Как вырабатывать уверенность в себе и влиять на людей, выступая публично. Как развить смелость и уверенность в себе

Дейл Карнеги

Глава первая

Как развить смелость и уверенность в себе

С 1912 года свыше пятисот тысяч мужчин и женщин были слушателями курсов ораторского искусства, где применялся мой метод. Многие из них в письменной форме объяснили, почему они стали изучать этот предмет и чего они рассчитывали достичь в результате занятий. Разумеется, каждый высказывается по-своему, но главное стремление авторов этих писем, основная потребность, испытываемая подавляющим большинством, поразительно совпадают. «Когда мне приходится вставать и начинать говорить, — пишет один из моих корреспондентов, — я чувствую себя таким скованным, так волнуюсь, что не в состоянии ясно мыслить, не могу сосредоточиться, забываю, что я имел в виду сказать. Я хочу приобрести уверенность в себе, спокойствие и способность мыслить, выступая перед аудиторией. Я хочу научиться располагать свои мысли в логическом порядке, ясно и убедительно высказываться перед группой или аудиторией в деловой сфере или в клубе». Тысячи высказываний носят почти такой же характер.

Приведу конкретный пример. Несколько лет назад один джентльмен, которого я назову здесь мистером Д.У.Джентом, стал слушателем моего курса ораторского искусства в Филадельфии. Вскоре после начала занятий он пригласил меня позавтракать с ним в клубе промышленников. Это был уже немолодой человек, который всегда вел активный образ жизни: возглавлял свое предприятие, играл ведущую роль в жизни религиозной общины, а также занимался общественной деятельностью. Когда мы сидели за столом в тот день, он наклонился ко мне и сказал:

— Мне неоднократно предлагали выступать на различных собраниях, но я никак не мог этого сделать; я начинаю так волноваться, в голове делается совершенно пусто, и поэтому я всю жизнь уклонялся от публичных выступлений. Но теперь, когда я стал председателем совета попечителей колледжа, я должен председательствовать на его заседаниях, и мне просто необходимо что-то говорить… Как вы думаете, я смогу научиться выступать в моем возрасте?

— Сможете ли вы, мистер Джент? — ответил я. — В этом нет никаких сомнений. Я знаю, что вы сможете, и знаю, что вы научитесь, если только будете практиковаться и следовать моим указаниям и рекомендациям.

Ему хотелось верить мне, но перспектива казалась ему слишком радужной, слишком оптимистичной.

— Боюсь, вы говорите так из одной лишь любезности, — ответил он. — Вы только пытаетесь ободрить меня.

После того как он закончил учебный курс, мы на некоторое время потеряли связь, а позднее снова встретились и снова позавтракали вместе в клубе промышленников. Мы сидели в том же углу, за тем же столом, что и в прошлый раз. Я напомнил ему о нашем разговоре и спросил, действительно ли я проявил чрезмерный оптимизм. Он вынул из кармана записную книжку в красном переплете и показал мне список своих предстоящих публичных выступлений и даты, на которые они были назначены.

— Способность выступать, удовольствие, которое я при этом испытываю, дополнительная польза, которую я могу приносить обществу, — все это входит в число самых радостных явлений в моей жизни.

Незадолго перед этим в Вашингтоне состоялась важная конференция по вопросам разоружения. Когда стало известно, что английский премьер-министр намеревается принять в ней участие, филадельфийские баптисты послали ему телеграмму с приглашением выступить на массовом митинге, который было решено созвать в их городе. И мистер Джент сообщил мне, что из всех баптистов города именно его попросили представить аудитории английского премьера.

И это был тот самый человек, который менее трех лет назад сидел со мной за этим самым столом и мрачно спрашивал, что я думаю по поводу того, сможет ли он когда-либо научиться выступать публично!

Была ли та быстрота, с которой он приобрел способность выступать, необычным явлением? Вовсе нет. Наблюдались сотни таких же примеров.

Приведу лишь один из них. Несколько лет назад один бруклинский врач — назовем его доктором Кэртисом — провел зиму во Флориде неподалеку от тренировочной площадки бейсбольной команды «Гиганты». Будучи заядлым бейсбольным болельщиком, он часто ходил смотреть на ее тренировки.

Вскоре он очень подружился с командой, и его пригласили на банкет, устроенный в ее честь.

После того как были поданы кофе и орехи, некоторых почетных гостей попросили «сказать несколько слов». И совершенно неожиданно, как снег на голову, на него обрушились слова распорядителя:

— Сегодня здесь присутствует врач, и я попрошу доктора Кэртиса рассказать нам об охране здоровья бейсболистов.

Был ли он подготовлен для такого выступления? Конечно, был. У него была прекраснейшая подготовка — он изучал гигиену и работал лечащим врачом почти треть века. Он мог бы, сидя в кресле, проговорить на эту тему хоть всю ночь с человеком, сидящим рядом. Но встать и то же самое сказать даже небольшой аудитории — это было совсем другое дело. Это его парализовало, у него началось сердцебиение и перебои. Он никогда в жизни не выступал публично, и все мысли немедленно испарились из его головы.

Что было делать? Присутствующие аплодировали, все на него смотрели. Он покачал головой, но это только усилило аплодисменты и просьбы. Возгласы: «Доктор Кэртис! Говорите! Говорите!» — становились все громче и настоятельнее.

Кэртис пришел в подлинное отчаяние. Он знал, что не сможет выговорить и десятка фраз. Поэтому он встал и, не проронив ни слова, повернулся спиной к своим друзьям и вышел из помещения с чувством страшного замешательства и унижения.

Не удивительно, что, вернувшись в Бруклин, он тотчас записался на мой курс ораторского искусства. Он не хотел, чтобы его еще раз вогнали в краску, не хотел снова онеметь.

Он стал учащимся, от которого обычно преподаватель бывает в восторге: он относился к делу чрезвычайно серьезно. Ему хотелось научиться выступать, и решение его было твердым. Он тщательно готовился к выступлениям, практиковался изо всех сил и не пропускал ни одного занятия.

И результат был такой, какой всегда бывает у подобных учащихся: он делал успехи с быстротой, удивлявшей его самого, они превышали его самые заветные мечты. После нескольких занятий волнение уменьшилось, уверенность в себе возрастала. За два месяца доктор сделался лучшим оратором группы. Вскоре он стал принимать приглашения выступить в других местах — он полюбил это ощущение, испытываемый им подъем, он гордился тем уважением и теми новыми друзьями, которых приобретал таким образом.

Один член нью-йоркского предвыборного комитета республиканской партии, услышав публичное выступление доктора Кэртиса, пригласил его агитировать в городе за его партию. Как бы был удивлен этот политический деятель, если бы узнал, что всего годом ранее этот оратор ушел с банкета, смущенный и пристыженный, потому что у него отнялся язык от страха перед аудиторией!

Выработка уверенности в себе, смелости, способности говорить спокойно и ясно, выступая перед аудиторией, не представляет и десятой доли той трудности, которую воображает себе большинство людей. Это вовсе не талант, дарованный провидением лишь отдельным выдающимся личностям. Это нечто вроде уменья играть в гольф. Любой человек может развить свои скрытые способности, если у него будет достаточно сильное желание.

Разве есть хоть малейшее основание для того, чтобы вы, стоя перед аудиторией, были бы не в состоянии мыслить так же хорошо, как вы мыслите сидя? Вы, конечно, знаете, что таких оснований нет. В сущности, обращаясь к группе людей, вы должны были бы мыслить лучше. Присутствие слушателей должно возбуждать вас, вызывать у вас подъем. Очень многие ораторы скажут вам, что присутствие аудитории является стимулом, вызывает вдохновение, заставляет их мозг работать яснее, интенсивнее. В такие моменты мысли, факты, идеи, которые, казалось, даже не приходили им в голову, «вдруг откуда-то налетают», как говаривал проповедник Генри Уорд Бичер, и остается только хватать их и высказывать. Так же должно быть и с вами. И по всей вероятности, так и будет, если вы станете настойчиво тренироваться.

Во всяком случае, вы можете быть абсолютно убеждены в том, что работа и практика избавят вас от страха перед аудиторией и принесут вам уверенность в себе и неизменную смелость.

Не воображайте, что ваш случай необычайно трудный. Даже те, кто со временем становился самым красноречивым представителем своего поколения, в начале своей карьеры страдали таким безотчетным страхом и застенчивостью.

Закаленный в боях ветеран, политический деятель Уильям Дженнингс Брайан признавался, что во время первых выступлений у него тряслись поджилки.

Когда Марк Твен впервые поднялся на кафедру, чтобы прочитать лекцию, он почувствовал, словно рот у него набит ватой, а пульс такой, как будто он участвует в каком-нибудь состязании на кубок.

Генерал Грант взял Виксберг и привел к победе одну из величайших армий, созданных в мире к тому времени, но когда он попытался выступить перед публикой, то, по его собственным словам, у него возникло нечто, весьма похожее на динамическую атаксию.

Жан Жорес, самый выдающийся французский политический оратор своего поколения, в течение года заседал в палате депутатов, не произнеся ни слова, пока наконец не собрался с мужеством, чтобы произнести свою первую речь.

«Когда я впервые попытался выступить перед аудиторией, — признавался Ллойд Джордж, — то, уверяю вас, я находился в ужасающем состоянии. Это не преувеличение, а чистейшая правда — язык мой прилип к гортани, и первоначально я не мог произнести ни слова».

Знаменитый английский государственный деятель Джон Брайт, который во время Гражданской войны в США выступал в Англии на стороне юнионистов и за освобождение рабов, произнес свою первую речь перед группой крестьян, собравшихся в помещении школы. Он так волновался по пути туда, так боялся провалиться, что умолял своего спутника аплодировать, чтобы ободрить его в случае, если его волнение станет слишком заметно.

Видный ирландский политический деятель Чарлз Стюарт Парнелл во время своих первых публичных выступлений, по словам его брата, от сильного волнения часто сжимал кулаки с такой силой, что ногти впивались в ладони до крови.

Дизраэли признавался, что ему было бы легче возглавить кавалерийскую атаку, чем впервые выступить в палате общин. Его первая речь с треском провалилась. То же самое случилось и с Шериданом.

Поскольку очень многие знаменитые английские ораторы начинали неудачно, в парламенте теперь считается плохим предзнаменованием, если первая речь молодого человека проходит с явным успехом. Итак, не унывайте!

Проследив за деятельностью многих ораторов и в какой-то мере способствовав их становлению, автор настоящих строк всегда бывает рад, когда учащийся вначале проявляет некоторый трепет и нервное возбуждение.

Выступление перед публикой всегда является ответственным делом, если даже оно происходит на деловом совещании, где присутствует десятка два мужчин и женщин; оно сопряжено с некоторым напряжением, некоторым потрясением, некоторым возбуждением. Оратор должен быть напряжен, как породистая лошадь, натянувшая поводья. Бессмертный Цицерон еще две тысячи лет тому назад сказал, что всякое истинно хорошее публичное выступление должно быть взволнованным.

Ораторы часто испытывают те же чувства, когда они выступают по радио. Это состояние носит название «боязнь микрофона». Когда Чарли Чаплин выступал по радио, его речи были всегда заранее написаны. Еще в 1912 году он объездил всю страну с водевилем под названием «Вечер в мюзик-холле». До этого он работал в профессиональном театре в Англии. И все же, когда он вошел в помещение с мягкой обивкой стен и увидел микрофон, у него возникло примерно такое же ощущение в желудке, как во время плавания через Атлантику в бурную февральскую погоду.

Знаменитый киноактер и режиссер Джеймс Керквуд переживал то же самое. Он играл главные роли в театре, но, когда он вышел из радиостудии после выступления перед невидимой аудиторией, он вытирал пот со лба. «Премьера на Бродвее — ничто по сравнению с этим», — признавался он.

Некоторые люди, как бы часто им ни приходилось выступать, всегда ощущают смущение перед самым началом, но через несколько секунд после того, как они начинали говорить, это чувство исчезало.

Даже Линкольн волновался в самом начале своих выступлений.

«Первоначально он был очень неловок, — свидетельствует его компаньон по адвокатской практике Герндон, — и казалось, что ему очень трудно приспособиться к обстановке. Некоторое время он боролся с явной робостью и волнением, и это усиливало его неловкость. Я часто видел это и сочувствовал мистеру Линкольну в такие минуты. Когда он начинал говорить, его голос звучал резко, пронзительно, неприятно. Его манера держаться, его осанка, мрачное, желтое лицо, худое, покрытое морщинами, его странные позы, неуверенные движения — все, казалось, было против него, но лишь на короткое время». Через несколько минут к нему возвращались самообладание, искренность, теплота, сосредоточенность, и начиналось его подлинная речь.

То же самое, возможно, будет происходить и с вами.

Для того чтобы ваше стремление стать хорошим оратором быстро и успешно претворилось в жизнь, вам необходимо соблюсти четыре правила.

 

 

Первое: начинайте речь с сильным и настойчивым стремлением достичь своей цели.

 

Это имеет гораздо большее значение, чем вы, вероятно, осознаете.

Если бы преподаватель сумел заглянуть в вашу душу и сердце и определить глубину ваших стремлений, он мог бы с почти полной уверенностью предсказать, как скоро вы достигнете успехов. Если ваши стремления вялы и слабы, ваши достижения примут такой же характер. Но если вы стремитесь к своей цели упорно, с энергией бульдога, преследующего кошку, то ничто в нашей галактике не сможет вас остановить.

Поэтому надо с большим подъемом заниматься самообучением. Помните о его пользе. Думайте о том, какое значение для вас имеет выработка большей уверенности в себе и способности более убедительно говорить перед аудиторией. Подумайте, что это может и должно значить в переводе на доллары и центы. Подумайте о том, какое значение это может иметь для вас в общественном смысле, каких друзей вы можете приобрести, подумайте о росте вашего личного влияния, о том, что вы сможете занимать руководящие посты. И это приведет вас к руководящим постам быстрее, чем чуть ли не любая другая деятельность, о которой вы только можете подумать.

«Никакая другая способность, — говорил Чонси М. Депью, — которой может обладать человек, не даст ему возможности с такой быстротой сделать карьеру и добиться признания, как способность хорошо говорить».

Филип Армор сказал, когда ужи нажил миллионы: «Я предпочел бы быть знаменитым оратором, нежели знаменитым капиталистом».

Это — достижение, к которому стремится почти каждый образованный человек. После смерти Эндрю Карнеги в его бумагах был найден план жизни, составленный, когда ему было тридцать три года. В то время он считал, что через два года он сможет получать пятьдесят тысяч долларов ежегодного дохода. Поэтому он намеревался в тридцать пять лет уйти от дел, поступить в Оксфордский университет, получить систематическое образование и «уделить особое внимание публичным выступлениям».

Подумайте о том, какое удовлетворение, какую радость даст вам эта новая способность. Автор настоящих строк объездил немалую часть земного шара и приобрел обширный и многообразный опыт, но он может назвать немного вещей, дающих удовлетворение, сравнимое с тем, которое получает человек, выступая перед аудиторией и побуждая людей думать так, как думает он. Это придаст вам ощущение силы, ощущение могущества. Это вселит в вас гордость своими успехами. Тем самым вы опередите других людей и возвыситесь над ними. В этом есть своего рода магия, нечто незабываемо захватывающее. «За две минуты до начала выступления, — признавался один оратор, — я готов скорее позволить высечь себя, чем заговорить, но за две минуты до окончания речи я готов скорее позволить застрелить себя, чем замолчать».

При любом дополнительном усилии некоторые люди падают духом и бросают дело незаконченным, и поэтому вы должны постоянно думать о том, что даст вам приобретение этого искусства; ваше стремление к нему должно быть горячим, раскаленные добела. Вы должны взяться за занятия с энтузиазмом, и это приведет вас к победе. Выделите один вечер в неделю на чтение этой книги. Короче говоря, максимально облегчите себе движение вперед, затрудните себе отступление.

Когда Юлий Цезарь из Галлии переправился через Ла-Манш и высадился со своими легионами в стране, которая теперь называется Англией, что сделал он для обеспечения успеха своих войск? Очень разумную вещь: он приказал своим солдатам остановиться на меловых утесах Дувра; взглянув вниз с высоты двухсот футов над морем, они увидели красные языки пламени, пожирающие все корабли, на которых они прибыли. Они находились во вражеской стране, последняя связь с континентом исчезла, последнее средство отступления было сожжено, и им оставалось только одно: наступать и побеждать. Именно это они и сделали.

Таков был дух бессмертного Цезаря. Почему бы и вам не проникнуться таким же духом в этой войне за уничтожение нелепого страха перед аудиторией?

 

 

Второе: нужно твердо знать то, о чем вы собираетесь говорить.

 

Если человек не обдумал, заранее не спланировал свою речь и не знает, что он будет говорить, он не может чувствовать себя уверенно перед слушателями. Он будет напоминать слепого, ведущего другого слепого. В этом случае наш оратор неизбежно должен смущаться, должен чувствовать себя виноватым, должен стыдиться своей небрежности.

"Я был избран в законодательное собрание своего штата осенью 1881 года, — пишет в своей «Автобиографии» Тедди Рузвельт, — и оказалось, что я самый молодой член этого органа. Как это бывает со всеми молодыми и неопытными людьми, мне было чрезвычайно трудно научиться говорить.

Большую пользу мне принес совет старого, искушенного земляка, который процитировал герцога Веллингтона, который сам, несомненно, процитировал еще чьи-то слова. Вот этот совет: «Выступай только в том случае, если тебе есть что сказать и ты хорошо это знаешь. Выскажись и садись».

Этот «старый, искушенный земляк» должен был бы рекомендовать Рузвельту и другой способ преодоления волнения. Он должен был бы добавить: «Тебе будет легче избавиться от смущения, если ты сможешь что-то делать перед аудиторией, например взять в руки что-нибудь, написать что-либо на доске, показать какой-нибудь пункт на карте, передвинуть стол, распахнуть окно, переложить с места на место какие-нибудь книги или бумаги. Любое физическое действие, имеющее определенную цель, может помочь тебе почувствовать себя более непринужденно».

Правда, не всегда легко найти повод для таких действий, но вот вам совет. Воспользуйтесь им, если сможете, но пользуйтесь им лишь первые несколько раз: ребенок не цепляется за стулья после того, как уже научился ходить.

 

 

Третье: проявляйте уверенность.

 

Один из самых знаменитых психологов, которых дала Америка, профессор Уильям Джеймс писал:

"Кажется, что действие следует за чувством, но на самом деле действие и чувство сочетаются: управляя действием, которое находится под более непосредственным контролем воли, мы может косвенно управлять чувством, не находящимся под этим контролем.

Итак, превосходный сознательный путь к обретению бодрости, если ваша подлинная бодрость утрачена, заключается в том, чтобы сидеть с бодрым видом, действовать и говорить так, словно вы уже проникнуты бодростью. Если такое поведение не побудит вас испытывать бодрость, то ничто иное в данном случае вам не поможет.

Поэтому, чтобы чувствовать себя смелым, действуйте так, будто вы действительно смелы, напрягите для этой цели всю свою волю, и приступ страха, по всей вероятности, сменится приливом мужества".

Воспользуйтесь советом профессора Джеймса. Чтобы выработать в себе смелость перед лицом аудитории, ведите себя так, будто вы уже обладаете этой смелостью. Само собой разумеется, если вы не подготовлены, то никакие действия не помогут. Но если вы хорошо знаете, о чем вы собираетесь говорить, решительно встаньте и сделайте глубокий вдох.

Дышите глубоко в течение тридцати секунд до того, как вы окажетесь перед аудиторией. Повышенный приток кислорода взбодрит вас и придаст вам смелости. Знаменитый тенор Жан де Решке говорил, что если у вас есть такое дыхание, то вы «можете сесть на него» и волнение исчезнет.

Во все времена, во всех странах люди всегда восхищались мужеством, поэтому, как бы ни билось ваше сердце, смело выходите вперед, стойте спокойно и держите себя так, будто вам это приятно.

Выпрямитесь во весь свой рост, смотрите прямо в глаза вашим слушателям и начинайте говорить так уверенно, как будто они все должны вам деньги. Представьте себе, что это именно так. Представьте себе, что они собрались здесь, чтобы просить вас отложить срок уплаты. Это даст благоприятный для вас психологический эффект.

Не надо нервными движениями застегивать и расстегивать пуговицы на пиджаке, перебирать в руках бусы или делать суетливые движения руками.

Если вы не можете воздержаться от нервных движений, держите руки за спиной и двигайте пальцами так, чтобы никто этого не видел, либо шевелите пальцами ног.

Как правило, оратору нехорошо прятаться за мебелью, но, если во время первых выступлений вы будете стоять за столом или за стулом и крепко держаться за них либо сжимать в руке монету, это может придать вам немного смелости.

Как Тедди Рузвельт выработал в себе свойственные ему смелость и самообладание? Был ли он от природы наделен смелым, дерзновенным духом?

Вовсе нет. «Поскольку в детстве я был довольно болезненным и неуклюжим, — признается он в своей „Автобиографии“, — я в юности был вначале нервным и не верил в свою удаль. Мне пришлось упорно и мучительно упражнять не только тело, но и душу, и дух».

К счастью, он рассказал нам, как он достиг такого преобразования.

"В детстве, — пишет он, — на меня произвел сильное впечатление эпизод из одной книги Марриета. Там капитан небольшого английского военного корабля объясняет герою, как стать бесстрашным. Он говорит, что сначала почти каждый человеке испытывает страх, вступая в бой, но надо так владеть собой, чтобы держать себя, как будто нечего бояться. Через некоторое время цель оказывается достигнутой, и человек в самом деле становится бесстрашным лишь благодаря тому, что он держит себя бесстрашно (я пересказываю это своими словами, а не так, как у Марриета).

Я стал следовать этой теории. Вначале я боялся целого ряда вещей — от медведей гризли до норовистых лошадей и головорезов. Но я вел себя так, словно я не боюсь, и постепенно действительно перестал бояться.

Большинство людей при желании может сделать то же самое".

И вы, если захотите, можете достичь того же. «На войне, — сказал маршал Фош, — лучшим способом обороны является наступление». Поэтому перейдите в наступление на ваши страхи! Идите им навстречу, сражайтесь с ними, побеждайте их смелостью при каждой возможности!

Представьте себе, вы — посыльный, который должен вручить некое послание. Мы не обращаем на посыльного особого внимания, нас интересует содержание телеграммы. Вся суть в послании. Сосредоточьте на нем ваше внимание. Держите его в вашем сердце. Знайте его, как свои пять пальцев. Верьте в него. А затем говорите, убежденно и решительно.

Поступайте так, и десять шансов против одного, что вы вскоре станете хозяином положения и будете владеть собой.

 

 

Четвертое: Практикуйтесь! Практикуйтесь! Практикуйтесь!

 

Последнее, что мы должны упомянуть здесь, является, безусловно, самым важным. Даже если вы забудете все, что читали до сих пор, запомните следующее: первый (он же последний), безошибочный способ выработать уверенность в себе при выступлениях — это как можно больше говорить. В сущности, все в конечном счете сводится к одному основному моменту — надо практиковаться, практиковаться и практиковаться. Это sine qua non [1] всего, условие, без которого ничего не получится.

"Всякий начинающий, — предостерегает Рузвельт, — может подвергнуться приступу «оленьей лихорадки». Это состояние крайнего нервного возбуждения, которое не имеет ничего общего с робостью. Оно может возникнуть у того, кому впервые приходится выступать перед большой аудиторией, как и у того, кто впервые видит оленя на охоте или участвует в бою. Человек нуждается не в храбрости, а в самообладании, хладнокровии. А это можно приобрести только путем постоянной практики.

Он должен при помощи постоянного самоконтроля научиться полностью владеть своими нервами. Это в значительной мере дело привычки, постоянных усилий и постоянного проявления силы воли. Если у человека хорошие задатки, он будет становиться все сильнее и сильнее с каждым проявлением этой силы воли".

Вы хотите избавиться от страха перед аудиторией? Давайте посмотрим, чем он вызывается.

«Страх порождается невежеством и неуверенностью», — пишет профессор Робинсон в своей книге «Становление разума». Говоря другими словами, страх является следствием недостатка уверенности в себе.

А чем вызывается этот последний? Он представляет собой следствие вашего незнания того, что вы действительно можете сделать. А это незнание в свою очередь вызывается недостатком опыта. Когда у вас за плечами будет багаж успешного опыта, ваши страхи исчезнут; они растают, подобно ночному туману под лучами июльского солнца.

Несомненно одно: чтобы научиться плавать, надо броситься в воду. С этим согласны все. Вы уже достаточно долго читаете эту книгу. Почему бы вам теперь не отложить ее в сторону и не взяться за практическую работу?

Выберите себе тему, предпочтительно такую, в которой у вас имеются некоторые познания, и подготовьте выступление на три минуты.

Прорепетируйте это выступление наедине много раз. Затем, если возможно, выступите перед группой людей, на которых оно рассчитано, или перед группой друзей, приложив к этому все свои силы.

 

 

Резюме

 

1. Тысячи слушателей курсов писали автору данной книги, объясняя, почему они хотят учиться ораторскому искусству и чего они рассчитывают достичь в результате этого. Главный мотив, приведенный почти всеми, следующий: они хотят избавиться от волнения, научиться думать, стоя перед публикой, и говорить уверенно и непринужденно перед аудиторией любого масштаба.

2. Способность ко всему этому нетрудно приобрести. Это вовсе не талант, дарованный провидением лишь отдельным выдающимся личностям. Это нечто вроде умения играть в покер: любой мужчина, любая женщина — то есть любой человек — может развить свои скрытые способности, если у него будет достаточно сильное желание.

3. Многие опытные ораторы лучше думают и лучше говорят перед аудиторией, чем в беседе с отдельным человеком. Присутствие большего числа слушателей оказывается для них стимулом, порождает вдохновение.

Если вы будете точно следовать советам, содержащимся в этой книге, то наступит время, когда и вы приобретете такую же способность и с удовольствием будете думать о предстоящем публичном выступлении.

4. Не думайте, что ваш случай — исключительный. Многие люди, впоследствии ставшие знаменитыми ораторами, в начале своей деятельности страдали застенчивостью и были чуть ли не парализованы страхом перед аудиторией. Так было с Брайаном, Жаном Жоресом, Ллойд Джорджем, Чарлзом Стюартом Парнеллом, Джоном Брайтом, Дизраэли, Шериданом и многими-многими другими.

5. Независимо от того, как часто вы выступаете, вы можете всегда испытывать это смущение перед самым началом речи, но через несколько секунд после того, как вы начнете говорить, оно полностью исчезает.

6. Чтобы как можно больше получить от этой книги, и получить как можно быстрее, нужно соблюсти следующие четыре правила: а) Начинайте речь с сильным и упорным стремлением достичь цели.

Помните о всех выгодах, которые принесут вам усилия, приложенные для обучения. Создайте в себе подъем. Подумайте о том, что это может дать вам в финансовом и социальном отношениях и в смысле роста вашего влияния, занятия руководящих постов. Помните, что от силы вашего стремления к цели будет зависеть быстрота достижения ваших успехов. б) Готовьтесь к выступлению. Вы будете чувствовать себя неуверенно, если не будете хорошо знать то, о чем вы собираетесь говорить. в) Проявляйте уверенность. «Чтобы чувствовать себя смелым, — рекомендует профессор Уильям Джеймс, — действуйте так, будто вы действительно смелы, напрягите для этой цели всю свою волю, и приступ страха, по всей вероятности, сменится приливом мужества». Тедди Рузвельт признавался, что именно таким способом он поборол в себе страх перед медведями гризли, норовистыми лошадьми и головорезами. Вы можете побороть свой страх перед аудиторией, использовав это психологический метод. г) Практикуйтесь. Это самое важное для достижения цели. Страх является следствием неуверенности, неуверенность вызвана незнанием того, на что вы способны, а это незнание — результат недостатка опыта.

Поэтому создайте себе багаж успешного опыта, и ваши страхи исчезнут.

 

 

Глава вторая

Уверенность в себе создается подготовкой

 

 

Начиная с 1912 года профессиональным долгом и вместе с тем любимым занятием автора настоящей книги были прослушивание и критика примерно шести тысяч речей в год. Эти речи произносили не студенты колледжей, а зрелые люди — бизнесмены и специалисты. В результате накопленного опыта автор твердо убедился в следующем: настоятельно необходимо предварительно подготовиться к выступлению; оратор должен иметь ясное и определенное представление о том, что он будет говорить. Это должно быть нечто такое, что произвело на него сильное впечатление и о чем он никак не может умолчать. Разве помимо вашей воли вас не тянет к тому оратору, ум и сердце которого, как вы чувствуете, поглощены действительно важной идеей, и он страстно стремится воздействовать на ваш ум и ваше сердце? В этом половина секрета ораторского искусства.

Когда оратор находится в подобном умственном и эмоциональном состоянии, он обнаруживает важное обстоятельство — его речь как бы льется сама собой. Она не является для него бременем и не составляет никакой трудности. Хорошо подготовленная речь — на девять десятых произнесенная речь.

Как отмечалось в первой главе, большинству людей такая тренировка необходима главным образом для того, чтобы приобрести уверенность в себе, смелость и самообладание. Многие совершают роковую ошибку, не удосуживаясь подготовить свою речь. Как можно рассчитывать на то, что удастся преодолеть страх и нервозность, если идти в бой с отсыревшим порохом и холостыми патронами или же совсем без оружия? При таких обстоятельствах не приходится удивляться тому, что они не чувствуют себя вполне непринужденно перед аудиторией. «Я думаю, — заявил Линкольн, уже будучи в Белом доме, — что никогда не буду настолько стар, чтобы говорить без смущения, если мне нечего сказать».

Если вы хотите выработать уверенность в себе, то почему же вы не делаете то, что для этого необходимо? Совершенная любовь, сказал апостол Иоанн, изгоняет страх. То же самое делает совершенная подготовка. Вебстер говорил, что он в равной степени не способен предстать перед слушателями ни плохо подготовленным, ни полуодетым.

Почему мы не готовимся к выступлениям более тщательно? Почему?

Некоторые не имеют ясного представления о том, что такое подготовка и как разумно провести ее; другие ссылаются на недостаток времени.

Поэтому мы посвятим данную главу подробному рассмотрению этих вопросов.

 

 

Правильная подготовка

 

Что такое подготовка? Чтение книг? Это один вид подготовки, но не лучший. Чтение может помочь. Но если человек попытается извлечь из книг множество «консервированных» мыслей и немедленно выдать их за свои собственные, то в его выступлении будет чего-то недоставать. Слушатели могут и не понять, чего именно недостает, но они, тем не менее, будут холодны к оратору.

Приведу пример. Некоторое время назад автор данной книги проводил занятия по ораторскому искусству с группой высших должностных лиц городских банков Нью-Йорка. Само собой разумеется, членам этой группы, весьма занятым людям, часто бывало трудно как следует подготовиться или провести то, что они читали подготовкой. Всю жизнь они думали по-своему, выработали собственные убеждения, рассматривали все явления под своим углом зрения, накопили собственный опыт. Таким образом, они, в сущности, в течение сорока лет собирали материал для выступлений.

Однако некоторым из них было трудно это осознать. Они не умели видеть леса за деревьями.

Эта группа занималась по пятницам от пяти до семи вечера. Однажды некий джентльмен — назовем его мистером Джексоном, — связанный с банком, находящимся в пригороде Нью-Йорка, обнаружил, что уже половина пятого, а темы для выступления нет. Он вышел из своей конторы, купил в киоске журнал «Форбс мэгэзин» и в метро, по дороге к Федеральному резервному банку, где происходили занятия, прочитал статью, озаглавленную «В вашем распоряжении только десять лет для того, чтобы преуспеть». Он прочитал ее не потому, что она его особенно заинтересовала, а потому, что надо было чем-то заполнить предоставленное ему для выступления время.

Часом позже он встал и попытался убедительно и интересно говорить на тему, затронутую автором статьи.

Каков был результат, неизбежный результат?

Он не переварил, не усвоил того, о чем пытался говорить. Слова «пытался говорить» совершенно точно выражают суть дела. Он только пытался. У него не было мысли, ищущей выхода. Вся его манера держаться, его тон ясно свидетельствовали об этом. Как он мог рассчитывать произвести на слушателей большее впечатление, нежели произвела на него сама статья? Он все время ссылался на статью, говорил, что автор пишет то-то и то-то. В этом выступлении было очень много слов «Форбс мэгэзин», но ничтожно мало — мистера Джексона.

Вот почему автор настоящей книги сказал ему примерно следующее:

— Мистер Джексон, нас не интересует неведомая личность, написавшая эту статью. Ее здесь нет. Мы не можем ее видеть. Но нас интересуете вы и ваши мысли. Расскажите нам о том, что думаете лично вы, а не о том, что сказал кто-то другой. Внесите сюда побольше мыслей мистера Джексона. Почему бы вам не выступить на эту же тему на следующей неделе? Прочитайте статью еще раз и спросите себя, согласны ли вы с автором или нет. Если вы согласны, продумайте его соображения и проиллюстрируйте их собственными наблюдениями. Если же вы не согласны с ним, то так и скажите и объясните нам почему. Пусть эта статья будет лишь отправным пунктом, от которого оттолкнется ваша собственная речь.

Мистер Джексон принял это предложение, перечитал статью и пришел к выводу, что совершенно не согласен с ее автором. К новому выступлению он готовился не в вагоне метро. Оно постепенно вызревало в его сознании. Оно было детищем его собственного мозга, и оно развивалось, росло и оформлялось точно так же, как его собственное дитя. Подобно его дочерям, новое детище росло днем и ночью, когда он меньше всего сознавал это. То у него возникала новая мысль, когда он читал какую-нибудь заметку в газете, то неожиданно выплывал подходящий пример во время беседы с приятелем. Все это расширялось, углублялось, уплотнялось по мере того, как он обдумывал тему в свободные минуты в течение недели.

Когда мистер Джексон выступил на эту тему на следующем занятии, он смог предъявить нечто свое — руду, добытую в собственных копях, монету, отчеканенную на собственном монетном дворе. И он говорил особенно хорошо потому, что не был согласен с автором статьи. Нет лучшего стимулятора, чем небольшое расхождение во мнениях.

Какой разительный контраст представляли эти две речи одного и того же человека, произнесенные на одну и ту же тему в течение одной недели!

Какую колоссальную разницу может дать правильная подготовка!

Приведу другой пример того, как надо и как не надо готовиться.

Джентльмен, которого мы назовем мистером Флинном, изучал ораторское искусство в Вашингтоне. Однажды он посвятил свою речь восхвалению нашей столицы. Он наспех перелистал рекламную брошюрку, выпущенную одной газетой, и заимствовал из нее факты. И эти факты прозвучали соответственно — сухо, бессвязно, ясно чувствовалось, что материал не переварен. Оратор не продумал надлежащим образом свою тему, она не вызвала в нем подъема. Он не прочувствовал того, о чем говорил, настолько глубоко, чтобы стоило высказать эти чувства. Вся его речь была плоской, безвкусной и никому не нужной.

Речь, которая не могла не удаться.

Недели через две произошло событие, задевшее мистера Флинна за живое: украли его машину из общественного гаража. Он бросился в полицию, предложил вознаграждение, но все было напрасно. Полиция признала, что она, в сущности, не в состоянии бороться с преступностью, а между тем неделей раньше полисмен с мелом в руке перешел улицу и оштрафовал мистера Флинна за то, что его машина пробыла на стоянке лишние пятнадцать минут. Эти «меловые полицейские», которые так перегружены, что не могут ловить преступников, навлекли на себя гнев мистера Флинна. Он был вне себя. Теперь у него была тема для высказывания — тема, не заимствованная из брошюрки, а взятая из собственной жизни. Это было нечто, касавшееся живого человека, нечто, задевшее его чувства и убеждения. В речи, восхвалявшей Вашингтон, он еле связывал одну фразу с другой, а тут, едва лишь встал и открыл рот, как обвинительная речь по адресу полиции хлынула и забурлили, подобно раскаленной лаве во время извержения Везувия. Такая речь почти всегда бьет без промаха, она не могла не удаться. В ее основе лежал жизненный опыт, и она была продумана.

 

 

Что представляет собой настоящая подготовка

 

Представляет ли подготовка к выступлению подбор гладких фраз, записанных на бумажке или выученных наизусть? Нет. Представляет ли она подбор нескольких случайных мыслей, в сущности очень мало трогающих вас лично? Отнюдь нет. Эта подготовка означает подбор ваших мыслей, ваших идей, ваших убеждений, ваших побуждений. Ведь у вас же есть такие мысли, такие побуждения. Они возникают у вас ежедневно, когда вы бодрствуете, они даже проникают в ваши сновидения. Все ваше существование наполнено чувствами и переживаниями. Все это лежит в глубине вашего подсознания в таком же обилии, как камешки на морском берегу. Готовиться — это значит думать, вынашивать мысли, вспоминать, отбирать те из них, которые вас особенно привлекают, отшлифовывать их, располагать в определенном порядке, создавать своего рода мозаику.

Может быть, такая программа кажется вам слишком трудной? Нет, это не трудно. Надо лишь немного сосредоточиться и мыслить целеустремленно.

Как Дуайт Л. Муди готовил свои выступления, которые вошли в историю религиозной мысли?

«Это не секрет, — ответил он на заданный ему вопрос. — Когда у меня возникает тема, я пишу ее название на большом конверте. У меня много таких конвертов. Если при чтении я нахожу что-нибудь ценное, относящееся к какой-либо из намеченных мною для выступления тем, я кладу выписку в соответствующий конверт и оставляю ее лежать там. Я всегда имею при себе записную книжку, и, если в чьей-либо проповеди я слышу что-либо, могущее пролить свет на данный вопрос, я делаю запись, а затем кладу ее в конверт. Все это может пролежать год или даже больше. Когда мне нужно подготовить новую проповедь, я вынимаю все, что накопилось. В сочетании с результатами моих собственных наблюдений это дает мне достаточно материала. Кроме того, я все время работаю над моими проповедями — что-то исключаю из них, что-то добавляю. В результате они никогда не устаревают».

 

 

Мудрый совет декана Йельской школы Брауна

 

Когда Йельская школа богословия отмечала сотую годовщину своего существования, ее декан доктор Чарлз Рейнольдс Браун выступил с циклом лекций об искусстве проповедования. Эти лекции были опубликованы в виде книги под тем же заглавием нью-йоркским издательством «Макмиллан».

Доктор Браун в течение трети века еженедельно готовился к проповедям, а также обучал других подготовке проповедей и их чтению. поэтому он мог дать некоторые мудрые советы на эту тему, советы, которые представляют ценность независимо от того, является ли оратор священнослужителем, готовым говорить о 91-м псалме, или фабрикантом обуви, готовым произнести речь о профессиональных союзах. Поэтому я позволю себе процитировать здесь слова доктора Брауна:

"Тщательно обдумывайте цитату из Библии, которую вы избрали, и тему вашей проповеди. Вынашивайте их в уме, пока они не созреют, не станут пластичными. Вы извлечете из них массу интересных мыслей, если дадите возможность содержащимся в них мельчайшим живым росткам вырасти и развиться…

Лучше всего, если этот процесс будет происходить в течение долгого времени, не откладывайте его до утра субботы, когда вы уже завершаете подготовку к воскресному выступлению. Если священник сможет держать в своем уме некую истину в течение месяца, шести месяцев или даже года, прежде чем выступить на эту тему, он убедится, что из нее непрерывно вырастают новые мысли и дают в конечном счете обильный урожай. Он может размышлять об этом, когда идет по улице, едет в поезде или когда глаза его слишком утомлены для чтения.

Он, безусловно, может обдумывать кое-что и по ночам. Конечно, лучше, чтобы священник, как правило, не ложился спать с мыслями о своей церкви или о своей проповеди, — церковная кафедра очень хороша для проповеди, но с ней «неудобно спать». Порой все же случалось, что я вставал среди ночи с постели, чтобы записать пришедшие мне в голову мысли, опасаясь, что до утра я могу забыть их…

Когда вы собираете материал для определенной проповеди, записывайте все, что приходит вам в голову в связи с избранной цитатой и темой. Запишите, как вы понимали текст из Библии в момент, когда вы впервые выбрали его. Записывайте все ассоциации, все мысли, которые затем возникли у вас…

Записывайте все эти ваши мысли кратко, в нескольких словах, чтобы только зафиксировать их, и пусть ваш ум все время ищет новые мысли, как будто вам никогда больше не придется увидеть в вашей жизни ни одной книги. Это и есть способ развивать свое мышление. Таким способом вы достигнете того, что ваша умственная деятельность будет свежей, оригинальной, творческой…

Записывайте все мысли, которые рождаются у вас самостоятельно, без посторонней помощи. Они драгоценнее для вашего умственного развития, чем рубины, алмазы и чистое золото. Желательно записывать их на клочках бумаги, на обороте старых писем, кусках конвертов, оберточной бумаге — на всем, что попадет вам под руку. Это во всех отношениях лучше, чем пользоваться красивыми чистыми длинными листами писчей бумаги. Тут дело не в одной только экономии — вам будет легче собрать и рассортировать эти клочки, когда вы начнете приводить ваш материал в порядок.

Постоянно записывайте все мысли, приходящие вам в голову, и все время тщательно обдумывайте их. Не нужно ускорять этот процесс. Это одно из самых важных умственных усилий, которые вам дано совершать.

Благодаря ему ваше сознание превращается в подлинную творческую силу…

Вы убедитесь в том, что проповеди, чтение которых доставляет вам наибольшее удовлетворение и которые приносят больше всего пользы для жизни вашей паствы, — это именно те, в которых вы глубже всего раскрыли себя. Они — кость от вашей кости и плоть от вашей плоти, детище вашего умственного труда, порождение вашей творческой энергии. Проповеди, составленные из чужих мыслей, всегда будут казаться как бы подержанными, разогретыми. Проповеди, которые живут и дышат, которые врываются в храм, восхваляя творца, проповеди, проникающие в сердца людей, заставляя их взлетать ввысь, подобно орлам, и идти по стезе долга, не теряя мужества, — это и есть настоящие проповеди, порожденные жизненной энергией человека, произносящего их".

 

 

Как Линкольн готовился к своим выступлениям

 

Как Линкольн готовил свои речи? К счастью, нам известны некоторые факты. И когда вы прочитаете здесь о его методе, вы заметите, что декан Браун в своих лекциях рекомендовал многие из тех приемов, которыми пользовался Линкольн за три четверти века до него. Одна из самых знаменитых речей Линкольна — это та, в которой он заявил с пророческим прозрением: «Сказано, что „дом разделенный выстоять не может“. Я думаю, что не может выстоять и правительство нашей страны, состоящей наполовину из рабов, наполовину из свободных». Эта речь была продумана, когда он занимался своей повседневной работой, обедал, прохаживался по улице, доил корову, ходил в мясную или бакалейную лавку с корзинкой в руке, накинув на плечи старый серый шарф, а рядом шел его маленький сын, болтал, задавал вопросы, начинал капризничать и дергать отца за длинные худые пальцы, тщетно пытаясь заставить его отвечать. Но Линкольн шел вперед, погруженный в свои мысли, думая о своей речи и явно забыв о существовании мальчика.

Время от времени, в процессе этого обдумывания и вынашивания мыслей, он делал записи, набрасывал отдельные фразы то тут, то там, на старых конвертах, на кусочках бумажных пакетов — на всем, что попадалось под руку. Все это он складывал в свою шляпу и носил до тех пор, пока не находилось время, чтобы сесть, разложить записи в определенном порядке, пересмотреть все в целом и подготовить для выступления и публикации.

Во время дискуссий 1858 года сенатор Дуглас повсюду произносил одну и ту же речь. Линкольн же все время готовился, обдумывал, размышляя, так что, по его словам, ему легче произносить каждый день новую речь, чем повторять старую. Тема непрерывно расширялась и углублялась в его сознании.

Незадолго до переезда в Белый дом он взял тексты конституции и трех речей и, не имея в руках больше ничего, заперся в темной, пыльной комнатушке над лавкой в Спрингфилде, где никто не мог помешать ему, и написал свою речь по случаю вступления в должность президента.

А как Линкольн готовил свою геттисбергскую речь? К сожалению, по этому поводу распространялись ложные сведения. Но подлинная история исключительно интересна. Вот она.

Когда комиссия, занимавшаяся геттисбергским военным кладбищем, решила организовать его торжественное освящение, она предложила выступить с речью Эдварду Эверету. Он был бостонским пастором, президентом Гарвардского университета, губернатором штата Массачусетс, сенатором Соединенных Штатов, посланником в Англии, государственным секретарем; он был признан самым талантливым оратором Америки.

Первоначально торжественная церемония была назначена на 23 октября 1863 года. Мистер Эверет весьма разумно заявил, что за такое короткое время он не может как следует подготовиться. Поэтому церемония была отложена почти на месяц, до 19 ноября, чтобы дать ему время на подготовку.

Последние три дня Эверет провел в Геттисберге, обошел поле битвы и освежил в памяти все то, что там произошло. Этот период обдумывания и вынашивания речи был наилучшей подготовкой. Он ясно представлял себе битву.

Приглашения на церемонию были разосланы всем членам конгресса, президенту и его кабинету. Большинство отклонило приглашение, и члены комиссии были удивлены тем, что Линкольн согласился приехать.

Следовало ли им просить его выступить? У них не было такого намерения.

Были высказаны возражения. У него-де не было времени на подготовку, а если бы даже нашлось время, была бы ему под силу такая речь? Да, конечно, он был способен успешно выступать в дискуссиях о рабстве или обратиться с приветствием к Союзу Купера [2], но никто еще не слышал, чтобы он произнес торжественную речь. Это была серьезная, величественная церемония. Они не могли рисковать. Следовало просить его выступить или нет? Они думали, думали… Если бы только они могли заглянуть в будущее и увидеть, что тот, в чьих способностях они сомневались, произнесет по этому случаю речь, которая будет всеми признана одной из самых незабываемых речей, когда-либо произнесенных человеком!

Наконец, за две недели до церемонии члены комиссии послали Линкольну запоздалую просьбу сделать «несколько подобающих случаю замечаний». Да, именно так они выразились: «несколько подобающих случаю замечаний». Подумать только, написать так президенту Соединенных Штатов!

Линкольн немедленно начал готовиться. Он написал Эдварду Эверету, получил текст речи, которую намеревался произнести этот маститый ученый, и через день или два, направляясь в ателье фотографа, чтобы сняться, взял с собой рукопись Эверета и прочитал ее во время ожидания.

Он целыми днями обдумывал свое выступление, обдумывал его, идя из Белого дома в военное министерство и обратно, обдумывал, растянувшись на кожаном диване в военном министерстве в ожидании последних телеграфных сообщений. Он сделал краткий набросок на листке бумаги и носил его с собой в своем шелковом цилиндре. Он непрестанно обдумывал речь, и она вырисовывалась в его сознании все яснее. Незадолго до выступления он сказал Ноа Бруксу: «Она еще не совсем написана и вовсе не закончена. Я переписывал ее два или три раза, и мне надо еще отделать ее, чтобы она меня удовлетворила».

Линкольн прибыл в Геттисберг вечером накануне церемонии. Маленький городок был забит до отказа. Его население, обычно составлявшее 1300 человек, внезапно выросло до пятнадцати тысяч. Тротуары были забиты, люди ходили по грязной мостовой. Гремела музыка шести оркестров, толпа пела «Тело Джона Брауна». Люди собирались перед домом мистера Уиллса, где остановился Линкольн, его вызывали, просили выступить. Линкольн ответил несколькими словами, обнаружив, пожалуй, больше прямоты, чем такта; он заявил, что не намерен говорить до завтрашнего дня. Известно, что он посвятил этот вечер шлифовке своей речи. Он даже ходил в соседний дом, где остановился государственный секретарь Сьюард, и прочитал ему вслух всю речь, чтобы выслушать его замечания. На следующий день после завтрака он все еще продолжал отшлифовывать ее и работал до тех пор, пока не раздался стук в дверь и ему не сказали, что пора занять свое место в процессии. Полковник Карр, который ехал вслед за президентом, рассказал, что, когда процессия двинулась, «президент сидел, выпрямившись в седле, и выглядел так, как подобает главнокомандующему армией; но в пути он наклонился вперед, его руки повисли и голова опустилась. Он явно был погружен в размышления».

Можно предположить, что даже в этот момент он снова продумывал свою маленькую речь, состоявшую из десяти бессмертных фраз, он «отделывал» ее.

Некоторые из речей Линкольна, к которым он проявил лишь поверхностный интерес, бесспорно, были неудачными, но он обладал необыкновенной силой воздействия, когда говорил о рабстве и о союзе штатов. Почему? Потому что он непрестанно думал об этих вопросах, и они глубоко его затрагивали. Человек, который провел ночь с ним в одной комнате в таверне штата Иллинойс, увидел, проснувшись поутру, что Линкольн сидит на своей кровати и смотрит на стену. Его первыми словами были: «Не может выстоять и правительство нашей страны, состоящей наполовину из рабов, наполовину из свободных».

Как готовил свои проповеди Христос? Он удалялся от толпы. Он погружался в размышления. Он бродил в одиночестве по пустыне, размышлял и постился сорок дней и сорок ночей. "С того времени, — пишет св.

Матфей, — Иисус начал проповедовать". Вскоре после этого он произнес одну из самых знаменитых проповедей в мире — Нагорную проповедь.

«Все это очень интересно, — можете вы возразить, — но я вовсе не собираюсь стать бессмертным оратором. Я всего лишь хочу время от времени делать несколько простых докладов».

Это верно, и мы хорошо понимаем ваши нужды. Эта книга написана со специальной целью — помочь вам и другим людям, подобным вам, достичь именно того, что вы желаете. Но какими бы непритязательными ни были ваши выступления, вы можете извлечь пользу из опыта знаменитых ораторов прошлых времен и в некоторой мере воспользоваться их методами.

 

 

Как готовиться к выступлению

 

На какие темы следует вам говорить ради практики? На любые, интересующие вас. Не делайте свойственной почти всем ошибки — не пытайтесь касаться в небольшом выступлении слишком большого круга вопросов! Возьмите один или два аспекта темы и попробуйте осветить их обстоятельно. Будет очень хорошо, если вам удастся сделать это в короткой речи.

Выберите тему заранее так, чтобы у вас было время обдумывать ее в свободные часы. Обдумывайте ее в течение семи дней, держите ее в голове в течение семи ночей. Пусть это будет ваша последняя мысль перед тем, как вы заснете. Думайте об этом утром, когда вы бреетесь, когда вы принимаете ванну, когда вы едете в центр горда, ожидаете лифта, завтрака, поручений, когда вы гладите или готовите обед. Обсуждайте эту тему с друзьями. Делайте ее предметом разговора.

Задавайте самому себе всевозможные вопросы по данному поводу.

Если, например, вам предстоит говорить о разводе, спросите себя, что является причиной развода? Каковы его экономические и социальные последствия? Как можно бороться с этим злом? Следует ли нам иметь единообразные законы о разводе? Почему? Нужны ли вообще законы о разводе? Следует ли исключить возможность развода? Или затруднить его?

Или облегчить?

Предположим, вам надо высказаться о том, почему вы изучаете ораторское искусство. В этом случае следует задать себе такие вопросы.

В чем мои трудности? Чего я рассчитываю достичь? Приходилось ли мне говорить публично? Когда именно? Где? Как это было? Почему я думаю, что эти занятия полезны для делового человека? Знаю ли я мужчин и женщин, которые продвигаются в коммерческой или политической сфере главным образом благодаря уверенности в себе, самообладанию, способности говорить убедительно? Знаю ли я других людей, которые, вероятно, никогда не достигнут существенных успехов из-за отсутствия этих важных качеств? Будьте конкретны. Но рассказывайте об этих людях, не называя их подлинных имен.

Когда вы подниметесь, будете ясно мыслить и сможете проговорить две или три минуты, то это все, чего можно ожидать от ваших первых выступлений. Такая тема, как «Почему я обучаюсь ораторскому искусству», очень легка, это очевидно. Если вы потратите немного времени на выбор и компоновку материала на эту тему, вы можете быть почти уверены в том, что ничего не забудете, ибо вы будете говорить о собственных наблюдениях, собственных стремлениях, собственном опыте.

Но предположим теперь, что вырешили говорить о своем занятии или о своей профессии. Как вы возьметесь за подготовку такого выступления? У вас уже имеется масса материала на данную тему. Тогда ваша задача будет заключаться в том, чтобы отобрать и организовать его. Не пытайтесь рассказать нам обо всем за три минуты. Это невозможно. Рассказ получится слишком общим, слишком фрагментарным. Отберите один и только один аспект вашей темы, попробуйте развить его, развернуть. Например, почему бы не рассказать, как это случилось, что вы занимаетесь определенным делом или приобрели данную профессию? Было ли это случайно или сделано сознательно? Расскажите о трудностях, которые пришлось преодолеть вначале, о ваших неудачах, ваших надеждах, ваших победах.

Пусть ваш рассказ представляет человеческий интерес, пусть это будет картина подлинной жизни, основанная на собственном опыте. Правдивая история любой жизни, если она рассказана скромно и без оскорбительного самолюбования, слушается с большим интересом. Можно быть почти уверенным, что такая речь окажется удачной.

Или возьмите другой аспект вашей работы: каковы ее трудности?

Какие советы вы можете дать молодым людям, начинающим деятельность в данной области?

Или расскажите о людях, с которыми вы сталкиваетесь, — о честных и нечестных. Расскажите о стоящих перед вами задачах. Чему научила вас ваша работа в интереснейшей в мире области — в понимании человеческой натуры? Если вы будете говорить о технической стороне вашей работы, то есть о деталях, ваш рассказ вполне может оказаться неинтересным для других. Но если речь идет о людях, о личностях, то вряд ли рассказ о них будет неудачным.

И самое главное — не превращайте свое выступление в абстрактную проповедь. Это вызовет скуку. Пусть ваш рассказ будет чем-то вроде слоеного пирога из конкретных примеров и высказываний общего характера.

Вспомните, какие конкретные случаи вы наблюдали и какие общие истины, по вашему мнению, можно подтвердить этими примерами. Вы убедитесь в том, что конкретные примеры значительно легче запомнить, чем абстракции, и что говорить о них значительно легче. Они также сделают ваше изложение более живым и ярким.

Посмотрим, как за дело взялся один очень интересный автор. Приведу выдержку из статьи Б. Э. Форбса, в которой он доказывает, что руководители фирм должны делегировать ответственность своим партнерам.

Обратите внимание на примеры — случаи из жизни разных людей:

"Многие из наших нынешних гигантских предприятий управлялись раньше единолично, но большинство из них переросло такой статус.

Причина: несмотря на то что каждая большая организация и является как бы «удлиненной тенью одного человека», коммерческая деятельность и промышленность достигли таких масштабов, что в силу необходимости даже самый способный человек вынужден окружить себя толковыми партнерами, которые помогали бы ему держать в руках все бразды правления."

Вульворт как-то сказал мне, что в течение долгих лет он в основном сам руководил своим делом. Но в конце концов он подорвал свое здоровье и, находясь неделями в больнице, понял — для того, чтобы дело развертывалось так, как ему хочется, придется разделить с кем-то ответственность за руководство им.

В течение многих лет «Бетлехем стил» была образцом корпорации, руководимой единолично. Чарлз Шваб вникал во все. Но постепенно Юджин Дж. Грейс все больше выдвигался и наконец стал лучшим специалистом по стали, чем Шваб, что последний неоднократно публично признавал.

На ранней стадии фирмой «Истмен кодак» руководил главным образом Джордж Истмен, но у него хватило мудрости уже давно создать эффективную организацию. Все крупнейшие чикагские консервные фирмы со времен своего основания претерпели такие же изменения. Компания «Стандард ойл», вопреки распространенному представлению, не была организацией, руководимой единолично, с тех пор как она достигла крупных масштабов.

Дж. П. Морган, который, хотя и являлся гигантской фигурой, был горячим сторонником подбора наиболее способных партнеров и разделения с ними своих обязанностей.

Существуют еще честолюбивые руководители коммерческих организаций, которые предпочитают погубить дело, держась за принцип единоначалия, но и они, ввиду масштабов современных операций, волей-неволей оказываются вынужденными делегировать свои обязанности другим.

Некоторые люди, говоря о своих делах, совершают непростительную ошибку — касаются только тех сторон, которые интересуют их самих. Разве оратор не должен попытаться выяснить, что представляет интерес не только для него, но и для его слушателей? Разве он не должен попытаться затронуть их личные интересы? Если, например, он занимается страхованием от пожара, то разве он не должен рассказать им, как уберечь имущество от пожара? Если он банкир, то разве ему не следует давать советы в области финансов или капиталовложений? Если оратор — руководительница общегосударственной женской организации, то разве не должна она рассказать своим слушательницам на местах, в какой степени они являются составной частью всего движения, приведя конкретные примеры из их местной программы?

В процессе подготовки изучайте свою аудиторию. Подумайте о нуждах, о пожеланиях слушателей. Порой это обеспечивает половину успеха.

При подготовке некоторых тем весьма рекомендуется кое-что прочитать, выяснить, что думали и говорили другие по тому же вопросу.

Но не начинайте читать, прежде чем вы не исчерпали собственных мыслей.

Это важно, очень важно. А потом отправляйтесь в публичную библиотеку и изложите библиотекарю ваши запросы. Скажите, что вы готовитесь к выступлению на такую-то тему. Откровенно попросите помочь вам. Если вы не привыкли заниматься исследовательской работой, вы, вероятно, будете удивлены тем, какие ценные материалы предоставят в ваше распоряжение.

Это может быть целая книга на ту же самую тему или тезисы для дискуссии, содержащие главные доводы обеих сторон по злободневным вопросам общественного значения. Это может быть указатель периодической литературы, в котором перечислены журнальные статьи на различные темы, опубликованные сначала нашего столетия. «Альманах экспресс-информации», «Всемирный альманах», энциклопедии и десятки других справочных изданий. Все это орудия в вашей мастерской.

Используйте их.

 

 

Секрет резервных знаний

 

Лютер Бербанк сказал однажды: «Я часто выращивал миллион растений, чтобы отобрать одно или два, обладающие исключительными качествами, а затем уничтожал все худшие растения». Публичное выступление следует готовить примерно в таком же духе — так же расточительно и с таким же жестким отбором. Подберите сто мыслей и отбросьте из них девяносто.

Соберите больше материала, больше информации, чем вы можете использовать. Приобретите все это ради той дополнительной уверенности в себе, которую вы получите, ради твердости руки. Приобретите это ради того воздействия, которое будет оказано на ваше сознание, на ваше настроение, на всю вашу манеру говорить. Это основной, важнейший фактор подготовки, и тем не менее ораторы постоянно игнорируют его как в публичных выступлениях, так и в частных разговорах.

"Я обучал сотни мужчин и женщин — агентов по сбыту товаров, — говорит Артур Данн, — и главный недостаток, который я обнаруживал у большинства, — это непонимание необходимости знать все возможное о своих товарах, причем знать до того, как начнут сбывать их.

Многие агенты по сбыту приходят в мою контору и, получив описание товара и указания о том, что надо говорить покупателю, готовы тут же взяться за дело. Многие из таких агентов не проработали и недели, а значительное их число не продержалось и сорока восьми часов. Обучая и подготавливая специалистов по сбыту продовольственных товаров, я старался сделать их специалистами по тем или иным продуктам. Я заставлял их изучать издаваемые министерством сельского хозяйства США спецификации на продовольственные товары, где указано количество влаги, содержащейся в продуктах, количество белков, углеводов, жиров и зольных веществ. Я заставлял их изучать, из каких элементов состоят продукты, которые им предстоит продавать. Я заставлял их зубрить по несколько дней и потом сдавать экзамен. Я заставлял их «продавать» свои продукты другим агентам по сбыту и выдавал премии за лучшую беседу с покупателем.

Часто я сталкивался с людьми, проявлявшими нетерпение в этот подготовительный период изучения товаров. Они говорили:

— У меня никогда не будет времени рассказывать обо всем этом розничному покупатель бакалеи. Он слишком занят. Если я начну толковать о белках и углеводах, он не будет слушать, а если даже будет слушать, то не поймет, о чем я говорю.

Я отвечал на это:

— Вы получаете все эти познания не для вашего покупателя, а для себя. Если вы будете досконально знать свои товары, у вас возникнет ощущение, которое трудно описать. Вы будете так заряжены позитивно, так уверены в себе, что станете неотразимы и непобедимы".

Мисс Ида Тарбелл, известный историк компании «Стандард ойл», рассказала автору настоящей книги, что много лет назад, когда она находилась в Париже, основатель журнала «Макклюрс мэгэзин» С. С. Макклюр заказал ей по телеграфу небольшую статью о трансатлантическом кабеле. Она отправилась в Лондон, побеседовала с европейским уполномоченным по прокладке главного кабеля и собрала д