Гл. VI. Результаты непосредственного процесса производства 73

благодаря производству прибавочной стоимости авансирован­ная стоимость становится капиталом, само возникновение капитала, как и процесс капиталистического производства, покоятся прежде всего на двух моментах:

Во-первых, купля и продажа рабочей силы есть акт, который относится к сфере обращения, но, если рассматривать процесс капиталистического производства в целом, то он составляет не только момент и предпосылку, но и постоянный результат последнего. Эта купля и продажа рабочей силы предполагает отделение вещных условий труда — т. е. жизненных средств и средств производства — от живой рабочей силы, так что послед-' няя есть единственная собственность, которой располагает рабочий, и единственный товар, который он имеет для продажи., Отделение заходит так далеко, что эти условия труда противо­стоят рабочему как самостоятельные лица, ибо капиталист как их владелец есть лишь их персонификация в противоположность рабочему как владельцу одной лишь рабочей силы. Это отде­ление и обособление есть предпосылка для того, чтобы проис­ходила купля и продажа рабочей силы, следовательно, чтобы вообще живой труд присоединялся к мертвому труду как средство его самосохранения и самоувеличения, т. е. самовоз­растания. Без обмена переменного капитала на рабочую силу не происходило бы никакого самовозрастания совокупного капитала, а следовательно, и никакого образования капитала или превращения средств производства и жизненных средств в капитал. Второй момент есть действительный процесс произ­водства, т. е., следовательно, действительный процесс потребле­ния рабочей силы, купленной владельцем денег или товаров.

[264] В действительном процессе производства вещные условия труда — материал и средства труда — служат не только для того, чтобы живой труд овеществлялся, но для того, чтобы овеществлялось больше труда, чем содержалось в пере­менном капитале. Следовательно, они служат средством погло­щения и средством выжимания прибавочного труда, который представляется в прибавочной стоимости (и прибавочном продукте). Таким образом, если рассматривать оба момента: во-первых, обмен рабочей силы на переменный капитал и, во-вторых, действительный процесс производства (в котором живой труд присоединяется к капиталу как действующий фак­тор), то весь процесс выступает как процесс, в котором 1) мень­шее количество овеществленного труда обменивается на боль­шее количество живого труда, поскольку то, что капиталист действительно получает за заработную плату, есть живой труд, и 2) вещные формы, в которых капитал непосредственно пред-

К. МАРКС

ставляется в процессе труда, средства производства (т. е. опять-таки овеществленный труд) как средства выжимания и поглощения этого живого труда, — все это как процесс, совер­шающийся между овеществленным и живым трудом, процесс, который не только превращает живой труд в овеществленный, но вместе с тем превращает овеществленный труд в капитал, и следовательно, также и живой труд — в капитал. Таким обра­зом, это — процесс, в котором производится не только товар, но и прибавочная стоимость, а стало быть и капитал. (Сравни стр. 96-107.)

Средства производства представляются здесь не только как средства осуществления труда, но в совершенно равной мере как средства эксплуатации чужого труда ²⁶.

[469] Относительно стоимости или денег, как овеществления всеобщего общественного среднего труда, нужно заметить еще следующее. Пусть, например, труд прядильщика сам по себе стоит выше или ниже уровня общественного среднего труда. То есть пусть известное количество труда прядильщика будет равно или будет больше или меньше количества общественного среднего труда, например, рабочего времени равной величины (продолжительности), овеществленного в известном количестве денег. Но если труд прядильщика выполняется с нормальной в его сфере степенью интенсивности, то есть если, например, труд, затрачиваемый на производимую за один час пряжу, дает нормальное количество пряжи, т. е. то, которое доставляет в среднем при данных общественных условиях один час труда прядильщика, то труд, овеществленный в пряже, есть общест­венно необходимый труд. В качестве такового он находится в количественно определенном отношении к общественному среднему труду вообще, который служит мерой; так что труд, овеществленный в пряже, выражает равное, большее или мень­шее количество последнего. Он сам, следовательно, выражает определенное количество общественного среднего труда.

Формальное подчинение труда капиталу

Процесс труда становится средством процесса увеличения стоимости, процесса самовозрастания стоимости капитала — производства прибавочной стоимости. Процесс труда подчи­няется капиталу (это — его собственный процесс), и капиталист вступает в этот процесс как управляющий, как руководитель; этот процесс есть для него, вместе с тем, непосредственно процесс эксплуатации чужого труда. Это я называю формаль­ным подчинением труда капиталу. Это — всеобщая форма

ГЛ. VI. РЕЗУЛЬТАТЫ НЕПОСРЕДСТВЕННОГО ПРОЦЕССА ПРОИЗВОДСТВА 75

всякого капиталистического процесса производства; но это есть вместе с тем особенная форма наряду с развитым специфи­чески-капиталистическим способом производства, так как по­следний заключает в себе первую, между тем как первая вовсе не обязательно заключает в себе последнюю.

[470] Процесс производства сделался процессом самого капи­тала. Это — процесс, происходящий с факторами процесса труда, в которые превратились деньги капиталиста, и притом процесс, происходящий под его руководством и с целью сделать из денег больше денег.

Когда прежде независимый крестьянин, производивший для самого себя, становится поденщиком, который работает на арендатора, когда иерархическое расчленение, имевшее место при цеховом способе производства, исчезает, уступая место простой противоположности между капиталистом и ремеслен­никами, которых он заставляет работать на себя как наемных рабочих; когда прежний рабовладелец применяет своих преж­них рабов как наемных рабочих и т. д., то процессы производ­ства с иными общественными определениями уже превратились в процесс производства капитала. При этом происходят пере­мены, о которых говорилось выше. Прежде независимый кре­стьянин становится, как фактор процесса производства, зави­симым от капиталиста, который руководит этим процессом, и самое занятие этого крестьянина зависит от контракта, который он в качестве товаровладельца (владельца рабочей силы) пред­варительно заключил с капиталистом как владельцем денег. Раб перестает быть орудием производства, принадлежащим тому, кто его применяет. Отношение мастера и подмастерья исчезает. Мастер относился к подмастерью, как мастер в своем ремесле. Теперь же мастер противостоит подмастерью лишь как владелец капитала, а подмастерье противостоит мастеру лишь как продавец труда. До процесса производства они противо­стоят друг другу в качестве товаровладельцев и между ними существует лишь денежное отношение, в процессе же произ­водства они противостоят друг другу как персонифицированные функционеры факторов этого процесса, капиталист как «капи­тал», а непосредственный производитель как «труд», и их отно­шение определяется трудом, как простым фактором самовоз­растающего капитала.

Далее, капиталист заботится о том, чтобы труд обладал нормальной степенью доброкачественности и интенсивности, и он по возможности максимально удлиняет процесс труда, так как благодаря этому растет производимая им прибавочная стоимость. Растет непрерывность труда, ибо зависевшие прежде

К. МАРКС

от отдельных клиентов производители, теперь, не имея уже товаров для продажи, приобретают в лице капиталиста постоян­ного казначея.

Возникает также и имманентная капиталистическому отно­шению мистификация. Способность труда сохранять стоимость выступает как способность капитала к самосохранению, способ­ность труда создавать стоимость — как способность капитала к самовозрастанию, и в целом, по существу понятия, овеще­ствленный труд выступает как фактор, применяющий живой труд.

Несмотря на все это с указанной переменой с самого начала отнюдь еще не наступает существенное изменение в реальном характере процесса труда, действительного процесса про­изводства. Наоборот, вполне в порядке вещей, что когда насту­пает подчинение процесса труда капиталу — на основе налич­ного процесса труда, существовавшего до этого подчинения его капиталу, сложившегося на основе прежних различных процессов производства и других условий производства, — капитал подчиняет себе данный наличный процесс труда, т. е., например, ремесленный труд, способ земледелия, соответствую­щий мелкому самостоятельному крестьянскому хозяйству. Если возникают изменения в этих традиционных и поставлен­ных капиталом под свою команду процессах труда, то эти модификации могут быть лишь постепенным следствием уже происшедшего подчинения капиталу данных традиционных процессов труда. Тот факт, что труд становится интенсивнее или увеличивается продолжительность процесса труда, что труд становится более непрерывным и под наблюдением заинте­ресованного капиталиста более упорядоченным и т. д., сам по себе не изменяет характера самого реального процесса труда, реального способа труда. Таким образом, это составляет боль­шой контраст развивающемуся, как показано, в дальнейшем ходе капиталистического производства специфически капита­листическому способу производства (труд в крупном масштабе и т. д.), который одновременно с отношениями различных агентов производства революционизирует способ этого труда и реальный характер всего процесса труда. Именно в противо­положность последнему мы называем рассмотренное выше подчинение процесса труда капиталу (подчинение капиталисти­ческому отношению способа труда, развившегося еще до появ­ления этого отношения) формальным подчинением труда капи­талу. Капиталистическое отношение как отношение принужде­ния, имеющего своей целью посредством удлинения рабочего времени выжать прибавочный труд, — отношение принужде-

ГЛ. Vi. результаты непосредственного процесса производства 77

ния, не покоящееся ни на каких отношениях личного господ­ства и зависимости, но вытекающее просто из различных экономических функций, — является общим для обоих спо­собов, но специфически капиталистический способ произ­водства знает еще другие способы выжимания прибавочной стоимости. На базисе же наличного способа труда, т. е. данного развития производительной силы труда и соответствующего этой производительной силе способа труда, прибавочная стои­мость может производиться лишь путем удлинения рабочего времени, стало быть в форме абсолютной прибавочной стои­мости. Поэтому формальному подчинению труда капиталу соответствует только эта форма производства прибавочной стоимости.

[471] Всеобщие моменты процесса труда, как они излагаются в главе II, то есть, например, разделение вещных условий труда на материал и средства труда в их отношении к живой деятель­ности самих рабочих и т. д., являются независимыми от любого исторического и специфически общественного характера,, про­цесса производства, одинаково истинными для всех возможных форм развития последнего определениями, на деле неизменными естественными условиями человеческого труда. Ярким подтвер­ждением этого служит то, что они имеют силу для производи­телей, работающих независимо, не обменивающихся с общест­вом, а обменивающихся только с природой, как Робинзон и т. д. Следовательно, это фактически абсолютные определения человеческого труда вообще, как только он перестает носить чисто животный характер.

То, чем отличается с самого начала процесс труда, еще только формально подчиненный капиталу, и благодаря чему он все более и более отличается, даже на базисе старого, тра­диционного способа труда, это — масштаб, в котором он вы­полняется; стало быть, с одной стороны, объем авансированных средств производства, с другой стороны, количество рабочих, которыми распоряжается один и тот же наниматель. То, что, например, на базе цехового способа производства представ­ляется максимумом (например, в отношении числа подма­стерьев), едва может составить минимум для капиталистиче­ского отношения. Ибо на деле это отношение может возникнуть даже совершенно номинально лишь там, где капиталист при­меняет по меньшей мере столько рабочих, чтобы производимой ими прибавочной стоимости хватало в качестве дохода для его личного потребления и в качестве фонда накопления и чтобы таким образом он сам был освобожден от непосредственного труда и работал лишь как капиталист, выполняя в качестве

4 М. и Э., т. 49

К. МАРКС

главного надзирателя и руководителя процесса функцию словно наделенного волей и сознанием капитала, который вовлечен в процесс увеличения своей стоимости. Это расширение масшта­ба труда и образует реальный базис, на котором возникает специфически капиталистический способ производства при прочих благоприятных исторических условиях, как, например, условия XVI века, хотя спорадически, как негосподствующий в обществе, он, конечно, может появляться в отдельных пунк­тах и внутри прежних общественных форм.

Всего яснее становится отличительный характер формаль­ного подчинения труда капиталу при сравнении с условиями, когда капитал уже существует в определенных подчиненных функциях, но еще не в своей господствующей функции непо­средственного покупателя труда и непосредственного присвои­теля процесса производства, функции, определяющей всеоб­щую общественную форму. Например, ростовщический капи­тал, поскольку он авансирует непосредственным производи­телям, как, например, в Индии, сырье, орудия труда или то и другое в форме денег. Чудовищные проценты, которые он взи­мает, проценты, которые он, оставляя в стороне их величину, вообще таким образом выжимает из непосредственного произво­дителя, суть лишь другое название для прибавочной стоимости. Он на деле превращает свои деньги в капитал тем, что выжимает из непосредственного производителя неоплаченный труд, при­бавочный труд. Но он не вмешивается в самый процесс произ­водства, который по-прежнему протекает рядом с ним своим традиционным способом. Ростовщический капитал отчасти развивается вследствие упадка этого способа производства, отчасти же он представляет собой средство его разложения и прозябания и при самых неблагоприятных условиях — сред­ство, ведущее к его хирению. Здесь еще не имеет места формаль­ное подчинение труда капиталу. Другой пример это — торго­вый капитал: он дает заказы ряду непосредственных произво­дителей, затем собирает их продукты и продает их; причем, он может также авансировать сырье и т. п. или предоставлять денежные авансы и т. д. Отчасти именно из этой формы разви­лось современное капиталистическое отношение, и она все еще то там, то здесь составляет переходную форму к собственно капиталистическому отношению. Здесь также еще не имеет места формальное подчинение труда капиталу. Непосредствен­ный производитель все еще остается одновременно и продавцом своих товаров и лицом, применяющим свой собственный труд. Однако здесь больше элементов перехода, чем в отношении ростовщического капитала. Внутри капиталистического спо-