Место и роль военной мощи государства в системе международных отношений и мировой политики.

В последние годы все более влиятельным становится широкое толкование геополитики как совокупности физических и социальных, материальных и моральных ресурсов государства, составляющих тот потенциал, наличие или использование которого определяет его силу и позволяет ему добиваться своих целей на международной арене.

Как таковая, сила играет исключительную роль в геополитике, а забота о ней относится к первостепенным задачам государства.

К числу реальных компонентов, которые формируют силу или мощь государства, обычно относят: географическое положение страны, ее естественные ресурсы, промышленный потенциал, количество и качество вооруженных сил, людские ресурсы (демографический фактор), национальный характер и национальную мораль, качество дипломатии, уровень государственного руководства.

Геополитический вес и геополитическое влияние государств в решающей мере определяется их военной силой. Под ней понимается степень и интенсивность воздействия государства (союза государств) на другие государства и систему международных отношений наличием или использованием средств вооруженного насилия, способностью вести вооруженную борьбу.

Роль военной силы в мировой политике столь значительна, что в обыденном сознании, а в определенной степени и в политических документах, в том числе международно-правового характера, она рассматривается как синоним силы государства.

Совокупность установлении, институтов и средств, определяющих военную силу как орудие политики различных государств, в их многообразном взаимодействии образует военный фактор. Онтологически он представляет собой сложное и противоречивое единство, по крайней мере, трех характеристик.

Военный фактор, во-первых, выступает как материальный субстрат, который можно описать, подсчитать, соизмерить. Во-вторых, коль скоро военные возможности государств и других субъектов геополитики влияют на мир не сами по себе, а в соотношении (сопоставлении и противопоставлении) их друг с другом, содержание и роль военного фактора нельзя понять без учета оценок военно-политическим руководством различных стран собственных возможностей и возможностей своих потенциальных союзников в сравнении с возможностями вероятных противников, а также представлений о том, как воспринимаются и оцениваются эти возможности (и эти оценки) зарубежными политиками и экспертами.

Эти оценки и представления далеко не всегда адекватны действительности прежде всего потому, что совокупную военную мощь в силу ее внутренней сложности практически невозможно описать с исчерпывающей полнотой и вычислить с арифметической точностью.

В-третьих, относительно самостоятельной и важной стороной военного фактора геополитики выступает политическая воля руководства (будь то лидер партии, глава государства, международный орган, например, СБ ООН или военачальник), его готовность и способность прибегнуть к вооруженным методам проведения своего курса, решительность использовать (применением или угрозой применения) имеющиеся в его распоряжении вооруженные силы. Политическая воля зависит от многих слагаемых, вплоть до психологических особенностей руководителя. Но фундамент, на котором она формируется, образуют геополитические устремления и военно-политические приоритеты, определяющие направленность и характер активности тех или иных сил в данных, конкретно-исторических обстоятельствах времени и места

Своеобразным индикатором, позволяющим судить о политической воле, служат военные доктрины государств, программные установки по военным вопросам движений, партий и других структур, официальные заявления их лидеров и отношение общественного мнения к вооруженному насилию.

Каковы же место и роль военной силы в геополитических процессах? В геополитическом анализе необходим трезвый учет роли военной силы, возможностей и пределов ее использования в современном мире. Этот анализ развертывается по двум направлениям: одно - исследование влияния геополитических факторов на военное строительство, раскрытие геополитической предопределенности армий, военных организаций различных государств и других властных структур; другое - выяснение роли военного фактора в формировании и изменении геополитической картины мира

Детерминация военной сферы геополитикой не носит характер жесткого и неукоснительного предначертания, она не является "прокрустовым ложе" для военной политики. "Геополитическая заданность" действует наряду и одновременно с другими причинами, в зависимости от конкретно-исторических условий растворяясь в них, взаимодействуя с ними или возвышаясь над ними.

Знание геополитики позволяет полнее представить движущие силы военно-политических процессов в мире, помогает более эффективному решению задач обеспечения национальной безопасности и укрепления международного мира. Здесь необходимо выделить несколько аспектов.

1. Геополитическое положение и роль страны определяют ее военные ориентации на масштаб военного строительства. Широко распространенное ныне деление мира на Запад - Восток или Север - Юг при всей его сомнительной рациональности помимо прочего, по мнению многих, фиксирует едва ли не вечный источник конфликтов на земле и пространственные рубежи возможных противостояний.

2. Другую сторону этой взаимосвязи подчеркивает традиционное для геополитиков деление государств на морские (островные) и континентальные. Связанные с этим территориально-пространственные особенности стран и их положение относительно хартланда (так называют географический центр Земли, ее материковую сердцевину, которую занимает Россия и государства Центральной Азии) преломляются в их стратегиях и военном строительстве. Они, в частности, объясняют принятые в различных армиях пропорции сухопутных войск и военно-морских сил. Более того, новейшие виды вооружений, например, ракетно-ядерное оружие приобретают геополитический профиль. В СССР, затем России и в Китае его основу составляют ракеты наземного базирования (МБР), в США и Англии - морского (БРПЛ).

3. Еще одно обстоятельство связано с размерами территории государства и численностью его населения. Как известно, государства приобретают статус державы глобального или регионального значения по совокупности многих признаков. Однако, ни высокий уровень технологического развития, как, например, у Сингапура или Тайваня; ни социально-экономическое процветание общества, которое характеризует, скажем, Данию или Швецию; ни огромные финансовые средства, как у Объединенных Арабских Эмиратов не выводят государство в число великих держав, если у них нет для того геополитической основы

Именно обширная территория с богатыми природными ресурсами и многочисленное население становятся своеобразным резервуаром мощи и безопасности государства. Именно эти обстоятельства являются, хотя и недостаточными, но необходимыми условиями для превращения государства в мировой центр силы, к которому будут тяготеть и вокруг которого будут группироваться другие народы и страны. Эти же обстоятельства, в свою очередь, требуют от государства адекватных военных усилий, надежно гарантирующих его целостность и суверенитет. Великая держава не может передоверить свою безопасность никаким внешним силам, будь то национальные структуры других государств или международные военно-политические институты.

4. Наконец, геополитическую определенность военной силе придают национальные черты и особенности народов. С одной стороны, консолидация и конституирование наций, защита национальных интересов и ценностей, обеспечение национальной безопасности выступают серьезной и постоянной мотивацией их военной активности, влияют на содержание военной политики государств.

С другой стороны, национальные особенности людей известным образом отражаются на их отношении к военному делу. Они влияют на порядок комплектования войск, способы их боевых действий, на боеспособность и боевые качества личного состава, моральный дух армии, которому придают специфический характер. Как отмечал Ф.Энгельс, "национальный характер, исторические традиции и особенно различный уровень цивилизации создают много различий и порождают характерные для каждой армии ее сильные и слабые стороны". Это значит, что национальность является одним из показателей качественной определенности войск. Конечно, как и любой другой, этот показатель не остается неизменным. В процессе исторического развития народа он утрачивает одни, преобразует другие, приобретает третьи особенности. Однако это не опровергает приводившиеся уже слова Г.Моргентау о том, что людские ресурсы, национальный характер и национальная мораль всегда остаются в числе величин, формирующих мощь государства

Таким образом, геополитические факторы оказывают разностороннее и существенное влияние на военную силу государств, а, следовательно, на их военную политику. Признание этого становится едва ли не общим местом для тех, кто касается соответствующей проблематики.

Большой теоретический и практический интерес представляет и обратное влияние военного фактора на геополитику. Говоря о нем, необходимо начать с того, что на протяжении веков и тысячелетий война была неотъемлемой частью человечества.

История и теория позволяют сделать вывод, что военная сила и государство в геополитике связаны двояко. С одной стороны, возникновение и существование государства, его безопасность опираются на силу, предполагают ее организацию. С другой стороны, конституирование государства придает ему легитимное право на насилие, в том числе вооруженное. Законы и обычаи войны (право войны), ранее определявшиеся установившейся практикой, в новое время приобрели в основном характер договорного права. Оно имеет своей целью предотвратить войну, а при невозможности этого - в максимально возможной степени ограничить и смягчить бедствия войны. Но оно, как говорится в Уставе ООН, ни в коей мере не затрагивает неотъемлемого права государств на индивидуальную и коллективную самооборону, если произойдет вооруженное нападение на них.

В последние годы военная сила начинает выполнять новые геополитические роли. Это связано с тем, что ООН, другие международные организации (например, СНГ) проводят миротворческие операции с привлечением вооруженных сил. Применение военной силы не останется бесследным, а вызовет изменения в геополитическом балансе сил и, соответственно, в содержании и направленности геополитических процессов.

Функциональное использование военной силы самым радикальным и наиболее зримым образом влияет на геополитику, но не исчерпывает всей зависимости геополитики от нее. Формирующее воздействие на геополитическую ситуацию в мире оказывает сам факт существования военной силы, ее количественные и качественные характеристики, взятые в контексте ее распределения между различными странами, регионами, блоками.

Безусловно, военный потенциал страны во многом определяет ее могущество и соответствующее положение на международной арене. В то же время задачи, ради решения которых государства всегда наращивали военную мощь, требуют в конце XX в. принципиально иных решений. Сейчас невозможно обеспечить своей стране экономические преимущества, рост ее богатства путем насильственного захвата ресурсов других государств. Пример тому — провал попытки Ирака решить проблемы внутреннего развития нападением на Кувейт, развязыванием войны в Персидском заливе в 1991 г.

Сегодня такой путь поиска источников экономического роста рассматривается не только как аморальный, но и как нереальный и нерациональный. Выросло национальное самосознание людей даже в наиболее отсталых странах мира, побуждая народы к сопротивлению агрессии. При определенной ситуации и ядерная держава может оказаться беспомощной перед страной, куда более слабой в отношении военных ресурсов. Печальный опыт США во Вьетнаме и СССР в Афганистане — тому доказательство. Широкое распространение получило современное оружие, которое может быть использовано для противодействия захвату стран. Многонациональные силы, выступившие на защиту подвергшегося нападению Кувейта, применив современное вооружение, быстро разгромили Ирак, не располагавший столь мощной современной военной техникой. Не случайно вся операция по освобождению Кувейта получила название «Буря в пустыне». В современных условиях любая попытка захвата чужих территорий может обойтись слишком дорого, привести агрессора не к обогащению, а к разорению. Мировое сообщество, не ограничившись военными мерами, ввело в действие международные санкции против Ирака, которые ухудшили экономическое положение страны, и без того сильно подорванное.

Сколь велики ни были бы прямые расходы государства на ведение военных операций, их многократно превосходят косвенные затраты. Правительство должно возмещать свои долги и проценты на них, платить пенсии ветеранам, вдовам и детям погибших и т.д. Согласно подсчетам американских специалистов, война во Вьетнаме будет сказываться на финансовых расходах США не менее 50 лет, т.е. до 2020 г. Таким образом, военные конфликты, которые давно уже завершились, до сих пор оказывают влияние на государственные бюджеты.

Кроме того, наращивание «военных мускулов» государства может породить «эффект бумеранга»: выделяя чрезмерное количество материальных и других ресурсов на вооружение в ущерб развитию невоенных отраслей хозяйства, науки и культуры, государство утрачивает внутриполитическую стабильность и тем самым подрывает основы своего могущества. Сейчас в мире на каждого солдата расходуется в 60 раз больше средств, чем на образование одного ребенка. «Чистые» военные затраты индустриальных государств составляют от 20 до 25% национального бюджета. Доля развивающихся стран в мировых тратах на военные нужды достигает 14%. Военные расходы растут в два раза быстрее, чем экономическая база этих стран, что становится непреодолимым препятствием на пути развития их национальной экономики, социальной сферы и культуры.

Бремя нарастающих расходов на вооружение, содержание многочисленных армий заставило задуматься о разумной достаточности в определении военного потенциала государства. Так, согласно принятым в Европе стандартам, численность вооруженных сил страны не должна превышать 1% численности ее населения. По этому стандарту России при населении 150 млн. человек следует иметь армию в 1,5 млн. Однако высказывается и другая точка зрения, согласно которой численность армии должна определяться количеством военнослужащих на 1 км территории страны. При таком подсчете оказывается, что в Китае на 1 км приходится 86 военнослужащих, Германии — 77, США — 62, Франции — 79, а в России — только 28.

Литература:

1. Безансон А. Бедствие века «Коммунизм, нацизм и уникальность катастрофы. – М.: Издательство «МИК», 2001 – 104 с (т. 8, 9)

2. Берк Э. Правление, политика и общество. Сборник /Перевод с англ. – М.: «Канон-пресс-Ц» - 2001– 480 с (т. 1, т. 4)

3. Бьюкенен П. Дж. Америка против Америки: Смерть Запада – М.: ООО «Изд-во АСТ», 2003 – 444 с (т.10)

4. Видал Г. Почему нас ненавидят? Вечная война ради вечного мира: очерки и эссе/ Пер. с англ. – М.: ООО «Изд-во АСТ», 2003 – 155 с (т.10)

5. Второй электоральный цикл в России (1998 – 2000) – М.: Издательство «Весь мир», 2002 – 216 с (т. 5, 6, 7)

6. Грей Д. Политики по просвещению. Политика и культура на закате современности/ Пер. с англ. – М.: Праксис, 2003 – 368 с (т. 9, 10)

7. Дюверже Морис. Политические партии/ Пер. с франц. – М.: Академический Категории политической науки. Учебник – М. МГИМО – РОССЭН, 2002 – 656 с, ил. (для всех 10 тем)

8. Каллиникос А. Антикапиталистический манифест – М.: Праксис, 2005 – 192. (т. 10)

9. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. – М.: «Эксмо», 2003 – 832 с. (т.7, 8, 9)

10. Керни Р. Диалоги о Европе – М.: Изд-во «Весь мир», 2002 – 320 с., Раздел I (т. 5, 8, 9, 10)

11. Лийман У. Публичная философия / Пер. с англ. – М.: Идея-Пресс, 2004 – 160 с (т. 5, 8, 9)

12. Луман Н. Власть /Перевод с нем. – М.: Праксис, 2001. – 256 с, т 2

13. Лэш К. Восстание элит и предательство демократии – М.: «Логос», «Прогресс», 2002 – 224 с. (т. 3, 5, 6)

14. Майлз Р., Браун М. Расизм. М. «РОССПЭН», 2004. – 240 с (т. 4, 10)

15. Маритен Ж. Человек и государство М.: Идея-пресс, 2000. – 196 с (т. 4, т. 5, т. 6, т. 10)

16. Моррас Ш. Будущее интеллигенции/ Пер. с франц. – М.: Праксис, 2003 – 160 с (т. 9)

17. Мохов В. П. Региональная политическая элита России (1954 – 1991 годы) – Пермь, 2003 – 231 с (т. 3, 5, 6)

18. Нравственные ограничения войны: Проблемы и примеры. под общей редакцией Б. Коппитерса. – М. Гардарики. – 2002. – 407 с. (т. 10)

19. Панорама исследований политики Прикамья (Выпуск 1) – Пермь,, 2002 – 125 с (т. 6, 7, 9)

20. Политология: Учебник / Под. ред. Василика М. А. - М.: Гардарики, 2007.

21. Практикум по курсу политология: Учебное пособие / Под ред. М. А Василика. - М.,2007.

22. Пугачев В. П., Соловьев А. И. Введение в политологию: Учебник. - 4-е изд., перер. и доп. - М, 2002.

23. Рахшмир П. Ю. Идеи и люди: Политическая мысль первой половины XX века Шмитт К. Политическая теология. Сборник /Переводы с нем. – М.: «Канон-пресс-Ц» - 2000 – 336 с (т. 1, т. 3, т. 5)

24. Сантаяна Дж. Характер и мировоззрение американцев – М.: Идея-Пресс, 2003 – 176 с (т. 9, 10)

25. Смит Э. Национализм и модернизм. Критический обзор современных теорий наций и национализма/ Пер. с англ. - М.: Праксис, 2004 – 464 с (т. 3, 9, 10)

26. Уолцер М. Компания критиков: Социальная критика и политические пристрастия XX века. Перевод с англ. – М.: Идея-пресс, 1999 – 360 с/Глава 10(т. 1), глава 9 (т.10)

27. Филатов Н. М. Становление многопартийности в Прикамье – Пермь, 2004 – 40 стр.

28. Фуко М. Интеллектуалы и власть: Избранные полит. статьи /Пер. с французского – М.: Праксис, 2002. – 384 с. (т. 2, т. 3, т. 9, т. 10)

29. Хомский Н. Государства-изгои. Право сильного в мировой политике – М.: «Логос», 2003 – 320 с. (т.10)

30. Хомский Н. Новый военный гуманизм: Уроки Косова/ Пер. с Англ. – М.: Праксис, 2002 – 320 с (т.10)

31. Хомский Н. Прибыль на людях: Неолиберализм и мировой порядок – М.: Праксис, 2002 – 256 с (т. 8, 9, 10)

32. Шимов Я. Перекресток. Центральная Европа на рубеже тысячелетий. М, 2002 – 104 с (т. 9)

33. Шпенглер О. Пессимизм? – М., 2003 – 304 с (т. 9)