Я, президент Франции, Николя Саркози, приказываю: отменить «ликвидацию» русского профессора Яна Крейды»

 

Н. Саркози

 

- А раньше нельзя было? – рявкнул он.

- Я только что от него.

Улье уже просто рычал:

- Сабрина, я не знаю что делать? Приказ уже поздно отменять! – Он метнул озабоченный взгляд в сторону Крейды, который стоял неподалёку. Лицо профессора сделалось серым и озабоченным.

- Папа, - заметила девушка нарочито небрежным и заносчивым тоном, - тогда его надо спрятать. Сколько времени ты дал наёмнику для убийства профессора?

- Три дня.

«Отлично!» - подумал Крейда.

- Тогда мы его спрячем, - заявила девушка и кивком указала на приказ президента в руке Улье.

«Мы!?»

Директор уставился на текст.

«Действительно, может, стоит его спрятать!? Но где?»

- У нас дома!

«Что?»

Несколько секунд Улье молча смотрел на профессора.

- Это не лучший вариант. Ещё не хватало, чтобы его убили у меня дома.

- Значит наёмник и в правду профессионал, - заметила девушка.

Улье шагнул вперёд и оказался в нескольких сантиметрах от Крейды.

- Мы вас спрячем здесь.

- Что? – возмутилась Сабрина.

- Почему же. В Лувре ему будет куда безопаснее, чем у нас дома. Тем более, здесь видеонаблюдение и много охраны. Наёмник не посмеет тут убивать его. Хотя…

- Что хотя?

- Я ему сказал, что он может убить профессора везде, кроме…

- Чего?

- Хостела. Того самого хостела, где проживает профессор.

Мягкие черты лица Сабрины словно заострились, глаза смотрели строго.

- Тогда его надо запереть в хостеле.

- Туда надо ещё вернуться. По дороге всё что угодно может случиться.

- Довезём как-нибудь.

И с этими словами она резко развернулась и зашагала по коридору к выходу.

Потрясённый Улье наблюдал за тем, как она исчезает из виду.

«Куда она?»

Директор обернулся к Крейде. Тот всё еще стоял в ступоре.

«За мной охотятся!», - подумал он.

Директор Улье презирал многое на этом свете… но вряд ли что-либо вызывало у него большую ярость, чем безвыходная ситуация. Тем более она такой являлась.

Улье в таких передрягах не раз уже побывал. Но всегда он находил способ разобраться и преодолеть ту или иную проблему. Сейчас… она сложнее некуда.

Директор называл такое положение «ступором».

«Надо что-то придумать», - подумал он.

Крейда странно посмотрел на Улье.

- Что с вами? – спросил директор.

Крейда покачал головой.

«Наверно, ему страшно», - решил Улье.

- Просто я узнал, что за мной гоняется наёмный убийца, а так ничего, - пробормотал Крейда со странным выражением лица. – Я срочно улетаю в Россию…

- Но вам туда нельзя. Вас запекут на лет сто в тюрьму.

- Это мы ещё посмотрим.

Директор заметил, вернее, почувствовал, что русский боится.

- Я понимаю, вашу боязнь за жизнь, - сказал Улье, не сводя с Крейды испытующего взгляда. – Но я вам посоветую не спешить с выводами.

- Не спешить! О чём вы, чёрт возьми, говорите? Меня хотят убить, а не вас. Тем более по вашему приказу.

- Не по-моему… не важно.

«Саркози!?»

- Мне надо умыться, - неожиданно произнёс профессор.

- Там уборная, - директор махнул рукой в сторону коридора.

Крейда зашагал по коридору.

- Я только умоюсь и вернусь.

Улье был не восторге от этой идеи. Утешал его лишь тот факт, что галерея заканчивалась там тупиком. Если профессор вздумает бежать, то у него это не получиться. Так как выход находился в противоположной стороне, там, где они заходили. Крейда никак не мог ускользнуть.

- А я вернусь, пока, к себе в кабинет, - сказал директор. – Я буду там вас ждать. Нам предстоит обсудить ещё кое-что.

Профессор кивнул и исчез.

Улье развернулся и сердито зашагал в противоположном направлении. Быстро преодолев расстояния от галереи и до кабинета, он вошел туда.

Там никого из посторонних не было. Он заметил, что компьютер, точнее видеонаблюдение было наведено одной камерой. Она показывала галерею.

- Что? Кто? Как? Сюда проник?

У директора пропал на секунду дар речи.

«О Боже!»

Улье огляделся.

- Здесь кто-то был.

«Сабрина!?»

Он достал из кармана мобильный телефон, включил его и набрал какой-то номер.

- Сабрина подними трубку.

Абонент не отвечал.

Улье подумал было, что стоит позвонить охранникам на выходе, спросить, не выходила ли из музея его дочь. Но потом решил, что не стоит.

«Кто-то здесь был?», - подумал он. К этому времени директор твёрдо понимал, что в кабинете побывал кто-то из посторонних.

Пару секунд он задумчиво разглядывал статуэтку на столе. Она стояла не на своём месте. Кто-то переставил её в угол стола.

Улье устремился к видеонаблюдению.

- Где же ты?

Крейда всё ещё находился в уборной.

 

***

 

Крейда шагал к тупику в конце коридора, и голова у него кружилась. Что значит, разыскивает КГБ? Найдя вход в уборную, профессор отворил дверь и вошёл.

Он приблизился к раковине и плеснул в лицо холодной водой, надеясь, что это поможет собраться с мыслями. Крейда вытер лицо и на выходе, за дверями, его дожидалась Сабрина.

- Я вам помогу! – сказала она.

Профессор растерянно смотрел на дочь директора Лувра. Лишь несколько минут назад, слушая её, он подумал, что эта женщина, должно быть, шутит. Однако интуиция подсказывала, что Сабрина Улье искренна с ним.

«Мы его спрячем».

И тогда Крейда решил послушать Сабрину. Дать ей шанс помочь. И вот теперь она стояла рядом, совсем близко. Профессору удалось, как следует разглядеть её лицо, и он с удивлением отметил, что, несмотря на ощущение силы и решимости, исходящее от этой женщины, черты лица у неё мягкие, даже нежные. Лишь взгляд цепкий и пристальный, а вообще она напоминает ему Кристину…

- Я не хотела этого говорить перед отцом, - начала Сабрина. – Но вам лучше уехать из страны. Никакого убежища не принимайте. Вас хотят заманить в ловушку. Если вы согласитесь, то станете оратором Саркози.

- То есть я буду говорить за него? – спросил Крейда.

- Как вы догадались?

- Ещё когда общался с вашим отцом.

- Вы и впрямь такой, каким вас описывает пресса.

Профессор был готов к такому выводу, но в очередной раз слова эти показались ему полным абсурдом.

- Отнюдь не соглашусь с вами. Пресса пишет то, что привлечёт читателя. И не важно, правда это или ложь.

Если верить Сабрине, то Крейде хотят предоставить политическое убежище вовсе не из-за розыска его российским КГБ, но как оратору президента Франции.

«Саркози!?»

И он, того не осознавая, стал объектом столь популярного у французов способа уговаривания, когда директор приглашает интересующую их особу на историческое место и начинает ему рассказывать и показывать все секреты Лувра в надежде, что тот заинтересуется тайной и согласится сотрудничать. Или дать взятку в размере один миллион долларов.

- Тем не менее, вы должны бежать, как можно скорее из Франции, - сказала Сабрина.

- Зачем вы мне помогаете?

- Потому что я ваша фанатка, - улыбнувшись, ответила женщина.

Казалось, Сабрина глазами, так и прожигает насквозь.

- У нас мало времени. Надо спешить.

«Спешить!?»

- Может, я не хочу спешить. Да и в Париже, у меня, ещё есть не законченные дела, - воскликнул Крейда.

- Они закончились, - женщина посмотрела на часы. – После того, как вы узнали то, что не должны были знать.

«Что? Она тоже знает историю с картинами? Но директор сказал, об этом знают три человека – он, я и президент», - подумал профессор.

- А это было минут десять назад. Теперь время бежать из страны.

Крейда не знал, что и сказать. Он на время онемел.

 

***

 

Пару секунд Крейда стоял не двигаясь.

«Что же делать?»

Казалось, пол уходит у него из-под ног.

«Меня разыскивает КГБ? За мной охотится наёмник?..»

Нет, это просто в голове не укладывается.

- Теперь вы знаете всю правду, - сказала Сабрина.

Пока профессор понял лишь одно: почему Улье смотрел так внимательно, когда он, Крейда, предложил выделить время телевизионного эфира.

«Мне нужен эфир».

- Но я не хочу бежать, - воскликнул он. На смену смятению и растерянности пришёл гнев. – Надо во всём разобраться.

- Поверьте мне, здесь находится вам не безопасно.

Крейда открыл рот, но не произнёс ни слова.

- Сначала вернёмся к вам в хостел, - пояснила Сабрина. – Вы соберёте вещи, и прочь из страны. И советую не возвращаться в Россию, там вам уже нечего делать.

- Но куда мне ехать? – пробормотал профессор. – Если мне домой в Россию нельзя, то куда можно? Может, стоит стать оратором?

- Вы с ума сошли. Тогда вы станете предателем российского государства. Вас убьют при въезде в страну.

- Или посадят на лет сто.

Глаза женщины округлились.

- Езжайте куда угодно. Земля огромна.

«О чём она говорит?»

Тут Крейда понял, что без прояснения ситуации не обойтись. Ему срочно надо во всём разобраться. Самому. Без чьей-либо помощи.

- Я, наверно, сделаю так, как вы говорите.

Сабрина вздохнула:

- Господин профессор, вы поступите правильно, бежав из Франции.

Профессор почувствовал, что загнан в угол.

- И всё же! Почему вы мне помогаете?

- Потому что я искренне уверена, что вы не виновны. И такой поворот событий не для вас. Вы заслуживаете лучшего…

Крейде никак не удавалось осмыслить слова женщины.

- Лучшего?

- Вы должны рассказать правду о Лувре. Только не в этой стране…

«Но в другой стране меня слушать не будут».

У профессора голова пошла кругом. Он ещё не разобрался, в своём Сабрина уме или нет, но, по крайней мере, теперь точно знал, что она хочет помочь ему. Эти слова, «Я вам помогу!»… Она сочла их за приказ.

- Что!? Зачем вам это?

- Не так всё гладко, у меня в отношениях с отцом, - просто ответила она. – Я всегда любила делать всё ему назло.

- Но почему?

- Потому что…

Тут Сабрина умолкла, и Крейда уловил в её голосе печаль и сожаление о прошлом. Очевидно, она и Жак Улье где-то что-то не поделили. Крейда посмотрел на стоявшую перед ним красивую женщину.

- Он виноват в смерти мамы, - тихо произнесла она.

Профессор не стал дёргать за больное. Он не знал, что и сказать.

Стало видно, как Сабрина загрустила. Она опустила глаза.

- Жерар Улье убил мою мать.

 

***

 

- Вот и профессор! – смотря на монитор, произнёс Улье. – А кто с ним разговаривает?

Директор не мог разглядеть собеседника Крейды. У него сложилось такое впечатление, что незнакомец знал, где не ловят камеры наблюдения.

Улье внимательно продолжал наблюдать за профессором.

«Кто с ним?»

- Выйди, покажись, - сказал он.

Незнакомец оставался невидим.

Директор ещё раз взглянул на статуэтку.

«Сабрина!?»

Он поставил её на положенное ей место, по центру стола.

«Не может быть!?»

Но, похоже, сомнения продолжали терзать его. Он не мог поверить, что родная дочь, может с ним так поступить. Предать!

«Нет. Это не она!»

«Но кто же?»

«И кто был в моём кабинете?»

Сегодня ликвидация профессора Яна Крейды могла бы закончить все проблемы Улье. И это помогло бы ему ещё несколько лет спокойно заниматься своей работой, а потом спокойно уйти на пенсию. Но нет, тут надо было вмешаться президенту.

«Чёртова отмена…», - подумал директор.

Судя по всему, Улье уже долго хранит тайну Лувра. Поэтому ему хотелось оставить всё, как было. В тайне. Он не хотел стать первым из тех людей, на которого повесят всё: кражи, шарлатанство, ложь, предательство, измену.

«Я не сдамся».

Ничего, время у него ещё есть. Правда, несколько помешало незапланированное вторжение Сабрины, но это мелочи. Сейчас она ушла, и Улье ещё не использовал свой джокер. Ещё не сообщил Крейде о том, что его хотят сделать предателем России.

«Стать оратором Саркози».

Можно только представить, какая реакция будет у русского, когда ему об этом скажут.

Директор достал из кармана мобильный телефон, набрал номер и позвонил.

- Галлас! – сказал он. – Надо выполнить работу сегодня.

 

***

 

Наконец-то.

Галлас вышел из такси.

«Пришло время!»

Он знал, что предстоящее задание потребует от него не столько силы, сколько ловкости и ума, а потому он взял оружие с расписанными пулями.

«Париж».

В этот день у Лувра было людно, поэтому ему не хотелось рисковать. Надо всё сделать тихо и бесшумно. А главное ещё и не заметно.

Вот уже на протяжении пяти лет Галлас действовал по плану. Таков был у него закон «придерживаться инструкции». Он знал, что пожертвовал многим ради работы, но был уверен, что получит взамен гораздо больше. Время воздержания нести не так уж и тяжело. Он даже по-своему радовался выдержки: это менее суровое испытание по сравнению с нищетой и безработицей, в которой ему приходилось уже не раз бывать.

Впервые вернувшись в Париж после побега из психиатрической больницы, Галлас чувствовал, что родной город испытывает его, пробуждает в душе самые жестокие воспоминания.

«Я Галлас», - напомнил он себе.

Сегодня ему предстоит совершить грех, убить человека, но это было во славу самому себе, и Галлас знал, что ему за это воздастся.

«Ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится; А кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет», - так говорится в библии.

Что такое иметь всё, Галлас знал хорошо и стремился доказать всем, что ему всё нипочём, если поступками его движет высшая сила.

- За работу, - прошептал Галлас и двинулся к входу Лувра.

Остановившись у дверей, он вздохнул. Лишь сейчас со всей ясностью он понял, что должен сделать и что ждёт его внутри.

«Профессор Ян Крейда. Он должен умереть».

И вот, он вошёл внутрь самого удивительного музея всего мира.

Внутри толпились люди.

«Как муравейник», - подумал Галлас. – «Тем и лучше».

 

***

 

Забавно, подумала Сабрина, сколько времени понадобится Жерару Улье, чтобы понять: где она и с кем? Крейда был просто потрясён новым известием, и она в очередной раз усомнилась, что поступила правильно, сказав ему правду.

«Я должна ему помочь».

Она представила своего отца, как он страдает. Когда-то он был для неё всем, но сегодня Сабрина, к своему удивлению, вдруг поняла, что не испытывает особой жалости к этому человеку. Жерар Улье давно стал для неё чужим. Их отношениям пришёл конец, когда он стал виновен в смерти её матери, и разрушились они в одночасье.

«Он виновен».

Той страшной ночью Сабрина вернулась домой из ночного клуба, где отмечала своё очередное день рождения, на несколько часов раньше, чем ожидалось, и застала отца всего в крови над телом матери. И то, что он делал, она не должна была видеть, и лучше бы не видела никогда. Эта сцена так и до сих пор стоит перед глазами.

«Он убийца».

Не слушая лепет Улье, беспомощно пытавшего объясниться, Сабрине, потрясённая и сгорающая от стыда, тут же покинула дом. На время она поселилась в гостинице. Потом в газетах она прочитала, что жена директора Лувра погибла ударом ножом от руки вора, проникшего в дом. Она поклялась никому не говорить о том, что видела. Жерар отчаянно искал примирения, умолял Сабрину выслушать его, хотел объясниться.

«Но как же можно что-то доказать. Если я видела, как отец лично ударил мать ножом».

Со временем Сабрина простила Жерара. Но лишь для одного, чтобы отомстить.

«Этот день настал».

- Сабрина! – Голос в мобильнике звучал совсем неадекватный. Улье был пьян. – Дочка, ты не правильно всё поняла. Я не убивал твою маму. Я бы не смог. То, что ты видела – это недоразумение. Я пытался достать нож.

Сердце у Сабрины ушло в пятки – так страшно было снова услышать голос убийцы после произошедшего. А пьяный умоляющий тон навеял воспоминания той ночи.

- Поверь мне, - говорил он.

«Убийца!»

- Я не виноват в смерти Люси.

Сабрина с недоумением слушала его.

«Не виновен?»

«Лжец!»

- Дочка… - Голос едва ли был понятен. – Я любил твою мать.

Сабрина почувствовала, как бешено, забилось у неё сердце.

«Любил?»

Видела она эту любовь, когда вернулась домой. Эти слова вызвали у неё ненависть.

«Убийца!»

Сабрина представила ту страшную картину. Жерар Улье наносит удар ножом в область живота Люси Улье.

«Как ты смеешь мне звонить, после этого?»

«Убийца!»

И всякий раз, слыша его голос, ею овладевала ненависть и нежелания слышать, видеть, жить.

«Я любил Люси…»

«Лжец!»

«Подлец!»

- Сабрина! Прости меня! И поверь… - он положил трубку.

Девушка лежала в кровати и чувствовала, как её сотрясает ужас. Она думала о мести, именно тогда у неё родился план.

Отомстить.

Раз отцу, так хочется, чтобы Сабрина его простила, значит, тому так и быть. Она решила вернуться.

«Ради мести».

Сабрина стояла перед Крейдой. Её взгляд смотрел на пол. Она задумалась.

«Я отомщу».

Ей хотелось именно этого. Она собиралась предать Жерара Улье. Главное сделать это по-умному.

«Именно я…»

Хотя, Сабрина, иногда не понимала того, что она делает. Но она была на сто процентов уверена, в виновности отца. И ей хотелось отомстить самым ужасным способом.

«Ты будешь гнить в тюрьме».

«Будешь умолять о смерти».

С той ночи она жила с ненавистью к человеку по имени Жерар Улье. Сабрина придумала план, который должен осуществиться сегодня. Не случайно, со временем она подружилась с президентом Франции, стала на него работать вместе с отцом на пару.

И вот сегодня девушка прибыла в музей, чтобы реализовать свой план. И ей в этом должен помочь Ян Крейда.

Зачем?

Судя по заинтересованности отца и президента в этом человеке, Сабрина поняла, что он может не только сделать революцию, но и посадить в тюрьму убийцу её матери.

- В виновности отца я уверена на все сто процентов, - сказала она.

Теперь Крейда растерялся вконец.

- Что!? Вы уверены. Но как такое могло случиться?

Сабрине не верилось, что ей придётся, когда-либо говорить на эту тему.

Девушка вздохнула и сказала:

- Как-то ночью я вернулась домой. В зале я увидела отца, который сидел над телом окровавленной мамы, в руках он держал нож.

Сабрина заплакала.

Крейда поспешил её утешить. Он обнял её и сказал:

- Мне очень жаль. Но почему вы не пошли в полицию?

- Вы смеётесь? Отец национальный герой Франции, мне бы не поверили. Да и на утро газеты написали, что маму убил вор, проникший в дом.

Сабрина освободилась от объятий. В голосе профессора она услышала искреннее сожаление. Несмотря на все свалившиеся, на его голову проблемы, он действительно мог бы помочь.

«Этот человек мне был и нужен», - подумала она.

Девушка не ошиблась в выборе. Ян Крейда был профессором, а истинные профессора не отказывают в помощи. Тем более, если об этом просит леди.

«Точно он!» - подумала она.

Сабрине нужно понять, как может помочь русский. Время для размышлений. Время разобраться в этом вдвоём. Увы, это время быстро истекало.

И она поняла, что у неё только один выход.

- Мой отец, не отменит вашу ликвидацию. Я в этом уверена. Мы должны бежать.

«Мы!» - подумал Крейда.

- Но как мы это сделаем?

- Вы, наверно, забываетесь, но я дочь директора Лувра.

Ещё маленькой девочкой Сабрина находилась в музее целыми днями. Ей как дочери хозяина, было дозволено всё. Она облазила всё и везде, даже те места, которые уже давно забытые людьми.

Похоже, её слова не убедили профессора.

- Я знаю, как нам выбраться.

«Она или я… оба сходим с ума».

Жерар Улье твёрдо вознамерился убить Крейду сегодня же, причём любой ценой. Но профессор был нужен Сабрине, и потому существовал всего один выход.

«Нужно бежать».

Повернувшись спиной к Крейде, девушка зашагала. Она приняла решение спасти Крейду.

 

***

 

- Вы видели мою дочь? – спросил Улье у начальника охраны, который был вызван, в срочном порядке, в кабинет директора.

Охранник помахал головой.

- Нет, сэр.

После разговора с родной дочерью Жерар Улье выглядел озадаченным. Он приказал начальнику охраны соискать Сабрину. Но найти девушку тому никак не удавалось. Улье узнав об этом, не находил себе места.

- Может она уже давно дома? – спросил охранник.

Улье этот вопрос не понравился:

- А ты её туда отвёз?

- Нет, сэр.

- Так чего ты задаёшь глупые вопросы?

Охранник был растерян.

- Виноват, сэр.

Директор, немного подумав, сказал:

- Ты точно уверен, что через главный вход она не выходила.

- Точно.

- Через чёрный тоже?

- Да, сэр. Уверен.

Улье задумался.

- Тогда где же она?

Помолчав, директор сам же и ответил на свой вопрос:

- С профессором!? Не могу в это поверить, она решила помочь ему.

Охранник молча наблюдал за директором Лувра.

- Родная дочь не может так со мной поступить.

«Странный», - подумал охранник.

Улье счёл неприятным совпадением тот факт, что его дочь прислал сам президент Франции.

- Она меня по-прежнему не простила.

Начальнику охраны пришло в голову лишь одно приемлемое объяснение: Улье ищет дочь, не из-за отцовских побуждений, а потому что она настроена, отомстить директору. Но за что? И почему?

Но не успел охранник хорошенько поразмыслить об этом, как тишину кабинета прервал мобильный телефон Улье.

Директор ответил на звонок:

- Слушаю, - нервно ответил он в трубку. – Что?

Улье начал метаться по кабинету.

- Как это могло произойти?

Жерар подбежал к компьютеру.

- Но камера показывает, что она на месте.

Он посмотрел на провода. Они были смонтированы так, что видеонаблюдения показывало прошедший час. Улье в этом убедился, когда увидел на видео себя и профессора Крейду.

Директор положил трубку и произнёс вслух:

- А кто же был у туалета? – спросил он у самого себя, промотав видео назад.

- Я, сэр, - ответил охранник, затаившись сзади директора.

На видео было чётко видно начальника охраны.

- Но с кем ты там разговаривал? – в ужасе спросил Улье.

- С уборщицей.

Улье растеряно посмотрел на монитор.

«Идиот!»

- О Боже! – воскликнул директор, встав в полный рост.

А что случилось? – спросил начальник охраны.

- Украли «Мону Лизу».

 

***

 

Улье и начальник охраны мчались в сторону галереи.

- Но как это могло случиться? – спросил охранник.

Директор слышал вопрос, но отвечать на него не стал. Он продолжал быстро идти. Казалось, этому пути нет конца. Пробегая мимо постовых, он приблизился к решёточной двери. Там их дожидался один из работников охранной службы Лувра.

- Что произошло? – спросил начальник.

- «Мона Лиза», она исчезла, - испуганно ответил работник.

Улье проник во внутрь галереи. Как и оказалось, картины не было на месте. Пусто!

- Куда ты смотрел? – с криком спросил начальник у подчинённого.

Ответ, так и не прозвучал.

- Потом с тобой разберусь, - сказал начальник и помчался за директором.

И вот впереди показался Улье. Он, не двигаясь, стоял над опустевшим местом.

- Почему не сработала сигнализация? – спросил директор.

- Не знаю, сэр, - ответил начальник.

Улье тронул шнур сигнализации, который был присоединён к украденной картине.

- Перерезали.

Директор с красными глазами повернулся к начальнику охраны.

- Перекрыть все входы и выходы. Найти!

- Слушаюсь! – воскликнул охранник и выбежал из галереи.

Улье вошёл в туалет. Там никого не было. Он уставился в зеркало.

- Мне конец!

Он ополоснулся холодной водой.

- Ох, Сабрина!

«Не покорная дочь», - подумал директор.

Тут раздался звонок.

- Слушаю! Ничего. Всех обыскали? Точно? Продолжайте искать.

Он положил трубку.

«Мне конец!»

И тут же набрал какой-то номер. Улье заговорил:

- Ты где? Крейда сбежал с моей дочерью. Её не надо убивать. Да, только его.

«Но зачем им картина!» - подумал директор.

 

Крейда и Сабрина бежали по подземному лабиринту. Профессору казалось, что он мчится по пещере. Тут ему и вспомнились подземелья Кремля. И тот неописуемый ужас, который ему пришлось пережить.

- Не отставайте профессор, - крикнула девушка.

Крейда удивлялся, как ей удаётся мчаться впереди его на шпильках.

«Легко сказать!» - подумал он.

- Куда этот туннель нас приведёт?

- Увидите.

 

***

 

Великий Лувр не без оснований считался самым знаменитым музеем во Франции, но и во всём мире. Построенный на крепости музей величественно смотрел на всех своей загадкой и таинственностью. Его посещали и посещают миллионы туристов. В нём собраны тысячи коллекций живописи и архитектуры, свидетельствующие каждая из них свою историю.

Сейчас Лувр был погружен во тьму, в музее происходил хаос, и единственным намёком на то, что здесь всё хорошо, - это посетители, которые гуляли по музею, как ни в чём не бывало.

Галлас шёл по коридору в сторону Большой галереи. По поведению и по походке он чувствовал, что нервничает. Впрочем, он не удивился. С ним это было не впервой. Галлас уже давно привык к тому, что его необычная работа вселяет в него тревогу и волнение.

«Здесь жарко! Будет ещё жарче».

Он единственный из всех, окружавших его туристов, понял, что в музее что-то не так.

Идя по коридору, Галлас дивился красоте и богатству музея. В отличие от ювелирных магазинов, здесь ценность товара была намного больше, чем там. Он удивлённо смотрел на красочную живопись древних художников, и ему казалось, что он вернулся в эпоху ренессанса.

«Красота!»

Ренессанс скоро рухнет вместе с профессором Крейдой. Галласу не терпелось приняться за работу. Расправиться с русским ему ничего не стоило, но он пообещал не трогать его в хостеле. Если бы не приказ, то Ян Крейда, давно бы уже был мёртв.

«Ох уж эти приказы…»

Галлас не сводил глаз с живописи. Порой он даже останавливался над той или иной картиной.

«Это настоящее сокровище…»

 

Почти у выхода Селин Рено сопровождала мужчину переодетого в форму уборщика. Страх, овладевший ею, подсказывал, что она делает зло. Помощь брату своднику в воровстве, её не приведёт к добру. Но, если она этого бы не сделала, он убил бы её дочь. Семья была на первом плане.

Ролан Блан с помощью сестры выбрался на улицу. Подойдя к трассе, он прыгнул в машину и уехал.

- Ну что? – спросил водитель.

- Всё о`кей! Селин помогла, - ответил Блан.

- Где картина?

- У неё.

- Отлично план «В» сработал, - возрадовался напарник.

- На все сто.

- О Господи! Мы богаты.

- И знамениты. Оказывается «Мона Лиза» настоящая.

Водитель удивлённо посмотрел на Блана и улыбнулся.

- Я знаю.

- Нет, ты меня не понял. «Мона Лиза» единственная картина во всём Лувре настоящая.

- Как это?

- Вот так.

- А остальные что…

- Остальные копии… подделки.

У напарника чуть глаза не вылезли на орбиту.

- Что?

 

***

 

Выбежав из темноты, Крейда и Сабрина оказались на пути в метро «Пале-Рояль музей де Лувр».

Профессор бежал и раздумывал ещё над одной тайной. Этот поворот событий в череде загадочных обстоятельствах страшно беспокоил его.

«Улье пытается убить меня, но его родная дочь готова помочь. Смысл?»

- Ещё долго? – спросил он.

Сабрина даже не обернулась.

- Нет. Скоро будем на месте.

«На месте?»

«О каком месте она говорит?»

«Метро!?»

Крейде казалось, что этот туннель никогда не закончится.

«Надо будет опять начать бегать по утрам».

- Ваш отец думаю, нас найдёт.

- Без меня нашёл бы. Со мной не найдёт.

«Убедительно и громко сказано» - подумал профессор.

Крейда понимал: может она и права. Ведь Сабрина выросла в Париже. Она знает в этом

городе всё. Тем более она работает на самого Саркози.

«Ей дозволено всё», - так бы сказали простолюдины.

- Профессор, вы боитесь смерти?

«Что!?»

«К чему этот вопрос?»

Крейда нахмурился. Нет, смысл этого вопроса был понятен, но ответ на него он пока не

знал. Всё только осложнялось с каждой минутой с того момента, как он узнал о наёмном

убийце. И ответить на него, значит солгать. Он сомневался, что девушка поверит ему,

если он скажет, нет.

- Молчите. Значит, боитесь, - сказала Сабрина.

- Умереть в Париже счастье для любого человека. Тем более от руки киллера.

- Шутите. Значит не всё потеряно.

- Подумаешь там, наёмник бегает за тобой. Ну и что? В Кремле в меня тоже стреляли. На

моих глазах погиб друг.

- Страшно было?

«Что за глупый вопрос», - подумал Крейда.

- Нет, что вы. Было интересно наблюдать, как умирает лучший товарищ. Как падёт Россия. Как меня признают дибилом и предателем Родины, во всех смыслах, этого слова.

- Вы молодец!

Профессор удивился.

«Убедила».

- Вот и «Пале-Рояль», - произнесла она.

Крейда знал, что через туннель Лувра можно очутиться в метро с названием «Пале-Рояль». Но он не думал, что они окажутся в стенах королевского дворца.

«Пале-Рояль» - дворец, расположенный напротив северного крыла Лувра.

Несмотря на название, стоящий на площади дворец был построен по проекту Жака Лемерсье для кардинала Ришельё и поначалу назывался Кардинальским. После смерти Ришельё дворец заняла вдовствующая Анна Австрийская с юным Людовиком XIV. Потом здесь поселился кардинал Мазарин.

При Людовике XIV и его преемников дворец служил городской резиденцией герцогов Орлеанских. И в малолетство Людовиком XV именно отсюда принц-регент вёл управление всей Францией. В одном из флигелей «Король-Солнце» поселил свою фаворитку герцогиню де Лавальер. Там она родила двух внебрачных сыновей короля.

В начале XVIII века дворцовые апартаменты были обновлены в только входившем тогда в моду стиле рококо.

Рококо – дроблёный камень. Характерными чертами этого стиля являются изысканность, большая декоративная нагруженность интерьеров и композиций, грациозный орнаментальный ритм, большое внимание к мифологии, эротическим ситуациям, личному комфорту.

Эти интерьеры были уничтожены в 1784 году, когда на месте части дворца было возведено здание театра для размещения Комеди Франсез.

Существовавший до этого театр Пале-Рояль был столь же тесно связан с жизнью и творчеством Мольера, лондонский «Глобус» - с творчеством Шекспира.

Примерно в те же предреволюционные годы владелец дворца, герцог Орлеанский, впоследствии известный как Филипп Эгалите, открыл сады для посещения всеми желающими. И возвёл на площади величественные колоннады с лавками. Это проявление популизма принесло герцогу Орлеанскому расположение самых широких слоёв парижского общества. Вскоре здесь засияли огнями самые модные клубы и кофейни города.

В 1852 году площадь была расширена при реконструкции Парижа, предпринятой под руководством барона Османа. Во время Парижской коммуны 1871 года дворец сгорел, но был отстроен уже через два года и с тех пор размещает различные правительственные учреждения – Государственный совет, Конституционный совет и министерство культуры. Сразу за дворцом находятся старые здания Национальной библиотеки.

 

Они выбрались на улицу, и Сабрина осторожно осмотрела местность. Сегодня здесь царило спокойствие. Было, на редкость в таких местах, безлюдно. Они с профессором шли по саду дворца, с каждым шагом прибавляя скорость.

- Вам удобно ходить на шпильках? – спросил Крейда, едва поспевая за Сабриной.

Девушка покачала головой:

- А как вы думаете?

- Но вы же знали, что будете делать сегодня. Разве не так?

- Я думала план «А» сработает. Пришлось переключиться на план «В».

Крейда не сразу понял, но затем до него дошло.

«Смышлёная девушка».

Продолжая идти вперёд, он сосредоточился на местности. И начал понимать, что помощь Сабрины не что иное, как месть отцу.

«Помочь ради мести».

Неким непостижимым образом их связывало одно положение, рассмотрению которой он, Крейда, даже не мог представить, не то, что поверить.

Мысленно профессор перенёсся в Санкт-Петербургский университет, увидел себя перед аудиторией. Вот он задаёт студентам вопрос:

- Скажите, как девушки влияют на парней?

Сидящая на третьем ряду рыжеволосая девушка поднимает руку.

- Мы можем вас подчинить.

В аудитории раздался смех.

- Возможно! – говорит Крейда. – Но сколько вы знаете женщин, которые смогли подчинить мужчину?

Девушка задумалась. Затем ответила:

- Жана д’арк, Екатерина Медичи, Ганди, мать Тереза.

- И всё? – спросил профессор.

- Елизавета I, - кто-то выкрикнул из парней.

- Верно. Была и такая королева Англии и Ирландии.

- А сколько известных мужчин вы знаете?

Каждый поочерёдности начал выкрикивать по одному имени. Прозвучали такие люди как: Александр Македонский, Наполеон, Чингисхан, Гитлер и многие другие.

Крейда выслушивал от каждого студента всё новые и новые имена.

- Профессор Ян Крейда, - кто-то выкрикнул на галёрке.

Раздался всеобщий смех. Профессор шутку воспринял с улыбкой.

И далее Крейда объясняет, что женщины не могут повлиять на мужчин. Сильный пол может позволить сделать это им. Если, конечно, они этого захотят.

- Мы всегда хотим, - всё с той же галёрки кто-то выкрикнул.

Аудитория снова ополоснулась в оплях смеха.

- Женщины – это такие существа, которым нельзя доверять. Не в обиду будет сказано, всем присутствующим дамам. Запомните парни! Доверяйте, но проверяйте!

 

«Доверять ей, но и проверять», - подумал профессор, идя рядом с Сабриной.

- Вы о чём-то думаете? – спросила она.

Крейда отвлёкся от воспоминаний.

«Не позволить ей себя обвести вокруг пальца».

Сабрина не сводила с него глаз.

«Помощь помощью, а месть местью… Там где помощь, там и смерть», - подумал Крейда.

И одновременно понимал, что всё обстоит именно так.

Здесь, в прекрасном саду, размышляя над помыслами девушки, Крейда неожиданно для себя понял странную заинтересованность со стороны президента Франции.

«Саркози!»

- Он хочет мне помочь, - воскликнул он.

Сабрина остановилась и удивлённо посмотрела на него.

«Он?»

Она не понимала профессора.

- Кто он?

- Да Саркози. Он хочет помочь. Оратор это отвод и догадки, что он от меня якобы хотел бы. На самом деле, президент хочет одного?

«Чего же?»

- Лувр и Наполеон – это и есть не что другое, как присвоения титула. Именно так Филипп Эгалите получил расположение самых известных людей. Саркози хочет того же. Если бы я не увидел «Пале-Рояль», я бы до этого и не додумался.

- Саркози и так имеет влияние со стороны знатных людей разных государств. Зачем ему это?

- Вы меня не поняли. Саркози хочет вернуть монархию. Он хочет стать королём.

Сабрине понадобилась лишь секунда, чтобы уловить ход рассуждений Крейды.

- И вы считаете, такое возможно? – девушка смотрела ему прямо в глаза.

Крейда почувствовал, что девушка всё ещё толком не понимала, о чём идёт речь. Если профессору удастся доказать, что Наполеон был вором, и большинство в нём вещей расхватают владельцы того или иного государства, то Саркози признают, как честным политиком. Затем он может попросить у любой страны о помощи в создании монархической империи. Его в этом поддержат.

Профессор посмотрел в глаза Сабрины.

- Но! Значит, Саркози не знает, что все картины в Лувре…

- Копии… - договорила девушка.

- Именно. Ваш отец сказал, что об этом знают всего три человека. Он, я и Саркози. Он соврал. Картины настоящие, он специально меня вводил в заблуждения.

«Но зачем?»

 

***

 

Стать монархом…

Стоявшая в саду, дворца «Пале-Рояль» Сабрина, так и застыла от изумления, словно забыла, что им надо как можно скорее бежать из этого места.

Это предположение просто потрясло её. Ведь Сабрина была помощницей президента Франции, привыкшая знать все пожелания Саркози, и скрытость эта от неё, её напугала. А следовало бы об этом знать, если, конечно, это правда. Ведь, до этого, глава государства делился с ней всеми его замыслами. Иногда даже просил совета.

В последнее время Саркози был каким-то странным. Однажды Сабрина вошла в его кабинет без стука, и он тут же что-то начал прятать под стол. Девушке посчастливилось заметить какие-то документы. На вопрос что там? Он ответил: «Ничего». И перевёл разговор в другое русло.

- Видите. Он уже это замышлял, - сказал Крейда. - Как давно вы заметили странное поведение президента?

Сабрина подумала. Она припомнила, что Саркози, частенько приглашал, поочередности, послов во Франции разных государств. Он постоянно с ними запирался в своём кабинете и о чём-то личном общался с ними. Мало того, один из них даже поднял шум. Он с чем-то не соглашался. Постоянно орал. При этом Саркози перед ним был в роли ребёнка, который просит у мамы купить ему мороженое.

- Примерно полгода назад, - ответила Сабрина.

«А может и раньше…»

Она вздрогнула: казалось, что она сейчас сойдёт с ума.

«Вести монархию!»

«Объявить себя королём!»

Почему его последняя просьба уговорить принять политическое убежище профессора Яна Крейду, она не понимала. В голову приходило лишь одно объяснение, причём весьма тревожное.

«Ответ понятен».

Должна ли она теперь помогать профессору? Хотя должна, ради мести отцу. Может, Саркози придумал этот план давно? Что ж, вполне вероятно. Ведь он, в принципе, может себе это позволить. Он же президент. Теперь Сабрина со всей ясностью вспомнила: как-то Саркози пошутил.

«Сабрина, ты бы хотела вернуть во Францию монархию?», - спросил тогда он.

Девушка отвечать не стала, приняв этот вопрос за шутку. Она лишь улыбнулась ему в ответ.

«Точно!»

Сабрина окинула взглядом дворец «Пале-Рояль» и почувствовала, что её раздирают сомнения. Она понимала: прежде всего, надо вывести Крейду из сада, причем, чем быстрее, тем лучше. Снова нахлынули воспоминания. Девушка, ещё совсем недавно, была вызвана Саркози в его кабинет. Он сказал, что приготовил для неё подарок.

 

- Открой, - сказал Саркози, протянув коробку средних размеров. – Я думаю тебе понравиться.

Сабрина почувствовала таинственность в коробке. Она разглядывала её с большим удовольствием. В её глазах прошла искра. С другой стороны подарок её пугал, но она старалась не подавать виду. Распечатав коробку, она посмотрела, что находиться внутри.

- Не бойся, смелее, - сказал президент. Саркози чему-то радовался и был немного возбуждён, а Сабрина больше всего на свете хотелось посмотреть, что там её ждёт. Она уже много получала подарков от поклонников, но от президента Франции впервые.

- Superbement! – воскликнула девушка, увидев внутреннею начинку коробки.

- Нравиться? – спросил Саркози.

- Tres! – ответила Сабрина.

Президент засмеялся:

- Примерь.

Девушка достала из коробки серебряную корону с драгоценным камнем по центру. И вот она уже на её голове. Саркози немного поправил корону. Сабрина пыталась рассмотреть себя, подняв глаза вверх. Не видно. Лишь блеск в глазах девушки, увидел президент. Вот она истинная красота. Саркози подвёл её к зеркалу. Сабрина закрыла глаза, в ожидании чуда.

- Можешь открыть.

Девушка чувствовала, что приближается к королевской особе. Встав перед роскошным зеркалом, она затаила дыхание и открыла глаза.

Она не знала, какие чувства будет испытывать, глядя на себя в зеркало с короной на голове. Ну, уж определённо не такие. Ни малейшей безнравственности или бесчувственности. Очаровательная королева смотрела на неё. Она даже себя не узнала сразу. И Сабрина молча стояла перед зеркалом. Ей показалось, длилось это целую вечность. В ожидании, что, наконец, что-то должно произойти.

- Что скажешь? – прошептал тихо на ушко Саркози.

- Я очарована.

Президент улыбнулся:

- Ты станешь моей королевой?

«Королевой!?» - подумала Сабрина.

Она должна была услышать, что угодно, но не эти слова. К тому же Сабрина была не готова к этому. Взгляд её снова вернулся к изображению в зеркале, и она выдавила из себя, что-то на подобии улыбки:

- Мне очень нравиться.

- Ты выглядишь истинной королевой, - сказал президент.

- Я бы сказала принцессой. Корона ведь серебряная.

- Эту корону носили только королевы.

Девушка оказалась в неловком положении.

- Такое ощущение, что в зеркале не я.

Саркози рассмеялся:

- Но это ты.

- Это правда, я?

- Правда, ты, – президент улыбнулся.

Сабрина косо посмотрела него. Слава Богу, он этого не заметил.

- Она чудесна!

- Ты моя королева, - продолжал улыбаться он.

 

- Дальше вы пойдёте один, - сказала Сабрина.

«Что?»

- Но почему? – спросил Крейда.

«Куда?»

Девушка пыталась взвесить всё «за» и «против».

- Меня не так ищут, как вас. Тем более отец мне поверит, чтобы я не сказала ему.

- Куда же делась ваша месть?

Сабрина чувствовала себя виноватой перед Крейдой за то, что бросает его на произвол судьбы в такой момент, но другого выхода просто не видела. И она указала на железные ворота за кустами.

- Там выход. Дальше сами выбирайте себе путь.

Крейда кивнул головой.

- Берегите себя, - добавила девушка.

«Что я делаю?»

- Надеюсь, вы знаете, что делаете?

- Надеюсь, - повторила Сабрина.

- Может и меня с собой возьмёте. Всё равно мне некуда идти.

- Ни в коем случае. Вас убьют, если заметят там.

Крейда колебался. Похоже, играть со смертью ему нравилось. Днём позже, днём раньше. Он не видел разницы. Тем более, сейчас.

- Вам со мной нельзя.

- Мы ещё встретимся с вами?

Сабрина удивлённо посмотрела на него:

- Но смысл?

- Смысл всегда есть, поверьте мне.

Крейда улыбнулся, и девушка улыбнулась ему в ответ.

- Вы должны идти.

 

Крейда преодолел кусты, и за ними он увидел железные ворота. Дойдя до них, он вышел из дворцовой зоны на трассу.

Слева профессор увидел стоянку. Там было такси.

Шагая к нему, Крейда думал о том, что вот-вот очнётся от этого странного сна и окажется в Санкт-Петербурге, дома, в ванной. Хотя, он так думал и в Кремле. К сожалению, тогда это был не сон. Как впрочем, и сейчас.

«Что за жизнь?»

«Зачем мне эти проблемы?»

«И вообще, что я делаю во Франции?»

«Хотя в России меня тоже не сильно ждут».

Из головы не выходил план, задуманный Саркози, и профессору, было, страшно интересно сможет ли он этого добиться. Если, конечно, ему это позволят. Но президент абсолютно уверен: монархия даст ему двойную власть. Его потомство будет править из поколения в поколения. Вроде бы вполне понятное желание стать королём. Кто бы из людей не хотел стать королём? Или родиться в королевской семье? Но не это сейчас беспокоило Крейду.

«Сабрина!»

«Что будет с ней?»

Саркози сделал Сабрине предложение, подарив ей серебряную корону. Но почему она? Зачем она ему? В мире, даже во Франции, столько красивых не замужних женщин. Он стар для неё. Хотя Сабрина многим даст фору. Выбор понятен: его привлекла её красота, ум и самая настоящая женственность.

«Повезёт кому-то», - подумал Крейда.

Более того, Сабрина не рассказала профессору, что она ответила на чётко поставленный вопрос президента:

«Ты станешь моей королевой?»

Она же не сказала об этом ни слова. Может Сабрина и отказала Саркози!?

«Она не сказала и не «да» и, наверно, «нет»???»

В этом Крейда был теперь совершенно уверен. Но тогда зачем было бы её утруждать найти профессора? Зачем?

«Если бы она ответила «да», то он бы не приказывал своей любимой заниматься пустяками. Или я вовсе не пустяк, а наживка его крючка? Он доверил ей эту работу, только потому, что она с ней может справиться. Точнее её красота».

И тут Крейду осенило. Он вспомнил слова Улье.

«Все картины, кроме «Моны Лизы», копии, не что иное, как подделки».

Директор хотел специально вести профессора в заблуждения. Для того, чтобы он поведал всему миру об этом.

«А я ещё попросил у него выделить мне время на телевидении. Какой же я дурак», - подумал Крейда.

В свою очередь Саркози бы опроверг эту информацию и заслужил бы такую же поддержку и уважения, как и за возвращения краденого имущества. Люди признают, что Наполеон всё-таки был вором. Но при этом, эту шокирующую новость переведут на более интересное заявления, в исполнении профессора Яна Крейды:

«Картины все подделки!»

Все быстро забудут, что Наполеон самый настоящий вор, так как будут проверять картины в подлинности. А когда вся эта история закончится, Саркози объявит себя королём. А Францию, превратит в монархическое государство.

Крейда судорожно пытался осмыслить последствия своего открытия. Затем резко развернулся и зашагал обратно.

«Что я делаю?»

 

***

 

Галлас почти приблизился к Большой галереи, расположенной в восточном крыле «Де Нон». Она была огромна. Казалось здесь поместиться вся артиллерия Франции. Длинный коридор вёл к главному помещению, где находилась «Мона Лиза». Кстати, ради этой картины и был построен этот зал.

«Он где-то здесь…» - подумал Галлас.

Он посмотрел по сторонам, в помещение не было ни одного туриста. Только, лишь, повсюду была охрана. Галлас, как чувствовал.

«Я так и думал, что что-то не так».

Со всего мира в Лувр съезжались туристы, специально чтобы поглазеть на «Мону Лизу». Как они сегодня это переживут. Вход в галерею, где жила картина Леонардо да Винчи, был воспрещён. По непонятным причинам для людей. На вопрос:

«Чего не пускаете?»

Улье отвечал:

- К сожалению, в галереи прорвало трубу.

«Потоп?»

Но никаких признаков потопа Галлас не заметил. Улье соврал. Галлас был невидим для директора Лувра. Он не хотел показываться ему на глаза, пока не выполнит работу.

- Расходимся, - кричал один из охранников.

Когда охрана начала выталкивать Галласа вместе с группой туристов. Он медленно окинул взгляд вовнутрь помещения. «Моны Лизы» там он не обнаружил.

«Пусто!»

«Где картина?» - подумал Галлас.

Чуть раньше, утром, когда Галлас сообщил директору, что вышел на охоту, он заподозрил в его голосе тревогу и волнение. Так мог говорить человек, у которого что-то случилось. Тогда Галлас не стал спрашивать лишнего. Улье приказал:

«Ликвидировать профессора сегодня же».

И всё же Галлас не понимал:

«Где делась картина?»

«Может её похитили?»

Он не мог в это поверить. Шедевр Леонардо «Портрет госпожи Лизы дель Джокондо» был украден.

«Опять?»

В слове «опять», подразумевалась «кража». Именно после кражи картина итальянского художника обрела свою сегодняшнюю популярность. «Мона Лиза» ещё долго была бы известна только тонким знатокам изобразительного искусства, если бы не её исключительная история, которая обеспечила её всемирную известность.

21 августа 1911 года картина была похищена работником Лувра, итальянским мастером по зеркалам Винченцо Перуджиа. Цель этого похищения не выяснена однозначно. Возможно, Перуджа хотел возвратить «Джоконду» на историческую родину, считая, что французы «похитили» её и, забывая, что Леонардо сам привёз картину во Францию. Поиски полиции были безуспешными. Поэт Гийом Аполлинер был арестован по подозрению в совершении преступления и позже освобождён. Пабло Пикассо также находился под подозрением. Картину нашли только спустя два года в Италии. Причём виной тому был сам вор, отозвавшийся на объявление в газете и предложивший продать «Джоконду» директору галереи Уффици. Предполагается, что он собирался сделать копии и выдавать за оригинал. Перуджу, с одной стороны, хвалили за итальянский патриотизм, с другой – дали ему небольшой срок в тюрьме.

В конце концов, 4 января 1914 года картина (после выставок по итальянским городам) вернулась в Париж. На протяжении этого времени «Мона Лиза» не сходила с обложек газет и журналов всего мира, а также почтовых открыток, поэтому неудивительно, что «Мону Лизу» копировали чаще всех других картин. Картина стала объектом поклонения как шедевр мировой классики.

«Неужели её украли во второй раз? Кто этот герой? Я пожму ему или им руки», - с улыбкой подумал Галлас.

Отодвинув его на приличное расстояние от галереи, где когда-то была «Мона Лиза», Галлас ещё раз посмотрел по сторонам. На секунду показалось, что за стенами, и вправду шумят трубы. Он прислушивался к ним несколько секунд. Тихо.

«Всё-таки украли».

Он начал возвращаться обратно, теперь уже в поисках профессора. На «Мону Лизу», посмотреть сегодня, ему было не суждено.

 

***

 

Сабрина вошла в галерею, где некогда была «Мона Лиза». Там она невольно обнаружила, отсутствие картины.

Девушка вздрогнула. Обычно картину никогда не снимали со стены.

«Где она?»

Она не могла понять. Что произошло с шедевром Леонардо?

И вот теперь картины нет.

«Мона Лиза»…

Сабрина подбежала к тому самому месту, где долгое время радовала людей своим присутствием мадам «Джоконда». Стена была пуста. Лишь очертание на ней остались от картины.

Девушка осмотрелась по сторонам. Остальные картины были на месте. Только отсутствие «Моны Лизы» сделало этот зал не живым. Казалось, чувствовался запах смерти.

«Где?»

Она снова взглянула на то место, где весела картина, там было пусто.

- А где подевалась «Мона Лиза»? – спросил, неожиданно появившийся, Ян Крейда.

- Что вы здесь делаете? Тут опасно вам находиться.

- И всё же ответьте, где картина?

- Не знаю, - прошептала она в ответ.

- Интересно девки пляшут, - удивлённо сказал профессор.

- Что?

- Да так, ничего. Это так выражаемся, мы, русские.

- Аааа…

Опасаясь, быть замеченными или услышанными, Сабрина повела Крейду в мужской туалет.

- Может, лучше снимем номер. А то, тут как-то не очень гигиенично.

- Ну, у вас и шуточки.

Профессор улыбнулся.

- Нас могут увидеть. Здесь, по крайней мере, мы сможем говорить, - сказала Сабрина.

- Понимаю вас.

- И всё же. Зачем вы вернулись?

«Зачем?»

- Я же не мог бросить вас в трудную минуту.

- У меня она как раз таки не трудная. Всё выглядит наоборот профессор. Это вас хотят убить.

«Как она красива».

Крейда молча, погрузился в воспоминания о прекрасной Кристине. Ему не хватало её нежных объятий и поцелуев.

- Там кто-то ходит, - прошептала девушка, как-то странно посмотрев на профессора.

Сабрине показалось, что за дверями, кто-то ходит.

«Там кто-то есть!?»

Крейда избавился от воспоминаний и прислушался.

«Вроде никого».

- Я ничего не слышу, - сказал он.

Девушка застыла у дверей.

- Вроде я ошиблась.

Профессор смотрел ей прямо в глаза:

- Что дальше будем делать?

«Будем?»

Сабрина удивилась:

- Вы немедленно должны покинуть Лувр.

Крейда возразил:

- Если я здесь, значит, я этого хочу. Я не намерен прятаться и ждать. Я хочу выяснить всё сам. С вашей помощью, конечно же.

Девушка улыбнулась. Она была рада слышать такое намерение профессора.

«А он смелый», - подумала Сабрина.

- Вы согласны помочь мне? – спросил Крейда.

- Может быть, - ответила она колеблясь.

- С вами я узнаю правду.

- Я удивляюсь вашей отваге. Профессор вы постоянно играете со смертью?

- Вообще-то нет. Последний год. Как только попал в Кремль.

«Об этом я наслышана», - подумала девушка.

Тем не менее, Крейда никуда бежать не собирался и не думал даже об этом. Хотя, он находился сейчас совсем в другой стране. В стране, где за ним охотиться киллер. В стране, где на каждом куске Франции ждёт его опасность.

Он не спеша приоткрыл дверь и посмотрел в образовавшуюся щель.

«Пусто!»

Затем взглянул на опустевшую стену, где некогда висела «Мона Лиза».

«И всё же. Где картина Леонардо да Винчи?»

 

В это время, в кабинке этого же туалета, прятался Жерар Улье. Он отчётливо слышал разговор профессора с его дочкой.

«Так значит, картину не они взяли? Тогда кто?»

 

***

 

Галлас разглядывал греческие экспонаты, находившиеся в крыле «Сели». Мышцы напряглись. Он ещё раз осмотрелся по сторонам. А затем двинулся дальше.

«Где же ты профессор?»

«Я знаю, ты где-то поблизости…»

Проходя, мимо греческого антиквариата, Галлас увидел проход. Он попытался пролезть через него. Но ему это не удавалось. Проход был слишком узким.

«Куда он ведёт?»

Он бросил эту идею. Осмотрелся вокруг и пошёл дальше.

 

Отработав смену, Селин Рено у себя в комнатке переодевалась. Она тихонько приподняла простынь с какой-то вещицы и испуганно посмотрела на то, что было под ней.

«Мона Лиза»…

Она стала причастна к краже века. Её сводный брат заставил пойти на эту. Теперь шедевр Леонардо да Винчи, не весит на положенном месте в галереи, а стоит у неё в подсобке.

«Мне конец…»

Селин была уверена, что её не в чём подозревать не будут. Тем более в краже. Все знали её, как порядочную и честную мать одиночку.

«И всё же, что делать с ней?»

 

***

 

Обескураженный Жерар Улье сидел в кабинке туалета. Он был уверен, что профессор и его дочь в краже картины были не причём.

«Но если не они, тогда кто?»

Улье продолжал подслушивать разговор.

«Что они задумали?»

Директор не хотел, чтобы его заметили. Поэтому он тихонько, ели дыша, сидел не подвижно.

После нескольких пустых слов, он услышал интересную новость.

- Отец, должен умереть, вместе с тайной, - сказала Сабрина.

Улье ужаснулся.

 

***

 

Величайший шедевр Леонардо да Винчи «Мона Лиза» была совсем небольшой картиной. Поэтому она вливалась в уборочный разный хлам в подсобке Селин Рено. Картина стояла в углу, рядом со швабрами, под простынёй.

«Тебя здесь точно не будут искать».

Крейда, дав Сабрине ясно понять, что уходить никуда не собирается, вместе с ней двинулись к тому самому месту, где некогда висела «Джоконда». Картина висевшая на том месте около века не снимаясь, исчезла. Профессор присмотрелся к обрезанным проводам. Он вдруг ощутил тревогу. Напрягая зрение, он всматривался в провода. Вот один из них, оказался ему явно обрезан.

И вот Крейда уже начал различать обрезанный провод с оборванным. «Мону Лизу» похитили вместе с пуленепробиваемым стеклом толщиной два дюйма!?

Профессору было известно, что провода не что иное, как сигнализация.

«Она что не сработала», - думал Крейда, приближаясь к проводам.

«Её похитили!?»

Не так давно профессор вспоминал, как «Мона Лиза» стала известной на весь мир.

«Но смысл её красть?»

«Её всё равно не продать!»

«Она слишком известна, для таких дел!»

- Может «Мону Лизу» похитили? – спросила Сабрина и резко указала на обрезанный провод.

Крейда тоже на это обратил внимания. Но он не стал об этом говорить, так как нет смысла воровать картину. Затем, профессор перелез ограждение и подёргал за провода.

«Я так и думал!»

- Сигнализация отключена, - сказал он.

- Надо срочно найти отца и сказать ему об этом, - сказала Сабрина.

- Может не стоит этого делать. Мы с тобой до этого сбежали. И твой отец подумает, что мы с собой захватили «Мону Лизу».

«О Боже! Он прав…»

 

***

 

На окраине города, в однокомнатной квартире, лёжа на кровати, Ролан Блан разговаривал со своим напарником, который стоял перед ним.

«Все картины копии!?»

- Я тебе в который раз повторяю. Я своими ушами слышал, как директор Лувра говорил, что все картины, кроме «Моны Лизы» копии.

- Как такое возможно? – спросил напарник.

- Не знаю. Он даже ультрафиолет включил в зале. Я отчётливо видел, как картины, кроме нашей, конечно, были освещены не понятным цветом.

- И кому, ты говорил, он это показывал?

- Какому-то русскому профессору.

- Ещё русских здесь не хватало.

- Это тот самый русский, который повлиял на развал России.

- Как его там – Кейда?

- Вроде как!?

На миг напарник удивился.

«Этот русский на многое способен!»

- У русского есть, якобы, какие-то доказательства, - продолжал Блан.

- На счёт чего?

- На счёт, какой-то там правды. Их разговор я толком и не понял.

- Интересно! А что с «Моной» будем делать? Как нам её вынести из Лувра?

- Пока пусть она там находиться. Пусть все думают, что её вывезли из Франции. А когда всё утихнет, мы её вынесем.

- Как?

- С помощью моей любимой сестрёнки, - сказал Блан, улыбнувшись.

- А вдруг она нас сдаст?

- Не сдаст. Она очень любит свою малышку.

Напарник посмотрел в угол комнаты. Там на стуле сидела дочь Селин Рено. Она была вся связана, а во рту был кляп. Девочка тихо и бесшумно плакала.

 

***

 

Жерар Улье выбрался из кабинки туалета. Он подбежал к двери. Тихо приоткрыл её и начал наблюдать, через щель, за Крейдой с Сабриной. Они доставили директору сегодня немало хлопот. А с учётом того, что теперь ему надо выяснить, кто украл картину, следить за ними было необходимо.

Улье решил оставаться не замеченным.

Охранников Лувра он отправил на поиски «Джоконды». Все входы и выходы перекрыты. По некоторым данным картину из самого музея не выносили. А если и вынесли, то только через потайной ход, о котором знала только Сабрина и сам Улье.

«Может они с профессором, вынесли картину из-за пределов музея, а потом вернулись обратно!?»

 

***

 

Крейда с изумлением разглядывал место, предназначенное для «Моны Лизы». Казалось, что картину похитили не профессионалы.

- Не профессионально обрезан провод, - заметил профессор.

Сабрина перелезла через препятствие, подошла ближе к Крейде.

- Вы уверены, что её вообще похитили? – присмотревшись к проводам, спросила девушка.

- Думаю да, - рассеяно кивнул профессор. – Вы когда-нибудь видели, чтобы картину без каких-либо причин снимали с этого места?

Сабрина задумалась. Она растеряно взирала на обрезанные провода:

- Сказать честно, не припомню.

- А я о чём говорю. «Мону Лизу» украли. А самое интересное – первыми подозреваемыми будем мы.

- Боже! Как же тяжело жить во Франции. Попадёшь в одну неприятную историю, так вторая тут, как тут.

На лице Сабрины отразился весь ужас происходящего.

- Но как это могло произойти? Лувр – один из самых охраняемых мест в мире.

Крейда понял, о чём она говорит.

«Везде есть дыры».

Но есть ли в этой фразе какой-то смысл, он пока не знал.

«Дыры», - повторил он про себя.

- Я должна об этом сказать отцу, - сказала девушка.

Они услышали шум в туалете.

- Там кто-то есть, - сказал профессор.

Сабрина схватила его за руку и потащила за собой. Они мчались вон из галереи.

- Сабрина! – крикнул им вслед Улье.

Директор помчался за ними. Но лишний вес быстро бежать ему не позволял. Он остановился, чтобы отдышаться.

Профессор и Сабрина исчезли из виду.

- Сабрина! Стойте! – тяжело сказал Улье.

«Я же знаю теперь, что вы не виноваты в краже картины».

 

***

 

Галлас продолжал искать профессора. Обойдя крыло «Сели» и «Де Нон» он оказался в крыле «Ришелье». Осматриваясь по сторонам, он вдруг вдали заметил, как два человека – девушка и мужчина, бегут в конце коридора. В сильном поле Галлас узнал Яна Крейду.

«А вот и ты».

- Ко мне, - тихо сказал он, видя, как профессор бежит прямо к нему.

Неожиданно они повернули.

- Чёрт, - воскликнул Галлас и помчался за ними.

Он, добежав до поворота, повернул направо. Там никого. Вдоль по коридору был ещё один. Там тоже никого. На третьем повороте он увидел бежавшего профессора.

«Стой!»

Галлас в очередной раз повернул и остановился, так как оказался в большом помещении. Зал был пуст и без освещения. Он осторожно осмотрелся. Потом спрятался за огромной колонной.

Ничего не было видно. Повсюду тишина. У Галласа сложилось такое впечатление, что здесь вообще никогда никого не бывает. Наконец, глаза освоились в темноте, и он разглядел помещение. Кругом одни статуи. На секунду Галлас ощутил себя индейцем.

Но, адаптировавшись к темноте, он понял, что вернулся в крыло «Сели». Тот странный проход стал шире. Теперь он мог пролезть через него и попасть внутрь.

«Видимо они побежали туда».

Галлас был просто потрясён. В проходе, о котором знают, явно, не многие, он обнаружил туннель. Вдали слышались голоса.

«Профессор!»

Галлас не знал, куда ведёт этот туннель, но понимал, что это что-то вроде чёрного, потайного или даже запасного выхода из Лувра.

«Может так и «Мону Лизу» вынесли!?» - подумал он.

Галлас осмотрелся. Затем посмотрел на стены.

«Крепость?»

Стены были в виде крепости. И он вспомнил находку археологов при реставрации музея. Под пирамидой некогда был найден замок-крепость – большой башни Лувра построенной в далёком 1190 году. Возвёл эту самую башню король Филипп-Август. Строили большую башню для того, чтобы наблюдать за низовьями Сены, откуда часто приходила опасность, в виде набегов викингов.

В 1317 году, после того, как Жака де Моле, великого Магистра Ордена Тамплиеров сожгли на костре, вместе с его