Часть 11. От добра добра не ищут, или чудесные превращения

Из-под стрехи в окна крысится
Недозрелая луна;
Все-то чудится мне, слышится:
Выпей, милый, пей до дна!..

Выпей - может, выйдет толк,
Обретешь свое добро,
Был волчонок - станет волк,
Ветер, кровь и серебро.

Так уж вышло - не крестись -
Когти золотом ковать,
Был котенок - станет рысь,
Мягко стелет, жестко спать!
// "Оборотень" Мельница

 

Уже после того, как Фрэнк со своей сестрой ушёл прогуляться по форту, перед этим ощутимо потратившись на починку двери в свою комнату и новую кровать – ибо старая не поддавалась восстановлению, только на растопку камина в общем зале, мы сидели с Шерионом за самым дальним столиком в тёмном углу таверны. Мальчика лихорадило, его глаза то и дело посверкивали зеленоватым волчьим огоньком. Он выглядел неважно. Я попросил у хозяина два успокаивающих отвара, но, понюхав предложенное пойло, понял только то, что это обычная травяная бурда. Пришлось лезть в сумку за своими алхимическими запасами и лить в дымящуюся кружку Шериона настойку травы пустынной, лучшего средства от нервного перевозбуждения я вспомнить не мог. Вампир пил, не поднимая на меня глаз, то и дело ударяясь о глиняные края сильно выдающимися клыками.

- Ты знаешь, - вдруг тихо сказал он, - я чувствую каждый её шаг. Слышу запах, и как быстро бьётся её сердце. Отец никогда не рассказывал, что зов к своему человеку у вампиров так силён. Я был уверен, что смогу оставаться в образе мальчишки так долго, как захочу. И если даже наткнусь на предназначенного мне человека – то без проблем пройду мимо, улыбнувшись. А когда созрею – просто найду кого-то, кто не станет против. Та же сестрёнка всегда говорила, что я могу на неё рассчитывать. Хотя с членами семьи Повелители подобное не практиковали. Потому что заключали браки только между собой, и людей от таких браков не рождалось… Но всё получается так, что я просто не могу не сделать этого, понимаешь? – он с отчаянием поднял на меня холодные аметистовые глаза со слишком узкими щёлочками зрачков, - если я не подчинюсь зову, то просто сойду с ума… Потеряю контроль над второй ипостасью, стану чудовищем. Я не хочу этого, Джи…

- Тише, Шери. Я же сказал, что твоему горю не трудно помочь. Просто потерпи немного – у меня появились мысли насчёт сегодняшнего вечера. Ты же сможешь продержаться до вечера? – с сомнением спросил я, разглядывая испарину на гладком белом лбу.

В ответ Шерион только утвердительно кивнул.

- Я чувствую, что они возвращаются, - продолжил я, всем телом до дрожи ощущая приближение Фрэнка. Нет, он не был близко – возможно, только принял решение и начал двигаться в сторону таверны, но шершавая ниточка уже сматывалась, тихо шурша и щекоча всё внутри, я млел от этого чувства, как бездомная дворняга на солнце. – Пойдём, узнаем ещё раз насчёт комнат? Было бы неплохо заполучить вторую в свое распоряжение. В одной вчетвером мы явно не поместимся.

- Милейший, - обратился я к хозяину, подходя к стойке, - не появилось ли лишней комнаты?

- Милсдарь Крысолов, - радостно улыбнулся он щербатым ртом с жёлтыми зубами, явно вспоминая звон золота, которым я оплатил наш обед, - конечно-конечно, всенепременнейше, сейчас я посмотрю, - он юркнул под стойку и через некоторое время вынырнул оттуда с ключом: - Только для вас! Шикарные апартаменты с видом на лес, чистейший воздух и совсем недавно поменянная мебель, даже муха не сидела…

- Сколько? – перебил я разливавшегося соловьём трактирщика.

- Всего два золотых за ночь! – выпалил он на одном дыхании, целя пальцем в небо. Номер явно держали для богатеньких толстосумов, коим я не являлся. В кошеле позвякивали пять золотых, этого бы хватило на неделю, если быть экономными, а то и на больше, и отдать сразу два из этой суммы я не был готов. Хотя… Вдруг эти «апартаменты» и правда стоили своих денег? Поспать на мягкой свежей перине после всех испытаний и ночёвок непонятно где означало снова ощутить себя человеком. Я, на мгновение стиснув зубы, пригладил знак магического цеха пальцами и уверенно проговорил:

- Один золотой. Завтрак и бочку с горячей водой наутро – бесплатно.

Лысоватый хозяин аж посинел от моей наглости. Но потом всё же разглядел череп и молнию на старательно потираемой мной бляхе и приуныл, соглашаясь с названной ценой.

Взяв ключ, мы с Шерионом поднялись наверх. Комната оказалась этажом выше комнаты Фрэнка, в два раза просторнее, с большим окном и видом – хозяин не обманул – на лес. Огромная, надёжная дубовая кровать на четверых, не меньше, занимала половину пространства, у окна стоял стол с резным деревянным стулом и сундук, в который можно было положить свои вещи и навесить замок от любопытных.

- Вот это хоро-о-мы, - протянул Шерион, присвистнув. И правда, с каморкой Фрэнка не сравнится, а обошлась нам лишь немного дороже. Я грешным делом подумал, разглядывая толстые ножки кровати, что на таком вот ложе можно веселиться всю ночь напролёт, не особо беспокоясь за его сохранность – уж подобная кровать точно бы выдержала наши с Фрэнком…

- Джи, перестань, - усмехнулся Шерион, падая на дальнюю сторону ложа и с удовольствием попрыгав там, - ох, а мягкая-то какая!

- А я не люблю, когда слишком мягко, - смутился я. Постоянно забываю, что это чудовище читает мои мысли.

- От чудовища слышу, - беззлобно огрызнулся Шерион. – Ты просто попробуй, - простонал он, блаженно вытягиваясь во весь свой небольшой рост и закрывая глаза.

Я подошёл с другой стороны и сначала сел, а потом ухнул спиной на свою половину. Хорошо-то как! Пожалуй, я был неправ. Эта кровать заслуживает своих пару золотых, но не страшно, трактирщик выгоды не упустит – сдерёт с кого-нибудь подороже, и всё. Почему-то простой люд всегда считал магов этакими кудесниками, на которых все мыслимые и немыслимые блага сыпятся сами собой, как манна небесная. Что стоит нам взмахнуть рукой и прокричать заклятие, как золото, еда и мягкие кровати падают к нашим ногам. Ересь ненаучная. Дела никогда не обстояли так. Мы трудились, чтобы добывать пропитание, и питались, чтобы не умереть с голоду в чистом поле, а ещё то и дело рисковали жизнью, гоняясь за очередным чудищем или усмиряя нежить. Магов было мало, маги вымирали. Но объяснять это каждому невеже-крестьянину никто не собирался. Лучше пусть боятся и не задумываются, что мы такие же люди из плоти и крови, и при желании нас так же несложно убить.

Усилием воли я прогнал все мысли из головы и, прислушиваясь к мирно посапывающему Шериону, сам стал засыпать. Если я хотел провернуть задуманную авантюру этим вечером, жизненно необходимо было выспаться.

****

- Идём, Фрэнки, не волнуйся, ничего с твоей сестрой за такое короткое время не случится, - мой голос обволакивал, обещал, успокаивал, а рука сжимала руку вора, неохотно поднимающегося за мной по лестнице. – Я просто покажу, насколько потрясающая комната есть в этом захолустье, а вид кровати сведёт тебя с ума.

- Вот этого я и опасаюсь, - вздохнул Фрэнк, крепче впиваясь в мою ладонь тонкими пальцами.

За окнами давно стемнело, постояльцы почти в полном составе позакрывались на щеколды изнутри, надеясь отдохнуть и выспаться, а я тащил парня за собой, в нашу с Шерионом комнату, сгорая от разных ярких картинок, проносящихся в моей голове. Руку жгло, словно ладонь вора пылала огнём, я чувствовал его сбивающееся от быстрого подъёма дыхание затылком и заводился всё больше. Ох, как же удержать себя в руках?

Едва мы вошли в комнату, я подпихнул его к кровати, заваливая на перины, и пока утопающий в них Фрэнк приходил в себя от моей наглости, навис над ним, вглядываясь в полутьме комнаты в его лицо. Только косые лучи полной луны расчерчивали помещение тенью от решётки оконной рамы, и не было слышно ни звука – кровать безмолвствовала.

- С такого ракурса я совершенно не смогу разглядеть расхваленную тобой мебель, - негромко проговорил парень подо мной, дуя на мои, свисающие к его щекам, волосы. Я улыбнулся и убрал пряди за ухо.

Эти изогнутые, лоснящиеся жизнью брови. Дерзкий нос и ломаная линия губ… Затуманенные ожиданием тёмные колодцы глаз, что утягивали меня всё глубже… Я хотел всё сейчас – и как минимум – смотреть на это лицо вечность, выпивая каждую черту. Дело уже было не в возбуждении или принципе. Внутри меня разворачивалось что-то жаркое, сильное, требовательное, своими живыми ветками-отростками прорастая через меня в тело Фрэнка, связывая нас крепче, пуская всё новые и новые побеги, убивая и возрождая бесконечное количество раз.

Он не выдержал первым, высвобождая руки и обхватывая моё лицо руками, притягивая к своим тонковатым подвижным губам, мягко, робко касаясь, распаляясь с каждым прикосновением всё больше. Я так хотел и ждал этого, что боялся открыть глаза – если бы я увидел выражение его лица, его взгляд в тот момент, то мог совершенно пропасть. А я не должен был позволять себе этого, мракобесы… Не сегодня.

- Чёрный Крысолов, - вдруг прошептал он, а я с удивлением распахнул глаза. Фрэнк улыбался, ехидно глядя на меня, его приоткрытые губы блестели. Блестели от моей слюны…

- Что ты сказал? – проговорил я.

- Только то, что шепчут у тебя за спиной, когда ты проходишь мимо в этой таверне. Тебя не любят и побаиваются, величая Чёрным Крысоловом, хотя ты-то как раз и не делал ничего плохого, - вор говорил завлекающим, хрипловатым голосом. Я понимал, что он старался специально для меня, но не поддаваться не мог. Фрэнки ёрзал подо мной, задевая неспокойное тело своим, заставляя закусывать губы и с глухим рычанием вспоминать, почему я ещё не разорвал его одежду и не наставил отметин по всей его разрисованной коже.

- В отличие от тебя? – усмехнулся я. – Опять что-то спёр?

- Н-нет, - он отвёл глаза. Всё ясно. Скоро у нас вновь появятся неприятности. О, Двуликий… Дай мне сил сладить с двумя безголовыми мальчишками и такой же безбашенной девчонкой в придачу… - Джерард? Что с тобой сегодня?

- Что ты имеешь в виду?

- Ты будто сдался, - хитро искривив губы, прошептал Фрэнк. – Неужели несколько спонтанных неудач и пара моих побегов сумели свести твой пыл на нет?

Я с удивлением вглядывался в каждую чёрточку его лица, в мерцание тёмных, влекущих глаз, вбирал в себя жар горячего тела под собой – этот мальчишка и правда горел, как огненная саламандра, только что выпрыгнувшая из костра. Я почти плавился, лёжа на нём и дотягиваясь возбуждённым дыханием до его приоткрытого рта. Он с наслаждением вдыхал выдыхаемый мной воздух и забивал все мои мысли громко стучащим своим диким сердцем. Он храбрился и неумело пытался проявить инициативу, вот что происходило. Он боялся, что я вдруг могу передумать и отказаться от него. Он боялся, что мои планы неожиданно переменятся. Сладкая, тягуче-огненная волна понимания прошлась внутри. «Ему тоже не всё равно».

Так. Пора уходить. Пора уходить, пока я не сорвал все планы. Я не могу остаться здесь сейчас, хоть и хочу этого больше жизни.

Нежно коснулся его красивого белого лба пальцами, убрал в сторону пряди тёмно-каштановых волос. С замиранием и дрожью наблюдал, как вор подаётся всем лицом под мою ладонь, выпрашивая ласки. Моё сердце дрогнуло. Я легко нажал на невидимую простому глазу точку ровно посередине идеально вычерченных бровей и выдохнул одно-единственное слово заклятия. Тело Фрэнка обмякло, а глаза, туманно поблёскивающие от желания, медленно спрятались за веками и тёмными ресницами. Я с облегчением и тупо пульсирующим внутри разочарованием зажмурился, возвращая умение связно мыслить.

- Спи сладко, моя дикая ласка. У нас ещё так много времени. Целая вечность, обещаю тебе.

Поцеловав его в приоткрытый расслабленный рот, я встал и накрыл его шерстяным одеялом. Затем поправил свою одежду и вышел из комнаты, предусмотрительно пару раз провернув ключ в замке.

****

- Что ты так долго? – набросился на меня из-за угла дрожащий, как осенний лист на ветру, Шерион. Он выглядел одичавшим лесным зверьком, и я не на шутку испугался этому появлению из темноты.

- Ш-ш, тише, возникли непредвиденные обстоятельства. Держи себя в руках, уже скоро ты получишь, что тебе нужно, - зашептал я, стискивая худенькие плечи мальчика. Тот тихо и сдавленно взвыл.

- Ты просто даже представить не можешь, как это чувствуется, - простонал обмякающий в моих руках вампир. – Так больно... Словно все жилы вытягивают по очереди, я еле сдерживаюсь, чтобы не перекинуться.

- Ну прости, прости, продержись ещё немного, - я обнял его и прижал пепельноволосую макушку к животу. Затем обхватил за плечо, поддерживая ослабшее тело, и мы подошли к двери комнаты Фрэнка и Джамии. Я постучал четыре раза – Шерион объяснил, что так ребята договорились меж собой. За дверью завозились, затем послышался сонный голос девушки:

- Фрэнки? Это ты?

Я невнятно ответил «угу» и с замиранием сердца слушал, как отодвигается щеколда, уже держа наготове сонное заклятие. Едва дверь приоткрылась, я выдохнул его в лицо не успевшей удивиться девушке и коснулся лба. Такого же белого, покатого, красивого… Такого же, как у брата… Ловко подхватил расслабившееся тело на руки и понёс к расправленной постели. Шерион за моей спиной закрыл дверь на щеколду и сполз по поверхности на пол. Я услышал, как он проделал борозды в деревянном полу увеличившимися звериными когтями. Во взгляде мальчика оставалось всё меньше человеческого.

- Быстрее, - просипел он, и я тут же положил девушку на кровать. – Давай, - приглашающе махнул я в её сторону, не представляя, что делать дальше. Он тут же пополз к ней на коленях, царапая пол жесткими, совершенно уже звериными когтями. Этот ребёнок сейчас до ужаса напоминал голодного волчонка, при том, что не потерял очертаний человека. Меня передёрнуло.

- Д-джи, - просипел он. Клыки стали очень явными и мешали говорить, - я б-боюсь. Я не хочу убить её.

- Ты не убьёшь, Шери, - проговорил я успокаивающим тоном. Хотя на самом деле не представлял, чего мне ожидать.

- Если что, - Шерион сглотнул, очутившись у самой кровати, - ударь меня чем-нибудь по голове, чтобы я вырубился. Но не сильно.

Я предвкушающе улыбнулся.

- Обязательно. Тем более – ты сам попросил. Грех упустить подобный шанс.

Вампир ухмыльнулся. Вышло жутковато.

- Будь рядом. Я должен испить трижды. Так требует ритуал. Оба запястья и шея. Пожалуйста, - он посмотрел умоляюще на подошедшего ближе меня, - не дай мне увлечься. С каждым разом её кровь будет казаться всё вкуснее для меня.

- Хватит ныть, - не выдержал я, - начинай уже. Раньше сядем – раньше выйдем, как говорила твоя мама на экзамене по общей практической магии.

И он, взяв тонкую худую руку девушки своими дрожащими ладонями, с вожделением и хрустом впился в запястье.

Меня передёрнуло в который раз. Не было никаких струек, стекающих мимо. Он просто присосался губами к проделанным зубами дырочкам и пил, пил, не отрываясь, закрыв глаза. Я сглотнул. Еле уловимый сладковатый металлический запах донёсся до моего носа.

Это было красиво. Коленопреклонённый, с заострившимся лицом и свисающими по бокам волосами, мерцающими платиной, он напоминал мраморную статую эльфийской работы. Это было дико, потому что он не выглядел человеком. Но и не был животным, застряв где-то на середине между тем и иным состоянием.

«Хватит, - уверенно и громко подумал я, - Шерион, достаточно. Следующая рука».

Он недовольно рыкнул, поднимая на меня жёлто-зелёные волчьи глаза без доли чего-либо человеческого, но спустя несколько мгновений подчинился. Оторвался от худенького запястья, блаженно зализал ранки розовым языком. Они затягивались на глазах под действием слюны.

Следующее запястье было прокушено ещё быстрее. Я всё время следил за состоянием темноволосой хрупкой девушки, совсем ещё юной и нежной. Она спала глубоким здоровым сном, и лишь чуть учащённое дыхание и испарина на лбу выдавали то, что она не совсем в порядке. «Нужно будет попоить её кроветворником завтра», - подумал я, прежде чем остановить Шериона во второй раз. Это оказалось сложнее. Мне пришлось зажечь в ладони показательный огненный шарик и пригрозить подпалить ему шерсть, если он не уймётся. Это подействовало.

Устраиваясь поудобнее прямо на девушке, обхватив бёдрами её бока, мальчишка, наконец, добрался до шеи. Перед этим он сделал что-то странное – провёл по лицу своей изящной ручкой, на которой красовались когти длиной в половину его пальца, и странно улыбнулся. Затем какое-то время тёрся носом о её шею, отчего у меня засосало под ложечкой – уж слишком интимно это выглядело, и, наконец, впился зубами в том месте, где билась артерия. Джамия простонала и резко открыла глаза, подаваясь вперёд с высокой подушки. Я вздрогнул, с ужасом думая, что она проснулась. Шерион никак не отреагировал, и через мгновение девушка снова лежала на подушке с закрытыми глазами. Я облегчённо выдохнул.

В этот раз он вообще не слушал моих доводов. Рыча, как дикое разозлённое животное, не собирался заканчивать пить девушку, и я хребтом ощущал, как ниточка пульса Джамии становится неявной, теряется в горячем дыхании Шериона. Недолго думая, вытащил из сумки толстую тяжёлую стопку рукописных листов своей магистерской и с размаху двинул ей по голове юного Повелителя. Охнув, тот расцепил зубы и завалился на пол без сознания. С ним всё было в порядке – я чувствовал, в отличие от состояния девушки. Зажав пальцами незализанные ранки на шее, торопливо зашептал кровеостанавливающее заклятие. Пульс выровнялся только после целой склянки с настойкой кроветворника, влитой в безвольный рот Джамии. Дорогая, между прочим, настоечка… Ещё раз оглядев девушку и поколдовав над ранками на шее, я счёл её состояние удовлетворительным, облегчённо выдохнув и стирая с висков капельки пота.

И в этот момент с той стороны кровати, где на полу лежал Шерион, раздался нечеловеческий полувой – полустон. С ужасом подскочив с мягкого матраса, я подбежал туда и обомлел. На полу, прямо на вязаных из обрывков старой одежды половицах лежало нечто.

Это был объёмный, совершенно жутко выглядящий кокон, покрытый тонкой кожистой плотью. Он пульсировал, двигался, светился изнутри розово-желтым светом. Подавив рвотный позыв и засунув врождённое малодушие подальше в задницу, я шагнул ближе. Кокон был некой защитной и жизнетворящей средой для тела, заключённого в нём. Ясно просвечивали очертания головы, плеч и подтянутых к животу ног, кокон пульсировал и менялся, вдруг натягиваясь в одних местах и ослабляя хватку в других.

Вдруг тело мальчика внутри выгнулось дугой и глухо закричало, словно вытягиваясь. Он резко выпростал вперёд руку. Я интуитивно отскочил, но та лишь натянула кожистый полупрозрачный барьер и вновь обмякла. Боги всемогущие… Двуликий… Так вот как взрослеют вампиры? Становясь совершенно беспомощными, будто возвращаясь в материнскую утробу, преодолевая всю боль растущих костей и органов, проходя путь, который проходят люди за десяток лет, в одну ночь… Я взволнованно опустился на пол рядом с дышащим, пульсирующим и выкручивающим тело Шериона коконом, изумлённо прикрывая рот рукой. Масляная лампа на столе ещё горела, освещая комнату тусклым желтоватым светом.

В дверь неожиданно, но очень настойчиво постучали.

- Милсдарь Саламандра, у вас всё в порядке? Мы слышали шум и крики… - голос хозяина таверны застал меня врасплох. Как он сказал? Саламандра? Фрэнки-Саламандра? Я улыбнулся, подслушав его тайну.

- Да, уважаемый, - как можно спокойнее сказал я, не отрывая взгляда от шевелящегося, выстраивающего новое тело для Шериона, кокона. – Просто дурной сон.

- Это бывает, бывает, - с облегчением в голосе ответил хозяин. В подобных тавернах, бывало, находили постояльцев, почивших вечным сном – благодаря работе наёмных убийц или особо умной нежити. Так что я понимал опасения этого хватовитого мужичка. Проблемы были не нужны никому. – Ну-с, доброй ночи тогда.

- Доброй, - устало сказал я и совершенно натурально зевнул.

Шаги за дверью удалились, и я подумал, что же мне теперь делать. Вернуться к Фрэнку я не мог, пока Шерион находится в таком состоянии. Тем более, я не мог знать, сколько это пограничное состояние продлится. Он был беззащитнее ребёнка – наступи, ударь, и оболочка прорвётся, потечёт лимфа, лишая своего притока недоразвитые органы, кости сомнутся, точно скорлупа, и я был уверен, что вампир умрёт. Именно поэтому Арр’акктур приходил тогда ко мне ночью. Именно для этого – чтобы убедиться, что мне можно доверить своего наследника. Он вряд ли мог знать, что всё произойдёт так скоро. По-хорошему, инициация Повелителя должна проходить на Ведьмином кругу, под неусыпной охраной целого гарнизона лучших бойцов на гворде. Мало ли, кому новый Повелитель поперёк горла. Но вот так – на грязном полу в недорогой комнате в таверне, с охраной из одного калечного некроманта… Мне казалось, или слишком много ответственности и доверия было взвалено на меня? Что-то тут нечисто…

В который раз зевнув, я встал на ноги и с любопытством посмотрел на свободный край кровати. Девушка спокойно спала, уже повернувшись на бок, совсем по-детски положив ладонь под щёку. Трогать кокон Шериона я бы не рискнул ни за что на свете, но кто мешал мне поспать то время, пока я всё равно не могу ничем помочь?

Приняв решение, я обошёл комнату по периметру, ставя охранные заклятия на дверь, углы и окно. Не забыл даже про потолок – мало ли что? Теперь если кто и прорвался бы через магию, то сработали бы мои некромантские придуманные заклинания: несчастный просто увяз бы в воздухе, как в липкой паутине. Подумав, мысленно очертил кровать и кокон единым кругом, выставляя вторую границу защиты. Ох, надеюсь, утром я встану первым.

Подумав, заботливо укрыл кокон на полу тёплым одеялом, сам завернулся в края простыни и уснул под боком у девушки, давая установку проснуться с первыми петухами.

****

- Злыдень збырный! Араака болотная*! Ну, жди у меня, сейчас я поднимусь…

Громкие тролльи ругательства под окном разбудили меня много лучше петухов, и я распахнул глаза. Думаю, я просто чутко сплю, потому что с одной стороны меня сладко обнимала сопящая Джамия, а с другой – не менее сладко, незнакомый и – черти меня дери - совершенно голый парень. Красивый нереальной, неземной красотой. Я пил вчера? Что тут происходит?

Голый парень разлепил глаза, оказавшиеся густо-аметистовыми, и улыбнулся.

- Джи?

- Шерион?! Мраака мара караш**! – я очень грязно выругался, и тут же закрыл рот рукой – с другой стороны заворочалась Джамия.

- Фу, как некрасиво ты выражаешься, - бархатно усмехнулся он, обнажая ровные – без признака чересчур выделяющихся клыков – белые зубы. Беззастенчиво сел на кровати, поигрывая мышцами спины и разминая кожистые крылья. Тягуче заломил руки наверх, а затем встал. Я следил за каждым его движением, не дыша. То же ощущение, когда смотришь на дикую жёлтую лесную кошку. Самый опасный зверь Белории. Самая невозможная, притягательная красота – желто-чёрные кольца и спирали, украшающие её спину, завораживали. Невозможно было не смотреть – потому что в ней воплощалась вся сила и величие богов. Они не были дураками, раз смогли создать такую красоту. Так и с Шерионом. Гибкое, стройное обнажённое тело, отмеченное двумя кожистыми крыльями, длинные – ниже лопаток – волосы цвета расплавленного серебра, и смертоносный взгляд аметистовых глаз. Он мимолётно улыбнулся, а у меня по хребту пробежал холодок. Я почувствовал, что пожелай он – убил бы меня за секунду. Это было острое и почему-то слегка приятное чувство.

- Ну нигхыра себе новости, - наконец, расслабился я и захохотал, падая в подушки. Джамия рядом что-то заговорила на непонятном языке, а потом чётко произнесла: «Фрэнк?»

Я повернулся в её сторону. Она проснулась и с удивлением смотрела на меня.

- Как себя чувствуешь, невинный агнец?

- Вроде хорошо, - удивилась она. – А где брат?

- Всё в порядке с твоим братом, - сказал я, а потом добавил про себя: «Надеюсь».

Шерион стоял перед зеркалом и с интересом разглядывал отражение. Лицо Джамии, увидевшей голого парня в комнате, было достойно картины «Невинная селянка, смущаемая бесом».

- А я ничего, - вынес наконец вампир вердикт своему новому обличью. Я закатил глаза, подумав, что он остался таким же мальчишкой, только теперь его внутренний возраст и внешний поменялись местами. Да я остряк!

- Ах ты ж выгурц збырный, руки загребущие, зыркала падальные! Ну попадись же мне! Чую, здесь ты! – заголосили грубоватым женским голосом откуда-то снизу, и меня просто подкинуло на кровати – уж больно знакомым показался этот голос. – Попадись мне – по косточкам тебя раскатаю!

И тут я вспомнил.

В дверь громко застучали. Мы втроём дружно вздрогнули.

- Это я, открывайте! – раздался встревоженный голос Фрэнка, и я, расслабившись, заученным жестом снял охранные заклятия. Дверь тут же отворилась внутрь, и в комнату буквально ввалился взъерошенный, наспех одетый Фрэнк. Быстро закрыв дверь на щеколду, он оглядел нас слегка шальным взглядом. Остановился на голом Шерионе, удивлённо вскинул брови:

- Кто это?

- Потом, - сказал я. Кто там голосит?

- Ах, это… - Фрэнк резко смутился. – Собирайтесь. Чем быстрее, тем лучше. Сматываться надо.

Не расспрашивая больше ни о чём, я вскочил с кровати. Вытащил из сумки запасные штаны, рубаху и старую, рваную местами куртку, кинул всё это в Шериона.

- А сапоги? – растерянно спросил он.

- Можешь отрезать носки у своих старых или остаться босиком, - раздражённо сказал я, собирая по комнате пустые склянки, прихватывая казённое одеяло, упихивая в сумку листы с магистерской и смахивая с глиняной тарелки десяток яблок туда же. Надо отдать должное Джамии – девушка без вопросов вскочила и заметалась по комнате, складывая в заплечную сумку свои, похожие на детские, вещи.

- Высоковато будет, - подвёл итог Шерион, выглядывая в распахнутое настежь окно. Я отодвинул его, на глаз прикинул траекторию и ловким взмахом руки переместил ближайший стог от коровника прямо под наше окно. Распахиваемые двери и истерические визги становились всё ближе, таверна походила на разворошенный улей диких пчёл.

- А ну, где ты, сморчог гхырный, падлюка мааргная, выходи, всё равно найду! – Фрэнк опасливо заозирался на пока ещё закрытую дверь. Но я знал, это ненадолго. От этой магички ещё никто не уходил. Вор нервно икнул.

- А ну, прыгайте! Не убьётесь, солома свежая! – скомандовал я, подталкивая Шериона в спину.

Ещё раз глянув вниз и на меня, он решился.

- У-у-ух! – этот мальчишка в теле парня полетел с громким молодецким выкриком, за ним прыгнула Джамия, тоненько взвизгнув, затем я вытолкал сомневающегося Фрэнка и почти с разбегу выпрыгнул сам. Уже затылком слышал, как дверь в нашу комнату распахнулась.

Мы бежали к конюшне, не оглядываясь. Сверху голосили, казалось, что само здание таверны ходило ходуном.

Джамию усадили за спину Шериону, Фрэнк запрыгнул на Смолку позади меня. Кобыла подозрительно покосилась, но решила сделать скидку на патовую ситуацию, не иначе.

И только отъехав на достаточное расстояние от магического форта, когда кь’ярды перешли с галопа на более спокойную рысь, я спросил, выворачивая голову назад:

- И что это было, Фрэнки? Что на этот раз?

- Ну… Когда я только добрался до форта, выспался и отправился прогуляться…

- Что ты стащил на этот раз?! – нетерпеливо повторил я вопрос.

Через мгновение возни он вытащил что-то на свет божий и показал это мне.

- О, боги! – простонал я, обращаясь ни к кому конкретно и к целой Вселенной. - Зачем?! Почему ты украл именно его?

- Я подумал, что это какой-то магический артефакт. Форт-то ведь магический… Не разглядел в темноте… - смущённо зачастил Фрэнк, а Шерион, ехавший совсем рядом, уже начал сдавленно подхихикивать.

- О, Двуликий! – скорбно подводя итоги о невероятных способностях вора влипать в ситуации, повторил я, - убери его. Только аккуратнее! – я истерически вскрикнул, видя, как комкает Фрэнк святая святых для своей хозяйки. – Нужно будет вернуть его. Хотя бы в Школу. Иначе нас ждёт долгая и мучительная смерть.

Проникшийся Фрэнк благоговейно встряхнул чёрные пряди, расправляя их пальцами.

Блестящий в лучах утреннего солнца, великолепно выполненный из живых волос, парик – каре грозной магички и декана Старминской Школы Магии Катиссы Лабской вернулся на дно воровской сумки.

_______________________________
* - здесь и далее непереводимые тролльи ругательства, от которых у любого, хоть немного понимающего троллий, уши свернутся в трубочку.
** - тролльи ругательства. Если переводить дословно, выйдет нечто вроде "тьма кротовьей задницы"

Комментарий к части

Как же я соскучилась по Дорогам. Лично я писаю кипятком от этой главы, простите меня за такую предвзятую и ненормальную любовь к этой истории в частности и вообще ко всем остальным в общем.
Между прочим, эта история уже сильно перевалила за половину и скоро подойдёт к концу. Я задумывала её лёгкой и ненавязчивой, очень экшенной и местами напряжённой. Я обожаю переноситься туда, потому что на самом деле каким-то образом попадаю обратно в мир Ольги Громыко, а в ушах звучат песни Мельницы. Да, я просто кайфую от этого, друзья, посмейтесь над своим эксцентричным автором:)
Всем мира и добра! И огромное спасибо каждому прочитавшему. Вы только что притронулись к важной части моей души.