И способ нормативного мышления 4 страница

В этом отношении само общество продуцирует внутри себя взаимное подозрение и скрытность, которые не способствуют тому, чтобы правдивость и честность в отношениях между людьми стали правилом. Таким образом, сокрытие истинного положения дел. куда входит также сфера намерений и целей индивида, является естественной защитной реакцией на текущее состояние взаимного недоверия, которое существует в обществе.

Императив И Канта, заключающийся во всеобщем требовании говорить правдл относительно фактического состояния дел, наталкивается опять же на антропологический массив самосохранения, когда правда становится невыгодной, не может быть принята, становится ненужной и никому не интересной. Вопрос о назначении правды и использовании правдивости как социального качества поведения в отношениях между людьми имеет многоаспектную значимость — от казуистичности, сингулярной инструментальности правдивости, открытости поведения в отдельном случае предоставления информации — до правды как фундаментального нравственного принципа в отношении человека к другому человеку, а также к качеству и смыслу своей собственной жизни в условиях общества.

¹⁶ Гегель Г. В. Ф. Сочинения.!. VI!. Философия права М-Л, 1934 С. 107-123.

Юридическая эпистемология, и юридическое мышление 465

В связи с этим правдивость как максимальная открытость, наивная простота и непосредственность, как правило не вызывают восхищения и морального одобрения и не признаются в качестве идеалов нравственного совершенства и добродетели (например, русская пословица' «простота— хуже воровства»). Напротив, во взрослом человеке такие наивность, простота и максимальная открытость для другого человека могут вызвать неприятие как проявления неразвитости и отсутствие должной цивилизованности поведения. На наш взгляд, чувства скрытности, замкнутости как естественные проявления характера связаны со стремлением каждого человека сохранять в себе в целостном и неприкосновенном виде принадлежащее ему интеллектуальное и моральное пространство. Эти чувства обусловлены желанием иметь в суверенной собственности принадлежащий личности внутренний мир. сохраняя при этом свое своеобразие, частную тайну и самостоятельность.

Следует признать и это подсказывает здравый смысл, что опасения по поводу губительности лживых объяснений сторон для правосудия не имеют под собой достаточных оснований. Представление о суде как игрушке неправдивого представления действительного положения дел стороной по делу излишне драматично, поскольку не учитывает потенциальных возможностей обыденного жизненного опыта, присущего суду, препятствий к этому с процессуальной точки зрения, сопротивлению лжи со стороны лиц, участвующих в деле.

Обратимся к наследию представителя шотландской философии здравого смысла XVIII в. Т Рида: «Мудрый и благодетельный Автор Природы, который предписал нам быть социальными существами, имел в виду, что мы должны получать большую и самую важную часть ваших знаний из сообщений других; а для этих целей снабдил нашу природу двумя принципами, которые соответствуют друг другу.

Первый из этих принципов — склонность говорить правду и использовать знаки языка для передачи наших реальных чувств. Этот принцип имеет сильное действие на больших лжецов, ибо. где они лгут однажды, они говорят правду сотни раз. Правда — всегда высшее и естественное состояние души. Она не требует ни искусства, ни воспитания, ни побуждения или искушения, но только того, чтобы мы следовали естественному импульсу. Ложь же, напротив, насилует нашу природу. И она никогда не используется, даже худши-

466 Глава 4

ми людьми Говорить правду — это то же самое, что использовать натуральную пищу, когда мы голодны, не преследуя какой-либо определенной цели Ложь похожа на принятие слабительного, которое отвратительно на вкус, и которое любой человек не будет принимать до того момента, пока не поймет, что другого выхода нет.

Другим изначальным принципом, внедренным в нас Высшим Существом, является предрасположение доверять правдивости других и верить в то, что они нам говорят. Этот принцип соответствует первому. И если первый можно назвать принципом правдивости, то второй, за недостатком более подходящего имени, мы назовем принципом доверчивости. Этот принцип проявляется неограниченно у детей, пока они не встречаются с примерами лжи и вероломства; и, тем не менее, он сохраняет большую силу на протяжении всей нашей жизни».¹⁷

Правдивость в сфере правосудия можно отнести к сфере инструментальной правды, если речь идет о доступности действительной информации относительно юридически значимых обстоятельств по дел>. Что касается позиций сторон по делу, то каждая из них, реализуя принадлежащие ей процессуальные права, тем самым доказывает свою собственную правоту в возникшем споре, нередко эта правота является следствием иллюзии или ложного представления относительно действительного обладания правом Требовать от стороны по делу в такой ситуации правдивого отчета относительно характера спорных отношений и их правильного истолкования есть моральное пожелание, а не юридический подход к существу проблемы правдивости при судебном разбирательстве дел.

Специфика принципа состязательности заключается в том. чтобы максимально способствовать активности сторон в процессе, а установление ответственности за правдивость каждого произнесенного слова отнюдь не способствует этой активности. В этом случае обращение за судебной защитой в качестве средства установления права подпадает под подозрение как потенциальная возможность для стороны быть привлеченной к ответственности за неверно употребленное слово. Использование слова является необходимым условием процесса доказывания при осуществлении правосудия При

¹⁷ Рид Т Исследование человеческого ума на принципах здравого смысла СПб. 2000 С 317,316,319.

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 467

этом процесс доказывания организуется и направляется судом, но его содержательная часть, заключающаяся в самом факте судоговорения, не может быть детально регламентирована.

Процесс доказывания представляет собой внутреннее содержание судебного разбирательства дел во внешней форме судебного заседания как способа реализации публичного судебного права. В этом отношении доказывание само по себе не может быть признано сферой судебного познания, оно представляет собой материал этого познания или материю восприятия обстоятельств дела со стороны суда, своеобразное перцептивное поле юридически значимых обстоятельств, которые выявляются в своей ценности в процессе судоговорения Объяснения сторон по делу направлены на то, чтобы сформировать убеждение суда в согласии с той или иной позицией, при этом используется материал нормативных свидетельств в пользу этих позиций в виде законных и достоверных доказательств

Понятие доказательства в юриспруденции имеет специфические характеристики, отличные от тех, которыми обладает формальнологическое доказательство, оно представляет собой единство утверждения о факте и праве, которое удостоверяется через подтверждение соответствующим свидетельством. Эти свидетельства в их различных подтверждающих формах и принято считать доказательствами по делу. Их классификация дана в ст. 55 ГПК РФ.

1. Доказательствами по делу являются полученные в преду
смотренном законом порядке сведения о фактах, на основе кото
рых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств,
обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных
обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и
разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объясне
ний сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и
вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений
экспертов.

2. Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют
юридической силы и не могут быть положены в основу решения
суда.

Если формальная логика рассуждения в своей удостоверяющей безупречности полагается на внутренние ресурсы и законы мышления, то материальная логика доказывания и установления истинного положения дел в их юридической значимости основывается на по-

Глава 4

тенциале доказательной демонстрации правоты, истоки которой находятся в реальной действительности. Стороне необходимо сформировать у суда ту же степень внутренней убежденности правоты в споре, которая присуща ей самой.

Доказательство в юриспруденции неразрывно связано с процессом доказывания, поэтому содержание гл. 6 ГПК РФ «Доказательства» следует понимать в целостном процессуально-правовом смысле судебной процедуры и в единстве с объяснениями и аргументацией сторон в ходе разбирательства дела, поскольку убеждающий эффект достигается здесь за счет композиции аргумента и свидетельства.

Уже в начале XX в формально-логическое понятие доказательства получает дополнительные содержательные характеристики, обращаясь к реалистическому методологическому материалу истолкования социального поведения, постижению смысла индивидуального действия, событий и фактов социальной действительности. Поучительным для юриспруденции с ее исторически выверенным понятием доказательства по делу являются различные философские направления, в которых присутствует дискурсивная логика восприятия социальной реальности: герменевтика, прагматизм, логический позитивизм, аналитическая философия.

В этой связи можно обратиться к сформулированным философией понятиям доказательства, которые выходят за пределы словаря формальной логики. Например, в «Философском словаре» Д. Жюлиа доказательство определяется следующим образом: «Доказательство: то, что ведет ум к постижению истины. Существуют два типа доказательств: доказательства, осуществляемые с помощью объективных методов, в результате которых достигается логическое убеждение; и доказательства, осуществляемые посредством психологического убеждения, обращения к важнейшим чувствам и склонностям человека Эти два типа доказательств соответствуют двум требованиям:

1 Я

духу геометрии и духу тонкости»

В такой диспозиции имплицитно присутствует ставшее традиционным в XIX в., но уже частично преодоленное в XX в, разделение наук на науки о природе и наук о духе, которое, кстати сказать, в юриспруденции менее всего может быть признано эвристически эффективным. И это видно из ранее представленной экспозиции до-

' Жюлиа Д. Философский словарь. М., 2000 С. 120.

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 469

казательства в его юридическом отношении. Юридически понимаемое доказательство представляет собой единство формальнологического и реалистического (в модификациях верификации и фальсификации) следования в рассуждении, аргументации и выводе

Реалистическое обоснование пропозиций доказывания в ходе судебного разбирательства предопределяет использование такого способа отношения к юридически понимаемому доказательству, как его оценка, что в целях определения юридически значимых обстоятельств по делу означает совокупную их связь и результат выражения правового смысла возникшей спорной ситуации.

В этой связи, на наш взгляд, любопытно выглядит закрепление метода и операции юридической оценки доказательств по делу в ст. 67 ГПК РФ:

1. Суд оценивает доказательства по внутреннему убеждению,
основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредст
венном исследовании имеющихся в деле доказательств.

2. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установ
ленной силы

3. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность
каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и вза
имную связь доказательств в их совокупности.

4. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в реше
нии, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства
приняты в качестве средств обоснования выводов суда, др>тие дока
зательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним
доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Общая целепслагающая характеристика процесса судебного разбирательства по делу заключена в лаконичном словосочетании — вынесение законного и обоснованного решения. Условием для постановления подобного качества судебного акта является установление истины по делу. Истина по делу является необходимым финальным стандартом усвоения свершившегося процесса доказывания, который имел место в ходе судебного заседания. Таким образом, внутреннее убеждение суда возникает вследствие интеллектуального созерцания очевидности правового смысла спорной ситуации, которое представляет собой итог судебного разбирательства. Подобная очевидность достигается в модификациях ясности, отчетливости, непосредственности усмотрения этого

470____________________________________________________ Глава 4

смысла. В условиях такого способа усмотрения обстоятельств отсутствуют колебания, сомнения и гадательность в постижении существа разбираемого дела, налицо непоколебимая уверенность и убежденность в том, что доступ к юридической стороне спорного вопроса получен и суд обладает безошибочным знанием относительно его правового качества

Внутреннее убеждение суда как конечная инспектирующая инстанция доказательств по делу является необходимым методическим средством оценки и постоянно присутствует в аналитическом подходе суда как субъекта процессуального права и власти к исследованию обстоятельств дела. Внутреннее убеждение как условие вынесения судебного акта есть финальная составляющая предшествующей процессуальной деятельности суда

Отсюда можно заключить, что юридическая оценка того, что происходит в процессе доказывания, представляет собой постоянное методическое средство в правильности определения юридически значимых обстоятельств по делу в параметрах тех прав, которые предоставлены суду как субъекту процессуальной власти и права на основании ст. 56 ГПК РФ.

В чем же состоит смысл судебной оценки обстоятельств по делу и чем она отличается от естественной оценки реальности, которая присуща обыденному сознанию?

Традиционно анализ оценки как способа отношения к действительности связывается с религией и этикой Эта связь заключена в самой идее закона как способа устроения коллективных и совместных дел в обществе в соотносительности реального положения дел с нормой или идеалом в контексте таких основополагающих ценностей, как благо, добро и истина. В этом отношении выделяют абсолютные и относительные типы оценок в зависимости от того, с какой фундаментальной ценностью соотносят то или иное явление действительности. Вместе с тем, эти ценности получают относительное эмпирически экземплярное выражение в обычной повседневной жизни, несмотря на их недосягаемость со стороны социума по части полноты воплощения на уровне идеала и совершенства.

В качестве абсолютных и недифференцированных способов градуирования, т е. наделения реальности определенной степенью позитивного качества и совершенства, используются термины добро—худо, хорошо—плохо. При этом оценку в контексте оппозиции

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 471

добро—зло можно относить как к оценке общего положения дел, так и к оценке конкретного поступка человека. Такая оценка носит универсально-этический смысл и тяготеет к статусу абсолютной оценки. Градуирование действительности в контексте оценочных категорий хорошо—плохо связывается с концептом блага, который может быть нормативно утвержден обществом и существовать в социальном контексте в качестве суверенного источника этического измерения, например, в модификации простой оппозиции наличия или отсутствия у субъекта оценки состояний материального, телесного или морально-интеллектуального (душевного) блага Поскольку это градуирование действительности осуществляется в рамках отнесения ее явлений к названным ценностям, то функционирование оценки в обществе обычно включают в область аксиологии как науки о ценностях, представляющей собой некое единство этики и социальной антропологии.

Нас в данном случае интересует классификация оценки как методического средства градуирования действительности, которая принята в аксиологии и может быть использована в социальной характеристике юридической оценки в сфере судебного познания. По утверждению Н. Д. Арутюновой: «Аксиологические значения представлены в языке двумя основными типами: общеоценочным и ча-стнооценочным. Первый тип реализуется прилагательными хороший и плохой, а также их синонимами с разными стилистическими и экспрессивными оттенками (прекрасный, превосходный, великолепный, отличный, замечательный, скверный, нехороший, дурной, поганый, худой и др). Эти прилагательные выражают холистическую оценку, аксиологический итог. Вторая группа более обширна и разнообразна. В нее входят значения, дающие оценку одному из аспектов объекта с определенной точки зрения Частнооценочные значения могут быть разделены на следующие категории 1) сенсорно-вкусовые, или гедонистические, оценки, 2) психологические оценки, в которых сделан шаг в сторону рационализации, осмысления мотивов оценки; 3) эстетические оценки, вытекающие из синтеза сенсорно-вкусовых и психологических оценок; 4) этические оценки; 5) утилитарные оценки (полезный—вредный, благоприятный— неблагоприятный); 6) нормативные оценки (правильный—непра. вильный, корректный—некорректный, нормальный—анормальный, ненормальный, стандартный—нестандартный, бракованный, добро-

472____________________________________________________ Глава 4

качественный—недоброкачественный, здоровый—больной), 7) телеологические оценки (эффективный—неэффективный, целесообразный—нецелесообразный, удачный—неудачный).

Последние три разряда входят в группу рационалистических оценок Эти оценки связаны с практической деятельностью, практическими интересами и повседневным опытом человека Их основные критерии физическая или психическая польза, направленность на достижение определенной цели, выполнение некоторой функции (в том числе и той. к которой данный предмет предназначен), соответствие установленному стандарту».

Исходя из этой классификации оценок, впервые в менее детализированном виде воспроизведенной в начале 60-х гг XX в известным финским логиком и философом Г. X. фон Вригтом, судебную оценку можно причислить к области нормативных оценок. Эту категорию оценок ученые относят к категории прагматически-инструментальных оценок, которые имеют постоянное вполне тривиальное применение в обычной повседневной жизни людей. В этой связи функциональное качество нормативного оценивания определяется через наделение ее процессуального механизма и результата такими предикатами, как правильный—неправильный, должный— недолжный, доброкачественный-недоброкачественный, надлежащий—ненадлежащий, соответствующий—несоответствующий закону, логичность—алогичность оценочных выводов, взвешенность либо односторонность подхода в оценке, ее справедливый или несправедливый характер В этом отношении в качестве примера можно привести положение, содержащееся в п. 3 ст. 362 ГПК РФ и указывающее на то, что основанием отмены решения суда в кассационном порядке и передачи дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции наряду с другими основаниями, влекущими наступление таких же юридических последствий, является несоответствие выводов суда, изложенных, в решении, обстоятельствам дела

Во всех этих оппозициях имплицитно присутствует представление о неком инструменте равновесного определения качества действительности, которая окружает субъект оценки, активно подступает к нему, либо настойчиво воздействует на него. Иными словами, ок-

¹⁹ Арутюнова И Д Типы языковых значений Оценка Событие Факт М, 1988 С 75, 76, 77.

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 473

ружающая действительность не дана субъекту оценки в некоем пассивном состоянии, она наступательным образом оказывает давление, он находится в среде обстоятельств и вовлечен в процесс их течения, складывания и упаковывания, связан с этим процессом. Субъект оценки погружен в действительность, она доступна ему в тех или иных формах Однако то, что доступно для восприятия, не всегда представляет собой ценность для существования и в этом отношении может не иметь в себе значимости или практического смысла.

Если говорить о правовом качестве социальной действительности и юридическом отношении к ней, то можно сделать вывод о наличии специфического нормативного определения этого качества. Таким нормативным мерилом правового качества общественных отношений, которые и создают круг обстоятельств для субъекта публичной универсальной оценки, каковым является в данном случае судебная инстанция, служит юридический закон. Но закон как базис социально-аксиологической оценки еще не есть сам механизм оценивания действительности, следовательно, нормативным подобает и надлежит быть самому этому механизму, что и находит выражение в самом факте существования процессуального законодательства, ф>ндаментальном принципе равенства всех перед законом и судом.

Для выявления конкретной специфики юридической оценки обратимся вновь к содержанию ст 67 ГПК РФ.

Возьмем, например, такие нормативные параметры оценки доказательств по делу, как объективность, всесторонность, полнота и совокупность. Вначале необходимо разнести эти характеристики по принадлежности и динамической присущности. Объективность относится к базисному основанию юридической оценки или ее фундаменту в виде внутреннего убеждения суда Бремя страсти при осуществлении правосудия является самым мощным противодействием для ясного, объективного и отчетливого восприятия процесса доказывания, правильной оценки доказательств и правильного определения юридически значимых обстоятельств по делу. На последний недостаток при осуществлении правосудия как основание для отмены решения по делу указывается, например, в п 1 ст. 362 ГПК РФ. Процессуальное законодательство в качестве возможных источников пристрастного отношения суда приводит' подчинение интересу

474____________________________________________________ Глава 4

сторон по делу и других лиц, участвующих в деле; профессионально-процессуальную зависимость судьи из-за собственной причастности к рассматриваемому делу (ст. 16, 17 ГПК РФ). Таким образом, обстоятельства по делу как фрагмент тех социальных связей, в которые в своей повседневной жизни погружен каждый человек, должны находиться от суда на максимальном удалении и дистанции. Эти обстоятельства не должны иметь доступа к чувству, сознанию, повседневным практическим потребностям и интересам кого-либо из судей. Иначе эти обстоятельства уже не будут обстоятельствами дела, которое является делом спорящих сторон, а будут представлять собственное дело суда, в разбирательстве которого не может быть достигнута объективность рассмотрения и справедливость в принятии решения. Здесь нарушается общий фундаментальный антропологический принцип, гарантирующий правильность всякого рассуждения, — никто не может быть судьей в своем собственном деле.

Однако большего внимания, чем это первичное условие объективности, нарушение которого в сфере правосудия нельзя отнести к распространенному явлению, заслуживают формы неправильного публичного рассуждения при осуществлении судебного разбирательства дел, которые перечислены в ст. 362, 363, 364 ГПК РФ. Все они представляют собой совокупность судебных ошибок, происхождение которых коренится в пространстве, если позволительно использовать подобное выражение, юридической иррациональности. Эта юридическая иррациональность проявляется в таких разновидностях, формах и прагматических дефектах, как неправильность определения юридически значимых обстоятельств, недоказанность обстоятельств, которые суд признал установленными, несоответствие выводов суда обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение юридических норм.

К нарушениям, связанным с применением механизма юридической оценки, среди этой совокупности нарушения нормативного использования материального и процессуального законодательства следует отнести, с нашей точки зрения, нарушения, указанные в п. 1-3 ст. 362 ГПК РФ.

Неправильное определение юридически значимых обстоятельств как вид ошибочного осуществления судопроизводства по гражданскому делу напрямую связано с положениями ст. 56, 67 ГПК РФ. В ч. 2 ст. 56 ГПК РФ указано, что суд определяет, какие

Юридическая эпистемология и юридическое мышление_____ 475

обстоятельства имеют значение для дела, какой из сторон они подлежат доказыванию, ставит их на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. Эта задача суда безусловным образом предполагает наличие знания и умения в квалификации спорных правоотношений. Это знание используется судом уже на стадии обращения граждан за судебной защитой и при осуществлении подготовки дела к судебному разбирательству. В этом отношении нужно говорить о некой готовности суда к собственно судебной процедуре и наличии у него определенной предположительной перспективной оценки обстоятельств по делу. Мы сознательно исключаем такие модификации неготовности суда к рассмотрению дела, как недостаточное знание, не совсем адекватное понимание смысла правовой нормы или действующего законодательства, на основании которых необходимо разрешить возникший спор. В условиях такого абстрактного гипотетического допущения мы получаем обоснованную интеллектуальную возможность анализа правильности осуществления самой юридической оценки, когда ее предметной областью является определение юридически значимых обстоятельств по делу. В этом анализе мы можем опереться на нормативы, которые предлагаются ст. 2 ГПК РФ, где определены задачи гражданского судопроизводства: «Задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и законных интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению правонарушений, формированию уважительного отношения к закону и суду».

В тексте этой статьи ГПК РФ можно выделить три нормативно-регулятивные идеи ценностного, или аксиологического, порядка, в основании которых лежат такие фундаментальные частно-правовые и публично-правовые ценности, как право, свобода и охраняемый законом интерес: 1) правильность рассмотрения гражданских дел; 2) правильность их разрешения; 3) своевременность их рассмотрения и разрешения. Нас в данном случае будут интересовать правильность рассмотрения и разрешения дел.

476 Глава 4

Эти нормативно-оценочные конфигурации судопроизводства находятся во взаимосвязи, первая является динамическим оформлением и содержательным наполнением второй. Прагматический потенциал правильности рассмотрения дела заключен в точном следовании процедуре судебного разбирательства, соблюдении его стадий, цель которых состоит в развертывании процесса доказывания с максимальной эффективностью. Дтя суда это означает обеспечить реализацию положений ст. 55 и 67 ГПК РФ, где совокупность доказательств образуется за счет использования таких принципов их селекции, как относимость и допустимость, закрепленных в ст. 59 и 60 ГПК РФ. В ст. 59 ГПК РФ фиксируется способ отбора материала доказывания, предоставленного сторонами, с точки зрения их правового качества: «Суд принимает только те доказательства, которые имеют значение для рассмотрения и разрешения дела».

Стандарт оценки качества «иметь значение для дела», можно охарактеризовать как свойство этого доказательства служить средством раскрытия правового смысла отношений между лицами, участвующими в деле, быть инструментом верификации или фальсификации, предоставляющим возможность доступа к сущности спора и установлению истины по делу.

Свойство доказательства «иметь значение для дела», нередко раскрывается в процессе осуществления судебного разбирательства, однако, суд должен априори, т. е. до приобретения опыта судебного доказывания по делу и его усвоения, обладать предварительным знанием правового смысла спорной ситуации по делу и произвести начертательный эскиз юридически значимых обстоятельств по делу. Такой начертательный анализ осуществляется судом на протяжении всего судебного разбирательства, он дает возможность контролировать полноту доказательств как количественный результат в процедуре их отбора. Мы сознательно не используем традиционное наименование этой процессуальной операции как сбора и добывания доказательств, поскольку суд не является по современным процессуальным задачам и назначению созидателем и дарителем справедливости как финала осуществления правосудия, он ее просто устанавливает и утверждает ее публичное присутствие в обществе. Такое представление о назначении правосудия исключает квалификацию судебной процедуры как розыскного государственного мероприятия, осуществляемого ради воплощения какой-либо высокой

Юридическая эпистемология и юридическое мышление 477

идеи. Речь идет о вполне приземленном процессе, имеющем вполне реалистичное прагматическое назначение и смысл, хотя в нем и участвуют такие глобальные антропологические ценности, как право и свобода. Такая операциональная обязанность суда по активному собиранию и добыванию доказательств свойственно инквизиционному, следственному типам судопроизводства.