Часть 2 Откуси Большое Яблоко 8 страница

Он, кажется, стоит на пути всему, включая квартиру. Он один из тех людей, которые ожидают получать вещи, прилаживая очень мало усилий, и получает их.

– Выпьем? – спросил он.

– А что у тебя есть? – кокетливо спрашивает Мэгги.

Ахах, я думала, что она заинтересована в Райане. Но, возможно, она займется им после Капоте. С другой стороны, возможно Мэгги флиртует с каждым парнем, которого она встречает. С каждым парнем, кроме Бернарда.

Я качаю головой. В любом случае, эта ситуация не приведет ни к чему хорошему.

Как я оказалась вовлеченной во все это?

– Все что ты хочешь у меня есть, – ответил Капоте.

В частности, он не флиртовал в ответ. Вообще то, он звучал довольно прозаично, так как он был не совсем рад нашему пребыванию здесь, но тем не менее, решил быть толерантным к нам.

– Пиво? – спрашивает Мэгги.

– Конечно, – Капоте открывает холодильник, берет бутылку Хэйникена и подает ей. – Кэрри?

Я была удивлена, что он был столь вежлив. Может, это его южное воспитание. Козырные манеры личной неприязни.

– Водка? – я поднялась и последовала за ним на кухню.

Это простая кухня, со счетчиком, выходящим в гостиную. Мне вдруг стало немного завидно. Я была бы не прочь жить здесь, в этой чудесной старой квартирке с камином и рабочей кухней.

Несколько кастрюль свисали с ветки, прикрепленной к потолку.

– Ты готовишь? – спросила я, со смесью сарказма и удивления.

– Я люблю готовить, – говорит, с гордостью в голосе Капоте. – В основном рыбу. Мое фирменное блюдо.

– Я готовлю, – говорю я немного с вызовом, как будто я знаю об этом все и даже больше, чем ему дано постичь.

– Что, например? Он достает два бокала из шкафчика и ставит их на стол, добавляя в них лед, водку и немного клюквенного сока.

– Все, – говорю я. – Хотя, в большей мере десерты. Я действительно хороша в приготовлении Рождественского полена. Мне нужно 2 дня, что бы сделать его.

– Я бы никогда не хотел посвятить так много времени готовке, – говорит он пренебрежительно, поднимая свой бокал. – Твое здоровье.

– Твое здоровье.

Раздается звонок в дверь и Капоте спешит открыть, явно обрадованный возможностью отвлечься.

Вошел Райан с Рэйнбоу и другой девушкой, по размеру напоминавшей веточку. У нее были короткие, темные волосы, огромные карие глаза, прыщики и на ней была одета юбка, едва прикрывающая ее ягодицы. По какой-то причине, я сразу же завидую.

Несмотря на сыпь, она, наверное, одна из друзей – моделей Райана. Я чувствую себя не в своей тарелке.

Рэинбоу глазами шарила по комнате, подняв взгляд из земли на меня. Она, тоже, выглядел так, как будто думала, какого черта она здесь делает.

– Привет, – я машу из кухни.

– Оуу. Привет. – Она подошла, пока Райан здоровался с Мэгги и шлепнулся рядом с ней на диван. – Ты подаешь напитки? – спросила она.

– Я думаю да. Что ты хочешь? Капоте говорит, что у него есть все.

– Текила.

Я нахожу бутылку и наливаю немного в стакан. Зачем я ей прислуживаю, думала я раздраженно.

– И так, вы с Капоте встречаетесь?

– Нет, – её нос поморщился. – С чего ты взяла?

– Вы, кажется, очень близки. Это все.

– Мы друзья. Она замолкает, снова оглядывается вокруг и видит, что Райан все еще занят Мэгги, а Капоте разговаривает со странной худенькой девушкой, она понимает, что я ее единственный возможный собеседник.

– Я бы никогда с ним не встречалась. Я думаю, что девушка, которая с ним встречается – сумасшедшая.

– Почему? – я делаю глоток от своего напитка.

– Она останется с разбитым сердцем.

Мда. Я делаю еще один глоток и добавляю немного водки и льда. Не так уж я и пьяна. На самом деле, я чувствую себя на удивление трезвой. И обиженной. На жизнь остальных. Я присоединяюсь к Мэгги и Райану на диване.

– О чем вы ребята болтаете?

– О тебе, – говорит Райан. Этот человек не умеет лгать.

Мэгги краснеет.

– Райан! – вскрикивает она.

– А что? – спрашивает он, переводя взгляд с Мэгги на меня. – Я думал, что вы лучшие друзья. Ведь лучшие друзья все друг другу рассказывают?

– Ты явно ничего не знаешь о женщинах, – хихикает Мэгги.

– По крайней мере, я пытаюсь. В отличие от большинства мужчин.

– Так что насчет меня? – спрашиваю я.

– Мэгги рассказывала мне про тебя и Бернарда. – В его голосе явно было восхищение. Бернард Сингер очевидно какой-то герой для него и Капоте. Он как раз тот, кем бы они однажды хотели стать. И, по всей видимости, моя с ним дружба повышает мой статус. Но я же знала об этом, так ведь?

– Мэгги он не нравится. Она говорит, что он слишком старый.

– Я такого не говорила. Я сказала, что он тебе не подходит.

– Для мужчины нет такого понятия, как "слишком старый", – говорит Райан полушутя. – Если Кэрри может быть вместе с парнем, который на пятнадцать лет ее старше, то это значит, что еще есть надежда для меня после пятидесяти.

Лицо Мэгги повернулось в отвращении.

– Ты действительно хочешь встречаться с кем то, кому 17, когда тебе 30?

– Наверное, не семнадцать. – Подмигивает Райан – Я бы предпочел, чтобы это было легальным.

Мэгги хихикнула. Шарм Райана похоже задел всех этих глупых женщин.

– В любом случае, кому семнадцать? – спросил он.

– Кэрри, – Мэгги сказала осуждающе.

– Мне будет 18 через месяц. – Я посмотрела на нее. Зачем она так со мной?

– Бернард знает, что тебе 17? – спросил Райан с большим интересом.

– Нет, – сказала Мэгги. – Она попросила меня солгать и сказать, что ей 19.

– Ага. Старый трюк с враньем, – подразнил Райан.

Снова раздается звонок в квартиру.

– Подкрепление, – объявляет Райан, а Мэгги смеется. Пришло еще пять человек: три неряшливых парня и две очень серьезные молодые женщины.

– Пошли, – я говорю Мэгги.

Райан смотрит на меня удивленно.

– Вы не можете уйти, – он настаивает. – Вечеринка только начинается.

– Да, – соглашается Мэгги, – я веселюсь. – Она держит пустую бутылку пива. – Не принесешь мне другую?

– Хорошо. Я встаю, раздосадованная, и иду на кухню. Вновь прибывшие блуждают по кухне и просят что-нибудь выпить. Я удовлетворяю их просьбу, так как мне нечего больше делать, и мне не особо хочется с кем-то разговаривать на этой вечеринке.

Я замечаю телефон на стене рядом с холодильником.

Мэгги полностью поглощена разговором с Райаном, который сидит на диване скрестив ноги, развлекая ее длинной и увлекательной историей. Я думаю, что Мэгги не будет возражать, если я уйду без нее. Я беру телефон и набираю номер Бернарда.

Гудок идет и идет. Где он? Дюжина сценариев пробежала в моей голове. Он пошел в клуб, но если да, почему он не пригласил меня и Мэгги? Или он встретил другую девушку, и он сейчас с ней занимается сексом. Или еще хуже, он решил, что не хочет больше меня вдеть и не отвечает на звонки.

Неизвестность убивает меня. Я позвонила снова. Нет ответа. Я кладу трубку, с грохотом. Теперь я, в самом деле, уверена, что не увижу его снова. Я так больше не могу. Мне все равно, что говорит Мэгги. Что если я влюблена в Бернарда и Мэгги просто разрушила это?

Я ищу комнату, чтобы поговорить с ней, но она и Райан куда-то исчезли. Прежде чем я начинаю их искать, один из волосатых парней пытается завязать со мной разговор.

– Откуда ты знаешь Капота?

– От верблюда, – огрызаюсь я. Я почувствовала себя немного виноватой и добавила, – Мы вместе в литературном классе.

– Ах да. Легендарный литературный курс Нью Скул. Виктор Грин до сих пор учитель? – спрашивает он с бостонским акцентом.

– Прошу прощения, – говорю я, желая, избавится от него, – Я должна найти мою подругу.

– Как она выглядит?

– Блондинка. Красивая. Типичная американка?

– Она в спальне с Райаном.

Я смотрю на него сердитыми глазами, как будто это его вина.

– Я должна забрать ее.

– Зачем? – спрашивает он. – Они двое животных в расцвете сил. Какая тебе разница?

Я чувствую себя даже более растерянной, чем пару минут назад. Неужели мои идеалы и ценности настолько банальны?

– Мне нужно воспользоваться телефоном.

– У тебя на примете есть местечко получше? – смеется он. – Ведь именно здесь все происходит.

– Я очень надеюсь, что нет, – бормочу я, набирая номер Бернарда. Нет ответа. Я кладу трубку и иду в ванную.

Музыка гремит в то время, как одна из серьезных девушек стучит по двери ванной комнаты. Она наконец-то открывается, оттуда выходит Капоте с Рейнбоу и моделью. Они громко смеются. Обычно, мне нравятся такие вечеринки, но все, о чем я могу сейчас думать – это Бернард. И если я не смогу с ним увидеться, то лучше мне пойти домой.

Я хочу заползти в кровать Саманты, укрыться с головой ее скользкими одеялами и заплакать.

– Мэгги? – я резко стучу в дверь. – Мэгги, ты там? Тишина. – Я знаю, что ты там, Мэгги. Я дергаю ручку, но дверь заперта. – Мэгги, я хочу домой, – всхлипываю я.

Наконец, дверь в спальню открывается. Мэгги, раскрасневшаяся, поправляет свои волосы. За ней, ухмыляясь, стоит Райан, натягивая штаны.

– Господи, Кэрри, – говорит Мэгги.

– Мне нужно домой. У нас завтра занятия, – я напоминаю Райану, как старая учительница.

– Пойдём к тебе домой, – предложил Райан.

– Нет.

Мэгги одарила меня взглядом.

– Это отличная идея.

Я взвешиваю все за и против и понимаю, что это наилучший вариант. По крайней мере, я могу отсюда уйти.

Мы идем к дому Саманты. Наверху Райан достает бутылку водки, позаимствованную у Капота, и предлагает нам выпить. Я качаю головой.

– Я устала. – Пока Райан находит стереосистему, я иду в комнату Саманты и звоню Бернарду. Гудки идут и идут. Его все еще нет. Все кончено. Я иду в гостиную, где нахожу танцующих Мэгги и Райана.

– Ну же, Кэрри, – Мэгги протягивает мне руки.

А почему нет, думаю я, и присоединяюсь к ним. Через несколько минут Мэгги и Раян уже целуются.

– Эй, ребята. Завязывайте, – злюсь я.

– С чем? – смеется Райан.

Мэгги берет его за руку, ведя за собой в спальню.

– Ты ведь не возражаешь? С нами все будет в порядке.

– А что мне еще остается?

– Выпей, – хихикает Райан.

Они идут в спальню и закрывают дверь.

Все еще играет альбом Блонди. "Стеклянное сердце". Это про меня, думаю я. Я беру свой стакан с водкой и сажусь за маленький столик в углу. Я закуриваю и снова набираю Бернарда. Я знаю, это неправильно. Но что-то незнакомое побороло мои эмоции.

Я уже слишком далеко зашла, так что нельзя отступать.

Пластинка останавливается, и из комнаты я слышу стоны, и время от времени крики:

– О, так хорошо.

Я беру еще одну сигарету. Мэгги и Раян вообще понимают, насколько они неделикатны? Или им просто наплевать?

Я еще раз набираю Бернарда. Выкуриваю следующую сигарету.

Уже прошел час, а они все еще занимаются этим. Разве они не устали? Потом я говорю себе преодолеть это. Я не должна быть такой предосудительной. Я знаю, что я не идеальна. Но я бы никогда не сделала то, что они. Я бы не смогла. Может быть, я вдруг узнала кое-что о себе, в конце концов. У меня есть то, что Миранда называет "границами". Я, наверное, должна устроится на ночь на матрасе. Не похоже, что Мэгги и Райан собираются скоро закончить. Но гнев и разочарование, и страх не дают мне уснуть. Я выкурила еще одну сигарету и звоню Бернарду. На этот раз он отвечает после второго гудка.

– Алло? – он спрашивает, озадачен тем, кто может звонить ему в два часа ночи.

– Это я, – я шепчу, неожиданно понимаю, что позвонить ему было глупо.

– Кэрри? – спрашивает он сонно.

– Что ты делаешь?

– Мэгги занимается сексом, – я шепчу.

– И?

– Она занимается этим с парнем из моего класса.

– Они делают это перед тобой?

Что за вопрос!

– Они в спальне.

– О, – говорит он.

– Я могу прийти? – я не хочу выглядеть, будто я умоляю, но это так.

– Бедняжка. У тебя паршивая ночь, не так ли?

– Худшая.

– Придя сюда, она лучше не станет, – он предостерегает.

– Я устал. Мне нужно поспать. Как и тебе.

– Мы могли бы просто поспать. Было бы хорошо.

– Я не могу сегодня, Кэрри. Прости. В другой раз.

Я глотаю.

– Ладно, – мой голос звучит, как у мышки.

– Спокойной ночи, малышка, – говорит он и кладет трубку.

Я осторожно ложу трубку. Я иду к матрацу и сажусь, прижав колени к груди, раскачиваясь взад и вперед. Мое лицо морщится и слезы сочиться из уголков моих глаз.

Миранда была права. Мужчины козлы.

 

Глава 16

 

Райан тайком выбирается в пять утра. Я закрываю глаза, притворяясь спящей, потому что не хочу ни смотреть на него, ни разговаривать с ним. Я слышу его шаги, а затем скрип двери.

Смирись с этим, повторяю я себе. Ничего особенного. Они переспали. Ну и что? Это не мое дело. Но все же. Разве Райана больше не волнует его невеста? А что на счет Мэгги и ее двух бой-френдов? Или когда дело доходит до секса, нет никаких ограничений? Секс и вправду такой могучий, что может стереть из памяти твою историю и затмить здравый смысл?

Я впадаю в глубокий сон, а затем еще в один.

Я вижу сон, в котором Виктор Грин говорит, что любит меня, за исключением того, что Виктор выглядит как Капоте, когда Мэгги будит меня.

– Привет, – доброжелательно говорит она, как будто ничего не случилось. – Не хочешь кофе?

– Конечно, – отвечаю я, и весь гнилой ужин возвращается ко мне.

Я осушена и все еще злая, поэтому поджигаю сигарету.

– Ты слишком много куришь, – говорит Мэгги.

– Ха, – отвечаю я, думая о том, сколько выкуривает она.

– Ты заметила, что я бросила?

По правде, нет.

– Когда? – Я демонстративно выпускаю несколько колец из дыма.

– После того, как встретила Хэнка. Он сказал, что это ужасно, и я поняла, что он был прав.

Интересно, что бы Хэнк сказал о поведении Мэгги прошлой ночью.

Она идет в кухню, находит растворимый кофе и чайник, и ждет, пока закипит вода.

– Это было весело, так ведь?

– Да. Я отлично провела время.

Я не могла сдержать сарказма.

– Что снова не так? – спрашивает Мэгги, как будто я единственная, кто постоянно жалуется.

Слишком рано для дискуссии.

– Ничего. Но Райан в моей группе…

– Это напомнило мне, что Райан ведет меня в кино. От какого – то китайского режиссера. Что-то там про семь?

– Семь самураев. Режиссер – Куросава. Он японец.

– Откуда ты знаешь?

– Ребята постоянно говорят об этом. Фильм длится около шести часов или около того.

– Не думаю, что мы будем шесть часов, – хитро говорит она, протягивая мне чашку кофе.

На одну ночь можно найти оправдание. Но на две? Ни за что.

– Слушай, Мэггз. Если Райан придет сегодня, это плохая идея. Саманта может узнать.

– Не волнуйся, – она садится рядом со мной. – Райан сказал, что мы можем пойти к нему.

Я выбираю плавающее зернышко из моего кофе.

– Что на счет его невесты?

– Он сказал, что она изменяет ему.

– И это делает все нормальным?

– Господи, Кэрри. В чем твоя проблема? Ты такая встревоженная.

Я отхлебываю немного кофе, пытаясь не реагировать. "Встревоженная" – это одно из того, какой я никогда не была. Но, похоже, я знаю себя не так хорошо.

Занятие через час, но я ухожу раньше, отдав поручения.

Мэгги и я были вежливыми друг с другом на первый взгляд, но было сложно, ничего не говорить Райану и еще более странно, не упоминать Бернарда. Я пообещала себе, что не буду говорить о нем, потому что если заговорю, смогу обвинить Мэгги в разрушении моих отношений. И даже для моих нелогичных мозгов это казалось немного экстремальным.

Когда Мэгги включила телевизор и начала качать ноги, я ушла.

До занятий все еще оставался час, так, что я направилась в таверну "Белая Лошадь", где могла купить приличный кофе всего за 50 центов.

К счастью, Лил здесь, что-то пишет в своем журнале.

– Я опустошенна, – вздохнув, я присела рядом с ней.

– Ты хорошо выглядишь.

– Думаю, что я спала около двух часов.

Она закрыла свой журнал и удивленно посмотрела на меня.

– Бернард?

– Хотелось бы. Бернард бросил меня.

– Извини, – она сочувственно улыбнулась.

– Не официально, – быстро добавила я. – Но после прошлой ночи, думаю да.

Я высыпала три стика сахара в свой кофе. – А у моей подруги Мэгги прошлой ночью был секс с Райаном.

– Так вот почему ты разозлилась.

– Я не разозлилась. Я разочарована.

Она выглядела неубежденной.

– И я не ревную.

Разве меня бы тянуло к Райану, когда у меня есть Бернард?

– Тогда почему ты такая злая?

– Не знаю. Райан помолвлен. И у нее есть два бойфренда. Это неправильно.

– Сердцу не прикажешь. – ответила Лил несколько загадочно.

Я неодобрительно сжала губы.

– Можно подумать, сердце будет знать лучше.

Я сидела в классе. Райан пытался вовлечь меня в разговор о Мэгги и о том, какая она классная, но я только нехотя кивала.

Рэйнбоу как обычно поздоровалась, но Капоте проигнорировал меня, впрочем, как обычно. По крайней мере, он все еще себя нормально ведет.

И когда Виктор попросил прочитать меня первые десять страниц моей пьесы, я была шокирована.

Виктор никогда не просил меня об этом раньше, и чтобы сосредоточиться мне понадобилась минута. Как я буду читать пьесу одна?

Здесь две линии – мужская и женская. Я не могу прочитать мужскую, потому что буду звучать, как идиотка. Виктору удалось справиться с этим.

– Ты будешь читать за Хэрриет, сказал он. – А Капоте за Мурхауса.

Капоте раздраженно оглянулся.

– Хэрриет? Мурхаус? Что еще за имя такое – Мурхаус?

– Думаю, что мы выясним это, – ответил Виктор, пошевелив усами.

Это лучшее, что случилось за мной за два дня. Это даже могло бы затмить все плохое. Схватив сценарий, я встала в центр комнаты, рядом с покрасневшим Капотом.

– Кого я играю? – спросил он.

– Ты 40-летний мужчина, с кризисом среднего возраста. А я твоя стервозная жена.

– Понятно, – проворчал он.

Я улыбнулась. Есть ли причина для продолжения вражды? Он думает, что я стерва? Если он правда считает меня стервой, я рада.

Мы начинаем читать. На второй странице, я сосредотачиваюсь на том, как это, быть Хэрриет, несчастной женой, которая хотела быть успешной, но чей успех затмил ее несерьезный муж. На третьей странице, классу кажется, что это должно быть смешно.

На пятой странице, я слышу задорный смех. Когда мы заканчиваем, раздаются аплодисменты. Вау.

Я смотрю на Капота, глупо ожидая его одобрения. Но он старательно избегает моего взгляда.

– Хорошая работа, – шепчет он из обязательства.

Мне все равно. Парящей походкой, я возвращаюсь на свое место.

– Комментарии? – спрашивает Виктор.

– Это как будто юношеская версия "Кто боится Вирджинии Вулф?" – предполагает Райан.

Я благодарно смотрю на него. В нем есть лояльность, которую я вдруг осознаю.

Очень жаль, что его лояльность заканчивается, когда дело доходит до секса. Если парень по своей натуре подонок, но в принципе достойный парень во всем остальном, это нормально, если он нравится, как человек?

– Что я нахожу интригующим, как Кэрри удалось сделать самую банальную сцену интересной. Мне нравится, что действие происходит тогда, когда пара чистит зубы. Это наша ежедневная деятельность, несмотря на то, кто мы. – говорит Виктор.

– Как сходить в туалет, – добавляет Капоте.

Я улыбаюсь, потому что слишком высока для того, чтобы обижаться на его комментарий.

Но теперь это официально. Я его ненавижу.

Виктор погладил свои усу одной рукой, а другой придерживал голову, когда будто удерживал свои волосы от побега.

– Может быть сейчас Лил удостоит нас своей поэмой?

– Конечно, – Лил встает и выходит на середину класса.

– "Стеклянный башмак", – начинает она.

– Моя любовь сломала меня. Как если бы мое тело было из стекла, и оно разбилось о скалы, использованное и утилизированное… – Поэма продолжалась в том же духе еще несколько строк, и когда Лил закончила, она беспокойно улыбалась.

– Какие мысли? – спросил Виктор. Была необычная интонация в его голосе.

– Мне понравилось, – вызвалась я. – Разбитое стекло великолепно описывает разбитое сердце. – Что напомнило мне, как я буду себя чувствовать, если Бернард покончит с нашими отношениями.

– Это педантично и очевидно, – сказал Виктор. – По-детски и лениво. Вот что случается, когда вы не используете твой талант как нужно.

– Спасибо, – ровно сказала Лил, как будто это ее не заботит. Она села на свое место, и когда я обернулась на нее через плечо, ее голова была опущена, лицо выражало муку. Я знаю Лил слишком сильна, чтобы плакать в классе, но если бы она заплакала, все бы поняли. Виктор может быть резок в своих прямых оценках, но он никогда не делал это намеренно.

Он видимо почувствовал вину, потому что сорвался на бедном Уолдо.

– Подведя итоги, я с нетерпением жду услышать больше из пьесы Кэрри, в то время как Лил… – он прервался и отвернулся.

Это должно было привести меня в восторг, но нет. Лил не заслуживала критики. Что означает, что я тоже не заслуживаю комплиментов. Не нужно быть такой великолепной за чей-то счет.

Я собираю все свои бумаги, задаваясь вопросом, что сейчас произошло. Может быть, когда доходит до дела, Виктор просто еще один непостоянный парень. Просто говоря о непостоянности для женщин, он непостоянен для своих учеников. Сначала он даровал свои почести Лил, но сейчас ему скучно, и я та, кто захватил его внимание.

Лил выбежала из класса. Я догнала ее в лифте, и нажала "закрыть" прежде чем кто-нибудь еще мог зайти в него.

– Извини, но я думаю, твоя поэма была удивительной, правда думаю. – Настойчиво сказала я, пытаясь затмить критику Виктора.

Лил прижала свою книгу к груди.

– Он был прав. Поэма отстой. Я должна работать лучше.

– Ты уже работаешь больше всех в классе, Лил. Черт ты работаешь больше чем я. Я – тот, кто ленив.

Она кивнула головой.

– Ты не ленива Кэрри. Ты бесстрашная.

Сейчас смущена была я, учитывая обсуждение моих страхов быть писателем.

– Я бы так не сказала.

– Это правда. Ты не боишься этого города. Не боишься пробовать новые вещи.

– Ты такая же, – сказала я добро.

Мы вышли из лифта, и пошли прочь.

Солнце сияет, а жара как пощечину по лицу. Лил прищурила и надела дешевые солнечные очки, из тех которые продают уличные торговцы на каждом углу.

– Наслаждайся этим, Кэрри, – настаивала она. – И не беспокойся обо мне. Ты собираешься сказать Бернарду?

– О чем?

– Твоей пьесе. Ты должна показать ее ему. Я уверена ему понравится.

Я смотрю на нее внимательно, интересно, цинична ли она, но не вижу никаких следов злобы. Кроме того, Лил не такая. Она никогда никому не завидовала.

– Да, – я говорю. – Может быть, я это сделаю.

Бернард? Я должна показать ему пьесу. Но после прошлой ночи, заговорит ли он со мной когда-то? Я ничего не могу с этим поделать. Потому что теперь мне нужно встретиться с Самантой, чтобы помочь ей с её сумасшедшей вечеринкой.

 

Глава 17

 

– С чего начнем? – спросила Саманта, воодушевленно хлопнув в ладоши.

Я скептически посмотрела не нее, и принялась объяснять тоном воспитательницы детского сада.

– Для начала нам нужно купить еды.

– Ну и где что покупать? – я челюсть уронила, услышав этот вопрос.

– В супермаркете?

Когда Саманта признавалась в том, что ничего не смыслит в готовке, я и подумать не могла, что она не преувеличивает ни на йоту: она не знает ничего, даже не знает, из чего еда состоит и где купить ингредиенты.

– А где находится супермаркет?

Мне хотелось закричать. Вместо этого, я тупо уставилась на нее. Вот она, за рабочим столом. На ней свитер с открытыми плечами, жемчужное ожерелье, короткая юбка. Она такая сексуальная, классная, собранная. А я – я здесь вообще не к месту, учитывая, что на мне надето что-то вроде старушечьей сорочки, подпоясанной ковбойским ремнем. Хорошо, что я откопала его в винтажной лавочке.

– Ты рассматривала вариант о еде на вынос? – спросила я колко. Она звонко рассмеялась.

– Чарли думает, что я умею готовить. Я не хочу его разубеждать.

– Почему, прости Господи, он так думает?

– Потому что я ему сказала об этом, Воробушек, – сказала она слегка раздраженно. Она встала, положив руки на бедра.

– Ты когда-нибудь слышала выражение "подделай, то, что не сделала"? Я поддельная девочка.

– Ладно, – я опускаю руки, признавая поражение. – Сначала мне нужно увидеть

кухню Чарли, чтобы знать какие кастрюли у него есть.

– Без проблем. Его апартаменты захватывающие. Я сейчас тебя туда отведу. – Она подняла гигантскую сумку Келли, которую я никогда не видела.

– Это новая сумка? – спросила я на половину от восхищения, наполовину из зависти. Она погладила мягкую кожу, прежде чем перекинуть ее через плечо.

– Милая, не правда ли? Чарли купил мне ее.

– Некоторые люди довольны жизнью.

– Умей правильно играть, и ты тоже будешь довольна жизнью, Воробушек.

– Каков твой великий план, если ты провалишься? – спросила я. – Что если Чарли узнает? – Она махнула рукой.

– Не узнает.

– Те единственные разы, когда Чарли бывал на кухне это, когда у него там секс.

Я сморщилась.

– Ты честно думаешь, что я буду там готовить?

– Кэрри, там чисто. Ты когда-нибудь слышала о горничных?

– Не в моей вселенной.

Нас прервал мужчина низкого роста, с коричневыми волосами цвета песка, который был похож на маленькую куклу Кэна.

– Ты уходишь? – резко спросил он у Саманты.

Вспышка раздражения пересекла ее лицо, прежде чем она быстро сочинила.

– Семейные обстоятельства.

– Что насчет счета Смирноффа? – потребовал он.

– Водка существует на протяжении двухсот лет, Гарри. И я полагаю, она все еще будет завтра. А моя сестра, – говорит она, показывая на меня, – может, нет.

Как по команде, все мое тело залилось краской, заставляя меня покраснеть. Однако Гарри не купился на это. Он внимательно всматривался на меня, видимо, ему нужны очки, но это слишком суетно носить их.

– Твоя сестра? – спросил он. – Откуда у тебя появилась сестра?

– И правда Гарри, откуда, – покачала Саманта головой.

Гарри отошел в сторону, чтобы пропустить нас, затем последовал за нами через холл.

– Ты вернешься позже?

Саманта остановилась и медленно начала поворачиваться. Ее губы извивались в улыбке.

– Боже, Гарри. Ты говоришь как мой отец.

Этот трюк сработал. Гарри позеленел на 50 оттенков. Он не на много старше Саманты, и я уверена последняя вещь, которую он ожидал, это быть сравненным со старым мужчиной.

– Что это было? – спросила я, когда мы вышли на улицу.

– Гарри? – сказала она равнодушно. – Он мой новый босс.

– Ты так разговариваешь с новым боссом?

– Приходится, – отвечает она. – Зависит от того, как он разговаривает со мной.

– В смысле?

– Ну, смотри, – говорит она, останавливаясь на свету. – В первый день своей работы, он пришел ко мне в офис и сказал:

– Я слышала, вы компетентны во всем, на что обращаете свое внимание. Звучит как комплимент правильно? Но затем он добавил: "Как и вне офиса".

– Может ли это сойти ему с рук?

– Конечно, – пожимает плечами она. – Ты никогда не работала в офисе, ты не знаешь какого это. Но, в конце концов, секс одержит верх, и я припомню ему это.

– Разве ты не должна сказать кому-нибудь об этом?

– Кому? Его боссу? Человеческим источникам? Он скажет, что пошутил или, что это я сама пришла к нему. А что если я буду уволена? Я не планирую целыми днями сидеть дома, качать детей и печь печенье.

– Я не уверена на счет твоих материнских способностях, но говоря о поварских навыках, это не очень хорошая идея.

– Спасибо, – говорит она, расставляя точки.

Саманта может и врала Чарли о своих кулинарных познаниях, но не шутила насчет квартиры. Здание находится на Парк Авеню в центре города, и оно золотое. Не из настоящего золота конечно, но из какого-то металла золотого цвета. И если я думала, что швейцар в доме Бернарда был крутым, то швейцар в доме Чарли переплюнул его.

Они носили не только белые перчатки, у них были еще и кепки с золотой тесьмой. У их униформы были золотые петли, свисающие с плеч. Это было слишком наляписто. Но впечатляюще.

– Ты действительно здесь живешь? – спросила я шепотом, когда мы пересекали лобби. Он мраморный, поэтому тут есть эхо.

– Конечно, – сказала она, приветствую швейцара, который проводил нас до лифта. – Это мое, не думаешь так? Гламурно и классно.

– Думаю, с какой стороны посмотреть, – пролепетала я, поднимаясь в лифте, у которого внутренняя часть лифта была зеркальной.

Квартира Чарли, не удивительно, была огромной. Она находится на 45 этаже, с окнами от пола до потолка, комната, затопленная солнечным светом, а другая стена полностью в зеркалах и большое количество оргстекла, заполненного бейсбольными памятными вещами. Я уверена здесь есть еще множество комнат и ванных, но не получилось осмотреть их, потому что Саманта направила меня прямиком на кухню. Она было тоже огромной я мраморной столешницей и блестящей техникой. Все было новым. Слишком новым.