Случаи, когда социализация не удается 5 страница

** См.: Бассин Ф.В. Проблема «бессознательного». М.: Медицина, 1968.

*** См.: Вихалемм П.А. Роль социальных установок в восприятии газетной информации: Автореф. канд. дисс. Л., 1974.

**** Brunswic E. Perception and the representative design of psychological experiments. Berkely; Los Angeles: University of California Press, 1956.

***** См.: Гибш Г., Форверг М. Введение в марксистскую социальную психоло-гию. М.: Прогресс, 1972. С. 158-159.

высокая производительность. В первой группе мотив имел побудитель-ную функцию, был «только знаемым», а социальная установка выс-тупила для сознания только своей когнитивной образующей, своим «значением»; во второй группе, где шел процесс целеобразования, мотив имел смыслообразующую функцию, и социальная установка выступила в форме «значения для меня», в форме личностного смыс-ла. На другом полюсе шкалы отношений между социальной установ-кой и личностным смыслом располагаются те случаи, когда личност-ный смысл полностью заслоняет когнитивную образующую социаль-ной установки, а на первом плане в сознании выступает аффективная образующая личностного смысла, которая и детерминирует выбор той или иной формы поведения.

Анализируя то, как социальные установки выступают для созна-ния в форме личностных смыслов, мы имплицитно перенесли на струк-туру личностных смыслов представления о трехкомпонентной струк-туре социальных установок, сложившиеся в социальной психологии. В свете описанного выше понимания интериоризированной социаль-ной установки как личностного смысла особый интерес представляет вопрос о структуре социальных установок. При рассмотрении струк-туры социальных установок стал традиционным так называемый трех-компонентный анализ. Возможен еще один подход к этой проблеме. В своей обобщающей работе по изучению социальных установок В. Мак Гайр указывает, что этим вторым подходом является «инструменталь-но-ценностный анализ»*. Сущность его заключается в том, что со-циальная установка рассматривается с точки зрения того, насколько ее объект способствует достижению целей субъекта. Для нас больший интерес представляет первый подход, тем более что представители второго из указанных двух подходов также имеют дело с тем или иным компонентом социальной установки.

Обычно в числе компонентов социальной установки называются следующие три: аффективный, когнитивный и конативный (поведен-ческий). Традиция выделения аналогичных трех планов человеческого поведения (affect, cognition, conation) восходит еще к древнеиндийс-кой и античной философии. Что же касается социальных установок, то предположение об их многомерности было высказано довольно давно. Спор о том, следует ли рассматривать социальную установку как одномерную или многомерную переменную, на наш взгляд, нельзя считать решенным. Характерно в этом отношении замечание, вы-сказанное Мак Гайром. Приведя обширные данные, говорящие в пользу наличия высокой внутренней корреляции между указанными тремя компонентами, Мак Гайр заключает: «Нам кажется, что...теоретики, настаивающие на различении (компонентов. —А.А.и М.К.), вынужде-

* McGuire W. The nature of attitudes and attitude change//The handbook of social psychology/Ed, by G. Lindzey und E. Aronson. London, 1969.

ны будут взвалить на себя бремя доказательства того, что различение это имеет смысл»*.

Однако практически большинство исследователей изучают тот или иной компонент (или то, что изучается, может быть в большей мере отнесено к одному из трех компонентов)**. Поэтому целесообразно проанализировать этот подход и попытаться выделить некоторые мо-менты, подлежащие, на наш взгляд, дальнейшей разработке.

П.Н. Шихирев предлагает следующее описание трех структурных компонентов установки: когнитивный (перцептивный, информатив-ный) как «осознание объекта установки»; аффективный (эмоции, чувства) как «чувства симпатии или антипатии к объекту установки»; конативный (поведенческий, действие) как «устойчивую последова-тельность реального поведения относительно объекта установки»***. Уже из такого описания (именно описания, а не определения), кото-рое с теми или иными поправками разделяется многими авторами, следует, что данные три элемента не рядоположны.

С одной стороны, оценочной силой по отношению к объекту ус-тановки обладает аффективный ее компонент, с другой — установка в целом, как единство трех ее компонентов, оказывает регулятивное влияние на поведение — влияние, которое также вскрывает опреде-ленную оценку объекта. Встает вопрос о том, в какой мере совпадают (и совпадают ли вообще) эмоциональная оценка объекта и, так ска-зать, общая его оценка, которая складывается в результате взаимо-действия аффективного и когнитивного компонентов. Иначе эту про-блему можно было бы сформулировать следующим образом: если ус-тановка субъекта по отношению к некоторому объекту (или явлению) содержит как его эмоциональное отношение, так и совокупность его знаний об этом объекте, то какова «сила» (или «вес») каждой из этих составляющих в выявленной у индивида предрасположенности по отношению к данному объекту.

Однако при выявлении этого «веса» необходимо всегда помнить о той опасности, которая подстерегает исследователя при попытке изо-лированного рассмотрения каждого из компонентов социальной ус-тановки и на которую указывал еще Л.С. Выготский, а именно — о возможности «соскальзывания» на анализ элементов, вместо того чтобы рассматривать «единицы» процесса****. Памятуя об этом замечании,

* McGuire W. Op. cit. P. 157.

** Основанием для этого вывода можно считать те многочисленные данные, которые приведены в указанной работе Мак Гайра. В ней обобщены исследования по социальной установке за много лет и ее можно рассматривать как «репрезента­тивный» материал по данной проблематике.

*** Шихирев П.Н. Исследования социальной установки в США//Вопросы философии. 1973. № 2. С. 162.

**** См.: Выготский Л. С. Мышление и речь//Избранные психологические ис-следования. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1956.

мы, очевидно, должны делать акцент на возможность выделения в социальной установке трех вышеперечисленных компонентов, имея в виду временный вынужденный разрыв единства, который всегда тео-ретически совершается в ходе аналитического разложения объекта знания. В противном случае, когда говорят о социальной установке как сумме или совокупности трех элементов, создается риск вообще потерять специфическое содержание исследуемого нами понятия.

Представление о трехкомпонентной структуре социальной уста-новки в том виде, в котором оно сейчас существует, не может счи-таться удовлетворительным и в том отношении, что указанная выше неоднозначность (аффективная оценка и «совокупная» оценка объек-та) превращается в противоречие, если принять во внимание тот кар-динальный факт, к констатации которого пришли исследователи соци-альной установки. Этим фактом является несовпадение между выявляе-мыми традиционным способом (т.е. на основании вербальных реакций) установками и реальным поведением. Подобное несоответствие впер-вые было четко описано в знаменитом эксперименте Лапьера*.

Характерно, что при попытке подойти к решению вопроса о не-совпадении установки и реального поведения исследователи руковод-ствуются, в общем, представлением о социальной установке как го-товности действовать определенным образом. С другой стороны, в пос-леднее время стали появляться работы, отмечающие, что попытки прогнозировать поведение с помощью социальной установки, опре-деляемой подобным способом, встречаются с большими трудностям**.. В случае понимания социальной установки как готовности неред-ко предполагается, что, определив установку, а значит готовность действовать определенным образом, можно сразу же сделать одно-значный вывод о том, каким будет поведение, реализующее эту го-товность. В действительности, это реальное поведение будет опреде-ляться еще целым рядом факторов. Необходимо учитывать и их, а интерпретация установки как «готовности» как бы снимает вопрос о необходимости включения еще каких-либо переменных в анализ.

Все вышесказанное позволяет, на наш взгляд, сделать вывод о некотором несоответствии, которое сложилось между традиционным представлением о социальной установке и ее структуре в теоретичес-ких рассуждениях и теми реальными данными, которые получены в экспериментальных исследованиях. По-видимому, дело заключается в том, что исследователь не может выделить в поведении влияния соци-альной установки в «чистом» виде. Поскольку наблюдаемое поведение детерминируется не только социальными установками, но и другими

* См.: La Piere R. Attitude versus action//Attitude theory and measurement/Ed, by M. Fishbern, N. John. N. Y., 1967.

** См., например: Kelman H. Attitudes are Alive and Well and Gainfully Employed in the Sphere of Action//Amer. Psychol. 1974. Vol. 29. № 5.

факторами, его нельзя рассматривать как прямое следствие действия социальной установки. С этой точки зрения нам кажется, что ис-пользование представления о поведенческом компоненте социальной установки является не вполне удачным. Очевидно, что то поведение, те действия относительно объекта установки, которые называются ее поведенческим компонентом, представляют собой активность, опре-деляемую в числе других факторов и установкой (возможно, что пос-ледним фактором наблюдаемое поведение детерминируется даже в большей степени).

Такая постановка проблемы ни в коей мере не снимает вопроса о поведенческих «выходах» установки. На самом деле, именно на осно-вании определенных актов поведения субъекта можно сделать вывод, вернее, предположение, о наличии у него определенной социальной установки. Однако нельзя сделать однозначно обратного вывода, по-скольку этому препятствует зафиксированное в эксперименте Лапье-ра расхождение между вербальными реакциями индивида и реальным поведением. Не вдаваясь в проблему соотношения вербальных устано-вок и установок, выявляемых на основании каких-то действий, мы пока что можем сделать вывод о недостаточности определения соци-альной установки как готовности к определенному способу ре-агирования. Нам кажется более точным говорить о социальной уста-новке как лишь предрасположенности. Если согласиться, что фиксиру-емые при наблюдении или в эксперименте установки являются именно такими предрасположенностями (предиспозициями), то понятно, что, взаимодействуя в реальности с другими детерминантами поведения, они могут дать в результате поведение, не совсем согласующееся с выявленной установкой. Тогда выражение «поведенческий компонент установки» есть, видимо, некоторая абстракция от реальности. Такой компонент может быть выведен теоретически в результате обобщения целого ряда поведенческих актов, отдельных действий в случае, если исходить из реального взаимодействия субъекта с объектом установ-ки. Но если отталкиваться от осознаваемых установок и пытаться про-гнозировать дальнейшее поведение, то предсказанный исследовате-лем поведенческий компонент будет лишь вероятной составляющей реального поведения.

Возвращаясь к «парадоксу Лапьера», т.е. к несоответствию между реальным поведением и социальной установкой, мы склонны вслед за В.А. Ядовым предположить, что несовпадение обусловлено тем, «что ведущая роль в регуляции поведения принадлежит диспозиции иного уровня»*, которая, в свою очередь, с нашей точки зрения, «включается» в регуляцию в зависимости от места соответствующего ей мотива (предмета деятельности) в иерархии мотивов личности.

При изучении социальной установки встает, как мы видели, не-мало сложных проблем. Возникнув в начале века в материнском лоне экспериментальной психологии и проделав долгий путь в социологии и социальной психологии, социальная установка словно возвращает-ся обратно, но возвращается не с пустыми руками. Представления о трехкомпонентной структуре социальной установки позволяют обо-гатить наши знания о личностном смысле и тем самым о сокровенных механизмах регуляции социального поведения личности. При этом речь идет, конечно, не о простой констатации того факта, что социальная установка есть личностное образование, а о необходимости включения этого понятия в общую концептуальную схему регуляции поведения личности и тем самым вообще в понятийный аппарат исследования личности. Возможной перспективой решения этой проблемы является понимание социальной установки в ее интрапсихической форме как «личностного смысла». В зависимости от места мотива в иерархичес-кой системе мотивации на передний план в некоторых случаях высту-пают либо когнитивная, либо аффективная образующая личностного смысла и соответственно развертывается разное поведение личности. В этой связи встает множество вопросов о роли фиксированных соци-альных установок в выборе мотивов поведения, о возможности на-правленного изменения личностных смыслов через изменения соци-альных установок, о месте установки в процессе целеобразования, исследование которых представляет интерес как для общей, так и для социальной психологии.

Д. Майерс

ПОВЕДЕНИЕ И УСТАНОВКИ"