В то самое мгновение, как палец Алекто коснулся Знака, шрам у Гарри свирепо ожгло, звёздная комната пропала, и вот он стоит на голом камне под утёсом, и вокруг – морская вода, и в душе у него триумф – они схватили мальчишку.
Громкое банг вернуло Гарри обратно. Растерянный, он поднял палочку, но ведьма перед ним уже валилась лицом вниз; она так крепко ударилась об пол, что задребезжали стёкла в книжных шкафах.
– Я ещё никогда никого не Ошеломляла, только на занятиях ДА, – сказала Луна с интересом в голосе. – Шуму было больше, чем я ожидала.
И действительно, потолок задрожал. Послышались, рассыпались эхом торопливые шаги за дверью, ведущей к спальням; они становились всё громче. Заклинание Луны разбудило спящих наверху рэйвенкловцев.
– Луна, ты где? Мне нужно забраться под Плащ!
Нога Луны появилась из ниоткуда; Гарри поспешил к ней, и Луна набросила Плащ на них обоих, как раз когда дверь открылась, и поток неодетых рэйвенкловцев захлестнул гостиную. При виде лежащей без сознания Алекто все заахали и закричали от удивления, и медленно, осторожно собрались вокруг неё, вокруг свирепого чудища, которое может в любой миг очнуться и напасть на них. Потом один храбрый первоклассник выбежал вперёд, поднял ногу и ткнул Алекто в зад большим пальцем.
– По-моему, она вроде как померла! – заорал он в восторге.
– Смотри, – радостно прошептала Луна, когда рэйвенкловцы столпились вокруг Алекто. – Им это по нраву!
– Ага… классно…
Шрам дёргало, и Гарри закрыл глаза, решив погрузиться в сознание Волдеморта… Он двигался по туннелю, ведущему в первую пещеру… Он принял решение сперва проверить медальон, прежде чем явиться в школу… но это не потребует много времени…
Кто- то заколотил во входную дверь, и рэйвенкловцы замерли, как замороженные. Гарри услышал из-за двери мягкий, мелодичный голос орла – дверного молотка: – Куда уходит то, что исчезает?
– Без понятия, ясно? Заткнись! – Гарри узнал рычащий, хамоватый голос брата Алекто, Амикуса. – Алекто? Алекто? Ты здесь? Ты поймала его? Открой дверь!
Перепуганные рэйвенкловцы зашептались между собой. Потом, без предупреждения, загремели громкие звонкие удары, словно кто-то палил в дверь из ружья.
– АЛЕКТО! Если он придёт, и мы не покажем ему Поттера… ты что, хочешь, чтобы было, как с Малфоями? ОТВЕТЬ МНЕ! – вопил Амикус, и сотрясал дверь всем, чем только мог, но та по-прежнему не открывалась. Рэйвенкловцы начали пятиться, самые робкие помчались вверх по лестнице, в постели. Потом, как раз когда Гарри прикидывал, не стоит ли ему распахнуть дверь и Ошеломить Амикуса, пока этот Пожиратель Смерти ещё чего не натворит, за дверью зазвенел ещё один голос, более чем знакомый.
– Можно поинтересоваться, что вы делаете, профессор Кэрроу?
– Пытаюсь – войти – в эту – треклятую – дверь! – проорал Амикус. – Пойдите найдите Флитвика! Пусть он её откроет, сейчас же!
– Но разве там нет вашей сестры? – спросила профессор Мак-Гонагалл. – Разве профессор Флитвик не провёл её туда этим вечером, по вашему настоятельному требованию? Наверное, она сможет открыть для вас дверь? Тогда вам не придётся разбудить пол-замка.
– Она не отвечает, поняли, вы, старая карга? Вы открывайте! А, чтоб… Давайте, ну же!
– Как вам угодно, – подчёркнуто холодно сказала профессор Мак-Гонагалл. Последовал лёгкий стук дверного молотка, и мелодичный голос повторил вопрос:
– Куда уходит то, что исчезает?
– В небытие, которое может быть чем угодно, – ответила профессор Мак-Гонагалл.
– Тонко замечено, – ответил орёл на двери, и дверь распахнулась.
Последние рэйвенкловцы, те, что ещё не ушли, опрометью кинулись к лестнице, когда Амикус ворвался через порог, размахивая палочкой. Он был сутулый, как сестра, с мертвенно-бледным рыхлым лицом и крошечными глазками, которые сразу же углядели Алекто, без движения распростёршуюся на полу. Амикус испустил вопль ярости и ужаса.
– Что они сделали, зверёныши? – ахнул он. – Всем им Пыточное заклятие, всем, пока не признаются, кто это сделал… и что скажет Тёмный Лорд? – вскрикнул он, остановившись над лежащей сестрой и ударив себя кулаком по лбу. – Мы не поймали его, а её вот – поймали и убили!
– Она всего лишь Ошеломлена, – перебила его профессор Мак-Гонагалл, наклонившаяся, чтобы осмотреть Алекто. – С ней будет всё в порядке.
– Да ни хрена она не будет в порядке! – заорал Амикус. – После того, как Тёмный Лорд за неё возьмётся! Она ушла и послала ему сообщение, я почувствовал, как у меня горит Знак, и он сейчас думает, что мы сцапали Поттера!
– Сцапали Поттера? – резко спросила профессор Мак-Гонагалл. – Что это значит – «сцапали Поттера»?
– Он сказал нам, что Поттер может попробовать попасть в Башню Рэйвенкло, и чтобы мы сообщили, если его поймаем!
– С чего это Гарри Поттеру пытаться попасть в Башню Рэйвенкло? Поттер – из моего колледжа!
Гарри услышал, как в её голосе сквозь недоверие и гнев прорвалась нотка гордости, и в нём взметнулись восхищение профессором Мак-Гонагалл и любовь к ней.
– Нам объявлено, что он может прийти сюда, – сказал Кэрроу. – А почему – откуда мне знать?
Профессор Мак-Гонагалл выпрямилась, и взгляд её тёмных глаз обежал комнату. Дважды она смотрела прямо туда, где стояли Гарри и Луна.
– Мы можем свалить всё на щенков, – сказал Амикус, и его поросячье лицо вдруг приобрело хитрое выражение. – Ага, это то, что надо. Мы скажем, эти сопляки устроили на Алекто засаду, те вон сопляки, наверху, – он взглянул на звёздный потолок, в сторону спален, – скажем, что они принудили её надавить на Знак, и вот почему он получил ложный вызов… Пускай их наказывает. Парой сопляков больше, парой меньше – какая разница?
– Только такая, какая между правдой и ложью, между храбростью и трусостью, – сказала побледневшая профессор Мак-Гонагалл, – короче, та разница, которую вы с сестрой кажетесь неспособными понять. И вам больше не выйдет упражнять вашу глупость на студентах Хогвартса. Я этого не допущу.
– Извиняйте?
Амикус двинулся вперёд, пока не оказался прямо перед профессором Мак-Гонагалл, почти лицо в лицо. Она отказалась отступить, но смотрела на него сверху, словно обнаружила что-то мерзкое, прилипшее к унитазу.
– Это не тот случай, когда вы будете что-то допускать, Минерва Мак-Гонагалл. Ваше времечко вышло. Это мы, кто сейчас здесь командует, и вы будете меня слушаться, а то поплатитесь.
И он плюнул ей в лицо.
Гарри сорвал с себя плащ, поднял палочку и сказал: – Ты это зря сделал.
И когда Амикус рывком повернулся, Гарри заорал: – Круцио!
Пожирателя Смерти подбросило в воздух. Он закружился, словно утопающий, корчась и завывая от боли, а потом, под звон и дребезг разбитого стекла, врезался в книжный шкаф и упал, без сознания, на пол. – Я понял, что Беллатриса в виду имела, – сказал Гарри (кровь стучала у него в голове), – этого в самом деле нужно захотеть.
– Поттер! – прошептала профессор Мак-Гонагалл, хватаясь за сердце. – Поттер… ты здесь! Что…? Как…? – она изо всех сил пыталась овладеть собой. – Поттер, это же глупо!
– Он в вас плюнул, – сказал Гарри.
– Поттер, я… это очень… благородно … но как ты не понимешь…?
– Ещё как понимаю, – заверил её Гарри. Каким-то образом её паника его успокоила. – Профессор Мак-Гонагалл, Волдеморт на подходе.
– Ой, его что, теперь можно по имени называть? – спросила Луна с живым интересом, стягивая Плащ-невидимку. Явление ещё одной персоны, объявленной вне закона, казалось, было для профессора Мак-Гонагалл уже слишком. Она попятилась, шатаясь, и упала в ближайшее кресло, хватаясь за воротник своего старого клетчатого халата.
– Не думаю, что сейчас имеет значение, как его называть, – Гарри объяснил Луне. – Он уже знает, что я здесь.
Каким- то дальним кусочком сознания, тем, что был связан с разозлённым, горящим шрамом, Гарри мог видеть, как Волдеморт быстро плывёт через тёмное озеро, в призрачно-зелёной лодке… Он уже рядом с островом, где стоит каменная чаша…
– Ты должен бежать, Поттер, – прошептала профессор Мак-Гонагалл, – сейчас же, так быстро, как только сможешь!
– Я не могу, – сказал Гарри. – Тут есть, что я должен сделать. Профессор, так вы знаете, где диадема Рэйвенкло?
– Д-диадема Рэйвенкло? Конечно же, нет… разве она не потеряна уже сколько веков? – она села чуть прямее. – Поттер, это безумие, сущее безумие, тебе – явиться в замок…
– Я был должен, – сказал Гарри. – Профессор, тут спрятано нечто, что я должен найти, и это может быть диадемой… если бы мне поговорить с профессором Флитвиком…
Послышался шум и звяканье стекла. Амикус приходил в себя. Прежде чем Гарри или Луна смогли что-то сделать, профессор Мак-Гонагалл встала с кресла, направила на Пожирателя Смерти, ворочающегося, как пьяный, палочку, и сказала: – Империо.
Амикус встал, побрёл к сестре, подобрал её палочку, затем послушно прошаркал к профессору Мак-Гонагалл и вручил ей палочки, сестры и свою. Затем он улёгся на пол рядом с Алекто. Профессор Мак-Гонагалл ещё раз повела палочкой, и прямо из воздуха появилась поблёскивающая серебристая верёвка и обвилась вокруг обоих Кэрроу, крепко связав их вместе.
– Поттер, – сказала профессор Мак-Гонагалл, снова оборачиваясь к нему, с полным безразличием к Кэрроу, – если Тот-Кого-Не-Называют в самом деле знает, что ты здесь…
И едва она это сказала, как ярость, подобная физической боли, пронзила Гарри, зажгла его шрам огнём, и мгновение он смотрел на чашу, где зелье стало прозрачным, и видел, что медальона, которому полагалось лежать там в безопасности, нет…
– Поттер, с тобой всё в порядке? – услышал Гарри, и вернулся. Он цеплялся за плечо Луны, чтобы удержаться на ногах.
– Времени очень мало, профессор, Волдеморт приближается, я действую по приказу Дамблдора, я должен найти то, что он хотел, чтобы я нашёл! Но нам нужно вывести отсюда учеников, пока я обыскиваю замок… Волдеморту нужен именно я, но он не остановиться перед убийствами, особенно сейчас… – особенно сейчас, когда он знает, что я нападаю на его Разделённые Сути, уже про себя закончил Гарри фразу.
– Ты действуешь по приказу Дамблдора? – повторила она с выражением совершенного удивления. Потом она выпрямилась в полный рост.
– Мы обеспечим оборону школы против Того-Кого-Не-Называют, пока ты ищешь… эту вещь.
– А это возможно?
– Думаю, да, – сухо сказала профессор Мак-Гонагалл, – как тебе известно, мы, учителя, довольно искусны в магии. Я уверена, мы сможем какое-то время удерживать его, если приложим все свои силы. Конечно, потребуется что-то сделать с профессором Снэйпом…
– Дайте мне…
–…и если Хогвартс вот-вот окажется в осаде, и Тёмный Лорд будет у ворот, то убрать с дороги как можно больше невинных душ, это будет разумно. Правда, Дымолётная сеть под наблюдением, а с замковых земель невозможна телепортация…
– Выход есть, – быстро сказал Гарри, и объяснил про путь в Кабанью Голову.
– Поттер, мы говорим о сотнях учащихся…
– Я знаю, профессор, но если всё внимание Волдеморта и Пожирателей Смерти будет обращено на границу школы, им вряд ли будет интересно, кто там телепортирует из Кабаньей Головы.
– В этом что-то есть, – согласилась профессор Мак-Гонагалл. Она направила палочку на Кэрроу, и на связанные тела упала серебристая сеть, обернулась вокруг их, и подняла их на воздух, где они закачались под синим с золотом потолком, словно два больших, уродливых морских зверя. – Идём. Надо поднять прочих глав колледжей. А вам лучше опять надеть Плащ.
Она пошла к двери, и на ходу подняла палочку. Из её кончика вырвались три серебряные кошки с отчётливыми отметинами вокруг глаз. Покровители побежали, заскользили вперёд, заливая винтовую лестницу серебристым светом, а профессор Мак-Гонагалл, Гарри и Луна поспешили следом.
Они быстро шли по коридорам, и Покровители, один за другим, сворачивали в стороны. Подол клетчатого халата профессора Мак-Гонагалл шелестел по полу, а Гарри и Луна вприпрыжку поспевали за ней, укрывшись плащом.
Они спустились на два этажа, когда к звуку их шагов добавились ещё чьи-то тихие шаги. Гарри (его шрам продолжал побаливать) услышал их первый. Он полез в кошелёк, висевший на шее, за Картой Грабителя, но прежде чем успел её вынуть, профессор Мак-Гонагалл, похоже, заметила, что они не одни. Она остановилась, подняла палочку для схватки, и сказала:
– Кто здесь?
– Это я, – ответил негромкий голос, и из-за доспехов шагнул Северус Снэйп.
При его виде в Гарри закипела ненависть. За тяжестью преступлений Снэйпа он успел позабыть отдельные его черты, забыл, как его тусклые чёрные волосы свисают, обрамляя худое лицо, какой холодный, мёртвый взгляд у его чёрных глаз. Снэйп был не в ночном халате, но одёт в обычный свой чёрный плащ, и он тоже держал палочку наготове для боя.
– Где оба Кэрроу? – спросил он негромко.
– Полагаю, Северус, что там, где ты им велел быть, – сказала профессор Мак-Гонагалл.
Снэйп шагнул ближе, его глаза обшаривали воздух вокруг профессора Мак-Гонагалл, словно он знал о присутствии Гарри. Гарри тоже поднял палочку, готовый напасть.
– У меня было впечатление, – сказал Северус, – что Алекто обнаружила чьё-то проникновение в замок.
– В самом деле? – сказала профессор Мак-Гонагалл. – И откуда у вас такое впечатление?
Снэйп слегка согнул левую руку, где у него на коже был выжжен Знак Мрака.
– А, естественно же, – сказала профессор Мак-Гонагалл. – Я забыла, что у вас, Пожирателей Смерти, есть собственные средства для связи.
Снэйп сделал вид, что не слышал её. Его взгляд продолжал шарить в воздухе рядом с ней, и он придвигался всё ближе и ближе; выглядело так, словно он не осознаёт, что делает.
– Я не знал, Минерва, что сегодня ночью вы патрулируете коридоры.
– Вас это не устраивает?
– Я гадаю, что могло вас в такой поздний час поднять из постели.
– Мне показалось, что я услышала какой-то беспорядок.
– В самом деле? Вроде всё спокойно.
Снэйп посмотрел ей в глаза.
– Минерва, вы не Гарри Поттера видели? Потому что если вы его видели, я должен настоять на…
Движение профессора Мак-Гонагалл было быстрым, Гарри и представить себе такого не мог. Её палочка рассекла воздух, и какую-то секунду Гарри думал, что Снэйп сейчас рухнет без сознания, но скорость его Заклятия Щита была такой, что профессор Мак-Гонагалл пошатнулась. Она махнула палочкой, и факел на стене вылетел из своей подставки. Гарри пришлось, вместо того, чтобы послать заклинание в Снэйпа, оттащить Луну из под летящего вниз огня, а тот заполнил весь коридор, превратился в пылающее кольцо, и ринулся, как лассо, на Снэйпа…
И это был уже не огонь, а огромная чёрная змея, которую профессор Мак-Гонагалл взорвала, обратив в дым; секунду дым менял форму и твердел, и превратился в рой ринувшихся на цель кинжалов. Снэйп избежал их, лишь заставивь стать перед собой доспехи, в которые, в грудь, кинжалы и вошли, один за другим, и лязг отдался эхом.
– Минерва! – послышался скрипучий голос, и, оглянувшись, по-прежнему прикрывая Луну от летящих заклятий, Гарри увидел профессоров Флитвика и Росток, в халатах, со всех ног бегущих к ним по коридору, а за следом за ними пыхтел огромный профессор Слизхорн.
– Нет! – взвизгнул Флитвик, поднимая палочку: – Не будешь ты убивать в Хогвартсе!
Флитвиково заклинание ударило по доспехам, за которыми укрывался Снэйп. С лязгом доспехи ожили. Снэйп вырвался из их сокрушающих объятий и послал доспехи в полёт, прямо на своих противников. Гарри и Луне пришлось броситься на пол, уворачиваясь, но тут доспехи врезались в стену и рассыпались. Когда Гарри поднял голову, Снэйп уже обратился в бегство, Мак-Гонагалл, Флитвик и Росток с топотом бежали вдогонку. Снэйп влетел в дверь какого-то класса, и, мгновение спустя, Гарри услышал, как Мак-Гонагалл кричит: Трус! ТРУС!
– Что случилось, что случилось? – спросила Луна.
Гарри поднял её на ноги, и они помчались по коридору, волоча за собой Плащ-невидимку, и влетели в пустой класс, где профессоры Мак-Гонагалл, Флитвик и Росток стояли у выбитого окна.
– Он выпрыгнул, – сказала профессор Мак-Гонагалл, когда Гарри и Луна вбежали в комнату.
– Хотите сказать, что он мёртв? – Гарри кинулся к окну, не обращая внимания на вскрики Флитвика и Росток, потрясённых его внезапным появлением.
– Нет, он не мёртв, – с горечью сказала профессор Мак-Гонагалл. – У него была палочка, не как у Дамблдора… и, похоже, у своего хозяина он выучился новым фокусам.
С уколом ужаса Гарри увидел вдали огромную, похожую на летучую мышь, тень, летящую к замковой стене.
Сзади послышался тяжёлый топот и сопение: это наконец добежал Слизхорн.
– Гарри! – пропыхтел он, растирая свою необъятную грудь под изумрудно-зелёной шёлковой пижамой. – Мой дорогой мальчик… какой сюрприз… Минерва, пожалуйста, объясни… Северус…?
– Наш директор срочно уволился, – сказала профессор Мак-Гонагалл, показывая на дыру в окне, по форме Снэйпа.
– Профессор! – заорал Гарри, прижимая руку ко лбу. Он видел, как под ним скользит озеро, полное Инфери, почувствовал, как призрачная зелёная лодка ткнулась в подземный берег, и Волдеморт выскочил из неё, с жаждой убийства в сердце…
– Профессор, надо забаррикадировать школу, он идёт сюда!
– Всё ясно. Тот-Кого-Не-Называют приближается, – объяснила профессор Мак-Гонагалл прочим учителям. Росток и Флитвик ахнули. Слизхорн застонал. – У Поттера есть дело в замке, по приказу Дамблдора. Мы должны установить все виды защиты, на какие мы способны, пока Поттер делает то, что ему требуется сделать.
– Вы понимаете, конечно, что ничто, нами сделанное, не будет способно удерживать Сами-Знаете-Кого бесконечно долго? – проскрипел Флитвик.
– Но задержать его мы можем, – сказала профессор Росток.
– Спасибо, Помона, – сказала профессор Мак-Гонагалл, и ведьмы обменялись взглядом мрачного взаимопонимания. – Я полагаю, мы установим вокруг основную защиту, потом соберём наших учеников и встретимся в Большом Зале. Большинство должно быть эвакуировано, хотя, если кто из совершеннолетних пожелает остаться и драться, я думаю, им надо дать эту возможность.
– Согласна, – сказала профессор Росток, уже спешащая к двери. – Встречаю вас в Большом Зале со всем моим колледжем через двадцать минут.
Пока она убегала, было слышно, как она бормочет: – Тентакула, Дьявольские Силки. И стручки Ворчливого Арканника… да, погляжу, как Пожиратели Смерти с ними воюют…
– Я могу прямо отсюда, – сказал Флитвик, и, хотя еле мог выглянуть через подоконник, выставил палочку сквозь выбитое окно и начал бормотать заклинания огромной сложности. Гарри услышал странный шелест, словно Флитвик собирал на замковые земли силу ветра.
– Профессор, – сказал Гарри, подойдя к маленькому преподавателю Чар. – Профессор, простите, что перебиваю, но это важно. У вас нет никакой идеи, где может быть диадема Рэйвенкло?
–… Протего Хоррибилис [14]… диадема Рэйвенкло? – пискнул Флитвик. – Немножечко лишней мудрости никогда не помешает, Поттер, но мне думается, что в такой ситуации она не очень поможет!
– Я только хотел… вы не знаете, где она? Вы её когда-нибудь видели?
– Видел её… Никто её не видел, на человеческой памяти! Мальчик, она потеряна давным-давно!
Гарри почувствовал смесь безнадёжной растерянности и ужаса. Что же она тогда, эта Разделённая Суть?
– Филиус! Жду вас и ваших рэйвенкловцев в Большом Зале! – сказала профессор Мак-Гонагалл, кивком приглашая Гарри и Луну следовать за собой.
Они только дошли до двери, когда Слизхорн разразился речью.
– Дайте сказать! – пропыхтел он, бледный и потный, шевеля моржовыми усами. – Что творится-то! Знаешь, Минерва, я не уверен, что это разумно. Он обязательно найдёт лазейку, ты же знаешь, и тем, кто пытался его задержать, придётся хуже всех…
– Вас, и ваших слитеринцев, я тоже ожидаю увидеть через двадцать минут в Большом Зале, – сказала профессор Мак-Гонагалл. – Если вы захотите отбыть вместе с вашими учениками, мы не будем вас останавливать. Но если хоть кто-то из ваших попытается саботировать нашу оборону, или попытается поднять на нас оружие в этом замке – тогда, Хорас, поединок насмерть.
– Минерва! – ошеломлённо выговорил Слизхорн.
– Пришло время колледжу Слитерина решать, кому он верен, – перебила его профессор Мак-Гонагалл. – Ступай будить своих студентов, Хорас.
Гарри не стал задерживаться, чтобы слушать лепет Слизхорна. Они с Луной последовали за профессором Мак-Гонагалл, которая стала на середине коридора и подняла палочку.
– Пиертотум… ох, ради бога, Филч, не сейчас…
Старый завхоз как раз выбежал им навстречу, хромая и крича: – Ученики не в постелях! Ученики в коридорах!
– Они там, где им положено, а вы законченный идиот! – заорала Мак-Гонагалл. – Ступайте займитесь чем-нибудь полезным! Найдите Пивза!
– П-Пивза? – Филч запнулся, словно никогда раньше не слышал этого имени.
– Да, Пивза, дурак, Пивза! Словно вы четверть века на него не жаловались? Ступайте и приведите его, немедленно.
Филч очевидно решил, что профессор Мак-Гонагалл куда-то задевала свой ум, но похромал прочь, сутулясь, бормоча что-то себе под нос.
– А сейчас… Пиертотум Локоматор! – крикнула профессор Мак-Гонагалл. И вдоль всего коридора статуи и доспехи спрыгнули со своих пьедесталов, и по раскатистому грохоту, донёсшемуся с верхних и нижних этажей, Гарри понял, что по всему замку происходит то же самое.
– Хогвартс в опасности! – прокричала профессор Мак-Гонагалл. – Встаньте на рубеже, защищайте нас, выполняйте ваш долг перед нашей школой!
С криком и грохотом мимо Гарри прошагали движущиеся статуи, одни меньше, другие больше человеческого роста. И ещё там были животные, и лязгающие доспехи, размахивающие мечами и шипастыми гирями на цепях.
– А сейчас, Поттер, – сказала Мак-Гонагалл, – тебе и мисс Лавгуд лучше вернуться к вашим друзьям, и привести их в Большой Зал… я подниму гриффиндорцев.
Они расстались на следующей лестничной площадке, Гарри и Луна повернули назад, к тайному ходу в Выручай-комнату. На бегу они встречали толпы учеников, большей частью в дорожных плащах поверх пижам; учителя и префекты вели их в Большой Зал.
– Это был Поттер!
– Гарри Поттер!
– Точно он, клянусь, я только что его видел!
Но Гарри не оглядывался; наконец они добрались до входа в Выручай-комнату, Гарри привалился к заколдованной стене, она открылась, чтобы их впустить, и Гарри с Луной поспешили вниз по ступеням.
– Что эт…?
Увидев комнату, Гарри от потрясения поскользнулся на последней ступеньке. Комната была набита битком, в ней было много больше народа, чем когда Гарри отсюда уходил. На него смотрели Кингсли и Люпин, и тут были Оливер Вуд, Кэти Белл, Ангелина Джонсон и Алисия Спиннет, Билл и Флёр, и мистер и миссис Висли.
– Гарри, что происходит? – спросил Люпин, встречая его внизу лестницы.
– Волдеморт приближается, там баррикадируют школу… Снэйп убежал… А вы что здесь делаете? Как вы узнали?
– Мы послали сообщения всем, кто был в Дамблдоровой Армии, – объяснил Фред. – Гарри, ты ведь, конечно, не ждал, что кто-то захочет упустить забаву, так что ДА известила Орден Феникса, а дальше пошло, как снежный ком.
– С чего начинаем, Гарри? – крикнул Джордж. – Что делается-то?
– Там эвакуируют младших учеников, и в Большом Зале общий сбор, для организации, – сказал Гарри. – Мы готовимся к бою.
Взрыв криков, все кинулись к лестнице. Мимо прижатого к стене Гарри пробегали вперемешку члены Ордена Феникса, Дамблдорова Армия, старая Гаррина квиддитчная команда, все с палочками в руках, все направлялись в Большой Зал.
– Луна, идём, – крикнул, пробегая, Дин, и протянул свободную руку; Луна схватилась за неё и последовала за ним по леснице.
Толпа поредела. Внизу, в Выручай-комнате, осталась маленькая кучка народа, и Гарри направился к ним. Миссис Висли боролась с Джинни. Вокруг стояли Люпин, Фред, Джордж, Билл и Флёр.
– Ты несовершеннолетняя! – кричала миссис Висли, когда Гарри подошёл к ним. – Я тебе не позволю! Мальчики – да, но ты, ты отправишься домой!
– И не подумаю!
Волосы Джинни мотались, когда она вырывала свою руку из пальцев матери.
– Я в Дамблдоровой Армии…
– Банда подростков!
– Банда подростков, которая готова на то, на что никто другой не решается! – сказал Фред.
– Ей шестнадцать! – заорала миссис Висли. – Ей ещё мало лет! О чём вы двое думали, забирая её с собой…
Судя по виду Фреда и Джорджа, им стало за себя немножко стыдно.
– Джинни, мама права, – мягко сказал Билл. – Мы не можем на это пойти. Все несовершеннолетние должны уйти отсюда, это совершенно правильно.
– Я не могу пойти домой! – кричала Джинни, в её глазах блестели злые слёзы. – Вся моя семья здесь, я не могу оставаться там одна, и ничего не знать, и…
Её глаза первый раз поймали взгляд Гарри. Она посмотрела на него с надеждой, но он помотал головой, и она отвернулась с горечью.
– Отлично, – сказала она, глядя на вход в туннель, ведущий в Кабанью Голову. – Тогда всем до свидания, и…
Стало слышно, как кто-то карабкается, потом был глухой удар: кто-то ещё выбрался из туннеля, оступился и упал. Потом он поднялся, ухватившись за ближайший к нему стул, посмотрел вокруг сквозь криво сидящие очки в роговой оправе, и сказал:
– Я не опоздал? Уже началось? Я только что узнал, и я… я…
Перси сбился и замолк. Было видно, что он никак не ожидал налететь на почти всех своих родных. Долгое ошеломлённое молчание прервала Флёр, повернувшись к Люпину и спросив, в более чем прозрачной попытке разрядить напряжение: – Так… как живёт малиш Тедди?
Люпин уставился на неё, изумлённо моргая. Молчание Висли, казалось, твердело, как глыба льда.
– Я… ох да… с ним всё прекрасно! – громко сказал Люпин. – Да, с ним Тонкс… они у её матери…
Перси и все остальные Висли продолжали смотреть друг на друга, как замороженные.
– Вот, я фото принёс, – крикнул Люпин, вытаскивая из внутреннего кармана куртки фотографию и показывая её Флёр и Гарри; они увидели крошечного ребёнка с хохолком ярко-бирюзовых волос, взмахивающего пухлыми кулачками.
– Я был дурак! – проревел Перси, так громко, что Люпин чуть не уронил фотографию. – Я был идиот, я был напыщенный болтун, я был… был…
– Влюблённый в Министерство, плюющий на семью, жадный до власти недоумок, – сказал Фред.
Перси сглотнул.
– Да, такой был!
– Ну, честнее этого уже не скажешь, – сказал Фред, протягивая Перси руку.
Миссис Висли разрыдалась. Она кинулась вперёд, оттолкнула Фреда, и заключила Перси в удушающие объятия, а он трепал её по спине, не сводя глаз с отца.
– Прости, папа.
Мистер Висли часто заморгал, потом тоже поспешил обнять сына.
– Так что же вам, Перси, мозги вправило? – поинтересовался Джордж.
– Это уже раньше случилось, – сказал Перси, промокая глаза под очками уголком дорожного плаща. – Но мне ещё надо было найти, как оттуда выбраться, а в Министерстве это не так просто, они то и дело сажают предателей в тюрьму. Я сумел наладить связь с Аберфортом, и он известил меня десять минут назад, что Хогвартс собирается воевать, вот я и пришёл.
– Ну, во времена, подобные нынешним, мы привыкли ждать, что наши префекты нас возглавят, – сказал Джордж, хорошо изобразив самые напыщенные интонации Перси. – А теперь пошли наверх, драться, а то всех приличных Пожирателей Смерти расхватают.
– Значит, вы теперь моя невестка? – сказал Перси, пожимая руку Флёр, когда они вместе с Биллом, Фредом и Джорджем поспешили к лестнице.
– Джинни! – гаркнула миссис Висли.
Под шумок общего примирения Джинни тоже попыталась ускользнуть на лестницу.
– Молли, а как насчёт вот такого, – сказал Люпин. – Почему Джинни не остаться вот здесь, по крайней мере она будет вблизи от событий, и будет знать, что происходит, но не окажется в гуще схватки?
– Я…
– Это хорошая идея, – твёрдо сказал мистер Висли. – Джинни, ты остаёшься в этой комнате, ты меня слышишь?
Не было похоже, чтобы Джинни эта идея особенно понравилась, но, под непривычно строгим взглядом отца, она кивнула. Мистер Висли, миссис Висли и Люпин направились к лестнице.
– Где Рон? – спросил Гарри. – Где Эрмиона?
– Должно быть, уже поднялись в Большой Зал, – крикнул мистер Висли через плечо.
– Я не видел, чтобы они прошли мимо меня, – сказал Гарри.
– Они что-то такое говорили о ванной, – сказала Джинни. – Почти сразу, как ты ушёл.
– О ванной?
Гарри быстро пересёк Выручай-комнату и проверил ванную рядом с выходной дверью. Там было пусто.
– Ты точно помнишь, что они говорили о ван…?
Но тут его шрам ожгло, и Выручай-комната пропала. Он смотрел сквозь высокие ворота из узорного железа, с крылатыми вепрями на столбах по бокам, смотрел через тёмную лужайку на замок, сверкающий огнями. Нагини лежала у него на плечах. Он был полон того холодного, жестокого сознания цели, которое предвещало убийства.
