По отношению к собственной жизни

Переживая и принимая решения, человек находится в постоянном диалоге с собственным бытием, которое он одновременно «есть» и «имеет». В этом соотнесении с самим собой и своим миром человеческие переживания всегда имеют какое-то определенное качество. Отношения с сущим бытием в мире и есть жизнь. Переживание ценностей неотделимо от человеческой жизни, потому что человек не может быть освобожден от отношений с собственным бытием. Живой человек не может не чувствовать ценности.

Тот, кто не разочаровался в жизни, переживает как ценность все, что способствует сохранению, развитию и расцвету его жизни. С рождения от природы человек вдохновлен и наполнен «Да жизни», которое невозможно осмыслить, а можно только почувствовать. Каждая ценность питает этот огонь, благодаря свету которого она зажигается.

Ощущение ценности собственного бытия, «Да жизни» является основой для любого переживания ценностей. На этом фоне как нечто хорошее или плохое воспринимаются и удовлетворение потребностей, и усилия во время спортивной тренировки, и работа, которую надлежит выполнить, и прослушивание музыки, и еда. Какое-либо действие не может быть плохим только потому, что оно инстинктивно. Борьба между инстинктивным и духовным отходит на второй план. Ориентиром становится не происхождение мотивации, а лишь ее согласованность с фундаментальной позицией по отношению к жизни. Именно эта позиция и является источником, из которого бьет ключом жизненная сила. Сила этого источника возрастает по мере того, как все более отчетливо ощущается и становится персональной позицией «да» по отношению к собственной жизни. Тогда и все ценности переживаются отчетливо и интенсивно.

Итак, фундаментальная ценность связана с внутренним отношением человека к собственному бытию в его совокупности и целостности. Когда я пришел в жизнь, меня не спросили, хочу ли я этого. И вот бытие задает мне вопрос: «Каково это для меня — быть здесь? Каково это для меня — то, что я есть посреди другого бытия? Как воздействует на меня этот мир? Дает ли он мне пространство? Хорошо ли это для меня — быть здесь? Нравится ли мне жить? Хочу ли я эту жизнь — теперь, когда я могу себя об этом спросить?»

На этот фундаментальный вопрос жизни человек дает фундаментальный экзистенциальный ответ: «Да, я есть. Я хочу быть. И я хочу пережить и прочувствовать это бытие, насладиться им, выстрадать, выдержать его и устоять перед ним, потому что я до глубины души чувствую: лучше быть, чем не быть. Эта жизнь хороша сама по себе. Даже если какие-то мои дела обстоят не лучшим образом, это бытие, наполняя меня жизнью, дает мне то, чего мне хотелось бы иметь как можно больше: внутреннюю силу, мудрость, спокойствие, глубину, счастье».

В повседневной жизни это не всегда заметно, однако с годами или перед лицом смерти становится совершенно очевидным: то, что я никогда не говорил и, может быть, никогда не скажу, я могу со всей очевидностью почувствовать:

«Я есть — и, в сущности, это хорошо, что я есть».

Так выгладит краткая формулировка фундаментального отношения к жизни, которое мы называем переживанием фундаментальной ценности. Это то «Да жизни», которое является основой любого переживания ценности.

Подлинное переживание фундаментальной ценности проистекает из соприкосновения духа с физическим бытием. Это «внутреннее прикосновение» к собственному телу и миру. Восприятие ценности произрастает из «прикосновения духа к бытию» и укореняется в этом прикосновении. Поэтому так важно не высохнуть экзистенциально, а оставаться в контакте с «онтологическими грунтовыми водами» бытия-в-мире — познавая опору, защищенность, покой, слушая музыку, звуки леса и моря.

Так как собственное бытие располагается и имеет пространство посреди другого бытия — в особенности среди других людей, то у нас всегда есть возможность укорениться в этой жизни и познать ее как нечто хорошее. Из собственного бытия живым и из контактов с миром могут произрасти взаимосвязи и отношения, пробуждающие «Да жизни».

Мы можем сказать каждой ценности: «Хорошо, что ты есть». Мы знаем, почему хорошо, что она есть: потому что хорошо, что есть я. Соединяясь с моим «Да жизни», ценность укрепляет и поддерживает эту духовную позицию, прокладывает ей путь, помогает ей воплотиться. Ценность — это приходящее извне одобрение внутренней позиции по отношению к жизни. Воздействие, оказываемое ценностью, идет в одном направлении с восприятием собственной жизни. И наоборот, воздействие, идущее поперек позиции фундаментальной ценности, мешает жизни, препятствует ей, угрожает корням смысла жизни.

Ценность заставляет звучать фундаментальное «да» по отношению к жизни, которое, со своей стороны, усиливает близость человека к собственному бытию. Р. Аллерс [6] говорил: «Ценность — это то, что связано со мной». Ценности затрагивают нас в нашей соотнесенности с собственным бытием, в фундаментальном экзистенциальном напряжении. Они помогают вынести это фундаментальное экзистенциальное напряжение соотнесенности с собственным бытием. Чем больше редуцировано переживание ценности, тем меньше значит для человека жизнь, тем меньше он заинтересован ею. Дефицит переживания ценностей ослабляет соотнесенность с собственным бытием.

«Да жизни» укрепляет внутреннюю соотнесенность человека

С собственным бытием

Ценность можно сравнить со смычком, который, дотрагиваясь до натянутых струн виолончели, заставляет ее звучать. Натянутые струны — это позиция человека по отношению к собственной жизни, его «Да жизни». Если смычок лишь слегка касается струн (переживанию ценности было уделено слишком мало времени), то насыщенного звучания не возникает. Но и интенсивные прикосновения не приводят к удовлетворительному результату, если натяжение струн ослабло (позиция сместилась в сторону «Нет жизни!»). Резонансный корпус виолончели, который придает звукам окраску и силу, — это тело человека. Ценности лишь тогда вызывают яркие эмоции, когда для них имеется физическая сила. В болезни переживание ценности блекнет [15].

У пациентов с индифферентным отношением к жизни или при отсутствии «Да жизни» (нарушение фундаментальной ценности) нет предпосылок для логотерапии. Не подействует ни один ориентированный на смысл метод, так как он не затрагивает основу: ценности, которые должны прорасти в смысл, переживаются не как ценности, а лишь как навязываемые извне указания и нормы. Кроме того, если отсутствует согласие по отношению к жизни, следует ожидать либо нежелания, либо сомнений по поводу того, стоит ли вообще проходить терапию.

В случае отсутствия переживания фундаментальной ценности речь идет о таких тяжелых нарушениях, как, прежде всего, полная депрессия, чувство, что «жизнь — это бремя». Жизненная позиция такого человека — это отрицание наличного бытия: «Я не хочу того, что есть. Если бы это или то было бы иным, тогда я бы мог жить...» Такие разговоры являются разговорами по типу «Да, но...» — и согласие отсутствует. При этом латентная суицидальность может стать явной.