XI. Мнение евреев о человеческой природе неевреев

Заканчивая программу нашей теперешней и будущей деятельности, я

ознакомлю вас с основными положениями содержащихся в ней теорий – Протокол 16.

Во всем, о чем я до сих пор с вами беседовал, я старался тщательно изобразить

тайну прошедших и будущих событий, а равно и тех важных явлений ближайшего

будущего, к которым мы приближаемся в потоке великих кризисов; этим я преднамечаю

тайные принципы наших будущих отношений к неверным и наших финансовых

операций. – Протокол 22

 

Протоколы, которые представляют собой наметку еврейской мировой программы, состоят из четырех главных отделов. Отделы эти прямо не указаны в документах, но такое деление само собой напрашивается по ходу мыслей, в них изложенных. Есть еще и пятый отдел, который содержит в себе всю программу в целом, но тема эта проходит через все Протоколы: то тут, то там она лишь принимает форму определенных выражений. Четыре главных ее отдела представляют собой крепкие суки, от которых разбегаются многочисленные ветви.

Прежде всего излагается еврейский взгляд на человеческую природу, под которой разумеется духовная сущность неевреев. План, содержащийся в протоколах, несомненно мог придти в голову только такому человеку, который вероятность его успешного достижения с самого начала строил на определенном суждении о пошлости и низости человеческой природы, – характеристика, которую протоколы неизменно дают нееврейской сущности.

Во‑вторых, говорится о том, что уже сделано для осуществления плана.

В‑третьих, даются подробные указания, какие средства должны быть пущены в ход, чтобы программа могла осуществляться и в дальнейшем. Уже из этих рекомендуемых средств можно было бы сделать вывод о низкой оценке человеческих свойств, на чем и построен весь план, если бы это не было прямо указано в дальнейшем изложении.

В‑четвертых протоколы перечисляют успехи, достигнутые в отдельности ко времени записи протоколов. Теперь, конечно, достигнуты и другие успехи, к которым в то время лишь стремились, ибо не надо забывать, что между 1905 и 1920 годами было достаточно времени для того, чтобы пустить в ход разного рода влияния и достигнуть известных целей. Из второго абзаца эпиграфа к настоящей главе видно, что докладчик знал что близятся события «в потоке великих кризисов». Что это уже было в то время известно, можно усмотреть и из других еврейских источников, помимо протоколов.

Если бы наша книга имела целью изложить еврейский вопрос по методу формального исследования, то для того, чтобы заслужить доверие читателя, эта глава должна бы начаться прежде всего с изложения отдельных фактов, о которых мы упомянули выше под рубрикой «во вторых», говоря о четырех главных отделах. Причина, почему мы начинаем с изложения еврейского взгляда на человеческую природу, заключается в желании с места удовлетворить законный интерес читателя, в особенности если он нееврей. Еврейский взгляд на человеческую природу знаком нам по многочисленным источникам, и он вполне совпадает с тем, что по этому предмету говорится в Протоколах, тогда как всегдашним самообольщением неевреев было считать основою человеческой жизни достоинство и благородство. Если мы хорошо осветим этот вопрос со всех сторон, то едва ли будет подлежать сомнению, что еврейский взгляд окажется наиболее правильным. Равным образом глубоко справедливо, увы, и то презрение к человечеству, которым полны Протоколы, хотя сознавать это и горько для нашей гордости и тщеславия.

Перелистывая протоколы в поисках за главными местами, где высказывается этот взгляд, мы найдем довольно полное философское обоснование мотивов человеческих поступков и свойств. Так например, в первом протоколе значится: «Нужно твердо помнить, что людей со злыми инстинктами больше, чем с хорошими. Поэтому желательных результатов в людской среде скорей можно достигнуть не посредством академических доказательств, а путем внушения страха и принуждения».

«Всякий стремится к власти, каждый желает по возможности повелевать и только немногие остановятся перед тем, чтобы для достижения желанной цели пожертвовать благом других. Человеческая масса подчиняется туманным миражам страстей и мнений, привычкам, преданиям и побуждениям чувств, она склонна к распадению на множество партий, что препятствует всякой высшей форме общественности даже и тогда, когда она покоится на вполне разумных основаниях. Всякое решение масс зависит от случайного, арифметически подсчитанного большинства, которое благодаря своему незнанию глубин и тайн политической жизни приходит всегда к бессмысленным решениям. влекущим за собой анархию. При выработке целесообразного типа действий нужно всегда считаться с пошлостью, неустойчивостью и переменчивостью масс … Никогда не следует упускать из вида, что сила, проявляемая массами, слепа, неразумна, бессмысленна и вечно склонна прислушиваться к речам то правых, то левых. Во всех случаях, когда мы вступали в неизбежные для нас сношения с массами, наше торжество над ними обеспечивалось тем, что мы всегда играли на самых чувствительных струнах человеческого духа, – на стремлении к выгоде, на алчности и на ненасытных вожделениях людей к материальным благам. Любой из перечисленных слабостей человека достаточно для того, чтобы парализовать его всякое благое начинание и отдать его волю во власть тех, кто сумеет купить его силу».

В 5 протоколе это тонкое знание человеческой природы нашло себе следующее выражение:

«Во все времена как народы, так и отдельные личности принимали слово за дело: они чувствовали себя удовлетворенными тем, что им говорили, и редко обращали внимания на то, следовало ли за обещанием исполнение. По этой причине мы должны устраивать чисто декоративные учреждения, которые ярко выделялись бы своей преданностью „прогрессу“ и бросались бы этим в глаза».

 

В 11 протоколе далее сказано:

«Неверные подобны стаду баранов. Они на все закрывают глаза, когда мы даем им обещание возвратить им похищенную у них свободу, обусловив это поражением врагов мира и примирением всех партий между собою. Нечего говорить о том, как долго им придется ждать этого! Зачем изобретали мы всю эту программу и вколачивали изложенные в ней идеи в головы неверных, не давая им возможности заметить ее оборотную сторону, как не затем, чтобы окольными путями достигнуть того, чего невозможно было добиться для нашей рассеянной по свету расы прямыми путями?»

Не менее достойно внимания и остроумное мнение о членах тайных обществ. Об них упоминается в протоколах затем, чтобы доказать, как легко тайные общества могут быть использованы в целях служения еврейскому плану: «Обыкновенно охотнее всего членами тайных обществ делаются карьеристы, искатели приключений и потом бесхарактерные люди; поэтому нам будет нетрудно управлять ими и при их посредстве приводить в действие механизм, двигающий наши планы». (Конец этой характеристики мы опускаем, ибо здесь Протоколы говорят об одном крупном тайном Ордене, упоминание о котором в данном сочетании могло бы повести к недоразумениям, почему мы и скажем о нем более подробно в другом месте. Для членов же этого Ордена пока будет не безынтересно узнать, как относятся к ним протоколы, и сравнить, высказанное в них мнение с действительным положением вещей).

«Неверные вступают в ложи из любопытства или в надежде добиться этим путем более высокого положения в обществе … Мы обеспечиваем им этот успех, и этим путем пользуемся их самообманом, под влиянием которого они, ничего не подозревая, поддаются нашим внушениям… Нельзя себе представить, до какой степени неосознанной глупости можно довести даже умнейшие головы из среды неверных под влиянием самообмана и как легко они теряют мужество даже при малейшей неудаче, например в случае отсутствия привычного одобрения, и до какой степени самоунижения они могут доходить, чтобы снова его добиться. Неверные в той же самой степени готовы жертвовать своими планами ради популярности, в какой мы презираем эту популярность, приводя наши планы в исполнение. Знание этой психологии облегчает задачу управлять ими».

Вот ряд мест, в которых без обиняков высказано мнение о человеческой, точнее нееврейской природе. Но если бы даже оно и не было высказано столь категорично, то из различных примеров программы, в которых излагаются способы сломить силу и общественность неевреев, его можно было бы легко вывести.

Способы действия заключаются в разложении. Нужно разбить любой народ на партии и секты с самыми заманчивыми и фантастическими заданиями. Этим путем получается двоякое достижение: всегда найдется группа людей, которая подхватить любую брошенную идею, и эти различный группы будут находиться в постоянной между собой вражде. Авторы Протоколов излагают до мельчайших подробностей, что нужно делать, чтобы этого достигнуть. Нужно провозгласить не одну идею, а множество идей, которые должны противоречить друг другу. Цель этого заключается в том, чтобы занять мысли людей не одним каким‑нибудь предметом, но самыми различными вещами и при том под различными углами зрения, – так, чтобы достигнуть соглашения было бы совершенно невозможно. Результат такой работы выразится в массовых разногласиях и в чрезвычайной общей смуте, – а это и является заданием. Когда таким путем солидарность нееврейского общества будет сломлена, тогда настанет время незаметно водрузить, как основу господства, крепкий стержень новой единой идеи, против которой общее замешательство бессильно. (Употребленное нами выражение «нееврейское общество» вполне правильно, ибо человеческое общество в значительном большинстве нееврейское). Как всякий знает, один дисциплинированный отряд из двадцати полицейских или солдат может сделать больше, чем неорганизованная тысячеголовая толпа. Точно так же и меньшинство, которое посвящено в тайны плана, является более сильным, чем нация или любая часть мира, раздробленная на тысячу противоборствующих друг другу частей. «Разделяй и властвуй!» – вот путеводная звезда Протоколов. Достигнуть расщепления человеческого общества, на основании изложенной в протоколах оценки человеческой природы, до крайности просто: главное – это заставить принимать обещания за дела. Кто вспомнит все то количество мечтаний, пустых грез и теорий, с которыми человечество за все время своего существования носилось и которые оно вновь отвергало, тот сомневаться в этом не может. Чем фантастичнее какая‑нибудь теория, чем больше она переливает всеми цветами радуги, тем больше она обращает на себя внимания и тем больше число ее приверженцев. В действительности, дело происходит именно так, как это говорится в протоколах: человеческие общества не обращают никакого внимания ни на происхождение, ни на последствия теорий, которые они принимают. Ум народов при появлении всякой новой теории склонен принимать ее видимость за ее сущность. Поэтому всякое испытание ее на опыте представляется как бы новым открытием.

Таким путем теории одна за другой бросались в массы и каждая из них в конце концов оказывалась неисполнимой и отбрасывалась. Но все происходило согласно намеченной программе: всякий раз, когда отбрасывалась данная теория, общество оказывалось более расшатанным, чем прежде, и являлось еще беспомощнее перед своими эксплуататорами. В особенности оно чувствовало свою слабость в тех случаях, когда ему приходилось искать и находить вождей. Всякое общежитие неукоснительно делается жертвой той теории, которая обещает ему счастье, которого оно ищет; после неудачи оно в таком случае расшатывается еще сильнее. Настоящего общественного мнения более не существует. Везде недоверие и раскол. Однако среди всеобщей путаницы, хотя и не ясно, но можно различить группу лиц, среди которой раскол совершенно отсутствует и которая, наоборот, среди всеобщего хаоса достигает всего, чего она хочет. Мы увидим из протоколов, что большинство существующих в настоящее время на свете разрушительных теорий – еврейского происхождения и что единственная человеческая группа, которая стоит непоколебимо, знает, куда идет, и держит свой путь, не обращая никакого внимания на судьбу человеческих обществ, есть еврейская группа.

Наиболее опасная теория есть та, которая объясняет развал, от нее проистекающий, как законное свое последствие. Нам говорят в таких случаях: «это признаки прогресса». Если это и есть прогресс, то лишь в сторону разложения. Нельзя же видеть фактического прогресса в том, что там, где наши предки пользовались водою и ветром, мы пользуемся моторами. Признак истинного прогресса был бы в ответе на вопрос: какое влияние оказывает на нас эта замена? Общество, которое пользовалось водяными колесами или ветряками, было ли лучше или хуже нынешнего? Было ли оно более возвышенно в обычаях и нравах? Уважало ли оно более закон, вырабатывало ли оно более высокие и сильные характеры?

Современная теория брожения, в силу которой из всех беспорядков, перемен и переоценок всех ценностей должно выйти новое и лучшее человечество, не нашла себе подтверждения ни в одном факте действительности. Очевидная цель этой теории – облечь в одежду добра то, что бесспорно является злом. Теории, являющиеся причиной разложения, равно как и те, которые считают это разложение за нечто полезное и хорошее, все исходят из одного и того же источника. Наша политико‑экономическая наука, консервативная и радикальная, капиталистическая или анархическая безразлично, вся еврейского происхождения. Это констатируется протоколами и подтверждается фактами.

И все это достигается не делами, а словами. Мировыми маклерами слов, то есть теми, кто в своих поступках по отношению к миру, вне своего класса, выдают слова за дела, несомненно является группа евреев, международных евреев, о которых говорится в этой книге и чья мировая мудрость и способы деятельность изложены в Протоколах. Примерами могут служить следующие места. В первом протоколе мы читаем: «Политическая свобода является идеей, а не фактом. Нужно умет пользоваться этой идеей в тех случаях, когда нужно иметь под руками приманку, чтобы склонить людей поддержать свою партию в тот момент, когда она хочет победить другую партию, находящуюся у кормила правления. Эта задача облегчается в тех случаях, когда противник сам уже сильно затронут идеями „свободы“ и так называемого либерализма и ради этих идей готов сам добровольно поступиться частью своей власти».

В 6 протоколе читаем:

«Чтобы господствовать над общественным мнением, прежде всего необходимо так запутать его со всех сторон трактовкой самых противоположных мнений, чтобы в конечном счете неверные заблудились в этом лабиринте и пришли к тому заключению, что лучше всего не иметь вовсе своего мнения в политических вопросах, понимание которых обществу в целом не дано, но предоставить это вожакам, которые управляют обществом. Это первая тайна. Вторая тайна состоит в том, чтобы преумножить и усилить разочарование людей в их привычках, склонностях и образе жизни до такой степени, чтобы никто уже не мог найтись в наступившем хаосе и чтобы таким образом люди потеряли всякое взаимное понимание. Таким путем мы внесем разногласие во все партии и сломим те организованные силы, которые нам противодействуют. Всякая личная энергия, которая могла бы еще стать поперек нашего пути и наших стремлений, окажется таким образом парализованной».

В 13 протоколе, наконец, говорится:

«Вы должны себе заметить, что мы ищем одобрения не наших поступков, а наших слов, которыми мы обставляем тот или другой вопрос. Надо только публично заявлять, что во всех наших мероприятиях мы руководствуемся убеждением и надеждой, что этим мы служим общему благу. Для того, чтобы отучить особенно горячие головы от занятия чисто политическими вопросами, мы выставим новые проблемы, которые на вид связаны с благом народа, – проблемы экономические. В них неверные могут погрязать с головой, сколько им угодно. При этом мы убедим их, что эти новые проблемы имеют и политическое значение».

(Надо надеяться, что читатель, читая эти подробности программы, одновременно припоминает ход современных событий, чтобы проверить, подтверждается ли она явлениями современной духовной и повседневней жизни).

«Для того, чтобы помешать неверным что‑либо ясно продумать до конца, мы будем отвлекать их внимание удовольствиями, игрой, развлечениями, различными возбуждениями и публичными домами. Под влиянием интереса ко всему этому, их дух окончательно забудет те запросы, по поводу которых мы прежде должны были вести с ними борьбу. По мере того, как люди будут все более и более терять привычку самостоятельно мыслить, они станут на нашу сторону, потому что мы одни будем в состоянии обновить содержание их мышления, конечно, при помощи людей, связь которых с нами им будет неизвестна». В той же программе коротко и ясно указана цель распространения «либеральных» теорий, главными представителями которых являются еврейские писатели, поэты, раввины, общества и разные носители их влияния: «Роль либеральных фантазеров будет сыграна, как только наше правительство станет у кормила правления. До тех пор они сослужат нам хорошую службу. По этой причине мы и впредь должны продолжать направлять мысли на всевозможные фантастические измышления и якобы прогрессивные теории. Несомненно, нам удалось в высокой степени затуманить беспечные головы неверных словом „прогресс“.

Несомненно, мы имеем здесь дело с полной программой, каким образом можно постепенно ослабить и опошлить человеческий дух. Для непосвященного было бы невозможно это понять, если бы опыт не показывал, что на наших глазах над исполнением этой программы работают силы, что пользуются общим уважением и потому легко могут быть обнаружены. Недавно один влиятельный журнал пытался доказать невозможность существования господствующей еврейской группы, объединенной одной общей мировой программой, путем указания на то, что евреев можно найти во всех лагерях общественной жизни в качестве руководящих лиц. Евреев, де, можно найти одинаково и во главе капиталистов, и во главе рабочих союзов, и даже во главе таких организаций, которым рабочие союзы представляются недостаточно радикальными. Во главе Английской и Русской советской юстиции одинаково стоят евреи. Как же можно предполагать их единение, когда они являются выразителями самого противоположного образа мыслей?

Однако общее единство и общая цель всего плана определяется в 9 протоколе следующим образом:

«Люди всевозможного образа мысли находятся у нас на службе: монархисты, демократы, социалисты, коммунисты и другие утописты. Мы всем им указали дело. Каждый из них в отдельности подкапывается по своему под остатки авторитета и стремится всякий существующий порядок разрушить. Все правительства испытывают потрясение от этих стремлений. Но мы до тех пор не оставим их в покое, пока они не признают наше верховное правительство».

О влиянии идей говорится в 10 протоколе: «После того, как мы внесли в организацию правительств яд либерализма, они приняли совсем другой политический образ».

Основной взгляд Протоколов заключается в том, что, поскольку это касается мира неверных, всякая идея может служить сильным ядом. Авторы этих документов не верят ни в либерализм, ни в демократию, но они строят планы, каким образом следует распространять эти идеи, чтобы при помощи их разрушать человеческие общества, раскалывать их на враждебные группы и силу общих всех основных воззрений разлагать на множество отдельных мнений. Яд той или другой «идеи» является их надежнейшим орудием.

План пользоваться идеями в этом смысле распространяется и на дело воспитания: «При помощи принципов и теорий, которые мы сами в глубине души почитаем, конечно, ложными, но которые мы пустили в оборот, нам удалось свернуть на ложный путь молодежь неверных, засорить ей мозги и понизить ее нравственный уровень». (Прот. 9). А относительно семейной жизни говорится: «После того, как нам удастся внушить каждому мираж приоритета его собственной личности, мы разрушим влияние и воспитательное значение семейной жизни неверных». (Прот. 10).

В другом месте, которое могло бы дать вдумчивому читателю материал для долгих размышлений и наблюдений, сказано:

«Пока наступит время, пусть себе утешаются… Пускай все жизненные теории, которые неверные по нашему внушению почитают за законы, основанные на науке, продолжают играть главную роль в их жизни. В этих видах мы приложим старания к тому, чтобы при посредстве нашей прессы внушить им слепое доверие к этим теориям… Обратите внимание на то значение, которое приобрели Дарвинизм, Марксизм и философия Ницше, благодаря нашим стараниям. Деморализующее влияние этих учений на духовный строй неверных является для нас вполне ясным». (Прот. 2).

Что раскол и разложение нееврейского общества к тому времени, когда докладывались протоколы, шли весьма успешно, вытекает из каждой строчки протоколов. Ведь, не следует забывать, что Протоколы вовсе не задавались целью найти поддержку для предлагаемой программы, а лишь спокойно излагали ход успешного проведения в исполнение такой программы, которая проводилась в жизнь уже в течение «столетий», с «древнейших времен». Они лишь констатируют наличность ряда фактов, уже совершившихся, и намечают перспективы будущих заданий. Разрушение человеческого общества уже шло весьма успешно в 1896 году или около того времени, когда вещал этот оракул.

Необходимо иметь в виду, что в Протоколах никогда не выставляется целью истребление неевреев; цель заключается лишь в порабощении их сначала невидимой властью, о которой говорится в Протоколах, а затем единоличною властью того, кого сделают владыкою мира эти невидимые силы путем постепенных политических переворотов. Таким путем будет создана должность Президента Мира, или Всемирного Самодержца. Неевреи должны быть порабощены в области духовной, а затем в экономической, но нигде в Протоколах не сказано, что те, кого Протоколы называют евреями, должны лишить их жизни: неверные должны лишь утратить свою независимость.

Насколько удался раскол человеческих обществ ко времени написания Протоколов, видно из 5 протокола:

«Мировая коалиция неверных еще могла бы временно помериться с нами силами, но защитой нашей в этом отношении является глубокий и неискоренимый раскол, господствующий в их среде. Путем разжигания религиозной и национальной ненависти, которой мы в течение двадцати столетий питаем их сердца, мы создали вражду между личными и национальными интересами неверных».

Утверждение безусловно справедливое, поскольку оно касается взаимной борьбы между неевреями и внутри христианского мира. Мы ведь были в нашей собственной стране свидетелями того, что «вражда между личными и национальными интересами» основана на «религиозной и расовой ненависти». Но кто бы мог думать, что все это исходит из одного источника? Кому – и это еще более достойно удивления! – могло прийти в голову, чтобы отдельный человек или группа людей могли посвятить себя такой задаче? Но в Протоколах прямо сказано: «Мы создали вражду, – таким путем мы защищаемся от возможности враждебной нам коалиции неверных». Будем ли мы считать эти Протоколы продуктом еврейского творчества и отражением еврейских интересов или нет, но одно не подлежит никакому сомнению: – современное положение нееврейского человечества именно таково, каким оно изображено в Протоколах.

Но это еще не все; продолжается работа по дальнейшему углублению раскола и имеются признаки того, что работа в этом направлении идет успешно. В России мы видим уже зрелище, как низшие классы неевреев, под предводительством евреев, выступают против других классов неевреев.

В первом протоколе, в котором описывается, какое влияние оказывает на народ экономическая система, основанная на спекуляции, говорится, что «такое своего рода экономическое умопомешательство… дало в итоге общество, лишенное идеалов, холодное и бессердечное, и такие же общества будут возникать и в будущем. Такое общество, чуждое всякой истинной политики и религии, подпадает единственно под власть жажды золота… Тогда низшие классы неверных, не из любви к добру и даже не из жадности, а единственно из ненависти к „привилегированным классам“, пойдут вместе с нами на бой против наших соперников, образованных классов неверных, в борьбе за власть… Низшие классы неверных … последуют за нами против образованных классов неверных».

Если бы сегодня вспыхнул этот бой, то вожаками нееврейских разрушителей в их борьбе против нееврейского общественного порядка оказались бы везде евреи. Они уже и теперь занимают места вождей не только в России, но и в Соединенных Штатах.

 

XII. Еврейские протоколы уже притязают на частичное исполнение плана

«При современном потрясении всех существующих авторитетов, наша

сила явится более несокрушимой, чем какая‑либо иная, ибо она останется невидимой,

пока не окрепнет настолько, что никакая хитрость не будет в состоянии под

нее подкопаться». Прот. 1.

«Для наших целей безусловно необходимо, чтобы, по возможности, никакая война

не влекла за собой увеличение территорий. Благодаря этому война получит

экономическую окраску… При таком положении вещей оба противника будут поставлены

под контроль наших международных агентов, вооруженных миллионами глаз,

чей кругозор не стеснен никакими границами. Тогда наши международные права станут выше

узких национальных прав и начнут управлять правительствами так, как последние управляют

своими подданными». Прот. 7.

 

Если бы даже так называемые «Протоколы Сионских Мудрецов» были ничем иным, как литературной достопримечательностью, все же они должны бы обладать магической притягательной силою, благодаря жуткому совершенству изложенной в них мировой программы. Однако мнение, что они являются ничем иным, как литературным произведением, опровергается самим их содержанием; в них ясно сквозит притязание на истинное знание управления государством и через все их содержание проходит нить, по которой можно определить их настоящий характер. В них, помимо планов будущего, содержится как все то, что уже сделано, так и то, что намечается к исполнению в ближайшем будущем. Нет ничего удивительного, что, обозревая по ним современное состояние мира и общий ход событий, как он изложен в протоколах, интерес к ним, как литературной достопримечательности, уступает место напряженному вниманию, которое в свою очередь переходит в изумление и даже ужас.

Мы сделали несколько выписок из них, которые бросают свет на современное положение вещей в отношении уже достигнутых целей. Чтобы обратить внимание читателя на особо важные места, мы подчеркнем слова, являющиеся ключем повествования.

Прочтем изложенное в 9 протоколе:

«В действительности, пред нами нет более препятствий. Наше верховное правительство занимает настолько высокое, превыше всех законов положение, что оно по справедливости может быть названо могучим и сильным словом „Диктатура“. Вполне сознательно я могу сказать, что в настоящее время мы являемся законодателями. Мы являемся судьями и творим суд и расправу. Мы господствуем, вооруженные сильной волей, потому что в наших руках находятся остатки некогда сильных, а теперь подвластных нам партий».

Вот цитата из 8 протокола:

«Мы должны окружить наше правительство множеством политико‑экономов. Политическая экономия является главной наукою, которую преподают евреи. Мы окружим себя блестящей толпой банкиров, промышленников, капиталистов и в особенности миллионеров, так как все будет зависеть от могущества денег».

Во всем сказанном видны большие притязания, даже, быть может, через чур большие, но, увы, им соответствуют действительные факты. Несмотря на это, указанные притязания представляют собою лишь введение к дальнейшим, которые намечаются, как долженствующие претвориться в действительность. Как видно из вышеуказанной цитаты 8‑го протокола, еврейский элемент стремится стать во главе научной области, в которую входят политико‑экономические науки, что им уже и достигнуто в действительности весьма успешно. Евреи, таким образом, являются авторами тех ложных учений, которые побуждают массы стремиться к недосягаемым экономическим целям, а равно и тех популярных сочинений, которые поддерживают в различных классах заблуждение, что политико‑экономические теории являются реальными политико‑экономическими законами. Идеями и теориями, как средством для социального распада, пользуются, как евреи научные деятели, так и евреи‑большевики, одинаково. Может быть, когда это станет известно во всех подробностях, общественное мнение изменит свой взгляд на значение доктринерских и радикальных учений. Из 9‑го протокола видно, что еврейская сила в настоящее время представляет собой «Сверх‑правительство». Выражение это мы находим в самом протоколе, что несомненно показательно. Ни одна нация не в состоянии осуществить все те цели, к которым она стремится, но еврейская мировая сила достигает этого, хотя требования ее выходят далеко за пределы простого равноправия с неевреями. Мы – «законодатели», – говорят Протоколы, и действительно еврейские влияния участвуют в законодательной кухне сильнее, чем кто‑либо мог себе это представить, кроме посвященных. В течение последних десяти лет еврейская международная сила или другими словами группа международных евреев управляла целым светом. Более того: они были настолько могущественны, что могли мешать проведению полезных законов, а в тех случаях, когда такой законопроект принимался и делался законом, при помощи их влияния он получал толкование, парализующее его благие цели. Это можно было бы доказать большим количеством фактов. Способы, которыми это достигалось, изложенные в протоколах лишь поверхностно, были уже издавна предусмотрены программой. «Мы творим суд» говорится в ней, а в другом месте говорится о «наших судьях». Еврейский суд каждую неделю заседает в одном общественном здании Нью‑Йорка, а другие суды на благо и пользу этого народа, защитники которого отрицают, что он особый народ, находятся на пути осуществления. В некоторых небольших европейских государствах план сионистов – предоставить евреям, в них живущим, помимо гражданских прав еще особую еврейскую конституцию и самоуправление, уже приведен в исполнение. В тех местах, где еврейские вожделения могут проявиться беспрепятственно, речь идет не об Американизации или Обангличанивании или вообще о какой либо другой национализации, но о сохранении в неприкосновенности еврейства в чистом виде.

При дальнейшем знакомстве с требования«и, изложенными в протоколах, мы узнаем (7 прот.):

«Уже давно мы усиленно стремимся к тому, чтобы дискредитировать духовенство неверных, которое могло бы нам сильно мешать, и этим путем парализуем его деятельность. Влияние его на народ уменьшается со дня на день».

«Повсеместно провозглашена так называемая свобода совести. Благодаря этому крушение христианской религии является лишь вопросом времени. С другими религиями нам будет еще легче справиться, но вопрос этот еще не назрел для обсуждения».

Изложенное мнение, казалось бы, должно получить особое значение в глазах тех духовных лиц, которые стараются о каком‑то религиозном соглашении с раввинами. Если бы такое соглашение состоялось в действительности, то личность Христа по необходимости предстала бы в виде благожелательного, но не вполне понятого еврейского пророка. Христианство в таком случае, как особая религия, перестало бы существовать. Самую сильную религиозную вражду Протоколы выказывают против католической церкви вообще и против Папы в частности.

В этом же протоколе встречается оригинальная мысль, претендующая на особое искусство еврейской расы наносить оскорбления: «Наша пресса будет жестоко критиковать государственные и религиозные дела неверных и их малоспособность. Для этого она будет постоянно пользоваться уничижительными выражениями, граничащими с оскорблениями, – искусство, с применением которого наша раса так хорошо знакома». – Делаем выписку из 5 протокола: «Под нашим влиянием разумное применение закона доведено до минимума. Уважение к закону должно быть поколеблено при помощи „либерального“ толкования, которое мы ввели в этой области. Суды решают дела по нашему желанию даже в самых важных случаях, когда дело идет о решениях, затрагивающих основные положения права или политики; правительственные учреждения неверных видят законы в том освещении, которое мы им даем при посредстве наших агентов, с которыми мы не имеем никакой видимой связи, а также при помощи прессы и других путей. Мы посеяли в общество неверных семя раздоров и жажду к спорам».

В 17 протоколе говорится:

«В так называемых прогрессивных странах мы насадили бессмысленную, сомнительную и враждебную добрым нравам литературу. По достижении нами власти мы в течение короткого времени будем ее еще поощрять, чтобы по возможности ярче выступила противоположность между нею и теми печатными произведениями, которые мы в то время будем выпускать в свет».

 

О господстве в прессе говорится в 12 протоколе:

«В этом отношении нам удалось достигнуть того, что в настоящее время пресса получает все известия только при посредстве определенных агентств, в которые они стекаются со всех стран света. Эти агентства с течением времени во всех отношениях сделаются нашей собственностью и будут опубликовывать только то, что мы позволим».

Об этом же говорится в 7 протоколе:

«Мы должны стремиться принудить правительства неверных к принятию таких мер, которые могут благоприятствовать нашему широко задуманному плану, приближающемуся уже к своему победоносному завершению. Правительства должны испытывать на себе давление искусственно сфабрикованного общественного мнения, которое создано нами при помощи так называемой новой „великой державы“, прессы. За малыми и незначительными исключениями она уже находится в наших руках».

12 протокол дает следующее заключение:

«Нам удалось уже поработить духовный строй общества неверных до такой степени, что они смотрят на все мировые события сквозь цветные очки, которые мы на них надеваем. Нет больше правительства, которое могло бы поставить преграду нашему доступу к так называемым, по изумительной глупости неверных, „государственным тайнам“. Что же наступит тогда, когда в лице нашего мирового владыки мы сделаемся признанными господами мира?»

Только одна еврейская нация знает тайны всех других наций. Правда, ни одна нация не в состоянии в течение продолжительного времени сохранить тайну, касающуюся другой нации, но за то ни одна нация не знает всех тайн других. Однако, думать, что международные евреи обладают таким знанием вполне, было бы слишком много. Многое в этой области неважно и обладание таким знанием не может непосредственно способствовать увеличению их могущества. Важнее тот факт, что они имеют доступ ко всем государственным тайнам, что они могут осведомляться о том, о чем знать желают. Что это так об этом могли бы засвидетельствовать многие тайные документы, если бы они могли говорить, и многие хранители секретных актов, если бы они говорить захотели. Единственная тайная дипломатия в истинном смысле этого слова есть та, которая так называемые тайны доверяет лишь немногим лицам, принадлежащим к одной расе. То поверхностное дипломатическое топтание на одном месте, та игра в государственную мудрость, которая находит свое выражение в мемуарах старых и любящих пошутить господ, все эти соглашения и договоры под разными высокопарными названиями в надежде показать, что они действительно чего‑то стоят, – все это детская игра сравнительно с дипломатией Иуды и с его стоящим вне конкуренции искусством извлекать на свет самую сокровенную тайну из недр любого господствующего слоя. Соединенные Штаты не являются в этом отношении исключением. Едва ли существует правительство, которое, как наше теперешнее, было бы так готово к услугам еврейства, чья сила в течение последних пяти‑шести лет возросла так значительно.

Как видно из 11 протокола, евреи не смотрят на свое рассеяние по всей земле, как на несчастие, но как на Божий Промысел, ибо благодаря ему план мирового господства может легче осуществиться:

«Бог послал нам, своему избранному народу, рассеяние, как благословение; оно, являясь в глазах всех нашей слабостью, в действительности является нашей силой. Оно довело нас до порога мирового господства».

Цели, которые намечаются в 9 протоколе, являются чем‑то, как будто, уже слишком смелым, чтобы из слов, действительно, могли вырасти дела. Но в одном пункте слова и действительность совпадают:

«Для того чтобы раньше времени не разрушать совершенно аппарат управления неверных, мы авторитетно наложили на него свою руку и нарушили лишь правильность работы его механизма. Раньше он работал точно и в полном порядке, но мы заменили его „либерально“‑дезорганизованным партийным управлением. Мы приобрели влияние на судебные решения, избирательное право, прессу, свободу личности и, самое главное, на воспитание и культуру, эти краеугольные камни человеческого бытия. Теоретическими и практическими методами воспитания, которые мы сами, конечно, считаем ложными, но которые мы все‑таки внушили, мы направили молодежь неверных на ложный путь, засорили ей головы и понизили ее нравственный уровень. Не изменяя существующих законов, мы посредством простого противоречивого толкования извратили их смысл и создали нечто достойное удивления по своим последствиям».

Действительно, как видно всякому, несмотря на то, что воздух полон теориями «свобод» и дикими криками о «правах», личная свобода безостановочно калечится. На место подлинной свободы, народ, путем обилия социалистических фраз, поставлен под своего рода государственную опеку, дотоле неизвестную. «Общественная гигиена» служить одним предлогом для этого, различные виды «общественной безопасности» – другим. Дети почти лишены в наше время возможности даже свободно предаваться играм, иначе как под надзором назначенных руководителей играми, между которыми, по странному стечению обстоятельств, поразительно большое число евреев. Улицы не свободны, как прежде: всевозможные законы ограничивают самые невинные проявления народной свободы. Появилось неудержимое стремление создавать везде шаблоны, из которых каждый обоснован в высшей степени ученым принципом. Здесь странным является то обстоятельстве, что, когда исследователь дойдет до авторитетного источника этих желаний окружить народную жизнь определенными тесными рамками, он всегда натолкнется на евреев, занимающих места, от которых эти распоряжения зависят.

Детей из «социального центра», семьи, сманивают в другие центры; их уводят от их честных руководителей в родительском доме, в церкви и в школе и увлекают в другие принудительные «центры», «в научно‑образовательные места для игр» под руководством «специально подготовленных лиц, что приучает ребенка не доверять своему природному окружению, но ждать всего от государства. Все это касается только детей неверных; никому из неевреев не позволили бы организовать жизнь еврейских детей указанным способом. Вся эта организация предусмотрена мировым планом порабощения неевреев. Если нам скажут, что все это имеет место независимо от этого плана, то было бы весьма интересно выяснить, почему материалом для этих экспериментов служат обычно нееврейские дети, а руководителями их являются лица еврейской расы.

Еврейские свободы в Соединенных Штатах охраняются лучше всего. Нееврей должен сам заботиться о том, как ему справиться с внешним миром, но каждая еврейская община имеет своих особых представителей, которые самыми разнообразными способами, в числе которых не последнее место занимают политические и деловые угрозы, умеют добиться особого к себе внимания. Ни один нееврей не сумел бы заслужить благодарности, если бы он по мотивам общественной пользы вздумал бы вмешаться в жизнь еврейских детей: еврейская община в каждом городе сама заботится об этом. Еврейские общинные школы окружены большой таинственностью и даже местонахождение их нередко остается неизвестным городским управлениям больших городов. Между тем еврей ревностно занят тем, чтобы иметь влияние на нееврейский духовный строй; он стремится к тому, чтобы подсказать нееврею, что он должен думать вообще, и в особенности то, что он должен думать о евреях. Евреи оказывают столь большое влияние на нееврейский образ мыслей, что в конце концов, хотя и окольными путями, получается результат, благоприятный еврейским намерениям. Ревность и упорство, в этом отношении ими проявляемые и хорошо видные каждому, кто на это обратит внимание, выражают собой убеждение евреев, что они принадлежат к высшей расе и обладают способностью управлять низшей расой, каковой является весь нееврейский мир.

Все течения, проявляющиеся ныне в склонности нееврейской молодежи к легкомыслию и распущенности, вытекают из еврейского источника. Разве наши молодые люди сами изобрели теперешнюю спортивную одежду, которая оказала такое вредное влияние на современную молодежь, что каждый репортер считает своим долгом чуть не ежедневно напоминать об этом? Этот стиль вышел из еврейских магазинов готового платья, в которых не искусство главенствует и не моральная сторона имеет решающий голос. Кинематограф представляет собой интересное сочетание фотографии с театром, но кто несет ответственность за его вырождение, которое сделало из него моральную опасность для миллионов людей, опасность столь большую, это она возбудила общее беспокойство и осуждение? Кто во всем свете являются руководителями всех дансингов и всех разных заведений подобного рода, вечно переполненных народом, и вообще всех мест увеселений, расшатывающих нервы? Посмотрите на этих наших разодетых молодых людей и девушек, с их пошлой внешностью и с их отсутствием всякого чувства ответственности К° всем им, снаружи и изнутри, начиная от их костюмов и фальшивых камней и кончая их болезненно возбужденными мыслями и желаниями, вы можете прилепить одну и ту же этикетку: «Созданы, развращены и эксплуатируются евреями». Вот какое жуткое освещение дают современные факты цитате, которая гласит: «Посредством, воспитания в духе принципов и теорий, которые мы сами считаем явно ложными, но которые мы внушили, мы завлекли на ложный путь юношество неверных, засорили ему головы и понизили его моральный уровень». Для усвоения принципов и теорий не требуется непременно больших или – даже средних духовных способностей. Любой молодой простолюдин, проводя свое свободное время в Синематографе, усваивает этим свои «принципы и теории», точно так же как юноша высших классов, который слушает лекции о «свободе пола» еврейского «либерала», исполняющего таким способом свои обязанности по «контролю народонаселения». Деморализующее влияние, присущее всем этим «принципам и теориям», не является продуктом нееврейской семьи, церкви или профессии, которой преимущественно заняты неевреи, но продуктом теорий, влияний и профессий, в которых преобладают евреи. Можно было бы продолжить эти обвинения, но мы предпочитаем ограничиться тем, что всякий честный человек может повсюду наблюдать своими глазами. Нужно к этому еще добавить, что главной жертвой в этих случаях не является еврейская молодежь, но нееврейская. Если известная часть еврейской молодежи и заражена этим социальным ядом, то в сравнении с тем опустошением, что этот яд производит в среде нееврейского юношества, об этом не стоит говорить. Заслуживает внимания, что евреи которые, кроме всего прочего, извлекают еще богатую выгоду из этого процесса деморализации неевреев, ни сами, ни их сыновья и дочери не делаются жертвами этого разложения. Еврейское юношество переживает этот процесс много легче и с большим достоинством, чем масса нееврейской молодежи.

Многие отцы и матери, многие неиспорченные юноши с здоровыми чувствами, тысячи учителей и писателей боролись с роскошью. Многие знатоки финансовых наук, которые видели, как народ приобретает свое достояние и как его затем проматывает, предостерегали против этого. Точно также и экономисты давно убедились в том, что промышленность, вырабатывающая предметы роскоши, зря поглощает людскую силу и материалы, необходимые для хода промышленности, производящей предметы необходимые для жизни. Выходит, что одни производят безделушки вместо того, чтобы заняться выработкою стали, а другие фабрикуют всякую дрянь, вместо того чтобы работать на хуторах. В результате материалы тратятся зря на производство вещей, предназначенных исключительно для продажи, а не для потребления и благодаря этому промышленность, производящая предметы для жизни необходимые, терпит недостаток в материалах. Словом, всякий наблюдатель, который видел, как нарастает безумная привычка к роскоши и безделушкам, возвышал свой голос против этого увлечения. Но, если верить Протоколам, борьба эта велась не с того конца. Народ покупает эти бессмысленные безделушки, так называемые предметы роскоши, но не он их выдумал. Они ему начинают даже надоедать. Но поток бесчисленных безделушек продолжает течь непрерывно. Постоянно появляется что‑либо новое, выставляется на показ народу, носится по улицам, чтобы показать, чего требует стиль. Газеты полны словесных и картинных реклам, кинематографы дают соответствующие изображения. Актеры вводят в моду эти nouveautes. Все это, вместе взятое, производит известное давление на людей, – давление, которое как раз отсутствует, когда дело идет о распространении действительно ценной и полезной вещи.

Отчего происходят эти явления? Где та сила, обладающая такой ловкостью, что она имеет возможность сознательно стремиться к тому, чтобы опошлить народный вкус, попутно принуждая его большую часть денег тратить на эти пустяки? Где причина этой судорожной жажды роскоши и этой расточительности? Как могло произойти, что, прежде чем появляются эти предметы роскоши, как поводы для расточительности, все уже подготовлено к тому, чтобы возбудить народное внимание к этим предметам и жажду к их приобретению? Если бы американский народ, при взгляде на все дорогие и бесполезные вещи, хотя бы раз пожелал добраться до их первоисточника, узнать, какие люди извлекают из этих вещей огромные барыши, и проследить весь процесс, благодаря которому рынок наводняется бесполезными и дорогими вещами, деморализуя этим в денежном, хозяйственном и социальном отношениях весь нееврейский мир, если бы он, словом, уяснил себе, что еврейское финансовые интересы не только находятся в тесной связи с самыми низкими людскими страстями, но, кроме того, вполне сознательно еще и возбуждают и воспитывают эти страсти, то это лучше, чем все другое, повело бы к тому, чтобы был положен конец растрате материалов, труда, нееврейского золота и опустошению нееврейского духа. Больше того, – этим был бы положен конец и растрате еврейских духовных способностей и, что всего важнее, полной теперешней бесполезности Израиля для мира. Мы утверждаем, что нееврейскую публику намеренно делают жертвой этой искусственно созданной торговли бесполезными предметами роскоши. Видали вы когда‑нибудь, чтобы сами евреи делались жертвой страсти к пустым безделушкам? Они любят носить бросающиеся в глаза костюмы, но их цена соответствует их качеству. Они носят очень большие бриллианты, но бриллианты эти настоящие. Еврей никогда не сделается жертвою еврея. Дурацкая роскошь и пошлые увеселения, это для народа; еврей знает, чем его прельстить, и знает, что все эти вещи не стоят ничего.

Более всего достойны сожаления не денежные траты и не посягательства на хороший вкус, но тот факт, что неразумные нееврейские массы по своей воле и всецело попадаются в сети. Они верят, что новые моды так же неизбежны, как приход весны, а трата на их приобретение так же необходима и естественна, как налоги. Массы воображают, что они играют при этом какую‑то особую роль, тогда как их роль заключается лишь в том, чтобы платить и вновь платить, когда «новейшая мода» устареет и появится новая. У нас здесь есть люди, которые за два года вперед знают, какие шальные моды будут увлекать народ и в чем будет выражаться прочие вздорные увлечения. Это и немудрено, ибо они, ведь, их сами изобретают. Все это есть форменный гешефт, во всяком случае понижающий нравственный уровень нееврейского большинства, но за то тем более выгодный для еврейского меньшинства.

Все это косвенно вытекает из 6 протокола. Мы сделали выборку из длинного места этого протокола, которое говорит о том, что нужно делать, чтобы отвлечь интерес народа от чисто политических вопросов и сосредоточить его на экономических. Это место указывает далее способы, необходимые для того, чтобы сделать промышленность неустойчивой и, посредством внедрения в нее спекуляции, сделать ее недобросовестной. Наконец, в нем излагаются меры, необходимые для того, чтобы народ оказался беспомощным пред лицом создавшегося таким образом положения и не мот найти из него выхода. Средством для достижения этих целей как раз указывается роскошь: «Для того, чтобы в корне расстроить промышленную жизнь неевреев, мы, в качестве стимула для спекуляции, возбудим в них сильную жажду роскоши». А в 1‑м протоколе сказано: «Нашему народу мы не можем позволить этого. Неверные одурели от алкоголя». Надо заметить, что сбор со спиртных напитков, надо думать, тоже случайно попадает в большинстве в еврейские карманы. История борьбы за трезвость в Соединенных Штатах это докажет. С точки зрения истории все антиалкогольное движение является ничем иным, как борьбой между нееврейским и еврейским капиталом; только благодаря тому, что неевреи в большинстве, победа пока оказалась на их стороне.

Разные развлечения, игры, дансинги, дешевые моды, фальшивые бриллианты и все другие им подобные гешефты, которые начали процветать под влиянием тайного давления на народ и благодаря которым всякая бесполезная дрянь продается за такие высокие цены, что поглощает все прибавки к жалованию и все улучшения быта, – все это делается под руководством евреев.

Весьма вероятно, что они сами даже не отдают себе ясного отчета в своем участии в этом глубоком понижении нравственного уровня народа: для них важно лишь одно, как легче сделать деньгу. Я думаю, они должны изумляться, сравнивая глупых неевреев со своими умеющими делать деньги евреями, умными приобретателями и мудрыми знатоками золота. Как бы однако дело ни обстояло, все же пред нами лежит программа, с полным хладнокровием намечающая план, посредством которого народы должны быть материально и духовно уничтожены. И мы видим, как эта самая программа изо дня в день претворяется в действительность и при том, если даже не в целом, то в большей своей части, под контролем одной расы.

 

XIII. Еврейский план внедрения нужных идей в человеческие общества

Теперь, казалось бы, читатель должен вполне уяснить себе способы, которыми Протоколы надеются добиться развала человеческих обществ. Чтобы понять значение различных противоречивых течений, которые обращают современную нам действительность в безнадежную кашу, необходимо уяснить себе вполне эти способы. Все те, которые запутались в шуме современных голосов и противоположных друг другу теорий и потому утратили мужество, найдут ключ для оценки этих голосов и определения значения этих теорий, если они поймут, что в создании господствующих ныне путаницы и упадка духа и лежит та цель, осуществления которой добиваются. Неизвестность, нерешительность, утрата надежды, страх и та жадность, с которой теперь ловят всякое новое обещание и любой проект для выхода из современного положения, – все эти настроения и являются тем, что, по планам изложенным в Протоколах, должно быть достигнуто. Создавшееся общее современное положение подтверждает действительность этой программы.

Эта программа для своего осуществления требует времени, и, действительно, Протоколы говорят, что она потребовала много времени – даже целых столетий. Всякий, кто углубится в эту проблему, найдет, что, начиная с первого века, программа, содержащаяся в Протоколах, являлась программой еврейской расы и ею проводилась в жизнь. Она потребовала 1900 лет, чтобы в результате получилось современное порабощение Европы, выразившееся в одних странах в политическом порабощении, а во всех без исключения в порабощении экономическом. Но в Америке эта программа потребовала всего лишь 50 лет для того, чтобы добиться того же результата. Ложно понятые идеи либерализма совместно с беспорядочными идеями терпимости к еврейскому происхождению, которые к тому же были совершенно затуманены тактикой протоколов, были привезены в Америку. Здесь, под покровом слепого, наивного и ложного либерализма с одной стороны и такой же терпимости с другой, при помощи современного способа фабрикации общественного мнения, удалось создать такое порабощение всего нашего уклада общественной жизни, которое приводит в удивление европейских наблюдателей. Некоторые выдающиеся исследователи еврейского вопроса, которых еврейские публицисты охотно клеймят кличкой «антисемиты», почерпнули понимание этого вопроса не из наблюдений, которые они собрали в Европе, а из быстрого и очевидного развития американского положения дел.

Центр еврейской силы и главные осуществители еврейской программы находятся в Америке. Могущество Соединенных Штатов, которое было использовано для поддержки сильного еврейского давления, явилось рычагом, посредством которого Версальскую Конференцию побудили усилит еврейское могущество в Европе. Это совместное действие с окончанием Мирной Конференции однако не прекратилось.

Весь метод протоколов может быть выражен одним словом: «разложение». Уничтожение ранее созданного, создание длинного и безнадежного переходного безвременья, а течение которого все стремления к обновлению терпят крушение, постепенная усталость общественного мнения и ослабление уверенности в себе до тех пор, пока те, которые находятся вне этого хаоса, не протянут свою сильную руку, чтобы захватить господство, – вот в чем состоит весь метод. Если сравнить мнение о человеческой природе; изложенное в протоколах, с утверждением евреев о том, что выполнение мировой программы в значительной мере уже осуществилось, то некоторые пункты этой пропаганды разложения становятся довольно ясными, однако далеко не все. Одни пункты этого метода рассмотрены в этой главе, другие, широко захватывающие план будущего, будут рассмотрены нами позднее.

Первый натиск еврейства направлен против коллективных мнений, т. е. против группы идей, которые в силу присущего им внутреннего совпадения сплачивают большие союзы людей в политическое, расовое, религиозное или социальное единство. Иногда эти идеи обозначают словом «принципы», иногда словом «идеалы». Но как бы их ни называли, несомненно одно: они являются невидимою связью единства, общей верою и связующей силою союзов, основанных на единении и верности. Протоколы высказывают мысль, что против этих духовных сил должен быть направлен первый удар. Соответственно с этим еврейская пропаганда во воем мире направлена к тому, чтобы поколебать этого рода коллективных устои, Ведь «колебать» в общепринятом смысле вовсе не значит делать дурное или бесчестное. Большое влияние всякой ереси, всякого протеста против отжившего основывается на том, что новые мысли влекут к себе также и людей честных и склонных к добру. Объяснение, почему явление, по природе своей ложное, нашло для себя такую твердую почву в современной жизни, заключается в том, что все мнимые истины убеждают, воодушевляют и с виду представляются доброкачественными и справедливыми. Только после долгой работы во имя ложных идеалов, которые выражаются однако в убедительной, воодушевляющей и с виду моральной форме, становятся ясными дурные плоды этой работы, которые проявляются в неразумных, разлагающих и в корне дурных поступках и создают около себя такую же обстановку. Всякий, кто возьмет на себя труд проследить идею свободы в ее постепенном развитии в Русской Истории, начиная от философски обоснованного исходного пункта ее до конечного этапа, выразившегося в современной действительности, может составить себе ясное мнение о ходе такого процесса.

Протоколы утверждают, что неевреи неспособны здраво судить, что заманчивые идеи насаждены среди них планомерно и прочно и что сила мышления в них совершенно подорвана. Всякий нееврей, к счастью, в состоянии проверить на себе, насколько такое мнение правильно. Если такой человек хорошо продумает те взгляды, которыми он руководится в жизни, в особенности те, которые вертятся около центрального средоточия их – «демократии», то он придет к тому заключению, что его духовный мир находится под властью целой группы идей, о происхождении и внутренней ценности которых он еще никогда не давал себе отчета. Если он мысленно продолжит проверку этих идей и, допустим, придет к заключению, что они неисполнимы, то у него явится ответ: «мы еще недостаточно для этого ушли вперед». Когда же он потом увидит, как люди, «достаточно ушедшие вперед», претворяют эти идеи в жизнь, то на него нападают страх и ужас; ибо то, что обычно принято называть «прогресс», есть ничто иное, как улучшение посредством ухудшения, что представляет собой особую форму разложения. Между тем каждая такая идея в отдельности была «хороша, разумна, великолепна и гуманна». Проникая мысленно еще глубже, нееврей увидит, что такого рода идеи упорнее всего проповедуются миру, а в конце концов ему станет ясно и то, кто является их проповедниками.

В Протоколах определенно говорится, что первая их победа над здоровым общественным мнением была достигнута при помощи идей, которые группируются вокруг понятия «демократии». Для того, чтобы стать подобным орудием, такая идея должна противоречить естественному ходу жизни: в ней должна заключаться теория, несовместимая с фактами жизни. Далее, такого рола жизнепротивная теория имеет шансы пустить корни и сделаться решающей лишь постольку, поскольку она представляется человеческому духу разумной, воодушевляющей и доброкачественной. Между тем истина очень часто на первый взгляд представляется противной разуму, угнетающей и даже иногда недоброкачественной; но в ней кроется одно вечное преимущество, что она – истина и то, что на ней основано, никогда не может привести к замешательству.

Однако этот первый шаг еще не дает господства над общественным мнением, но он уже ведет к нему. Достойно внимания, что посев «яда либерализма», по выражению Протоколов, занимает первое место в этих документах. Затем следует то, что описано в протоколах: «Для того чтобы достигнуть господства, нужно прежде всего создать замешательство». Правда всегда одна и та же и поэтому она не поддается замешательству. Но ложный, навязчивый либерализм, который посеян широким взмахом и под еврейским попечением быстрее зреет в Америке, чем где‑либо в Европе, легко поддается замешательству и плодит замешательство, потому что он не есть правда, но заблуждение, а заблуждение выражается в тысяче форм. Возьмите народ, партию, город, союз, куда посеян «яд либерализма», и вы будете иметь возможность эти единицы расколоть на столько частей, сколько в них будет членов; для этого нужно только бросить в их среду известные отклонения от первоначальной идеи. Теодор Герцль, архиеврей, человек, чей кругозор был шире всех государственных людей, взятых вместе, и чья программа совпадала с программой Протоколов, понимал это много лет тому назад, когда он говорил, что государство сионистов (условное название для еврейского государства) осуществится раньше, чем сможет воистину осуществиться социалистическое государство: он знал, что «либерализм», который он и его предшественники посеяли, будет скован и искалечен, распавшись на безчисленное количество разновидностей.

Ход развития событий, жертвой которого сделались все неевреи, (но сами евреи никогда, никогда!), был следующий: прежде всего провозглашается «широчайшего размаха идеал», (как в наши дни говорят, – «планетарный». – Переводчик). Подобный термин всегда встречается во всяком возражении на то, что говорится вслух о евреях и о их мировой программе: «Мы считали вас за человека со слишком широким кругозором, чтобы допустить, что вы можете высказывать такие мысли». «Мы считали господина имярек за человека с широким образом мыслей и не могли поэтому предполагать, чтобы он мог допустить мысль, что евреи способны на что‑либо подобное». «Мы думали, что такая‑то ежедневная или еженедельная газета или журнал ведутся людьми слишком широкого кругозора чтобы они могли пользоваться таким материалом». Эта «широта во всех смыслах» является своего рода ключом того духовного состояния, в котором неевреи обязаны находиться. Это – состояние беспорядочной, головокружительной терпимости, полной бессмысленных фраз о «свободе», которая действует на ум и душу усыпляюще и одуряюще и под покровом которой может скрываться все, что угодно, и возможное, и неисполнимое. Вообще фраза, боевое слово есть одно из самих надежных орудий еврейства («во все времена люди принимали слова за дела». Прот. 5). Протоколы откровенно признаются в том, что во фразах может и не быть реального содержания.

Ничто так не способствовало появлению этой «широты размаха», самая пошлость которой доказывает отсутствие глубины, как «освободительные» идеи, которые евреи постоянно подсовывают неевреям, но которыми сами никогда не руководствуются. Здесь нам необходимо как бы погрузиться в водоворот действительной жизни, в факты, какими они являются в действительности. Тогда только для нас откроется возможность дать отпор всем фразам о широте размаха и проявить честную нетерпимость против всего, кроме правды. Выражения «широко» и «узко» в обыденной жизни ничто иное, как ложь. Либерал должен верить и вера его должна быть глубока и обширна, чтобы заслужить звание либерала. Но обыкновенно он ни во что не верит, и он на деле вовсе не либерал, т. е. не свободомыслящий. Если ищешь веру, крепко обоснованную веру, то надо искать ее среди тех людей, которых евреи ругают, называя их «узколобыми». Еврейская пропаганда, следуя Протоколам, борется с людьми, которые построили свой жизненный строй на твердом основании; ей нужны люди «широкого образа мыслей», которые легковесно плавают на поверхности, и, таким образом, действуют в желательном для тайного плана смысле. Такого рода люди однако сами считают свою широту взглядов за признак превосходства и независимости…

Посмотрим, что из этого выходит. Человек по своей природе не может жить без веры. В течение известного времени он может верить в «широту взглядов», и под давлением общественного мнения в пользу такого настроения, вернее отсутствия всякого настоящего настроения, он может всецело отдаться этой вере. Но она слишком поверхностна, чтобы в ней могла найти удовлетворение все более и более углубляющаяся жизнь. По этой причине человек должен во что‑нибудь верить. Доказательством может служить несомненная религиозная сила всех отрицательных мировоззрений, в которые веруют как раз те люди, которые воображают сами, что ни во что не верят. Только немногие внутренне свободные и независимые люди проникают в эту запретную область, которая имеет известное отношение к еврейским важным замыслам, но это и есть как раз «узколобые». Обычно находят более удобным заниматься в тех областях, через которые проложена торная дорога, где нет противоречий в понимании жизни и где нечего заботиться о том, что будешь обвинен в «нетерпимости». Словом, люди отдают все свои духовные силы внешней жизни, как то изображено в протоколах: «Для того, чтобы занять мысль и внимание неверных, их интересы нужно направить на промышленность и торговлю».

Делается страшно, когда смотришь кругом и видишь то большое количество людей, которые посвящают всю свою жизнь этим второстепенным и третьестепенным вопросам, робко и отрицательно относясь к жизненным вопросам, действительно определяющим человечество, от разрешения которых зависит его судьба. Как раз это отклонение в материалистическую сторону открывает Протоколам, а равно и еврейским наймитам фланг для нападения. Люди с «широкими взглядами» и являются в нашей современности именно теми, которые проходят мимо жизненных вопросов: такого рода духовный строй очень быстро вырождается в чисто материалистическую точку зрения. В создавшемся таким путем упрощенном темпе жизни и гнездятся раздоры, которые так глубоко терзают мир.

В первую очередь неминуемо наступит крушение верхних слоев промышленности и торговли: «Для окончательного разложения и разрушения общества неверных необходимо поставить промышленность на спекулятивную основу». Едва ли нужно пояснять, что под этим подразумевается превращение всякого честного предприятия в предприятие, гоняющееся исключительно за наживою, и создание такой обстановки, при которой всякая честная прибыль попадает в карманы спекулянтов. Это значит далее, что благородное искусство ведения правильного хозяйства обречено выродиться в хищническое, что повлечет за собой нравственное замешательство в среде предпринимателей и опасные беспорядки в среде рабочих. Но тут кроется и еще более важное, а именно распад нееврейского общества: не только раскол между капи