Решили объединить наши усилия для достижения этих целей. 4 страница

— Ну да, — рассмеялся Виктор вместе с коллективом, — как говорится всё гениальное просто!

— Они такой «космический» спектакль устроили, что куда там тягаться с ними знаменитым сценаристам! Шесть экспедиций успешно осуществили приземление на Луну без сучка и задоринки. Двенадцать человек у них посетило Луну. А вот космический корабль «Аполлон-13» ну никак не мог приземлиться на лунную поверхность из-за аварии на борту. Облетел вокруг Луны, да так и вернулся ни с чем на Землю.

— Так всё это на самом деле был спектакль?! — никак не мог поверить в это Костик.

— Конечно. Они просто сыграли на амбициях людей и денег много украли. Так мало того, что американский народ ободрали, как липку, так ещё и Советский Союз впутали в эту бессмысленную гонку.

— Так, подожди, — с сомнением проговорил Николай Андреевич. — А что, разве наши специалисты не знали, что это «липа»?

— Конечно знали. Но в обмен на молчание и поддержку «лунной версии» Советский Союз получил огромные льготы на международном рынке… А потом, как «Вольные каменщики» следы заметали, начиная от правительственных перестановок и заканчивая устранением «ненадёжных» личностей?! И я не удивлюсь, если в последующем кто-нибудь всерьёз заинтересуется этой афёрой, то вдруг окажется, что оригиналы съёмки этого спектакля, в котором надо сказать допущено очень много ляпсусов, бесследно исчезнут. А, как известно, нет документов, нет и предмета разговора.

— Значит, американские астронавты никогда не приземлялись на Луну? — вновь уточнил Виктор.

— Естественно нет. Чтобы добраться до Луны, надо преодолеть пояса огромной радиации.

— А как же космонавты летают в космос, выходят в открытое космическое пространство и возвращаются оттуда живыми?

— Ну так они же находятся под защитой гравитационного, магнитного поля земли и не выходят за его пределы. То есть летают в околоземном космическом пространстве в допустимых пределах от поверхности Земли. И то, при проникновении в эти слои повышенной космической радиации вынуждены снижать полётную высоту… Естественно, что в будущем, с развитием нанотехнологий, для человека будут вполне возможны полёты как на Луну, так и на другие близлежащие планеты.

— Чего, чего? — переспросил Женя. — Нанотехнологий? А это ещё что за зверь?

— Нанотехнологии? Это продолжение развития микротехнологий. Приставка «нано» означает миллиардную долю исходных единиц. «Нанометр» — доля метра, равная десяти в минус девятой степени метра,.. — Сэнсэй глянул на коллектив и уточнил. — Ну чтобы вы лучше представляли, один нанометр составляет миллионную долю миллиметра.

Женька, слушая Сэнсэя, соединил указательный и большой палец, сотворив между ними маленькую щёлочку, и посмотрел на этот просвет, видимо, пытаясь представить в своём воображении миллионную долю миллиметра.

— …«нано» возникло от греческого слова «nanos», что переводится как «карлик», — дополнил свой ответ Сэнсэй.

— Какой же это карлик? — старательно прищурился Женька, с интересом рассматривая сотворённую щёлку. — Это какой-то мутивированный микроб, который до-о-лго-долго болел в детстве.

— Да, это действительно ничтожно малые частицы, — усмехнувшись со всеми, проговорил Сэнсэй. — А нанотехнологии — это соответственно технологии, с помощью которых будут искусственным путём созданы как различные материалы, так и роботы, размером с наночастицу. То есть, если в микротехнологиях речь шла о манипуляции веществом, то в нанотехнологиях — отдельными атомами.

— А зачем мне нужен такой робот, если я его даже видеть не буду? — удивился Женька.

— А как им управлять? — с любопытством промолвил Виктор.

— Зачем нужен? — переспросил Сэнсэй. — Э-э-э, да вы себе просто не представляете, что это такое. Нанотехнологии — это целый революционный скачок в миропонимании и уровне жизни людей.

— И насколько большой тот скачок? — поинтересовался Володя.

— Ну приблизительно такой, как если бы сравнить уровень жизни пещерного человека, бегающего с дубинкой в поисках пищи, с уровнем жизни современного человека, пользующегося всевозможными услугами научно-технического прогресса.

— Серьёзно?!

— Вполне, — кивнул Сэнсэй. — Ведь что такое наномир этих частиц? Это, в первую очередь, совершенно другие свойства самих частиц, отличные от тех, что они составляют. Вот возьмите, к примеру, конфету. — Сэнсэй кивнул в сторону Руслана, который в это время разворачивал «Взлётную» карамель. Руслан замер, уставившись как и все на эту сладость. — Если эту конфету расколоть на несколько частей, то каждая из них будет сладкой. Но если эти части разделить до размеров нанометра, то частички будут уже обладать разными свойствами и соответственно отличаться по «вкусу». То же касается и остального. Возьмите, к примеру… ну, то же золото. Ведь в нанометровом масштабе крупинки этого металла имеют даже другой цвет, они не жёлтые, а красные. При комнатной температуре обычное видимое золото не является катализатором химических реакций. А вот если брать частички этого золота размером, скажем, в 3-5 нанометров, то они обладают уже свойством хорошего катализатора. А это, в свою очередь, открывает другие возможности в химии. Вроде то же вещество, а на наноуровне обладает совершенно другими свойствами и качествами.

Виктор пожал плечами и сказал:

— Нет, но я всё-таки никак в толк не возьму, как из этого микроскопического можно сделать робота? В моём понимании, робот — это такая железяка, которая работает от батареек, с кучей всяких механизмов внутри. А тут как происходит движение?

— Элементарно, — ответил Сэнсэй. — Если ты углублённо знаешь свойства вещества, то создать его движение тебе не составит труда. Возьмём самый примитивный уровень прогресса в микротехнологиях. К примеру рассмотрим сплав из титана и никеля. Он обладает инертным свойством — так называемой «памятью формы». То есть не надо ничего выдумывать. Берёшь эту микроскопическую «деталь» и деформируешь. Если её нагреть, она снова восстановит «по памяти» свою первоначальную форму. А в качестве нагрева достаточно послать к ней электрический сигнал. Обесточишь — она снова деформируется в старую форму. Вот тебе и движение туда-сюда. Вот тебе и «мускул».

— Хм, не знал, не знал, — заинтересованно проговорил Виктор.

— Но это ещё ерунда, — продолжал Сэнсэй. — Углублённые знания микромира, которые люди получат в ближайшие десятилетия, откроют перед человечеством огромные возможности, если, конечно, люди гуманно воспользуются этими знаниями. Это может охватить многие области, к примеру ту же промышленность, медицину, кибернетику, систему образования и другие сферы человеческой деятельности. Причём эти наномашины размером с молекулу способны будут не только выполнять операции по сборке и разборке сложных атомных конструкций, но и манипулировать другими молекулами, копировать себя, создавать более сложные машины, которые в свою очередь создадут ещё более сложные устройства — механизмы с молекулу со встроенным собственным компьютером.

— И чем нам это может «грозить», — с улыбкой спросил Николай Андреевич, — к примеру в той же медицине?

— Ну вот представь себе. К примеру ты чем-нибудь заболел. И вместо того чтобы бегать по коллегам и выяснять причину заболевания, от чего и как тебе лечиться, ты всего лишь выпиваешь стакан обыкновенной воды, а в ней — находятся «врачи»-нанороботы, которых ты даже не почувствуешь. И считай, что ты в одночасье посетил и диагноста, и терапевта, и хирурга высшей квалификации. Поскольку перемещаясь по организму, они не только тебя безболезненно и безошибочно продиагностируют, и не только найдут очаг воспаления, но и ликвидируют его и полностью восстановят функции твоего организма.

Николай Андреевич недоверчиво покосился на Сэнсэя и с улыбкой промолвил:

— Ты хочешь сказать, что эти «микрошарлатаны» заменят мне специалистов?

— Увы, доктор, — со смехом сказал Сэнсэй. — Так что скоро нам прийдётся выбирать себе другие профессии!

— Ну это уж нет! Вам — может быть! Только не мне. На мой век пациентов хватит. Психика — дело тонкое.

— Ошибаетесь, доктор, — покачал головой Сэнсэй. — С этими технологиями появится возможность не только лечить пациента всю его жизнь, но и вылечивать. — При этих словах Сэнсэя Николай Андреевич расхохотался от души. А потом Сэнсэй продолжил: — Причём вылечивать в том числе людей с психическими заболеваниями, безнадёжных больных, инвалидов, возвращая им полноценное здоровье, даже если это были врождённые инвалиды. Ведь нанороботы смогут проникать через гематоэнцефалический барьер непосредственно к нейронам головного мозга, где прекрасно справятся и с возбуждением, и с подавлением активности нейронов, воздействуя как на отдельные нейроны, так и на определённые участки.

— Фантастика какая-то! — пробормотал Николай Андреевич. — Тебя послушать, так получается прямо-таки панацея.

— Ну, где-то так, — улыбнулся Сэнсэй и добавил: — Но это ещё далеко не предел того, чего можно достичь при помощи нанотехнологий, естественно при разумном их использовании.

— А чего ещё можно достичь? — тут же поинтересовался Андрей.

— Ну, к примеру, при помощи наноустройств можно будет иметь при себе в миниатюрном виде информацию практически всех библиотек мира и пользоваться ею. Можно без проблем преодолеть языковые барьеры. При обучении качественно изменить способы подачи информации, чтобы человек не зубрил какие-то знания, а именно с интересом познавал. Для моментального людского общения можно поставить на «службу» виртуальную реальность.

— О, а как это? — изумился Руслан.

— Ну как, захотелось тебе, к примеру, посмотреть футбол вместе с Женей, дабы послушать его комментарии. Для этого тебе будет достаточно просто обменяться с ним сигналами. И ты, и Женя, не выходя из своих домов, при помощи виртуальной реальности будете одновременно находиться друг с другом, а точнее с виртуальной копией друга. Причём смотреть не просто футбол по «допотопному ящику», а присутствовать в трёхмерном изображении, быть реальными зрителями на футбольном поле. У вас будут задействованы не просто зрение, но и все остальные органы чувств, то есть вы будете слышать все звуки, ощущать запахи и так далее.

— Ух ты, здорово! — восхищённо промолвил Руслан.

— С этими технологиями можно, конечно, сделать прорыв в кибернетике, навести порядок в экологии, ликвидировать то же загрязнение воздуха, воды, почвы. Преодолеть ту же космическую радиацию, сотворить такой композиционный материал для космических кораблей, который не просто будет защищать людей внутри корабля от радиации, но и будет обладать уникальными свойствами, будучи легче пуха, прочнее стали и твёрже алмаза. Простой пример, чтобы вы поняли, что это такое. Если из данного материала изготовить набойку на вашу обувь, толщиной всего в один микрон, то вы за всю вашу жизнь не только её не износите, но даже не сможете поцарапать...

То есть людям будут даны те же знания, что и прошлой цивилизации. Но… остаётся открытым вопрос о том, как люди воспользуются этими знаниями? Что их перетянет: желание своего Животного или же стремление к Духовному? Если в обществе по-прежнему будет сохраняться доминация Животного начала, желания уничтожения себе подобных, представляете, к каким последствиям это может привести?

— М-да, если, не дай Бог, на основе этих нанотехнологий будет война, то это будет похлеще всех предыдущих войн вместе взятых, — серьёзно проговорил Николай Андреевич.

— Безусловно. И вместо добрых докторов-нанороботов людям же захочется создать таких маленьких монстров-минироботов, которые бы как пыль рассеивались на территории противника, чтобы эти «шпионы-киллеры» проникали во все щели, каналы связи, дабы не только собирать информацию, но и проводить диверсионные работы. Что стоит с помощью этих передовых технологий создать оружие массового поражения? Просто разбросал их в качестве пыли над мегаполисами и до свидания. Ведь в организм городских жителей с каждым вдохом попадает до 25 миллионов природных наночастиц. И если среди них будет даже несколько «диверсантов», их никто не почувствует. А попав в организм, они могут выполнить любую программу, которую им запрограммируют, начиная от проблем со здоровьем и заканчивая разными видами зомбирования, воздействия на определённые структуры мозга, не говоря уже о летальном исходе. Проконтролировать этот процесс и как-то уберечь население от этой беды в странах, которые не будут обладать данными технологиями, практически невозможно.

Или, к примеру, если люди получат знания по тому же лёгкому, сверхпрочному, устойчивому материалу, для чего они применят их в первую очередь? Для мирных целей в освоении космоса? Отнюдь. Получив эти знания, они, в первую очередь, постараются сделать обмундирование для своих солдат и военную технику неуязвимыми и наиболее боеспособными. Вы представляете себе солдата, у которого мало того что куча различных приспособлений для убийства, одежда, как у хамелеона меняется под цвет окружающего ландшафта, так ещё и благодаря её суперпрочности и ядерный взрыв для солдата не будет помехой?

Вы представляете, что будет твориться в мире, если нанороботов запрограммируют таким образом, что те, попав в организм людей, начнут вызывать у них неконтролируемую агрессию? Вы представляете себе это невидимое оружие, причём самовоспроизводящееся в неограниченном количестве? Невидимое оружие, которое к тому же может воссоздать любое из уже существующих. И этот нанозавод будет умещаться всего лишь в небольшой коробке. А в мирное время? Представьте себе зомбированных людей, которые голосуют за одного кандидата? И где тогда окажется эта хвалёная «демократия»?

Женька тут же отреагировал:

— Я, я знаю где!

— А ты, Женя, лучше помолчи, — проговорил Стас.

— Да, это действительно очень серьёзно, — заключил Николай Андреевич, не реагируя на шутки ребят.

— Ещё бы, — согласился с ним Сэнсэй. — И это далеко не всё. Ведь не секрет, что люди различаются по генам. А для нанотехнологий проникнуть на уровень ДНК — не проблема. Не проблема и создание устройств, действующих целенаправленно на уничтожение определённой этнической группы. Не проблема и «зачистка» целых географических районов. Представляете, если люди, проживающие, к примеру, в той же благополучной Европе, быстро начнут вымирать? Или, к примеру, на негроидную расу в Америке ни с того ни с сего нападёт «неизвестная» эпидемия. И что тогда? Так что нанотехнологии — это не шутки. Это огромная ответственность! Это инструмент, которым можно сотворить для будущих поколений счастливую жизнь в цивилизованном обществе, а можно уничтожить всё человечество.

— Слушай, Сэнсэй, а может человечество как-то обойдётся без всех этих нанотехнологий, — жалобным голоском заявил Женька. — Я уже согласен, ради мира во всём мире, всю жизнь лечиться у Николая Андреевича.

Старшие ребята усмехнулись, а Сэнсэй вполне серьёзно ответил:

— Дело не в нанотехнологиях. Дело в людях, в личном выборе каждого. Если у людей хватит достаточно мужества приструнить своё Животное начало и выбрать путь прогрессивной цивилизации, им откроются ещё большие горизонты познания, поскольку нанотехнологии — это всего лишь маленький шажок в познании мира. А если в людском обществе по-прежнему будет царить ненависть друг к другу, зависть, жажда власти и материальных ценностей, то кто же им будет виноват. Каждый участвует в этом выборе, даже если он и не вполне осознаёт масштабность принятого им решения.

Коллектив притих. Я заметила, что в который раз за сегодняшний день Сэнсэй делал особый акцент на том, что очень многое зависит от нас самих, от нашего личного выбора, от нашего внутреннего мира, который как от зеркала отражается во внешний. «И действительно, — задумалась я, — если так здраво рассудить, что лежит в основе наших многих конфликтов, ссор и скандалов — наша внутренняя незрелость, наш внутренний конфликт между Животным и Духовным началами. Ведь если меня тянет грубо ответить какому-то человеку, обидеть его, оскорбить, пусть даже если он и спровоцировал эту ссору, разве виноват тот человек? Ведь он такой же, как и я, и в нём теплится такая же душа, которая хочет добра и мира, но ошибся человек, поддался на провокацию своего Животного, с кем не бывает. Он ошибочно выбрал сторону Животного в этот момент и породил всплеск внешней агрессии. Но почему я поддаюсь на этот всплеск? Почему я на него реагирую ответным всплеском своего Животного начала? Ведь всё в моих руках! Ведь это мой личный выбор — как я буду реагировать: отвечу агрессивно, проиграв своему Животному, или разрешу этот конфликт позитивом от Души». И тут меня осенило: «Вот же та капля, с которой начинается океан моего внутреннего мира, проецируемого на внешний. Вот, очевидно, тот самый личный выбор, о котором говорил Сэнсэй, и который я делаю ежеминутно, занимая либо позицию своей Души и соответственно творя Добро, либо позицию Животного начала, порождая агрессию вокруг себя. Тогда действительно получается, что всё в наших руках, в личном выборе каждого». От осознания такой простой истины я словно прозрела. Всё, оказывается, настолько просто и ясно!

 

* * *

 

Пока я размышляла, коллектив, закончив основную трапезу, перешёл к чаепитию. Сэнсэй стал шутить, и эту весёлую ноту подхватили старшие ребята. За столом вновь воцарился смех, который плавно перешёл на поэзию, в основном в исполнении Костика и Сэнсэя. И из уст последнего точно в ответ на свои мысли я услышала такие строчки.

 

— «Попрощалась капля с морем — вся в слезах!