Глава II. Б-жественное проявление. 4 страница

Помимо недели - семидневного цикла, соотносящего время с днями Творения, существует месяц (лунный цикл) и год (солнечный цикл), соотносящие время с цикличностью природных явлений, а также с событиями прошлого, которые приобрели надысторический характер* (--- События прошлого, связанные с Б-жественным откровением, приобретают надысторический характер и повторяются в смысле духовном, когда история проходит виток временной спирали, соответствующий году ---). Месяц в еврейском календаре связан с лунными фазами: начинается он с зарождением новой луны, середина его совпадает с полнолунием, завершается он, когда луна идет на убыль. Большинство еврейских праздников приходятся на середину месяца. При этом каждое первое число месяца обладает собственным духовным значением и занимает особое положение в году. Святость годового цикла, связанного с цикличностью влияния на мир солнца, обусловлена святостью праздников: духовное значение великих событий прошлого непреходяще и экстраполируется на грядущие времена Избавления; настоящее, таким образом, духовно связано и с прошлым, и с будущим.

Все еврейские праздники напоминают о великих исторических событиях: Песах - об исходе из Египта, Шавуот - о даровании Торы на Синае, Су кот - о пребывании евреев в пустыне... Однако роль этих святых праздников не только в напоминании людям о давних событиях - в эти дни каждый раз возобновляется заново Б-жественное откровение, проявившееся однажды. Святость праздников обусловлена как раскрытием во времени вневременного откровения, так и тем, что народ Израиля подготавливает времена к восприятию святости, освящая дни праздников и соблюдая связанные с ними законы.

Помимо праздников - дней, когда возобновляются величайшие в истории Б-жественные откровения, - существуют и другие дни, предназначенные для освящения наступающего года. Праздник Рош-Гашана, например, еврейский Новый Год, - это первый день человека в сотворенном заново мире. В Йом-Кипур, День Всепрощения, открывается святость Всевышнего и человек возносится над всеми мирами. Это становится возможным благодаря прощению, дарованному ему Всевышним; оно освобождает душу от обременяющих ее прегрешений и злых мыслей и способствует очищению каналов связи между человеком и Б-гом.

Так как святость праздника заключена не в самом историческом событии, память о котором он призван увековечить, а в Б-жественном откровении, стоящем за этим событием, то понятно, что далеко не все, происходившее когда-то, достойно быть отмеченным печатью святости. Память об историческом событии - радостном или печальном - может сохраняться на протяжении многих лет, но день, в который это событие произошло, не всегда становится праздником, святым днем. Так, например, годовщина разрушения Храма - день траура для многих поколений, отмечаемый в месяце ав, - напоминает нам о свершившейся трагедии, но не несет в себе той святости, которая характерна для праздников. Этому дню не суждено служить вечным напоминанием о происшедшем когда-то: после того, как очистившийся мир удостоится прихода Машиаха, все несчастья, случившиеся в прошлом, будут преданы забвению. Пока же первые дни месяца ав считаются днями траура и скорби, и на них впоследствии не раз выпадали другие трагические события, умножавшие силу наших горестных воспоминаний о разрушении Храма.

Помимо праздников и траурных дней, когда весь народ постится, принято отмечать даты крупных событий в судьбах выдающихся людей, в жизни знаменитых еврейских семейств, сыгравших важную роль в истории всего народа или отдельной его общины. Годовщина смерти великого человека, например (а великими людьми иудаизм признает только праведников), - это не столько повод к скорби о его кончине, сколько причина для радости при воспоминании о святости этого человека и о достойном завершении им своей духовной миссии в материальном мире. Дни рождения и другие памятные даты в своей жизни каждый отдельный человек отмечает, как правило, ежегодно. Однако самые важные дни из всех перечисленных выше - это праздники, дни. осененные Б-жественной святостью, дни регулярно возобновляемого Б-жественного откровения.

Третий вид святости - это святость человеческой души, качество, обусловленное ее связью со Всевышним. Человек может быть великим, мудрым, преисполненным разнообразных достоинств, но истинной святости он удостаивается лишь благодаря ее Источнику, с Которым он связан. Связь эта может проявляться по-разному. Есть святость, передающаяся по наследству, принадлежащая целой династии, призванной служить Б-гу определенным образом. К этой категории можно отнести святость народа Израиля в целом и святость коганим - Агарона-первосвященника и его потомков, унаследовавших от него священство. Простой человек, исполняя заповеди, может достичь еще более высокой степени освящения: твердо придерживаясь предписаний, касающихся его поведения, и совершенно отдалившись от зла, он достигает более полного единения со Всевышним. Единство высочайшего порядка достигается слиянием человеческого разума с Б-жественной мудростью Торы (--- Здесь следует отметить, что изучение Торы предполагает своей конечной целью исполнение её предписаний ---). Человек, посвятивший всю свою жизнь изучению Торы, всей душой своей стремящийся к ее постижению, тщательно изучающий все законы и заповеди, достигает единения с Торой - одним из проявлений Высшей Святости. Надо всем этим стоит способность человека полностью довериться Творцу, подчинить всего себя, все свое существование Его воле. Тот, кто оказался способным на такое высочайшее самоотречение, достигает самых вершин святости, которая проявляется в нем в зависимости от тех духовных рамок, которыми он ограничен.

Изучая Тору и исполняя ее заповеди, человек тем самым готовит себя к постижению высшей мудрости, чтобы удостоиться руах гакодеш - Святого Откровения; по достижении им этого уровня меняется вся его жизнь. Этого уровня достигали многие великие люди на протяжении всей истории, люди, неразрывно связавшие всю свою жизнь с изучением Торы и исполнением ее повелений. Следующего уровня удается достичь лишь немногим избранным, которые наделены настолько высокой восприимчивостью к Б-жественному свету, что удостаиваются пророческого дара. Но и сами пророчества бывают разных уровней. Некоторые из них являются человеку как внезапное озарение, и тот ощущает себя во власти высшей силы, внушающей ему некие образы и идеи; на более высоком уровне, когда, по образному выражению мудрецов, "Шхина говорит его устами", пророк всю жизнь свою остается тесно связанным с Б-жественной волей, являясь своего рода "каналом" Откровения. А на высочайшем уровне святости человек достигает такого состояния, при котором все его существо и все его действия неотделимы от Б-жественной святости. О таких сказано, что они стали "Колесницей Шхины" и, подобно колеснице, полностью покоряются Тому, Кто сидит на месте возницы, на престоле славы, и сами становятся частью этого престола, хотя и состоят из плоти и крови, как все люди.

Жизнь святого человека становится образцом и примером для всех. Он может быть великим царем, выдающимся мудрецом или духовным руководителем своего поколения, однако может являться и одним из тех скрытых праведников, чья святость остается незамеченной окружающими. Но каким бы образом она ни проявляла себя и сколь глубоко ни коренилась бы в личности человека, она все равно зависит лишь от его связи с Б-жественным светом.

Обычный человек, на долю которого выпала возможность общения со святым, вступает тем самым в контакт с истинной святостью. Чем выше уровень святого, тем сильнее его сходство с ангелом (в некотором смысле он даже выше ангела); он действует как канал святости, передавая Б-жественную энергию из одного мира в другой и даруя ее тем, кого он выбирает, посредством своих благословений, действий и молитв. Человек, вступающий в контакт с таким святым и выказывающий ему свою любовь и преданность, поддерживает этим поток Б-жественной энергии в мире. Именно это и предписывает еврейская традиция: почитать людей, окруженных ореолом святости. Счастливцам, удостоившимся знакомства со святым, - идет ли речь об общении с великим знатоком Торы или с простым евреем, ведущим святой образ жизни, - даруется уникальная возможность приблизиться к Всевышнему. Почтение и любовь к таким людям - это предписывающая заповедь, исполнение которой помогает человеку установить непосредственный контакт со святостью. И так же, как духовная связь со святостью места и времени освящает и возвышает человека, так и контакт его со святым праведником приводит к тому же результату; однако, в дополнение к этому, осознанная передача святым праведником благословения Небес делает эту связь наиболее волнующей и самой глубокой из всех форм контакта человека со святостью.

 

 

Глава V. Тора.

Священные тексты, включающие в себя Танах, многочисленные труды его толкователей, такие, как Талмуд, Кабала и многие другие, играют в иудаизме настолько своеобразную роль, что название всей этой литературы - Тора - непереводимо ни на один из других языков. Однажды кто-то удачно сказал, что книги, почитаемые священными у других народов, воспринимаются как нечто, данное Небом, но лишь иудаизм основан на том, что Тора - это само Небо. Иными словами, еврейская Тора -- это сама суть Б-жественного откровения, которая не только служит основой для религиозной, общественной и политической жизни, но и обладает высшей ценностью сама по себе.

Такой подход к Торе основан на том, что она, во всех своих разнообразных формах, концентрирует в себе многочисленные проявления Б-жественной мудрости. Иными словами. Тора, как мы ее понимаем, является воплощением определенной стороны Б-жественной сущности, точно так же, как весь мир есть особый способ проявления Б-жественного. При этом Тора - более ясное и совершенное проявление Всевышнего, чем мир. Как говорили наши мудрецы, во время Творения Б-г смотрел в Тору и в соответствии с ней создавал мироздание. Отсюда следует, что Тора служит первоначальным планом мира; Тора и мир неотделимы друг от друга.

Поскольку Тора является выражением Б-жественной воли и указывает на характер и форму взаимоотношений между Творцом и миром, ее можно назвать духовной картой мироздания. Однако Тора - не застывшая картина неподвижного мира, но динамичный план постоянно меняющейся реальности, указывающий направление к единению с Всевышним. Тора в основе своей - это проявление Б-жественной мудрости в сотворенном Им мире; однако выражается она в нем в виде конечных форм, таких, как слова, и даже в виде материальной субстанции, переносящей слова, раскрывающие эту мудрость миру действия.

Постижение Торы всем разумом и всеми чувствами означает для человека соприкосновение с сущностью всех миров на всех уровнях. Ибо Тора отражает волю и мудрость Всевышнего на уровне всех миров, в то время как в мире действия Б-жественная воля проявляется в создании материального, то есть только в виде окружающей нас реальности. В этом смысле наш мир, который представляется нам царством природных законов, крайне ограничен, и ограниченность эта может быть преодолена лишь человеком, наделенным свободой выбора. Связь между Торой и миром подобна связи между идеей и ее осуществлением, замыслом и его исполнением. И поэтому интеллектуальное постижение Торы и эмоциональное погружение в нее означают подчинение своего "я" Б-жественной воле, подчинение тому, что может быть определено как замысел Творца при создании Им мира и человека. Тот, кто погружен в Тору, является как бы партнером Всевышнего - в том смысле, что и Б-г, и человек участвуют в процессе осуществления этого замысла.

Итак, одним из факторов, связывающих Гору с миром, является эмоциональный и интеллектуальный контакт между Торой и человеком, который ее изучает. Но Тора - это еще и Закон, устанавливающий для человека нормы поведения, в значительной мере определяющий его поступки и характер отношений между людьми, направляющий в верное русло человеческие мысли, мечты и желания - к осуществлению замысла всего Творения, заложенного в Торе. В этом смысле Тора - путь жизни; она указывает человеку цель, к которой тот должен стремиться в своем духовном и физическом существовании в мире. Не случайно слово "Тора" происходит от того же корня, что и гораа - "учение", "указание", - Тора указывает дорогу к Всевышнему.

Теоретически, человек, достигший совершенства, может прийти к Торе путем духовных исканий. Тот, кто освободился от всех иллюзий и эгоистических желаний и открылся Б-жественному свету, может стать инструментом в руках Высшей Воли, и тогда каждое его действие будет частью самой Торы. Правда, таким путем, зависящим от способности человека добиться совершенства, приходят к Торе чрезвычайно редко, ибо для этого требуется контакт с Б-жественным на уровне, недоступном обычному человеку. И только о редчайших личностях в истории, таких, как праотцы Аврагам, Ицхак и Яаков, можно сказать, что они поднялись на эти высоты; однако даже они достигли лишь того уровня Торы, который определяется как "путь жизни", - каждый в пределах своей собственной судьбы и своих личностных качеств. Однако во время Б-жественного Откровения на горе Синай Всевышний даровал нам не только указания, касающиеся образа жизни человека, и не только план мироздания, но и Самого Себя. Он раскрыл нам Свой замысел о совершенном человеке, способном сотрудничать с Ним на всех уровнях, - как в материальном мире, в окружающей нас реальности, так и в тех сферах, которые едва ощущаются нами, а также в мирах, находящихся полностью за пределами нашего восприятия.

Тора многогранна, и каждому человеку она может открыться любой из своих сторон: абстрактной философией и рациональной логикой, стороной эмоциональной и просто как кодекс законов поведения. При том, что значение Торы выходит далеко за границы физического мира, может показаться странным и неожиданным, что она в непропорционально большой, казалось бы, степени посвящена вопросам материального существования. Этот факт можно объяснить с двух точек зрения. Первое объяснение заключается в том, что Тора дана людям, живущим в этом мире, и потому должна считаться с реальностью, в которой они существуют, и их насущными потребностями. Если бы Тора была посвящена исключительно духовным вопросам, она была бы полностью оторвана от жизни человека с ее зависимостью от физического мира. Установление связи с Б-жественной волей посредством физического действия предоставляет человеку возможность наиболее прямого, естественного и простого контакта со Всевышним. Но если объяснять это языком самой Торы, сосредоточенной не на вопросах абстрактного созерцания высших миров, а на отношениях в мире людей и рассматривающей их глубоко и скрупулезно, - то можно сказать, что поведение человека - совершение им определенного поступка или, наоборот, отказ от него - имеет последствия, далеко выходящие за рамки его собственного существования. И это касается не только предписаний, определяющих отношения между людьми, но и заповедей, связывающих человека со Всевышним. Ибо когда человек воздействует на любой физический объект, он устанавливает тем самым цельную систему взаимоотношений, в которую вовлекается все, что связано с этим объектом во времени и пространстве. И в этом отношении поступок, совершенный в сфере материального, приобретает большую значимость, чем все, происходящее в интеллектуальной и духовной сферах человеческой личности, ибо служит частью тикуна - процесса, связанного не столько с областью духовного, сколько с окружающей нас физической реальностью, процесса, при котором посредством исполнения заповедей восстанавливается идеальный порядок мироздания. Происходящее в сфере духовного лишь косвенно воздействует на материальный мир, в то время как физическое действие влияет на него непосредственно. При этом не следует забывать, что физический мир неотделим от более высоких миров, от мироздания в целом, все уровни которого входят в общую систему тикуна - процесса очищения и совершенствования миров, необходимого для раскрытия в них Всевышнего.

Второе объяснение связано с той точкой зрения, что материальный мир вовсе не является неполноценным, что сама по себе материя нисколько не ниже и не примитивнее духа, а с некоторой точки зрения физический мир можно рассматривать даже как вершину Творения, ибо его происхождение - чудо, по той причине, что само существование материи невозможно без затемнения Б-жественного света, и потому не может являться ничем иным, как результатом исполнения особого замысла Всевышнего. Подобно чудесным образом застывшей волне, медлящей обрушиться вниз, материя - это завеса, скрывающая Б-жественное от людей. Иллюзия автономности нашего материального мира поддерживается непрерывным воздействием Бесконечного на каждую его частицу. И раскрытие Б-жественного в материальном имеет гораздо большее значение, чем нечто подобное в сферах духовных и еще выше. Более того, поскольку материальный мир -- перекресток всех других миров, малейшее движение, едва заметное перемещение объектов в жестких рамках этого мира порождает последствия, не сравнимые с тем, что происходит в подобных случаях в сферах духовных. И поэтому заповеди Торы, уделяющие столько внимания материальному с целью оказать влияние на физический мир, освятить его несмотря на то. что сама материя кажется столь ограниченной, - предназначены для высвобождения духовной энергии, непрерывно поднимающейся из нашего мира к бесконечно высоким мирам. Именно это имеют в виду мудрецы, когда говорят, что истинно святое действие любого рода, совершенное в мире материи, может иметь гораздо большее значение, чем происходящее в промежуточных между материей и духом сферах интеллекта и эмоций. Поэтому Тора и заповеди связаны с этим миром материи так, как если бы он был величайшей тайной Творения, самим воплощением Б-жественного замысла.

Уделяя особое внимание материальному миру. Тора обладает поистине удивительным свойством: она не ограничивается какой-либо одной областью жизни, не останавливается лишь на вопросах сугубо религиозных или этических, но охватывает буквально все сферы бытия. Путь Торы нельзя назвать религиозным в ограниченном смысле, то есть затрагивающим один из аспектов человеческой жизни, касающийся взаимоотношений между человеком и Б-гом. Тора - это не узкая тропинка, по которой человек может идти, а может и сойти с нее по своему желанию, в то время как вся область повседневного существования остается нейтральной, не подверженной вмешательству Всевышнего и малосущественной для попыток общения с Ним. В силу того, что Тора - проект мира, она управляет воем и не может быть сосредоточена на какой-то одной части существования. Конечно, указания ее в разной степени связаны с повседневностью, но, тем не менее, они ценны для любых обстоятельств жизни. Чем полней единение человека и Торы, тем шире распространяется ее значение за пределы конкретных ситуаций его судьбы. Не признавая идеалом монашескую жизнь - один из способов ухода от реальности, - Тора указывает человеку диаметрально противоположное направление, подчеркивая значение повседневных деталей обыденности. В Торе можно найти указания, касающиеся общественной жизни, торговли, сельского хозяйства, промышленности, отношений между мужчиной и женщиной, любых подробностей быта - вплоть до самых мелких, таких, как завязывание шнурков на ботинках или отход ко сну. Поразительно, что при огромном количестве этих законов, указывающих, что следует и чего не следует делать в самых разных областях жизни,' Тора, в принципе, не ограничивает человека в его устремлениях. Иначе говоря, нет таких сфер деятельности или мышления, которые она отвергала бы безоговорочно. Закон корректирует действия человека, определяет нормы его поведения, управляет самыми элементарными его поступками - начиная с момента пробуждения и кончая отходом ко сну. При этом предполагается, что указания Торы не меняют сущности человеческой деятельности, но придают ей дополнительную святость.

Если посмотреть с практической точки зрения на жизнь еврея, выполняющего заповеди Торы, то становится очевидным, что, в конечном счете, подчинение Торе не только предоставляет человеку значительную свободу почти в любой области его устремлений, но придает каждому его действию высшую значимость, помогая установить прямую связь между ним и его Создателем. Это касается любого действия, определенного ритуалом или спонтанного, обращенного к Б-гу или к другим людям. И чем глубже человек проникает в Тору, тем с большей скрупулезностью он выполняет ее указания, кажущиеся поначалу слишком общими и расплывчатыми, - вплоть до того, что его манера двигаться, стоять, разговаривать, его жесты и мимика изменяются совершенно. В конце концов вырабатывается цельный стиль жизни, в котором дела неразрывно связаны с мыслями и словами; музыка, образно говоря, становится неотделимой от творящего ее композитора. В итоге разыгрывается некая мистерия космических масштабов, в которой человек участвует на всех уровнях мироздания, следуя замыслу Б-жественного сценария. И нетрудно понять, почему Тора если и не запретила окончательно внешние формы художественного самовыражения, то, во всяком случае, серьезно ограничила их. Чисто эстетические формы этого самовыражения не могут быть адекватными великому действу, исполненному истинного артистизма, - жизненному пути еврея, живущего по Торе.

Сценарий жизни, который предлагает иудаизм человеку, настолько тесно связан с развитием личности, что в определенном смысле этот сценарий можно рассматривать как пьесу для одного актера. Однако есть в этом и иной смысл: жизнь и поступки каждого еврея служат фрагментом общей картины народной жизни; это священное единство выражается в том, что каждый из сыновей еврейского народа, рассеянного по всему миру, влияет на всех остальных. И это влияние всех на каждого и каждого на всех определяет всю жизнь потомков Яакова, когда отдельные существования сливаются в единое целое, создавая рисунок танца общей мировой души, устремленной к Б-жественному. Общая мировая душа - или Кнесет Исраэль - это полное собрание душ еврейского народа; она коренится в Шхине - присутствии Б-жественного в мире. Иными словами, Кнесет Исраэль - это глубинная сущность святости мира в целом.

Определение иудаизмом еврейской избранности состоит в том, что Израиль был призван стать народом священнослужителей* (--- книга Шемот (Имена), 19:6 ---) и весь сценарий его жизни - от поступков каждого еврея до совместных действий целых общин, все его великие центры знания, его Святой Храм, все, чем он обладает, - установлен для достижения этой цели.

Было бы неверным утверждать, что святость, в каком бы то ни было смысле, принадлежит исключительно одному народу и что приближение к Б-жественному недоступно всему человечеству в равной степени. Однако при этом на евреев ложится большее бремя ответственности; с принятием Торы в качестве плана своей жизни они взвалили себе на плечи обязанности священнослужения, не ограниченного определенным местом или временем, но выполняемого всегда и повсюду. В этом смысле весь мир подобен Святому Храму, который постоянно нуждается в том, чтобы его заново очищали и освящали. И священнослужители, каждый раз входящие вместе в пределы этого святилища, подобны сердцебиению мира, ритму дыхания человечества. Особая ответственность этой миссии состоит в том, что деградация еврейского народа в целом и каждой личности в отдельности гибельна не только для них самих, но и для всего мира; на пути же духовного подъема еврейский народ совершенствует и все мироздание, возвращая его к Источнику - Шхине. И когда весь народ действует как единый организм, в котором бьется общее сердце, он совершенствует мир сообразно сценарию Творца, и замысел Торы осуществляется в мироздании.