Кто же все-таки отправил Федора Михайловича Сумкина в древний Китай, и зачем он это сделал? Вы, кстати, «Властелина колец» любите? 3 страница

Шелестела листва. Где-то жизнерадостно кричала пти-ца.

 

Слева от Чижикова стояла Ника. В правой руке Котя держал кошачью переноску, из которой на всю округу несся мощный басовитый рев, напоминающий звук разо-гревающегося гоночного автомобиля. А вокруг царила природа: рощица сзади, куст впереди, за ним пологий берег живописного озера с зарослями осоки и камышей по берегам, а за озером – жиденький, не вошедший еще в силу лесок.

 

– Оба-на... – только и смог вымолвить оторопевший Чи-жиков. – Я даже не спрашиваю, где самолет...

 

И хотя он не спрашивал, самолет ответил. Он возник в ослепительно-синем небе, объятый пламенем, и с душе-раздирающим воем понесся к земле – Коте показалось, что прямо ему на голову. Жирно чадя, самолет стремительно увеличивался в размерах, и Чижиков замер, попросту ока-менел, пораженный невиданным зрелищем катастрофы.

 

От судьбы не убежишь, – пронеслось в голове. Котя обер-нулся к Нике и увидел, что та разглядывает падающий са-молет с видимым интересом и безо всякой боязни. Чижиков схватил девушку за плечо, дернул вниз, повалил на траву и закрыл собою, ежесекундно ожидая удара...

 

Удара все не было – и тогда Котя приподнялся на локтях, не переставая прижимать Нику к земле, и огляделся. Во-время: самолет, воя и плюясь пламенем, в облаке пара све-чой вонзался в темную гладь озера.

 

 

Грохот ударил по ушам, земля содрогнулась и... стало тихо.

Даже Шпунтик заткнулся.

 

Совсем рядом, как ни в чем не бывало, чирикнула неви-димая пичуга.

Чижиков поднялся на ноги и посмотрел на озеро.

По поверхности шла крупная рябь, а над нею разметались клочья сияющей сахарной ваты, подозрительно похожие по цвету и консистенции на то облако-кокон, в чьих объятьях Чижиков провел худшие минуты своей жизни.

 

И все. Ни тебе обломков, ни отдельно плавающих чемо-данов или каких-то иных зримых примет того, что пару секунд назад в озеро рухнул горящий самолет с более чем сотней пассажиров на борту.

 

Чижиков ринулся к воде. Было скользко, и он чуть не упал пару раз, пока наконец не подобрался к самым камышам. Котя вглядывался в озеро, но ни в воде, ни на берегу не про-сматривалось ни малейших признаков крушения. Словно и не было никакого самолета.

 

– Не такое оно и глубокое, это озеро, – отрешенно про-бормотал Котя себе под нос. – Что тут, черт возьми, опять происходит?

Он машинально сорвал камыш и, похлопывая ею по ноге, медленно, неторопливо взобрался обратно по склону на-верх – к кусту, где прямо на траве сидела растрепанная Ника, а неподалеку от нее сквозь прутья переноски отчаян-но вытаращился на хозяина Шпунтик.

 

Не говоря ни слова, Чижиков подошел к клетке и устало присел рядом. Шпунтик, позабывший все обиды за бурной чередой последних событий, вопросительно муркнул.

– Да-да... Извини, мой хвостатый друг, – Котя открыл дверцу переноски, и освобожденный кот пулей вылетел на свободу.

Вылетел – и тут же замер. Принюхался, прислушался: воз-дух пах не так, как должен, звуки улавливались сплошь не-

 

 

правильные. Мир кругом изменился, и кот повернулся было к хозяину за разъяснениями, но тут увидел куст.

 

Куст был большой, как следует разросшийся – ветви и листва начинались, казалось, прямо от земли. Шпунтик, оставив претензии и вопросы на потом, рысью устремил-ся вперед, шумно затормозил у корней, пошуршал и за-тих.

– Хоть кому-то хорошо, – пробормотал Чижиков.

 

– Дядя Костя...

 

Из-под куста послышались характерные звуки: Шпун-тик старательно зарывал в землю содеянное. Котя взгля-нул на Нику. Ему совершенно не хотелось с нею говорить. Ему вообще сейчас говорить не хотелось – все то, что про-изошло за последние несколько часов, было для него не-много чересчур. Девочка-подросток вдруг превратилась в двадцатитрехлетнюю девицу, а безмятежный полет в Пе-кин – в сущий ужас. Еще Чижиков, на минутку один раз умер, а потом чудесным образом воскрес и увидел соб-ственными глазами, как падает самолет, на котором он летел. А сейчас он сидит у неизвестного озера, и вокруг простирается природа без каких-либо признаков цивили-зации.

 

Котя чувствовал себя совершенно опустошенным. И гото-вым в любую секунду взорваться.

– Дядя Костя...

 

Ника подошла к Чижикову и села рядом. Взяла за руку. Котю потряхивало.

 

– Спокойно, дядя Костя, спокойно. Это у вас выброс адре-налина, паническая атака. Вот я вам сейчас пластырь...

 

– Какой, к чертям собачьим, пластырь! – взорвался Чижи-ков. – Да я чуть не сдох там, в этом белом кошмаре! Руки! А ну-ка убрала руки!

– Пластырь вам поможет, – продолжала увещевать Ника, пытаясь налепить на запястье какую-то полоску. – Вы сразу успокоитесь.

 

 

– Сейчас же! – Котя вырвал руку и посмотрел на Нику бе-шеными глазами. – Замри. Прекрати делать то, что дела-ешь. Сейчас же!

Чижиков вскочил и почувствовал, что ноги его не держат. Ватные были ноги, стояли плохо.

 

Из кустов с деликатным выражением на морде выдвинул-ся Шпунтик и, выгнув хвост, приблизился заинтересован-но.

– Что. Там. Только что. Произошло? – чеканя слова, спро-сил Чижиков, ткнув дрожащим пальцем в сторону озера.

 

– Что. Это. Было?

– Это? Ах это! – Ника тоже встала на ноги, одернула юбку.

– Это был вторичный фантомный след. Побочный эффект максимально возможного приближения.

 

Котя развернулся к ней и с полминуты внимательно смо-трел девушке в глаза. Ника взгляда не отводила.

 

– Вот ты послушай себя, – выдохнул Чижиков. – Послу-шай, что ты несешь? Какой вторичный, как его... фантом-ный след? Ну какой, когда я сам видел горящий самолет? А?! Когда наш самолет только что навернулся в это дурац-кое озеро, а мы тут стоим на берегу без единой царапины, как будто так и надо?!

– Ну, – Ника замялась. – Это сложно объяснить в несколь-ких словах. Да я и не сильна в специальной терминологии.

 

– В терминологии она не сильна! – расхохотался Чижи-ков. – Нет, ты слышал, кот? Слышал?

 

Шпунтик укоризненно посмотрел на Нику, потом уселся на траву и стал вылизывать левую лапу.

 

– Если в двух словах, – продолжала Ника, чуть пожав пле-чами, – то мы переместились.

 

– Да уж переместились! – Чижиков навис над ней. – Рас-скажи это тем, кто летел с нами в самолете.

 

– Ну, дядя Костя...

– Да что ты заладила: дядя Костя, дядя Костя! Я не твой дядя, когда до тебя дойдет? Я знать тебя не хочу! Все! Пря-

 

 

мо сейчас я вызываю такси, пожарных, милицию, проку-ратуру! Где спасатели, в конце концов?! – Чижиков рванул из кармана мобильник, включил, и тут Ника наконец из-ловчилась и приклеила ему на запястье полоску пластыря. Крепко прижала.

 

– Какого черта?! – зарычал Чижиков, потянулся пластырь сорвать, но его удержала теплая волна, мгновенно распро-странившаяся вверх по руке, а потом и по всему телу. Волна несла не только тепло, но и покой. Котю перестало трясти,

 

0ион мягко и расслабленно опустился на траву. Слегка за-кружилась голова.

 

– Что это такое? – хрипло спросил он присевшую рядом Нику.

 

– Пластырь, – улыбнулась она. – Очень полезный при стрессах пластырь.

 

– Действительно, полезный.

 

Чижиков отстранился, взглянул на Нику внимательно. Девчонка как девчонка, и симпатичная притом...

 

Подошел покончивший с туалетом Шпунтик. С некото-рым удивлением и даже оттенком ревности Чижиков от-метил, что его хвостатый друг отнесся к новой для него Нике безо всякой настороженности, а напротив – сходу записал в свои: потерся башкой о колено, в ответ на что девушка рассеянно погладила его по спине. Это слегка обескураживало – с другой стороны, они же уже встреча-лись, кот и Ника. Правда, Ника тогда была значительно моложе.

– Ладно, – криво улыбнулся Чижиков, разглядывая свою руку. Теперь на ней было два пластыря: пошире, что закры-вал вчерашний порез, и поуже, Никин. – Раз от тебя случи-лась польза, попробуем еще раз. Но сначала я все же позво-ню.

 

– Не получится, – покачала головой Ника.

– Отчего это? – пробормотал Котя, изучая экран мобиль-ника.

 

 

– Мы вне зоны действия, – объяснила девушка. – Тут нет сети.

 

– А куда она делась? – удивленно поднял брови Чижиков, убедившись в том, что Ника права. – Что, спасателей не бу-дет? Шойгу не прилетит?

– Не прилетит, – подтвердила Ника.

– А кстати, где это мы? Куда мы, как ты выразилась, пере-местились?

 

– Вы будете сердиться...

Ника посмотрела на Чижикова из-под челки.

– Слушай, – вздохнул тот. – Бросай ты уже эти свои штучки. Что за детский сад! Тебе же двадцать три года, как ты говоришь. Мы же можем общаться как взрослые люди?

 

– Мне так легче, – улыбнулась Ника.

– А вот мне, девочка из будущего, будет легче, если ты рас-скажешь уже хоть частицу правды. – Чижиков встал, прове-ряя ноги: колени вроде больше не подгибаются. – Правды, понимаешь? Для разнообразия.

 

– Но я вас еще ни разу не обманула...

– Ага, только пудрила мозги и водила за нос, – усмехнул-ся Котя, достал пачку сигарет и с наслаждением закурил.

 

– Вот скажи мне: самолет ведь упал?

– Не-а, – мотнула головой Ника. – Мы видели вторичный фантомный след.

 

– Ты выучила наизусть про след, что ли?

– Ага, – подтвердила Ника. – Выучила. Просто я на самом деле ничего в этом не понимаю, но знаю, что самолет ни-куда не падал. Это было... ну вроде оптической иллюзии. Обман зрения.

 

– То есть все живы и здоровы? Все другие пассажиры?

– Живы и здоровы. И по-прежнему летят в Пекин. Их лишь немного потрясло в турбулентности.

 

– О! Тут есть люди! – воскликнул Котя, увидев, как из жидкого лесочка на противоположном берегу озера появи-

 

 

лось несколько смутных человеческих фигур. – Мы не одни. Цивилизация! Сейчас мы узнаем, где оказались.

 

– Дядя Костя! – Ника дернула Чижикова за рукав. – Я бы на вашем месте спряталась и не привлекала их внимания.

 

– Почему? – удивился Чижиков. – Это что, маньяки-убийцы? Джеки-потрошители? Банда?

 

Но за куст тем не менее присел.

– Нет, это обычные люди, слишком обычные, – ответила Ника, прижимая к себе Шпунтика. – Это местные жители,

 

0инам лучше пока не попадаться им на глаза.

– Так...

 

Чижиков отогнул ветку, продолжая внимательно наблю-дать за противоположным берегом.

 

– Продолжай объяснения. Но только правду, помнишь? Для разнообразия. И где же мы?

 

– Дядя Костя, – Ника глубоко вздохнула, – дело в том, что мы не только где, мы еще и когда.

 

– В смысле?! – вытаращился на нее Котя.

– Мы в далеком прошлом. В Китае третьего века до нашей эры.

ЭПИЗОД 4

 

Гость из будущего

 

Поднебесная, уезд Пэйсянь, III век до н.э.

 

– Ты с ума сошла! – потрясенно выдохнул Чижиков. – Нет, ты определенно рехнулась.

 

Однако то, что увидел Чижиков на том берегу озера, со всей очевидностью свидетельствовало: либо Ника действи-тельно хотя бы раз решила сказать Коте правду, либо они на-блюдают натурные съемки фильма о древнекитайской жиз-ни. Подойдя поближе, смутные фигуры материализовались в довольно грязных азиатского вида мужиков, длинноволо-сых и нечесаных, одетых к тому же в разнообразное тряпье, преимущественно темного цвета. В руках эти красочные персонажи сжимали кто палку, а кто и сельскохозяйствен-ное орудие типа «мотыга». Крестьяне подступали к берегу с явной опаской, шумно при этом подбадривая друг друга и воинственно тыча палками в пространство перед собой. На лицах пришедших – сколько мог разглядеть Чижиков – явно читался страх.

 

Зрелище было настолько фантасмагоричным, что Котя с трудом удержался от того, чтобы сыскать подходящий ка-мень, вон их сколько, и с размаху кинуть его в озеро. Эф-фект можно было предсказать заранее: лишь камень в веере брызг канет в пучине вод, как немытые мужики с воем ки-нутся прочь, разбрасывая в разные стороны палки и мотыги. Вот где потеха!

 

Остановившись на почтительном расстоянии от воды, пришельцы собрались в кучку и стали всячески разгляды-вать озеро, вытягивая шеи, показывая в сторону воды рука-ми и громко переговариваясь, точно лаялись. Язык их был

 

Чижикову решительно непонятен – Котя не улавливал ни одного знакомого слова, а оттого заключил, что говорят му-жики явно не по-русски. Хотя расстояние мешало, конечно, как следует разобрать речь.

 

Вдруг мужики встрепенулись: из леса показался еще один человек – верхом на коне, во вполне приличном длинном хала-те, в странной высокой шапке. Его сопровождали пешие сол-даты, на них были доспехи – темные нагрудники и шлемы, а в руках они сжимали короткие копья. Всадник приблизился, немытые мужики тотчас попадали на колени и стали низко кланяться, он же степенно спешился и, положив руку на зат-кнутый за пояс широкий меч, обратился к селянам с речью.

 

– Это ненормально, – сказал Чижиков и поглядел на Шпун-тика.

 

Шпунтик с хозяином был полностью согласен. Котя обернулся к Нике и повторил:

 

– Все это совершенно не-нор-маль-но.

 

Чижиков обвел окрестности свежим взглядом, но нигде не обнаружил ни малейших признаков привычной жизни – вро-де столбов с проводами, намеков на дорогу или же там куч мусора. Впереди расстилалась девственно зеленая равнина с неубедительными зарослями кустов и молодым подлеском, а в удивительно синем небе не просматривалось ни едино-го следа от промчавшегося на огромной скорости самолета. Даже воздух пах по-другому. Или это только казалось Коте?

 

Тем временем коленопреклоненные мужики, почтительно выслушав речь всадника, загорланили, перебивая друг дру-га и бестолково тыча пальцами то в небо, то в озеро. Красно-речивые их жесты Чижиков истолковал безо всякого труда: на том берегу собрались свидетели авиакатастрофы и те-перь они взахлеб рассказывали об увиденном прибывшему начальству. Или старшине местного сельскохозяйственного коллектива. Или... Тьфу. Котя мысленно плюнул. Да почем же ему знать, кто этот человек с мечом!

Он решительно обернулся к Нике.

 

 

– Дядя Костя, – жестом предупредила его вопросы девуш-ка, – дядя Костя, нам надо идти! И поскорее, а потом я вам все-все объясню. Честное-пречестное слово! И можете сер-диться. Но сейчас нам больше нельзя здесь оставаться...

 

– Никуда я не пойду! – отрезал Котя. – Никуда не пойду, пока ты не расскажешь, что происходит. – Шпунтик согласно мыркнул. – Мы оба никуда не пойдем, понятно?

– Но...

– Никаких «но»!

– Ох, ну ладно, – Ника быстро глянула, как развиваются события на том берегу озера. – Спрашивайте.

 

– Как мы сюда попали?

– Перенеслись с помощью одноразового хрононавигатора, настроенного на конкретный момент в две тысячи девятом году, – как по писаному оттарабанила Ника.

– На конкретный момент?

– Да. Расчеты показали, что именно здесь и сейчас и непо-средственно в той точке пространства в самолете возникли наиболее благоприятные для осуществления миссии пред-посылки.

 

Чижиков поморщился.

– Слушай, может, у тебя какая-нибудь инструкция в рюк-заке завалялась? Я бы сам все прочитал. Ну как? Нету? Лад-но. Дальше... Какой миссии?

– Хронопроникновение в двести десятый год до нашей эры.

 

– Зачем?

– Для предотвращения критической хронофлуктуации, вызванной нелинейным вмешательством в хронопоток.

 

– Чего-о-о?!

– Ну, – Ника замялась, – короче, есть большая вероятность, что в этом году одна важная вещь попадет не в те руки, в ре-зультате чего история пойдет совсем по-другому. А это, дядя Костя, повлияет на судьбу всей планеты. Фатально. Словом...

 

надо спасать мир. Я же говорила.

 

 

– Класс... – протянул Чижиков.

Ника снова быстро глянула в сторону озера.

 

– А причем тут я? – задал очередной вопрос Котя. Шпунтик муркнул.

 

– Причем тут мы? – исправился Чижиков.

– Необходимый компонент вмешательства, – отчеканила Ника и улыбнулась.

 

Шпунтик никак не отреагировал: был поглощен громадным кузнечиком, гарцующим на том самом подходящем камне, которым Чижиков совсем недавно едва не запустил в пруд.

Шпунтик прицелился, подобрался для прыжка.

– То есть, я так понимаю, без меня никак? – усмехнулся Котя.

 

– Никак, – серьезно подтвердила девушка.

Чижиков задумался.

– А ты, девочка из будущего, вроде как хронополицейский получаешься? А мы с котом – вроде как твои помощники, да? На общественных началах?

– Я не все поняла из того, что вы сказали, дядя Костя, но без вашей помощи ничего не выйдет.

 

– Да что тут понимать-то...

 

Чижиков достал пачку сигарет и глянул внутрь. Вот черт, а ведь если Ника правду говорит, что же он курить-то будет? Осталось всего двенадцать штук.

– Понимать тут нечего, затейница. Все как в хорошем кино: ухватили животную, исполосовали голову ножиком, а я, мо-жет, своего согласия не давал, а равно и мои родные! Пони-маешь меня, дитя прогресса?

 

– Смутно, дядя Костя. Если честно, совсем не понимаю.

– Я тебе обрисую картину в общем и целом. А ты поправь, если я ошибусь...

 

Тут Шпунтик наконец прыгнул и поймал кузнечика. Кот, похоже, и сам удивился – настолько легко это у него вышло.

 

– Ну да, – кивнул ему Чижиков. – Край непуганых идиотов. Хоть горстями собирай.

 

 

Шпунтик обескуражено уселся. Кузнечик в его пасти су-дорожно перебирал лапками. Кот определенно не знал, что делать дальше.

– Ну что застыл? Ешь давай, пока тепленький.

– Вы меня настораживаете, дядя Костя, – внимательно по-смотрела на Чижикова Ника. – Вы точно хорошо себя чув-ствуете? Голова не кружится? А то от прыжков во времени всякое бывает.

 

– Я себя чувствую прекрасно, – заверил ее Котя. – Просто замечательно, лучше не бывает. А вот голова – это да, голо-ва у меня кругом идет, крышу сносит от напряжения. В том фильме про несчастную животину1, которую исполосовали ножиком, один профессор, гений скальпеля, пересадил со-баке гипофиз от только что умершего горького пьяницы. По-добрал бродячую собаку на улице, обогрел, откормил, а по-том – раз и операция. И франкенштейн этот у него зажил че-ловечьей жизнью: получил комнату и документы. Стал ра-ботать по части поимки и утилизации бродячих кошек. От-вратительный тип получился, надо сказать, хотя и с принци-пами. Так же, дорогая моя, и со мной сейчас. Никто меня не спросил, хочу ли я, могу ли, согласен ли, – просто взяли пря-мо из самолета, где я тихо-мирно летел себе в Пекин, и за-швырнули... куда ты говоришь?.. аж в двести какой-то год, да еще и до нашей эры! А я, может, своего согласия не давал, а равно и мои родные... И вот теперь ты наконец сообщаешь, что тебе нужна моя помощь, потому что без меня – миссия по спасению мира провалится. Как бы ты отреагировала на моем месте?

 

– Не знаю, – потупилась Ника.

– Не знаешь... Вот и я не знаю. То ли выломать пару прутьев из этого куста, положить тебя на колено, задрать юбку, да и выдрать как следует, то ли пойти вон к тем славным селянам

 

0ипоискать у них сердечного отношения и уютного приста-нища.

	Речь идет о фильме «Собачье сердце», снятом режиссером Владимиром Бортко по одноименной по-
вести Михаила Булгакова

 

– Дядя Костя, – Ника смотрела испуганно. – Вы, конечно, вправе меня высечь, но только потом, а сейчас – давайте уй-дем отсюда поскорее!

Чижиков глянул из-за куста: количество собравшихся на противоположном берегу озера значительно выросло. Подо-шло много новых персонажей, в основном из числа тех, кого Котя определил как местных сельхозработников. Повинуясь командам человека с мечом и в шапке, они таскали свежевы-рубленные в лесочке колышки и прочие палки, очевидно со-бираясь что-то соорудить – уж не жертвенный ли костер?