Историко-генетический метод

ВВЕДЕНИЕ

История русской архитектуры насчитывает более тысячелетия. Это сложная история взаимодействия с зодчеством различных стран, создания и развития собственной традиции, и затем долгих споров о самобытности архитектуры России. Первые каменные храмы Киевской Руси были построены греческими византийскими мастерами. Они стали учителями русских зодчих. Таким образом, Русь была приобщена к традиции каменного (и кирпичного) строительства, восходящей к Древнему Риму. Однако, как и в других европейских странах, в Киевской Руси до принятия христианства существовала собственная традиция деревянного строительства, на долгое время определившая облик деревенских домов средневековья.

В железном веке вполне сложились главные типы основного поселения России - деревни. Вначале избы в деревне стояли неправильной группой («кучевой план»). После крещения Руси (988-989) в больших деревнях и селах избы ставились вокруг церкви («кольцевой план» с площадью в центре). После реформ Петра I в ХVIII и ХIХ веках деревни перестраивались по «уличному плану» (главные улицы шли параллельно реке или большой дороге). Избы строились без единого гвоздя, «венцы» бревен укладывались снизу доверху. Конструкцию двускатной крыши скрепляло горизонтальное бревно «охлупень», на концах которого вырезались лошадиные морды - «коньки». По краям фронтонов прикреплялись доски - «причелины», на которых вырезались «берегини» - хранительницы дома. Внутри размещались «красный угол» с иконами, полати для сна, «русская печь» (долгое время - черная, без трубы, а в новое время - с дымоходом), люлька для младенца и др.

В старину русский человек не представлял себе родины без золотистой рубленой избы, сторожевой башни под шатром, «чудного и дивного» храма. Радость и счастье в доме он связывал со светлыми, просторными хоромами; безопасность и воинскую доблесть — с несокрушимыми башнями крепостных стен; идеал красоты и величия духа — с глубокой человечностью монументальностью стройных храмов, единственных в то время общественных сооружений.

Вспомним русские народные сказки и былины. Во многих из них мы встречаемся с поэтическими описаниями мощных крепостей, волшебных терем-теремков; избушек, которые поворачиваются к нам «передом», а к лесу - «задом»; светелок, в которых красные девицы горюют и ждут своих суженых; царских палат и необыкновенных храмов, возведенных мастерами в одну ночь.

В образах народного поэтического творчества воплотились и по-своему преломились вековые, исконные традиции русской архитектуры. В героиче­ских былинах, песнях и сказках сохранилось очень яркое и полнокровное представление о древней «деревянной Руси» — той реальной исторической среде, в которой живут и действуют их герои.

Сегодня наша страна — это гигантская строительная площадка, на ко­торой народ возводит здание прекрасного будущего. Возникают новые го­рода, меняется облик сел, течение рек преграждают плотины электростан­ций, растут заводы и фабрики, а с космодромов взмывают ввысь звездные корабли.

В нашем настоящем ясно видна завязь грядущего, но корни его уходят в прошлое. На каждом шагу и в каждое мгновение воедино сплетаются «вчера», «сегодня» и «завтра» нашей Родины.

С замечательной силой и полнотой воплотился в деревянном зодчест­ве характер русского народа, его талант и могучий творческий дух, много­вековой архитектурно-строительный опыт и высокоразвитое чувство кра­соты. Народ, давший миру «Слово о полку Игореве», бессмертные творе­ния Андрея Рублева и Александра Иванова, Александра Пушкина и Льва Толстого, Михаила Глинки и Сергея Рахманинова, создавший церковь По­крова на Нерли и Дмитриевский собор во Владимире, Адмиралтейство и собор Василия Блаженного, сумел архитектуру сельской церкви и кре­стьянской избы поднять до уровня мировых шедевров.

Чудо? Да, это чудо, потому что чудесна сама природа художественного твор­чества, безгранична одаренность народа, пробившаяся сквозь века угнете­ния, горя и нужды. В лирических песнях о женской недоле и героических былинах о непобедимых богатырях, в бесхитростных дымковских игруш­ках и поразительных иконах Георгия Победоносца на вздыбленном белом коне народ выражал неодолимую волю к счастью, свободе и миру, в кото­ром люди будут жить и творить по законам добра и красоты.

И эта мечта, слившаяся с твердой уверенностью в своих силах, вооду­шевляла строителей Московского Кремля, Успенской церкви в Кондопоге, ансамбля Кижского погоста, десятков и сотен других памятников древнего русского зодчества.

Цель данной работы заключается в изучении русского деревянного зодчества посредством пяти методов (историко-генетического, историко-сравнительного, структурно-функционального и системного).

Общий план введения требует сказать несколько слов об источниках по данной работе. На мой взгляд, литературы по этой теме предостаточно. Вопрос по данной теме освящен в них достаточно полно.

 

Историко-генетический метод

Над косящатыми, очень просто и умно сде­ланными оконцами мастер ставил козырьки-наличники, прикрывающие окна от дождя и снега, подпирал их снизу либо двумя боковыми крон­штейнами, заделанными в стену, либо широкой, наклонно поставленной рез­ной доской. Во второй половине XIX века этот тип защитных налични­ков — простых и выразительных — постепенно выродился и его заменили пышные накладные наличники с двумя изящно изогнутыми «баро'чными» волютами, парными ставнями и другими украшениями, заимствованными из городской архитектуры. Наличники стали одним из главных элементов декоративного убранства фасадов домов.

Во многих северных избах встречаются такие особенности, которые при­сущи только местной школе русской гражданской архитектуры. Одна из них — узкая галерейка, опоясывающая ажурной каймой всю жилую часть дома, или, по-местному, «гульбище». Когда-то такие гульбища служили для закрывания наружных оконных ставен на ночь: зимой, чтобы защититься от леденящих ветров; летом, чтобы укрыться от назойливого света бе­лых ночей. Но со временем, когда вошли в быт зимние рамы и занавески на окнах, эти ставни и гульбища утратили свое практическое назначение и стали просто декоративным украшением.

 

Радушный хозяин проводит нас в «красный угол» напротив дверей. Раньше здесь всегда висели иконы, а под ними место для почетных гостей, Сядем на широкие встроенные лавки, за чистый, выскобленный добела стол, оглядимся.

Время властно, неодолимо ломает патриархальный, застоявшийся уклад жизни крестьянина. Растет, набирает сил советская деревня, и в доме колхозника мы сейчас увидим многое, о чем раньше крестьяне даже не имели понятия. Современная фабричная мебель, хорошая посуда, радиоприемник, часто телевизор, книги, журналы, в сенях велосипед или мотоцикл... Вещественные приметы нашего времени, нового быта. Но это предмет иного разговора. Вообразим, что мы нашли какую-нибудь старую, чудом уцелев­шую избу, где все сохранилось в том виде, какой был и пятьдесят, и сто, и двести лет назад.

 

Северная изба — это царство дерева. Всё, или почти всё, сделано здесь руками крестьянских умельцев. Привозного, покупного мало: деньги в деревнях были дороги. Долгими зимними вечерами долбили громадные ковши смелой и благородной формы, резали миски и ложки, плели кошели и солонки, в которых соль всегда оставалась сухой, мастерили из бересты туеса для ягод, меда и грибов. Предметом особой гордости считались прялки. Между хозяйками существовало своеобразное соревнование: чья прялка украшена более тонкой росписью и резьбой. Поэтому в северных деревнях редко встретишь две одинаковые прялки. Из дерева мастерили и ткацкие станки. Вещи всё простые, обычные, утилитарные, и делались они, понятно, не для выставок. Быть может, порой они получались слегка корявыми и грубоватыми, но сколько в них внутреннего изящества, вкуса, стремления мастера к прекрасному... Мало кто так любил и понимал дерево, его неисчерпаемые выразительные возможности, умел слушать и извлекать из него потаенную музыку, как русский крестьянин. В его душе труженик всегда уживался с художником, и потому самую простую, повседневную утварь он создавал по единому закону пользы и красоты: не только удобной и практичной, но и радующей глаз своей формой, линиями, цветом. Возьмите, к примеру, деревянные ковши. Да ведь это творения талантливого народного ваятеля, не подражающего природе, но осмысливающего и воплощающего ее сущность в поэтической, подлинно художественной форме! И так во всем — от конька на крыше до коника на печи.