Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 9 страница

— Все будет хорошо. — Встретившись взглядом с его глазами, в которых не было спокойствия, словно произнося заклинание, добавил. — Я справлюсь.

И, взяв с кресла книгу, которая, как только я коснулся ее пальцами, вновь приняла свой первоначальный облик, вышел из комнаты.

Надеясь, что все, действительно, будет хорошо.

 

* * *

 

Не смотря на переполнявшие меня эмоции, ночь прошла спокойно.

Возможно, благодаря короткой фразе, что бросил разгневанный Олейор своему ухмыляющемуся другу, прежде чем выйти из комнаты.

— Охранять!

Тон, которым это было сказано, заставил вздрогнуть не только меня, но и значительно более уверенного в себе эльфа.

Если я надеялась, что на этом все закончится, сильно ошибалась.

Перед тем, как закрыть за собой дверь, Гадриэль оглянулся. Его взгляд, лишенный всякого ехидства, что сопровождало каждую мою встречу с этим эльфом, скользнул по мне.

Но не так, как смотрело на меня большинство мужчин. Оценивая.

Как смотрит друг. Сочувствуя и заботясь.

— Будь с ним осторожна.

Я еще не успела осознать сказанное им, как дверь мягко закрылась. Пряча за собой еще одну загадку.

И я рухнула на постель. Понимая, что после такого приказа мне точно ничего не угрожает.

Сон пришел быстро. Лишь голова коснулась подушки. Даруя не только отдых, но и забвение.

Утро же началось с легкого прикосновения.

Едва ощутимое тепло скользнуло по моему лицу. Коснувшись губ, пробежало по шее.

— Просыпайся, соня.

Дрогнули от неожиданности ресницы.

В глубине серых глаз плескалась нежность. Которую он не пытался скрывать.

— Олейор, тебе не говорили, что врываться в комнату женщины без стука, неприлично.

— А я когда-нибудь был приличным?

Ну, если вспомнить мои ученические будни…

Он наклонился ко мне. И мое сердце тревожно забилось. В ожидании, что он снова начнет заявлять о своих притязаниях.

Его волосы, не убранные, как обычно, в хвост, скользнули мне на лицо, темным шелковым плащом укрыли грудь. Обдав дымным ароматом. Который звал за собой, обещая полную приключений дорогу.

Так вот ты кто. Наследный принц темных эльфов.

Неугомонный странник.

Только, можешь ли ты сказать, что же ты ищешь?

Едва коснувшись губами моей щеки, он отстранился. Наблюдая, как ожидание на моем лице, сменяется удивлением. А потом и озабоченностью.

Боюсь, что помощь, в лице Гадриэля, мне уже не светит.

— Не бойся, принцесса. Я сегодня сытый.

И он, откинув волосы за спину, отстранился.

Дав мне возможность увидеть усталость на своем лице. Тени, что залегли под глазами. Волнение, что делало его движения чуть более порывистыми, изломленными.

Похоже, его ночь была не столь спокойна.

— Что-то случилось?

— Ничего, с чем я не мог бы справиться. — Он резко поднялся с моей кровати. Потянулся, заставляя мое тело трепетать от этого зрелища. — Постарайся не опоздать к завтраку.

Негромкий стук застал его у самой двери.

Он оглянулся, насмешливо мне подмигнув. Мол, весьма пикантная ситуация.

А когда заметил, как вспыхнуло мое лицо, еще и ехидно заулыбался.

Наконец- то, став таким, каким я привыкла его видеть.

Вместо: «войдите», потянул ручку, запуская в комнату служанку.

Надеюсь, он не расслышал, как вслед ему полетел тихий шепот: "Ты мне за это заплатишь".

Все последующие события можно было описать коротко: тихий ужас.

Не знаю как, но завтрак я пережила. А потом и портальный зал дворца светлоэльфиского Правителя.

Белый мрамор пола, изящных колонн, поддерживающие, кажущиеся хрупкими, своды. Огромные окна, украшенные цветными витражами. И цветы… Куда ни кинь взгляд.

А потом и эльфийки. Хрупкие, нежные. Кажущиеся нереальными даже в таком, сказочном антураже.

Похоже, я действительно ничего не понимаю в психологии мужчин.

Иметь перед глазами такое совершенство и устраивать отнюдь не дружескую пикировку, пытаясь доказать, у кого из двоих, больше прав на меня.

Естественно, моим мнением по этому вопросу совершенно не интересуясь.

Когда, наконец-то, отвели в предназначенные для меня покои и оставили одну, дабы я могла отдохнуть перед предстоящим обрядом, я поняла, что четыре месяца, в течение которых Олейор доводил меня до истерики одним своим присутствием, были самыми счастливыми в моей жизни.

Поражало лишь одно, Сашка во всей этой кутерьме, чувствовал себя превосходно.

Успев обаять своей непосредственностью не только старшего брата Валиэля, но и двух очаровательных особ, одну из которых представили как невесту наследного принца светлых.

Солнце уже давно село, когда я, бросив в последний раз взгляд на платье, что в качестве подарка преподнес мне Правитель Ксандриэль и, в котором я должна была на рассвете войти в тронный зал, откинула одеяло. Мечтая о сне и опасаясь, что этой мечте не удастся сбыться.

Взгляд, которым проводил меня Олейор, не оставлял сомнений в его визите.

Не успела об этом подумать, как дверь в комнату открылась. Одновременно со стуком.

Он вошел стремительно, порывом ураганного ветра. В одном движении, скинул перевязь с клинками на небольшой столик, что стоял у входа, качнув вазу с цветами. Обвел быстрым взглядом комнату, прошелся по моему телу, едва прикрытому прозрачной тканью. Довольно покачал головой.

Брошенный уверенной рукой камзол упал поверх небрежно лежащего на кресле бирюзового халата.

Пришлось, тяжело вздохнув, вернуть край одеяла на его место.

Я слишком устала за день, чтобы позволить ему продолжать свои игры.

Так что… Если у него возникнет желание закончить то, на чем мы остановились прошлым вечером… Боюсь, что небольшими разрушениями дело не обойдется.

— Ты мне не рада? — Его недоумение было довольно искренним. Если бы я не успела заметить, как дернулся край губы, сдерживая шальную улыбку.

— Олейор, — я постаралась, чтобы мой голос звучал нейтрально, не отражая рождающегося гнева — сегодняшний день был очень трудным. Давай перенесем наши разборки на завтра.

Нас разделяло широкое ложе. Но насколько хрупкой была эта преграда, для такого, как он.

Мой взгляд заметил лишь тень. А он уже стоит рядом. И от его улыбки начинает закипать кровь.

— Ты мне не рада. — И он протягивает руку, чтобы коснуться моего плеча. Но… я отступаю назад. Понимая, что всего пара шагов отделяет меня от украшенной гобеленом стены.

— Зачем ты играешь со мной? — мой голос тих. И… спокоен. Потому что, если я позволю, хотя бы капле своих чувств просочиться сквозь преграды безразличия…

Сдамся сама. Без боя.

— Мне интересно. — И его взгляд взорвался водоворотом чувств, лишая меня не только сил сопротивляться, но возможности дышать.

— Олейор…

На его лице появляется та самая бесшабашная улыбка, отзвуки которой я почувствовала чуть раньше.

Он медленно, наслаждаясь моментом и не сводя с меня серых глаз, снимает с мизинца перстень, вокруг черного камня, которого, обвивается змея, младшая сестра той, что на его виске и протягивает мне.

— Что это?

В его лице, чуть напряженном, тлеет ожидание.

— Это кольцо для моей невесты. Если хочешь, возьми его.

Я отступила еще на шаг. Понимая, что все происходящее зашло слишком далеко.

— Это делается так просто? — Паника, что сотрясает мою душу, заставляет голос хрипло сорваться.

— Конечно, нет. — Его губа дрогнула, обнажая клык. Словно напоминая мне о благоразумии. — Я перестану быть наследником. Вряд ли мой отец согласится на брак своего преемника с человеческой женщиной.

Это был более чем запрещенный удар. И он… Он хорошо меня знал. И понимал, что такую жертву я не приму.

Надеюсь, у меня будет еще шанс отыграться.

А пока… Пока стоит прояснить парочку моментов.

— Как долго я пробуду твоей ученицей? — Чем дольше мы разговаривали, тем четче я чувствовала, что каждая моя фраза не становится для него неожиданностью.

— Пока не пройдешь вторую ступень. Даже, если тебя будет учить другой, твоим наставником останусь я.

Мрачная перспектива. Как бы ни обернулась ситуации, в проигрыше все равно остаюсь я.

— Хорошо. Если я так тебе нужна, прошу. — И я качнула головой в сторону постели. Не скрывая своего отношения к такому решению этого вопроса.

Не скажу, что его довольный смех вызвал у меня удивление. Я тоже смогла пусть и немного, но понять его.

Он, вернув перстень на место, обошел кровать, по пути прихватив с кресла свой камзол.

Протянув руку к перевязи, оглянулся, чтобы полюбоваться моим растерянным лицом. Даже зная, как он поступит, я не могла поверить, что отсрочка досталась мне столь легкой ценой.

— Тебя будет охранять Гадриэль. — Его лицо ощерилось оскалом саблезубого тигра, а глаза, при этом, лучились удовольствием.

— Ты ему настолько доверяешь? — Да… судя по тому, что я вижу, происходящее доставляет ему огромное наслаждение.

— Больше чем себе.

Мой задумчивый взгляд заставил его хмыкнуть. И уточнить. Но… От тона, которым это было сказано.

Боюсь, что передышка, которую он мне дал, не станет долгой.

— Он будет с той стороны. А если тебя буду охранять я…

И он, проверив, как выходят клинки из ножен, что легли на его бедра, вызвав у меня мимолетное сожаление, повернулся к двери.

Вот только открыть ее не успел.

Чувство опасности, пронзив сердце, словно острый нож, заставило меня вскрикнуть.

Я еще не успела произнести его имя, а он уже стоял рядом. И в его взгляде, выражении лица, фигуре, не было ничего от того расслабленного, играющего со мной Олейора, которым он был еще мгновение назад.

— Где? — Его глаза, запорошенные вековым холодом, стали глазами хищника. И ничего, что говорило бы о его разумности, в них не было.

И… я… смела… ему… сопротивляться?!

Дура!

— У Альены. — Я уже успела заметить, что малышей, с которыми меня свела судьба, чувствую также хорошо, как и собственного сына.

— Пробивай портал.

Мысль о том, что весь дворец окутан защитным плетением скончалась еще до того, как я ощутила, как чужая магия рвет паутину. Голос, которым отдавал приказ мой учитель, был настолько страшен, что если бы он потребовал сделать что-либо еще, более невозможное, я бы сделала.

Матрица заклинания раздвинула пласты пространства. Отчего те завыли, с трудом преодолевая сопротивление сдерживающих их узлов. Серый зев перехода взвился вихрем, обдав меня холодом и вытягивая из меня силы.

Шаг в чужую комнату мы сделали одновременно.

Клинки сверкнули слева от меня, завизжали, встретившиеся лезвия. Прикрывая меня от удара. И, напоминая, что сама я, безоружна.

Почти.

С моей ладони, что машинально двинулась вперед, слетел порыв ветра, откидывая мужчину, склонившегося над детской кроваткой, к стене.

Похоже, не зря я обещала Олейору разделаться с ним именно таким способом. Общение с этой стихией всегда давалось мне наиболее легко. И было весьма действенным.

То, что сползло на пол, назвать живым было уже нельзя.

Второго мага, который контролировал открытый портал, тоже пришлось взять на себя. Потому что принц, изысканно матерясь, пытался объяснить, еще троим, всю неправильность их поведения.

Быстрый взгляд в ту сторону заставил меня усомниться в том, что я хочу видеть то, что там происходило. От моего кошмара остался лишь голос и размытая тень, что смертью скользила между глупцами, пытавшимися противиться неизбежному.

— Лера, сзади… — все остальное, что он добавил к своему крику, я решила, благоразумно, прослушать. Его мнение обо мне было весьма нелицеприятным.

Но, вполне заслуженным.

Белоснежная сфера, с клубящимся внутри туманом, соскользнула с руки мужчины, которого я определила как своего противника. Укрытый мощными щитами и плотным маревом иллюзии, что не давала, не только разглядеть его лица, но и ощутить отголоски его ауры, он и с первого взгляда не производил впечатления легкой цели, теперь же, когда я опознала заклинание, что он отправил в мою сторону…

Мамочка!.. Как же жить-то хочется!..

Я могла отойти. Я могла активировать кристалл возврата. Но за моей спиной, в кроватке, испуганно свернулась калачиком принцесса.

И я подняла щиты. Понимая, что даже усиленные всем моим резервом, они не смогут остановить магию Хаоса.

Дверь, выбитая ураганной волной воздуха, разлетелась в щепу.

— Саша, назад…

И, перекрывая мой крик, рык Олейора.

— Возьми меч.

И вновь никаких сил противиться его воле. И, мои ладони, потянувшись в пустоту, ложатся на рукоять призрачного оружия, которое наполняется теплом моего тела, тяжестью уводит меня в сторону. Лезвие, вспыхивая, окрашивается черным. Серебряная вязь ползет к рукояти, складываясь в древние руны.

Ноги, привычно сдвигаются в стойку. Время замедляется, заставляя фигуры вокруг меня двигаться словно в вязкой мути.

Руки сына тянутся к замершей девочке. Ее русые кудри, словно по кадрам, взмывают вверх, когда он вытягивает ее из-под украшенного кружевом одеяла.

В глазах замершего на пороге Правителя Ксандриэля смешиваются гнев и ужас.

Похоже, он тоже знает, что собой представляет белый шар, что почти касается сияющего первобытной темнотой двуручника.

Сгусток света взрывается искрами, когда мерцающая пленка, что прячет за собой суть атакующей матрицы, касается кромки лезвия. Шипящее облако ползет вниз, к моим рукам. Отдаваясь неимоверной тяжестью.

Боль пронзает меня насквозь, когда тонкая струйка дымки, которую не смогла поглотить мгла, касается моей кожи.

Я пытаюсь кричать, чтобы заглушить треск огня, что сжигает мои внутренности, плавит мою душу. Мои глаза еще успевают увидеть, как схлопывается за неизвестным магом туннель перехода. Как приближается ко мне лицо Олейора, в глазах которого ярость уступает место растерянности.

Как что- то шепчут его губы, на одной из которых набухает капелька крови.

Я еще чувствую, как его руки трясут мои плечи.

Жалобный звон меча, который падает на каменный пол, отдается в моей голове гулким эхом.

И, где- то на задворках сознания затухает единственная мысль.

Доигралась…

 

Глава 12

 

Олейор Д` Тар

Я — безумен. В моей душе, в моем сердце, в моем взгляде… Безумие стало мне другом, любовницей. Оно, стало мной. И лишь в нем я себя чувствую… Я чувствую, что я еще есть.

Мои пальцы гладят ее руку, едва ощутимо теплую.

Осторожно, чтобы не причинить ей боль. Я ведь не могу причинить ей боль. Я… не… могу…

И в моих глазах проступают слезы.

Надо же, а я и не знал, что умею плакать… А может, я просто никогда раньше не сходил с ума?

… Я боюсь за тебя…

Он все знал. Не знаю, откуда… Но знал. И пытался меня предупредить. Но… Я так заигрался. В будущего мага равновесия. В желание, заполучить ее в свою постель… Что ничего не замечал. Как она перестает быть моей ученицей. Как она входит в мою жизнь. Как она становится частью меня.

А он видел… Понимал… Знал… Предостерегал…

Но не остановил.

Очередной целитель отходит в сторону. Качает головой, не поднимая глаз на Ксандриэля.

И я… Я едва сдерживаю стон.

… Она всего лишь человеческая женщина…

Я готов убивать, рвать на части, грызть зубами… Лишь бы не чувствовать эту боль, что раздирает меня на части.

Кого я обманывал?!

Я замечаю, как капелька крови с губы, которую я в очередной раз прокусываю, пытаясь не закричать от отчаяния, сорвавшись, расползается алым пятнышком на белоснежной ткани.

Ее волосы рассыпались по подушке. Бледные губы, заострившиеся скулы.

Но даже сейчас… Искаженная влагой, что собралась в моих глазах… Она красива.

И я смотрю. Чтобы продолжать верить. Даже зная, что Сфера Хаоса не отпускает тех, кому не посчастливилось с ней встретиться.

Рядом, на пушистый ворс ковра опускается Рамон. Мой несостоявшийся соперник. Ставший для меня, за эти несколько часов, самым дорогим.

После нее.

Потому что в его глазах отражение моей пустоты. Моей ярости. Моего отчаяния.

Он тихо, словно боясь ее разбудить, произносит лишь одно слово.

— Да.

И я, в ответ, с трудом заставив себя, киваю головой.

Слава стихиям. Ему удалось усыпить посеревшего от горя Сашку. Который, к тому же, додумался до того, чтобы винить себя, в том, что она приняла на себя удар.

Тот вопль, с которым он кинулся к матери, когда она осела на каменный пол, до сих пор стоит в моих ушах.

Если кто виноват…

— Олейор, — я поднимаю затуманенный взгляд, едва различая сквозь влажную пелену, Правителя светлых, — прибыли маги от твоего отца. Ты выйдешь к ним?

И я, качаю головой.

— Там Гадриэль. — этот хриплый голос не может принадлежать мне… Но, это я… И от тоски…

Я не виню его в том, что случилось. Но ему лучше держаться от меня подальше.

Похоже, он это понимает, и, не сказав больше ни слова, уходит.

А я, не знаю, в какой уже раз, пытаюсь понять, как мог попасть Демон Хаоса в защищенный с, достойной уважения паранойей, дворец.

И не понимаю… Я не понимаю. Но понимает безумие, которое многое знает лучше меня.

И оно говорит. О том, что здесь никак не могло обойтись без предателя. И этот предатель очень близко.

Настолько близко, что знал о возвращении юной принцессы.

Я обвожу одурманенным болью взглядом покои Ксандриэля, в которые принес потерявшую от боли сознание Леру.

Из тех, кто знал, здесь нет лишь младшего принца, его старшего брата, начальника внутренней стражи и пары Советников Правителя.

Но, Валиэль, проскользнув мимо отца, прикрыл собой Сашку, пока тот выносил из комнаты Альену.

Остается четверо. В остальных… В остальных я, почти уверен. Почти…

Ее тело вздрагивает, с губ срывается сдавленный стон. И мы с магом, с нежностью, на которую только способны, в четыре руки удерживаем ее, не давая забиться в судорогах.

Которые становятся все реже и реже.

И все слабее становится иллюзия надежды.

Она затихает. Став еще бледнее. Разве такое возможно?!

Рамон, опускаясь обратно на пол, вдруг замирает, не сводя глаз с моей руки.

На его измученном лице появляется кривая улыбка. Он поднимает на меня дикий взгляд и кидает, срывающимся голосом, в котором, тем не менее, слышится горькая решимость.

— Пусть она уйдет твоей.

И, видя, что я не понимаю, чего он от меня хочет, кивает на…

… Я медленно, не сводя с нее шального взгляда, стягиваю с мизинца перстень…

Боль слишком сильная, чтобы я мог сдержать вой. Сквозь сжатые зубы. Но рука, машинально, повторяет движение из воспоминаний.

Черный камень бездной смотрит в мои глаза. И раздувшийся капюшон змеи… Символ Старшего Дома Д` Тар.

И я приподнимаю ее ладонь, чтобы, пусть и не получив ее согласия, назвать невестой.

Своей…

… Ее глаза полны яростью. И она вонзает в меня свой взгляд, как вонзают кинжал. В самое сердце. В самую душу. Заливая все горячей кровью. И я содрогаюсь от этого взгляда. Я делаю шаг ей навстречу. Чтобы боль стала ярче. Я принимаю ее вызов, чтобы, если и не ощутить вкус ее губ, так хотя бы почувствовать тонкий аромат ее тела, коснуться бархата ее кожи…

Твердая ладонь тяжело ложится поверх моей, не давая надеть кольцо на ее палец.

— Нет.

Как он посмел?!

Я вскакиваю быстрее, чем рождается мысль в моей голове. Держа ладони на рукоятях клинков.

Взгляд князя спокоен. И это спокойствие ранит сильнее, чем я мог бы предположить.

— Она, фактически княжна моего рода. Пока она сама не даст своего согласия, я не позволю тебе назвать ее невестой.

И мое безумие вырывается наружу. Оно изливается из меня глухим рычанием. Смехом, страшнее которого может быть только сама смерть. Оно заставляет меня щериться в клыкастой улыбке.

Не давая мне расслышать, как шуршит металл лезвия, вынимаемого моими руками из ножен.

Желая лишь одного… Убивать.

— Ее меч…

Кончик кинжала почти коснулся его шеи, когда его голос разорвал алую пляску перед моими глазами.

И, видно заметив, что в моем взгляде, впервые с того времени, как я опустил тело Леры на шелк простыней, появилась осмысленность, он повторил.

— Ее меч…

Мы с Каре, машинально двинулись за оборотнем, не отрывая взгляда от его спины.

Он обошел огромное ложе, на котором ее фигура казалась еще более хрупкой и безжизненной. Остановился с другой стороны, головой кивнул на, лежащий на полу, двуручник.

Двуручник… Черное лезвие, украшенное серебряной вязью древних рун. Среди которых, я только теперь это заметил, выделяются две. Хаос и Порядок.

Но… Я хорошо помню, что меч остался в комнате принцессы.

— Меч рода Там` Арин никогда не покинет живого хозяина.

— Ты прав, Аль` Аир. Если оружие признало, то уже не покинет.

Голос, что раздался из-за спины… Я слышал его впервые. Но я уже знал имя того, кого должен был увидеть.

Едва удерживая себя на подгибающихся ногах, вернул клинки обратно в ножны.

Безумие медленно, все еще сомневаясь, отпускает мое сердце. Давая ему возможность дышать. И… верить. Боясь, что это невозможно. Но… верить. Верить!

И я, поворачиваюсь на голос.

Только теперь понимая, состояние отца после встречи с Великим Магом Равновесия. Отгадав секрет его проникновения в, защищенные ни одним слоем заклинаний, покои отца.

Прелестные эльфийки, которыми украшен гобелен на стене, рядом с которой он стоит, просвечивают, сквозь зыбкие очертания его тела.

Самого мага здесь нет.

Но, тем не менее, склоняю голову в приветствии. Я, хоть и наследный принц дроу, но… Может, мне это когда-нибудь и зачтется.

— Вы рано хороните ее, принц Олейор. — Он отвечает мне легким поклоном. А от уверенности, что звучит в его голосе, мое сердце начинает биться ровно. Осознавая, вернувшуюся в него жизнь.

— Разве такое возможно? — За сомнения, которые позволил себе высказать Рамон… Похоже, недолго мы пробыли друзьями.

Но отвечает не Там` Арин.

Князь почти вплотную подходит к мерцающей фигуре. Поднимает руку, едва касаясь призрачного плеча.

Жестом, так похожим на тот, которым обмениваемся мы с Гадриэлем, встречаясь после того, как приказы отца разведут нас в разные стороны.

— Равновесники рода Там` Арин, инициируются не только на стихии и основы. — Он оборачивается ко мне, и в каждом его движении я вижу едва сдерживаемое волнение. Подтверждающее мои выводы. Об отношениях, что связывают оборотня с этим магом. — Если бы Лера была просто магом равновесия… — Пауза, которую он делает, мне не нравится. Она так напоминает те, которыми я люблю доводить своего родителя, прежде чем выдать самую важную информацию. Но я жду… Стараясь не показать, как сжимается моя душа в предчувствиях — она бы не выдержала встречи с магией Хаоса. Но, она сама суть равновесия. И обе первоосновы являются ее частью.

— Тогда почему она в таком состоянии?

Я видел, как тихо прикрыв за собой дверь, в покои вернулся Ксандриэль. И, облокотившись на спинку кресла, вслушивался в наш разговор. С каждым уходящим мгновением, светлея лицом.

И вопрос, который он задал, опередил мой всего лишь на один вздох.

— Все происходит слишком быстро. — Он тяжело опустил ресницы. Где-то, где находился в этом миг. — Она просто еще не готова.

— К чему? — Вопрос вырвался помимо моей воли. Вновь всколыхнув остатки отчаяния, что, наверное, уже никогда не смогут меня покинуть.

Взгляд, который он на меня направил, до мельчайших подробностей напомнил мне тот, которым одарил князь во время нашей встречи в Сарадине. Пронзительный взгляд, знающего то, что мне еще предстоит узнать.

Это длилось всего лишь доли секунды, но мне хватило и этого, чтобы в моей душе начал просыпаться гнев.

Это моя женщина и я не позволю им играть ее судьбой.

Похоже, по тому, как сжались мои ладони, обнимая рукояти кинжалов, до присутствующих дошло, что не стоит дразнить меня и дальше.

Ксандриэль, скользнул по полу, словно танцор в грациозном па. Плавно, мягко, стремительно. Не прекращая движения, отодвинул Рамона с траектории моей возможной атаки, покачал головой, тяжелым взглядом упрекая в чем-то Великого Мага и, медленно, не давая мне повода выпустить душившую меня, ярость наружу, опустил руку на мое плечо.

Успокаивая и… Утешая.

Там` Арин улыбнулся, хотя и было заметно, что эта улыбка далась ему с огромным трудом.

— Уже одного тебя в ее жизни хватит, чтобы превратить ее в кошмар. — И, заметив, что я не смог оценить его юмор, тихо добавил. — Мне нужна ее помощь.

 

* * *

 

Я проснулась, очнулась, от ощущения присутствия чужого в комнате.

То, что в комнате я не одна, я чувствовала уже давно. Как только начала что-то чувствовать. Их движения, тихие разговоры, прикосновения.

Эмоции, что били через край, не давая мне затихнуть в сладком забытье.

Но все, кто был рядом, воспринимались как свои. Я не узнавала их, в туманной дымке беспамятства, которое лишь изредка прерывалось волной боли, что заставляла меня убегать все дальше. Туда, где было уютно. И… Так тоскливо.

Но, я помнила глаза, волосы, движения. Я помнила их опасными, дикими, невыносимыми, мягкими, ранимыми… родными.

Тот же, кто находился сейчас рядом со мной, не был мне знаком.

В его присутствии не было угрозы. Но мягкое сияние, что исходило от этого существа, заставляло чувствовать себя неуютно. Оно манило к себе, звало. Рождало желание открыть глаза. Вопреки той слабости, в которой плавало мое тело.

Любопытство оказалось сильнее. И я сделала попытку приподнять ресницы.

— Я помогу.

Нежные, но, тем не менее, сильные ладошки подхватили меня под спину. Помогли удобно устроиться на подушках.

— Кто ты? — мой голос показался мне таким жалким, что у меня на глазах, едва, не выступили слезы. От осознания собственной беспомощности.

Похоже, долбануло меня знатно. И это не смотря на то, что большую часть заклинания впитал в себя меч. Мой родовой меч.

Не хочу даже представлять, что было бы со мной, если бы мне не удалось призвать его. Хотя… даже представлять не стоит. Горстка пепла на вечную память. Хорошо еще, Сфера Хаоса не разрушала душу. А то перспектива была бы совсем мрачной.

Фигура, закутанная, в светлую ткань, отступила на шаг, давая мне, возможность себя рассмотреть и… сдернула покрывало, что скрывало ее лицо.

Светлые волосы, мелкими кудрями падают на плечи, кончиками прячась где-то на спине. Золотисто-медовые глаза. Ямочки на щеках, делающие ее удивительно милой.

Мне не надо говорить, кто она. Потому что Альена, до самых мелких черточек, похожа на свою мать.

— Я пришла тебя поблагодарить. — И даже голос. Струящийся звонким ручьем.

В ответ, я улыбнулась. Повела бровями, мол, обращайтесь. Если что… И, кивнула головой на парочку, что спала в креслах, приставленных с одной стороны моей кровати. Так близко друг к другу, что длинные волосы одного темной волной скатывались по белой рубашке другого.

Вряд ли такое могло случиться по доброй воле.

Жаль, нет с собой камеры. Чтобы снять, как ладони касаются друг друга, как шевелится волосок на щеке, в такт чужому дыханию.

Как… Да у них даже выражение лиц во сне похоже. Я бы сказала, спокойное, если бы едва заметная усмешка не кривила их губы.

И они — похожи. Не только внешне. Хотя, один из них — человек. А второй… Похоже, никак, кроме как собственного ходячего кошмара…

— Чтоб не мешались. — И улыбнулась. Став похожей на шаловливую девчонку.

Отгоняя этой легкостью тревожный вопрос, что родился в моей голове. Это ж кем надо быть, чтобы отправить в магическое сновидение этих двоих?

Но она, словно заметив в моей душе тень сомнений, отвечает. Добавив в свой взгляд немножечко ехидства.

— Меня зовут Тиасаль. Я — дракон.

— А по виду и не скажешь. — Хмыкнула я, даже не пытаясь представить ту форму, в которую обращается эта красавица, расставаясь с человеческой личиной. Ну никак не вяжется это существо, больше похожее на фею из сказок, с теми летающими ящерами, которых я видела только на картинках.

Она отзывается насмешливым взглядом, от которого хочется смеяться. Радостно, не задаваясь вопросами о причинах счастья, которым наполняется сердце. От легкости, которой полна душа. От ощущения покоя, которым пропитывается тело.

И я смеюсь. Изгоняя из себя тот страх, тот молчаливый крик, который я издала, осознав, с каким заклинанием мне предстоит встретиться.

Пока боль, впервые с того момента, как я открыла глаза, не пронзает меня насквозь, заставляя стиснуть зубы, чтобы сдержать стон.

Но даже в таком состоянии, я не могу не наслаждаться ее движениями, когда она, резко дернув плечами, заставляет плотную ткань сползти на пол.

Она словно огонь. На мгновение, такое короткое, что едва ощущается взглядом, замирает. Растворяясь в воздухе, сливаясь с ним, становясь им. И… вспыхивает, вздымая в воздух ткань платья, как всполохи пламени.

Она так быстра, что я не замечаю, откуда в ее руке появляется темный флакон, который она подносит к моим губам.

— Пей.

У меня нет причин ей верить. Но вопрос о доверии даже не возникает. В моих ощущениях нас связывает вечность. Я ее не знаю. Я чувствую. Я ощущала аромат ее тела, когда держала на руках малышку. Я удивлялась ее искренности, когда детские ручонки обвивали мою шею. Я не знаю, почему она не рядом с дочерью, но у меня нет сомнения, что причина есть. И она — очень существенная.