Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 20 страница

— Лера, у нас нет времени на развлечения. И они нужны здесь.

Ну не объяснять же ему, что это не мешало мне выстраивать связку, что перебросит их сюда. Это он, когда творит магию, то руками размахивает. То слова нехорошие произносит. А у меня все тихо. Никакого внешнего антуража.

И я, состроив обиженную рожицу, разворачиваю заклинание.

Поток холода, темный провал, вспышка и… Олейора впечатывает в стену. Не очень сильно. Но… впечатляюще. А Валиэль едва не падает ему в объятия.

И я тихо, но чтобы все слышали, обращаясь в сторону Тиасаль, произношу.

— А я ему верила. — И тяжело вздыхаю.

Похоже, в их понимании, спасательная операция выглядит несколько иначе.

— Лера, ты можешь быть серьезнее? — А то мне его друга было мало.

— Могу. — Делая шаг к двери, за которой на грани восприятия ощущается какое-то движение. — Но… не хочу.

И не успевает еще плащ, что я скидываю с плеч, упасть на каменный пол, как массивная деревянная дверь вылетает, сметенная стихией ветра. Захватив с собой и парочку тех, кто пришел за драконицей. Боюсь, их расу уже поздно рассматривать. Потому что я, как всегда, с ветром не рассчитала.

И угрызений, по поводу их скоропостижной кончины, не испытываю.

На секунду оглядываюсь. Ухмыляясь и весело подмигивая. Надо же хоть как-то себя успокоить. Чай не каждый день с Демонами Хаоса общаюсь.

— Ну что, пошли громить это логово бандерлогов.

И не важно, что они не знают, кто такие бандерлоги. Если ударение ставится на слове "громить".

Олейор Д` Тар

Не знаю, кто из нас двоих заблуждался, но драконья кровь, на то состояние, что было у Леры, произвела странное действие. Начисто лишив ее чувства самосохранения. С которым у нее и так были проблемы. И не потому, что оно отсутствовало.

При взгляде на нее возникало странное ощущение. Того, что она до сих пор не поняла: все, что происходит с ней, это не феерический розыгрыш. А… реальность. Смерть, в которой, является необратимой. Даже если ты будущий маг Равновесия.

И в тот миг, когда она, переполненная силой, вынесла дверь камеры, в которой нашли Тиасаль, мои глаза встретились еще с двумя парами. И Рамон, и Гадриэль сделали такие же выводы, что и я.

Каждый ее шаг было необходимо контролировать. Очень жестко. Пока она не натворила того, с чем все мы справиться не сможем.

Одна надежда была на драконицу. У которой, кроме ее силы, есть еще и опыт общения со своими тюремщиками.

Поэтому, как только мы вышли в коридор и двинулись в том направлении, что указала нам Тиа, я аккуратно, чтобы Лера не сразу поняла, что происходит, оттеснил ее к себе за спину. Потом мои действия повторил Рамон. А Гадриэль остался прикрывать ей спину. И наблюдать за тем, что происходит позади нас.

Проход оказался довольно длинным. И, похоже, шел вдоль внешнего края башни. Серый камень стен слегка шершавый и прохладный. А пола — гладкий. Так что нога едва ощутимо скользила, словно, на мгновение, лишаясь опоры.

Под сводчатым потолком, с равными промежутками, магические светильники. Которые зажигались, как только мы к ним подходили. И с каждой новой вспышкой, все более крепчали мои сомнения. В том, что мы ничего не пропустили.

Уж больно просто все выглядело. И ни охраны тебе. Ни сигнальных заклинаний. Ни порождений Хаоса, что караулили бы происходящее внутри башни.

Тем более… Тем более что то, чего они ждали уже больше сотни лет, вот-вот должно было стать действительность.

И эта неопределенность заставляет меня с еще большей тревогой оглядываться на Леру. Которая, в отличие от меня, с каждый шагом становится все спокойнее.

Я, конечно, рад был предположить, что у нее есть в запасе знания, что позволяют ей чувствовать себя уверенно.

Вот только я себе этого позволить не могу.

Мертвенным светом вспыхнул еще один светильник, и мы остановились перед небольшой дверью.

И прежде чем я успел спустить с ладони поисковое заклинание, моя принцесса, словно тень, скользнула вперед и, перехватив паутинку плетения, тихо, но с ясно слышимым шипением, прошептала.

— Нельзя. Здесь везде защита. Любая магия, кроме Хаоса, и нам отсюда уже не выбраться.

А я позволил себе несколько расслабиться. Контроль присутствовал. Хоть и не тот, что я мог ощутить.

— А как же портал? — Таким же шепотом, из-за спины уточняет Валиэль. Несколько не вовремя. Потому что дверь начинает медленно приоткрываться.

Моя попытка взять инициативу в свои руки не увенчалась успехом.

Представляю, насколько веселой будет моя семейная жизнь. Учитывая самостоятельность будущей жены.

Клинки без малейшего звука скользят из ножен. А в глазах… И я облегченно вздыхаю. В них нет ни отблеска той, что была частью этого оружия.

Валиэль рывком тянет дверь на себя, от чего та резко открывается. А мы, Гадриэль, Лера и я, одновременно влетаем внутрь. Успев по ходу движения избавить этот мир еще от парочки Демонов Хаоса. К моему большому сожалению, в эльфийском обличии.

Помещение, в которое мы попадаем, не уступает по размеру малому тронному залу во дворце моего отца.

И по обстановке выглядит немногим менее впечатляющим.

Стены украшены фресками. Причем с, весьма радующими взгляд сюжетами. Белые мраморные колонны. Такой же мрамор на полу. Лишь в самом центре, черным, шестилучевая звезда.

Внутри которой…

Двое, мужчина и женщина, закутанные в черные покрывала, одновременно оборачиваются к нам от небольшого постамента, на котором неподвижно лежит еще кто-то.

Судя по тому, где это находится и как он лежит… Вот мы и нашли второго, ради которого и затеяли это путешествие.

Откуда- то из-за колонн к нам кидается шестерка воинов. Разных рас. Среди которых я вновь вижу нескольких своих сородичей. Теперь уже бывших. Потому что, чья бы кровь раньше не текла в их жилах, теперь все они лишь внешне отличаются друг от друга. Но по своей сути являются одним и тем же. Демонами Хаоса.

Моя команда не нужна, чтобы Валиэль, Рамон и Гадриэль кинулись им наперерез. Давая возможность, нам двоим пообщаться с другой парочкой.

Покрывала сползают на пол. Открывая… Да… те образы, что запечатлела Лера в своей иллюзии, были лишь слабым отражением той красоты, что была присуща Даймонам.

— Похоже, Олейор, нам здесь не рады. — У нее и так с ехидством особых проблем никогда не было, а теперь, нахлебавшись драконьей крови… Но тут она, чуть повернув голову в мою сторону, совершенно иным голосом и с другими интонациями, от которых голова начинает идти кругом, тихо добавляет. — Я перетянула часть защиты на клинки. Можешь пользоваться магией. И постарайся поменьше за меня беспокоиться. Я уже взрослая девочка.

И скользнула вперед. Лишь метнулась золотая волна перед моими глазами.

— Кажется, я прихожусь вам родственницей? — Я уже рядом. И вижу, насколько естественно радостной выглядит ее улыбка. А глаза… Обманчиво равнодушными. — Меня зовут Лера. И я правнучка этого… — и она, одновременно, вынимает клинки из ножен и движением подбородка показывает на постамент.

Мужчина, что к нам ближе, неожиданно резко тормозит. Не сводя глаз с ее меча. Потом, что-то, едва слышно, кидает за спину своей спутнице.

А Лера, воспользовавшись паузой, не оборачиваясь, поясняет мне.

— Оружие Черных Жриц опасно и самим Даймонам. Оно тянет любой Хаос, что есть вокруг него. И если твой меч может убить лишь тело, то мой, при желании хозяина, уничтожит еще и душу. Потому что в каждом из нас есть то, что является изначальным.

— Я рад приветствовать тебя, младшая родственница, в этой крепости. — Мужчина, словно подтверждая свои слова, делает приветственный жест.

Как будто не видит, какая милая встреча происходит на заднем плане.

— Ну-ну. А как я счастлива. — Тихо. Только для меня. И громче, отвечая. Нежным голосом и с улыбкой на лице. Как может только женщина, которую намеренно задели за живое. — Не могу ответить взаимностью. Уж больно странное отношение у вас к родичам. — И она вновь кивает головой на тело своего прадеда. — И прежде чем мужчина успевает что-либо возразить, добавляет. Капризным голосом прожженной стервы. — Вот только не надо говорить, что это не то, о чем я подумала. Или уверять меня, что это недоразумение.

А у меня возникает мысль, что общение с нами для нее не прошло даром. И вопрос: радоваться этому или уже не стоит.

— Жаль, что наша встреча готова закончиться, так и не начавшись. Младшая в роду. — И мужчина вынимает оружие из ножен на поясе.

Даже отсюда видно, что сталь полуторника, что словно влитой лежит в его руке, не уступает той, из которой выковано оружие Леры. А незнакомая стойка, и ощущение спокойствия, что сквозит в каждом его движении, заставляют мое сердце тяжело биться.

Этот противник очень опасен. Тем более…

— Будь осторожен. Женщины Даймонов тоже воины. И мало в чем уступают мужчинам. А некоторые, — и ее взгляд затуманивается, а на лице проявляется странная улыбка, так мало напоминающая мою невесту, — и значительно превосходят.

И она, прежде чем я успеваю что-либо ответить, кидается вперед. Взрываясь каскадом чередующихся одна за другой атак. На которые, казалось бы, можно было смотреть не отрываясь, настолько завораживающими они были. Настолько грациозными и уверенными, что у меня не возникает и тени сомнения в том, кто сейчас ведет тело Леры в этой смертельной схватке.

Вот только… Ни переживать, ни наслаждаться зрелищем возможности у меня нет. Потому что женщина, что прекраснее самого смелого моего воображения, тенью несется ко мне. Втягивая в свою игру.

Этот стиль владения оружием мне не знаком. И я вынужден максимально сосредоточиться на том, чтобы лезвие ее меча не оборвало мою жизнь. Которая стала для меня нынче очень дорога.

Время словно замедлило свой ход. И только ощущение усталости, что постепенно накапливается в теле, словно намекая о том, что схватка длится достаточно долго для того, чтобы не требовалось немедленно ее завершить. Во избежание ошибок, которые невозможно будет исправить. Но все мои попытки хоть как-то взять инициативу на себя, заканчиваются, пока что, одним и тем же. Мне приходится уходить в глухую оборону.

И вдруг… Тело женщины качнулось, она замерла, с видимым усилием хватая воздух побледневшими губами. Ее взгляд стал рассеянным, рука державшая меч опустилась и он начал выскальзывать из ослабевших пальцев… Но не успел еще коснуться мрамора, как был перехвачен выступившем из-за ее спины Гадриэлем.

— Мне показалось, что эта дама не заслуживает столь пристального твоего внимания. Тем более что ты уже почти женат.

— Как Лера? — Его слова хоть и несколько меня успокоили, если бы ей что-то грозило, не стал бы он бросаться насмешками в мой адрес, но… Постоянная тревога за нее, похоже, теперь станет частью моей жизни.

— В отличие от тебя, к делу подошла более серьезно. И… — его взгляд, на короткое мгновение, стал чуточку напряженным, — у нее появилась новая подружка. С которой она, если мне не изменяют мои чувства, нашла общий язык.

— Надо…

— Я уже спросил. Тело Черной Жрицы находится в этой крепости. Как она сказала, на сохранении. Она обещала тени найти его.

— Понятно. Рамки нашей спасательной операции раздвигаются. Как остальные? — И я повернулся в ту сторону, где Рамон и Валиэль, освобождают от захватов руки и ноги Великого Мага Равновесия. Подгоняемые весьма язвительными замечаниями…

Моей невесты. Тень Черной Жрицы снова отступила, отдав бразды правления Лере.

— В порядке. Небольшие царапины. Вот только… — Я вскинул быстрый взгляд на помрачневшее лицо друга. — Ригана здесь не было. И еще, — он сделал паузу, словно еще сильнее обостряя мою напряженность, — кроме него здесь еще не меньше двух дюжин воинов. Так что поиски Тамриэля и этой женщины будут весьма веселыми.

— А нам что, — я попытался придать своему голосу налет легкости, для поднятия не столько его, сколько своего настроения, — привыкать?

И это еще одно, за что я люблю Гадриэля.

В его взгляде — блеск. В улыбке — полная уверенность в том, что в этой крепости есть единственные победители. И это — не они.

И мы, я, убрав свое оружие в ножны, а он, зацепив крестовину меча Даймонов в дополнительную петлю на перевязи, направились на помощь остальным, что осторожно снимали с постамента безвольное тело мага.

Мы еще только подходили, а Тиасаль, второй раз за короткое время, вспарывала вену, чтобы напоить прадеда Леры своей кровью.

Всего несколько капель, и в его взгляде бездонных голубых глаз, проявляются признаки его присутствия здесь. Его голос очень слаб. И я скорее догадываюсь, чем слышу, как его губы выталкивают из себя:

— Я ждал тебя.

Но Лера, несмотря на то, что в ее лице — смятение, твердо качает головой и, обращаясь к Тиасаль, тихо произносит.

— Его надо усыпить. Мы не знаем, насколько успешно шел обряд.

Та, в ответ, кивает головой, и кладет ладонь на его лоб. Но прежде чем он вновь соскальзывает в беспамятство, успевает улыбнуться.

И эта улыбка напоминает мне… Нет, не свою будущую жену. Сашку. Умеющего поражать всех столь же обаятельным и бесшабашным выражением лица.

Рамон и Валиэль подхватывают тело под мышки и мы дружненько поворачиваемся в сторону выхода.

Понимая, что это далеко еще не конец. И чтобы выполнить все то, что задумано, придется еще очень и очень постараться.

Мы не успели сделать еще нескольких шагов, как моя мысль о большом старании, к моему огорчению, начинает претворяться в жизнь.

— Какая встреча… — Появление Ригана для нас пусть и не становится полной неожиданностью. Но особой радости не добавляет. Похоже, где-то здесь есть стационарный портал. Ничем иным появление его фигуры словно ниоткуда объяснить нельзя.

— И тебе здравствуй. — Лера проскальзывает между мной и Гадриэлем быстрее, чем мы успеваем это заметить. Вот только…

Мощный щит опускается за ее спиной, когда она, замерев на мгновение, делает еще один шаг. Словно проведя линию. Между собой и нами.

Вот только… Эта линия отделяет не нас и Леру. А нас… И ту, которую можно назвать Черной Жрицей.

Ее движения… Она не идет. Она танцует. Под ритм, которого никто, кроме нее не слышит.

Легкий наклон головы, поворот корпуса. Рука, ласкающая рукоять меча, скользит по воздуху и золотое сияние лезвия рисует замысловатые узоры.

Она останавливается в полудвижении. На той грани, за которой холодной смертью ее тела может коснуться кончик его полуторника.

— Не скажу, что рада тебя видеть, Ярангир. — Лезвия клинков разлетаются в разные стороны, когда она чуть приседает. Приветствуя своего… противника?

— Я редкий рассвет встречаю не рядом с твоим телом, Асия.

— Мое имя еще не стало для тебя звуком, Воин Хаоса? — Я так и вижу легкую улыбку, что трогает ее губы.

— Ты все также остра на язык и прекрасна, Черная Жрица. — А вот его лицо продолжает оставаться бесстрастным. Начисто лишенным жизни.

Каждое их слово, каждая интонация, слышны так, словно их не отделяет от нас ни расстояние, ни переливающееся марево защиты.

И в этих нотках… Не скажу, что это открытие добавляет мне оптимизма. Но, по крайней мере, мое сердце начинает биться чуть спокойнее. Сознание Леры контролирует тень хозяйки оружия.

— Я хочу, чтобы ты отпустил своего носителя. И тогда, — ее тело в постоянном движение. Оно словно живет своей жизнью. И сейчас оно — соблазняет. Ее плечи то чуть тянутся вверх, потом замирают, распрямляются, волной скользя к рукам. Бедра чуть колышутся. Живот, грудь… И я понимаю, что больше не могу ни о чем думать, кроме этого тела и невыносимого желания, ненасытным зверем, лишенным разума, кинуться к ней и срывая одежды… — я позволю тебе уйти.

На лице… Не Ригана, того, кого она назвала Ярангиром, насмешливая улыбка. Впервые, с того мгновения, как он появился в этом зале.

— Ты так дорого оцениваешь мою жизнь?

— Нет. — И вновь ее меч скользит в воздухе, описывая сложную фигуру. — Я так дешево ценю его.

Мой глаз не замечает ничего. Но сердце замирает, захлебнувшись кровью, и они оба, одновременно, бросаются в атаку.

И это уже не Лера. Скорость, с которой одна позиция сменяет другую, звон мечей, сливающийся в единый протяжный звук на столь высокой ноте, что отдается болью в чувствительных ушах.

Нет больше золота волос. Лишь светящаяся линия вычерчивает рисунок.

Они вихрем перемещаются в той части лаборатории, что выбрала тень Асии для своего поля боя. И все, мимо чего они проносятся, разлетается, словно отброшенное решительной и сильной рукой.

И от того, что все это постоянно крутится перед глазами. От того, что звуки падения перемешиваются с визгом лезвий, я не сразу замечаю, как соскальзывают на гладкий пол и вонзаются в противоположные стены клинки Черной Жрицы.

А в руках… В руках Леры, у которой достает сил держать его крепко и ровно, сияет черный меч рода Там` Арин.

Выражение лица ее противника…

— Отпусти его. — Ей не надо делать ни одного шага, потому что Пронзающий уже выпускает тонкую струйку крови по шее… Пока еще Черного Воина.

— Если он так тебе нужен, я заберу его с собой. — В его голосе уже нет ярости. Но слишком много ненависти.

— Среди моих спутников есть дракон. И я успею вернуть его жизнь. Даже если заберу ее вместе с твоей. Но, если ты его отпустишь сейчас, клянусь тебе честью своего рода, я найду возможность передать оружие на землю Даймонов.

— Ты столь великодушна?

— Нет. — И в ее голосе насмешка. — Я просто не люблю лишних проблем.

И, похоже, именно этот аргумент, а не близость двуручника, убеждает Ярангира сделать то, что она требует. Он склоняет голову, соглашаясь. Его глаза закрываются. Тело, словно потеряв стержень, что его удерживал, начинает обвисать, алая полоса на шее становится ярче и гуще, клинки выпадают из ослабевших ладоней, и звук, что взлетел, как только они касаются пола, переливами мечется под сводами лаборатории.

И Лера опускает Пронзающий. И сама оседает рядом с телом дракона, что сползает по стене.

 

Глава 24

 

Я, чуть прикрыв ноги пушистым пледом, откинулась на высоко поднятые подушки.

— И все-таки, мы — молодцы.

Подруга по привычке сидела, поджав колени, на широком подоконнике и смотрела вдаль. На то, как последние лучи садящегося солнца чуть подкрашивают снежные вершины гор, что отсюда, из окон замка Аль` Аир, кажутся словно нарисованными.

Услышав мой голос, чуть вздрогнула, словно я ее вырвала из легкого забытья. Затем обернулась ко мне и, лишь намекнув на улыбку, кивнула головой.

Надеюсь, соглашаясь со мной. А не отвечая своим собственным мыслям.

Все- таки, такие события интереснее вспоминать, лежа на вышитом крупными яркими цветами покрывале в теперь уже собственных покоях. Покоях младшей княжны Леры, рода серебристых волков-оборотней. А еще лучше читать в летописях, восторгаясь тем, как «хорошие» одерживают победу над "плохими".

Да только… В действительности это мало напоминает то, что складывается бардами в поэтические строчки.

… - Лера, слева. — Я едва успеваю перехватить удар выскочившего из-за поворота воина. Тело прадеда обвисает на плече Валиэля, когда Рамон, сбросив его руку со своего плеча, бросается мне на выручку. Потому что тот, под чей меч я попала, лишь первый. Из той тройки, что кидается в мою сторону.

А нас, тех, кто может держать оружие, осталось лишь четверо. Гадриэль тянет на себе Ригана, которого тоже решили усыпить. На всякий, как говорится, пожарный, случай.

Хорошо еще, два факта позволяют надеяться на то, что у нас все получится.

Тень Асии, что готова в любую секунду помочь своим опытом и поисковое заклинание, что уверенно ведет нас к Тамриэлю.

Я не успеваю досчитать до одного, а три трупа остаются за нашими спинами. А Рамон, с мерзопакостной усмешкой, словно это именно он, а не я, нахлебался драконьей крови, обтерев лезвие меча об одежды того самого, что первым на меня кинулся, повернувшись в мою сторону, склоняется в легком полупоклоне.

— Всегда к твоим услугам.

Жаль, ответить что-либо, не успела. Потому что за следующим поворотом нас ждет новая встреча и теперь уже я, успев его оттолкнуть с линии атаки, успеваю вонзить меч в живот одному, пока Олейор разделывается со вторым.

И я, не оглядываясь, уточняю у друга моего возлюбленного, о скольки дюжинах Демонов Хаоса шла речь… Если те две, которые он нам обещал, уже лежат за нашими спинами.

Молчание за моей спиной слишком красочно, чтобы не понять… напряженность в наших отношениях не стала меньше. Вот только… Мы оба знаем, что это, всего лишь, игра.

Хорошо еще, очередной поворот приводит нас в тупик. В котором именно та дверь, что нам и нужна.

С большим трудом, но мне удается усмирить вулкан, что бушует внутри. Массивная деревянная панель тяжело кряхтит, когда я пытаюсь ее не выбить, а аккуратно выставить. Надеясь, что у того, кто за ней находится, хватит ума понять, что визит тюремщиков вряд ли будет сопровождаться такими нестандартными действиями.

Не знаю, кому из нас повезло, но… Хватило.

И когда мы вдвоем с должником, вваливаемся внутрь следом за дверью… И мне остается только насмешливо улыбаться, глядя на встречу двух светлых принцев.

Конечно, я бы на месте Валиэля тоже радовалась, что тяжкое бремя власти, прощаясь, помахало рукой… Вот только отчего-то начинает расплываться реальность. В наполняющихся слезами глазах.

Моя рука скользит по гладкому шелку. Взгляд, случайно, касается перстня на левой руке. На котором, изображение волка. Герб рода Аль` Аир.

Вопреки всем, кажущимся теперь излишне мрачными, предположениям Рамона, высказанным в адрес моего прадеда, тот не выказал даже тени недовольства, что рядом с моим именем не будет стоять знаменитое Там` Арин.

Я вошла в зал, в котором должна была проходить церемония принятия в Род, опираясь на его твердую руку. И пусть на его лице следы усталости. Да и обряд, что проводил мой несостоявшийся жених, чтобы снять остатки контролирующего заклинания, не прибавил ему сил. Но даже в таком состоянии…

В нем нет той, ожидаемой мной мощи. Но внутренний покой, что осязаемо, ощущается рядом с ним…

Мне не предугадать, как сложатся наши отношения. Но если меня когда-нибудь спросят, что значит «спокойствие», я, может быть, и не смогу объяснить это словами. Но с уверенностью буду знать, что это именно то, что я чувствовала, когда мы шли вдоль выстроившейся шеренги воинов.

Клан Серебряного волка. Леопарды. Среди которых — фигура Хаиде. Его губы твердо сжаты. Но в глазах — радость от того, что все закончилось именно так. Что нам не пришлось хоронить тех, с кем начали этот путь. И с кем сражались, стоя плечом к плечу. Прикрывая друг другу спины.

И все они, приклоняют колено, когда вперед выходит Алексер. Признавая меня своей дочерью и младшей княжной Аль` Аир.

И зазвучали слова клятвы. Резкие. Прерывистые. Обязывающие защищать, быть рядом и вести за собой. Принимающие в семью и обещающие свою любовь.

А мгновение спустя те же слова. Но уже на межрасовом, произнесенные его женой. Княгиней Ирэн. Человеческой женщиной, разделившей с ним не только бремя власти. Его жизненный путь. Крошечной искрой в его большом костре.

И глядя на них… Я понимаю, что есть еще кое-что, что мне предстоит сделать. И предчувствие этого… И пусть хмурит брови отец, пусть задумчиво посматривает в мою сторону Олейор, пусть прадед с некоторым волнением касается моей ладони… Ни один из них не сможет отговорить исполнить задуманное.

И я, с легкой усмешкой, обвожу всех вопросительным взглядом. Ловя летящего ко мне… Малышом Аншара назвать было трудно, настолько по-взрослому серьезным он был… До того момента, пока не кинулся мне на шею. Презрев всю торжественность мероприятия…

От воспоминаний у меня слегка пощипывает в глазах. И чтобы отвлечься, я вновь обращаюсь к подруге. Что вновь вернулась к созерцанию пейзажа за окном.

— Как Риган? — Тиа, как вернулась от своего отца, передав спящего брата целителям, и забралась на подоконник, так и не сказала еще ни слова. Заставляя меня слегка нервничать.

Если бы не ощущение тишины, смешанной с легкой грустью, что волнами скользит по комнате, уже давно бы заподозрила что-нибудь трагически-страшное.

— Пройдет обряд очищения. И, как говорит отец, вспомнит, что значит — быть драконом. — Она говорит тихо, словно с трудом срывая с себя оцепенение. Но это никак не связано, ни с нашим походом, ни с ее пребыванием в крепости Зари, резиденции Властителя драконов.

— Тебя что-то тревожит? — Будем надеяться, что самый короткий путь — прямой вопрос, действительно окажется самым действенным.

Она быстрой тенью соскальзывает с окна и опускается рядом со мной. Вновь подбирая на себя колени.

И я, не удержавшись, улыбаюсь. Вспоминая о подобной композиции во дворце Правителя светлых. И о том, что этому предшествовало.

Она удивленно вскидывает брови, но, уже через мгновение, отвечает на мою улыбку. Тот розыгрыш был действительно, великолепен.

Но проходит секунда, и она вновь становится печальной. И я не выдерживаю.

— Рассказывай. — Благодаря Олейору я научилась отдавать приказы тоном, возразить которому трудно даже драконам.

— Я думаю об Альене. — Теперь уже я удивленно поднимаю бровь. Пытаясь найти связь между тревогой, что гложет подругу и малышкой, которую уже завтра должен вернуть с Земли мой сын. — Лишь глядя на тебя и Сашку, я понимаю, как много потеряла, не видя свою дочь.

— У тебя были для этого причины. — Я подползаю к подруге и устраиваюсь рядом. Склоняя голову на ее плечо. — Но Альена еще так юна, что если ты захочешь…

— Но я не могу забрать ее у Ксандриэля! Он любит ее больше своей жизни!

Это называется, приплыли… Не успели решить одни проблемы, нате вам, новые.

— Тиа, может, я чего-то не понимаю в ваших взаимоотношениях, но зачем тебе забирать ее у отца?

Она едва не плачет.

— Но как иначе я могу быть с ней. Только приходить к ним в гости?

Все оказывается еще запущеннее, чем я думала.

— Жить вместе с ними. — Не знаю, почему эта простая мысль не приходит в ее умную голову.

— Но я — дракон!

— А я — человек. И собираюсь стать женой темноэльфийского наследника. А Рамон…

… Матовый купол скрывает то, что под ним находится. И лишь подойдя ближе… Тело лежащей на белом, у меня от удивления широко распахиваются глаза, пластике, обнаженной женщины — совершенно. Изящные формы, мягкие линии, нежная кожа. Светло-русые волосы, заплетены во множество косичек и уложены в сложную прическу на голове, которая покоится на небольшом валике. Губы чуть приоткрыты, показывая белую полоску зубов. Грудь едва заметно вздымается, словно подтверждая, что то, что мы видим, принадлежит живому существу.

— Что это? — Я говорю вслух, но обращаюсь к той, что едва ощущается на грани моего сознания.

И она, словно вынырнув из призрачного сумрака, отвечает. Тихим голосом, что звучит в моей голове.

— Капсула времени. Если тело ранено, и ему нельзя сразу оказать помощь, его помещают сюда.

— И давно ты так? — Конечно, та, что заключена в клинках, лишь крошечная часть цельной души Черной Жрицы. Но даже она способна дать представление о той женщине, что, похоже, скоро войдет в мою жизнь. Вот только… Кем? И я, пряча в глубине себя улыбку, искоса посматриваю на потрясенного Рамона. Который… Эх! Какая пара может получиться.

— Он и, правда, хорош. — Вот ведь, не успела еще привыкнуть, что пока клинки в моих руках, она может слышать каждую мою мысль, способна разделить каждое мое чувство. И она, видно ощутив мое некоторое смущение, торопливо отвечает. — Около двух тысяч лет.

— И эта штука действует? — Странное впечатление производит раса Даймонов. Когда с ней сталкиваешься не по рассказам других и не по приданиям, имеющим весьма изысканный слог, но… Очень мало информации, которая позволила бы сделать более близкие к действительности выводы. Наверное, человеческая цивилизация на Земле могла бы стать похожей на них. Если бы… Чуть сильнее поверили в свои способности. И в жизнь, наполненную технологиями, пустила магию.

— Пока еще да. Вот только с каждой сотней лет ее душа уходит все дальше. И шансов вернуть ее становится все меньше. Именно для этого Ярангиру нужен был твой прадед. Его сила должна была разрушить заклинание, что отправило ее в этот сон, от которого невозможно проснуться.

— Так это все не из-за власти?! — Мое восклицание заставляет всех недоуменно на меня покоситься.

И когда голос подтверждает, что причиной всей этой истории является любовь Черного Воина к Жрице Хаоса, я, видя в этом намек, что в жизни много чего происходит по иным причинам, чем жажда быть самым сильным, могущественным и богатым, коротко пересказываю всем остальным то, что мне поведала Асия.

Молчание становится красочным. А взгляды — говорящими. Вот только, создается впечатление, что из присутствующих мало кто в это верит. А… жаль.

Хотя… И мне стало чуточку грустно. Я забыла уточнить, что об этом думали мои несостоявшиеся родственники.

Но это нисколько не приближало нас к ответу на извечный вопрос: что делать?

— Панель управления под изголовьем. Большая кнопка по центру запускает программу идентификации. Если код доступа стандартный, то мне он известен. Если нет…

— Если нет, — перебиваю я тень, — найдем хакера, что взломает эту систему. А если Тиасаль даст мне еще парочку глотков своей крови, то специалист по чужим паролям будет у нас быстрее, чем мы успеем сильно расстроиться. А в самом тяжелом случае, придется вернуть к сознательному бытию Ярангира.