Основные медицинские реформы Петра I

Конец XVII — начало XVIII веков стали знаменательным временем в истории России. Реформы выдающегося государственного деятеля и полко­водца, талантливого и энергичного Петра I, напряжение народных сил, труд всей России помогли во многом ликвидировать отсталость государст­ва, сыграли огромную роль в развитии производительных сил страны, ее промышленности и сельского хозяйства, науки и культуры.

Как писал об этом времени великий Пушкин, «была та смутная пора, когда Россия мо­лодая, в бореньях силы напрягая, мужала с гением Петра». Мужала, набиралась сил и опыта и русская медицина.

Петр I был образованным человеком, высоко ценил науку, а к меди­цине, по словам современников, испытывал особую страсть. Когда в 1697 г. в составе Великого посольства он, под именем урядника Петра Михай­лова, побывал в Голландии и Англии, то знакомился и с медицинскими клиниками и анатомическими лабораториями.

Рассказывают, что Петр слушал лекции профессора анатомии Рюйша, присутствовал при операциях, а увидев в его анатомическом кабинете превосходно препарированный труп ребенка, который улыбался как жи­вой, не удержался и поцеловал его (впоследствии Петр купил анатомиче­скую коллекцию профессора Рюйша, она находилась в Петербурге, в Кун­сткамере и Академии наук).

Распространению медицины в нашем отечестве при Петре Великом много способствовала страсть монарха к анатомии и хирургии. В хирургии император приобрел многие познания и даже практический навык. Обык­новенно монарх носил при себе два набора: один с математическими, дру­гой с хирургическими инструментами и до того любил хирургию, что под руководством Термонта (этот хирург приехал в Россию еще при царе Алексее Михайловиче) методически вскрывал трупы, делал раз­резы, пускал кровь, перевязывал раны и выдергивал зубы.

Царь повелел доносить о каждой более интересной операции, произведенной в госпитале или частном доме. Монарх не только следил за операциями, но и сам их делал. Искусный мастер, Петр в совершенстве знал многие ремесла. Успехи в этом поселили в нем прочную уверенность в ловкости своих рук: он дей­ствительно считал себя и опытным хирургом, и хорошим зубным врачом. Бывало, близкие люди, страдавшие от какого-либо недуга, требовавшего хирургической помощи, приходили в ужас при мысли, что царь может уз­нать об их болезни и, явившись с инструментами, предложит свои услуги в качестве хирурга: отказать царю, конечно, было нельзя, но и довериться ему как оператору, как доктору, как лекарю, тоже было невозможно. Все-таки, как говорят, после него остался целый мешок с выдернутыми им зу­бами — памятник его зубоврачебной практике.

В царствование Петра I, открывшее, по сути дела, историю России XVIII века, отличительной особенностью организации медицинского дела в стране продолжал оставаться государственный характер. Несмотря на трудности, связанные с проведением масштабных реформ, государство стремилось проявлять заботу об охране здоровья своих граждан, прежде всего военных, расходуя на это определенные суммы из бюджета и управ­ляя всей медициной в стране.

Известно, что в годы царствования Петра I в России были открыты большие военные госпитали — в Москве (1707), Петербурге (1716), Крон­штадте (1720), Ревело (1720), Казани (1722), Астрахани (1725) и других городах страны. Указом Петра I (1721) магистраты обязывались строить «земские иждивением гошпитали ради призрения сирых, больных и увеч­ных и для самих престарелых людей обоего пола»: в результате еще при его жизни в стране было создано 10 госпиталей и свыше 500 лазаретов. Закладывая в 1715 г. морской (Адмиралтейский) госпиталь в Петербурге, на Выборгской стороне, Петр I сказал: «Здесь изнеможенный найдет себе помощь и успокоение, которого ему доселе недоставало; дай только Боже, чтобы никогда многие не имели нужды сюда быть привозимы!».

Следует подчеркнуть, что именно Петр I обеспечил государственную поддержку проводившимся православной церковью, многими ее монасты­рями мерам по борьбе с «подкидышами» и по призрению сирот и незакон­норожденных; особенно активно поддерживал он начинания новгородско­го митрополита Иова. Еще в 1706 г. митрополит Иов, используя мона­стырские доходы, открыл на берегу реки Волхов три больницы, а также дом для прохожих и «дом для незаконорожденных и всяких подкидных младенцев».

Высокополезную деятельность митрополита Иова Петр часто приво­дил в пример не только иерархам церкви, но и своему ближайшему окру­жению: христианская благотворительность становилась важным государст­венным делом. Более того, в указе от 16 января 1712 г. Петр I прямо предписывал: «По всем губерниям учинить госпитали для увечных, а также прием незазрительный и прокормление младенцев, которые от не­законных жен рождены, по примеру новгородского архирея».

Развивавшаяся медицина требовала расширения обеспечения населе­ния лекарствами. Поэтому много внимания уделялось увеличению количе­ства аптек. В Петербурге, Казани, Глухове, Риге и Ревеле в 1706 г. были открыты казенные аптеки, а в некоторых других городах — гарнизонные. В то же время были приняты меры к поощрению создания вольных (част­ных) аптек.

В 1701 г. последовал указ, что всякий русский или иностранец, кото­рый пожелает завести вольную аптеку с разрешения правительства, пол­учит безденежно необходимое для сего место и жалованную грамоту на на­следственную передачу своего заведения; таковым аптекарям предоставле­но было право свободно выписывать все нужные материалы из-за границы.

В Москве, в дополнение к 2 казенным, разрешено было открыть еще 8 ап­тек. А с 1721 г. вольные аптеки начали открываться в Петербурге и других губернских городах. Характерно, что и разрешение на открытие аптек, и контроль над их деятельностью входили в сферу интересов государства.

Государственной медицине, в первую очередь военно-медицинской службе, требовалось все больше врачей. Сначала их вербовали за грани­цей. Например, только в 1698 г. в Амстердаме для службы в создаваемом российском флоте были наняты, наряду с капитанами, комендорами, штурманами и другими специалистами, и 52 лекаря: каждому полагалось жалованье в размере 12 ефимков, 13 алтын и 2 деньги в месяц.

25 мая 1706 г. был опубликован указ Петра I об организации Москов­ского «гофшпиталя»: его следовало построить «за Яузой рекою, против Немецкой слободы, в пристойном месте..., для лечения болящих людей».

Первоначально для госпиталя были построены несколько деревян­ных двухэтажных флигелей — как их тогда называли, «домов со свет­лицами». Здания госпиталя окружал сад, в котором разводились лекар­ственные растения.

21 ноября 1707 г. госпиталь был открыт.

В это же время начала действовать первая в стране Московская гос­питальная (медико-хирургическая) школа, приступили к занятиям ее первые ученики. Чтобы обрести собственных, более квалифицированных медиков, тре­бовалось готовить в стране своих врачей, открыв с этой целью специаль­ные учебные заведения. И в XVIII веке, после первой госпитальной школы в Москве, было открыто еще несколько школ. Воспитанников госпи­тальных школ, которые были одинаково компетентны и в терапии, и в хирургии, направляли прежде всего в армию и на флот. Важно подчеркнуть, что эта школа представляла собой принципиаль­но новый тип высших медицинских учебных заведений.

31. Медицинская канцелярия и её функции.

Коренные сдвиги и преобразования российской медицины в царство­вание Петра I оценивались неоднозначно, и об этом нельзя не сказать, не определить своего отношения.

Неоспоримой заслугой Петра I является, на наш взгляд, то, что, следуя рекомендациям близких к нему медиков — таких как Николай Бидлоо, Роберт Эрскин, Иван Блюментрост, он осознал необходимость сохра­нения и создал перспективы для дальнейшего развития государственной организации медицинского дела, что выгодно отличало нашу страну от многих европейских государств того времени.

Предпринятое царем-преобразователем в 1720 г. кардинальное изме­нение во многом архаичной системы управления государством, учреждение вместо приказов коллегий и канцелярий, не могло не сказаться и на переменах в руководстве медицинским делом.

Хороший организатор и опытный врач, Блюментрост после смерти архиатра Роберта Эрскина с 1719 г. по 1721 г. исполнял его должность, в начале 1722 г. был официально утвержден архиатром: указом Петра I от 14 февраля 1722 г. доктор Иван Блюментрост был пожалован «архиатром с характером и жалованьем бывшего архиатра Арескина».

Следует, однако, подчеркнуть, что, хотя формально архиатром Иван Блюментрост стал в феврале 1722 г., фактически эти обязанности он на­чал исполнять как лейб-медик Петра I сразу же после смерти Роберта Эрскина.

Осмотревшись, как говорится, на новом месте, Иван Блюментрост предложил Петру I свой проект преобразования медицины в России, суть которого заключалась в создании нового государственного органа — Меди­цинской коллегии, призванной управлять всей медицинской частью. Это вполне соответствовало духу петровских реформ, и потому проект был при­нят с той, однако, поправкой, что учреждалась не коллегия, а Медицин­ская канцелярия.

Вскоре последовал указ правительствующего Сената. «Гошпиталям и аптекам, что ныне в Москве и в других местах обретаются и впредь обре­таться будут, — говорилось в указе, объявленном Сенатом 14 августа 1721., — при том обретающимся докторам, также и другим служителям и ученикам быть в смотрении и управлении в той Медицинской канцеля­рии, а содержать оныя, откуда напредь сего содержаны были».

Таким образом, сохранялся и укреплялся государственный характер медицины. Медицинская канцелярия становилась главным органом управ­ления медицинским делом, ей подчинялись все медицинские учреждения, какому бы ведомству или частным лицам они ни принадлежали. Год ее ос­нования стал важной датой в истории отечественной медицины XVIII в.

К сожалению, в историко-медицинской литературе, как справедливо отметил, существовал значительный разнобой и в оп­ределении даты образования Медицинской канцелярии, и в изложении ее истории.

Чем же занималась Медицинская канцелярия, управляя всем меди­ко-санитарным делом в России?

Осуществляла высший надзор за госпиталями и аптеками, госпиталь­ными школами; способствовала «насаждению гошпиталей» и увеличению числа аптек, в т.ч. вольных; ведала всеми докторами, лекарями и аптека­рями — определяла их на службу, назначала жалованье и награды; при­нимала меры к прекращению «повальных и заразительных» болезней, преподавала «наставления, относящиеся до сохранения народного здравия»; изыскивала и предлагала способы к улучшению врачебной части как в ученом, так и в практическом отношениях. Возглавлял Медицин­скую канцелярию И.Л.Блюментрост, который, став архиатром, подчинял­ся непосредственно императору.

Важной задачей Медицинской канцелярии стало увеличение в стране числа медицинских учреждений, прежде всего аптек. В Петербурге и дру­гих губернских городах было разрешено создавать наряду с публичными (государственными) и т.н. вольные (частные) аптеки. При этом особо ого­варивалось, что аптечное дело, как и все медицинское дело, оставалось в ведении государства: все аптеки — и публичные, и вольные, как и госпи­тали и другие медицинские учреждения, подчинялись Медицинской кан­целярии.

Вместе с тем церковь, монастыри решено было освободить от того, чем они занимались многие столетия, — от призрения и лечения душев­нобольных. В 1723 г. Петр I запретил посылать «сумасбродных» в мона­стыри и возложил на Главный магистрат обязанность устройства госпита­лей для них. Однако такие госпитали не появились, и поэтому страдав­ших душевными расстройствами продолжали по-прежнему направлять в монастыри. Мало того, этот обычай был даже официально признан: в 1727 г. Синоду было вменено в обязанность не чинить никаких препятст­вий к приему душевнобольных в монастыри и не ссылаться на совсем не­давний указ Петра I.

Медицинская канцелярия начала осуществлять свои планы. Прежде всего необходимо было продолжать сложившуюся при Петре I практику увеличения числа медицинских учреждений. Стали открываться новые госпитали и аптеки. Так, уже в 1725 г. по предложению Медицинской канцелярии в Астрахани была открыта аптека, а потом и госпиталь. Подобное удалось осуществить и в других городах.

Острой продолжала оставаться проблема медицинских кадров. В то время, как и раньше, большинство врачей России составляли иностранцы. Практика приглашения в страну зарубежных докторов, на­чавшаяся еще в XVI веке, при Петре I приобрела прогрессивное развитие. Так, только в 1697 г. из Амстердама в Россию выписали 50 врачей (14 не­мцев, 14 французов, 12 голландцев и др.). Среди иностранцев были опыт­ные, образованные врачи — такие, например, как доктор Г.М.Карбона­рий, проживший в России 25 лет, Антоний Севасто, Генрих Шобер, Мати-ас Минеат и многие другие. А всего в царствование Петра в Россию было приглашено около 150 врачей, в т.ч. более 40 докторов медицины.

В то же время из-за рубежа в Россию продолжали проникать и другие «специалисты». Медицинская канцелярия с первых шагов своей деятель­ности обратила внимание на многочисленных шарлатанов, «бродячих ле­карей» (их называли «цесарцами» или «венгерцами»), которые брались лечить любые болезни. В 1721 г. И.Л.Блюментрост попросил у Сената осо­бый закон о преследовании этих шарлатанов: «Понеже, иногда многие не­ученые, считающиеся без всякого наказания, дерзновенно лечат, в чем ве­ликую вреду жителям учинить могут». По представлению архиатра Сенат в 1721 г. издал указ, предоставивший право врачебной практики лишь тем, кто имел разрешение (аттестат) Медицинской канцелярии. «Никакой доктор или лекарь не дерзает нигде практику иметь или ле­чить, — говорилось в указе, — прежде освидетельствования» Медицин­ской канцелярией.

Следует подчеркнуть, что по представлению Медицинской канцеля­рии это постановление было подтверждено Сенатом еще раз в 1751 г. На­добность в этом по-прежнему была большой. Тогдашний архиатр и дирек­тор Медицинской канцелярии Герман Кааву Бургав, опи­сал «деятельность» бродячего лекаря, который в течение трех месяцев, с августа по ноябрь 1751 г., «практиковал», пользуясь покровительством «высокой особы», без разрешения Медицинской канцелярии и производил различные глазные операции - испытание в Медицинской канцелярии по­казало его полную неграмотность в медицине.

Однако и позднее Медицинской канцелярии приходилось много зани­маться различными шарлатанами. Например, в 1757 г. в столичной газе­те «Санкт-Петербургские ведомости» появилось объявление, в котором почтеннейшей публике предлагались услуги «искусного и при многих дво­рах апробированного зубного лекаря». Объявление это не прошло ми­мо Медицинской канцелярии. Уже в следующем номере газеты Медицин­ская канцелярия сообщала: «Сим объявляется, чтоб приехавшего сюда недавно зубного лекаря... которого помянутая канцелярия не знает и не экзаменовала и к лечению зубных болезней позволения она ему не давала, никто к себе, в силу приказов, прежде публи­кованных о поэкзаменованных лекарях, не призывал, дабы вместо желае­мой пользы не получить какого вреда».

Определение права на врачебную практику, своеобразная «селекция» специалистов постоянно оставались одной из главных задач Медицинской канцелярии и в последующем.

В 1730 г. во главе Медицинской канцелярии были поставлены 5 вра­чей — Николай Бидлоо, Готлиб Шобер, Захар Ван-дер-Гульст, Антоний Севасто, Антон Де-Тейльс: они составили общую коллегию, докторское со­брание.