Глава 3. Кое-что проясняется

Оставшееся до субботы время Гермиона пыталась уяснить себе, как это так вышло, что она пригласила к себе Снейпа. Их разговор в аптеке получился таким неожиданным, что тогда поступок казался логичным, но потом она могла только пожимать плечами. К тому же ей не давало покоя странное выражение, промелькнувшее на его лице, когда она озвучила свое предложение. Он, конечно, как всегда прикрылся сарказмом, но Гермиона была уверена, что промелькнувшее чувство не имело к сарказму никакого отношения. Скорее это было приятное удивление.
Женщина воспользовалась советом Снейпа и не стала принимать зелье Сна без Сновидений. Ночью она лежала, прислушиваясь к шорохам и скрипам. Гермиона надеялась увидеть то, что тревожило ее и детей, но пока она бодрствовала, ничего не происходило. Несколько раз ей казалось, что кто-то вздыхает в коридоре, и она выходила с палочкой в руке, но, конечно же, никого не находила.
В пятницу ей было сложно не заснуть на рабочем месте над новым проектом закона по защите прав магических существ. Ей казалось, что буквы расплываются по пергаменту, а смысл, если он там и был, нарочно потерялся.
В ночь с пятницы на субботу уставший организм взял свое – Гермиона уснула, едва ее голова коснулась подушки…

* * *

«Мне скучно, мамочка, почему ты не пускаешь меня к ним?»
Тонкие теплые ручки обнимают ее за шею, и детское тельце доверчиво прижимается к ней под одеялом.
«Пусти меня к ним, пусти, пожалуйста».
Гермиона вскочила и, запутавшись в пододеяльнике, упала на пол. Темная тень на мгновение закрыла окно и пропала, давая луне осветить комнату. Что-то скрипнуло на чердаке, из деревни донесся собачий лай – и все стихло. Поднявшись на дрожащие ноги, Гермиона закуталась в одеяло и вышла в коридор. Дети спокойно спали, защищенные Отводящими чарами и еще кое-какими заклинаниями, вычитанными их матерью в книгах.
«Почему ты не пускаешь меня к ним», – этот шепот был у Гермионы в голове, пока она стояла на пороге спальни Рози. Было ощущение, будто дом наблюдает за ней, притаившись. Желал ли он зла? Защитные заклинания не являлись, по всей видимости, таинственному нечто препятствием, так чего же оно хотело?
Женщина мотнула головой, вошла к себе в комнату и достала из сумочки флакончик с зельем. Все-таки ей необходимо было выспаться. Она налила в стакан воды, капнула туда пятнадцать капель из флакончика и залпом выпила. До утра ничто не должно ее тревожить.

* * *

– Мама, где моя метла?
– Мам, а бабушка обещала нам испечь ежевичный пирог.
– Мама, а папа нас заберет через камин или мы аппарируем?
– Мам, а дядя Гарри тоже будет у бабушки?
Дом с самого утра стоял на ушах. Дети бегали из комнаты в комнату и дергали мать тысячей вопросов. Сначала Гермиона честно пыталась на них отвечать, а потом махнула рукой и пропускала мимо ушей. К тому моменту, как из камина вышел Рон, она уже сжимала виски, предчувствуя головную боль.
– Весело у вас тут, – усмехнулся папа, когда дети бросились его обнимать.
– Не то слово, – улыбнулась Гермиона, подставляя ему щеку для поцелуя. – Теперь, глядя на них, я понимаю своих родителей, которые так уставали от моих вопросов, что с радостью передавали меня бабушке. Но им еще повезло, я хотя бы была одна.
– Ты не заглянешь вечером? Будут Гарри и Джинни.
Гермиона пожала плечами.
– У меня кое-какие планы, но если успею – я обязательно загляну.
Хьюго и Рози поцеловали мать и шагнули вслед за отцом в камин. Вспыхнуло зеленое пламя, и все трое исчезли в каминной сети. Дом погрузился в тишину.
Гермиона посмотрела на часы – до прихода Снейпа оставалось еще три часа, и она решила немного прибраться и сделать круассанов – будет не слишком вежливо, если она не предложит ему чаю.
Уборка заняла минимум времени – все-таки хорошо быть ведьмой! А вот с круассанами было сложнее – оглядев свои запасы, Гермиона обнаружила, что у нее нет муки.
«Что ж, придется ехать в деревню. Заодно ознакомлюсь с местным магазином», – подумала она, садясь в машину.

* * *

Деревенский магазин был очень маленьким – люди предпочитали ездить за продуктами в супермаркет в Эйлсбери. Но мука, по счастью, там была. Почтенного вида старичок, бывший одновременно владельцем и продавцом, с любопытством оглядывал молодую женщину, пока она выбирала продукты, а потом спросил:
– Вы ведь новая хозяйка дома на холме?
– Да, – Гермиона улыбнулась.
– Ну, тогда вы ненадолго к нам, – покачивая головой, сказал старичок.
– Почему же?
– Никто здесь не задерживается дольше полугода, а потом дом стоит пустой по несколько лет – его очень сложно продать.
– Да, я слышала это от мистера Томпсона.
– Вот-вот. Дом-то не так прост, как кажется. Я всегда говорил, что у домов есть своя душа, а уж у такого старого, как этот и подавно. И пречерная, полагаю.
Гермиону распирало любопытство. Возможно, этот старичок сможет ей рассказать что-то интересное, что натолкнуло бы ее на разгадку? Небрежно, словно между делом, она спросила:
– Так что же, говорят, что в доме есть привидения?
– Привидения? Да, пожалуй. А вы сами ничего такого не чувствуете в нем?
– Нет. Пока ничего.
– А ваши дети?
Гермиону как будто что-то кольнуло.
– Дети?..
– Да, все жильцы до этого рассказывали, как кто-то приходит по ночам к их детям.
– Мои дети ничего такого мне не говорили.
– Еще прошло мало времени, и дом к вам присматривается, – уверенно сказал старичок и пробил ей чек.
– А что, в этом доме кого-то убили?
– Убили? С чего вы взяли?
– Ну, привидения обычно появляются там, где кого-то убили.
– Нет, насколько я знаю, ничего подобного там не было.
Гермиона поблагодарила продавца и вышла из магазина. Значит, этому нечто в ее доме нужны именно дети? Зачем? И раз никого тут не убивали, значит это точно не привидение…

* * *

Снейп был пунктуален. Ровно в два часа он вышел из камина, отряхивая мантию и втягивая носом восхитительный запах свежей выпечки.
– Здравствуйте, будете чай? – гостеприимно предложила Гермиона. Зельевар пожал протянутую ему руку и легким кивком сделал одновременно две вещи – ответил на приветствие и согласился на чашку чая.
Сидя на уютной кухне, они молча потягивали ароматный напиток. Снейп избегал смотреть на Гермиону, чувствуя смущение от ситуации, да и она не стремилась завязать разговор, погруженная в свои мысли. Ей не давал покоя вопрос: почему Снейп проявил интерес к ее проблеме и достаточно быстро согласился ей помочь? Он ничем не был ей обязан, более чем за десять лет после войны они ни разу не общались хоть сколько-нибудь долго, да и вообще она помнила о его существовании не больше того времени, что требовалось на покупку зелий в аптеке, и он, она была в этом уверена, думал так же.
Когда чай был допит, Снейп оживился, достал потрепанный фолиант, заложенный в нескольких местах, и открыл на нужной странице.
–Я попробую несколько способов. Думаю, какой-нибудь даст результаты. Давайте начнем снизу. У вас ведь есть подвал?
Гермиона кивнула и провела зельевара в маленькое подвальное помещение, служившее ей кладовой. Мужчина посоветовал ей держаться от него на некотором расстоянии, и, достав волшебную палочку, стал колдовать. Заклинания видимой сетью заполнили подвал, но ничего не происходило.
– Хм, или здесь ничего нет, или заклинания не подходят к тому, что у вас тут живет. Идемте дальше.
Снейп последовательно проверил прихожую, гостиную, кухню, коридор второго этажа и все спальни. Было видно, что заклинания даются ему с трудом, отнимают много сил. Его лицо осунулось, и на лбу выступили бисеринки пота. Гермиона с тревогой смотрела на плотно сжатые губы и нахмуренные брови.
– Может, отдохнете? – предложила она. Зельевар отрицательно мотнул головой.
– Нет, сначала закончим. Кое-что мне не нравится.
Гермиона удивленно вскинула брови – не нравится тут могло, по ее мнению, только одно – отсутствие какого бы то ни было эффекта от проверки.
– Остался только чердак, – сказала она.
– Ведите.
Ведьма открыла дверь в конце коридора, и они поднялись по лестнице на темный пыльный чердак и, открыв вторую дверь, вошли. Гермиона заглядывала сюда лишь один раз и ничего не трогала, даже не убиралась. В дальнем углу лежали какие-то коробки, прикрытые тряпьем, забытые прежними хозяевами, на полу были отпечатки ног ее и детей, по углам висела паутина, а единственное круглое окошко почти не пропускало свет.
– Останьтесь там, – сказал Снейп, пройдя на середину. Он поднял палочку, произнося заклинание. Едва светлые лучики сорвались с кончика волшебной палочки, раздался треск, мелькнула ослепительная вспышка света, и зельевара с силой отшвырнуло к стене. Больно приложившись спиной, он осел на пол. Палочка выскользнула из его рук и покатилась на середину.
Поднялась туча пыли, и Гермиона, бросившаяся на помощь Снейпу, еле смогла его разглядеть.
– Мистер Снейп, с вами все в порядке? – закашлявшись, спросила женщина, опустившись на корточки.
Зельевар открыл глаза, кивнул и болезненно поморщился.
– Наверное, шишка, – хрипло сказал он, принимая ее руку и поднимаясь на ноги.
– Пойдемте, я осмотрю вас.
Снейп не без труда отыскал свою палочку, и они пошли к лестнице. Перед самым носом Гермионы дверь с треском захлопнулась, едва не стукнув ее по лбу. На чердаке стало темно, и они смогли ощутить, как сотрясается пол.
– Что происходит? – ведьма выставила палочку, приготовившись к нападению.
– Мы разозлили его.
– Кого его?
– Дом. Надо выбираться. Алохомора!
Дверь дрогнула, но не поддалась.
Над головой жалобно заскрипели балки, и на головы посыпалась труха.
– Сейчас на нас упадет крыша!
– Простите, миссис Уизли… Бомбарда!
Дверь сорвалась с петель и прогремела по ступеням до самого низа. Схватившись за руки, чтобы не дать друг другу упасть на темной лестнице, Снейп с Гермионой сбежали вниз. Женщине все казалось, что ее кто-то преследует и вот-вот схватит, дом скрипел и словно ворочался, как разбуженный зверь.
Но стоило им попасть на второй этаж, как все стихло. Запыхавшиеся, с ног до головы перепачканные пылью и паутиной, они молча смотрели друг на друга, пытаясь отдышаться.
– И что это было? – наконец выдохнула Гермиона.
Снейп пожал плечами.
– Наверняка я могу сказать только одно – это темная… нет, это – очень темная магия.
– Это чары?
Зельевар мотнул головой:
– Нет. Это-то меня и тревожит. Реакция на заклинание была совсем не такой, какой должна быть, если бы это были чары или проклятие.
Гермиона вздохнула.
– Идемте вниз. Впрочем, если у вас есть желание умыться, ванная там.
– Эванеско, – вместо ответа произнес Снейп, очищая себя и ее одним взмахом палочки.
– Спасибо, – пробормотала ведьма, начиная спускаться по лестнице.

* * *

Они снова пили чай в полном молчании, но на этот раз оно не было следствием неловкости и смущения, это было молчание двух погруженных в одни и те же думы людей. Дом тоже молчал. Даже часы в гостиной, казалось, притихли. Первой заговорила Гермиона:
– Как думаете, теперь что-то изменится?
– Не знаю, но скорее да. Что бы это ни было, мы потревожили его. И оно вряд ли обрадовалось.
– Можно ли как-то выяснить, что это? Может, какие-то другие заклинания?..
– Нет.
И они снова замолчали. Мысли Гермионы крутились на одном месте, не в силах вырваться из какого-то заколдованного круга. Она переживала за детей: что будет с ними, если нечто, живущее в ее доме, действительно разозлилось? Она не боялась за себя, видит Мерлин, она не была трусихой и переживала еще и не такое, но дети были уязвимы. Что, если она не сможет их защитить?
Снейп внимательно следил за ее лицом. Он видел ее терзания, и ему не надо было применять легиллименцию, чтобы понять, о чем она думает. Он знал ее лучше, чем она могла предположить. Не считая семи курсов обучения в Хогвартсе, у него было целых десять лет, чтобы наблюдать за ней. Сначала он делал это невольно, сравнивая ее – повзрослевшую и через многое прошедшую – с той назойливой ученицей, которую он помнил. Впрочем, наблюдал он не только за ней, а за всей их компанией. Ему было интересно, как поменяли их перенесенные испытания. И был приятно удивлен всеми тремя. Потом, незаметно для себя, он стал больше приглядываться именно к Гермионе. Он видел, как она превращалась из девушки в женщину, какая она была, готовясь стать матерью, какой стала, когда у нее появилась Рози, а потом и Хьюго. В ней был особый внутренний свет, она казалась довольной жизнью, собой и своей семьей, поэтому, не обнаружив на ее пальце кольца, Снейп сильно удивился: Уизли не были похожи на несчастливую семейную пару – уж он-то знал, что такое несчастливая семья…
Очнувшись от своих раздумий, Снейп обнаружил, что Гермиона с интересом разглядывает его, сжимая перед лицом чашку уже остывшего чая. Зельевар смутился и опустил глаза.
– Я хотела поблагодарить вас, – с улыбкой сказала ведьма. – За то, что вы согласились мне помочь.
– Не за что, миссис Уизли, – ответил Снейп и, скрывая свое смущение, добавил, – к тому же вы обещали мне компенсировать потерянное время. Вы сегодня ночуете здесь?
– Да, конечно. Это ведь мой дом.
Мужчина нахмурился.
– Это не очень хорошо.
– Если мы и правда разозлили какое-то нечто, то лучше выяснить это, пока детей нет дома.
– Значит, дети будут тут только завтра?
– Да.
Снейп на минуту задумался, потом сказал:
– Хорошо. Я останусь с вами.
Гермиона от удивления едва не уронила чашку. Зельевар поспешил поправиться:
– Если вы, конечно, не против. Не хотелось бы чувствовать себя виноватым, если с вами что-то случится.
Женщина поставила чашку на стол от греха подальше, ощущая, как внутри разливается приятное тепло. Ей сложно было признаваться даже себе, что предстоящая ночь пугала ее, и предложение Снейпа было весьма кстати.
– Конечно, я не против. Честно сказать, вряд ли мне удалось бы заснуть этой ночью, а ведь я не рассказала вам, что случилось предыдущей.
Снейп кивнул, давая понять, что слушает, и Гермиона рассказала о событиях минувшей ночи. А заодно уж пересказала и разговор с владельцем магазина.
– Значит, дети?... Вы усилили защитные чары на их спальнях?
– Да, мне не нравится, когда что-либо угрожает им.
– Как и любой нормальной матери.

* * *

Весь оставшийся день они сидели в гостиной и разговаривали об отвлеченных вещах, но при этом было заметно, что мысли у обоих заняты только одним – непонятными событиями, происходящими в доме. Посовещавшись, они решили больше не ходить сегодня на чердак.
Когда на улице стемнело, Гермиона приготовила им ужин, а после сказала:
– Вы ложитесь, наверное, в моей комнате, а я лягу у Рози. Так мы будем видеть и слышать, что происходит.
Снейп кивнул, чувствуя одновременно неловкость и смутную радость. Ему нравилась эта женщина и нравилась уже давно, а сегодняшний день, проведенный вместе, только подстегнул скрытые в глубине чувства. То, как спокойно она согласилась оставить его в своем доме, показывало, что она доверяет ему, и это грело душу.
Забрав из своей комнаты все необходимое, Гермиона в комнате Рози переоделась в длинную фланелевую пижаму и после этого открыла настежь дверь в коридор. В ее комнате был погашен свет, и Снейпа не было видно.
– Спокойной ночи, – сказала Гермиона в темноту и услышала его ответ:
– Спокойной, миссис Уизли.

* * *

Ведьма долго не могла уснуть. Она лежала, разглядывая потолок, на котором фосфоресцирующим зеленоватым светом светились наклеенные звездочки, и вслушивалась в звуки дома. Она могла слышать, как Снейп беспокойно вертится в постели и покашливает, тоже, вероятно, не в состоянии заснуть. Ей не было странно от того, что он спал в ее постели. Вся ситуация сегодняшнего дня так вымотала ее, что присутствие в доме зельевара скорее утешало, давало чувство защищенности. Гермиона была достаточно умной женщиной, чтобы не понять, что она ему нравится – вот она, разгадка его заинтересованности и согласия помочь. Она ловила на себе его задумчивые взгляды весь день и теперь, лежа в тишине, могла припомнить, что такие же взгляды он кидал на нее уже долгое время, при каждом посещении ею аптеки. Просто пока она была замужем, ее мало волновал интерес других мужчин, да и сложно было в чем-то подобном заподозрить мрачного нелюдимого зельевара. Теперь же это стало вполне очевидным, и с удивлением Гермиона обнаружила, что ей льстит его внимание.
С возрастом он стал интереснее, и, как ей показалось, спокойнее, что и не удивительно – не приходилось теперь рисковать своей жизнью, находясь между молотом и наковальней, не нужно было вести уроки, а Гермиона уже не понаслышке знала, что значит пытаться донести что-то до людей, не желающих тебя слушать.
Ведьма фыркнула в подушку: ей бы сейчас размышлять о той чертовщине, что твориться в ее доме, а она думает о Снейпе… Нашла время, нечего сказать.
Мало-помалу, сон стал овладевать ею. Мысли стали вялыми и бессвязными. Картины перед глазами мелькали одна фантастичнее другой, и, наконец, она уснула.

* * *

Снейп долго ворочался на новом месте. Ему не давала покоя мысль, что это – постель Гермионы. Она спит в ней каждую ночь, укрывается вот этим самым одеялом, голова лежит на этой самой подушке, хранящей аромат ее волос… Сегодняшний день определенно спустил с цепи нечто, тщательно им подавляемое, спрятанное в глубине души. А может не сегодняшний? Может, он позволил себе чуть больше думать о миссис Уизли еще в понедельник, когда не заметил на пальце обручального кольца? Все-таки, несмотря на темное прошлое, Снейп был порядочным человеком, и никогда не позволил бы себе даже лишней мысли по отношению к замужней женщине.
И вот он лежал в ее кровати, рассматривал темные прямоугольники – силуэты стоящих на полочке фотографий – и размышлял на тему того, будет ли правильным с его стороны воспользоваться тем, что она попросила его о помощи и попытаться... поухаживать за ней?
Снейп горько улыбнулся темноте: поухаживать… Какое странное слово для человека, всю жизнь прожившего в одиночестве, в волосах которого уже пробилась седина…
Бессонница была нормальным состоянием его организма. Он мог не спать всю ночь, поэтому через какое-то время, когда из комнаты, где сейчас находилась Гермиона, прекратил раздаваться шорох, выдававший, что женщина еще не спит, зельевар поднялся с кровати. Он хотел заглянуть к ней и убедиться, что все в порядке.
Комната была напротив, и Снейпу не надо было выходить из своей спальни, чтобы видеть, что делается в ее. Стараясь не дышать, он застыл на пороге, заметив чей-то силуэт над кроватью Рози. Сперва мужчина подумал, что это сама Гермиона сидит на постели, но потом, приглядевшись, понял, что ошибся – фигура была меньше и могла бы принадлежать маленькой девочке.
Тень тем временем вскинула руки над спящей Гермионой и сорвала с нее одеяло. Снейп отреагировал мгновенно – его мозг еще не успел, наверное, осмыслить то, что видят глаза, как из волшебной палочки вылетело заклинание отведения. Яркая вспышка света прорезала темноту, дом содрогнулся, и раздался злой визг – так мог бы визжать истеричный ребенок, которому не купили конфету…
– В чем дело? Мистер Снейп?.. – Гермиона подскочила на постели, недоуменно оглядываясь кругом.
– Что-то было здесь. Оно стояло над вами, а потом скинуло с вас одеяло.
– Как оно выглядело?
Снейп покачал головой:
– Я видел только силуэт. Но вполне похоже на маленькую девочку.
– Девочку? О, Господи… Она хотела причинить мне вред?
– Я не знаю. Я не стал ждать продолжения. Давайте я наложу на спальню отводящие чары и все те, что вы используете для своих детей, и вы поспите.
– Я теперь вряд ли засну…
– Вы должны, вам завтра детей отдадут.
– Но как же вы?.. Ведь тогда оно придет к вам…
– У меня все равно бессонница. Я не буду спать. Выпейте зелье Сна без сновидений и ложитесь.
Гермиона помотала головой:
– Нет, зелье я пить не буду, мало ли что может случиться.

* * *

Несмотря на все защитные заклинания Гермиона все равно не могла уже заснуть. Она как будто чувствовала недовольство дома: до этого он был просто любопытен, сейчас же разозлился. Что-то скрипело на чердаке, ветки громче обычного скребли по окнам, и Гермиона не смыкала глаз, наблюдая за игрой света и тени на потолке. Иногда ей казалось, что она слышит тихие вздохи, но не могла сказать откуда был этот звук – из спальни, где находился зельевар, или с чердака. Ночь тянулась томительно медленно.
Как только за окном стало светать, Гермиона поднялась с постели и, накинув халат, вышла в коридор. Снейп сидел в кресле в ее спальне напротив двери с палочкой в руке и спал. Женщина мягко улыбнулась – во сне бывший профессор выглядел так беззащитно, так… мило. Она не стала его будить – скорее всего, он уснул недавно, после бессонной ночи отдых ему был необходим.
Гермиона, стараясь не скрипеть половицами, спустилась на кухню, поставила чайник, насыпала кофе в чашку и посмотрела в окно.
За стеклом мелькнуло бледное лицо. Это длилось всего мгновение, и видение исчезло, будто его и не было, Гермиона даже не могла сказать, кому мог принадлежать образ. Выхватив палочку, она одним прыжком оказалась у окна – но слишком поздно.
Подталкиваемая внутренним чутьем, она взбежала вверх по лестнице и заглянула в свою спальню. Чёрная тень стояла за спиной спящего Снейпа. Увидев ведьму, тень растворилась в сером утреннем свете.
Зельевар тут же открыл глаза и, заметив Гермиону, вскочил:
– Что-то случилось? Я, кажется, все-таки задремал.
Ведьма покачала головой, убирая палочку:
– Мне показалось, как кто-то наблюдает за мной в окно кухни, а потом черная тень стояла над вами.
– Просто стояла?
– Да, просто стояла… вы видели какой-нибудь сон?
Мужчина пожал плечами:
– Я никогда не вижу снов.
– Хорошо вам, но, возможно, ваш сон смог бы дать какую-нибудь подсказку, – Гермиона вздохнула и, прислушавшись, сказала: – Хотите кофе? Как раз чайник закипел.
– Не откажусь.

* * *

Они пили ароматный напиток, наблюдая за тем, как встает солнце, и обсуждали дальнейшие действия.
– Я думаю, нам стоит еще раз проверить чердак. Хотя бы починить дверь, чтобы у детей не возникло вопросов.
– Я согласна. Тогда отправимся сейчас? Или подождем, когда станет совсем светло?
Снейпу усмехнулся:
– Неужели вы боитесь?
– Не то чтобы… Но все-таки приятнее сталкиваться с чем-то неизвестным при свете, а не в темноте. Впечатлений на сегодня мне достаточно.
– Что ж, тогда подождем.
Гермиона налила им еще по чашечке.
– Что я вам буду должна за ваши труды, мистер Снейп?
Зельевар едва не подавился кофе, услышав этот вопрос. Он уже и забыл, что они договаривались о компенсации, но он-то поддержал этот разговор только потому, что было неловко, да и не в его характере сказать: «Ничего, я делаю это потому, что мне будет приятно оказать вам услугу». Всерьез он не задумывался, чем же будет являться эта компенсация, а брать деньги с женщины, за которой может быть соберешься ухаживать, он считал неприличным. Иными словами, Гермиона своим вопросом поставила его в тупик. Сама же она, видя замешательство Снейпа, связала это с тем, что ему неловко озвучивать сумму – наверное, она была немаленькой. Она решила вывести его из затруднения:
– Не смущайтесь, мистер Снейп, я, конечно, одинокая женщина с детьми, но материально могу себе позволить оплатить ваши услуги, сколько бы они не стоили.
Снейп сердито глянул на нее из-под бровей.
– Не нужны мне ваши деньги, – как будто выплюнул он. – Мне достаточно своих.
Ведьма растерянно смотрела на зельевара.
– Но как же… Вы же сами… Компенсация…
– Я разве говорил о деньгах?
Смущение и удивление Гермионы достигло предела.
– А разве нет? – робко поинтересовалась она.
– Нет. И вообще, какого черта вы заговорили об этом сейчас? – Снейп в раздражении поставил чашку с кофе на стол. Этот разговор вызвал в нем досаду, и, не отличаясь особой терпеливостью, он позволил ей вырваться наружу.
Гермиона из-под нахмуренных бровей посмотрела на мужчину. Что она сделала не так? Хотела как лучше, а осталась еще и виноватой. Желания оправдываться у нее не было, поэтому сдержанно-холодным тоном она сказала:
– В таком случае, проверим чердак сейчас. И я не буду вас больше задерживать.
С этими словами она вышла из кухни, а Снейп, закусив нижнюю губу, тоскливо посмотрел в окно: «Старый дурак! Поухаживал? Молодец! Все закончилось, не успев начаться».