Причина кризиса: нарушение равновесия в социоэкосистеме

В поисках причины общего кризиса социоэкосистемы мы должны обратить внимание на неравномерность развития отдельных ее частей.

По определению Н.К. Рериха, понятие культуры совмещает в себе этику, науку и искусство, олицетворяющие идеалы творческого взаимодействия людей, истины и красоты.

В нашу эпоху наука, повенчанная с материальным производством, оказалась на коне и расцвела пышным цветом. Взрывной процесс развития науки и техники в период научно-технической революции оказался не обеспеченным соответствующим ускорением в других сферах жизни как внутри общества, так и вне его. Среди отставших оказались внешняя природа, превратившаяся в сырьевой блок системы, и внутренняя природа, биологическая основа человеческого организма. Наибольший вклад в нарушение равновесия сделан, однако, отставанием не природных компонентов социоэкосистемы, а ее духовной сферы. Как ни странно, идеальная сторона жизни людей, не связанная с инерцией, свойственной грубой материи, проявила в эволюции наиболее консервативные свойства. Система оказалась подобной профессиональному спортсмену, у которого блестяще развит опорно-двигательный аппарат, но хромает образование, запущены домашнее хозяйство, семья, огород.

Рассмотрим теперь подробнее отдельные блоки.

Скорость биологической эволюции на 3-5 порядков ниже скорости эволюции общества. Скорость развития промышленности можно оценить по количеству новых химических веществ, ежегодно пускаемых в рыночный оборот – около 1500 наименований, количеством новых технологий переработки природного сырья, новых типов транспортных, лесозаготовительных, землеройных, сельскохозяйственных механизмов (десятки, сотни в год). О скорости биологической эволюции может дать некоторое представление такой ряд величин: по данным палеонтологии, образование новых видов животных составляет в норме 1 вид за 100 лет, растений - 1 вид за 1000 лет. В экстремальных условиях достигается наивысшая скорость, когда вид (насекомого) отделяется от материнского за 7-19 поколений. Если принять эту скорость - весьма условно - за общебиологический предел, то обнаружится, что бактерии в течение года способны образовать несколько новых форм из одной исходной, насекомым потребуется на образование вида несколько лет, крупным млекопитающим - сотня лет, человеку - несколько сотен лет. Свойства домашних животных и культурных растений меняются при целенаправленной селекции быстрее, чем в дикой природе. Тем не менее, для получения новых пород кроликов, собак, лошадей, новых сортов пшеницы или тюльпанов требуется работа в течение многих лет. После кризиса биосферы в меловом периоде, известного под названием эпохи вымирания динозавров, восстановление равновесия заняло 7 млн лет. Очевидно, что в соревновании с техническим прогрессом возможности живой природы несравненно меньше.

Существуют другие, не эволюционные, механизмы изменчивости организмов, такие как физиологическая и двигательная регуляции, фенотипическая ненаследуемая адаптация. Но в отличие от эволюционных изменений, эти способы приспособления имеют ограниченный диапазон возможностей. Как только изменения среды превосходят порог адаптивности организма, эти механизмы оказываются бесполезными, растение или животное гибнет.

Последнее замечание полностью относится и к биологической природе людей. Она бессильна перед чрезмерными нагрузками технического века. Люди не в состоянии долго выдерживать навязанный машинами скачущий ритм жизни, постоянные шоковые инциденты, типичные для крупных городов. Человек никогда не приспособится к потоку ядовитых и просто балластных веществ, все больше наполняющих питьевую воду и воздух, которым мы дышим. А что говорить о бесчисленных механических, мутагенных, канцерогенных, шумовых воздействиях, о массированных атаках болезнетворных организмов! Очевидными свидетельствами того, что человеческая природа проигрывает в соревновании с техникой, могут служить накопление генетического груза (рост наследственных заболевании), увеличение стрессовых отклонений от нормы, числа психосоматических заболеваний, прогрессирующая наркомания, преступность, самоубийства. Повышение смертности от рака и сердечно-сосудистых болезней также обычно связывают с техническим прогрессом.

Может выглядеть парадоксальным, но рост технической оснащенности человечества сопровождается повышением уязвимости людей к катастрофическим явлениям. Ущерб от одних только стихийных бедствий: наводнений, землетрясений, ураганов, утроился, по данным страховых компаний, за двадцатилетие 1960-1980гг. За это время погибло 3 млн человек и пострадало в той или иной степени 2 млрд, около 2/5 всего населения Земли. Это прямой результат скученности населения, главным образом развивающихся стран, на берегах морей, в долинах крупнейших рек при экономической и социальной неустроенности. Больших "успехов" добилось общество и в "организации" катастроф, подготовленных и осуществленных "с помощью" современной индустрии. Юридически (и нравственно) допустимая норма риска в таких явлениях, принятая в США, составляет 1 жертву на миллион жителей. В принципе, существуют технические средства, правила поведения и нормы сооружения промышленных и военных объектов, позволяющие значительно снизить потери от рукотворных катастроф. Но природа человека, по-видимому, не готова к тому, чтобы в условиях экономической и военной конкуренции, пронизывающей нашу жизнь, отдать предпочтение мерам безопасности.

С прогрессом научно-технического мышления духовные направления культуры стали все хуже выполнять функции регуляторов отношений между людьми. В борьбе с рациональной скептической наукой религии основательно подрастеряли свою власть над умами. Под давлением расхожих представлений христианские пастыри – православные, католические, а особенно протестантские – вынуждены все в большей степени благословлять деловую активность, то есть конкурентную борьбу в экономической и политической сферах, накопление богатства.

Еще резче бросается в глаза отступление от высоких идеалов в современной литературе и искусстве. Значительная часть, хотя, конечно, не все, служителей муз уступила требованиям закона конкуренции и пошла на поводу у массового потребителя. В интересах выживания и ради больших заработков масса "жрецов красоты" продала свои таланты и перешла на обслуживание рекламы.

Отставание, расслабление нравственного блока социальной системы привело к тому, что человечество, овладев колоссальной энергией и совершенными технологиями, стало похоже на ребенка, которому дали поиграть с боевым оружием. При этом никто не позаботился внушить ему правила обращения с опасными игрушками. Он старательно вытаскивает чеку из гранаты и на замечание: "остановись, она взорвется", отвечает: "ничего, у меня еще одна есть". В результате каждая новая война становится все более разрушительной и уносит все больше жизней. Не секрет, что все новейшие достижения науки и технические изобретения наиболее внимательно рассматриваются военно-промышленным комплексом и тайной полицией. Если намечается что-то, сулящее особенно эффективный метод уничтожения людей и техники, шпионажа, диверсий, лишения людей собственной воли к действию или способности двигаться, то эти ведомства оказываются наиболее щедрыми покупателями разработок, технологий имеете с их творцами. Все это делается, естественно, "в интересах безопасности" мирных граждан.

Едва ли снижение эффективности нравственных механизмов случайно совпало в исторической перспективе с периодом экспоненциального развития индустрии. Здесь непросто проследить конкретные цепочки причинных связей от одного к другому, но зато очевидна заинтересованность делового мира в максимальном расчищении поля деятельности. Капиталистическая форма ведения хозяйства по своей природе антигуманна. Как правильно указывал К.Маркс, капиталист вынужден эксплуатировать наемных рабочих не потому, что у него скверный характер, а в силу законов рыночной конкуренции. В мире бизнеса сердобольные дельцы типа Саввы Морозова обречены на разорение. При этом деловые люди кровно заинтересованы не только в том, чтобы себе сшить нравственную одежку попросторнее, но и у своих потребителей, сколько можно, вытеснить предрассудки, касающиеся порядочности, благопристойности, чести, стремления к духовному развитию, более доходными для бизнеса мыслями о материальных удовольствиях, о красивой жизни "не хуже других".

Масса свободных от внутренних ограничителей, раскованных, умеренно образованных, но не слишком культурных потребителей материальных благ составляют идеальную среду для производителей материального и духовного ширпотреба.

В нарушениях равновесия, в рассогласованности частей социосистемы, по-видимому, и заключается существо современного социально-экологического кризиса Геосферы. Нарушение сбалансированного развития системы воспринимается людьми как увеличение дискомфорта, незащищенности жизни в широком понимании и в смысле личного благополучия. Ощущаются нестабильность, хаотичность бытия, бессилие перед наступлением непредсказуемых перемен.