Фресс П; Пиаже Ж. Экспериментальная психология.

С. 79. «В воображении внутренние и внешние барьеры становятся менее ригидными, то есть более преодолимыми для испытуемого. На рис. 5 и 6 представлены топографические схемы Левина. Над планом реального, где испытуемый оказывается внутри некоторого поля действия и отделенным от объекта-цели (крест) сплошной чертой, постепенно надстраивается план ирреального, в котором барьеры являются менее плотными (точечные линии). Испытуемый может фактически остаться внутри поля, но представлять себе путь к цели как менее сложный (см. план ирреального на рис. 5 с испытуемым внутри эллипса); случается также — и это другой очень важный процесс, — что испытуемый «выходит из поля» (см. план ирреального на рис. 6, где испытуемый находится за пределами поля). Но, даже выйдя из поля, испытуемый тем не менее еще не полностью овладел собой, освободился от задачи. В его поведении проявляется определенная связь с полем: он чувствует себя свободным и ждет новых инструкций.

Еще одним важным процессом, описанным Дембо, является разрушение поля. Структуры внутри поля и структуры личности деформируются, причем не только препятствия или барьеры приобретают отрицательную валентность, но и все поле, включая экспериментатора, становится враждебным миром; с другой стороны, случается так, что испытуемый становится более откровенным (интеграция психических структур)».

Данные экспериментальной и теоретической психологии позволяют говорить о том, что карта психической реальности не только метафора или способ описания данных изучения качеств человека, но и вполне осязаемое образование, которое к тому же может включаться в разные проявления жизни; как говорил Курт Левин, в разные планы.

Это не только план реальный и воображаемый (ирреальный). Думаю, что в воображаемом плане можно выделить два относительно самостоятельных фантомный и творчески продуктивный.

Фантомный план основан на воображении, не порождающем новых качеств активности человека, тогда как продуктивный осуществляет именно порождение этих новых качеств. Карта психической реальности может быть расположена как в одном из планов, так и в нескольких (или всех сразу). Основанием для такого утверждения являются как факты психиатрии, так и патопсихологии, описывающие различные варианты психических нарушений по принципу диссоциации какого-то единого процесса (например, процесса восприятия при лобном синдроме) или по принципу агглютинации, склеивания разных качеств психического в образах воображения человека, переживающего состояния маниакальности, навязчивости и т. п.

Для дальнейшего анализа важно, что в разных проявлениях жизни человека меняется не только место психического в каждом из них, но возможно и деформирование самого психического, как говорил Л. С. Выготский, появление не только развивающихся, но и омертвелых форм психического.

ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ

Задание № 1. Анализ строения психической реальности

Стимульный материал:уис. 7—9.

Инструкция: «Посмотрите, пожалуйста, внимательно на каждый рисунок. Определите, какие модальности психической реальности в большей степени влияют на поведение персонажей на каждом рисунке. Объясните свой ответ, используя для него карту психической реальности».

При анализе результатов используется общепсихологическое знание о строении психических функций и понятие «психические функции».

Задание № 2. Освоение словаря описания психической реальности

Стимульный материал: рис. 10—11.

Инструкция: «Посмотрите на рисунки, на них изображена одна и та же женщина в разные моменты своей жизни. Пользуясь картой психической реальности — схемы I—Ill, опишите содержание переживаний на каждом рисунке. Покажите, какие модальности психической реальности изменились больше; а какие — незначительно. За-

Рис. 7 Рис.8

Рис.9

Рис 10, 11

пишите свои описания, выделите в них слова, характеризующие различные модальности психической реальности

При анализе результатов используйте понятие об относительно устойчивых и относительно изменчивых свойствах психической реальности»

ОСНОВНЫЕ МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ В ВОЗРАСТНОЙ ПСИХОЛОГИИ

МЕТОД АНКЕТЫ*

Применение метода анкеты к изучению душевной жизни можно проследить с первой половины XIX века. Еще Кетле в своей «социальной физике» поставил себе задачу применить методы, основанные на наблюдении и вычислениях, к исследованию не только физической, но и душевной жизни человека. В половине XIX века встречаются уже попытки применить этот метод не только к «морали» вообще, но и к педагогике в частности. Таким образом, раннее детство анкетных исследований педагогических проблем можно отнести ко второй половине XIX века. Именно английский ученый Эдуин Чадуик сообщает в 1864 г. о сделанных им попытках в этом направлении.

В связи с попыткой Сигизмунда (Бертольд Сигизмунд — немецкий исследователь. — А. Г.) стоит далее и опыт психологической статистики, произведенный по инициативе «Педагогического общества в Берлине» в 1870 г.

Но решающее влияние на развитие и широкое применение метода анкеты к исследованию педагогических проблем оказали работы американского психолога Стенли Холла.

Холлу мы обязаны разработкой специальных опросни-ков для исследования детей. Он первый применил в широкой практике статистический метод в форме анкеты к исследованию душевной жизни детей.

Метод анкеты нашел широкое применение в исследовании педологических и педагогических проблем. Но этими областями научного исследования не ограничивается поле его применения. Он играет значительную роль в «дифференциальной», или «специальной», психологии.

Колыбелью анкетных исследований чисто психологических проблем, как и педагогических, была Англия Первыми исследователями — однако скорее в области антропологии, чем психологии, — можно считать Чарлза Дарвина, который в 1867 г. составил опросный лист относительно выражения душевных движений у диких народов, он разослал его в значительном количестве экземпляров путешественникам — исследователям и миссионерам

• См Болтунов А П Методы анкеты — М, 1923 (текст параграфа представляет собой краткий конспект этой книги)

Особенно следует отметить затем исследование Фрэнсиса Гальтона, который в 1871 г. обратился к членам «Королевского общества» с психологической анкетой и в 1880 г. опубликовал полученные им результаты относительно индивидуальных особенностей представления. Всю жизнь Гальтон неустанно трудился над разрешением задачи — получить посредством анкетных исследований данные относительно влияния наследственности и среды на душевные задатки, ясное представление о причинах человеческих свойств и таким образом установить правила для усовершенствования человеческой расы.

Результаты, полученные Дарвиным и в особенности Гальтоном, были настолько значительны, что привлекли внимание к анкетным исследованиям многих антропологов и психологов.

Во Франции анкетные исследования, производимые Рибо, значительно способствовали выяснению условий, при которых метод анкеты может приводить к более или менее ценным в научном отношении результатам.

В Германии для психологического исследования первыми применил метод анкеты основатель экспериментальной психологии Г. Т. Фехнер. Именно посредством опрос -ников он пытался установить индивидуальные различия представлений, воспоминания и воображения. Однако Фехнер не нашел подражателей. Американские же анкетные исследования встретили в Германии суровый прием. Для такого отрицательного отношения к ним у германских психологов, культивировавших преимущественно лабораторные методы, были вполне достаточные основания.

В Японии мнимая простота приемов исследования (анкеты. — А. Г.) соблазнила заняться ими широкие круги совсем неподготовленной категории лиц.

Для анкетных исследований это была пора юности со свойственными ей бурными увлечениями и грубыми ошибками. Много сил было потрачено напрасно, много было сделано промахов, едва не испортивших окончательно научной репутации анкет. Даже предмет исследования выбирался иногда настолько неудачно, что вызывал полное недоумение. Главные недостатки большинства американских анкетных исследований были, однако, методологического характера. Против них и направили свою критику в Германии В. Штерн, а во Франции Т. Рибо.

Штерн в своей «Психологии индивидуальных различий» (1900) ошибочно рассматривал анкету как чисто статистический метод, приводящий лишь к числовым отноше-

ниям, и поэтому совершенно отказал ей в научном значении, считая, что гораздо уместнее для научных целей соединенное наблюдение нескольких психологов. Психологическое содержание Штерн считал недоступным для анкетного исследования.

Рибо констатирует прежде всего, что анкетные исследования не оправдали возлагавшиеся на них надежды, и ищет причины этого печального факта. Причины, по его мнению, заключаются не только в неудачном применении метода, но и в недостатках, присущих методу как таковому. Если взять какой-нибудь значительный, т. е. в то же время и сложный вопрос, то он, по мнению Рибо, не поддается строгой формулировке; он слишком сложен или деликатен для того, чтобы его можно было расчленить на элементы и изложить в ясных, простых терминах. Но если это невозможно, то нельзя, конечно, ожидать и точных ответов.

Если же подвергнуть исследованию элементарные проблемы, то тогда ценность результатов будет для психолога не выше той, которую представляют опросы относительно цвета глаз или волос или относительно других физических признаков.

Нужно отметить, что Рибо в конце концов все-таки не отказывает совершенно методу анкеты в пригодности для психологических исследований. Так, он признает ценными результаты, полученные Гальтоном относительно индивидуальных особенностей воображения и некоторые другие.

В России психологи и педагоги разделились на два лагеря: одни широко применяли метод анкеты к изучению по преимуществу педагогических проблем; другие же предпочли более легкую роль — кабинетных критиков.

В голосе американского психолога (Смит, работавший вместе со Стенли Холлом. — А. Г.), несмотря на откровенное признание крупных промахов со стороны неподготовленных исследователей, слышны и бодрые ноты: виноваты только лица, неудачно пользовавшиеся методом анкеты, самый же метод по своей природе может привести и действительно приводит к весьма ценным прямым и косвенным результатам.

Сравнительно высокая оценка научного значения метода анкеты, данная Штерном, вызвана успехами, которых достигли анкетные исследователи. Среди них видное место занимают работы известного голландского психолога Геймана из области специальной психологии.

Отзывами Штерна и Геймана мы закончим краткую историю взглядов на научную и практическую ценность метода анкеты. В конечном итоге мы констатируем, таким образом, признание за интересующим нас методом со стороны весьма авторитетных и лично применявших метод ученых — права на самобытное и почетное существование.

Что такое анкета?

Итак, проводится ли чисто психологическая или же педагогическая анкета, — в том и другом случае прежде всего и главным образом должны быть установлены факты, а не мнения о них.

Для анкеты, поскольку она имеет своей задачей исследование массовых явлений или индивидуальных различий, правда, необходимо обращаться к содействию многочисленных сотрудников. Однако исследователь может при этом просить своих сотрудников не о сообщении уже готовых, сложившихся мнений, а о тщательном наблюдении или самонаблюдении за известной группой явлений, он может просить даже произвести специальные опыты, в результате которых получатся фактически обоснованные ответы на вопросы анкеты.

Готовое знание будет иметь первостепенное значение только в том случае, если самый предмет опроса, само интересующее исследователя явление относится к прошлому. Но и в этом случае можно просить также о сообщении условий, при которых данное явление имело место, о сообщении критериев, которыми руководствовались респонденты в своем описании или оценке прежнего опыта.

Ввиду того, что респонденты в громадном большинстве случаев, по крайней мере при современной организации научного исследования, должны ограничиваться наблюдением, и так как в то же время коллективный характер устных или письменных опросов приводит к существенно иным результатам, чем индивидуальное наблюдение, приближает это последнее в известном смысле к эксперименту, — можно согласиться с определением Рибо, который отводит методу анкеты именно промежуточное положение между наблюдением и экспериментом.

Частичное сходство метода анкеты с экспериментом определяется отмеченным уже экстенсивным характером анкетных исследований. Как при эксперименте одним из существенных моментов является возможность повторять

исследуемое явление до тех пор, пока не будет установлена с достаточной достоверностью и полной отчетливостью свойственная этому явлению закономерность, так при анкетном исследовании распространение письменных или устных опросов на значительное число лиц служит той же самой цели — взаимной компенсации случайных влияний разнообразных, не поддающихся точному контролю факторов. Правда, как в эксперименте исследователь заботится о том, чтобы по возможности сохранить неизменными условия, при которых имеет место интересующее его явление, так и при анкетном исследовании он должен стараться обеспечить себе по возможности одинаковую терминологию в ответах и т. п. Однако и там и здесь достаточная уверенность во взаимной компенсации побочных влияний получается только благодаря объединению значительного числа отдельных самовосприятий человека или наблюдений.

В какой мере приближается в указанном отношении анкетное исследование к экспериментальному — это зависит отчасти от индивидуальных особенностей предмета и условий исследования. Приходится признать, что при анкетном исследовании достигнуть достаточной однородности условий гораздо сложнее, чем при экспериментальном. Причиной этого является прежде всего сравнительно большая сложность душевных явлений, которые обыкновенно бывают предметом анкетных исследований: различное понимание вопросов, преимущественное внимание к какой-нибудь одной стороне изучаемого процесса, неточная формулировка ответов — все здесь скорей может иметь место, чем при исследованиях простых душевных явлений, которые используются в эксперименте. Сколь бы точной поэтому ни была инструкция, данная исследователем, уверенности в ее безукоризненном выполнении в большинстве случаев быть не может. А между тем для анкетных исследований в меньшей мере, чем для экспериментальных задач, доступен точный контроль над выполнением этой инструкции. Поэтому при их проведении устранение побочных влияний требует гораздо более многочисленных данных, что и может быть достигнуто лишь благодаря широкой экстенсивности устных или письменных опросов.

Таким образом, благодаря экстенсивности анкетные исследования имеют, в известной степени, некоторые преимущества эксперимента. Но благодаря этой же экстенсивности они имеют и некоторые такие преимущества,

каких не имеет никакое индивидуальное исследование, в частности эксперимент.

Прежде всего благодаря тому, что анкета доставляет обилие фактов, ограничивается число возможных теорий и гипотез.

Именно многочисленные и многообразные наблюдения, зарегистрированные при помощи анкеты, всесторонне освещают не только индивидуальные различия, но даже и такие явления, которые, хотя и общи всем, однако часто ускользали от самонаблюдения. Такое улучшение собственной интроспекции посредством всеобщей следует признать полезным для исследователя даже в том случае, если он не стал дальше обрабатывать анкетный материал.

Но особенно важное значение имеет это усовершенствование собственной интроспекции именно для правильной оценки ответов, полученных на вопросы анкеты. Как мы увидим впоследствии, субъективный момент — личное впечатление — играет очень большую роль при оценке достоверности результатов. Поэтому крайне необходимо предварительно пробудить в душе исследователя возможно более многочисленные и разнообразные воспоминания о своих прежних, иногда давно забытых переживаниях, — тогда по степени соответствия им он будет более правильно оценивать и ответы респондентов. Такого стимула к пробуждению прежнего душевного опыта не содержат обыкновенно в нужной степени данные психологических экспериментальных исследований. Таким образом, данные психологической анкеты расширяют кругозор исследователя, устраняют односторонность и узость его в большей мере, чем эксперимент, что благоприятно отражается и на обработке самих анкет. Сверх того, только при наличии богатого и разнообразного материала, который доставляют анкеты, удается установить индивидуальные различия, благодаря чему устраняются ложные обобщения чисто индивидуальных закономерностей душевной жизни.

Далее нужно принять во внимание и то, что анкетный материал предоставляет, в известном смысле, даже большую возможность для контроля собственной достоверности, чем данные эксперимента. Анкету не только могут повторить другие люди, как это допускает и эксперимент, но и среди данных одного и того же исследователя — благодаря наличию обширного материала — ответы одних респондентов в большей мере, чем при эксперименте, контролируют ответы других и таким образом приводят к более достоверным выводам. Степень достоверности по-

казаний повышается вместе с увеличением числа согласных показаний.

...Благодаря тому, что анкетное исследование опирается на наблюдение, оно имеет и свои преимущества: для него легче доступны естественные формы душевной жизни, не ограниченные в своем течении и не схематизированные искусственными условиями лабораторного эксперимента.

...Естественный эксперимент есть один из видов индивидуального исследования, следовательно, он не имеет тех преимуществ, которые мы отметили у анкеты.

...Мы находим достаточные основания для утверждения Рибо, что анкета, в известном смысле, занимает промежуточное положение между наблюдением и экспериментом. Именно благодаря этому промежуточному положению она своеобразно модифицирует как недостатки, так и достоинства того и другого метода.

Одна группа опросов может требовать от респондентов интроспекции в форме самонаблюдения... Другую группу составляют экстроспективные анкеты, которые требуют от сотрудников наблюдений над другими людьми и истолкования результатов этих наблюдений... Нередко экстроспективные и интроспективные методы сливаются в один смешанный метод, который требует отчасти самонаблюдения, отчасти же наблюдения над другими.

Фресс П; Пиаже Ж. Экспериментальная психология. — М., 1975