Глава 2. Тысячеглазый Аргус 1 страница

Лица и маски

 

«В мифологии супергероев есть всегда сам супергерой и его Альтер-эго, его второе Я. У Бэтмена это Брюс Уэейн, у Человека Паука — Питер Паркер. Когда этот герой просыпается утром — он Питер Паркер. Он должен надеть костюм, чтобы стать Пауком…»

Билл. К/ф «Убить Билла — 2»

 

Голубоватый свет фар выхватил из темноты ажурный прямоугольник ворот. Через мгновение автономная станция, датчики которой были скрыты в кирпичном заборе, идентифицировала радиосигнал идущий от миниатюрного передатчика в салоне автомобиля. Еще через мгновение электрозамок ворот щелкнул, и створки медленно разъехались в разные стороны. Темно-серый «Опель» с легко тонированными стеклами неторопливо въехал на территорию дома, чуть слышно шелестя шинами по идеально ровному асфальту дорожки. Ворота за ним также неторопливо закрылись.

Мальцев любил автоматику. Технологические новшества не только значительно экономили время, но и создавали ощущение комфорта и уюта. Вспыхнули фонари на стоянке перед домом, освещая место для парковки и часть клумбы с лилиями. Еще заезжая во двор коттеджа, Мальцев увидел, что в доме никого нет. Окна дома были темны, а на открытой стоянке отсутствовал автомобиль Валерии.

Значит, опять… Владислав непроизвольно выругался. Это случалось все чаще и чаще. Они ссорились, потом мирились, потом опять ссорились, и снова мирились, заверяя друг друга в безумной любви и взаимном уважении. А потом Лера просто уезжала в очередной ночной клуб или притон со своим «другом юности», сынком одного из друзей ее отца, Анжеем и обкуривалась там до чертей, до галлюцинаций, до реанимации. А потом курс детоксикации и снова мольбы и угрозы, увещевания и обвинения.

Мальцев вышел из автомобиля, и, словно тот был виноват в сложившейся ситуации, с силой хлопнул дверцей. Это было как проклятие, тяготевшее над ним. Как порча, отравляющая всю его жизнь. Стоило ему сблизиться с какой-нибудь женщиной, и надежда на новую счастливую жизнь рушилась как по мановению волшебной палочки. Невозможно было только понять, что за злой волшебник упражнялся в своем черном искусстве, и кому это вообще было нужно. И ведь ясно было, что причина кроется в нем самом, а не в женщинах, которые словно сходили с ума, после непродолжительного совместного проживания. Но ситуация все равно слишком напоминала постороннее вмешательство, настолько нелепо и стремительно начинали развиваться события каждый раз.

Дверь в коттедж тоже открывалась автоматически. Электромагнитные идентификаторы были встроены в наручные браслеты, которые были только у хозяев дома, и как только кто-нибудь из них приближался на расстояние нескольких метров, электронная система «свой-чужой» принимала соответствующий закодированный сигнал, и блокировала сигнализацию, отмыкая входной замок. В доме было тихо. Мальцев поднялся на второй этаж и прошел в спальню. В комнате как всегда, в предшествии нарко-алкоголических загулов жены, царил беспорядок. Прямо на не заправленной кровати валялись вещи, выброшенные второпях из шкафа: трусики, бюстгальтеры, рубашки и скомканные легкие брюки. На спальной тумбочке лежала наспех написанная записка:

«Приеду поздно. Поехали с подругами отмечать день рождения Ленки. Лера».

Мальцев разжал пальцы и листок бумаги, словно опавший лист, спланировавший с дерева, упал к его ногам.

Вот так вот просто и лаконично. Не «сегодня приеду поздно», а «приеду поздно». Очень расплывчато и туманно, но зато правдиво. Ведь поздно может означать и ночь, и утро, и даже завтра, а может быть даже послезавтра или через неделю. Ведь «день рождения Ленки» тоже очень условное мероприятие, и соответственно, имеющее грандиозное пространство для маневра. Оно может проистекать в ночном клубе, на какой-нибудь квартире, на загородном коттедже, в конце концов. И гостями на этом дне рождения могут оказаться кто угодно. Мальцев опять раздраженно выругался. Знать бы еще кто такая эта Ленка, и существует ли она на самом деле.

Он неторопливо разделся, нарочито аккуратно разместив одежду на плечиках, и как был, обнаженный, прошел в ванную комнату.

Горячая вода и ароматическая соль лишь частично сняли напряжение после рабочего дня. Внутри упругой пружиной давило чувство обиды и раздражения.

«Все, хватит! Сегодня нужно кончать со всем этим цирком. Сколько можно терпеть этот тягучий кошмар?».

Мальцев откинулся головой на край джакузи и закрыл глаза. Медитативная музыка, раздающаяся в скрытых стеновых колонках, вопреки обычному эффекту, сегодня лишь добавляла раздражения. Оставалось чувство нерешенной проблемы, которое, подобно капле дегтя, отравляющей огромную бочку меда, мешало расслабиться и настроиться на позитивную волну.

«Сколько можно? За что мне все это? За что…».

По щеке вдруг покатилась слеза, а рука машинально коснулась странного талисмана, висевшего на груди: медвежьи клык и коготь, нанизанные на серебряное кольцо. Еще три года назад эти экзотические причиндалы росли из мощного тела принадлежащего могучему повелителю тайги. Существу, не ведающему поражений и погибшему от страха. Мальцев почувствовал, как воспоминания всколыхнули потаенный ужас, поднявшийся из глубин сознания и выступивший холодным потом на горячей коже. Этот ужас принес душевную боль и мелкую дрожь, охватившую все тело. Это он убил его. Не убил бы страхом, прикончил бы древесным колом. Не колом, разорвал бы руками, загрыз зубами. Он помнил те нечеловеческие силу и ярость, которые вышли на свободу в то драматическое мгновение. Словно прорвало плотину, скрывающую их в непроглядном мраке подсознания. Согласно поверьям охотников, теперь эти трофеи по праву принадлежали ему. Они не только напоминали об удачной охоте и воинском подвиге, одном из тех, которые становятся легендами или иногда просто вырождаются в охотничьи байки. Этот талисман был Посланием, Подарком Духа, передавшему человеку огромную Силу через грозного обитателя таежной чащи. Благодаря этой Силе обреченный на смерть человек смог выжить, смог увидеть запредельное, смог, по сути, стать шаманом. Так, во всяком случае, говорил об этом Ковров, человек, приоткрывший ему двери в тайный мир алтайской магии. И вот теперь этой Силы не хватало на решение банальной проблемы, связанной с извечным конфликтом мужского и женского. Мальцев до боли сжал ладонь. Физическая боль на некоторое мгновение просветлила разум, позволив душевной боли отойти на второй план.

Он не думал, что сможет снова быть близок с женщиной, сможет опять жениться. Не думал он также, что когда-нибудь снова вернется в тайгу. Настолько сильным было потрясение, связанное с гибелью Ирины и его друзей. Словно в резонанс с его внутренним диалогом, медленная музыка в ванной комнате перешла на более динамичные ритмы. Тревожно зазвучали далекие барабаны и пронзительно запел варган. Мальцев почувствовал, как тело задрожало еще сильнее. Воспоминания о тех жутких событиях пробудили не только ужас. Они воззвали к жизни память, в которой скрывался и он — загадочный некто. Не то человек, не то призрак, по прозвищу Харон.

Мальцев тогда перерыл весь Интернет. Ездил в Новосибирск. Поднял всю информацию по тренеру рафтинг-команды по фамилии Дубинин. И когда ему, наконец, удалось разыскать его фотографию, он долго всматривался в черты лица погибшего спортсмена. Сначала ему казалось, что это именно он являлся ему в том проклятом заливе. Но коварный скептик в голове тихо шептал: «Ты выдаешь желаемое за действительное. Ты что, это не он. Он только похож. Тоже лысый. Тоже в сплав-комбинезоне. Но это не он. Это просто не может быть он. Ведь этот человек погиб. Погиб. Да и внешне есть значительные отличия. Смотри, какой динамичный и подвижный человек, это видно даже по фотографии. А Харон был как робот, заторможенный и малоподвижный». Мальцев соглашался сам с собой, переживая эти внутренние сомнения, но потом принимался спорить сам с собой: «Да он, это. Он! Похож. Просто у Харона черты лица менее эмоциональные, не такие волевые. Но ведь этому может быть объяснение. И место совпадает. А то, что мертвые иногда возвращаются… И вообще, кто сказал что он погиб? Ведь их рафт перевернулся, и в воде оказались четверо. Троих нашли, а его нет. Может, он выплыл. От шока немного психика нарушилась, и он стал жить на берегу реки, философствовать…» Но скептик не унимался: «Но ведь ты убил его. Ударил ножом. А после этого видел опять. Живого».

«А кто сказал, что я его убил? Может, я его только ранил….».

Уже в городе, Мальцев ждал, что загадочный собеседник с лысой головой как-то напомнит о себе. Появится ночью в комнате, присев на край кровати. Или опять возникнет в сновидении. Ведь в сновидениях нет расстояний и времени. Но ничего подобного не было, словно город обладал каким то экраном, препятствующим проникновению в его владения необъяснимых субъектов из горной тайги. И спустя год Мальцев сам отправился на его поиски. Но той заводи найти так и не смог. Словно ее стерли с лица земли те самые неведомые силы, опять переставив части ландшафта, будто это были кубики гигантского конструктора. Он не нашел Харона, но зато нашел нечто иное. В горном лесу он встретил человека, который, во время их первой встречи, напоминал скорее лесного духа, и который выслушал его с пониманием, ничего не объясняя, но приглашая за собой в загадочный мир таежных тайн. В мир Силы.

Мальцев улыбнулся. Адучи. Кочойда. Максим Ковров. На этот раз память подкинула ему приятные воспоминания. Пугающие его ранее таежные ливни и стены непроглядного тумана стали мистическим пологом, скрывающим чудеса. Грозная и ужасная тайга превратилась в охотничьи угодья, исполненные, захватывающими дух, приключениями. Горы, из безмолвных символов смерти, превратились в священных Существ, скрывающих тайные тропы, ведущие к Могуществу и Свободе.

Непроглядные ночи сменяют пронзительные дни, и люди в зеленых куртках с капюшонами, лица которых разрисованы ритуальными знаками, крадутся сквозь буйную растительность леса. Из личного имущества — только ножи. Это обязательное условие подобных походов. Это наследие древней традиции, насчитывающей многие сотни лет.

 

Мальцев открыл глаза. Вода в джакузи уже давно остыла — он сам ограничил поточную подачу, и теперь сидел и дрожал, непонятно от чего — то ли от холода, то ли от неожиданного путешествия в прошлое. Прошлое, наполненное переживаниями и потрясениями. Он встал и, дотянувшись до полотенца, растер им кожу, закутавшись затем в теплый махровый халат. Решение принято. Это произойдет сегодня. Он нашел себе суррогат, заменивший, как ему показалось, Ирину. Но теперь наваждение окончательно развеялось, и он понял, что Лера только показалась ему понимающей и нежной. Он сам хотел, чтобы она была такой. Ему так необходимы были тогда нежность и понимание… И когда он встретил Валерию, он тут же превратил ее в ожидаемый идеал и наделил всеми необходимыми качествами. Иначе она просто не смогла бы подойти к нему — внутри прочно сидело табу на любые общения с женщинами, настолько сильным был эмоциональный шок от потери Ирины. Но Лера смогла обойти все защитные кордоны, будто чувствуя в нем покалеченную родственную душу. Ей тоже пришлось пережить многое: и родительское самодурство, доходившее до абсурда, и наркологическую лечебницу, и две попытки суицида, одна из которых закончилась клинической смертью. Их близость напоминала безумие — они оба словно пытались утопить в страсти и нежности друг к другу ту боль, которая тянулась за ними обоими из прошлого дымными шлейфами душевных пожаров. А потом наступил перелом. И инерция пережитого, подобно мазохистскому кайфу, вновь потянула их в разные стороны. Владислав все чаще стал уезжать на Алтай. Лера все чаще стала встречаться с бывшими друзьями. И если поначалу, после поздних визитов домой, от нее неуловимо пахло дорогим шампанским, то позже, Мальцеву привозили ее совсем в невменяемом состоянии, вызванном передозировкой наркотиков. Они беседовали. Искали причины. Анализировали. Принимали решения. И снова все начиналось как в кошмарном сне, будто все сказанное в одно мгновение переставало иметь значение. После тщетных попыток убеждений, Мальцев стал лечить ее другими методами, часть из которых не вязалась с современными представлениями медицины, и относилась к давно забытому в цивилизованном мире искусству языческой магии. Но неведомая сила, словно управляемая злой волей, вновь выдергивала Леру из-под его влияния. Жена стала исчезать на сутки, иногда на недели. Тогда он отвез ее к родителям. Последовал неприятный разговор с «крутым» папой, который обвинил его в растлении дочери и пообещал оторвать ему голову. Но Мальцев сумел доходчиво объяснить упертому родителю, что специфика его работы в настоящее время наделяет его определенными возможностями, позволяющими эффективно решать подобные проблемы. Инцидент был исчерпан. Валерия приехала к нему через два дня и стояла в коридоре на коленях, причитая, что никто кроме него не сможет ей помочь, умоляла о помощи. Он ей верил, потому что хотел верить. И все начиналось с начала. Две-три недели спокойной жизни, и очередной срыв…

Сегодня в череде кошмаров должна была быть поставлена точка. Мальцев поднялся по витой лестнице в свой кабинет. Закрыв за собой дверь, он достал из сейфа массивную папку из дорогой кожи. В ней были собраны материалы обо всем, что касалось его жены: адреса ее подруг и друзей, фотографии, CD-диски с видеоматериалами и прочая информация, которую он был вынужден собирать, пытаясь удерживать ее от губительного падения в бездну самоуничтожения. Она знала об этом, потому что представляла, какими возможностями он обладает. Но это останавливало ее лишь поначалу. Скрытые программы саморазрушения увлекали ее все дальше и дальше, в область лжи и измены, наркотиков и алкоголя. У нее просто не было сил, чтобы противостоять этой смертельной инерции. А у него не было сил, а возможно, и желания, чтобы эту инерцию как-то остановить. И поэтому, он просто наблюдал. Разбивая себе сердце и оплакивая свою слабость, а также их скорый, но неизбежный разрыв.

Аргус, всевидящий тысячеглазый Страж из древнего мифа. От него действительно ничего невозможно было утаить. Мальцев обладал удивительной способностью доставать информацию практически любого уровня доступа, словно невидимые духи, для которых не существовало ни стен, ни расстояний, приняли на себя обет служить ему.

Эти возможности Аргус планировал использовать и сейчас. Он сел на мягкое ковровое покрытие в северной части кабинета, свободной от мебели и достав из папки картографический альбом Москвы и одну из фотографий Валерии, положил их перед собой. С глянцевого листа беззаботно улыбалась молодая красивая женщина, лет двадцати шести. Мальцев задумчиво, почти нежно, коснулся кончиками пальцев ее изображения. Обман. Иллюзия. За этой улыбкой тщательно прячется безумие и страх, обреченность и отчаяние.

«Не поддаваться. Хватит. Это нужно закончить сегодня. Она уже давно иная…».

Он достал из кармана халата замшевый мешочек и вытряхнул на ладонь тонкую серебряную цепочку, на конце которой крепился небольшой конус, вылепленный из прополиса. Маятник. Древнее приспособление, используемое в ритуальной практике шаманов. Этому его научили тайшины, люди, открывшие для него новые грани восприятия мира. Этому и многому другому… Он достал из кармана небольшую табакерку со съемной крышкой, в которой оказался зеленоватый, крупно перетертый порошок — можжевельник с добавлением специфических трав. Эту смесь на Алтае традиционно использовали как элемент «Алас» — обряда очищения огнем. Аргус захватил щепотку порошка и высыпал его в перевернутую крышку. Щелкнула зажигалка, и пламя жадно перекинулось на ритуальное подношение. Через мгновение огонь погас, оставив за собой тягучий след из ароматного дыма, заструившегося вверх, заполняя все пространство комнаты.

 

«Любой объект в этом мире оставляет СЛЕД. А значит, его можно ВЫСЛЕДИТЬ…».

Маятник в чутких пальцах шамана качнулся и принялся вращаться по часовой стрелке. Мальцев задавал вопросы и внимательно и терпеливо наблюдал за движениями прополисного комочка, заостренного к низу. Так прошло несколько часов. Но для Аргуса времени не существовало. Его движения были настолько неторопливы, что казалось, он впал в какой-то гипнотический транс, вызванный качанием маятника. Вопрос — ответ. Движения маятника и движения глаз, сопровождающих его. Вопрос — ответ. Тонкая грань соединения сознания, подсознания и надсознания, содержащего ответы на все вопросы, доступные человеку. Маятник, казалось, танцевал какой-то мистический танец над фотографией улыбающейся девушки, а городской шаман, наблюдающий за этим танцем, прозревал один за другим слои невидимых информационных полей, пронизывающих пространство. Вопрос — ответ. Разговор с самим собой, вернее, с какой-то потаенной частью самого себя, для которой маятник был лишь ключом к необходимой информации. Вопрос — ответ. Аргус закрывает глаза, и кладет маятник перед собой, прямо на глянцевый танцпол разговорившейся фотографии. От тысячеглазого Аргуса невозможно спрятаться. Все. Все вопросы заданы, все ответы получены. Он знал, где в данный момент была Валерия. И он планировал нанести в это место незамедлительный визит. Пока информация еще была актуальна.

 

Одевшись в свободную одежду полуспортивного покроя, он погасил везде свет и вышел из дома. Горечь предстоящей разлуки перемешивалась внутри со странным возбуждением, связанным с этой необычной охотой, создавая странное ощущение, напоминающее терпкий коктейль из двух взаимоисключающих, и в то же время, каким-то загадочным образом, взаимодополняющих друг друга эмоций. Вспыхнули огни, освещая стоянку. Мальцев стремительно шел к автомобилю, вдыхая полной грудью дурманящий аромат цветов с ближайшей клумбы. Его обоняние обострилось до предела. Ночная охота начиналась.

Перед тем как сесть в «Опель», Мальцев, нахмурившись, бросил взгляд на темный дом. Он ассоциировался у него с Лерой. Он и купил его вдали от центра города специально для нее.

 

— Харон, ты можешь помочь мне вылечить ее?

— Ты можешь помочь нам выбраться отсюда?

— Выведи нас из этой гребаной дыры.

И мертвенный голос Харона в тишине ночи, как напоминание о прошлом:

— Куда?

— Домой.

Харон смотрит сквозь него, как будто это Мальцев является бесплотным призраком.

— Ты что, не понял? У вас нет дома.

 

Ровно и неслышно заработал мотор, зажглись фары, и автомобиль вырулил на асфальтовую дорожку. Через несколько минут ворота за ним закрылись, будто невидимые духи продолжали прислуживать своему повелителю, и «Опель» исчез во мраке ночи.

«Беги».

«Или убей ее первым».

 

Спортивный автомобиль Анжея он увидел еще издалека. Вызывающе «Порше» красного цвета сразу выделялся на фоне остальных машин припаркованных около ночного клуба «Q-ROCK». Мальцев еще несколько минут посидел молча в прохладном темном салоне своего «Опеля», а затем, словно понимая, что решение уже принято и оттягивать время не имеет смысла, решительно открыл дверцу и вышел в душные объятия городской улицы.

В клубе царило стандартное свето-звуковое безумие. На первом этаже господствовала тьма и стробоскопы. На втором — бар, сделанный «под дерево» и пропитанный мягкой атмосферой рок-тусовки. Мальцев осмотрелся. Насколько он знал Валерию, обычные посиделки в баре ее не устраивали. Ей нужен был адреналин. Ослепительный свет, выжигающий на сетчатке глаз причудливые узоры. Звук, проникающий в самые потаенные места человеческого тела. Поэтому искать ее нужно было именно на первом этаже. Мальцев прошелся вдоль стены, подойдя к стойке, возле которой несколько молодых людей экспериментировали с «Xenta absent». В мелькании синих вспышек, их лица, освещаемые факелами, горящими над бокалами с коктейлями зеленого цвета, напоминали лица потусторонних монстров со стеклянными глазами. Мальцев закрыл глаза. Так ему было даже проще ориентироваться в этой вакханалии человеческих пороков. Он всем телом ощущал атмосферу клуба, пропитанную похотливыми мыслями, алкогольными фантазиями и еще множеством эмоций, которые витали в воздухе, заражая своим настроением всех пленников этого темного помещения огромных размеров. Тонкое ощущение, возникшее на фоне всех этих наслоений, подсказало направление. Мальцев открыл глаза и пройдя несколько десятков шагов вглубь зала сразу увидел супругу.

Валерия была уже изрядно пьяна. Она натянуто смеялась, но в ее глазах даже издалека была видна тщательно скрываемая тоска. Справа от нее сидел мускулистый молодой человек, затянутый в нарочито облегающий тело комбинезон с неоновыми надписями на груди и спине. Анжей. Лера буквально лежала в его объятиях, уже ничего не замечая вокруг. За столиком сидели еще два незнакомых парня и девушка по имени Таня, сестра Анжея. Никакой Ленки, как и следовало ожидать, поблизости не было. Мальцев еще какое-то время наблюдал за ними издалека, скрываясь в толпе, а потом подошел к столику, не говоря ни слова. Увидев его, Лера сначала ничего не поняла, а затем, осознав, кто перед ней стоит, побледнела и выпрямилась. Глупая пьяная улыбка тут же сползла с ее лица. Зато нагло улыбнулся Анжей и еще крепче демонстративно прижал к себе Леру, небрежно бросив:

— О-о, привет! Тоже отдыхаем?

Мальцев игнорировал его вопрос, продолжая молча смотреть жене в глаза. Она сначала дернулась, пытаясь отстраниться от навязчивого сопровождающего, но потом поняла, что ее сил не хватит, чтобы преодолеть его стальную хватку, и замерла, растерянно разглядывая мужа.

— Как… ты меня нашел?

Мальцев не произнес ни слова. За него все сказал его взгляд, пронзительный и острый, словно острая рапира, угрожающая вонзиться в тело, в мозг, в душу, разрушая все на своем пути.

— Присаживайся, как там тебя, Влад? — Анжей продолжал нахально скалиться, кивнув на место рядом со своими друзьями, которые тоже хищно заулыбались, предвкушая дальнейшее развитие событий. Мальцев знал, что Анжей был партнером по бизнесу брата Валерии — Игоря. И именно Игорь познакомил их, всячески поощряя эту связь. Этим объяснялось и это хамство и эта самоуверенность. Мальцев кивнул жене, демонстративно игнорируя всех присутствующих.

— Пойдем, выйдем на улицу. Мне нужно что-то сказать тебе.

Супруга сделала попытку встать, но рука ее друга удержала ее на месте. Нагло улыбаясь, Анжей даже не смотрел на Владислава, нарочито выразительно глядя на танцпол. Парни за столиком фыркнули, одобряя его действия. Мальцев не пошевелился, выжидательно глядя на жену. В ее глазах отразилась целая гамма чувств: ужас, отчаяние, обреченность…

— Эй ты, не хочешь присоединиться к хорошим людям, вали отсюда, — Анжей перевел на Мальцева мутные от наркотиков глаза. — Че вылупился? Не мешай отдыхать. А жену твою я привезу. Позже…

Парни за столиком уже просто давились от смеха. Мальцев сжал зубы, медленно осматриваясь по сторонам. «Не здесь. И не сейчас». Погасив разрушительные эмоции ярости, он как-то странно посмотрел на каждого присутствующего. Лера вжалась в кожаный диван, увидев этот взгляд. Так обычно смотрят на безжизненные предметы, а не на живых людей. Но никто ничего не понял. Все дружно и оскорбительно заржали, ожидая продолжения. Но его не последовало. Мальцев печально кивнул жене и произнес только одно слово:

— Прощай.

Через минуту он уже выходил из клуба.

 

Проходя мимо красного «Порше», Мальцев остановился и усмехнулся. Фотографии этого автомобиля уже были у него в картотеке. Средним пальцем он оставил на лобовом стекле невидимую, на первый взгляд, надпись:

«Orkus vulgaris».

Опять улыбнулся. Но если бы Анжей увидел эту улыбку, вряд ли он чувствовал себя защищенным в этом мире.

«Орк обыкновенный».

Мутанты. Люди с извращенным сознанием. Гоблины. Орки. А говорят, что сказки это вымысел. Мальцев на несколько секунд закрыл глаза. Какой же это вымысел, если на самом деле, в нашем, реальном мире существуют орки, злые колдуны и прочая нечисть.

Он открыл глаза и, обернувшись, посмотрел на залитое ярким искусственным светом здание ночного клуба.

«Люди переполнены обидами и страхами, потом появляется ложь. Они убивают быстрее всего остального».

Он сел в автомобиль, но мотор не завел. Все медлил, ждал, надеясь, что вот сейчас двери клуба распахнуться и из него выбежит Валерия… Простит он ее в очередной раз? Ведь решение уже принято. Все задуманное сказано. Она не выбежит. Ее держит сейчас в своих крепких лапах наглец Анжей, карикатурное воплощение мачо-самца, разбалованный сынок богатых родителей. Он ведь наверняка не понял еще, какая трагедия разыгрывается между ними. Для него это игра. Он глумится, издевается, упивается сам собой. Да он в принципе не может этого осознать. Во-первых, потому что его сознание одурманено наркотиками. Во-вторых, потому что он — мутированный гоблин, злобное животное, пародия на человека, затянутая в дорогой и модный клубный прикид.

«Скоро все будет по-другому. Люди запутались. Стали опасными. Все вокруг будет против них».

Мальцев посмотрел на часы и дал самому себе еще минуту времени. Самому себе и Лере. Ведь никто не тащил ее насильно в этот клуб. Никто не заламывал руки. Она сама сделала свой выбор. Сделала… Секундная стрелка стремительно двигалась по циферблату, словно таймер, отсчитывающий мгновения до взрыва. Тик-так. Тик-так. Все. Ему показалось, будто тонкая стрелка даже замерла на мгновение, остановленная условным взрывом, оглушительно прогремевшим где-то в подсознании. Нужно уезжать. Мальцев повернул ключ зажигания. Тонированное стекло заскользило вниз. Он еще раз посмотрел на двери клуба.

«Такие как я, приходят в смутное время…».

Автомобиль вырулили с парковки и, проезжая мимо дверей клуба, издал длинный пронзительный звук клаксона, похожий на вой боевого, или скорее, охотничьего рога, объявляющего о начале дикой охоты.

«Это значит, что такое время настало, и я пришел…».

 

Валерия позвонила через полчаса, но он ей не ответил. Говорить было уже не о чем. Послал только короткое SMS:

«Все твои вещи привезу завтра к родителям. Мой дом для тебя закрыт. Прощай…».

После этого, Мальцев изменил все кодовые сигналы идентификации, что сделало недоступным дом, в прямом смысле этого слова. Видеокамеры в динамических кронштейнах, закрепленные на стенах домах были переведены в режим объемного сканирования, что позволит узнать о том моменте, когда Лера приедет назад, привычно ожидая, что через очередную истерику все будет забыто и прощено. Ведь она до сих пор наивно думает, что знает все его слабые стороны, среди которых жалость и милосердие занимают далеко не последнее место. Он вернулся в кабинет и, достав из сандаловой шкатулки несколько ароматизированных свечей, зажег их, расставляя, в специальных подставках, на ковровом покрытии, где еще несколько часов назад он колдовал над ее фотографией. Сняв одежду, в которой он ездил в клуб, Аргус облачился в свободную куртку и штаны темного цвета, надев на ноги мягкие войлочные туфли. Он знал, чувствовал, что они приедут. Перепуганная женщина и самодовольный наглый гоблин, не сумевший вызвать его на открытый конфликт в клубе. А это значило, что к приезду «гостей» следовало подготовиться. Нельзя подавать необоснованных надежд существам, которые сами ищут боль и хаос. Аргус сел на мягкий ворс ковра. В памяти зашептал далекий голос:

«Наше искусство можно использовать только для защиты. На этом основано все наше мировоззрение».

Он открыл лежащую перед ним коробочку с красками и, погрузив два пальца в акварельную синеву, нанес на лицо первую линию ритуального рисунка.

Тай-Шин. «Волчий стиль». Искусство психофизического воздействия. Зеркальная тьма, отражающая агрессию самоубийцы.

Два года… Два года назад он познакомился с человеком который начал обучать его искусству алтайских воинов-шаманов Тай-Шин. «Свободные Волки». «Вершина Горы». Древняя доктрина сверхчувственного восприятия. Но обучение не было закончено. Однако кое-чему он успел научиться. И раз его не приняли в круг избранных, он волен распоряжаться полученными навыками в соответствии со своим мировоззрением. Однако, несмотря на это, Аргус старался не вносить в искусство «Черного Волка» ничего лишнего. Он прекрасно понимал что, будучи древней доктриной, Тай-Шин смогло остаться действенной и по сей день только благодаря определенным правилам, нарушение которых могло повлечь за собой самые непредсказуемые последствия. «Черный Волк» являлся начальной дисциплиной для дальнейшего изучения Тай-Шин. Сюда входило все связанное с боевым искусством ножа и психологическим воздействием на противника. И именно поэтому следовало быть максимально осторожным во всем, что касалось использования аспектов этого знания в современном мире. «Ну что же, для защиты, так для защиты». Он закрыл глаза и отпустил свой внутренний диалог, погружаясь в спокойную пустоту безмолвного сознания. Ловушки расставлены. Зеркала готовы.

Окутанный тягучим ароматным дымом он так и просидел неподвижно до того момента, пока не запищал пейджер сигнализации, извещая о том, что сканер засек крупный объект в непосредственной близости с домом. Это значило, что кто-то остановил автомобиль на площадке перед коттеджем. Это также значило, что «гости» прибыли. Аргус отрешенно кивнул сам себе, и неслышно встав, совершенно бесшумно переместился к окну. Отсюда площадка перед домом была как на ладони, и он неподвижно наблюдал, как Валерия растерянно пытается открыть калитку, манипулируя своим бесполезным уже браслетом перед пультом домофона. Как и следовало ожидать, она приехала не одна. Ведь могла бы взять такси и хотя бы изобразить что-нибудь оригинальное, придумывая очередную ложь, облаченную в жалостливую нелепицу.

Красный «Порше» пронзительно засигналил, привлекая внимание хозяина безмолвного дома. Спустя минуту, водитель покинул автомобиль, раздраженно что-то говоря своей спутнице. Судя по его жестам, он предлагал не то перелезть через калитку, не то вообще своротить ее с петель.