Макроэкономическая динамика: циклы и экономический рост 4 страница

Серьёзным негативом продолжал оставаться недостаток инвестиций. При этом проведённая правительством монетизация льгот ветеранам с 1 января 2005 года, означавшая втрое меньшее выделение им средств, чем был до того объём отобранных льгот, сократила совокупный спрос, сбережения, а значит, и инвестиции. А кстати, в это же время украинское правительство нашло возможным, причём в более худшей ситуации, увеличить, например, пособие на ребёнка в десятки раз по сравнению с российским. Не работало у нас на увеличение инвестиций и размещение почти триллионного стабилизационного фонда РФ в западных банках под низкий процент – оказавшись без средств для инвестирования, наши предприятия обратились к этим банкам за кредитом, но получили его уже под куда более высокий процент (вдвое-втрое).

Но особого внимания требовало совершенствование социальной структуры производства. Хотя реформы, особенно приватизация, вроде, только этой структурой и занимались. Так, уже к началу 1996 года 62% всех российских предприятий стали частными. А вот произвели они лишь 2% от общего объёма промышленной продукции. Зато 70% промышленной продукции дали предприятия, где собственниками акций были и государство, и частные лица. Но ведь они составили менее 40% от общего количества предприятий всех форм собственности. Следовательно, сам выбор цели и главных направлений приватизации и реформ в целом был сделан ошибочно. К сожалению, и в программе правительства, рассчитанной до 2010 года, предусмотрено не исправление, а углубление этой ошибки. Хотя, заметьте, Китай, Вьетнам, Куба и Белоруссия имеют хорошие темпы экономического роста без всякой приватизации.

Следовательно, даже в докризисный период в РФ для обеспечения устойчивого экономического роста объективно требовалась смена курса макроэкономической политики. Причём коррективы требовались во всех четырёх структурах. Например, в структурной политике требовалось поддержать те отрасли и производства, чья продукция пользовалась повышенным спросом. Это приблизило бы отраслевую структуру производства к структуре потребления. А значит, повысило бы долю эффективных отраслей, и, следовательно, создало задел для увеличения инвестиций в целом в национальной экономике. Для совершенствования региональной структуры государство должно было поддержать слаборазвитые регионы, создать им льготные условия развития. Вместо этого у нас абсолютное большинство субъектов федерации стали дотационными.

Таким образом, период 2000-2008 годов, хотя и признаётся официальной статистикой временем экономического роста, но он характеризуется непростительным неиспользованием возможностей высоких цен на нефть для структурных преобразований, ухода от сложившейся функции нашей экономики как колониально-сырьевого придатка развитых стран. В таком состоянии мы вступили в 2008 году в мировой кризис, поэтому и почувствовали его наиболее болезненно.

Экономика пока никак не реагирует на правительственные меры. В первом полугодии 2009 года ВВП сократился на 10,1% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, при этом падение лишь ускорилось во втором квартале. Следует заметить, что это падение было одним из самых сильных в годовом исчислении за всю постсоветскую историю и самым сильным среди двадцати ведущих экономик мира. Инвестиции в основной капитал рухнули на 18,2%, промышленное производство упало на 14,8%, оборот розничной торговли – на 3%, реальная зарплата населения – на 2,8%.

Ещё болезненнее ощущаются проявления кризиса в нашем, ярославском регионе. Так, 4 февраля 2010 года на заседании городской антикризисной комиссии на основе данных Ярославльстата директор департамента социально-экономического развития мэрии Ярославля И. Нигматуллина сделала вывод, что по итогам 2009 года в экономике областного центра сохраняются негативные тенденции. Например, по сравнению с 2008 годом объём производства сократился в целом по всем отраслям на 12,2 процента, а производство транспортных средств и оборудования упало на 60 процентов, дизельной аппаратуры – на 51, производство мебели – на 49 процентов. Ещё более точный способ уловить тенденции – сравнение данных декабря 2009 года и января 2010 года, конечно, с учётом десятидневных новогодних каникул. Даже с указанным учётом получается, что на заводе «Автодизель» производство в январе снизилось на 28 процентов, на шинном заводе – на 35, на электромашиностроительном – на 54, на пивзаводе «Балтика – Ярославль» на 85 процентов.

«В Америке вложенный во время кризиса доллар дал доллар прибыли. В Европе этот показатель поменьше – 0,5–0,7. А в России что? Эффективность от антикризисных мер даже не ноль – минус»,–резонно говорит д-р экон. наук Н. Кричевский. К похожему выводу пришли эксперты, рассчитывающие индекс антикризисной эффективности. По этому параметру Россия проиграла не только Великобритании, Франции, Германии и США, но и Казахстану. «По антикризисным мерам мы точно проиграли Индии, Китаю и Бразилии. Индия активнее стала инвестировать в инновации. Китай, создает инфраструктуру, там появляются рабочие места. Это большой плюс в кризис, а мы не сумели создать надстройку инновационную», – добавляет экономист Центра политической конъюнктуры Дмитрий Абзалов. «Правительство хочет, чтобы замещался импорт, но для этого нужны инвестиции, а их режут в первую очередь», – напоминает экономист ФК «Открытие» Ольга Найденова.

В связи с этим прошедший в 2009 году в Институте динамического консерватизма семинар на тему "Реальные инновации и их имитации в России" поставил ряд важных вопросов. Без их решения невозможен перевод РФ на траекторию инновационного развития — единственный путь спасения страны от угасания и распада. Главные проблемы, как отметили эксперты, участвовавшие в семинаре, лежат не в технической или экономической сфере, а в области идейно-смысловой. К сожалению, констатировали учёные, реально инновационного перехода в стране не происходит. Более того, экономика РФ все больше деградирует в застойно-сырьевую сторону. Таково практически общее мнение практиков, занятых инновационным бизнесом. И творится это не потому, что творения отечественных изобретателей и исследователей плохи. Нет, причины неуспеха нового курса лежат в социально-политической и духовно-моральной сферах. В этом смысле осевыми на семинаре стали доклады заместителя директора академического Института прикладной математики имени Келдыша, профессора Георгия Малинецкого и историка-кризисолога Андрея Фурсова.

Как считает Г.Малинецкий, корень зла кроется в тех же умственных "минах", что разрушили СССР и продолжают действовать сегодня. Во-первых, это уничтожение смыслов и ценностей. Всё святое для народа оболгано и облито грязью. Не за что сражаться и трудиться. Сломана этика честного, упорного труда. Люди деморализованы. Во-вторых, это отказ от государственного планирования и целеполагания. Государство стало плывущим по воле волн, слепым, не имеющим образа будущего, а потому — скаредным, близоруким и безответственным. В-третьих, "шизофренизация" руководства. То есть, разные части элиты занимаются совершенно противоположной деятельностью, взамоуничтожающей усилия и тех, и других. Например, принимается исправленный бюджет-2009, в корне противоречащий только что принятой Стратегии национальной безопасности, проводится экономическая и финансовая политика, совершенно обратная заявлениям первых лиц о необходимости сбережения народа, перехода на инновационное развитие, подъема реального сектора третьего и последующего переделов, ставки на интеллект и создание новой инфраструктуры и т.д. Яркий пример такого раздвоения — политика реформы, разрушающей образование (ЕГЭ, "болонизация"), уничтожающей основу инновационного роста страны. В-четвертых, производится привязка России к Западу. К цивилизации-сопернику, не заинтресованной в развитии нашей страны. В-пятых, совершен переход от реальной работы к имитации деятельности. В-шестых — опора на криминалитет. Опора на людей, сделавших состояние на разрушении страны, ее промышленности и науки. На тех, кто обогатился на казнокрадстве и взяточничестве, на самых бесстыдных махинациях. И, наконец, уничтожение принципа личной ответственности. Даже тот, кто наносит страшный урон стране, будучи на руководящем посту, ничем не рискует и остается в "номенклатурной обойме". Продолжая чаще всего вредить и дальше.

В результате действия всех этих факторов возникла не только застойно-сырьевая экономика, но и крайне поляризованное общество. Небольшое число сверхбогачей-сырьевиков и коррупционеров, ничтожно малый средний класс и основная масса бедного населения. Все это в совокупности порождает смертельную для инноваций среду. Основная масса граждан РФ, заинтересованная в отечественных инновациях, лишена средств для поддержки такого развития. А богатая часть, будучи ориентированной на Запад и на все импортное, возиться с отечественными инноваторами не желает. При этом оказались сломанными "социальные лифты".

Такие проблемы, по мнению Георгия Малинецкого, предопределяют провал при попытке перехода к новому, шестому технологическому укладу, к которому относятся биотехнологии, нанотехнологии, проектирование живого, вложения в человека, новое природопользование, робототехника, новая медицина, высокие гуманитарные технологии, проектирование будущего и управление им, технологии сборки и уничтожения социальных субъектов. Отсюда же проистекает неумение и нежелание нашего государства заказывать нужные инновации. РФ уже отстает от США в подготовке к переходу в новую технологическую эру. Ведь американцы уже создали целую индустрию конференций по проектированию будущего, работающих под крылом разведсообщества, а также особые институты (Институт сложности и Институт сингулярности), где проходят курсы высшие государственные и корпоративные менеджеры. В США с планированием и целеполаганием — всё нормально, а вот у нас… Между тем, без инновационного прорыва Россия не сможет выйти из нынешнего тяжелого кризиса. "При 30% всех природных богатств у России доля страны в глобальном валовом продукте — 1%. Такая страна не может жить долго!" — говорит исследователь.

Г.Малинецкий убежден: чтобы сломать инновационное сопротивление и предотвратить грозящий развал страны, РФ должна сделать три вещи — запустить первый мегапроект развития, обеспечивающий "сшивание" Федерации, принять новую повестку дня для страны и выработать национальную идеологию. На роль суперпроекта предложено создание Евроазиатских транспортных коридоров. Названа и необходимая повестка дня: целеполагание и создание нового государственного аппарата, декриминализация страны и освоение Евразии. Ну, а основой всего должна стать идеология-"смыслосфера" с базовыми принципами: духовное выше материального; общее выше личного; справедливость выше закона; будущее выше настоящего и прошлого.

Трудно возражать данным и подобным им замечаниям. А значит, проблема возвращения к ситуации экономического роста предстаёт для нашей страны дополнительными трудностями и препятствиями. Для их преодоления требуется, наряду с прочим, долговременное планирование и прогнозирование правительством динамики национальной экономики. К сожалению, пока реализация указанной функции правительства не выдерживает критики экспертов. Вот как, например, оценивает А. Докучаев социально-экономический прогноз развития страны на 2010-2012 годы, представленный министерством экономического развития: «На первый взгляд - солидный документ со всеми признаками серьезной аналитической работы. Никакого шапкозакидательства, пишет The New Times. Скажем, падение ВВП на этот год прогнозируется аж на 8,5%. Раньше говорили максимум о минус 6%, а первоначальный прогноз МЭР и вовсе ограничивался оптимистичными 2,4%. По полугодовым раскладам понятно, что минус 8,5 гораздо ближе к истине. И даже к 2012 году ВВП, хоть и вырастет, но окажется на 4% меньше, чем в 2008 году. Промышленный спад по итогам этого года составит 12,5%, а 2012-го - 10,7% к уровню 2008-го. Серьезное падение ожидается и по инвестициям в основной капитал и даже по реальной зарплате.

Однако, при более детальном знакомстве с прогнозом, вопросы по нему начинают возникать буквально на каждом шагу. Главный из них связан с ценой на нефть – как известно, от этого параметра во многом зависит состояние российской экономики в целом и федерального бюджета в частности. Так вот, с баррелем прогнозисты из МЭРа поступили весьма бесхитростно, предложив простенькую прогрессию: в нынешнем году среднегодовая цена нефть будет 54 доллара за баррель, в следующем 55, в 2011 - 56, в 2012 – 57 долларов. Еще можно как-то обосновать прогноз на этот год: в начале года баррель стоил чуть за 30, к июню поднялся до 70, в июле опять покатился вниз. Может быть, в среднем и "вытанцуется" 54 доллара за баррель. Но все, что будет дальше - это чистой воды фантазии. Нет никакой науки, которая позволяет вычислить цену барреля, скажем, в феврале или сентябре 2010 года. А насколько стремительно способна меняться цена на нефть все помнят по событиям лета-осени прошлого года: тогда за считанные недели баррель подешевел не на доллар-другой, а фактически в 4 раза.

Но если цена на главный бюджетообразующий продукт колеблется так резко, то под большим вопросом оказываются и многие другие параметры, вписанные в прогноз МЭРа - в особенности те, что связаны с бюджетом: реальная зарплата, реальные доходы населения, уровень безработицы. Впрочем, с последним параметром много неясностей и без нефти. В нынешнем году безработица определена в 10,7% от экономически активного населения, в последующие три года она будет плавно сокращаться до 9,5% в 2012-м. Если посчитать "по головам", то получается, что безработица охватит от 7 до 8 млн. человек в год. Откуда взяться такой стабильности на фоне резкого падения ВВП и промышленности? Ответа на этот вопрос прогноз не дает. Быть может, МЭР рассчитывает на то, что по мере преодоления кризиса будут открываться новые производства, которые и обеспечат появление рабочих мест? Но для этого требуются инвестиции в основной капитал, а они должны упасть за предстоящую трехлетку к уровню 2008 года на 14,3%. Нестыковочка получается.

Удивительная стабильность прописана и национальной валюте. В среднем доллар будет дорожать на 1,5–2,5 рубля в год – с 32,6 по итогам 2009-го до 39,2 к концу 2012-го. Поверить в эту плавность довольно сложно, вспоминая резкий обвал рубля в конце прошлого - начале нынешнего года. Многие эксперты считают, что в силу еще ожидающих нашу экономику осенью трудностей (рост бюджетного дефицита, кризис неплатежей по кредитам и пр.), новой девальвации рубля не избежать.

Весьма оптимистичны прогнозы МЭР, касающиеся инфляции. В этом году, по мнению прогнозистов, она окажется меньше запланированной в бюджете - 12%, а к 2012 году и вовсе снизится до 7%. В эту благостную картину можно было бы поверить - стагнация и падение доходов населения в принципе способствуют торможению цен - но мешает наша многолетняя российская практика. А она сводится к тому, что при любом сценарии - хоть при росте, хоть при спаде – цены неизменно стремятся вверх. И сейчас существует немало рисков (повышение тарифов естественных монополий, девальвация рубля, рост денежной массы в экономике и пр.), которые угрожают и дальше раскручивать маховик инфляции. К тому же из года в год обязательно находится какой-нибудь продукт – то бензин, то зерно, то мясо – который начинает внезапно для всех дорожать сумасшедшими темпами и тянет за собой вверх другие цены. Так что в заметное уменьшение инфляции в обозримой перспективе также верится с трудом. Что из всего этого следует? К сожалению, очередной трехлетний прогноз Минэкономразвития по ценности своей не стоит даже той бумаги, на которой он напечатан».

Таким образом, задача обеспечения устойчивого экономического роста предполагает необходимость серьёзных изменений на всех направлениях макроэкономической политики. А задача эта не просто очень важная, от её решения, можно сказать, зависит выживаемость нашей страны, её населения и экономики в сегодняшнем сложном мире.