Материалы для индивидуальной работы

1. Крапивин В. Журавленок и молнии. Роман для ребят и взрослых. М.:1985

Воровство, – сказал Капрал – оно разное… Вот у Студента его интеллигентный папа на чем погорел? Тихо-мирно брал взяточки у поступающих в институт. А один раз взял да промахнулся – не сумел устроить оболтуса. У того родители расшумелись, дошло до прокуратуры… И пойдет теперь наш Студентик не на папин факультет, а в ПТУ…

– Шиш вам, – отозвался с велосипеда Студент.

– Папочка к тому сроку вернется. Да и связи остались.

– Видал? – усмехнулся Капрал. – На завод ему неохота… Хотя на заводе что? Это же самое. Дал мастеру десятку с зарплаты, будет у тебя хороший наряд. Не дал – жуй сухую корку… А сколько добра тащат через проходную! Сколько дач построено за казенный счет!.. А тут несчастный Горька Валохин со своей бутылкой… Преступник! Знаешь, кто его поймал? Некая гражданка Гулявкина, которая в свое время отсидела два года за кражу тканей с текстильного комбината.

– Тебя послушать, так все на свете воры,– ошарашенно сказал Журка.

–Не воры, – объяснил Капрал. – Понимаешь, тут разница теряется между вором и обыкновенным человеком… Вот была у меня в школе классная руководительница. Все про нее: «Ах, какая замечательная, какой показательный класс!» К каждому празднику родительский комитет драл с нас по трояку на подарок. То ей вазу хрустальную, то подписку на Тургенева… А если кто трояка не дал… нет, ругать не будут, только оценочки уже не те. Вот и разберись: подарок или взятка? Воровство или нет? И кругом так, Юрик.

– Нет, не кругом, – тихо и упрямо сказал Журка.

 

2. Крапивин В. Журавленок и молнии. Роман для ребят и взрослых. М.:1985

– Сухоруков! Ты прекратишь издеваться надо мной или нет? – громко произнесла Маргарита Васильевна.

– А че я сделал?

Маргарита Васильевна терпеть не могла Граблю. Он был прогульщик, двоечник и злостный нарушитель дисциплины. Он по всем показателям тянул пятый «А» в отстающие. Маргарита Васильевна не раз откровенно заявляла, что место Сухорукова не здесь, а в колонии. Она выражала надежду, что, в конце концов, туда он попадет. Кроме того, она терпеть не могла слов «че я сделал», если даже их произносили вполне благополучные ученики. А уж если этот Сухоруков…

Маргарита Васильевна сразу налилась помидорным соком и закричала:

– «Че» ты сделал? Срываешь урок, вот «че»! Марш из класса! Грабле было не привыкать. Он стал медленно выбираться из-за парты.

– Шевелись, не тяни время! Нам заниматься надо!.. Аты куда, Телегин?

– Мы же вместе разговаривали, – сказал Димка. – Значит, я тоже… Он был маленький, вертлявый и прилипчивый, но справедливый. И довольно храбрый.

– Сядь немедленно!

–Но раз мы вместе…

–Сядь, говорю! Нашел себе приятеля! Его давно спецшкола для трудных ждет!

–Уж как ждет. Прямо плачут там без меня,– сказал Грабля.

– Ты смотри сам не заплачь! – вскипела Маргарита Васильевна. – Герой! Вот разберут это дело с марками, посмотрим, кто заплачет, а кто засмеется!.. Все притихли.

– А я-то… при чем? – сбивчиво сказал Сухоруков.

– Там выяснят, «при чем», – слегка сбавляя тон, ответила Маргарита Васильевна.

Непонятно было: или она правда подозревает Граблю, или со зла наговорила лишнего. Но Грабля испугался. Обычно он разговаривал с учителями сидя, а сейчас встал. Даже побледнел чуть-чуть.

– Да я на каникулах и в школу не заходил!

– Разберутся, разберутся…

– А чего разбираться? – жалобно сказал Грабля. «Какой ощипанный сразу стал», – подумал Журка. Граблю он не любил. Правда, к Журке Грабля никогда не приставал, да и вообще в своей школе не трогал ребят, даже младших, но все равно он был из «тех». Из тех, которые дежурят в кино, чтобы вытряхнуть у малыша гривенник или дать подножку.

Из тех, у кого то ли от курева, то ли от равнодушия лицо будто присыпано серой пылью. Из тех, кто во время хорошего фильма вдруг начинает ржать, когда у тебя в горле щекочет от слез…

Но сейчас Грабля сделался не такой. Обыкновенный мальчишка стал растерянный, даже маленький какой-то, не больше Димки. А Маргарита, наоборот, будто выросла, набралась тяжелой правоты и силы. Горькин страх ей добавил уверенности.

– По крайней мере, именно ты больше всех был связан с этой воровской шайкой Капралова, – заявила она.

– Чего связан-то… – бормотнул Грабля.

«Он совсем не умеет доказывать правоту», – подумал Журка. И в это время позади Журки раздался Горькин голос:

– А когда украли марки?

Маргарита Васильевна подумала и довольно благожелательно сказала:

– Пятого числа, после обеда… Ты что-то знаешь?

– Я знаю, – сказал Журка и встал. – И Валохин знает. – Он оглянулся на Горьку. – И многие… Сухоруков ничего украсть не мог. Он с обеда до вечера катался на санях на Маковой горе.

– Откуда это тебе известно? – недовольно спросила Маргарита Васильевна.

– Потому что мы там тоже были. Валохин, Брандукова, я… и еще ребята… С утра в ТЮЗе, на «Синей птице», а потом до вечера на горе.

– В хорошей компании ты там резвился…

Журку кольнула злая досада: что Маргарита зря придирается?

– При чем тут компания? Просто на одной горе были, у него своя компания, у нас – своя…

– Вот именно! Так почему ты, Журавин, заступаешься за этого хулигана Сухорукова?

Журка мельком глянул на Граблю. Тот стоял уже более уверенно.

– Я не за него заступаюсь, а… ну просто потому, что он не виноват! Если бы виноват, я бы не заступался. А теперь получится, что на Сухорукова все свалят, а настоящего жулика не найдут.

– Не считай, что все взрослые глупее тебя, – отрезала Маргарита.

– Я не считаю, что все… – вырвалось у Журки, и он даже испугался.

Майерс Д. Социальная психология/Перев. с англ. — СПб.: Питер, 1997 С. 143 – 147

 

Наши социальные убеждения и суждения имеют значение, так как оказывают влияние на наши чувства и действия. Значит, они могут создать нашу действительность. Когда наши идеи заставляют нас идти по тому пути, где они не могут не подтвердиться, они становятся пророками самореализации. Поэтому социальное восприятие исподволь влияет на социальную действительность.

Роберт Розенталь в своих широко известных экспериментах по «предвзятости экспериментатора» обнаружил, что иногда испытуемые ведут себя так, как от них этого ожидают. В одном из опытов экспериментаторы просили испытуемых составить мнение об успехах разных людей, изображенных на фотографиях. Экспериментаторы зачитали всем испытуемым одинаковые инструкции и показали идентичные фотографии. И, тем не менее, экспериментаторы, ожидавшие высокого рейтинга, получили более высокий рейтинг, чем те, кто ожидал, что испытуемые оценят людей на фотографиях как неудачников. Еще более поразительными — и спорными — являются данные, что мнение преподавателей о студентах подобным образом становится самореализующимся пророчеством.

Преподаватели и в самом деле ожидают от одних студентов большего, чем от других. Возможно, вы уже сталкивались с этим, если ваш брат или сестра учились в той же школе раньше вас и зарекомендовали себя как «одаренных» или «неспособных», «очень способных» или «средних» студентов. Возможно, разговоры в учительской заранее создали вам репутацию, или, может быть, новый учитель внимательно изучил ваше школьное досье или выяснил вопрос о социальном статусе вашей семьи. Влияют ли ожидания преподавателя на поведение студента? Ясно, что оценки учителей связаны с успехами студента: учителя хорошо думают о тех студентах, которые хорошо учатся. В основном это происходит потому, что учителя адекватно воспринимают способности и достижения студентов.

Но являются ли оценки учителей причиной и следствием поведения студента? Корреляционное исследование 4300 британских школьников, проведенное Уильямом Крано и Филлисом Меллоном, дает положительный ответ на этот вопрос. Верно не только то, что высокие достижения являются следствием высокой оценки учителя, но и обратное.

Можно ли проверить экспериментально этот «эффект ожиданий учителя»? Предположим, что мы сгенерировали у учителя мнение, что Дана, Сэлли, Тодд и Мануэль — четыре случайно выбранных студента — необычайно способны. Будет ли учитель относиться по-особенному к этой четверке и делать вывод об их лучшей работоспособности? Результаты известного эксперимента Розенталя и Ленор Джейкобсон дают возможность предположить, что это так и есть. Случайно выбранные дети в начальной школе Сан-Франциско, которым говорили, основываясь на результатах вымышленного теста, что они стоят на пороге резкого интеллектуального подъема, потом действительно увеличили свой IQ (результаты настоящего теста на интеллект).

Вероятно, этот захватывающий результат предполагает, что школьные проблемы с «неблагополучными» детьми могут быть отражением невысоких ожиданий учителей. Результаты вскоре были обнародованы в национальных средствах массовой информации, а также во многих школьных учебниках по психологии и образованию. Дальнейший анализ показал, что эффект от ожиданий учителя не так уж значителен и надежен, как считалось в первоначальном исследовании, убедившем многих людей. Некоторые подвергают сомнению критерии теста на IQ и статистические процедуры. Более того, по подсчетам самого Розенталя, только в 39% случаев из 448 опубликованных экспериментов ожидания действительно значительно влияли на поведение. Низкие ожидания не перечеркнут способности ребенка, точно так же, как и высокие ожидания не превратят магическим образом неспособного ученика в отличника. Природу человека не так легко переделать.

Все же в 4 из 10 исследований ожидания учителя имеют вес. Почему? Розенталь и другие исследователи сообщают, что преподаватели смотрят, улыбаются и кивают в большей мере «студентам с высоким потенциалом». В исследовании Элаиша Бабад, Фрэнка Берниери и Розенталя была сделана видеозапись учителей, говорящих с невидимыми нам студентами. По отношению к каждому из них у преподавателя были высокие или низкие ожидания. Случайно выбранного 10-секундного кусочка записи с голосом или лицом учителя было достаточно, чтобы зрители — и дети, и взрослые — сказали, какой студент (хороший или плохой) является собеседником и нравится ли он учителю. Возможно, учителя и полагают, что могут скрывать свои эмоции, но студенты очень чувствительны к мимике и жестам наставников. Вероятно и то, что преподаватели больше учат одаренных студентов, ставя перед ними более высокие цели, чаще обращаясь к ним и давая им больше времени на ответ.

Изучение экспериментов на предмет ожиданий учителей натолкнуло меня на мысль задаться исследованием эффекта ожиданий студентов от учителей. Вне всякого сомнения, начиная посещать новый курс лекций, вы слышали: «Профессор Смит интересный» и «Профессор Джонс скучный». Роберт Фельдман и Томас Прохазка обнаружили, что влиянию ожиданий в равной степени подвержены и студенты, и преподаватели. В учебном эксперименте студенты, ожидавшие, что их учителем будет компетентный человек, воспринимали его (он не осознавал их ожиданий) как более компетентного и интересного, чем студенты с невысокими ожиданиями. К тому же студенты учились действительно лучше. В следующем эксперименте Фельдман и Прохазка сняли учителей на пленку и, продемонстрировав видеозапись, попросили наблюдателей оценить их поведение. Учителя интерпретировались как более компетентные, когда они общались со студентом, который невербально выражал позитивные ожидания.

Чтобы увидеть, будет ли проявляться такой эффект в условиях реального обучения, группа исследователей под руководством Дэвида Джемисона провела эксперимент в четырех классах колледжа Онтарио, где занятия начала вести учительница, ранее работавшая в другом месте. Во время индивидуальных интервью они говорили студентам двух классов, что другие ученики и исследователи оценили учительницу очень высоко. По сравнению с контрольными классами, где такого сказано не было, студенты, настроенные на позитивные ожидания, были более внимательны на занятиях. В конце четверти они получили более высокие отметки и говорили, что учительница очень доходчиво дает материал. Оказывается, что установки класса по отношению к учителю важны так же, как и установки учителя по отношению к студентам.

Итак, ожидания экспериментаторов и учителей, несмотря на их достаточную точность, иногда действуют как самореализующиеся пророчества. Что это вообще за эффект? Мы получаем от других то, что ждем? Иногда бывает так, что мы, думая о человеке как о негативно настроенном по отношению к нам, необыкновенны милы с ним, а он, в свою очередь, любезничает с нами, опровергая таким образом наши ожидания. Но более общие результаты исследований социальных взаимодействий говорят, что мы действительно в какой-то степени получаем то, чего хотим.

В играх, смоделированных в лабораторных условиях, враждебность почти всегда порождает враждебность — люди, воспринимающие своих партнеров как лиц, не склонных к сотрудничеству, без труда вызовут реальное нежелание сотрудничать. Убеждения самоподтверждения проявляются в избытке, когда есть конфликт. Если одна сторона считает другую агрессивной, обиженной и мстительной, то другая сторона начнет вести себя так в порядке самообороны, что создаст нескончаемый порочный круг.

Несколько экспериментов, проведенных Марком Снайдером в Миннесотском университете, показывают, как, однажды сформировавшись, ошибочное мнение о социальном окружении может стимулировать других подтверждать это мнение, — феномен, называемый «бихевиоральное подтверждение»

Ожидания влияют и на поведение детей. Заметив, что в трех классах очень грязно, Ричард Миллер и его коллеги попросили учителя и других людей почаще повторять ученикам одного класса, что им следует быть аккуратными и опрятными. В результате этих настойчивых просьб количество мусора в урнах увеличилось с 15% до 45%. В другом классе, где тоже только 15% мусора складывалось в урны, детей часто хвалили за то, что они опрятны и аккуратны. Даже спустя две недели после того, как дети в течение восьми дней подряд слышали это, они, как и ожидалось, кидали в урны больше 80% мусора.

Наши убеждения относительно самих себя тоже могут быть самореализующимися. В нескольких экспериментах Стивен Шерман обнаружил, что люди часто реализуют прогнозы, которые они делают о своем поведении. Когда жителей Блумингтона, штат Индиана, спросили, не хотят ли они добровольно поработать три часа в Американском обществе больных раком, только 4% согласились сделать это. Когда другую, примерно такую же, группу жителей попросили сделать прогноз, какова была бы их реакция, если бы их попросили о такой помощи, почти половина сказала, что они бы не отказали, — и большинство из них действительно помогли, когда Общество обратилось к ним. Планирование своих действий в данной ситуации делает более вероятным то, что мы так и поступим.

 

Литература

Основная

1. Андреева Г.М. Психология социального познания - М. 2000

2. Андриенко Е.В. Социальная психология - М. 2000

3. Битянова М.Р. Социальная психология

4. Майерс Д. Социальная психология - С.пб 1997

Допонительная

1. Беличева С. А. Основы превентивной психологии. - М, 1993.

2. Васильев В.Л. Юридическая психология. - М, 1991.

3. Вичев В. Мораль и социальная психика. - М., 1978.

4. Дубинин Н.П., Карпец И. И., Кудрявцев В.Н. Генетика, поведение, ответственность. - М., 1989.

5. Еникеев М.И., Кочетков О.Л. Общая, социальная и юридическая психология: Краткий энциклопедический словарь. - М., 1997.

7 Пиаже Ж. Избранные психологические труды. - М., 1994.

8. Психологические проблемы социальной регуляции. - М., 1976.

9. Психология человеческих проблем: Хрестоматия / Сост. К.В.Сельченко. - Минск, 1998.

10. Радугин А.А., Радугин К. А. Социология: Курс лекций. - М., 1995.

11. Словарь по этике/Под ред. И. С. Кона. - М., 1983.

12. Социология: наука об обществе / Под ред. В.П.Андрущенко, Н.И.Горлача. - Харьков, 1996.

13. Харчев А. Г. Социология воспитания. - М., 1990.

14. Шибутани Т. Социальная психология. - М., 1969.

15. Шопенгауэр А. Две проблемы этики. - Минск, 1997.