Где лучше поставить дом, когда и как начать

 

«Дом без Троицы не строится»

 

В деревне известно: если вы решили строить дом, то у вас появится множество сложных проблем. Неопытному человеку может показаться, что с ними никогда не справиться. Однако дорогу осилит идущий, да и научиться можно только тогда, когда сам всё делаешь. Народная мудрость гласит: «И малый дом большим трудом ставится».

 

Вначале ищут для будущего дома подходящее место. Чтобы и хозяину и всем родным это место нравилось. Кому-то было не просто отыскать его сразу, а кто-то всей душой уже прикипел к нему. И будущий дом грезился ему тут уже не один год.

 

Кстати, есть в народе приметы, к которым следовало бы прислушиваться. Так, по убеждению старожилов, жилище нельзя ставить там, где раньше проходила дорога или стояла баня; на спорном участке земли; там, где были найдены человеческие кости; где волк или медведь пошалили; где кто-нибудь поранил топором, ножом, косой или серпом руку или ногу до крови, где опрокинулся воз, сломался «коток», оглоблина, на месте дома, сожжённого «пярунами»; оставленного вследствии болезней, наводнений. В древности люди считали истоки рек священными местами, берегли распростиравшуюся над ними тень, под страхом смертной казни запрещали рубить близстоящие деревья, называя эти рощи заповедными. Населяли их богами-покровителями. Сохраняли водные магистрали, по которым сплавляли лес.

 

При выборе места необходимо осмотреться. Нежелательно чтобы с северной стороны подходило болото: такие места называли «зяблыми». Во всех отношениях хорошо поставить дом на середине южного склона холма или горы. Тогда вершина надёжно закроет постройки от холодных северных ветров. Южная сторона всегда хорошо прогревается. Окна дома располагают так, чтобы они выходили выше макушек деревьев, и тогда у домочадцев всегда будет приподнятое настроение. Взгляд, брошенный из окна, не натыкается на постройки, а свободно гуляет в поднебесье.

 

У иного мечтательного и тонкого человека эти моменты в жизни стоят наравне с остальными требованиями к будущему дому. И куда как лучше телевизора — красное окно, из которого видны весёлые белые июльские облака, плывущие, словно свадебные кони, или грозовые гущи тёмных небесных исполинов. И не надо тебе сводок метеорологов. Вид из окна позволяет узнать даже время с немалой степенью точности, и не только по солнцу, хотя оно в этом деле первый помощник. В деревне всегда было известно, кто, чем и когда занимается в течение дня. И увидав, к примеру, у Гликерьи дымок над трубой, можно было смело поднимать мужиков, собиравшихся на дальную лядину. Ведь всем известно, что Глекерья встаёт ни свет ни заря.

 

За несколько километров можно узнать свежие новости, коли глаз хороший. Программа такого телевизора порой куда содержательней сегодняшних «супер ченелов». А ещё лучше, если с южной стороны протекает речка или же лежит озеро. Их зеркальные блики в солнечную погоду гуляют по стенам сруба, по всему дому. На таком «незяблом» месте только в один год из четырёх случается неурожай. Хотя раньше и бытовала поговорка «На пойме изба не ставится», в этом правиле были и приятные исключения, На больших пойменных островах Северной Двины, ровных и невысоких, испещрённых множеством речушек с изумительными по красоте протоками, с огромной площадью заливных лугов, сенокосных угодий, разбросано множество необычно симпатичных деревень с удивительно поэтическими названиями: Конецдворье, Ягодник, Сопушки, Дедов Полой… Дома на поймах здесь ставили на высоких подклетах, вплотную друг к дружке. Огородов и приусадебных участков вокруг них не возделывали. Проходы между домами были похожи на узкие коридоры, дворы иных стоят и до сих пор друг подле друга на расстоянии вытянутой руки. Из-за низкого уровня островов, больших и частых ледовых заторов в устье реки, паводок в этих местах был ежегодной угрозой спокойствию и порядку жизни для многих островитян. Кучность домов позволяла обезопасить деревню от разрушительных потоков вод и ледовых атак. Правда, некоторые крайние дома принимали на себя основные удары.

 

Иногда в таких местах сооружали под дома насыпи. Так, в деревне Сопушки напротив Боброва несколько больших домов поставлено на холме искусственного происхождения. Землю, состоящую наполовину из «насорока» — всевозможных отходов от строительных и других производств, мусора, одним словом, возили сюда в телегах на лошадях. Холм этот не малого размера, высотой от луговины — 4–5 метров, с годами он весь заростал многолетними травами, а потому и поверхность его уплотнялась. Сейчас о его настоящем происхождении трудно догадаться. Узнать о нём можно только от стариков.

 

Эти деревни не просто красивы. Перед ними почему-то затихаешь, словно маленький внучок у ног седовласого деда, с благоговением и трепетом внимая исходящим от него мудрости и теплу.

 

Так вот, счастливым для застройки местом считается то, на которое ложится рогатый скот или обжитое уже место. Именно рогатому скоту приписывается плодородная, производительная сила. Человек в этих животных видит покой и некую устойчивость.

На Севере в большинстве случаев место под застройку жители определяли интуитивно, а чем ближе к центральным районам и южнее, тем больше бытовало суеверий. Там местами прибегали к традиционным гадальным обрядам или пользовались услугами гадалок. К примеру, «вечером приносят воду из колодца и, пока ещё никто не взял из ведра воды, обмеривают объём стаканом — три раза по девяти стаканов, начиная каждый раз счёт с первого, причём стаканы должны быть полные, вровень с краями, и выливают воду в сухой горшок. Эти горшки, залитые отмеренной водой и плотно закрытые, ставят на ночь на том месте, где должен строиться дом, по углам, намеченным для столбов; тут же кладут ломоть хлеба и соль. Если воды окажется по утру больше прежнего, то это предвещает счастье, если же убудет, то нет надобности и строить здесь дом на убыток хозяйству своему». Были и такие, кто определял по хлебу: «После отвода места… пекут хлеб и назначают на этот дом один хлеб, поднимется — хорошо, распадётся — худо». Многие на ночь оставляли на площадке овечью шерсть в горшке; если посыреет — хорошо, дом будет богатым. Обычно гаданием занимались мужчины, женщин к этому не допускали. Проводили его тайно, вечером. Результат выяснялся или утром или через несколько дней. Если оставленный на ночь мел привлекал мурашей, которых человек считал знаком домовитости, то можно было начинать строить без опаски.

 

Выбрав подходящее место, облюбовав его, оставалось только рассчитать время по этапам строительства, чтобы естественно вписаться в круг привычных и неотложных дел года. Крестьяне Сибири придерживались правила: «Удача будет сопутствовать, если начать рубить дом Великим постом (ранней весной) и в новолунье». Считалось необходимым, чтобы строительство избы захватило по срокам Троицу. Свидетельство тому старинная поговорка: «Без Троицы дом не строится». Этих же сроков придерживались в России многие. Было такое правило: не приступать к работе и вообще не начинать новое большое дело в понедельник, среду, пятницу, субботу, а только во вторник и четверг. Понедельник, среда, пятница — дни тяжёлые. Коли же начал делать что-либо новое в субботу, так и будешь продолжать его только по субботам.

 

Если же хозяин настроился самостоятельно поднимать такое большое дело, то, конечно, ему следовало освободиться от сельскохозяйственных работ. К примеру, «летом хозяин перепутан работами, как сетями. В одно и то же время столько дел, что и перекреститься некогда, пот льёт с лица градом — и утереться не хочется». «Шапка свалилась с головы — шапки поднять не хочу». И вот, когда было точно определено место и время начала строительства, шли в церковь, чтобы получить благословение у священника, а затем приступали к работе «с Богом».

 

В большинстве случаев для строительства выбирались сухие места, видные и удобные для жительства, на плотном грунте на склонах угоров — естественных террасах пойм рек или укромных, укрытых от преобладающих в этой местности ветров морских бухт, глубоких заливов. Многие деревни, например, по Северной Двине названы Слудами. Слуда здесь — высокий берег.

 

Земляные работы — самые незначительные по трудоёмкости в общем объёме работ. Расчищалось место от кустарника. «Перешевеливались» валуны, площадку основательно очищали от всего лишнего. В языческие времена на этом месте обязательно приносили жертву. В Мезени, например, закалывали коня. В других местах — петуха или курицу. В районе Новгорода археологами были обнаружены конские черепа в основании целого ряда срубов 10–14 веков. Не так давно «при закладке нового дома крестьяне на предназначенном для того месте прежде всего втыкали в землю или же сажали с корешком какое-нибудь дикорастущее деревце, например, берёзку или рябинку за крестообразную форму её листьев. Некоторые на время постройки сруба водружали на высоком месте деревянный крест, деланный плотниками перед началом работы».

 

Когда узнаёшь, какие высокие требования предьявляли русские к работе, к поведению в жизни, к отношению к природе, то безмерно удивляешься нелицеприятной критике нации, главной чертой которой в последнее время считается стремление надеяться на авось. В моём роду из двадцати душ такой «надеющийся» уродился только один, а у вас?