему логическому

содержанию понятие фальсификации, как и многие

другие используемые Поппером логические понятия,

является очень простым, можно даже сказать — три-

виальным. По канонам традиционной логики хорошо

известно, что если мы имеем условное высказывание"

(импликацию) «если а, то Ь», то при условии ложности

консеквента b с логической необходимостью следует

ложность антецедента а, но в случае истинности кон-

секвента о значении истинности антецедента с логиче-

ской необходимостью ничего утверждать нельзя. Прин-

цип фальсификации Поппера в логическом плане ни о

чем большем не говорит, но он выдвигается им не как

логический, а как методологический принцип, и в поп-

перовской глобальной интерпретации он обнаруживает

^6 См.: К у з и н а Е. Б. Антииндуктивизм в эпистемологии Кар-

ла Поппера. —«философские науки», 1978, № 3, с. 82—87.

Quot; 19

свою несостоятельность. Действительно, то, что теория

опровергается при условии истинности противоречаще-

го ей сингулярного высказывания, было известно дав-

но, во всяком случае с возникновения естествознания

Нового времени. Принцип же фальсифицируемое™

Поппера далеко выходит за рамки этого совершенно

справедливого утверждения и по своему существу озна-

чает, во-первых, признание такого механизма фальси-

фикации важнейшим методологическим правилом, со-

гласно которому, если теория опровергнута, она должна

быть немедленно отброшена, и, во-вторых, что еще бо-

лее существенно, приписывание этому принципу ста-

туса критерия демаркации: лишь те теории могут

считаться научными, которые в принципе могут

быть опровергнуты, то есть которые способны дока-

зать свою ложность. В такой глобальной трактовке

принцип фальсификации вступает в противоречие с дей-

ствительностью: научное сообщество часть вынуж-

дено сохранять опровергнутые теории до создания более

успешных теорий, что, впрочем, вынужден признать и

сам Поппер; принцип фальсификации не поддается

фальсификации и т. п. Главным же его пороком явля-

ется искаженное представлениео соотношении абсолют-

ной и относительной истины. Поппер акцентирует свое

внимание только на факторе относительной истинности

знания, и, абсолютизируя элемент его относительной

ложности, он не может вырваться из противоречий, воз-

никающих в предложенной им теории истины.

В «Логике научного исследования» Поппер вообще

не пользовался понятием «истина». В это время он раз-

делял иллюзию неопозитивистов о том, что в логике

науки — для достижения большей ясности и стро-

гости — можно обойтись без каких-либо семантических

понятий типа понятий «значение», «истина» и т. п.

Однако после публикации работы А. Тарского об исти-

не27 он признал и стал настойчиво повторять, что в

методологии науки нам нужно понятие истины как со-

ответствия теории фактам28. Вместе с тем это тради-

ционное, идущее еще от античной философии понима-

27 Т a r s k i A. Der Wahrheitsbegriff in den formalisierten Sprachen

— «Studia Philosophica», vol. I, Leopoli, 1935, S. 261—405.

28 См. публикуемые в настоящем издании главу 10 «Предполо-

жений и опровержений», статью «Факты, нормы и истина», а так-

же· P o p p e r К. R. Philosophical Comments on Tarski's Theory of

7ruth.— In: P o p p e r K. R. Objective Knowledge, p. 319—340.

20

ние истины было поставлено Поппером в контекст его

философской концепции критического рационализма,

где оно получило искаженную интерпретацию.

Хотя истина, по Попперу, объективно существуем

она — в силу только предположительного и поэтому в

конечном итоге ложного характера любого знания —

в принципе недостижима. Более того, даже если мы на

нее случайно наткнемся, говорит Поппер, мы никогда

не будем знать об этом. Последнее утверждение являет-

ся почти дословным воспроизведением мысли Ксено-

фана, современника Пифагора, и, присоединяясь к не-

му, Поппер разделяет присущий Ксенофану скепти-

цизм относительно возможностей человеческого позна-

ния. Именно скептицизм и является главным поро-

ком попперовской интерпретации понятия истины как

соответствия фактам29. Диалектика понятия истины, как

это убедительно показано В. И. Лениным в «Материа-

лизме и эмпириокритицизме», требует не только при-

знания объективности истины (что Поппер делает), но

и понимания диалектической взаимосвязи относитель-

ной и абсолютной истины (это Поппер отрицает и по-

этому не может освободиться от скептицизма и в ко-

нечном счете от философского релятивизма, с которым

он сам же неустанно борется).

Кроме указанного главного философского порока

попперовской теории истины, в ней, точнее — в по-

строенной Поппером на ее основе теории правдоподоб-

ности научных теорий, имеются неустранимые логиче-

ские противоречия, которые, естественно, лишают науч-

ного значения попперовский вариант этой теории. Крат-

ко остановимся на этом.

Попытку построить логическую теорию правдоподоб-

ности Поппер предпринял в публикуемой в настоящем

издании главе 10 «Предположений и опровержений».

При этом он исходил из того, что в то время как след-

ствиями истинного утверждения могут быть только

истинные утверждения, среди следствий ложного

утверждения будут встречаться как истинные, так и

ложные. Поскольку каждая научная теория представ-

ляет собой догадку, которая рано ил|и поздно будет

опровергнута, постольку каждая теория, строго говоря,

См.: О и з е ρ м а н Т. И. Некоторые проблемы научно-фило-

7К 7о°й те°Рии истины. — «Вопросы философии», 1982, № 7, с. 71— К 7о о» /у — 80.

21

является ложной. Поэтому среди следствий любой на-

учной теории будут и истинные, и ложные утвержде-

ния. Все множество следствий теории Поппер назы-

вает ее логическим содержанием; истинные следствия

теории образуют ее истинное содержание; оставшаяся

часть будет ложным содержанием. Сравнивая две тео-

рии; мы можем обнаружить, что истинное содержание

одной больше истинного содержания другой теории

или ложное содержание одной меньше ложного содер-

жания другой. Например, если эксперимент показы-

вает, что предсказание одной теории истинно там, где

предсказание другой теории ложно, то это означает,

что первая теория имеет истинное содержание там, где

вторая теория имеет ложное содержание. Если при

этом ложное содержание первой теории не превосходит

ложное содержание второй, то первая теория более

правдоподобна, чем вторая. Максимально правдоподоб-

ной будет теория, дающая полное и исчерпывающее зна-

ние о мире. Мы стремимся к построению такой теории,

но реально можем создавать лишь более или менее

правдоподобные теории.

Выдвинутое Поппером понятие правдоподобности

научных теорий является предметом оживленных дис-

куссий, начинаяс 1970 года, когда К. Гемпель впервые

показал некорректность попперовского определения

правдоподобности. Целый ряд авторов — Д. Миллер,

П. Тихи, Дж. Хэррис и др.30 — построили несколько

формальных доказательств некорректности и неаде-

кватности предложенного Поппером определения прав-

доподобности. По существу, все эти доказательства

говорят об одном: если у нас имеется истинная и лож-

ная теории, то мы можем утверждать, что истинная

теория ближе к истине, то есть более правдоподобна,

чем ложная; но если мы имеем дело с двумя ложными

теориями (а для Поппера важен именно этот случай),

то мы не можем сказать, какая из них более правдо-

подобна. Таким образом, попперовское понимание прав-

доподобности, изложенное с помощью современных ло-

гико-математических средств, оказалось некорректным.

30 См.: T i c h y P. On Popper's Definitions of Verisimilitude.—

«British Journal for the Philosophy of Science», 1974, vol. 25, № 2,

p. 155—160; H a r r i s J. H. Popper's Definitions of Verisimilitude.—

Ibidem, p. 160—166; Miller D. Popper's Qualitative Theory of Verisimilitude.—

Ibidem, p. 166—177.

22

Вместе с тем, однако, понятие правдоподобности про-

должает привлекать к себе внимание философов и ло-

гиков. Одни делают попытки найти корректное фор-

мальное определение этого понятия, другие — уточнить

его философские основания. Можно предполагать, что

эти попытки приведут к новым интересным результа-

там в области философии и методологии* научного no-

знания31.

В соответствии со своей теорией истины и правдо-

подобности Поппер рассматривает развитие знания не

как переход от одного истинного знания к другому, а

как переход от одних проблем к другим, более глубо-

ким проблемам. По Попперу, при развитии знания

растет только совокупность истинных эмпирических

следствий теории, принятие которых обусловлено со-

ответствующими конвенциями. Механизмом этого

роста является метод проб и ошибок — предположений

(догадок) и опровержений. «Мы не знаем — мы можем

только предполагать»™ — такова основная логико-мето-

дологическая максима Поппера, свидетельствующая о

философском скептицизме его концепции. Таким обра-

зом, и в этом важном аспекте своей теории Поппер

смог ухватить лишь одну из «черточек, сторон, граней

познания», но при этом дал ей «одностороннее, преуве-

личенное... развитие»33.

Оценивая логико-методологическую концепцию

Поппера в целом, следует подчеркнуть, что в ней пред-

ложенряд интересных логических моделей для описа-

ния структуры и развития научного знания. В то же

время общая методологическая и тем более философ-

ская интерпретация этих моделей, данная Поппером,,

сталкивается с принципиальными трудностями и всту-

пает в противоречие с современным уровнем специаль-

но-научного и философского знания.

Анализом попперовской теории истины и развития

знания мы завершаем оценку основных идей его логи-

_ ' Подробнее см.: С а д о в с к и й В. Н. Логико-методологиче-

ский анализ правдоподобности научных теорий. — «Вопросы филосо-

фии 1979, № 9, с. 97— ПО.,,. —.

зз ^М' с' ^^ настоящего издания.

Л е н и н В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 322.

23

ко-методологической концепции и теперь перейдем к

рассмотрению собственно философских воззрений

Поппера. В какой-то степени мы их уже затрагивали,

потому что они неизбежно проявляются в логико-мето-

дологических рассуждениях и часто обусловливают

трудности, возникающие при построении логики и ме-

тодологии науки. Теперь мы займемся оценкой фило-

софии Поппера специально.

Свою философскую позицию Поппер обычно называ-

ет «критическим рационализмом», «метафизическим реа-

лизмом» и аналогичными именами. Целью ее создания

было стремление Поппера избежать, во-первых, наив-

ного эмпиризма, во-вторых, спекулятивных рассуждений

в духе немецкой классической идеалистической фило-

софии и, в-третьих, различных форм иррационализма.

Поппер разделяет характерное для современных бур-

жуазных философов предубеждение против материализ-

ма и открыто выступает против материализма диа-

лектического, хотя молчаливо использует некоторые диа-

лектические схемы рассуждения.

Критический рационализм Поппера, основанный на

антииндуктивизме и фальсификационизме, стремится

быть теорией научной рациональности — системой стан-

дартов и норм рационального роста научного знания.

Главным объектом его является научное знание, его

основным ограничением — антииндуктивизм, а механиз-

мом функционирования — принцип фальсификации и

критицизм. В соответствии с этим критический рацио-

нализм Поппера оказывается системой методологиче-

-ских правил, то есть самоподдерживающейся системой.

В результате, как правильно отметил И. Лакатос, «ме-

тодология (Поппера. — В. С.) —правила научной иг-

ры— встала на свои собственные ноги, однако ноги

эти оказались болтающимися в воздухе без философ-

ской поддержки»34. Иначе говоря, отвергнув индукти-

визм, Поппер в первый период своей деятельности по-

пытался построить свою философию — критический

рационализм, — стремясь максимально минимизировать

роль в ней подлинных философских вопросов, что не

могло не привести к возникновению в ней в принципе

неразрешимых проблем.

3 4 L a k a t o s I. Popper on Demarcation and Induction. — In:

S c h i l p p P. A. (ed.) The Philosophy of Karl Popper, part I, p. 253.

24

Эта ситуация была осознана и самим Поппером, и

его учениками. Отсутствие удовлетворительного фило-

софского обоснования критического рационализма при-

вело к попыткам построения такого обоснования со

стороны учеников Поппера, но три основных направ-

ления этих поисков — стремление позитивно решить

проблему индукции (И. Лакатос), так называемый

панкритический рационализм, выдвинувший единствен-

ным принципом постоянную критику своих собственных

оснований (У. Бартли), и эпистемологический анархизм,

отказывающий в рациональности даже научной дея-

тельности (П. Фейерабенд)35, — все они не увенчались

успехом и лишь наглядно показали, что «критический

рационализм дошел до собственных пределов, исчерпал

собственные теоретические потенции»36.

Из этой ситуации Поппер сделал, однако, другой

вывод — он попытался дополнить критический рациона-

лизм уже упоминавшейся «теорией трех миров», то есть

дополнить эпистемологию онтологическими рассужде-

ниями.

Первые два мира — мир физических объектов, фи-

зических состояний (мир 1) и мир состояний сознания

(мир 2)—это исходные философские абстракции, воз-

никшие еще на заре становления философии. Мир 3,

по Попперу, это — мир объективного содержания мыш-

ления, содержания научных идей. Постулируя суще-

ствование мира 3, Поппер пытается решить одну из

кардинальных философских проблем определения объ-

ективного характера человеческого знания. Он не при-

нимает марксистского решения этой проблемы, соглас-

но которому объективность, истинность человеческого

знания доказывается и обосновывается практической дея-

тельностью общественногочеловека37 и выбирает то

направление в поисках решения этой проблемы, кото-

_ № См.: L a k a t o s I. Falsification and the Methodology of Scientific

Research Programms. — In: L a k a t o s I. and M u s g r a -

ve A. (eds.) Criticism and the Growth of Knowledge. Cambridge,

1970; В a r t l e y W. W. Rationality versus the Theory of Rationality.

— In: B u n g e M. (ed.). The Critical Approach to Science and

Philosophy. New York 1964; F e y e r a b e n d P. Against Method. London,

1975.

здИонин Л. Г. Дилеммы «критического рационализма».—

В кн.: Новейшие течения и проблемы философии в ФРГ. М., «Нау-

ка», 1978, с. 211.

37 См.: М а р к с К. и Э н г е л ь с Ф. Соч., т. 3, с. 1—4.

25

рое было специфично для объективно-идеалистического

подхода к ней и наиболее известными образцами кото-

рого были теория идей или форм Платона и абсолют-

ный дух Гегеля. Однако в платоновской концепции

Поппера не устраивает неизменный, застывший харак-

тер идей — царства >истин, а в гегелевской — прежде

всего спекулятивная, по существу,· природа абсолютного

духа. Элементами или, как предпочитает говорить

сам Поппер, обитателями мира 3 являются теории,

предложения, высказывания, поэтические размышления,

произведения искусства, проблемные ситуации, крити-

ческие аргументы, дискуссии, содержание книг и журна-

лов, научные предположения, гипотезы, эксперименты,

их оценки и т. п., причем некоторые его обитатели —

истинны, другие — ложны, все они существуют в усло-

виях конкуренции, соревнования друг с другом, и вы-

живают лишь наиболее приспособленные. «Я рассмат-

риваю, — говорит Поппер, — третий мир как по суще-

ству продукт человеческого духа. Это мы создаем объ-

екты третьего мира»38. Из этого важного утверждения

следует, что Поппер, встав на путь постулирования ми-

ра объективного знания, не принимает его объективно-

идеалистической интерпретации, но тем не менее его

мир 3 оказывается столь же неприемлемой концепцией,

как и ее классические платоновская и гегелевская пред-

шественницы.

В попперовский мир 3 входят не только истинные,

но и ложные теори'л, так как в противном случае в нем

не мог бы происходить процесс роста научного знания.

В такой ситуации, учитывая, что в мир 3 входят также

все следствия научных теорий независимо от того, от-

крыты они людьми или нет, концепция Поппера стал-

кивается с непреодолимыми логическими трудностями:

ведь из противоречивой теории можно вывести все, что

угодно, и поэтому мир 3 является одновременно и гру-

дой противоречивых утверждений и неупорядоченной ги-

гантской совокупностью вообще всего, чтоможет быть

объективно мыслимо. И в том и в другом виде мир 3 не

может выполнять тех функций, которые приписывает

ему Поппер.

Рассматриваемая попперовская концепция имеет

также и глубокие философские пороки, связанные

38 P о p p е г К. R. Unended Quest, p. 186.

26

прежде всего с неразрешимостью в ее рамках отноше-

ния субъективного и объективного сознания. Поскольку

мир 3, как считает Поппер, является автономным, по-

стольку теории имеют в нем «свое идеальное суще-

ствование еще до того, как они становятся достоянием

индивидуального сознания», и «задача субъективного

духа сводится к тому, чтобы спровоцировать реализа-

цию идеальных следствий из имеющегося в культуре

духовного материала»39. На этом пути, игнорирующем

диалектическую взаимосвязь субъективного и объектив-

ного в сознании, то есть мира 2 и мира 3, невозможно

рационально объяснить происхождение культуры.

В попперовской концепции трех миров есть еще

один существенный изъян, связанный с тем, что изме-

нения в мире 3 трактуются как подчиняющиеся зако-

нам дарвинистской теории роста знания. В этой связи

для него оказывается неразрешимым вопрос, что яв-

ляется видами, а что особями видов эпистемологиче-

ского эволюционизма. Если теории — это виды, а осо-

би — представления об этих теориях индивидуальных

ученых, то тогда — в противоположность мнению Поп-

пера— рост знания происходит в мирах 1 и 2, а не в

мире 3. Если же теории — это особи вида, то для них

невозможно указать соответствующие виды40. В резуль-

тате оказывается, что эпистемологический дарвинизм

Поппера — это в лучшем случае некая метафора, но не

действительная наука и философия41.

Сказанное справедливо и для более широкого кон-

текста, в котором Поппер в последних своих работах

разрабатывает эпистемологический эволюционизм, а

именно для контекста космологически-метафизического

эволюционизма. Согласно этой концепции, на всех

39 Ю л и н а Н. С. «Эмерджентный реализм» К. Поппера про-

тив редукционистского материализма. — «Вопросы философии», 1979,

№ 8, с. 103.

40 См.: C o h e n L. J. Some Comments on Third World Epistemology.

— «British Journal for the Philosophy of Science», 1980,

vol. 31, № 2, p. 180.

41 См. также критику эпистемологического дарвинизма Поппера

в работах советских философов: Н а р с к и й И. С. Методология

и эпистемология К. Поппера в их существе и следствиях.— В кн.:

Критический рационализм. Философия и политика. М.. «Мысль»,

'981, с. 110—114; Мет л о в В. И. Критический анализ эволюцион-

ного подхода в теории познания К. Поппера. — «Вопросы филосо-

фии», 1979, № 2, с. 75—85; П а н и н А. В. Диалектический мате-

риализм и постпозитивизм. М., изд-во МГУ, 1981, с. 112—131.

27

основных уровнях приспособления, имеющихся в ми-

ре, — «генетического приспособления, приспособитель-

ного поведения и научного открытия — механизм при-

способления принципиально тождественен», ибо везде

«мы имеем дело с унаследованными структурами, кото-

рые передаются при помощи инструкций, то есть по-

средством генетического кода или традиции; на всех

трех уровнях новые структуры и новые инструкции