Кто же все-таки отправил Федора Михайловича Сумкина в древний Китай, и зачем он это сделал? Вы, кстати, «Властелина колец» любите? 10 страница

 

Стали обсуждать дальнейшие действия. Ясно было, что са-мим им дороги в столицу, то есть в Сянъян, не найти, а по-тому следует уповать или на Лю Бана, или на Суня Девято-го, если смотритель вдруг не появится. Сумкин в очередной раз заметил, что план налета на императорскую сокровищ-ницу кажется ему не то чтобы абсурдным, но решительно невыполнимым. «Вы, я так вижу, не очень себе представляе-те, что такое столица, а уж тем более – дворцы и сокровищ-ница. Во-первых, все это охраняется так, что и мышь не про-скочит. Ну, насчет мыши, возможно, я погорячился, мышь проскочит, но три половозрелых существа – никогда. Нас за-режут, заколют, напичкают стрелами еще на подходах, и мы будем лежать и печально смотреть, как кровь радостно по-кидает наши мужественные организмы, а потом наши брен-ные тела выкинут на свалку и там ими отменно попируют

 

 

древнекитайские собаки. Я хочу сказать, что это совершен-но безнадежное предприятие, – и Сумкин обильно посыпал окрестную траву сигаретным пеплом. – Если бы спросили меня, если бы хоть кто-то и о чем-то спросил меня, то я бы посоветовал не напрягаться и не тратить силы на бессмыс-ленное путешествие в Сянъян. Куда проще покончить с со-бой прямо здесь, на этой милой лужайке, если уж так необхо-димо умереть. Впрочем, прошу занести в протокол, что лич-но я вовсе не собираюсь умирать ни этим и ни другим утром в течение ближайших пятидесяти лет. А равно ни днем и ни вечером».

 

Ника посмотрела на Чижикова умоляюще. Котя в ответ пожал плечами. В речах Сумкина был смысл. Чижиков рас-суждал примерно так же: в сокровищницу им никак не по-пасть, это самоубийство. И оттого прямо и открыто спросил Нику, нет ли у нее на такой вот безнадежный случай туза в рукаве или, скажем, кролика в шляпе, которые помогут им и

0сжизнью не расстаться, и миссию выполнить.

 

– О чем-то ведь в твоем будущем думали, когда все это за-тевали? – резонно спросил Котя.

 

И Ника призналась, что да, думали. Да, были рассмотрены основные вероятностные хронолинии, и всякий раз полу-чалось, что миссия должна увенчаться успехом. Только она, Ника, не знает, почему это произойдет:

 

– Я же говорила! Обстоятельства сложатся так, – сказала девушка, – что у нас все получится. И мы не должны нару-шать естественного хода событий.

– Прекрасно! – не удержался от саркастического замеча-ния Сумкин. – Да здравствуют обстоятельства и их есте-ственный ход!

Чижиков только молча покачал головой. Однако выбора не было: или идти в столицу – с целью проникновения в им-ператорскую сокровищницу и изъятия из нее невесть чего, или никуда не идти и навсегда остаться тут, в третьем веке до нашей эры.

 

 

Сумкин раскипятился не на шутку: авантюра чистой воды, добровольное самоубийство! – но Котя был тверд. Предрас-светный сон все еще стоял перед его глазами: картина апо-калипсиса была столь явной и реалистичной, что Котю до сих пор пробирала дрожь при одном лишь воспоминании об увиденном. Чижиков странным, необъяснимым образом чувствовал, что сон этот напрямую связан с их так называе-мой миссией в древнем Китае. Наверное, Ника права: нужно шаг за шагом пройти весь путь, чтобы добиться желанного результата. Для себя Котя уже решил, что если вдруг Сумкин заартачится и наотрез откажется идти в столицу, он отпра-вится туда вдвоем с Никой, ибо это жизненно необходимо.

Не допустить...

Не допустить!

 

Тут их прервал Сунь Девятый: мальчик, почтительно кла-няясь, приглашал их к завтраку. Его жестикуляция была по-нятна и без перевода: рисовые колобки и ключевая вода, обычная походная древнекитайская трапеза. Необычным было то, что руки мальчишки дрожали, а еще он настойчиво избегал глядеть спутникам в глаза.

 

Исполнив обязанности слуги, Сунь Девятый отошел в сто-ронку, сел на землю и принялся о чем-то напряженно ду-мать, а злополучные путешественники во времени верну-лись к предмету своей беседы.

 

– Ладно, обратимся к насущному, – неожиданно предло-жил Сумкин, вкусив колобка, – то есть к нашему другу Лю Бану.

Чижиков удивился, ожидая, что Федор продолжит угова-ривать их не лезть добровольно в смертельную ловушку, но великий китаевед, видимо, тоже что-то для себя решил.

– Я предлагаю, – тут Сумкин внимательно посмотрел на Чижикова и Нику поверх очков, – не обманывать нашего благодетеля больше того, чем это необходимо для, извини-те за такое слово, выживания. Конкретизируя свое предло-жение, скажу: не стоит выдавать себя за магов или за кого

 

 

там нас в своей дремучей серости принял Лю Бан. Штука в том, что китайское общество на том этапе его развития, на котором оно сейчас пребывает... гм... просто пронизано ве-рой во всевозможную сверхъестественную дребедень, зна-мения, духов и, само собой, в человеческих особей, которые так или иначе – кто выпив ртути, а кто пожевав киновари

 

– некими волшебными свойствами овладели. Так вот, не бу-дем плодить ложных сущностей, друзья мои, их и без нас до-статочно.

– И что ты предлагаешь? – спросил Чижиков.

– Для начала, старик, я предлагаю заявить Лю Бану, что мы никакие не маги, а просто сопровождаем благовещее животное – кстати, где оно? Да, сопровождаем, потому как оно нас с этой целью выбрало, бог весть, по какой причи-не. Вступило зверю в голову, а мы что, спорить с ним, с та-ким благовещим будем? Нет, конечно! Только волшебной силы в нас нет совершенно. Это чтобы Лю Бан не ждал и не надеялся. Я понимаю, он не поверит и будет ожидать, что мы нет-нет, да и плюнем невзначай огнем или случайно вызовем дождь, но совесть наша будет чиста: мы предупре-дили. Я это зачем предлагаю? Исключительно из заботы о Лю Бане! Чтобы когда нас всех в столице на кусочки пору-бят, он не удивлялся сверх меры, а тикал прочь со всех ног, не дожидаясь нашего внеочередного воскрешения, и чтобы непременно основал династию Хань, как ему на роду и на-писано.

 

И Сумкин подмигнул Нике.

Тут, собственно, Лю Бан и подоспел. Ника едва успела метнуться за попугаем.

 

–...Нет-нет, смотритель Лю, – продолжал Сумкин, – мы са-мые обычные люди, пришедшие из далеких краев вслед за благовещим животным. Оно осенило нас своей милостью, и ныне – мы простые спутники ему. Почтительно просим тебя сохранить это в тайне!

 

 

Лю Бан недоверчиво пожевал губами. Шпунтик замер по-добно глиняной статуэтке: неподвижно сидел, не отводя взгляда от смотрителя. Лю Бан на всякий случай еще раз ему поклонился.

 

– Я, ничтожный, не смею расспрашивать вас о тайных пу-тях благовещего животного мао, – заговорил смотритель, –

 

0Иесли вы, уважаемый Сыпокэ, просите сохранить вашу тай-ну, я так и сделаю.

 

Между тем Чижиков, впервые при ярком свете солнца уви-дев дородное лицо уездного чиновника, случайно посмотрел ему в глаза – и замер: один глаз Лю Бана был темно-синим, а второй – темно-зеленым. И это тогда, когда обычно глаза у китайцев черны, как ночь! Котя уже открыл было рот, но тут очень вовремя подоспел Сунь Девятый, раздираемый жела-нием немедленно высказаться.

 

– Чего тебе? – спросил его Лю Бан.

– Господин смотритель, – мальчик замялся, переводя взгляд с хозяина на спутников благовещего животного и об-ратно. – Этой ночью...

– Говори яснее! – велел Лю Бан. – Что этой ночью?

– На нас напали, господин! Я их не видел, но стрелы так и летели, так и летели!

 

– Вы не ранены? Господин Сыпокэ? Господин Килэки? Го-спожа Кэсы? – стал взволнованно спрашивать Лю Бан. – Кто напал на вас? Кто?!

– Мы не поняли, – развел руками Сумкин. – Мы спали и лишь счастливая случайность...

 

– Я видел! – твердо сказал Сунь Девятый, во все глаза гля-дя на Сумкина. – Я видел! Нам помогли духи! Они охраняли наш сон! – во взоре мальчика загорелся огонь восторга. – Духи носились по воздуху и отклоняли стрелы, а потом они набросились на злодеев и разорвали их на части! И исчезли, как будто их и не было!

– Великое Небо... – потрясенно прошептал Лю Бан и об-ратил взор к развалинам храма. – Нужно совершить моле-

 

 

ния, нужно возблагодарить духов, – вдруг лицо его омра-чилось. – Но у нас для этого совсем нет времени! Какая жа-лость.

Он тревожно взглянул на путников и пал ниц:

– Добрые господа, прошу простить ничтожного, что со-всем заморочил вас никчемной болтовней! Я спешил сюда изо всех сил, дабы предупредить: в эту сторону движутся императорские гвардейцы и, если мы не поторопимся, они непременно обнаружат это укрытие, ибо, нежданно при-быв в наш городок ночью, они, мнится мне, искали имен-но вас.

 

– Откуда вам это известно, почтенный господин Лю? – спросил Чижиков, охваченный тяжелым предчувствием и поджидая скорых неприятностей. А ведь есть еще и эти раз-ноцветные глаза смотрителя!

 

– Оттого, господин Килэки, что с ними прибыл сам импе-раторский советник Гао. Полночи они выспрашивали меня

 

0имоих подчиненных, не было ли за последние дни замечено в наших пределах пришлых людей, по виду чужестранцев из иных земель, но вас никто, кроме меня, не видел, – ответил Лю Бан.

 

Чижиков хотел было спросить про Ян Гэ, но вовремя при-кусил язык.

 

– Вот отчего я, пользуясь первой же возможностью, поки-нул город и со всех ног поспешил сюда. Сунь, если ты хочешь вернуться в Сышуй, я не буду тебе препятствовать!

– Нет, мой господин, – твердо сказал Сунь Девятый. – Если позволите, я последую за вами. Не гоните меня.

 

– Хорошо, хорошо, – закивал Лю Бан. – Тогда живо собирай вещи! Надо уничтожить следы костра. Поторопитесь, до-брые господа, поторопитесь! Я иду с вами!

Собрались довольно быстро, если не сказать стремитель-но: Лю Бан не подгонял, но после того, как смотритель са-молично принялся заливать и затаптывать кострище, даже медлительный Сумкин в два счета обулся в непослушные

 

 

древнекитайские лапти. Чижиков же, одолеваемый тяжелы-ми мыслями, собирался на автопилоте.

 

Когда, покинув окрестности храма, они взошли на верши-ну ближайшего высокого холма, Лю Бан указал пальцем на-зад и вниз, и, вглядевшись, все, кроме подслеповатого Сум-кина, увидели отряд: неразличимо-темные фигурки как раз пересекали открытое пространство; впереди ехал человек на коне. Гвардейцы направлялись в сторону от беглецов, шли неспешно.

 

– А они нас не увидят? – спросил Чижиков смотрителя, воровато заглянув ему в глаза и зацепившись за них взгля-дом.

– Нет, господин Килэки, – успокоил его Лю Бан. – Гвардей-цы не знают наверняка, что вы здесь. И уж определенно не думают, что здесь я, – вздохнул он. – Долг уездного смотри-теля быть в своей управе и неустанно следить за вверенны-ми ему землями, а я... – Лю Бан махнул рукой. – Но видит Небо, не я первым предал свой долг!

 

С этими словами он быстро зашагал вперед.

 

– Слушай, что-то я уже запарился по местным косогорам бегать, – потихоньку сообщил Чижикову Сумкин, поравняв-шись с ним. – Как думаешь, старик, долго мы еще по полям, да по долам скакать, что твои козы, будем? Не пора ли поо-бедать?

 

– Все бы ты ел, – буркнул не меньше друга притомившийся Чижиков. – Вон посмотри на благовещее животное: бежит и не жалуется.

Шпунтик и правда уже который час терпеливо трусил па-раллельным курсом, иногда наведываясь в исследователь-ских целях в подходящие кусты. Нельзя сказать, что у кота был совершенно довольный жизнью вид, но пока Шпунтик точно не жаловался.

 

Не жаловалась и Ника: девушка шла ровно, не запинаясь и не останавливаясь. Как автомат.

 

Наконец последний довольно длительный спуск с холма закончился, и путешественники уперлись в лес. Не в очеред-ную рощу, но именно в лес – густой, обширный, высокий! Под кронами деревьев было темно. Идти туда откровенно не хотелось.

 

– Позвольте предложить вам, добрые господа, найти в лесу подходящую поляну и уже там, в безопасности, дать отдых усталым ногам и вкусить чаемой пищи, – предложил Лю Бан.

 

– Было бы... неплохо... смотритель Лю, – в три приема одо-брил запыхавшийся от спуска Сумкин. – А... там действи-тельно безопасно?

– Что может угрожать путнику в лесу? – ответил Лю Бан.

– Лишь дикие звери да лихие люди. Но у нас нет ценностей, вдобавок с нами мечи и благовещий зверь мао! – простер смотритель руку в сторону Шпунтика.

– Действительно... – пробормотал Котя. – С нами зверь.

– Аминь, – шепотом закончил Сумкин и поправил очки на носу. – Очень курить хочется, – пожаловался он Чижикову. – Может, покурим, старик?

– Терпи, – велел тот. – Вот остановимся дать отдых ногам и придумаешь, как объяснить ему, – Котя кивнул на Лю Бана,

 

– и ему, – Котя кивнул на мальчика Суня, – что это у тебя за дьявольская дымящаяся палочка торчит изо рта.

 

– А тебе будто не хочется? – горячо зашептал Сумкин, бле-стя очками.

 

– Хочется, – согласился Чижиков. – Но я терплю, потому что так надо для дела. Понял?

 

И они вошли в лес.

По первости Сумкин радовался: скорость движения замет-но снизилась, к тому же в лесу было прохладно, хотя уже на-чинало припекать. Но вскоре Федор нахмурился: идти по густому, нетронутому лесу, где никто не потрудился прору-бить просеку, удовольствие сомнительное, тем более в древ-некитайских, как великий китаевед их назвал, лаптях, подо-швы которых позволяли во всем разнообразии ощущать суч-

 

 

ки, палки и прочую почву. Волевым усилием догнав Чижи-кова и заковыляв рядом, Федор шепотом потребовал, чтобы ему немедленно разрешили переодеться в привычные раз-ношенные туфли, болтавшиеся в дорожном свертке за спи-ной, но получил мотивированный соблюдением конспира-ции отказ.

 

В результате Сумкин отстал – плелся самым последним. Там, в арьергарде его атаковали комары. Комаров в лесу ока-залось немного, но всем им крайне полюбились оттопырен-ные уши великого китаеведа.

 

Шпунтик, хоть и не очень Сумкина любил, тем не менее всячески поддерживал его: бежал рядом, иногда даже отста-вал – и когда Федор оглядывался, изображал крайнюю уста-лость. Сумкин, видя, что кому-то еще хуже чем ему, бодрил-ся, хотя, конечно, до конца не верил лукавому коту. Потом Федор сообразил, в чем прелесть быть замыкающим, и ти-хонько, пряча сигарету в кулаке, закурил, что на время при-мирило его с лесом и отпугнуло комаров.

 

Примерно через час в густо стоявших на пути деревьях забрезжил просвет. Лю Бан и Сунь Девятый первыми вы-брались на небольшую поляну. Чижиков шел следом и с ходу налетел на внезапно остановившегося смотрителя, ощутимо толкнув будущего основателя династии Хань. Тот не обратил на толчок никакого внимания – насторо-женно глядел вперед, взявшись показательно за рукоять меча.

 

Сзади уже тянули шеи, пытаясь понять, в чем дело, Ника и Сумкин.

 

Посреди поляны лежал плоский замшелый камень, а на камне лицом к пришедшим сидел странного вида человек. Был он гол по пояс и изрядно мускулист, мощный торс его по-крывали многочисленные черные грубые татуировки. Сидел он, скрестив под собой ноги в широких темно-коричневых штанах. Смоляные волосы, длинные и спутанные, были пе-рехвачены веревкой. Из-под кустистых неряшливых бровей

 

 

на пришельцев смотрели маленькие злые глазки. Лицо этого человека, круглое и свирепое, произвело на Чижикова самое отталкивающее впечатление: весь вид его дышал первобыт-ной свирепостью, а на щеке вдобавок багровело квадратное клеймо – отметина, которой владыка Поднебесной жаловал преступников.

 

Убедившись, что его заметили, волосатый человек мед-ленно сомкнул короткие толстые пальцы на древке при-слоненной к камню небольшой секиры с широким лезвием, медленно воздел ее вверх и столь же медленно вытянул в сторону Лю Бана и его спутников.

– Разбойники, – прошептал Лю Бан.

Человек с секирой сидел на камне с устремленной в сто-рону пришедших секирой, сверлил их взглядом и сохранял полное молчание.

– Бежим? – тихо предложил Сумкин.

 

Но отреагировать на его смелое предложение, равно как и последовать ему, никто не успел: разбойник внезапно захо-хотал утробным демоническим смехом и поднял секиру над головой; в то же мгновение путники ощутили, что они здесь далеко не одни. Заросли вокруг наполнились стремитель-ным движением, и через какую-то пару секунд пришлые были взяты в плотное кольцо. Чижиков почувствовал, как в шею ему, царапая до крови кожу, уперлось острие копья, второе прокололо одежду между лопаток. Котя понимающе убрал руку с меча, замер.

 

– Э! Э! Стоп, стоп, стоп! – воскликнул рядом Сумкин, но в ответ получил могучий пинок под зад и ткнулся лицом в тра-ву. – Ну ладно, ладно, – глухо проворчал он из травы, а над поверженным Федором уже стоял волосатый, полуголый, за-горелый и кривоногий разбойник, и нечистой пяткой упи-рался Сумкину в поясницу, прижимая великого китаеведа

0кземле. Для полной ясности момента он приставил Федору

 

0кзатылку копье – короткое, толстое, с большим бронзовым наконечником.

 

 

– Не сопротивляйтесь, – посоветовал Лю Бан и уронил меч

 

0втраву.

Никто сопротивляться и не думал: просто не успели.

В этот миг обладатель секиры картинно, рисуясь перед сво-ею ватагою, поднялся с камня и неторопливо приблизился к пленникам. Остановился перед ними и внимательно осмо-трел. Чижиков поморщился: от разбойника несло давно немы-тым телом и еще какими-то острыми звериными запахами.

 

Вглядевшись в Нику, разбойник довольно хмыкнул, по Суню Девятому лишь мазнул взглядом. Наибольший инте-рес у него вызвал Чижиков.

– Кто ты, варвар? – спросил главарь.

– Это торговые люди с севера, – начал было Лю Бан, но раз-бойник так на него зыркнул, что слова застряли у смотрите-ля в горле.

– Разве я тебя спрашивал?

– Нет, – отвел глаза смотритель.

– Нет, – утвердительно кивнул разбойник. – Нет.

И устремил взгляд на Чижикова.

Котя чувствовал себя отвратительно: по шее текла кровь, между лопатками было очень неуютно, со всех сторон его обступили неведомые люди. Они дышали ему в затылок и в любой момент могли сделать с Чижиковым что угодно, а он никак не мог этому воспротивиться. Никогда еще Котя не чувствовал себя столь беспомощным!

 

– Так кто ты, варвар? – главарь ткнул Котю твердым паль-цем в грудь.

 

– Мое имя Килэки, я торговец с севера. Меня и моих спут-ников ограбили, отняли все имущество и товары, – придер-живаясь легенды, заговорил Чижиков. – У нас не осталось ничего, кроме наших никчемных жизней. Разве что два меча. А то отпустили бы вы нас, вольные люди, а?

 

– Килэки... Килэки... – покатал разбойник странное имя на языке. – Это твои спутники, варвар? – указал он на других схваченных.

 

 

Котя кивнул.

 

– Мой двоюродный брат Сыпокэ, – опасаясь резко пошеве-литься, подбородком указал на поверженного Сумкина, – а там Кэсы, наша преданная служанка.

– А это? – мотнул спутанной гривой в сторону Лю Бана раз-бойник. – Тоже твой двоюродный брат? Или дядя? А это его сынишка? Или твой племянник?

Прочие разбойники разразились смехом, оценив шутку главаря по достоинству.

 

– Нет, эти двое согласились нам помочь добраться до сто-лицы, где живут наши родственники, – пояснил Чижиков. – Мы плохо знаем здешние места.

– Зато мы знаем хорошо! – хохотнул главарь и обратился к своим разбойным соратникам. – Они забавные, эти варвары. Возьмем их с собой! Пусть старший брат решает.

 

И повелительно махнул секирой.

Тут Чижикову грубо выкрутили и связали руки, на голову накинули дерюгу, и Котя чуть не задохнулся от ударившей в ноздри вони.

ЭПИЗОД 11

 

Разбойничий стан

 

Поднебесная, лесной массив в нескольких часах пути от уезда Пэйсянь,

61 век до н.э.

0Влесу Шпунтику весьма понравилось. Даже больше, чем в рощах и вообще в траве. Потому что лес был густой, но глав-ное – деревья в нем просто располагали к тому, чтобы слегка разбежаться и взлететь на когтях по стволу вверх метра на два, а то и на три. И там, вцепившись в осыпающуюся кору, гордо оглядывать окрестности – до тех пор, пока вниз не по-тянет.

 

Еще в лесу Шпунтику встретилась лягушка. Кот и понятия не имел, что на свете бывают такие забавные и в то же время нелепые существа. Смысл лягушки Шпунтик постиг не сра-зу. Как потенциальная еда лягушка ему совершенно не при-глянулась, она была равнодушная и противно-холодная, та-кую есть смешно и даже неприятно. Собственных дел у ля-гушки, как понял Шпунтик, никаких не было: лягушка про-сто сидела на камушке и пялилась на окружающий мир вы-пуклыми бессмысленными глазами, производя впечатление полной идиотки, в сравнении с которой дура-мышь была вер-хом сообразительности и природной целесообразности.