Религиозная ситуация на оккупированной территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны

Сложным и противоречивым периодом в жизни всех конфессий стали годы Великой Отечественной войны. Проводя политику геноцида, немецкие оккупационные власти разработали свою политику в отношении к религии на территории Беларуси. Она заключалась в том, чтобы целиком возродить дореволюционную роль церкви в жизни населения. С этой целью запрещалось работать по воскресным дням. Нарушителей данного приказа подвергались штрафам и даже расстрелам. Населению предписывалось все религиозные праздники отмечать по старому стилю, в каждом доме иметь иконы, носить на шее крестики, креститься перед и после принятия еды. Все ранее совершённые гражданские акты объявлялись незаконными. Это в первую очередь относилось к регистрации детей, венчаний, смерти. Население должно было проводить их по религиозным обрядам[588]. Начали открываться церкви. Так, уже с 3 августа 1941 г. начались богослужения в Покровской церкви Витебска, а затем – и в Казанской церкви Витебского Маркова монастыря, 19 августа – в Николаевском соборе Верхнедвинска. В начале декабря 1941 г. был освящён престол полоцкого Софийского Собора[589]. Данная тактика имела целью завоевать симпатии населения, использовать церковь в антисоветской пропаганде.

В ГОБ деятельность религиозных конфессий находилась в компетенции 5-го реферата Конфессиональные общества, который в свою очередь входил в отдел II «с» Культурная политика, последний – в главный отдел II Политика. На протяжении всего оккупационного периода 5-й реферат возглавлял Л. Юрда, регулярно информировавший генерального комиссара В. Кубе, а затем К. фон Готтберга по всем вопросам религиозной жизни, получал их указания, контролировал всё, что имело отношение к сфере деятельности религиозных конфессий[590].

Русская Православная церковь. Возрождение православной церкви в Беларуси активно поддерживал митрополит Варшавский Дионисий, который в 1939 г. лишился власти над православными приходами Западной Беларуси. Им была создана Белорусская Церковная Рада, в состав которой вошли архимандрит Филофей, доктор И. Ермоченко, доктор Витушко, доктор Красовский, Б. Стрельчик. Первое заседание Рады состоялось 9 сентября 1941 г., на котором был принят меморандум к центральным властям в Берлине. В этом обращении предлагалось возвести в сан епископов Феофана (Протасевича), Филофея (Нарко) и Афанасия Мартоса, белорусов по национальности. Немецкие власти поддержали данный меморандум. Именно тогда Генеральный Комиссариат Беларуси намеревался создать и автокефальную православную церковь в Беларуси. С этой целью Р. Островский направляет письмо Генерального Комиссариата от 3 октября 1941 г. епископу Венедикту на имя митрополита Пантелеймона Рожновского, в котором указывалось необходимость создания автокефальной церкви в Беларуси, оговаривалось ее название – «Белорусская Автокефальная Православная Национальная Церковь». Далее оговаривалось, что проповедь в храмах и делопроизводство должны вестись на белорусском языке, а назначение епископов, благочинных и священников не должно производиться без ведома немецких властей. В связи с этим митрополитом Пантелеймоном и епископом Венедиктом было проведено официальное заседание, на котором собравшиеся постановили принять условия, содержащиеся в письме Генерального Комиссариата Белоруссии. Были сделаны первые шаги: перевели резиденцию митрополита из Жировицкого монастыря в Минск, присвоили митрополиту Пантелеймону титул «Митрополит Минский и Всея Беларуси», а со временем планировали открыть и духовную семинарию. Протокол заседания озаглавлен «Акт № 1 деяния собора епископов белорусской православной церкви от 6 октября 1941 г.»[591].

Для решения неотложных дел в марте 1942 г. был созван митрополитом Собор епископов, на котором рассматривался и был утверждён проект Статута Белорусской православной автокефальной церкви. Им же предусматривалось открытие 6 епархий: Полоцко-Витебской, Гродненской, Минской, Могилёвской, Новогрудской и Смоленской. На каждую из них был назначен епископ[592]. Так, 8 марта 1942 г. в Преображенской церкви Минска архимандрит Афанасий (Мартос) был рукоположен в сан епископа и назначен на кафедру Полоцко-Витебской епархии, но по ряду причин не приезжал, находясь в Жировичах[593].

Тем не менее, Собором не была провозглашена автокефалия Белорусской церкви. Причина была в том, что Пантелеймон оставался на позициях поддержки Русской Православной Церкви, проводил службы на русском языке, демонстрирую этим преданность Москве. В итоге его отстранили от управления церковью.

Архиепископ Филофей, возглавивший после высылки митрополита Пантелеймона Рожновского православную церковь в Беларуси, приступив к своим обязанностям, издал два меморандума. В первом предписывалось «сместить все русофильское духовенство», а второй меморандум предусматривал формирование консистории из трех человек, регистрацию всех общин в белорусской церкви к 10 июля 1942 г., мероприятия по подготовке собора и создание издательского органа[594].

5 августа 1942 г. архиепископом Филофеем было издано распоряжение № 467 «О созыве Белорусского Церковного Собора», который состоялся 2 сентября 1942 г. На обсуждение было вынесено два вопроса: объявление автокефалии и утверждения статута Белорусской автокефальной православной церкви (БАПЦ). В нём содержалось сто четырнадцать параграфов. В сто тринадцатом параграфе было указано, что каноническое объявление автокефалии последует после признания ее всеми автокефальными православными церквями. И. Кушнер утверждал, что автокефальная церковь в период оккупации Беларуси уже существует фактически, необходимо ее лишь канонически оформить. Его поддержал и архиепископ Филофей, который поставил вопрос о признании автокефалии на голосование. Таким образом, предложение было принято подавляющим большинством голосов при 3 воздержавшихся. В итоге была провозглашена БАПЦ[595].

В это же самое время, пока решался вопрос о провозглашении БАПЦ, церковная жизнь в оккупированных районах Беларуси шла своим чередом. Так, в начале августа 1941 г. было сформировано ядро будущего церковного управления в виде церковного подотдела отдела культуры Витебской городской управы во главе с В. Еленевским, куда были поданы ходатайства об открытии церквей в Лесковичах, Шумилино, Сураже, Чашниках, Лиозно, Ловше, Лужесно и Высочанах. Ровно через год кроме Витебских Покровской и Казанской церквей также были открыты 24 приходские церкви в различных районах Витебской области: Яновичах, Шумилино, Островно, Оболе, Лепеле, Городке, Улле и др. В 1942 г. церковным подотделом Витебской горуправы был подготовлен к печати «Настольный православный календарь на 1943 г.» [596].

Следует отметить, что политика нацистов в отношении церкви изменило и отношение к ней И. Сталина. 8 сентября 1943 г. Собор епископов Русской православной церкви в Москве принял постановление, в которой осудил измену Родине со стороны как священников, так и верующих. Но, в то же самое время, 14 сентября 1943 г. при СНК СССР был создан Совет по делам Русской Православной Церкви во главе с начальником ІІІ отдела КГБ полковником госбезопасности Г. Карповым. В его задачу входило осуществление связи между правительством СССР и Патриархом Московским и всея Руси по вопросам, которые требовали решения или содействия властных структур[597].

С приближением фронта в 1943 г. председатель Витебского Окружного Благочиннического Управления (создано 15 – 16 июня 1943 г.) игумен Модест (Павлов) был переведён в Спасо-Ефросиньевский монастырь Полоцка, а член Церковного Управления (реорганизовано из церковного подотдела отдела культуры Витебской горуправы) В. Еленевский переехал в Верхнедвинск[598].

Летом 1944 г. в итоге наступления Красной Армии БАПЦ перестала существовать как самостоятельная церковная единица, а её управление эмигрировало в Германию.

Таким образом, в отношение немецко-фашистских оккупационных властей к Православной церкви на Беларуси можно выделить несколько этапов: первый – июнь – август 1941 г. – в условиях активных фронтовых действий церковные дела не интересовали армейское командование и тем самым ускользали от оккупационных властей; второй – август – октябрь 1941 г. – интенсивная формулировка основных принципов отношения оккупационного режима к стихийно действовавшей православной церкви; третий – октябрь 1941 г. – сентябрь 1942 г. (включая Всебелорусский церковный собор по объявлению автокефалии православной церкви в Белоруссии) – выработка методов и форм ограничения деятельности православной церкви в Белоруссии со стороны оккупационной власти; четвёртый – октябрь 1942 г. – июль 1944 г. – в связи с резким изменением военно-стратегического положения на фронте, коренным переломом в ходе Великой Отечественной войны, развернувшимся антифашистским и партизанским движением, гибелью В. Кубе взгляды и принципы относительно места православной церкви в Беларуси резко поляризовались. Сама администрация стала отходить от принципов Собора, практически не уделяя религиозным делам должного внимания[599].

Православная церковь в дальнейшем поплатилась за свою приверженность идеи автокефалии. После освобождения Беларуси Московская патриархия не позволила ей иметь даже метрополию, как это было на Украине. Здесь же была создана обычное епископство с центром в Минске – в 1944 г. кафедру возглавил архиепископ Василий (Ротмиров).

Католический костёл. На оккупированной территории Беларуси развёртывалось и католическая жизнь, но данный процесс протекал более сложно по причине сдержанности оккупационных властей к римско-католической конфессии, приходы которой до начала войны действовали только на территории западных белорусских районов. Немцы рассматривали их как пятую колонну польского национального движения на данных землях. Оккупационные власти не были заинтересованы в распространении католической миссионерской деятельности на восточной территории.

Возрождение католицизма сдерживалось также тем, что в итоге административно-территориального деления Беларусь вошла в состав различных единиц, в связи с этим было утрачено единое руководство костёла, т.к. ранее эта была юрисдикция Виленского архидиоцеза. Таким образом, католики, проживающие на территории ГОБ, находились в ведении двух епископов – Виленского (вначале Р. Ялбжиковского, затем М. Рейниса) и Пинского – К. Букрабы. К Виленскому отходили округа Глубокое, Вилейский, Лидский, Слонимский; к Пинскому – Новогрудский, Барановичский, Ганцевичский, а Минский, Слуцкий и Борисовский округа номинально подчинялись находящемуся в Латвии епископу Слоскану.

Архиепископ М. Рейнис, желая хоть как-то сохранить связь с деканатами за пределами Литвы, назначил в каждую из территориальных единиц епископскую делегатуру: вице-декана из Гродно кс. А. Куриловича – на округ Белосток, декана из Глубокого кс. А. Зенкевича – на территории гебитскомиссариатов Глубокое и Вилейка, а лидского декана кс. И. Боярунца – на региональные комиссариаты Лида и Слоним[600].

Несмотря на делавшиеся шаги со стороны католического костёла гражданская администрация была резко настроена. Ситуация в некоторой степени изменилась с приездом из Вильнюса доктора теологии С. Гляковского. В итоге переговоров власти позволили открыть для служб костёл Св. Симеона и Елены, где перед войной располагалась киностудия.

Много сделал для активизации католической жизни, прибывший в сентябре 1941 г. в Минск, ксендз В. Годлевский. Работал вначале главным школьным инспектором при генеральном комиссариате Беларуси, а с 1942 г. занимался только пастырской деятельностью. В этом же году был замучен нацистскими властями[601].

Что касается территории восточных районов Витебской области, то здесь деятельность католического костёла в некоторых районах Витебщины (Дриссенский, Лепельский, Ушачский) первоначально по неизвестным причинам была запрещена, что вызвало недовольство более чем «20 тысяч сильно полонизованных католицизмом белорусов, говорящих на белорусском языке, – отмечалось в сводке полиции безопасности и СД. – Это исключительно старые люди, которые выражают свое недовольство, так как среди молодежи склонность к католицизму до сих пор не наблюдается». В самом Витебске воинские части оборудовали здание под молитвенный дом для католических и протестантских богослужений. Это же здание использовалось затем верующими католиками, которые молились на польском языке и пели польские религиозные песни. Местное православное население по этому поводу говорило, что «немцы снова доставили польских попов».

Осенью 1941 г. в Полоцке возобновила деятельность прежняя иезуитская семинария. Во главе её вновь стал польский иезуит Мирский. Однако все это шло вразрез с линией немецких оккупационных властей, стремившихся ни в чем не допускать влияния поляков, даже если они, как тот же Мирский, выдвигали на первый план борьбу против «большевистской заразы». Деятельность Мирского во многом благоприятствовала возрождению католицизма. Он проводил акции от Полоцка, Горбачева, Невеля до Рукшениц на территории длиной до 70 километров, обслуживая до 10 тысяч верующих. Ежемесячно проезжал до 300 километров на подводах. Опорным пунктом душпастырства стал костел св. Иосафата в Полоцке.

За период с июля по декабрь 1941 г. 7 ксендзов из Глубокского деканата крестили 6892 человек, освятили 114 браков, исповедовали 5702 верующих, 39 человек перешли из православия в католицизм[602].

Несмотря на позицию со стороны руководства православной и католической конфессий в активизации религиозной жизни на оккупированной территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны, большинство священнослужителей, как православного, так и католического вероисповедания, в период немецкой оккупации становились на путь борьбы с нацистами, нередко жертвуя своей жизнью.

Так, в феврале 1943 г. представители жандармерии предупреждали ксендзов во главе с А. Лешевичем о планах нацистов по уничтожению д. Росицы Верхнедвинского р-на. Посоветовавшись, они решили остаться со своими прихожанами. В итоге жители деревни вместе с священниками была уничтожена в ходе карательной операции[603].

Священник Спассо-Преображенской церкви села Острино Гродненской области П. Голосов во время богослужений систематически зачитывал в церкви приказы Верховного Главнокомандующего И. Сталина и знакомил верующих с положением на фронтах и победами Красной Армии[604]. Можно приводить бесконечные примеры мужества со стороны священников, проявленного за годы оккупации.

Протестантская церковь. Нельзя не обратить внимания ещё на одну конфессию, протестантскую, и на политику немецко-фашистских оккупантов в её отношении в 1941 – 1944 гг. Согласно мнению историка Н. Болтрушевича, именно в годы оккупации на Беларуси различные направления протестантизма переживали «своеобразный период ренессанса», т.к. борьба большевистской системы власти на рубеже 1920 – 1930-х гг. против данного течения христианства привело к тому, что под конец 1930-х гг. её практически не существовало в БССР[605]. Так, с 1941 – 1942 гг. в Минской области начали функционировать 7 молитвенных домов евангельских христиан и баптистов. В Могилёвской области 10 % всех общин этого религиозного направления, которые действовали в послевоенные годы, возникли именно в 1942 г. уже осенью 1941 г. с разрешения немецких властей начала действовать группа в Витебске в количестве 40 человек. Продолжала расти община евангельских христиан и баптистов в Орше. Когда в 1920 – 1929 гг. водное крещение здесь приняли 18 человек, в 1930 – 1940 гг. – 13, а в 1941 – 1944 гг. – 10 человек[606].

Таким образом, положение конфессий на оккупированной территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны было довольно сложным и противоречивым. Проводя политику геноцида в отношении местного населения, одновременно открывались храмы, в которых проводились службы, шло обучение детей и т.д.

 

Вопросы для самоконтроля:

1. Каким образом был осуществлён административно-территориальный раздел Беларуси после захвата её территории?

2. Какие нацистские органы управления были установлены на оккупированной территории Беларуси?

3. В чём заключалось отличие в установлении власти немецко-фашистских захватчиков в западной и восточной части Беларуси?

4. Дайте оценку белорусскому коллаборационизму в годы оккупации Беларуси.

5. Каковы цели коллаборантов в отношении к белорусскому государству?

6. Дайте характеристику вспомогательным полицейским формированиям и их действиям, имевшим место на территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны.

7. Какую роль играла Русская освободительная народная армия на территории Беларуси в годы нацисткой оккупации?

8. Расскройте планы украинских националистов по отношению к захваченной территории Украины и Беларуси.

9. Дайте характеристику системы концентрационных лагерей на территории Беларуси.

10. Что означает понятие «окончательное решение еврейского вопроса»?

11. Назовите одну из самых крупных карательных операций на территории Витебской области? Каковы её результаты?

12. Раскройте основные моменты экономической и селскохозяйственной политики немецко-фашистских оккупационных властей на территории Беларуси.

13. Цели проведения аграрной реформы 1942 г.

14. Охарактеризуйте денежно-кредитную систему на оккупированной территории Беларуси в 1941 – 1944 гг.

15. Раскройте процесс вывоза материальных ресурсов и культурных ценностей с территории Беларуси. Штаб А. Розенберга и его деятельность.

16. Каким образом происходил процесс вывоза населения на принудительные работы в Германию? Программы Ф. Заукеля.

17. Дайте характеристику положению остарбайтеров в Третьем рейхе.

18. Цели нацистской пропаганды и агитации. Перечислите печатные органы оккупационных властей, существовавшие на территории Беларуси в 1941 – 1944 гг. Деятельность радио и театра.

19. Охарактеризуйте школьную систему образования, установленную немецко-фашистскими захватчиками на оккупированной территории Беларуси.

20. Дайте оценку религиозной ситуации на территории Беларуси в годы Великой Отечественной войны.

Тема 7