Глава 4. Нужен был ли людям в раю сон.

О пользе сна для организма говорилось выше много. Сон – отдых, период спокойствия, лекарство. Посредством него физические и психические функции приобретают равномерный и уравновешенный характер.

Усталость и недостача энергии, интеллектуальные перегрузки и путаница в мыслях происходят от поврежденного естества человеческой природы.

После грехопадения все и вся терпит на себе последствия падения прародителей, в том числе и человеческое тело. Физическая ущербность является результатом этого дисбаланса, влекущего за собой страшную крайность потери сил – смерть. Как и все творение Божие, человек был создан совершенным. «И я нашел, что Бог сотворил человека правым» (Еккл. 7, 29) До грехопадения смерть из-за каких-либо физических явлений или изношенности организма не имела места, т. к. Бог не сотворил смерти, а значит, любые проявления тления и смертности в раю до падения исключены.

«Можно ли сказать, что Адам в своем райском состоянии был истинно бессмертен? "Бог не создавал смерти", — говорит книга Премудрости. В древнем богословии, например, в понимании святого Иринея, Адам не был ни необходимо смертным, ни необходимо бессмертным; его восприимчивая, богатая возможностями природа могла непрестанно питаться благодатью и настолько преображаться ею, чтобы оказаться в состоянии преодолеть все опасности старости и смерти. Возможности смертности существовали, но существовали для того, чтобы человек мог сделать их невозможными. Таково было испытание свободы Адама». (В. Н. Лосский) [77, с. 434-435]

Человек, находясь в благодатном общении, не нуждался ни в физическом отдыхе, ни в каких-либо восстановительных процессах, т. к. утеря чего-либо не могла иметь места. Совершенство творения человека соединило в себе все, что было создано в предшествующие дни творения. Будучи создан Богом, человек не есть некая постоянная величина, он призван к совершенству. Это не означает, что Адам имел некую тленность, напротив, пределу совершенства нет.

Теперь следует немного отвлечься и сказать несколько слов о миссии Адама в мироздании. В. Н. Лосский в «Догматическом богословии» высказывает предположение, что Адам должен был соединить в себе вселенную, возвысить и гармонизировать стихии мира. «Основное разделение, в котором коренится вся реальность тварного бытия, это противопоставление Бога совокупности тварного мира, разделение на тварное и нетварное.

Затем тварная природа разделяется на небесную и земную, на умозрительное и чувственное. В мире чувственном небо отделяется от земли. На ее поверхности выделен рай. Наконец, обитающий в раю человек разделяется на два пола: мужской и женский.

Адам должен был превзойти эти разделения сознательным деланием, соединить в себе всю совокупность тварного космоса и вместе с ним достигнуть обожения. Прежде всего, он должен был чистой жизнью, союзом более абсолютным, нежели внешнее соединение полов, преодолеть их разделение в таком целомудрии, которое стало бы целостностью. На втором этапе он должен был любовью к Богу, от всего его отрешающей и в то же время всеобъемлющей, соединить рай с остальным земным космосом: нося рай всегда в себе, он превратил бы в рай всю землю. В-третьих, его дух и само его тело восторжествовали бы над пространством, соединив всю совокупность чувственного мира: землю с небесной ее твердью. На следующем этапе он должен был проникнуть в небесный космос, жить жизнью ангелов, усвоить их разумение и соединить в себе мир умозрительный с миром чувственным. И, наконец, космический Адам, безвозвратно отдав всего себя Богу, передал бы Ему все Его творение и получил бы от Него во взаимности любви — по благодати — все, чем Бог обладает по природе; так, в преодолении первичного разделения на тварное и нетварное совершилось бы обожение человека и через него — всего космоса». [77, с.428-430] Но произошло грехопадение. Человек оказался ниже своего призвания.

Если сравнить состояние человека в Раю до падения с тем, в котором он находится сейчас, то размышления о сне с однозначными выводами сводятся к следующему: сон, как восстановительный процесс после утраченных сил в Раю не существовал.

Теперь рассмотрим, что такое грех. ГРЕХ, в религиозной этике моральное зло, нарушение действием, словом или мыслью воли Бога. Понятие "греха" выделяется из более древнего и внеморального понятия "скверны" (как бы физической заразы или нечистоты, происходящей от нарушения сакральных законов). Грех заключается в ложном движении естественных сил человека, и в первую очередь его воли, но он не имеет существенного бытия.

«Зло само по себе есть ничто, ибо оно не есть какое-либо существо и не имеет никакого состава. Нет, но душа, уклонившись от добродетели, делается страстною и рождает грех, потому и томится им, не находя в нём для себя естественного успокоения. И дерево разве имеет по естеству червей внутри себя? Но заводится в нём малая гнилость; от этой гнилости рождается червь, и сей самый червь съедает дерево. Также и медь сама производит ржавчину, и сама опять поедается ржавчиною. И одежды сами производят моль, и эта же моль, от них происшедшая, их съедает и портит. Так и душа сама производит зло, которое прежде вовсе не существовало, и не имеет, как я сказал, никакого состава, и опять сама мучится от зла; и хорошо сказал святой Григорий: "Огонь есть порождение вещества, и поедает вещество, как и злых зло". То же самое видим и в телесной болезни: когда кто живет беспорядочно и не бережёт здоровья, то происходит избыток или недостаток чего-нибудь в теле, и потом человек делается от сего больным: а прежде этого вовсе не существовало болезни, и она не была когда-либо чем-нибудь самобытным, и опять, по исцелении тела, болезнь уже вовсе не существует. Так что и зло есть недуг души, лишившейся свойственного ей и по естеству ей принадлежащего здравия, которое есть добродетель». (Преподобный авва Дорофей) [78, с. 125]

Страсть – страдание души, приобщаясь к которой человек во время земной жизни приуготовляет себя к вечным мукам.

Святые отцы определяли понятие страсти как извращенное направление природных сил человеческого естества. Преп. авва Исаия писал:

«Страстями называются свойства человеческие в их болезненном состоянии, произведенном падением. Так способность питаться превращается в наклонность к объедению и лакомству; сила гнева или душевная энергия в ярость и вспыльчивость; свойство скорбеть в малодушие и уныние».

«Страсти же не принадлежат нам по естеству, ибо они даже не имеют никакой сущности или состава, но, как тьма по существу своему не имеет состава, а есть состояние воздуха, как говорит святой Василий, бывающее от оскудения света, так и страсти не естественны нам: но душа, по сластолюбию уклонившись от добродетелей, водворяет в себе страсти и укрепляет их против себя. Потому нам и нужно, как сказано о поле, совершенно окончив очищение, тотчас посеять доброе семя, чтобы оно и принесло добрый плод». (Преподобный авва Дорофей) [78]

Если сегодняшний сон – явление одного из последствий грехопадения, т.е. побочное явление греха, то не могло бы быть так, что некий сон был и в раю? Не мог ли сегодняшний потребительский сон быть отголоском добродетельного сна? Или всегда был и остается средством для восстановления утраченных сил? Но человек просыпает 30% своей жизни, и во время этого состояния полнота природы продолжает жить и с человеком происходят некие процессы.

А если сегодняшний сон – отголосок открытой способности Адама иметь прямое общение с духовным миром? Ведь святые практически всегда переживают Божественные явления именно во время сна. Например, преподобный Зосима Верховский, рассказывая о духовном опыте своего учителя преподобного Василиска, писал, что тот во сне нередко имел духовные видения: «В таких сонных видениях иногда зрит он, как бы в откровении, будущие, уготованные грешным и праведным воздаяния, но, недоумевая, как оба тех изъяснить, говорит, что неисповедимо воздаяние грешным из-за страшного ужаса и нестерпимой мучительной лютости, а праведным – из-за пречудной славы и неизреченной сладости и радости. Иногда же предузнавал он и некоторые перемены в жизни своей и других отцов, которые со временем и исполнялись». (Прп. Зосима Верховский) [79]

Св. Писание говорит, что сон сам по себе хорош и вполне необходим и полезен для человека. «Бог послал царю крепкий сон, этот добрый дар, от века ниспосылаемый Им и в нощи и во дни всем, кому Он хочет» (3 Мак. 5: 6).

Бог использует сон людей или его отсутствие. Так, чтобы Давид мог выскользнуть из окружения, на Саула и всех, кто был с ним, напал «сон от Господа» (1 Цар. 26: 12); напротив, чтобы привести на память царю Артаксерксу благодеяние праведного Мардохея, «Господь отнял сон от царя» (Есф. 6: 1).

Христос, как человек, также засыпал во время Своего земного служения. Голод, жажда, а сверх того и сон свидетельствуют, что тело Господне есть тело человеческое. [47, с. 45] Это говорит о том, что сам сон не есть зло, а необходимость для тела.

«Иногда и сон вкушает, чтобы и сон благословить, иногда утруждается, чтобы и труд освятить, иногда и плачет, чтобы и слезы сделать похвальными» (Свт. Григорий Богослов) [80, с. 510]

В организме есть специальные вещества, которые отвечают только за сон, без них человек уснуть не может. Эти вещества активны и выделяются сугубо для того, чтобы мы могли спать, другие помогают видеть сны, ну а третьи нас пробуждают. Эти вещества и сопровождающие их процессы не есть суммы прежде существующих или выполняющих двойные функции, но самодостаточные и крайне необходимые для организма.

Если думать о том, что сон – следствие греха, т. е. нежелательное проявление жизни, которое необходимо полностью изжить, то выходит, что Господь сотворил в нашем организме эти вещества и процессы для непонятных целей, которые при этом еще и греховные.

Физическая составная природы помогает проявить себя духовному «я», дает возможность жить гармонично. Все микропроцессы, происходящие в мозгу, отвечающие за речь, эмоции и в частности сон, выполняют функции механизма жизни. Материалист скажет, что мы радуемся, потому что в мозгу выделяется некий гормон радости, и иного побуждения быть не может. Но такой подход не совсем верный. Например, человеку радостно. Радуется душа, и оттого, что душе радостно, выделяется некое вещество, посредством которого тело проявляет и чувствует эту радость не только на физическом уровне, но и на тончайшем метафизическом. Происходит сложнейшая взаимосвязь телесных и духовных процессов, которые отнюдь не противоречат друг другу, а наоборот, восполняют и проясняют процессы духовно-телесной сущности человека.

Сон не имеет своего места в духовном мире, так как этот мир не имеет в себе грубой материи и не нуждается в каких-либо спокойных состояниях. Напротив, все живые существа из плоти спят.

Но возможно ли то, что сегодняшний сон, кроме всего прочего, – еще и напоминание человеку о его смертности? Все умирает, и все впадает в сон. Это прекрасная педагогическая метафора, не дающая человеку впасть в праздность, помня непрестанно час смертный, сравнивая настоящую жизнь со сном. В качестве иллюстрации достаточно привести одну цитату из преподобного Ефрема Сирина: «Как сон обольщает душу призраками и видениями, так мир обольщает своими удовольствиями и благами. Обманчив бывает ночной сон; он обогащает тебя найденными сокровищами, делает властелином, дает тебе высокие чины, облекает в пышные одежды, надмевает гордостью и в мечтательных призраках представляет, как приходят и чествуют тебя люди. Но миновала ночь, сон рассеялся и исчез: ты опять бодрствуешь, и все те видения, какие представлялись тебе во сне, стали чистой ложью. Так и мир обманывает своими благами и богатствами; они проходят, как ночное сновидение, и обращаются в ничто. Тело засыпает в смерти, а душа пробуждается, припоминает свои сновидения в этом мире, стыдится их и краснеет». (Прп. Ефрем Сирин) [40]

«Сон сей маловременный есть образ вечного сна, т.е. смерти, и возлежание наше на одре должно напоминать нам положение наше во гроб. И при всем этом всегда должно иметь пред очами своими Бога…» (Прп. Нил Сорский)

Таким образом, логически мы вроде доказали возможность существования сна, до грехопадения, но логически еще не означает полностью и неопровержимо. Приведенные выше гипотезы взяты из общих понятий приведенные методом дедукции к частному, но о верности такого метода в вопросах Божественного домостроительства можно спорить. Для сегодняшней человеческой природы сон жизненно необходим, и отождествлять его с грехом никак нельзя. А вот каков он был до грехопадения, или какие функции будет иметь после воскресения мертвых, увы, знать нам не дано.

Вопрос остается открытым, т. к. многое скрыто от человека и не подлежит разъяснению поврежденной грехом человеческой логики. Жизнь человека по грехопадении настолько связана с процессами распада, что нам достаточно трудно понять физиологию райского состояния человека и поэтому оставим этот вопрос как тайну Божьего домостроительства.

Иоанн Дамаскин пишет: «После же воскресения из мертвых Христос устранил от Себя все немощи – разумею тленность – голод и жажду, сон и. утомление». [64, 4 гл. 1]