Развитие основных направлений в археологии 20-30-х годов

Первобытная археология. С конца 20-х в 30-е гг. разворачиваются крупные археологические исследования. На Дону в Воронежской области и сопредельных территориях в районе сс. Костенки, Борщево, Гагарино начинают исследоваться верхнепалеолитические памятники, открытые еще в XIX в. И.С. Поляковым. Первыми исследователями этих памятников являются П.П. Ефименко, С.Н. Замятнин, П.И. Борисковский. Здесь впервые были открыты палеолитические жилища. Особо важную роль в те годы в раскопках этих памятников играл П.П. Ефименко. Им и его учениками разрабатывалась новая методика изучения палеолитических памятников, жилищ, хозяйственных объектов, вскрывались большие площади, с сохранением зачищенных объектов на месте. В это время закладывались основы отечественной школы исследователей каменного века (костенковская школа)

С 1928 по 1933 гг. под руководством В.А. Городцова проводятся широкие исследования Тимоновской палеолитической стоянки на р. Десне.

Планомерно ведутся исследования палеолитических памятников в Крыму под руковрдством Г.А. Бонч-Осмоловского, Б.С. Жукова, О.Н. Бадера. Авторами разрабатывалась методика изучения пещерных палеолитических стоянок, изучалась их хронология.

Большое значение имели раскопки Ильской стоянки мустьерского времени на реке Иль притоке Кубани. Здесь была собрана большая коллекция орудий труда. Стоянка занимала важное место в изучении связей палеолитического времени между Кавказом и Русской равниной.

В сферу интересов специалистов по каменному веку попадает и Кавказ. В районе Сухуми было обнаружено ашельское местонахождение Яштух. С 1934 на Западном Кавказе работает Черноморская археологическая экспедиция под руководством Сергея Николаевича Замятнина, которой в районе Сухуми и Сочи было обнаружено ряд памятников мустьерской эпохи.

В это время С.Н. Замятнин становится одним из крупных специалистов в области изучения каменного века. Он с 16 лет участвовал в археологических раскопках Частых курганов под Воронежем. Учился в Воронежском отделении Московского археологического института. П.П. Ефименко пригласил его к участию в раскопках Костенок. В 1924 г. по предложению П.П. Ефименко Замятнин переезжает в Ленинград и поступает в аспирантуру ГАИМК. Дальнейшая его деятельность насыщена активной полевой работой. Он исследует Ильскую мустьерскую стоянку (1926, 1928), открывает стоянку Костенки IV, исследует позднепалеолитическое поселение у с. Гагарино в Липецкой области, где находит серию женских статуэток и фиксирует жилище палеолитического времени. Публикация этих находок на русском и французском языках имела огромный резонанс в науке. В последующее время (1934-1938 гг.) С.Н. Замятнин сосредотачивает свое внимание на исследовании палеолитических памятников Кавказа.

Изучаются палеолитические памятники Сибири. С 1926 г. М.М. Герасимовым в течение нескольких лет ведутся раскопки верхнепалеолитической стоянки Мальта. Здесь было открыто 15 жилищ. В одном из них под очагом обнаружено погребение мальчика, окрашенного охрой. В первой половине 30-х г. в Сибири было открыто около 30 стоянок каменного века.

Все увеличивающееся количество памятников палеолита привело к необходимости обсуждения проблем развития человеческого общества в это время. Так в 1934 г. П.П. Ефименко в своей книге «Дородовое общество», утверждал, что весь палеолит, в том числе и верхний, относится к дородовому обществу. Однако, В.А. Городцов в ряде работ по материалам Тимоновской стоянки доказывал, что ее население стояло на стадии первобытно-коммунистической формации, стадии родового общества. (Фот. 10)

В это время появляются исследования, основанные на комплексном изучении памятников палеолита. Важную роль в этом направлении играли труды В.И. Громова. Геолог по образованию, доктор геолого-минералогических наук. Его основные труды относятся к области палеографии четвертичного периода, геологии палеолита и периодизации оледенений, им разрабатывалась геологическая датировка памятников палеолита.

В этот же период выделяются и памятники мезолита. Хотя четкая их периодизационная позиция еще не была определена. Существовало представления о мезолите как о завершающей стадии палеолита, который именовали как «эпипалеолит». Мезолитические памятники изучались в Крыму Г.А. Бонч-Осмоловским, С.Н. Бибиковым, на Оке – П.И. Борисковским (Елин Бор).

Активно изучались памятники неолита. В лесной полосе Восточной Европы Карелии вели раскопки экспедиции Государственным Историческим музеем, руководимые М.Е. Фосс и А.Я. Брюсовым. В середине 30-х годов изучаются наскальные изображения на Онежском озере, начинаются раскопки известного Оленеостровского могильника под руководством В.И. Равдоникаса. В это время впервые была высказана идея, определять культурные неолитические общности по керамике.

В 1930 г. начаты раскопки уникального памятника эпохи неолита Мариупольского могильника под руководством Н.Е. Макаренко.

Изучаются памятники неолита в Сибири. Г.Ф. Дебец в Прибайкалье выделил ряд неолитических культур. А.П. Окладников проводил раскопки неолитических памятников на Ангаре.

В этот период времени еще не была определена периодизационная позиция неолита, его относили то к концу каменного, то к началу бронзового века.

Осуществлялись раскопки памятников эпохи бронзы. В это время разрабатывались периодизации памятников эпохи бронзы Кавказа А.А. Иессеном. Начало зарождения здесь металлургии бронзы было отнесено им к концу III – началу II тыс. до н.э.; II тыс. до н.э. – дальнейшее развитие изделий из бронзы; рубеж II – I тыс. до н.э. – расцвет металлургии бронзы, представленный кобанскими памятниками.

Изучение на Средней Волге памятников эпохи бронзы проводилось В.В. Гольмстен. На Нижней Волге П.Д. Рау были открыты памятники полтавкинской культуры. Раскопки П.С. Рыкова на территории Калмыкии и М.И. Артамонова на Маныче выявили новые памятники катакомбной культуры бронзового века.

Античная археология. Античная археология сохранят связь со старой школой. Это нашло яркое отражение в исследовательской деятельности Б.В. Фармаковского, связанной с раскопками Ольвии.

Одним из крупнейших представителей классической археологии в это время являлся С.А. Жебелев. Большое значение имела его публикация «Введение в археологию» (Пг., 1923) в двух частях. Жебелев рассматривает теоретические проблемы археологии. Дает определение археологии как науки, занимающейся изучением памятников материальной культуры. Предметом археологии, по его мнению, является вещественный мир прошлого, все, что сделано рукой человека.

Письменными источниками должна заниматься история и филология. С.А. Жебелева археологические памятники разделял на два основных вида: бытовые памятники, служащие для удовлетворения внешних потребностей человека (орудия труда, жилища, утварь, одежда и пр.) и художественные памятники, служащие для удовлетворения духовных потребностей человека.

С.А. Жебелев считал археологические памятники сугубо объективными источниками, по сравнению с письменными источниками, обладавшими элементами субъективизма. В археологических исследованиях он различал два уровня: практический (эмпирический) и теоретический. Под практическим уровнем он подразумевал раскопки, реставрацию. Под теоретическим – интерпретация и издание памятника. Он считал, что задачей археолога является полное и обстоятельное исследование памятника и его издание, чтобы дать возможность использовать его историку, этнологу, искусствоведу. Археологии он отводит источниковедческие функции. В представлении С.А. Жебелева археология была наукой эмпирической. Видимо, на такое определение им задач археологии сказалось то, что в распоряжении античников были многочисленные письменные источники. Они не использовали археологические источники для реконструкции исторического процесса, а только археологическими памятниками иллюстрировали данные письменных источников.

Активизируются полевые исследования в местах расположения античных памятников. Наряду с крупными городами начинают производиться исследования небольших населенных пунктов. Наряду с продолжением раскопок на Ольвии, систематический характер приобретают раскопки Херсонеса. В 30-е годы создаются экспедиции, которые возглавляют хорошо подготовленные специалисты: Боспорскую экспедицию возглавлял В.Ф. Гайдукевич, Евпаторийскую – П.Н. Шульц, Фанагорийскую – В.Д. Блаватский. Уделяется внимание таким вопросам, как время основания колоний, их экономика, взаимоотношение с варварским миром.

Скифо-сарматская археология. Новым является изучение погребальных памятников раннего железного века на на Алтае. В 1925 г. два небольших кургана с каменной наброской раскопал С.И. Руденко в долине реки Катунь, в одном из которых было обнаружено погребение женщины с конем. В 1927 г. М.П. Грязнов раскопал большой курган в урочище Шибе. В кургане была обнаружена двойная погребальная камера из стволов дерева. В погребении найдены два мумифицированных трупа взрослого мужчины и ребенка и четырнадцать лошадей. Вследствие сохранения мерзлоты под курганной насыпью в нем сохранились многие вещи, которые в других местах не попадают в руки археологов. В 1929 начались раскопки курганов в долине реки Улаган в урочище Пазырык М.П. Грязновым. Вследствие особенности климата в этом районе, в погребальных камерах образовалась вечная мерзлота, позволившая сохранить многие изделия из дерева, тканей и кожи. В 1934, 1935 и 1937 гг. раскопки у с. Туэкта осуществляет экспедиция Государственного Исторического музея под рук. С.В. Киселева (Руденко, 1960. С. 7-21)

В первые же годы советской власти выходят труды М.И. Ростовцева, в которых был обобщен материал, касающийся изучения сарматских древностей в дореволюционной России. В этих работах впервые было указано на отличие сарматских памятников от памятников скифской культуры, обоснована их датировка, рассмотрены вопросы происхождения сарматов (Ростовцев, 1918; Смирнов, 1964. С. 10, 11). В 20-30-е годы активизируются раскопки сарматских памятников в Волго-Уральском районе. В Нижнем Поволжье исследования проводит группа саратовских исследователей под руководством П.С. Рыков. Самостоятельные раскопки осуществляет сотрудник музея Покровска П.Д. Рау. Московским археологом Б.Н. Граковым была раскопана группа курганов у с. Блюменфельд (современное с. Цветочное Старополтавского района Волгоградской области). В Южном Приуралье, близ Оренбурга, сарматские памятники исследовались Б.Н. Граковым. П.Д. Рау были выделены памятники, которые он отождествлял с савроматами, упоминаемые Геродотом, им же были выделены сарматские памятники раннеримского и позднеримского времени.

Славянская археология. Значимым событием было начало систематических раскопок Новгорода, организованных А.В. Арциховским. Небольшие раскопки разведочного характера им были произведены в 1929 г. В 1932 г. начинаются постоянное изучение Новгорода, по поручению ГАИМК он начал раскопки на Славенском Холме (Славенский конец). По мнению некоторых историков, здесь должны были находиться древнейшие слои Новгорода. Полагали, что именно с этим местом связано скандинавское название Новгорода – Хольмгард. В этих раскопках приняли участие М.К. Каргер и Б.Н. Рыбаков. Место оказалось удобным для раскопок, поскольку это был пустырь. Впрочем, раскопками это предположение не оправдалось. Однако раскопки оказались удачными. Здесь были открыты разновременные деревянные постройки, перекрывающие друг друга. Тогда А.В. Арциховский впервые ввел для таких построек термин «ярус», впоследствии такие ярусы составили основу новгородской хронологии. На Славинском конце тогда таких ярусов было открыто только три, они давали относительную хронологию. Хотя были обнаружены в этих раскопках постройки с абсолютной датой, в частности, остатки крепостной стены 1335 г., упоминаемой в летописи. В том же году во время работ были обнаружены деревянные постройки на территории Неровского конца. Здесь сотрудниками Новгородского музея было выявлено 18 ярусов деревянных уличных мостовых, что сразу определило большие археологические перспективы изучения Новгорода. (Фот. 11)

В 1933 г. в связи с реставрацией Георгиевского собора Юрьева монастыря М.К. Каргером были проведены раскопки внутри собора, во время которых было открыто 7 погребений в каменных саркофагах и кирпичных склепах, которые принадлежали новгородским князьям и посадникам, анализ летописей позволил установить их имена.

В 1934 г. была открыта первая мастерская на Славинском конце, принадлежащая сапожнику. В 1937 г. раскопки на Славинском конце были завершены. Толщина культурного слоя здесь составляла 3 м. На основе этих раскопок была намечена хронологическая шкала новгородских слоев. Получены представления о древнерусской фортификации и деревянном домостроительстве. Здесь было открыто еще ряд мастерских.

В 1937 г. раскопки начинает Новгородский музей (руководитель А.А. Строков). Раскопки производились на территории Ярославова Дворища, где некогда собиралось знаменитое новгородское вече. Здесь был открыт языческий могильник с кремацией не древнее X в. В 1938-39 гг. раскопки продолжались на Дворище и Детинце - Новгородском Кремле. На территории Детинца была открыта улица с 15-ю ярусами мостовых.

Во время раскопок всех этих лет в Новгороде не были обнаружены слои древнее X в. Не подтвердилось, ранее высказываемое мнение о большей древности Новгорода. Были найдены неолитические памятники, но они не имели никакого отношения к Новгороду. Наиболее поздние находки относились к XVI-XVIII вв., к времени упадка Новгорода.

В целом за этот период были получены важные материалы, характеризующие Новгород как уникальный археологический памятник, дающий богатый материал по изучению городской культуры и экономики Древней Руси.

Впоследствии академик В.Л. Янин сравнит Новгород с Помпеями и даже поставит выше их, поскольку Помпеи сохранили для ученых одномоментный хронологический срез, а Новгород доступен для изучения средневекового города с X по XVII вв.

Таким образом, в 20-30-е годы шел поиск теоретических основ отечественной археологии, имевший ярко окрашенную идеологическую направленность (Клейн, 1993; Формозов, 2006). Выход за идеологические рамки строго пресекался цензурой. Исследователь мог поплатиться не только репутацией, но и жизнью и не только за свои идей, но и просто по сфабрикованному доносу. Тем не менее, те, кто работал в России в области археологии в 20-30-е годы сумели сохранить традиции, заложенные еще в дореволюционной России. В рассматриваемое время активизировались археологические исследования, причем в районах, где раннее раскопки не производились.