Киши – жизнь, киши – смерть

Маленький, большой человек.

 

Предисловие.

Наверное, как и любое другое действительно стоящее явление, требующее всех необходимых обстоятельств для его претворения, так и следующая история, созревала медленно и кропотливо. Не было и тени сомнения, целенаправленно двигаясь дальше, оно все больше и больше приближалось к моменту своей кульминации.
Самое малое, учит самому большому, а самое ценное приобретается самым дешёвым. Эта история сотканная спицами присутствия нитью сознания мало кого оставит равнодушным. Вселенная шьёт нам тела таким же образом, а мы при помощи тел шьём нас же самих. Но кое что важное, кое что колоссальное остаётся всегда за кадром, намеренно ли, случайно ли, но факт остаётся фактом. Речь именно о том, что все невообразимые усилия, всё необъятное множество явлений соединяясь вместе дали нам возможность рождения, появления такого существа как ЧЕЛОВЕК. Венок вселенского творения, высшая его точка, этакий эволюционный Эверест, сотворение которого почти или по сути невозможно, всё таки существует. И ради чего?! Ради того, чтобы он умело научился жонглировать словами, копировать других, проживать бесценные мгновения по чьим-то руководствам, которые к тому же не жили сами, ибо подлинно живший не будет мешать жить и другим. И этот Олимп нашей галактики, пропуская сквозь себя реальную видимость, делаясь почти прозрачным, вместо существующего, принимает не существующий мир, мир собственных представлений, принимает себя как раба попавшего в сети умелого торговца живностями. И сколько усилий всуе, сколько невообразимых сил потраченных в пустую, сколько раз можно повторять себя и себя, других и других, себя и других – третьих. Не сложно представить, что на одну человеческую жизнь вселенной приходится жертвовать сотнями тысяч, ато и миллионами, миллиардами других, и оправдывает ли оно это, стоит ли оно этого? Вселенная считает, что стоит, рас я это пишу, а ты это читает, тогда пора нам оправдывать её ожидания, пора тотализировать возможности, ведь каждое мгновение, стоит всей нашей солнечной системы.

 

 

1 - Встреча.

 

Гум, много раз бывал там, где не должен был быть. Но этот момент, как раз тот, который должен был случиться. Много раз он после этого упрекал себя за это, но проходили недели, месяцы, пока не увидел он в себе побег, выросший из семени, посаженный в тот злощастный день. Ноо, всему своё время.

Утро, ничего не предвещающее для человека оторванного от целого, наступило как любое другое из всех им прожитых жизней. Стены в комнате красного цвета, на стене портрет Кьеркегора, в голове типичный мыслительный шум. На завтрак кофе, словно бензин залитый в бак, правило этикета питанья 21 века. Вид из окна, 64 –го этажа был прекрасный, но кто же эту красоту ныне видит. Люди живут на головах и задницах друг друга, и ещё платят за это не малые деньги.

Гум человек незаурядный, и он понимает, что каждое сказанное или написанное слово можно оспорить, дополнить или опровергнуть собственно, чем он всегда и занимался. Гурджиев определил бы его в 4 тип людей, но сущность видит семя уже деревом, а в дереве увидит семя.

Гим же, родился при странных обстоятельствах, он и вырос при странных обстоятельствах, да и жизнь вся у него была немного чудноватой. В отличии от Гума, Гим был присутствующим. Он так же проснулся утром, но Гим впитывал каждое мгновение, как губка пропуская данное явление сквозь силу собственной таковости. Стены в комнате у него, оранжевого цвета, на стене портрет Нагарджуны. Они жили на разных уголках одного города, и было только одно место, где они могли встретиться.

Один очень глубоко понимающий человек, в доме своём организовал сообщество спорщиков. Он много раз просил у администрации города выделить ему помещение, подобное заведение будет и культурно и духовно возвышать человека, но как и любые другие потуги создать в этом мире нечто прекрасное, встречается с самым великим барьером разлагающейся цивилизации, а именно с эгоизмом. Но наш старичок не терял надежды, и тут как и любой другой совершенства желающий человек, он решил организовать такое заведение у себя дома. Одна только надпись на входе внушала серьёзность: ПОБЕЖДАЮТ ТОЛЬКО БОГИ.

Каждый, кто желал спустить интеллектуальный пар, приходил и начинался жаркий спор. Довольно давно существовало это сообщество, где судьёй был сам дед, но он так и не вынес из тысячи споров ни одного победителя, он всегда говорил одно и тоже обоим:- и ты говоришь правду и ты говоришь правду, вы оба говорите правду на одном уровне, среди вас не может быть победителя, вы все в одной лодке.

Так вот, случилось так, что почти весь город знал об этом месте, и туда в скором времени собирались толпы людей. Гум бывал там много раз, и он совсем не понимал, почему он не побеждает, хоть и во многих спорах логически побеждал других. А Гим, не видел смысла ходить туда, хотя, что то внутри и желало этого. Друзья все убеждали его пойти, но он говорил им, логически нельзя понять, понимающее нельзя сказать, сказанное всегда будет неправдой. Отец Гима тоже хотел, чтобы он пошёл, фактически с утра отец его для этого и разбудил, - ты бы хотя бы пошёл посмотреть на это, иначе славу твою разделять только твои же оранжевые стены. Гим так и поступил. Гим стоял прямо перед входом, его удивила надпись, и далее его удивление только росло. Прямо посреди огромного зала стол с тремя стульями. На двоих сидели спорщики, на третьем судья – дед. И тут только должен был начаться спор, как старик произнёс почти крича: - только не вздумайте думать, что я судья, даже Боги не судят, иначе от человечества остался бы один только прах, я как и вы спящий и просыпающийся, только быть может с одной только разницей, я возможно просыпаюсь немного чаще вас. А теперь приступим к делу, Гум - слева, Таки - справа, первое утверждение, Существует ли существующий?! Гум подтверждает, Таки опровергает, поехали.

- Гум – Декарт, говаривал, я мыслю, следовательно я существую, существование определяется фактом мышления, поскольку мы мыслим, спорим, утверждаем и опровергаем, наше существование незыблемо, существующий существует без каких либо сомнений.

- Таки – Верно, что мы мыслим, верно, так же что спорим и опровергаем, но причем здесь существующий?! Если мысль возникает в уме спонтанно, а это нельзя опровергнуть, то кто тот кто существует, в чем его функция, если мысли отдельны от существующего, если существующий просто тип со стороны смотрящий на происходящее, то почему он не тот, кто повелевает мыслями? Почему не он, тот кто повелевает желаниями, действиями? Мысль не свободна от воли, воля не свободна от самой себя, существующего нет уже потому, что отсутствует свобода, как от мышления, так и от воли.

- Гум – Ты зашёл слишком далеко, свободна ли воля, или свободны ли мы от мышления: вопросы требующие отдельного рассмотрения, так спор продлится месяцы, это слишком тупиковая тема, деда давай её сменим, предложил Гум. Дед послушав ответил, ладно, приходим все завтра, на сегодня хватит.

Гим был поражён услышанным, он не знал, что тут подобная здравая атмосфера, он полагал, что будут буйства, страсти, не знал, что будут затрагиваться столь глубокие истины, и обязательно решил придти на следующий день.

Деда начинал открываться в 12 дня, и к его удивлению Гим уже стоял у порога. Деда спросил, ты хочешь поучаствовать в споре? Спор не передаст истины, резко выстрелил Гим, любовь нельзя передать словами. Так и влюбляются наверное, глухо-немые, спросил Дед?

Когда все собрались Деда решил сделать объявление: к нам присоединяется глубинность, теперь и он, желает нам что то сказать.

Вот и продолжение того утра, на двух стульях сидели Гум и Гим, а Деда как всегда на своём. Прежде, чем тему огласил Деда Гим встал со стула решив сделать небольшое замечание: я пришёл сюда не для того что бы что то сказать, я здесь для того, что бы что то промолчать. Заявление удивило всех кроме Деда. Гим сел, Дед продолжил, сегодня у нас следующее утверждение: Кто сегодня проснулся?! Гум защищает, Гим опровергает.

- Гум – Деда, какие то глупые совсем у тебя пошли в последнее время утверждения, то иллюзорность существования, размеры капли росы, то существование существующего, а теперь проснулись ли мы, так были бы мы здесь, говорили бы о сне, и спорили бы вообще, если бы спали?

- Гим – Я не могу отвечать только в категориях отрицания, опровержения или утверждения, ответ или попытка изобразить истину словами, вообще не возможна в пределах доступных человеческих категорий, ибо категория барьер. Потому проснулся тот, кто осознал, что спал. Ответ типичен и достаточно поверхностен. Вопрос в другом, есть ли тот, кто может проснуться, если просыпается ум, тот который мыслит, строит образы, соображает по всякому поводу, то он и не спал вовсе, ибо ум активен как во сне, так и наяву, и просыпаться в этом смысле абсолютно некому. Разница лишь в том, что более спящий ум, менее сознателен, менее спящий, чуточку более. И как я сказал в начале, вопрос поставлен немного неверно, важно проснуться не сегодня, тот кого не было десятки лет не проснется и сегодня, вопрос в том, пробуждён ли ты в-сейчас, это уже другое дело. Ответ на первый вопрос и да, и нет, сегодня проснулся чуть более сознательный ум, но он образ мысле-форм, следовательно нечто не-существующее, потому с другой стороны никто и не просыпался.

-Гум – Не ты здесь темы задаёшь, первый вопрос не спорю, был немного дурковатый, а тут ты предлагаешь, ещё более глупый. Спрашивая, кто проснулся сегодня, я безошибочно, отвечаю, что проснулся именно я, я – тот который сейчас напротив тебя, который любит почитать книги, или послушать музыку, я тот, кем я на самом деле являюсь, не кто то же другой проснулся?!

-Гим – Во сне ты делаешь тоже самое, во сне у тебя тоже я, правда чуть более подлинное, чем то, что напротив меня. Ты и во сне читаешь, слушаешь музыку, как тогда отличить того, кто там, а кто здесь, как ты почувствуешь разницу?

-Гум – разница в том, что я осознаю сейчас, что не сплю, в том и разница. Спящий Я, остался во сне, а Я бодрствующий, вот перед тобой.

-Гим – вот что очень важное, тебе необходимо помнить, спящий не осознаёт свой сон, осознавая, осознавая подлинно, переживая эту осознанность, он тут же просыпается. Так и здесь, тебе кажется, что бодрствование это просыпание, на самом деле бодрствование это чуть менее сонный сон, из неё тоже можно проснуться, как из сна, которым ты грезишь в более глубоком сне. Потому именно в начале я и поставил вопрос правильно, переправив Деда: кто проснулся в-сейчас, ибо иной возможной реальности не существует, говоря о сегодня мы находимся во сне нашего мышления. Вчера я был здесь, когда ты спорил с Таки, он прекрасно сказал, что мы не свободны от мышления, но он глубоко ошибся утверждая, что существующего нет, но его можно понять, в нём то и нет существующего, существующий как раз и есть тот, который проснулся в–сейчас, он как раз и есть тот, кто свободен от мышления, от воли, ибо он непосредственное выражение воли вселенной. Сегодня никто не просыпался, единственная возможность проснуться, возможна только в данное мгновение, только для него всецело открывшись, отложив ум на время на полку где обычно лежат зубные щётки, прими существование тем местом, той пустотой которая годами ожидая с вами встречи почти померкла надежду сохраняя.

Тут все замолчало гробовой тишиной, даже Деда был в шоке от услышанного. Глубоко вдохнув он произнёс,- Я впервые могу с полной уверенностью заявить, что единственным кто победил в этом споре это - Гим. Каждый присутствовавший понимал, почему победителя так и невозможно было вывести. Хотя ранее это было для них великой загадкой. Все покидали здание размножая в себе глубину, которую им посчастливилось услышать.

 

2 – Собачья жизнь.

 

На следующий день, прогуливаясь по улице, Гим замечает, как великий вчерашний спорщик идёт куда то, держа в руках уличную собаку. Догнав Гума, Гим спрашивает его, куда несёшь ты эту псину? Домой, отвечает Гум, мне стало жалко его, он весь грязный, не мытый, исхудалый, голодный, решил оставить его себе. Гим рассмеялся, ты не даёшь, а отбираешь у него дом, и не только дом, отбираешь свободу, богатство жизни. Если тебе так понравился пёс, не его нужно было нести к себе домой, а самому убежать из дома, чтоб жить с ним заодно. Это пес может принести тебя в дом, и только пёс может оставить тебя себе самому, никто другой. Гум рассерженный, ещё и от вчерашней обиды быстро покинул место встречи. Входя домой, Гум поначалу не хотел показывать пса родителям, но тут же у порога его встретил отец; зачем ты принёс домой этого вонючего пса? Я думаю ему будет лучше, если он будет жить с нами, да и нам будет веселее, если появится собака у нас в семье. Если и так, продолжил отец, мы найдём собаку по лучше, по красивее, а эту тут же выбрось вон. Гум не мог противиться настоянию отца, потому повернулся и вышел на улицу с собачкой в руках, опечаленный реакцией. Он пошёл по улице, которой и пришёл домой, бродя уже час, не зная куда идти, куда повернуть, Гум замечает вдалеке фигуру сидящей под деревом. Подходя ближе, он узнаёт Гима, и толи от радости, толи от печали, кричит громко,- Гиииим. Но никакой реакции не последовало, фигура даже не сдвинулась с места. Гум подошёл ближе, оставалось ещё около пяти шагов, он снова произнес, Гим, но снова никакой реакции. Гум подошёл ещё ближе, встал напротив него, и с недоумением спросил, почему ты не откликаешься, я ведь не раз тебя уже зову? Я слышал тебя, но чем я могу тебе помочь, я не знаю никакого Гима?! Что ты мне тут несёшь, мы спорили с тобой у деда, потом ты видел меня с псом, вот ведь этот пёс, разве не помнишь? Я - не тот кто помнит, я тот кто присутствует, я ни тот кто записывает, я тот который свидетельствует, и я именно не-присутствующий, и не-свидетельствующий, причём здесь вообще Гим? Ты вообще в своём уме, тебя давно нужно в психушку упрятать, тебе разве сложно просто со мной поговорить, или хотя бы откликнуться, когда звал, может я тебе так и не надоедал бы сейчас?!

Ладно, сними с себя куртку, штаны, носки, снимай снимай, и сам всё увидишь, отвечает Гим.

Гум не понимал зачем это нужно, не видел никакого в этом смысла, но ему очень было интересно узнать, какая же на то причина, что он собирается делать с курткой моей и штанами. Гум осмотрелся по сторонам, вроде никого не было, быстро снял штаны, носки и куртку, и положил всё рядом с Гимом. Гим встал, взял куртку в руки, и повесил его на дерево, примерно в рост человека, потом он взял штаны, и тоже повесил на дерево, только ниже, так, чтобы они дополняли образ человека, выполняя функцию имитирующую присутствие ног, потом он тоже проделал с носками, встал напротив всего этого, и крикнул во весь голос, - Гууууууум, потом по тише Гууум, потом ещё тише Гум. Немного погодя он повернулся в сторону Гума, который сидел на траве в трусах, весь ошарашенный от увиденного, и произнес, - видишь, Гум тоже никак не откликается, так всегда бывает в миру, ни-тот всегда зовёт ни-того. Сказав это, Гим ушёл, а Гум долго ещё не мог придти в себя от случившегося.

 

3 - Ожидание

 

Проходили часы, время тянулось, тягостным было не столько ожидание, сколько ощущение течения, будто всё самое витальное проходит сквозь пальцы, и осознавать подлинность этого ум Гума не хотел всеми силами. Потому все последующее существование его было направлено на поиски того странного парня, который хоть и кувалдой, но немного пробудил его ото сна.

Где он живёт Гум не знал, потому дождавшись следующего дня, первым же делом пошёл именно в святая из всех святых, то есть к деду, где молчаливая толпа внимая даже шёпот, пытается выкрасть пряник, который кидаёт соперник в ответ, как в той знаменитой истории про двух торгашей пряностями, которые работали друг напротив друга. И случись какая нибудь ссора меж ними, так сразу они принимались кидать что ни попади, то печенья, то конфеты летели в разные стороны, зато дети в округе были и довольны и сыты. Гима на этот раз там не было, потому Гум стал приходить туда каждый день в надежде встретить его. Гум не мог описать то чувство, которое влекло его к Гиму, какое то непреодолимое ощущение компульсивного влечения, снова и снова заставляла и вдохновляло на поиски. Дни проходили, как и недели, месяцы. Гум, с тех пор бывал у деда ежедневно. Как – то даже дед заметил, - не думай, что ты один его ждёшь, признаться я и сам в ожидании него, о нём здесь никому не известно, потому и не знаешь где теперь его искать. Остаётся только ждать, промолвил Гум, терпеливо ждать в надежде пришествия. Гум рассказал деду случай происшедший с ним, когда он подошёл к Гиму сидящему под деревом, ещё, что наговорил Гим про собаку, когда тот нёс её к себе домой. Это ещё более завлекло деда, слушал он эти истории с великим наслаждением.

Но проходили месяцы, Гим так и не появлялся. Тут деда решил несколько ускорить этот процесс, он повесил перед входом большущий плакат. И надпись на ней поразила всех читающих сразу. Объявляется конкурс на лучшего спорщика нашего города, победитель будет номинирован на участие в межрегиональных и международных конкурсах, всем желающим явиться, просим взять с собой себя, а остальных оставить за пределами нашего заведения. Начало через 3 дня, в 18:00. Споры будут проходить в течении недели.

 

4 – Возвращение.

 

Тут то они были уверены, что дождутся его, иначе всё было бы насмарку. В этот день Гим как обычно проснулся с утра, вместе с солнцем, как обычно с утра прошёлся мимо дома деда, увидел плакат, как обычно моргнул глазами, как обычно сел на крыше своего дома, прямо под деревом. Дерево на крыше посадил ещё отец Гима, так что оно было молодым и с радостью делил компанию с великим человеческим существом. Гима никто не замечал, он носил длинную рясу, разных цветов, по разному порванных, по разному разных, иногда торс был оголённым, иногда наоборот. Во всей этой обычной необычности скрывалось великое великолепие присутствия. Когда он просыпался, то он был единственным кто действительно просыпался в этом городе, когда он спал, Гим был единственным кто ложился спать, когда он ел, в городе не было никого кто настолько наслаждался процессом, что терял в стезе невообразимого богатства вкусов – себя, до последних остатков. Но здесь необходимо уточниться, когда он смеялся, он был в этом не единственным, вместе с ним смеялось всё существование, деревья, которые росли до неба, птицы, которые летят к себе, даже вода, роза, одуванчики в головокружительном танце неустанно плясали не имея на то причин. Если бы Гум спросил у деревьев, у одуванчиков, у ландышей, - где сыскать нам Гима, они бы показали им дорогу, они бы привели его прямо в самую душу. Но тот кто не видит сам, не увидит ни тех кто видит, ни себя самого. Отцу пришлось тоже подняться на крышу, он сел рядом, - почему бы тебе не пойти на этот конкурс, он бы тебе помог в формальной реализации, одежда не менее важна, чем тело, первое мы так же меняем как и второе, так и там, дай им то, что укажет дорогу, подумай к каким единицам ты сможешь их вознести, народ не так глуп, как пытается быть разумным. Если из сотни услышит один, а того одного услышит ещё и того ещё и ещё, в конечном итоге соберётся не малая армия. Со временем затеете бойню, в которой уничтожите всех и вся и родите подлинного человека, гусеница умрет как гусеница, иначе как ей летать бабочкой. Аргументы отца были достаточно убедительными, но он разнился немного с ним в деталях, и решил поступить несколько иначе.

Как раз оставался последний день конкурса, и тут на пороге появляется Гим, многие его помнят, от той ещё победы, так она была единственной, потому никто не спешил её забывать. С порога же он заявил, - я не пришёл к вам спорить, если вы и пытались таким образом меня заманить, спросили бы у реки, она течет в том же направлении, что и я, тогда бы вы меня и нашли, сколько ко бы раз она не разделялась, сколько бы не давала ответвлений, все они текут к океану. Зачем же ты к нам тогда заявился, резко выстрелил Гум?

- Что дадут ваши споры, к чему они приведут, разве мало софистов утонуло в ту пору, когда мудростью топили умы слепцов? Разве сахара вкус вы познали при помощи спора, разве влюбились вы, переспорив кого то? Не понятно разве, что самое прекрасное, что только мы можем иметь приобретается потеряв себя, а не самостным утверждением?! Так же как я могу видеть, что видите вы, так же пробужденный тут же заметит пробуждённого, к чему эти самостные утверждения, существуем мы или нет, растём или нет, есть ли бытие или напротив её нет?! Спор лишь множит невежество, хотя можно продолжить, что изведав горы невежества, так в конце концов может мы когда нибудь его исчерпаем, и останется одно только чистое знание, но вспомните слова Эйнштейна, он говаривал; - в мире бесконечны две вещи, вселенная и глупость, хотя на счёт первого я ещё не уверен.

- Тогда как же нам поступить?! Вопрос задала Камаля, уже усевшаяся рядом с гостем.

- Мы тут же прекратим эти спор-тивные игрушки, и преобразуем это место, в место духовного расцвета, здесь мы будем собираться и проводить дискурсы, беседы, лекции, сатсанги, это место будет подлинным центром развития человеческого, вселенского сознания до невероятных пределов, думаю никто не будет против, ведь именно за этим сюда каждый и приходит, и уходит ничего не найдя, иначе нашедший здесь бы и остался, а потерявший, - ушёл бы прочь.

- Гум, - Кого же ты называешь нашедшим, и кто этот – потерявший, и почему первому необходимо быть здесь, а второму уйти прочь?

- Гим, - это всё одно, нашедший, потерявший, тот что здесь, и который ушёл прочь, человек в первую очередь, - существо, и подобно сущему, которое всё в себе обуяло, и нисшее и высшее, и грязное и чистое, и небесное и поднебесное, чуждое и родственное, светлое и мрачное, всё всё противоречивое, позабыл, что Он мера всего, а всё- неизмеримо, потому и прекрасно. Личность обособляя себя, себя же отрезает от сущего, поглядите на существование, разве в структуре его мы находим хоть какие то признаки того, что называем мы личностью? Существование всевмещающее породило нас, чьи мы отроки кроме неё самой, чем нам ещё заниматься, кроме как стоя на её плечах развивать тотальность непосредственного, тотальность не непосредственного, развивать всё, что расширяет наше сознание сверх меры возможностей самого существования?! Хотя и глупо высказывать такое, ведь существование не отделимо от нас, как и мы от неё, да и личность порождается природой, ибо откуда она, кроме как от самой природы, но мне приходится так выражаться, язык очень беден, да и ваше понимание очень поверхностно, потому приходится подниматься к вам, к волнам…

- После непродолжительного молчания деда решил закончить беседу на сегодня, - приходим все завтра, и зовите всех близких, родственных и знакомых сюда, хотя это всё одно и тоже, просто приходите сами, вибрации этого великого парня сами приведут тех, кто жаждет напоиться.

 

5 – Единственный метод – покориться.

 

На следующий день, действительно пришло много народу, пришлось всех рассаживать кого куда, быстро надумали как это сделать, а именно на стены. Деда ещё ночью прибыл полки (предвещая приток существ) одни над другими, так чтобы каждый мог усесться не мешая другому.

Все ждали Гима, и тут Он заходит с цветком в руках, это была диффенбахия посаженная в горшок из пластиковой бутылки, он отдал её деду со словами, - прими ещё одного гостя, она очень просилась сюда. Деда взял цветок и поставил рядом у окна.

В центре был стул, без ножек, но со спинкой, его специально деда сконструировал для Гима. Послушать пришли как родители так и дети, общество на удивление Гима, приветствовала его весьма пиететно. И начал он сразу с вопроса, - не пойму, кто вас научил слушать, или видеть, верить или доверять, иначе, что вы делаете здесь?! Вы бы могли сидя на унитазе печатать смс-ки, смотреть в экран и видеть, что ничего не видится, ложиться спасть с мыслями о том, во сколько проснёшься, или просыпаться с мыслями о том, во сколько ляжешь снова, какой же смысл вы уловили в вашем пришествии? И коль спрашиваю я о вашем пришествии, значит мне интересны вы сами, а не ваши тела, интересно ваше второе рождение, а не механизм, который породил причину занять себя хоть чем то, пока жены или мужья ваши кувыркается в объятьях поднебесной. И если судьба, которой вы подчиняетесь робко завела вас куда - то случайно или кто то невзначай ошибся местом пребывания, прошу покинуть это место и немедленно явиться сюда, именно сюда – в наше присутствие. Со временем вы чётче будете осознавать куда являться, и куда испаряться, и всегда помните два обстоятельства, во - первых, себя, во – вторых, что все неточности из-за погрешностей слов, такова уж их природа.

 

- Женский голос, нарушив непродолжительное молчание, прозвучал еле слышно; - пожалуйста, расскажи нам о молчании, милейший, как нам познать её тайн, укажи дорогу.

- Нет иных дорог, корме той, что ведёт к себе самой, и она ведёт в бездну, ибо нет того, кому б она могла вести. Ты спрашиваешь о молчании, хочешь чтобы я о ней что то сказал, ум глуп настолько, что даже в этом не может разглядеть очевидного. Разве можно, что то сказать о молчании, и можно ли вообще ответить на подобный вопрос, ведь по сути, чем глубоко я буду не отвечать на него, тем глубже будет сам ответ. Разве мало безмолвных в миру и во вне мира, разве мало деревьев, гор, одуванчиков, роз, тюльпанов, воробьёв и ворон. Молчание последних громче ваших криков, и их же звон тише вашей тишины. Ум шумит, весь этот пустозвонный скрип, который он издаёт беспрерывно мы называем мыслью, и какофонию его - мыслительным процессом.

 

- Тогда дай нам метод, научи нас, как избавиться от него? Спросил юноша сидевший справа от Гима.

- Если б этому можно было научиться, то научились бы подавно, и еслиб учителя могли дать вам метод, то не было бы необходимости являться сюда, и сидеть в нашем окружении, каждый был бы океаном, каждый есть, только надели на себя все костюмы лужаек. Насильственность, худшая форма не уважения к себе, и как следствие к существованию в целом, каждый как является частью целого, так и сам является и являет целое. Семя не насилует себя, пробиваясь сквозь оболочку корень и побег свой, без насилия, а с любовью она сшивает почву с небом в плод, без насилия сшивает горы, океаны, нуклеотиды в ДНК, геномы в органеллы, органеллы в клетки, клетки в ткани, ткани в органы, органы в системы, системы в организмы. Нам некуда спешить, путь нельзя начать с середины, хотя можно взорваться в миг, но с должным оно случится, вселенная уникальная в каждом её проявлении. Именно присутствие, тот атрибут, осознанье которого подарит нам нас самих. Свидетельство фактичного рассеет любую иллюзию, в том числе ум, со всеми прилегающими от него ответвлениями. И запомните, нет в мире ничего более научного, чем то, что мы будем изучать здесь. Типичная наука далека от себя самих, они занимаются другим позабыв о себе, это не наука, а простое сложение обстоятельств. Ведь то, что вселенная создала стольких существ не зовется научным, а если кто то из двуногих породит какого то робота, или любую иную машину, сразу будет считаться научным. Подобный абсурд возможен только в отсутствующих существах, дабы хоть как то оправдать свою пустодельную деятельность. Наука не имеющая к собственному существу никакого отношения, всего лишь суррогатная пародия на науку, наука – запомните, всегда начинается с себя самого. Отсутствующее трицентричное, открывает что то, и зовёт это научным, кем оно вершилось то, это открытие?! Совокупностью сложивших обстоятельств, исключительно верно. Именно в присутствии, именно в присутствии здесь - путь, который непосредственно укажет дорогу как к себе, так и безмолвию.

 

- Не понятно, о каком присутствии ты ведёшь речь, хотя из всего услышанного понятно, что необходимо рождение, только вот мы уже здесь, куда нам необходимо являться, как нам знать, что мы уже там? Продолжил тот же вопрошающий.

 

- Очень не просто говорить со спящим о бодрствовании, всё равно, что с мертвецом говорить о живых, тем более, если этот мертвец забыл, что он жил, и думает, что всегда был таким. Я бы молчал, но цветы пахнут, цветут, точнее пахнеют, цветеют, и я отнюдь не ошибаюсь в склонении, на самом деле это язык бодрствующих, точнее можно сказать, только не сказав ничего.

Присутствие – то измерение, в котором бодрствующий осознаёт в каждый миг, именно, что он на данный момент совершает или не совершает или и совершает и не совершает одномоментно или и совершает и не совершает и бездейственное, или бездейственное и совершает или действенное и не совершает, вариации могут продолжаться бесконечно. Живущий в измерении сна, тот кто не рождён дважды, вынужден существовать опосредовано, потому возможно только совершение или не совершение, виденье или неведенье, знание или не знание, добро или зло. Живущий физиологией вынужден существовать только в пределах дуальностей, вся много – неисчислимая палитра возможностей сведена к каким то выдуманным понятиям; понятиям, морали, нравственности, праведности, совести, стыда, чувства вины – которое всегда обусловлено кем то другим. Жизнь абсолютно непосредственна, а существуя через ум мы опосредуем нашу жизнь через него, а следовательно существуем с опозданием, мы не доживаем каждый миг на пол секунды, и это наглядно доказано экспериментами Б. Либета, который продолжил опыты нейробиолога Г.Г. Корнхюбера. Либет доказал, что опаздываем жить, примерно на пол секунды, нужно 200 мкр.секунд, для того, чтобы осознать действие, которое ты вынужден совершать или не совершать. И разницы нет никакой между совершённым или не совершённым деянием, ибо в уме оно уже совершено, единственная разница лишь в том, что ты потом, что ты выберешь, что желаешь повторить. И всё почему? А потому что мы опосредуем видимое через ум, между видимым и видящим образуется дистанция, но это было бы не столь плачевно, если бы ещё существовал этот вот видящий, тот, кто бы присутствовал. Примерно подобное можно увидеть у мясоедов, которые оправдывают свое потребление мяса незаменимыми аминокислотами, которые входят в его состав. Но они же (их ум) не осознают того факта, что если наши организмы не способны синтезировать незаменимые аминокислоты, то и животные организмы не способны на это, им самим приходится получать те же аминокислоты с растительных продуктов, и как следствие, вопрос лежит лишь в том как нам питаться непосредственно или опосредованно, фильтруя животными то, что мы непосредственно получали бы из самой земли, неба, солнца или опосредовать это процесс через других, убивая их, отбирая у них, лишая их того, что пытаемся сами сберечь в себе самих.

Но можно задаться одним весьма оправданным вопросом, почему же ум мешает нам, почему он не позволяет хотя бы на половину воспринимать объективность непосредственно? Ответы вас поразят, впредь ничто не будет оставаться за занавесом, каждая беседа будет срывать с наших глаз пелену словно отсохшую кожу. Теперь же продолжим. Всё дело в том, что ум действует через накопленное, он пытается отвечать на обстоятельство пользуясь своим прежним опытом, но поскольку мы знаем, что обстоятельства или явления вселенная никогда не повторяет дважды, вся эта продолжительная и мучительная деятельность ума бесполезна. Мы, как существа отождествлённые с умом этого не осознаем, и постоянно занимаемся одним только глупым процессом, а именно модулируем у себя в уме обстоятельства, которые с большей или с меньшей вероятностью должны случиться, да бы заранее быть готовым к тому или иному событию. Следовательно, мы повторяем в действительности то, что ум вымыслил, рассудив всё заранее. Всё бы ничего кроме одного колоссального – НО. Я повторюсь, существование не повторяет события дважды, существование рождается в каждое мгновение, оно всегда новое, и никогда не подстраивается под чьё то мышление, значит любая заранее спланированная готовность никчёмна, и это мучительнее всего осознавать уму, и потому человек вынужден жить в состоянии хронических микрострессов. Каждый миг, каждое явление новое всегда, человек проживает всю жизнь ментально, именно потому что боится жизни, её поворотов, изгибов, водопадов, океанов, пещер, гор. Человек прячется от жизни у себя в уме, и даже там мириады беспокойств. Ум ненавидит нечто новое, незнакомое, все его адаптогенные ухищрения бесполезны. Только задумайтесь чем занимаются умы, что бы хотя бы как то оправдывать своё существование, одни священные гении считают сколько ангелов бы поместилось на кончике иглы, другие гении науки считают сколько усилий потребуется человеку, чтобы рассосать леденец на палочке, не разгрызая его.

Я взял с собой несколько выдержек из научных статей, что бы вы понимали, что ныне создаются должные условия для слияния научных и духовных истин.

Но сначала я должен вам пояснить, что же такое медитация?! Это лекарство для душевно слепых. То, что зову я самонаблюдением, присутствием и есть медитация. Медитация – это непосредственное присутствие в самом осуществляемом процессе, а если точнее медитация и есть сам процесс. Как и здоровому не нужны лекарства, так и пробуждённому не нужна медитация, подобно тому как здоровый здоров, пробуждённый пробуждён. Теперь несколько вырезок:

 

Медитация помогает сохранить объем серого вещества мозга, в котором содержатся нейроны. К такому выводу пришли исследователи из медицинской школы Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, изучавшие связь между возрастом и серым веществом в двух группах людей.

 

Ученые сравнили мозг 50 человек, которые медитировали в течение многих лет, и 50 человек, которые никогда этим не занимались. Потеря серого вещества с возрастом наблюдалась в обеих группах, но в меньшей степени у любителей медитировать.

 

Каждая группа состояла из 28 мужчин и 22 женщин в возрасте от 24 до 77 лет. Те, кто занимался медитацией, делали это регулярно на протяжении 4-46 лет (средний стаж: 20 лет). Магнитно-резонансная томография показала, что у тех, кто медитировал, объем серого вещества оказался больше. Эксперты были удивлены разницей.

 

Мы ожидали, что эффект будет небольшим и затронет лишь некоторые участки мозга. На самом же деле эффект медитации распространялся на весь мозг, — говорят ученые.

 

Продолжим:

Недавние исследования учёных Стэнфордского Университета провели сравнительный анализ сотен снимков мозга пациентов с шестью диагностированными серьёзными психическими заболеваниями. Они обнаружили, что большинство этих расстройств связано с потерей серого вещества в системе трёх отделов мозга, участвующих в высших когнитивных функциях – таких как самоконтроль и некоторые типы памяти.

«Мы решили проверить один простой вопрос, который почему-то никто никогда не задавал – имеют ли часто встречающиеся психические расстройства такой же часто встречающийся очаг дислокации в человеческом мозгу», говорит глава исследования, психиатр и нейробиолог из Стэнфорда доктор Амит Эткин.

Чтобы найти ответ на этот вопрос, Эткин и его коллеги изучили материалы более 200 исследований снимков мозга 7000 пациентов с диагностированной шизофрений, биполярным расстройством, депрессией, зависимостью, обсессивно-компульсивным синдромом, и высокой тревожностью – а также снимки 8500 здоровых людей.

В результате исследования они обнаружили, что все эти состояния связаны с утратой серого вещества в трёх глубинных отделах мозга: в передней поясной коре, а также правой и левой центральных долях мозга.

 

Более всего впечатляет фраза, любителей медитировать, все равно, что говорить про больного туберкулёзом, как о любителе попить лекарств (хохот в зале), смешно наблюдать как отсутствующие пытаются писать про присутствующих, хотя я бы сказал, присутствующих отчасти. Мы часто будем вставлять в наши дискуссии научные факты, ибо ваш ум привык верить фактам, а поскольку вы всецело во власти ума, мы именно от него и будем направляться к центру, к центру нашего существа.

На последок расскажу коротенькую историю:

Однажды юный гений любивший копаться в радиотехнике построил себе робота. Этот робот умел делать все, что мог человек. Он был с человеческий рост, заряда батареи хватало на день, ночью он ложился на подзарядку. Готовил еду, играл в снежки, рассказывал шутки, играл в карты даже читал книги и писал трактаты, картины, музыку.

Тут Гим закончил рассказ, встал и собирался уже выходить, как мужчина недоумевающий спросил, а где же конец рассказа, почему вы его недорассказали?

- Истории никогда не заканчиваются, конца никогда не бывает. Не думайте что ваши жизни заканчиваются смертью, смертью как раз всё и начинается, именно об этом мы и поговорим вечером. И вечером собираемся на крыше дома, вот его адрес (передаёт бумажку с адресом деду), каждый кому интересно может явиться места хватит всем, усядетесь на дереве, может хоть бы так впитаете часть его роста в небеса.

 

6 - Вечер у Гима, - проблема смерти-жизни-рождения.

 

Люди собирались и собирались, отец Гима не думал, что придёт столько народу. Дом был четырех этажный, в доме жила только их семья. Крыльцо дома состояло из двух массивных столбов, и на каждой из них была надпись на санскрите, и ещё надпись была прямо по середине двух столбов у входа в дом, последняя надпись сразу сбивало с ног: ТОТ КТО ПРИШЁЛ – НЕ-УЙДЁТ, ТОТ КТО УШЁЛ НЕ-ПРИДЁТ. Дед подошёл к отцу Гима, звали его кстати Хорс, что значит мякоть, и спросил: - как переводятся слова, что на столбе написаны?

На правом написано: я держу небо, на левом: я держу землю, ответил Хорс.

Проходите на крышу, усядьтесь по удобней, я принесу одеяла, матрасы, Гим скоро подойдёт, продолжил отец.

Вечер был тёплый, Гим прохаживал по полю, с крыши его было видно, так что все сидели и смотрели, как Гим направляется то в одну, то в другую сторону. Вдруг в один момент он высоко подпрыгнул, и упал словно мертвый. Всех это обескуражило, на улице хорошо освещалось, так что было видно каждое движение. Дальше он начал двигать руками, ногами, снял с себя всю одежду и нагишом направился в дом, одел на себя одежду и поднялся в верх к собравшимся.

 

- Не существует иного измерения кроме мгновения сейчас, настанет момент, когда и это измерение исчерпается чистотой Бытия-не-Бытия. Бытие не отдельно от Не-Бытия, как рождение не отдельно от смерти, присутствие от мгновения, доброе от злого, закат от рассвета, вечер от дня. Как вершину не отделишь от корня, реку от океана. Так же как река возвращается в океан, Бытие возвращается в НЕ-Бытие, так же как океан растворяется в капле, так же дуб растворяется в жёлуде, в желуде весь потенциал, вся квинтэссенция дуба.

Наступило молчание, Гум сидевший на дереве, решил воспользоваться моментом и спросить:- Ты сам говорил нам утром о науке, как о пустодельной деятельности, но сам же чуть погодя читаешь нам научные статейки, не видишь ты в этом явных противоречий?

- Вы, Господин, должно быть не читали надписи у входа в дом, спросил Гим.

- Читал, и даже те, что на столбах, нам перевёл твой отец.

- А надпись что на полу, похоже никто не заметил, прямо ту, которую вы протоптали, прежде, чем поднялись сюда?

- Нет, её не читал, ответил Гум.

- Так вот, там написано; Побеждает (Богов) только - Покорённый.

- И что это должно значит, спросил Гум?

- Должно быть, вы и У. Уитмена не читали, его все-проникновенную фразу; Я достаточно обширный, чтобы вмещать противоречия.

Ум всегда ищет лазейки, сквозь которые он сможет себя проявлять, иначе он потеряет своё существование. Только тот, кто смог сдаться, полностью вышвырнуть с себя всю обусловленность способен услышать. Я использую статейки, как ты их называешь, для большего понимания вами, устройства нашего сознания, наука даёт формальные тому доказательства, она несколько поможет вам, я её использую исключительно как метод, в тот момент, когда вы самостоятельно сможете погружаться в себя, всё это может быть отброшено, ибо не имеет никакой необходимости. Я ничуть не против науки, об это не было и слова, я против той её части, которая осуществляется людьми спящими, отсутствующими, а такова практически вся наука. Так что наша задача преобразить её, дополнить её, воссоздать в ней то отсутствующее звено, которое творит из учёных однокрылых страусов, которые мало того, что напичкали себя всяким хламом, так ещё и отрастили себе длинные шеи, чтоб в удобный, трусливый момент можно было невзначай засунуть голову в песок. Не летают, зато убегают умело (многие рассмеялись).

 

- Вернёмся в жизнь, точнее отдадимся ей. Смерть не существует за пределами нашего ума. Если же говорить о подлинной смерти, а под подлинной я имею в веду смерть себя самого, себя как личности, как эго, то она напротив существует именно за пределами ума, потому о ней ничего невозможно сказать, все будёт ложью, хотя сказанное - уже ложно. Тогда нам остаётся говорить лишь о том, как умирать, как делать это чаще, лучше, глубже, и соответственно рождаться и поддерживать своё осознавание. Подлинная жизнь, как и смерть, сугубо трансцендентное явление, в ней нет ничего, что можно познать умом. По сути об этом обо всем очень подробно, рассказано и показано мастерами дзен. Если у вас хватило решимости придти сюда, и слушать, тот поток которым я льюсь, то возможно хватит и на осознанное осмысление их диалогов, писаний, но в этом всё же есть три значительных минуса: первый в том, что написанное обязательно мертво, второе то, что находясь рядом с океаном, реке всегда легче к ней найти дорогу и наконец, третий минус в чрезмерной осознанности текста, умным людям невозможно будет их понять, ибо умные рабы собственного ума, и понимать всё могут только через него. Так же как у поэта иррациональное понимание мирозданья, так и у умного логичное его понимание. Подлинное виденье, виденье присутствующего даёт понимание мистического, не интеллектуального знания.

 

- К черту эти темы о смерти, и всё подобное прочее, расскажите нам о том, чем вы питаетесь, что едите на завтрак, обед, ужин? Спросил, Гум, не вынесший говор о мистике.

 

- Кому это нам? Во мне только я один, один он – свидетель и свидетельствующий, видимый и видящий. Это к вам нужно обращаться во множественном числе, ибо вас внутри вас же самих порядка 7-8 личностей. На работе вы одни, во сне другие, с любовницей одни, дома другие, на рыбалке одни, а с волком в одной клетке другие. Стоит только поцарапать ваше эго, так сразу вы становитесь ничтожеством. Срабатывает кнопочка переключения личности.

Еда значит, я вегетарианец, ем много бобовых, овощей, молоко, у нас вон коровы на поле с наслаждением жуют траву. Вопрос наверно наворачивается сам по себе, в смысле, почему я вегетарианец?! Всё достаточно просто, - это способ жить причиняя меньший вред окружающим. Боль ощущают и камни и растения и животные. Мы же, в естестве своей, как физиологической, ментальной и слава Богам - духовной, должны заботиться о тех, с кем обитаем непосредственно. Будда говаривал, что нельзя есть плод дерева, пока она сама не даст его, ибо дерево будет больно, если ты его сорвёшь, столь проницательно было его виденье. Учёные только ныне доказывают то, что растения чувствуют боль, и что имеют социальное сознание. Если бы прилетали на Землю инопланетяне, отрубали бы людям конечности для еды и улетали, такого вопроса бы не возникло вовсе.

Вспомним слова Гурджиева, он любил говорить, если думаете, что пища насыщает вас только физиологически, то вы глубоко ошибаетесь, всё то, что вы едите вместе с мясом, а именно все его предсмертные переживания, вы глотаете вместе с ним, куда оно ещё денется? Нельзя купить себе радость, горем другого. Слишком уж велика его цена.

Спросил художник стоящий поодаль, какой бы совет или рекомендацию Ты бы дал художнику?
- Каждый художник, пишущий свои жизни, да никого нет, нет пишущего, потому никто и не пишет жизни, потому в мире почти и нет художников, а если и есть они такое не спросят, они просто пишут не задумываясь о рекомендациях. Картина должны быть такими, чтобы люди смотрели и думали, - либо он очень хорошо умеет писать либо не умеет совсем.

 

Тут решился спросить Деда, давно он хотел внести и свою лепту в беседу, но никак не решался,

- Почему кактус в иголках?

- Потому же, почему тюльпаны в лепестках.

 

Старец сидевший неподалеку поразился тому, что на крыше растёт дерево, причем почти 40 метров высотой и огромного размера, на фоне дерева, сам дом казался мизерным, и тут старец спрашивает;-

 

- Как так, что такое огромное дерево растёт на крыше, где его корни, мы их не видели, и на крыше нет чего то на подобии горшка для него, как он здесь вообще стоит?

 

- Это кедр, ответил Гим, отец при постройке дома, создал поразительные условия для его роста. Вы, наверное, не заметили, как прямо в центре дома огромная труба, она прямо с крыши опускается в подвал дома, а оттуда прямо в землю. Её Хорс специально сконструировал для кедра, он по типу огромного горшка, только без дна, вместо дна у него бездна. Труба с поперечным сечением в 3-4 метра. Отец заполнил её почвой, и посадил юного кедра, прямо в центр трубы. Труба покрашена внутри дома, и здесь она обставлена тканью, потому не видать её. На это всё ушло безумно много усилий, только представьте, сколько нужно почвы, чтоб трубу с таким сечение ещё и с высотой в 4-х этажный дом заполнить гумусом. Но как видите сами усилия вполне стояли этого. Теперь корни кедра далеко за пределами трубы, за пределами дома, в мраке глубинном находит опору. Сначала нужно было его поливать, теперь же он сам себе черпает воды, минералы.

 

- Вы назвали этот вечер дискуссий;- проблема смерти-жизни-рождения. Но в этом нет и не было никогда проблем. Фактически это самые не проблемные явления. Самые естественные, что может быть более естественным, чем смерть или жизнь?! Ум не может понять ни первого, ни последнего, это вне его компетенции, вне его возможностей, потому это и видится уму проблемным. Для дерева смерть ничуть не проблема.

 

- Гум решил спросить снова; Иисус просил подставлять вторую щеку, если ударили по одной, когда тот же вопрос задали Ошо он ответил, что иногда разумно подставлять вторую щеку иногда напротив отвечать, как бы ты ответил на вопрос, стоит ли подставлять вторую щеку?

 

- Всё это чушь собачья, снова ум принимается модулировать события в себе, чтобы потом повторить это. Что бы вы ни сделали, как бы ни среагировали, всё будет фальшью. Реагирование приходит из самых недр ваших, самых глубинных. Будьте максимально осознанны, просто будь-те, и реагирование придёт само собой, или не придёт вовсе, или придёт и не придёт одновременно, или и придёт с задержкой и непришедшее одномоментно. Может быть тысячи вариаций, вас ударят по шике и некто станет благодарить за это, может удар пробудил его. Вопрос не в действии или в его отсутствии, а в бездейственном, можно действовать не действуя, будучи не отождествлён с умом, про него говорят, что он не действует, но всё совершает. Даже бездейственное будет великим сотворением, чем глубже бездейственное, тем глубже оно может проникнуть. Все возможные вариации ответа на действие ум уже совершает в себе, выбирая один из них, вы просто откладываете другие возможные, они то вас и не оставят в покое, они то вас и догоняют во сне, беспокоят наяву, вся ваша мыслительная деятельность состоит из обрывков сонмы несовершённостей, которые требуют своего завершения. Выбирая действие вы просто отсекаете часть себя, часть на много более большую, чем ту, что выбираете, практически всегда, что вы выбираете не соответствует вам самим, потому самые подлинные действия, возможности выбора, остаются за кадром, за фасадом, за крыльцом.

 

Вот весёлая история:

 

В 1959 году американский социальный психолог Мильтон Рокич собрал в одной психиатрической больнице штата Мичиган трех пациентов, каждый и которых мнил себя Иисусом Христом. Им пришлось провести вместе около двух лет. Рокич рассчитывал, что за этот срок больные излечатся от своей мании, обнаружив, что они не единственные, кто претендует на личность Сына Божьего.

Однако исследователь ошибался. Троица то и дело спорила на тему, кто из них более свят. Однажды Рокич услышал, как один из <<Иисусов>> потребовал, чтобы остальные ему поклонялись. На что его товарищ ответил:

Я не буду тебе поклонятся, ибо ты – тварь! Тебе лучше жить собственной жизнью, очнись, ведь факты налицо!

 

Вообщем, излечения так и не последовало. И каждый из нас обитает в своём мире самоотождествления, где каждый мнит из себя ни есть что, кроме себя самого. Один профессор, где то не в себе, другой доктор, третий механик, бухгалтер, врач, юрист, учитель, депутат, папа поляк или Лама – остряк, физик, учёный, поэт или психиатр. Всё лишь бы не быть самим собой, самим в себе, самостью, татхатой.

 

Отец Гима, сварил всем чаю в большом котле, вынес стаканы, раздал всем присутствующим-отсутствующим, это был колодец дракона, невероятно ароматный и изысканный чай. Все принялись испивать его, но каждый с кем то разговаривал, обсуждали самые разные вопросы, шум стоял невероятный. У Хорса оставался в руках ещё один стакан чая, он подошёл к кедру, все вдруг обратили на него внимание, и налил его прямо на основание ствола и произнес,- Слышите как безмолвно оно впитывает в себя этот дар солнца, земли, воды и всей поднебесной?! Так и вы испивайте его, наполняйтесь ею, присутствуя в нём.

Гииим, окрикнул сына отец; никогда не теряй вопрошающего на фоне ответа, и отвечающего, на фоне вопроса, иначе вопросы говорят с ответами, а души, сущности, стоят и курят в стороне. Гим кивнул головой.

 

На сегодня закончим, продолжил Гим, увидимся завтра у Деда днём, всем присутствия во всем. Народ допил чай и разошелся по домам.

 

7 – Пришельцы и рис.

 

Многие уже пришли и ждали начала. Деда был рад, что люд с каждым разом только увеличивался, но места хватало всем. Гим уже стоял на пороге, пришёл он в одних только шортах, отсутствующих несколько смутил его вид. Но вид был прекрасный. Стройное тело, волосы порознь, как побеги деревьев – нагие и мощные.

- Я заметил, начал Гим, что котов сюда стекается больше, чем людей, и людей больше, чем человека. Здесь больше мыслей, чем тех кто мыслит. Все рядом, но никто ни-Здесь. Рядом, но ни-Здесь, Здесь, Здесь, Здесь. Мантра пришествия. Знайте - мы именно те, кого называют пришельцами, каждого я буду называть пришельцем, каждый пришедший в-Здесь, пришелец. Он попал в новое измерение, в новое пространство, в новый мир. Мир тайного, отдающего и принимающего, плодящего и вбирающего, опустошающего и наполняющего. Отдавая принимает, плодит и вбирает, опустошая наполняет.

 

Тут Гим обратил внимание на подоконник где стояла диффенбахия, которую он и приносил. Диффенбахия была в другом горшке, Гим тут же спросил, кто её пересадил?

- Деда ответил, что он.

- Зачем же, она только недавно посажена была в прошлый горшок?

- Этот ведь красивее, приличнее, бутылка смотрелась не лучшим образом, да и земля зеленеет от гнили, а прозрачный горшок, сквозь который все это видно смотрится мрачным, ответил дед.

 

- Тот кто не может вынести мрака корней, ни тот кто сможет нестись на вершинах. Тот кто видит только горшок, не видит всего того беспредельного, что лежит за всем этим. Корни не менее красивы побегов, цветов, а почва не менее прекрасна воздуха, которым все тут дышат. Если бы вы чаще наблюдали за корнями, увидели бы, что и там растут цветы, цветы бездны, они более экзистенциальны, те же цветы можно увидеть и в девушках, они те же цветы, корни мужчин. Тот же аромат, то же благовонье, та же изящность, запредельность.

 

Знаете чем подлинный, осознающий человек отличается от машинального, бессознательного? Последний словно динамик, колонка, может играть мелодию и скрипки и виолончели и фортепьяно и флейты и пение птиц и вообще всё что угодно, но разве это можно сравнить с подлинной игрой на скрипке? Представить только, как Паганини сыграет перед вами, а потом включат ту же запись с динамиков. Динамики воспроизводят звук, звук не свой, а тот который передает ему усилитель, а усилителю магнитола, а в магнитоле она берётся из диска, а в диске она берется на студии, а в студии она записывается от первого лица. И так, задумайтесь сами, каким доходит до вас этот звук, сила этого звука, вся её тотальность, что от неё остаётся, тысячная или миллионная доля процента?!

 

Человечек всегда прячет Человека за фасадом красивых горшков, подлинность скрывается, потому что видите ли оно <<смотрится мрачно>>, если бы ни мрак в этом мире, если бы не темнота и ночь, свет не имел бы значения, жизнь на земле так бы и не возникла, вечный свет, так же бесполезен и вреден, как и вечный мрак.

Что вы скрываете, за всеми не-прозрачностями, трусость? Боитесь, что увидят пустоту, которой Мы являемся?! Есть в мире нечто более неизведанное, чем нежели эта вот прозрачнейшая пустота? Вся атомарная, квантовая физика потому и барахтается на месте, что уже не могут выйти за пределы пустоты, что уж и таить то истин, они то и войти в неё не могут, куда ж выйти.

Мы сами гоним себя в горшки, разве может Человек прятаться за горшками, разве вселенная ему граница?! Цветок не случайно просился сюда, она хотела показать вам, каковы вы, и какова она. Как велика разница, сущность не боится показать себя, она и есть Она.

Я вынужден говорить, потому что не можете слышать молчание, ту вселенскую тишину, которая кричит в мольбе о помощи.

 

- Гум спросил, - о какой помощи ты ведёшь речь, совсем не понятно, какая помощь вселенной от нас, от нас песчинок, мы настолько малы относительно самой вселенной, что даже не можем себе представить его размер, или как там правильно выражаться?!

 

- Океан – это множество капель, мы малы, потому что не видим и не знаем бездну которыми являемся, каждый из нас создатель, созидатель, создатель вселенной, представить только, насколько пошатнётся Земля будь человечество пробуждённым? Планета бы сияла такими лучами, что свет солнца был бы свечой. Ты считаешь малым себя, фактически ты мал, именно потому что считаешь таким. Ум через ложное понимание собственной мизерности, выдал этот вот вопрос. Ум никогда не считает себя песчинкой, для ума, кроме ума ничего не существует. Эго не видит кроме себя, ничего вокруг. Так что этим вопросом ты пытался лести добиться ненароком, но здесь ум не обманет никого, кроме себя самого. По сути этим он всегда и занимается. Да, ты песчинка, или капля, но что происходит с тобой когда ты растворяешься в океане, где эта капля, её больше нет, а представь, что будет если океан растворится в тебе, будешь вынужден отдавать за это Кабиру должное, улыбнувшись закончил Гим.

 

- Мужчина с усами пожелал спросить: один мудрец как то сказал,

<<эволюция – в моменте>>, что ты думаешь об этом высказывании?

 

- Это полная чушь, об этом не думают, и ни один думающий вам не ответит. Для интеллектуала может всё и мудро звучит, но сказанное этим вашим краснобаем полная ахинея, в ней эволюция так же мертва, как момент. Вот как сказало бы существование, если б умело говорить, а оно умеет, знайте, оно говорит через меня, конечно когда я этого захочу; - Эволюционность – в моментности, если бы говорил я, я бы и это выбросил, и это полная чушь, зачем нужна эволюционность, всё равно, что говорить про растение растеенность, хватит и одного слова <<моментность>>. Ну а если вовсе можно не говорить, позвольте струиться.

 

А как это понимать, что существование говорит через тебя, когда ты этого хочешь?

- Гим начал смеяться, просто разрываться от смеха, вопрос очень забавный, сказал он. Существование это большой ребёнок с маленькими мозгами, и с ещё меньшим самосознанием. Она мстит тем, кто сделает дурное, тем кто сделает доброго, посылает злое. В ней не хватает Богов, через которых она будет литься, я тот поток, через который она говорит с вами, но я трансформирую её. Почему вор должен быть наказан по закону действия, или кармы, ворующий пусть даже у нищих, или политик, который ворует у ещё более нищих, или убийца, который убивает уже мертвых, или хороших людей наказывает за их доброту, по закону цикличности. Человек не может убить, он может подарить только более крепкий сон, после которого человек проснётся более бодрствующим. Человек убивший машину, бессознательного, не пробуждённого, убил уже полумертвого, а просветлённого он не во власти убить, он сам убил себя, не убивший себя, другого убить не может. Убийц существование наказывает через праведников, через суд, а существование вынуждено наказывать и суд и праведников, ибо и они не меньшие убийцы, убийца убийц, не меньший убийца. В природе не хватает самосознательной разумности, самосознательной божественности. Что же такое природа без пробуждённых, это всё то, о чем я говорил. Существование просит эволюции, Я ей этого даю.

 

 

- Если напротив тебя станет Будда, достанет сигарету и начнёт курить, прямо здесь, в присутствии сотен, прямо в храме нашем, прямо перед статуями Христа, Лао-цзы, Гурджиева, Махавиры, Кришны, Кабира, Бодхидхармы, Нагарджуны, Рави Шанкара, Риндзая, Фарида, Нанака, Сократа, Диогена, Саи Бабы, Ауробиндо, Кришнамурти, как ты поступишь? Вопрос поразил многих, задал же его Дед.

 

-Не было смысла перечислять их всех, тем более, в один ряд с Фаридом ставить Ауробиндо, а Саи Бабу с Гурджиевым, или Кришнамурти с Лао-цзы, как минимум невежественно, показывает твою слепость, незрелость.

После непродолжительного молчания, Гим полез за небольшой сумкой, лежала она прямо позади него, достал оттуда некий предмет, завернутый в платок, развернул платок, а там сигара. Он медленно поднёс сигару к носу, насладился ароматом, запах был безумно поразительный, поджёг её и закурил со словами, наконец настала её мигность.

Когда то, эту сигару в подарок Хорсу, принёс приятель отца из Кубы. Завидев сигару, Гим подошел к отцу, и взял её себе, мол она мне нужнее, отец не стал противиться. И с тех пор, он носил её с собой.

 

- Кто такой Гим? Спросил снова, не унимаясь, Дед.
- Ты знаешь Его, лучше себя самого. Даже рис, который непринуждённо развесил побеги, пробившись сквозь воду, больше в вас, чем вас, в вас же самих.

- Тут в диалог резко вмешался Гум;

Стоп стоп стоп, мы ещё не выросли до твоих ответов, к чему отвечать так отвлеченно, нельзя ли по проще выразить мысль, по понятней?

- Вы не выросли ещё до своих вопросов, отвечает Гим, куда говорить об ответах. Ум всегда бежит вперед, полагая, что прибежит первым, так он и прибегает последним.

- Тогда, что же нам спрашивать, спрашивать о чём, продолжим Гум?

- Спрашивать?! А зачем нужно спрашивать? Ответы приходят сами, если не задавать вопросов. Фактически, всё делается для того, чтобы не спрашивать вовсе, чтобы вопросов не возникало, чтобы они словно волны растворялись в океане, а не порождали одни других. Всё делается для того, чтобы когда здесь соберётся миллион существ, не будет ни-одного, все будут каждым, и каждый будет всем. Сейчас в каждом из вас, внутри каждого из нас говорят сотни, тысячи людей, личностей, будь внутри один, и вопрос был бы только один, а если и он исчезнет, тогда нет и вопроса, тогда нет ничего, следовательно есть Ничто. Нет ничего, но есть всё.

На сегодня хватит. Завтра приходите все вечером к дому как в прошлый раз, и возьмите с собой что - нибудь тёплое, плед или одеяло, оно всё обязательно пригодится.

 

8- Корни – это листья бездны.

 

 

Вечер непринуждённо приближающийся, собирал толпы у дома, на крыше которого рос огромный кедр. Выше всех других пускал он листья, а корни были ничуть не ниже других. Он вырос из дома, в котором рос пока не окреп, стоя на его плечах, бросал взор сквозь облака и тучи. Гром и молнии оставались далеко позади, теперь град выпадает не на него, а он просто свидетельствовал, как град падает на других, всё просто потому что, каждый не смог подобно вырасти, расцвести. Звезды с ним делили небосвод, и солнце, ничто не могло заслонять ему свет.

Когда многие собрались, из дому вышел Гим, всех окликнув, позвал он их в заднюю сторону дома. Когда все пришли на место, он нагнувшись к земле отворил дверь. Что то похожее на лестницу высветилось пред ними, вело оно в нечто похоже на погреб. Гим спустился первым, и всех позвал за собой, лестница была спиралевидной, потому шла только вглубь. Спускались они долго, не меньше 20 метров вниз, а когда наконец дошли, то обомлели от увиденного. Пространство похожее на пещеру, у основания которого прозрачный пруд, с жутко холодной водой. И корни, на всех стенках толстущие корни несли свои жилы вглубь источника и шли ещё глубже. Они были как раз под домом, под деревом. На стенах горело несколько свечей, ими всё и освещалось. Прямо по среди пещеры была труба, которая тянулась до самого верха, отец таким образом вентилировал помещение, потому не было особенно сыро. Вокруг пруда было достаточно места чтобы усесться всем.

Хорс рыл сюда дорогу долго, начал Гим. Он построил сие чудо своими руками. Только я помогал ему в этом, и каждый раз когда я копал глубже, нечто углублялось во мне, и я знал, что придётся копать бесконечно, потому в один момент мы решили остановиться.

Никто не видит корней, подавай им только цветы, только бутоны. Вот вам половина основания корней, корни сами нашли дорогу к истоку, они не менее разумны побега, напротив, весь разум растений в корнях, и не только растений. Наши корни, наш же источник разумения, кто мы, без понимания того, естны ли мы, кто мы не - осознавая нашего присутствия? Только шелуха. Кого мы дадим, кому сможем помочь, сопереживать, любить или довериться, не имея в основании нас же самих? Но иметь в себя себя, ещё не конец, и благо, что конца нет вовсе. Найти себя, важно, не менее важно, себя потерять. А себя потеряв, просто испариться, словно дунуть свечу.

Только сказав это, Дед который сидел рядом, резко подскочил со словами;-

Я принёс свечу, можно его зажечь, будет немного светлее и теплее?

А свеча была большая, ни типичных размеров.

Гим ответил, почему бы и нет, поджигай.

Деда встал, поставил свечу как можно в центр сидевших и поджёг, прошло три секунды, и раздался взрыв. Взрыв такой силы, что от эхо у всех заложило уши, каждый вздрогнул, кроме Гима. Все подскочили с мест, а Гим и не сдвинулся с места, даже глазом не моргнул. Земля немного посыпалась с потолка, в воде образовались волны от ударной волны, состояние оглушения минут пять не отпускало никого. А Гим смеялся, хохотал что есть мочи. Дед подделал свечу под петарду, фитиль под верёвку смоченную в воске, а на петарду наклеил плёнку имитирующую воск. Он хотел проверить реакцию Гима, и после случившегося он поклонился в ноги Ему с просьбой простить его за всё. Гим ответил, - бездейственное не прощает, иначе это будет действием, ничто не среагировало, и не среагирует по твоей просьбе, крик петарды ни тронул меня, твоя просьба тронет не больше, никто тебя не винит, потому и прощать некому.

Полагаю никто не читал книгу Дитриха Эберта, продолжил Гим, в ней он показательно демонстрирует реакцию на раздражение медитирующего и не медитирующего человека. В одном из опытов, человека подвергали раздражению звуком, и проверяли, как быстро тело среагирует на раздражитель, и как быстро оно же осознает реакцию. Так вот, не медитирующий с опозданием осознаёт факт случившегося, тело реагирует пирвичней него самого, осознанье приходит позже. Медитирующий же целиком принимает явление, впитывая его тотально, и нет никакой задержки между реакцией и ответом на эту реакцию, она мгновенна, и абсолютно осознаваема в момент её происшествия. Это наглядно доказывает потенциал готовности Б. Либета, который доказал, что осознанье действия, приходит на 200 микро секунд позже импульса, который создаётся для его осуществления. Осознайте только, что каждое явление это раздражение, и каждое мгновение ум пытается минимизировать его, стараясь предугадать, предусмотреть происходящее. Но ум не созвучен вселен