Бретт: Если бы мои руки могли говорить, они сказали бы. 4 страница

Обратите внимание на важную особенность данного упражнения. Вы не наблюдаете себя во власти эмоций. Вы наблюдаете себя, наблю­дающим за собой, слишком остро реагирующим на рынок. Вы идентифи­цируете себя с «наблюдателем»: можете даже представить себя улыбаю­щимся и покачивающим головой, успокаивающим и выражающим жа­лость к своему несчастному перевозбужденному «я» и т.д. Со временем

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

КОГДА ТРЕЙДЕР НЕ В СВОЕМ УМЕ

Для неизменного восприятия необходимо одно «я».

В главе третьей мы рассмотрели, как рынки вызывают эмоциональные реакции, окрашивающие последующие мысли и поведение. В этой главе мы копнем немного глубже и исследуем тему изнутри, привлекая резуль­таты исследований в области когнитивной неврологии. Эти результаты поднимают интригующие вопросы о сути нашей личности, бросая вызов бытующему представлению, что свойства личности неизменны и уни­тарны. Действительно, наличие у человека множества личностей — что долго считалось уделом относительно ограниченной группы патологи­ческих случаев, — похоже, является нормой. Это создает серьезные про­блемы для трейдеров, которые могут сталкиваться с ситуациями, когда их доведенные до совершенства и реально применяемые стратегии ока­жутся неработоспособными из-за качественных изменений в их моделях мышления, восприятия и действия.

САМЫЕ СИЛЬНЫЕ ОЧКИ В МИРЕ

Представьте, что самая сильная пара очков, которую вы могли бы носить, отнюдь не имеет диоптрических линз. Это простые защитные очки, сде­ланные из прозрачной пластмассы. Вы можете купить их в любом хозяй­ственном магазине, чтобы защитить глаза от летящего сора, когда зани­маетесь работой по дереву или в саду.

Потребуется проделать один фокус, придуманный психиатром из Гар­вардской медицинской школы Фредериком Шиффером. Во-первых, ку­пите две пары таких очков. Затем заклейте три четверти поля зрения у первой пары очков непрозрачной лентой так, чтобы вы могли видеть только внешним углом правого глаза. Подобным образом заклейте три

вы, как тот психотерапевт, сможете сказать сами себе: «Хм-м-м... Инте­ресно, откуда у меня это чувство». Развив в себе способность к самосо­зерцанию, вы обретете свободу делать то, что кажется неестественным.

И как это очень часто бывает на рынках, сделаете правильный шаг.

У авторов, пишущих о финансах, есть привычка рядиться в облаче­ния гуру в надежде привлечь как можно более широкую аудиторию. Од­нако я должен вам честно сказать: д-р Бретт — довольно-таки неваж­ный трейдер. Его слишком легко затягивает происходящее на рынке. Если его предоставить самому себе, он прогорит, инвестируя на пиках и провалах своих эмоций. Он очень походит на «Вулворта», живущего совершенно не в такт с ритмами окружающего мира. Однако, к счастью, у этого трейдера есть «внутренний наблюдатель». Он может приносить хорошие деньги на счет д-ра Бретта, благодаря тому что оттесняет в сто­рону самого д-ра Бретта.

94 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

четверти поля зрения у второй пары очков, оставив открытым внешний край левого глаза.

Оказывается, люди не только по-разному видят сквозь две пары таких очков — они также воспринимают себя и мир по-иному.

Логика Шиффера изящна и обезоруживающе проста. Физиологиче­ские исследования показали, что сигнал из крайней правой стороны поля зрения человека передается в левое полушарие головного мозга. Крайняя левая сторона поля зрения обрабатывается правым полушарием. У боль­шинства людей вербальная обработка информации происходит в левом полушарии, а немалая часть обработки эмоциональной информации — в правом. Это разделение труда между полушариями головного мозга настолько поразительно, что когнитивный невролог Джон Каттинг ут­верждает: люди, по существу, обладают двумя умами. Ум № 1, как он его называет, в основном расположен в левом полушарии и помогает лю­дям понимать суть вещей. Ум №2, находящийся в правом полушарии, позволяет воспринимать ценность, значение и взаимосвязь вещей и со­бытий. Важнейшее качество этих умов, подчеркивает Каттинг, состоит в том, что они работают не последовательно, а параллельно. Оба непре­рывно сканируют окружающий мир, определяя, с чем сталкивается чело­век и что это значит. Мысль, воспринимаемая нами нераздельно, на са­мом деле является сложной координацией двух этих умов.

Очки Шиффера представляют собой изящный способ отделения ума № 1 от ума № 2 без необходимости рассекать мозолистое тело—волокна, соединяющие мозговые полушария. Такую операцию много лет назад приходилось делать страдавшим эпилепсией пациентам д-ра Роджера Сперри, чтобы прерывать сигналы, вызывавшие трудноизлечимые при­ступы. Исследователи были ошеломлены, обнаружив, что пациенты, под­вергшиеся такой операции, могли и думать, и чувствовать, но не могли координировать деятельность своих умов.

Последующие исследования, проведенные коллективом во главе с Майклом Газзанигой, открыли, что, когда пациентам с «разделенным мозгом» показывали изображение, видимое только их левому глазу (свя­занному с правым полушарием), они могли указать на фотографию уви­денного объекта, но не могли его назвать. Они узнавали увиденное, но не могли выразить это знание словами. И что еще более странно, когда им показывали одновременно две различные фотографии, паци­енты могли указать каждой рукой на то, что видели, но устно могли опи­сать только фотографию, показанную правому глазу. (Лишь несколько позднее Газзанига додумался спросить пациентов с «разделенным моз­гом», почему они указывали на две фотографии, а описывали только одну. Полученный им ответ привел к одному из самых важных откры-

тий в современной когнитивистике, и это открытие, как увидим позже, крайне важно для понимания психологии трейдинга.)

В последующих исследованиях удалось исследовать оба ума без рассе­чения мозолистого тела. Пациенты, перенесшие серьезные повреждения только одного полушария головного мозга, позволили собрать очень по­лезную информацию о познавательной работе мозга. Процесс, получив­ший название «тест Вада», в котором анестезировалось только одно по­лушарие головного мозга, а второе оставалось в неприкосновенности, также открыл многое, поскольку позволял задавать вопросы пациентам в то время, когда один из их умов был отключен.

Шиффер обобщил захватывающие исследования, проведенные груп­пой во главе с Джеффри Ахерном, в которых тест Вада использовался для исследования эмоционального функционирования двух пациентов, страдавших от эпилепсии. У обоих из них настроение колебалось на­столько сильно, что, казалось, они раздваивались на совершенно раз­ные личности. С помощью теста Вада д-р Ахерн смог продемонстриро­вать, что каждая личность находилась под контролем определенного по­лушария. Когда обезболивали одно полушарие головного мозга, паци­ент был относительно счастлив и общителен. Когда обезболивалась дру­гая половина, тот же человек становился капризным, угрюмым и даже агрессивным!

В своей книге «Здравый ум» (The Right Mind) Роберт Орнстайн опи­сывает подобный случай: пациент с разделенным мозгом напал на свою жену левой рукой, одновременно пытаясь сдержать руку-агрессора пра­вой. Другой пациент с разделенным мозгом в ответ на просьбу указать слова, описывающие его цели в жизни, выбрал «автогонщик» левой ру­кой (правое полушарие) и «чертежник» правой рукой (левое полуша­рие). Обобщая труды в области когнитивной неврологии, психологии и философии, Каттинг пришел к заключению, что люди обладают вто­рым умом, который управляет эмоциями, желаниями и действиями, на­правленными на удовлетворение потребностей. Он находится в правом полушарии и работает отдельно от вербально мыслящего ума.

Пациенты, описанные Ахерном и Орнстайном, были уникальны в том, что их субличности казались полностью различными. Однако может слу­читься и так, что эти пациенты будут отличаться от вас и меня только сте­пенью полярности. В превосходной книге «Человек с двумя умами» (Being of Two Minds) Арнольд Голдберг пишет, что многие участники психоте­рапии демонстрируют то, что он называет вертикальным раздвоением личности. Это ситуация, в которой человеку кажется, что какая-то его часть совершенно чужда его нормальной личности. Нередко эта «часть» заставляет человека выполнять действия, которые полностью противо­речат нормальному, приемлемому для этого человека поведению, вызы­вая сильное чувство вины, стыда и горя.

Я вцдел много примеров такого вертикального раздвоения. Недавно познакомился с женщиной, которая обычно была уверенным в себе, ква­лифицированным профессионалом, гордившимся своими достижени­ями. Время от времени, однако, ею овладевало чувство полного бессилия, не позволявшее принять даже самое элементарное решение. Во время этих эпизодов она поедала много шоколадных конфет и мороженого, на­бирая солидный вес. Потом, вспоминая свое поведение, не могла пове­рить тому, что творила. Затем некоторое время «держалась» — до следу­ющего эпизода.

Еще более драматичным примером вертикального раздвоения ока­зался преуспевающий врач, обратившийся ко мне из-за семейных про­блем. Он был женат на любящей и талантливой женщине, также до­бившейся успехов в карьере. У них был ребенок, и они, по общему мне­нию, любили друг друга и наслаждались своей семейной жизнью. Время от времени, однако, доктор испытывал неодолимую потребность играть в местном казино. Это занятие заставляло его испытывать чувство вины и даже стыда — многие игроки были сомнительными личностями, — и он прилагал все усилия, чтобы скрывать свою страсть от жены. В ко­нечном счете, однако, она заметила неладное и, проверив их сберега­тельный счет, обнаружила крупную недостачу. Потрясенная супруга по­чувствовала себя преданной и была обеспокоена неспособностью мужа объяснить, почему он проводил время подобным образом. Как и другие пациенты, описывающие неодолимое стремление к порнографическим сайтам, эксгибиционизму или наркотикам, врач смог только неубеди­тельно объяснить, мол, «что-то на него нашло». Он утверждал, что лю­бит жену и не хотел причинить ей боль или потерять ее.

Д-р Голдберг утверждает, что эти клиенты вполне могли говорить правду. На них действительно что-то накатывает, и они не могут пол­ностью с этим справиться. Их вторая личность «отсечена» от той нор­мальной личности, которую они идентифицируют как свою собствен­ную, и у нее (второй) есть, кажется, свои собственные особенности, по­требности и модели поведения. Возможно, когда люди не могут решить свои дилеммы и говорят: «Сердце хочет одно, а голова велит другое», — в их словах больше истины, чем они осознают. В такие моменты чело­век действительно разрывается между двумя личностями, двумя умами.

Воздействие подобных особенностей психики на трейдинг, должен признать, чрезвычайно велико. Когда трейдеры корят себя за то, что от­крывают импульсивные сделки, или за то, что не в силах «спустить ку­рок», оглядываясь на сделку и удивляясь: «Какого черта я открыл эту по-

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. КОГДА ТРЕЙДЕР НЕ В СВОЕМ УМЕ 97 98 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

 

зицию?!», — возможно, в их показном самоуничижении есть смысл. Воз­можно, они вообще не открывали эти сделки. Возможно, как тот врач- игрок и пациенты Газзаниги, они действительно были не в своем уме.

ФИЛ, ЗАЯДЛЫЙ ТРЕЙДЕР

Именно не в своем уме, казалось, пребывал Фил — трейдер, с которым мне довелось общаться по телефону. Он периодически наторговывал со­лидный капитал, но затем начинал увеличивать размер позиции, прод­левать сделки и игнорировать стопы. Само собой разумеется, это при­водило к катастрофическим убыткам, оставлявшим лишь жалкие крохи от его активов. Тогда, чувствуя себя побитым, Фил сокращал размер по­зиции, начинал торговать по правилам и неукоснительно придержи­вался планов выхода.

Этот цикл повторился несколько раз, а затем Фил послал мне элек­тронное письмо. Я не веду постоянной психотерапевтической практики для трейдеров из-за большой загруженности на работе, дома и в соб­ственной торговле. Однако Фил показался мне по-настоящему талант­ливым трейдером, страдавшим от своего, по всей видимости, самоубий­ственного поведения. Надеясь, что мы сможем решить его проблему бы­стро, я согласился провести бесплатную консультацию по телефону.

Раздвоение личности Фила

Из рассказанной Филом истории стало ясно, что причины его неурав­новешенной торговли лежали в личностной противоречивости. Все зна­комы с повестью о докторе Джекиле и мистере Хайде и с историей Супер­мена, он же Кларк Кент. Для личности Фила была характерна такая же двойственность.

Большую часть времени, в том числе во время телефонного разговора со мной, Фил представал спокойным человеком, и торговал он консерва­тивно. Настоящий семьянин, он очень серьезно относился к своим обя­занностям отца и мужа. Его убивала мысль, что он не мог как следует обеспечивать семью с тех пор, как в прошлом году полностью переклю­чился на трейдинг. Он хотел лишь добиться успеха в выбранной им про­фессии и выражал готовность упорно трудиться ради этого.

Но едва Фил начинал пожинать плоды своего тяжелого труда, как его взгляды (и, похоже, его личность) изменялись. Его жена замечала это, потому что Фил внезапно заговаривал о том, какой он успешный трейдер, как добудет много денег для семьи и т.д. Он становился нео­бычно экспансивным, самоуверенным и начинал строить с женой слож­ные планы о том, как они отправятся в дорогостоящий отпуск, купят но­вые машины и т. п. Даже супруга смогла выделить эту поведенческую мо­дель и просила его «успокоиться», когда видела, что он чрезмерно само­надеян в торговле.

Эта полярность мыслей, чувств и поведения была настолько разитель­ной, что я готов был подумать о биполярном расстройстве, если бы по­добного не происходило ни в какие другие периоды жизни Фила. До тор­говой карьеры у него, похоже, никогда не проявлялось таких колебаний; да и теперь, когда не торговал, он не был столь самоуверен.

Я не мог понять природу проблемы Фила до тех пор, пока он не при­знался мне, что баловался кокаином, будучи студентом колледжа и не­долго после его окончания. Он заверил меня, что больше и близко не под­ходил к кокаину, так что это не могло влиять на его торговлю.

Я попросил Фила описать, что он ощущал под воздействием кокаина. Как и следовало ожидать, он испытывал чувство безграничного могуще­ства и эйфории; видел себя стоящим «на вершине мира». Туг Фил оста­новился и указал на очевидное: он получал от торговли такое же нарко­тическое опьянение, как от кокаина. Каждый раз, проведя несколько вы­игрышных сделок, пьянел от успеха и чувствовал себя «на вершине мира».

Далее Фил вспомнил, что под воздействием кокаина ощущал себя «другим человеком». Он общался с большей уверенностью. Готов был браться за любую проблему и чувствовал, что его ничто не остановит. С некоторым замешательством Фил описал мне, как недавно вел себя так же и на рынке, публикуя хвастливые отчеты о своих сделках на ин­тернет-форуме и раздавая советы другим. Эти сделки закончились па­губно — так же, как и его краткая карьера онлайнового консультанта.

Фил наслаждался кокаином — и торговлей, потому что они позволяли ему быть другим человеком. Под стимулирующим воздействием рын­ков и наркотиков он мог пусть ненадолго, но предстать перед собой ге­роем. К сожалению, это был фальшивый героизм, искусственно вызван­ный и потому не способный продержаться. Но в основе его лежал здоро­вый импульс: чувствовать себя сильным и хозяином своей жизни. В поис­ках решения нам предстояло найти те конструктивные способы, посред­ством которых он уже частично достигал этого ощущения, и помочь ему применить их к торговле.

Самым очевидным фактом, доказавшим, что Фил является хозяи­ном своей жизни, был его успешный отказ от приверженности к кока­ину. Он прекратил принимать кокаин после того, как встретил свою бу­дущую жену. Она ясно дала ему понять, что оставит его, если он продол­жит баловаться наркотиком. Фил осознал, что это будет для него слиш­

ком большой потерей, и начал посещать собрания группы «анонимных наркоманов», которая работала, используя 12 принципов «анонимных алкоголиков». Впоследствии он стал наставником и спонсором многих новых участников, помогая им в самоочищении. Фил ощущал себя ком­петентным членом группы «анонимных наркоманов», и ему нравилось, что жена ценит его успехи в борьбе с пагубной зависимостью.

Я спросил Фила, согласен ли он прилежно выполнить набор опреде­ленных действий, чтобы изменить свою разрушительную модель поведе­ния в торговле. Я обратил его внимание на то, что в своей жизни он уже добился большого успеха в борьбе против одной такой разрушительной модели и что мы сможем использовать этот опыт для изменения его под­хода к трейдингу.

— Я готов пробовать все что угодно! — воскликнул Фил, снова под­тверждая, что больше всего на свете он хочет стать успешным трейдером.

Я попросил Фила подозвать к телефону его жену Ронду. Она тоже вы­разила сильное желание помочь мужу. К моему удивлению, Ронда за­явила (так, чтобы слышал Фил), что не может при существующих обсто­ятельствах продолжать жить в этом браке.

— Мне нужно поправить финансы, — всхлипнула она. —Денег не хва­тает даже на оплату счетов.

Ронда объяснила, что выросла в бедности и не может выносить безде­нежье. Она любила своего мужа, но не могла жить, из месяца в месяц му­чаясь вопросом, как платить по счетам.

Я посочувствовал Ронде и попросил, чтобы она передала трубку Филу. Его голос теперь дрожал; Фил осознал, что проблема была намного се­рьезнее, чем он думал. И я понял, что моя простая консультация по теле­фону вдруг превратилась в полномасштабное вмешательство в кризис.

Активация «наблюдателя»

В тот момент, когда Фил возвратился к телефону, я уже на него рассер­дился. Первым моим желанием было отчитать его за то, что он так глу­боко втравил меня в это дело. Однако я тут же отверг эту идею. Вообще-то, мне нравится иметь дело с кризисами и серьезными случаями в психоте­рапии, и я искренне захотел помочь этой паре решить ее проблемы.

Сердился же я на Фила потому, что он довел свою жену до такого со­стояния. Ведь очевидно, что она была преданной супругой и в молодости у нее хватало своих проблем. Как он мог так долго не замечать ее боль? И почему, спросил я себя, он не выходил из дома после торговой сессии и не брался за другую работу, чтобы заработать немного денег? Он же должен понимать, что жене не хватает денег на хозяйство!

В этот момент включился мой «внутренний наблюдатель». Я был сер­дит на Фила по той же причине, по которой собиралась уйти от него Ронда. В своем эгоцентризме Фил пренебрегал ею так же, как озабочен­ность успехом заставляла его пренебрегать торговой дисциплиной. Фил, как оказалось, не только следовал одной и той же поведенческой модели с кокаином и торговлей, но проходил похожие циклы усердия и пренебре­жения также и в браке. Только на сей раз ему угрожала возможность по­терять все: и торговлю, и жену.

Я осторожно объяснил Филу, что понимаю, какую важность он при­дает своей торговле и семье. Сказал ему, что его модели поведения в тор­говле приведут к потере и того и другого и что он должен будет привлечь Ронду к решению проблемы так же, как это было, когда он ходил на со­брания группы «анонимных наркоманов». Фил с готовностью воспри­нял эту идею и тут же передал Ронде трубку, когда я захотел вновь пого­ворить с нею.

Ронду же я попросил помочь превратить Фила в хорошего кормильца семьи. С этой целью предложил ей вести учет его торгового бизнеса. На торговый счет нельзя будет добавлять деньги в течение по крайней мере года. Как только счет будет вырастать на 10% — именно на этом уровне обычно включалась чрезмерная самонадеянность Фила, — при­быль нужно депонировать на семейный сберегательный счет, больше не используя ее для торговли. Супруги вместе должны построить график «кривая капитала» — своих сбережений. Весь полученный таким обра­зом доход можно тратить на покупку друг другу всяких приятных вещей, так как теперь он станет результатом командных усилий.

Я представил идею Филу как необходимость помочь Ронде. Напомнил, что в детстве она была травмирована бедностью и теперь ей требовалась его поддержка. Лучше всего ее можно было оказать, проявив большую за­боту о ее «кривой капитала» — сберегательном счете семьи, а не о своей собственной.

Филу сразу же понравилась эта идея. Ронда также была довольна, ведь она почувствовала, что в ее руки попадает контроль над финансами, а, кроме того, Фил сможет продемонстрировать ей свою преданность. Не­сколько месяцев спустя я был рад узнать, что супружеская пара избавилась как от материальных, так и от матримониальных проблем. В конце кон­цов Фил уже на личном опыте знал, как оказывать помощь людям, пережи­вающим кризис, когда был спонсором в «анонимных наркоманах». После того как мы переопределили Ронду в клиенты, он более чем охотно взялся за решение ее проблем, испытывая при этом столь необходимое ему чув­ство превосходства. Ему уже не требовалось ощущать себя важной персо­ной на рынке, раз он мог чувствовать себя нужным и эффективным дома.

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. КОГДА ТРЕЙДЕР НЕ В СВОЕМ УМЕ 101 102 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

 

Одновременно пошла на поправку и торговля Фила, потому что он больше не мог сломя голову повышать ставки. Прежде чем счет увели­чивался до уровня, где пробуждалась его пагубная страсть, деньги пере­кладывались на семейный сберегательный счет. Эта поведенческая мо­дель успешно действовала после нашего сеанса. Супруги преднамеренно возвращали счет на исходные позиции, где Фил не мог позволить себе не­сти дальнейшие убытки. Поскольку у него больше не водилось выигран­ных денег, которыми он мог бы свободно рисковать, ему приходилось придерживаться строгой дисциплины, иначе его торговой карьере во­обще бы настал конец.

Ориентированный на решение сеанс позволил установить, что в од­ном теле было два Фила: один, ответственный и хотевший все делать правильно, и другой, жаждавший острых ощущений и пренебрегавший элементарными обязанностями по отношению к своему здоровью, тор­говле и браку. Вместо того чтобы навесить на одного Фила ярлык «пло­хой», а на другого — «хороший», мы создали ситуацию, в которой по­требности «плохого Фила» могли удовлетворяться благими поступками. Если бы я просто попросил, чтобы Фил бросил торговать или ограничил себя сделками по 100 акций, он никогда не подчинился бы. Однако ему оказалось в радость отдавать прибыль и ограничить размер своего счета с целью героического спасения жены и брака. Фил не нуждался в кока­ине, если мог испытывать кайф, помогая другим наркоманам. Ему также не нужна была сверхприбыль в торговле, ведь он ловил кайф от того, что мог материально обеспечивать Ронду.

ИЗУЧЕНИЕ РАЗДВОЕННОГО УМА

Вернемся на некоторое время к дерзкой работе Фредерика Шиффера и ее значению для психологии трейдинга. Закрывая прозрачные линзы очков, д-р Шиффер, по существу, пошел по пятам Сперри и Газзаниги, превращая нормальных людей в пациентов с разделенным мозгом. Он визуально отделил работу левого полушария мозга от работы правого и во время этой процедуры сделал удивительное открытие.

Для исследования он использовал своих собственных пациентов, об­ращавшихся за психотерапевтической помощью. Большинство жалова­лось на депрессию и беспокойство. Когда д-р Шиффер заставлял их но­сить очки, закрывавшие всё, кроме левой стороны поля зрения, паци­енты сообщали ему, что испытывали перевозбуждение и депрессию. В общем, чувствовали себя хуже, чем обычно. Однако, к удивлению паци­ентов, когда они носили другие очки, где открывалась только правая сто­рона поля зрения, они быстро успокаивались и чувствовали себя лучше. Это не было похоже на эффект плацебо. Две пары контрольных очков, у которых закрывались верхние и нижние четверти поля зрения (и, соот­ветственно, работа мозга не разделялась), не давали таких результатов.

Для своей работы я изготовил очки, как у д-ра Шиффера, которые по­том носил сам и давал носить клиентам. В отношении их тесты получа­лись наиболее объективными, потому что я сначала не говорю клиен­там, для чего нужны очки. В моих опытах очки не приводят к впечатляю­щим результатам у всех, но действительно вызывают изменения в состоя­нии ума улюдей, которые обращаются за консультацией, жалуясь на про­блемы с настроением и/или чувством собственного достоинства. Таким людям присущи перепады состояния: какое-то время они чувствуют себя хорошо, а потом начинают нервничать или испытывают чувство вины и неуверенности. В таких ситуациях вертикальное раздвоение личности наиболее очевидно.

Очки сами по себе не вылечивали пациентов д-ра Шиффера и не соз­давали постоянных изменений у моих клиентов. Но они действительно ярко демонстрировали пациентам важную истину: их проблемы за­ключались не в окружающем мире, а возникали вследствие особого ви­дения мира. Нервная и подавленная личность сосуществовала с лично­стью, воспринимавшей реальность иначе. Одно лишь это оказывало под­держку людям. Они могли видеть на собственном опыте, что их негатив­ное представление о себе было функцией их восприятия, а не абсолют­ной действительностью.

Хотя очки — искусно сделанный и полезный инструмент, но, чтобы найти ключ к саморазвитию, нужно найти способ сменить человеку линзы, даже когда он не носит очки. Для того чтобы трейдеры могли тор­говать последовательно и без вмешательства эмоций, им нужно знать ме­тоды, позволяющие переключаться с одного внутреннего ума на другой.

УМ ТРЕЙДЕРА

Опыт клиентов д-ра Шиффера дает важную информацию, позволяющую проникнуть в плачевное состояние эмоционального трейдера, разрыва­ющегося между сожалением, страхом и чрезмерной самоуверенностью. Опытные трейдеры обычно открывают сделки после того, как тщательно проанализируют рынок и взвесят свои шансы. Они работают, используя ум N* 1 (по Каттингу), сканируя рынок в поисках моделей и соответству­ющих данных. В это время они напоминают пациентов в очках, закрыва­ющих все, кроме крайней правой части поля зрения.

Когда рынок совершает большое движение — такое, которое воздей­ствует на позицию трейдера, — происходит внезапное изменение. Теперь трейдер рассматривает рынок с позиций личной заинтересованности, оценивая последствия этого движения для своего счета, уважения или ре­путации. Это все равно что сменить одну пару очков на другую, закрыва­ющую все, кроме левого угла поля зрения. Глядя на рынок сквозь линзы личной заинтересованности, трейдер больше не находится «в зоне», и все свое внимание уделяет рыночным данным и моделям. Поэтому весьма высока вероятность, что торговые решения он будет принимать по сооб­ражениям иным, чем те, которые исследовал и протестировал.

Люди теряют деньги на рынках, потому что очень часто сделку от­крывает один человек, а управляет сделкой и закрывает ее совсем другой. Власть буквально захватывает другое «я» — другой ум.

Раньше я не понимал, почему людям так трудно держать новогодние обещания, следовать диете или соблюдать режим выполнения физиче­ских упражнений. Исследования и работы докторов Шиффера и Голд­берга в области расщепленного мозга дают тому объяснение. Люди со­вершенно искренне принимают решение сесть на диету или заняться физкультурой. Они всерьез хотят оздоровить свой организм и находят много серьезных доводов в пользу этого. Позже, однако, они поддаются скуке, усталости или депрессии, входят в другое состояние ума, и их ре­шимость ослабевает. Человек, принимавший решение, исчез, а другое «я», эмоциональное, слишком устало, чтобы тренироваться, или слиш­ком желает наслаждений, чтобы отказываться от пищи. Люди начинают делать исключения из правил, а затем забывают правила совсем.

Люди не могут придерживаться целей на протяжении жизни (а трей­динг, конечно же, деятельность целеустремленная), потому что в основе своей являются разделенными существами.

В начале XX в. российский философ Георгий Иванович Гурджиев пред­восхитил открытия в области когнитивной неврологии, заявив, что улю- дей отсутствует единая сущность. Средний человек, учил Гурджиев, со­стоит из многих «я», каждое из которых борется за внимание и не знает о существовании других. Когда люди переходят от ситуации к ситуации, активируются различные «я», определяющие поведение человека. Это происходит механически, без понимания или участия на сознательном уровне. В некотором смысле, учил Гурджиев, люди спят; они не полно­стью находятся в сознании. Думая, что они свободны, люди на самом деле очень зависят от ситуаций, которые пробуждают их различные «я» и та­ким образом управляют их поведением.

Эта человеческая дилемма, обусловленная существованием в одном мозге нескольких систем обработки информации, ломает планы тех, кто надеется заработать на рынках. Трейдерам, все время переключающимся из одного состояния в другое в зависимости от новостей, советов, движе­ний рынка и отвлекающих житейских проблем, выдерживать торговый план так же трудно, как придерживаться диеты. Отсутствие единого «я» позволяет маленьким «я» вести себя неуправляемо, импульсивно испол­няя торговые решения и создавая ситуации, в которых можно упустить даже самые простые для прочтения модели рынка.

Возможно, вам приходилось изучать неудачные сделки с целью по­нять, что пошло не так, как надо. Вы смотрите на имевшиеся в то время рыночные данные, анализируете сделку и спрашиваете себя: «О чем во­обще я думал?»

Да, вы оказались крепки задним умом. А ведь у вас, возможно, дей­ствительно была вся информация, необходимая для проведения правиль­ной сделки, но вы не сумели получить доступ к этой информации, по­тому что не могли видеть ее. Ваше мышление, поглощенное беспокой­ством, скукой или недолгой гордыней, было искажено так же, как у па­циентов Шиффера, носящих очки, закрытые справа. «Вы», анализирую­щий сделку, совсем не тот «вы», который ее открывал.