Политика и политические системы 23 страница

Совершенно очевидно, что революционные выступления трудящихся ряда стран в начале века были исторически

оправданы и результативны. Перед лицом нарастающего давления со стороны широких социальных слоев и прежде всего рабочего класса господствующие силы капиталисти­ческого общества были вынуждены искать выход из сло­жившегося положения. Им стало ясно, что без кардинальных изменений в системе капиталистических производственных отношений преодоление кризиса невозможно. Поэтому они пошли на осуществление комплекса неординарных мер по модернизации существующего общества. Все нововведения в той или иной мере касались положения рабочего класса, были направлены на изменение его места и роли в системе политических и социально-экономических отношений. Ха­рактер этих изменений в целом оказался в русле вскрытой Марксом закономерности эмансипации рабочего класса в ходе общественного развития. Маркс в свое время, конечно, не мог предвидеть, что пойти на столь далеко идущие общественные перемены будет способна сама буржуазия. Но эти изменения вряд ли были бы вообще возможны при пассивности рабочего класса, без наличия его мощного организованного движения, в том числе и в лице такого радикального по своему характеру, как коммунистическое.

Ныне вокруг коммунистического движения, оценки его роли, состояния и перспектив ведется острая полемика. Суждения сторонами высказываются, как правило, взаи­моисключающие. Действительно, нельзя отрицать, что ком­мунисты внесли значительный вклад в преобразование облика мира в XX в. Что бы сегодня ни говорили об Октябрьской революции, это все же был один из поворотных моментов российской и мировой истории. Коммунисты са­моотверженно боролись против фашизма, в послевоенный период они были в рядах тех, кто отстаивал социально-экономические интересы и права трудящихся в своих стра­нах, мир между народами.

В тех странах, где несколько десятилетий коммунисти­ческие и рабочие партии находились у власти, были вы­двинуты задачи ликвидации эксплуатации человека человеком, повышения культуры и уровня жизни народа. Хотя применявшиеся для их решения политические и эко­номические методы не всегда соответствовали провозгла­шаемым целям, все же определенные достижения в развитии

этих стран имелись, и было бы несправедливо отрицать это. Большинство из них в сжатые сроки превратились из аграрных в индустриальные страны. Повсеместно были ре­ализованы важнейшие социальные права людей: право на труд, отдых, бесплатное образование и лечение, получение жилья, обеспеченную старость. Был значительно повышен уровень жизни людей, ликвидированы нищета и голод. Советский опыт социально ориентированного планирования экономики, организации систем образования, здравоохра­нения и социального обеспечения в своей основе был затем воспринят развитыми капиталистическими странами.

В то же время для деятельности большинства как пра­вящих, так и неправящих коммунистических и рабочих партий были характерны догматизм в интерпретации учения марксизма, абсолютизация одних его положений и игнори­рование других, извращение диалектического метода. В экономической и социально-политической практике господ­ствовал субъективизм, наблюдалось волюнтаристское стрем­ление обойти естественные этапы общественного развития, применялись силовые методы реализации социальных про­блем, допускалась идеологическая жесткость. По учению; Маркса, коммунизм — это не идеал, с которым должна сообразоваться действительность, и не состояние, которое] должно быть установлено, а реальное движение самого общества, устраняющее его прежнее состояние [59. Т. 3. С. 34 ]. Но теоретическая работа коммунистических партий, особенно правящих, сосредоточивалась на разработке некоей «идеальной модели» будущего, под которую затем подго­нялась общественная практика. Однако жизнь часто шла иным путем, в соответствии с объективно складывающимися**¹ условиями. Стремление же заставить ее двигаться по умо­зрительно заданной схеме приводило к самообману, наси--лию над людьми и историей.

Следствием этого явился все больший разрыв между-теорией марксизма и реальной политической практикой. В общественном сознании социализм стал отождествляться с образом сформировавшейся в ряде стран авторитарной ко­мандно-бюрократической общественной системы, которую '• никак нельзя признать в качестве посткапиталистического общественного устройства. Скорее всего, эта система, мыс-?

ленный прообраз которой — «казарменный коммунизм» — подверг в свое время ироничной критике Маркс, представ­ляла собой государственную монополию, утвердившуюся на реанимированной основе традиционных (докапиталистиче­ских) производственных отношений. Под видом «социали­стических преобразований» были свернуты такие адекватные нынешнему уровню развития производительных сил механизмы общественного прогресса, как многообразие форм собственности и хозяйствования, конкурентные начала экономической жизни, товарно-денежные отношения, ма­териальное стимулирование труда. Их место заняли, глав­ным образом, прямые командные методы организации производства и общественной жизни в целом. С их помощью решались не проблемы посткапиталистического этапа об­щественного развития, а задачи, которые в других странах были реализованы в рамках капитализма (например, ин­дустриализация).

Допущенные правящими коммунистическими партиями извращения в теории и практике руководства общественным развитием привели к утрате главного, что было в марксовой концепции социализма: понимания человека как цели, а не средства. Вместо этого сложилось представление о че­ловеке как «винтике» государственно-бюрократической ма­шины. Все это имело негативные последствия для общества, которое в конце концов было доведено до кризисного со­стояния. В таком же положении оказалось и само комму­нистическое движение в целом. Думается, здесь весьма уместно будет привести предвидение Макса Вебера, который в 1919 г. отмечал, что смелый русский эксперимент лишит социализм уважения и авторитета на последующие сто лет.

В настоящее время в коммунистических партиях идут ложные процессы критической оценки пройденного пути, ^;ересмотра прежних теоретических установок, организаци­онных принципов, политической стратегии и тактики. Про­цесс трансформации коммунистических и рабочих партий в каждой стране имеет свою специфику. Некоторые партии прекратили свое существование. На базе других формиру­ются современные левые политические объединения. Те же партии, которые сохраняют в своем названии слово «ком­мунистическая», исключают из программных документов

к. 140

устаревшие теоретические постулаты. Коммунизм они рас­сматривают как весьма отдаленную перспективу естествен-ноисторического развития цивилизации, а в качестве непосредственных задач своей деятельности выдвигают вы-ражение и защиту насущных интересов людей наемного труда. Общий же вектор эволюции коммунистического дви­жения направлен в сторону его сближения с социал-демок­ратическим течением.

движение

Современная социал-демократия явля-ется одним из самых влиятельных no-литических течений в развитых стра­нах. Как и коммунистическое движе­ние, оно ориентируется на социалистические ценности. Представления социал-демократов о социализме — это про­дукт длительной, почти столетней эволюции. Генетически их идейные воззрения также восходят к марксизму, однако из этого учения социал-демократы сделали более умеренные политические выводы; главным методом политического дей­ствия они избрали не революцию, а реформы.

Родоначальником реформистского течения в рабоче движении считается Эдуард Бернштейн (1850 — 1932). Но это верно только в том смысле, что он был первым, кто открыто выступил с теоретическим обоснованием курса на постепенное реформирование буржуазного общества. Ре­формизм же как явление существовал в рабочем движении и до него.

Новым в подходе Бернштейна к социалистической теорииЦ и практике явилась постановка вопроса о возможности мирной трансформации капитализма в социализм, че не предполагали в условиях своего времени К. Маркс и Ф. Энгельс. Рассматривая социально-экономические аспек ты эволюции феодального и буржуазного общества на ни сходящих стадиях, Бернштейн обратил внимание н имеющееся сходство в соответствующих процессах, а не их различие. По всем признакам, утверждал он, общ ственная, или «коллективная», собственность разовьется» вследствие насильственного уничтожения капиталисти* ской собственности, а наоборот, последняя исчезает, ко: первая достигнет достаточно высокой ступени развити»»^ подобно тому, как феодализм пал в условиях вполне сло-~

лившейся буржуазной собственности [12. С. 377]. Таким образом, Бернштейн акцентировал внимание на процесс возникновения реальных элементов нового общества в не­драх старого, из чего и выводил возможность мирной транс­формации капиталистического общества в социалисти­ческое.

Обосновывая собственную точку зрения на социально-экономические закономерности перехода к социализму, Бер­нштейн проявил и иное понимание политических закономерностей этого процесса. Прежде всего он поставил под сомнение марксистский тезис о необходимости социа­листической революции и диктатуры пролетариата. При этом он исходил из того, что развитие демократии, рас­пространение всеобщего избирательного права, рост соци­ал-демократических партий и их влияния создают условия для мирного преобразования общества в социалистическом направлении. И такая трансформация, по мысли Бернш­тейна, скорее всего произойдет посредством расширения существующих уже теперь политических и экономических институтов и учреждений [12. С. 346].

Эти идеи Бернштейна, а также его идейно-политических последователей К. Каутского, Р. Гильфердинга, Ф. Адлера и других не сразу были восприняты социал-демократами полностью и безоговорочно. Некоторые социал-демократы с симпатией относились к революции в России. Между двумя мировыми войнами социал-демократы сохраняли вер­ность революционным методам преобразования общества на уровне официальных программных документов. И только после второй мировой войны окончательно закрепились качественные изменения в идейно-политической платформе социал-демократии.

Своеобразным историческим рубежом в идейной эволю­ции социал-демократического движения был учредителвный конгресс Социалистического интернационала во Франкфур-те-на-Майне в 1951 г. С этого момента интегрирующей идейной основой социал-демократии стала концепция де­мократического социализма, которая закреплена в приня­той конгрессом декларации «Цели и задачи Демократического социализма». В июне 1989 г. в Стокгольме конгресс Социалистического интернационала принял

новый программный документ — «Декларацию принципов: В этом документе подтверждается приверженность т] ционным ценностям социал-демократии, с учетом прак ческого опыта уточнены взгляды на экономически проблемы, излагается точка зрения по широкому кру: проблем современности.

Каковы же основные положения концепции демократий
ческого социализма? |

Прежде всего отметим, что общий взгляд современно^
социал-демократии на новое общество лежит в русле col
циалистической традиции. В ряду общественных ценностеЩ
на первое место она ставит свободу, социальную справещ
ливость и солидарность. Социализм, говорится в Декла*!
рации 1951 г., стремится к освобождению зависимости!
народов от меньшинства, которое владеет или распоряжаЛ
ется средствами производства. Его цель состоит в том»
чтобы обеспечить всему народу решающее право в эконо»
мике. Он стремится к такому сообществу, в котором сво|{
бодные люди сотрудничают в качестве равных. Jf

Концепция демократического социализма исходит из того|
что утверждение в отношениях между людьми принципоя|
свободы, социальной справедливости и солидарности може$|
произойти только в процессе всесторонней демократизация!
общества. Поэтому социал-демократы с самого начала вь1т|
двигают следующие четыре цели общественного развития^
политическая демократия, экономическая демократия, соци*|
альная демократия и международная демократия. |

Политическая демократия в пониманиц| социал-демократов означает: осуществление в полном еме всего комплекса прав и свобод человека, предусм ренных соответствующей Декларацией ООН; народ» представительство на основе свободных, всеобщих, равн: и тайных выборов; правление большинства при соблюде: прав меньшинства; наличие более чем одной партии, в числе и оппозиционных; равенство всех граждан nej законом; наличие системы независимой правозащиты и m чинение судей только закону; культурная автономия гр; с их собственным языком. Словом, социал-демократы ляются приверженцами принципов представительной мократии в ее плюралистической форме.

Экономическая демократия предполагает признание приоритета интересов общества над частными интересами, необходимости смешанной экономики, осно­ванной на сочетании частной, государственной и коллек­тивной, или общественной, форм собственности. В то же время в Стокгольмской «Декларации принципов» указыва­ется, что ни частная, ни государственная собственность сами по себе не гарантируют экономической эффективности, социальной справедливости. Поэтому социал-демократы, не отказываясь от обобществления и государственного сектора в рамках смешанной экономики, главное внимание уделяют демократическому контролю над экономикой. Его обяза­тельным компонентом является реальное участие трудя­щихся и их объединений в управлении экономикой как на уровне производственных компаний, так и в национальном масштабе. При этом в качестве главных рассматриваются задачи обеспечения полной занятости населения, роста об­щественного производства, постоянного повышения жизнен­ного уровня, справедливого распределения дохода, удовлетворения стремления людей к вознаграждению в со­ответствии с их трудовым вкладом.

Социальная демократия означает торжество принципов свободы, справедливости и солидарности во всех сфе*рах общественной жизни, реализацию всех основных прав личности, удовлетворение элементарных жизненных потребностей всех членов общества. Данная цель достига­ется путем реального обеспечения права граждан на труд, отдых, жилье, образование, медицинское обслуживание, обеспечение в старости и при невозможности трудиться. На это же должны быть направлены другие социальные программы. Социальная демократия означает также устра­нение всех юридических, социальных, экономических и политических видов неравенства между мужчиной и жен­щиной, между социальными слоями, между городом и де­ревней, между регионами и между этническими общностями. Решением этих задач открывается путь для духовного расцвета людей, к сознательному и культурному развитию личности.

Международная демократия предполагает достижение такого миропорядка, при котором все народы

Земли будут жить в мире и безопасности, решать свои проблемы не вооруженной борьбой, а путем добровольного сотрудничества по обеспечению достойных человека условий жизни. Важнейшими предпосылками такого миропорядка социал-демократы считают устранение всякого неравенства между народами, справедливое перераспределение мирового богатства, соблюдение национального суверенитета и права на национальное самоопределение, разрешение конфликтов путем переговоров, создание системы коллективной безо­пасности. Ни один народ, по убеждению социал-демократов, отдельно не может для себя самого найти долговременные решения всех экономических и социальных проблем. По­этому только политика партнерства и солидарности может привести к смягчению и, в конечном счете, к преодолению неравенства и конфликтов между народами, к решению стоящих перед мировым сообществом глобальных проблем. Таковы в предельно кратком виде основополагающие социально-политические установки современной социал-де­мократии. Нельзя не видеть, что их ориентация на исполь­зование регулируемых рыночных отношений, реализацию принципов политического и духовного плюрализма, береж­ное отношение к суверенитету личности, повышенное вни­мание к условиям, качеству жизни трудящихся представляют важный вклад в развитие современной соци­алистической мысли и практики. Эти воззрения отражают интересы значительной части населения стран Запада. Не случайно в послевоенный период, в условиях стабильного развития капиталистической экономики, особенно в запад­ноевропейских странах, социал-демократы превратились в одну из наиболее влиятельных сил, входивших в прави­тельства или возглавляющих их в настоящее время.

Сопоставление кон мун истин ее кого :

д е мо к рати че с ко го

Каково же историческое значение этих идейно-политических течений в рабо­чем движении? Можно ли с высоты сегодняшнего дня однозначно утверж­дать, что в споре между большевиками и меньшевиками в России или, если брать в международном масштабе, между коммунистиче­ским и социал-демократическим течениями одни были пра­вы, а другие нет?

Видимо, окончательно и бесповоротно теоретически ре­шить этот вопрос невозможно. Из изложенного видно, что оба эти движения, обобщенно говоря, отличались друг от друга не по представлениям об общественном идеале, а по способам его реализации: первые тяготели к социальной революции и непосредственному переходу к социализму, вторые — к социальным реформам и постепенному движе­нию к новому обществу. В этом и заключается суть основной альтернативы, сложившейся в мировом рабочем движении еще на рубеже последних двух веков.

Думается, и коммунистическое, и социал-демократиче­ское движения непременно должны были возникнуть как диалектический диалог, как альтернатива, как потребность накопления разнопланового опыта и теоретических воззре­ний на перспективу собственного движения. Трудно сегодня сказать, какое из них оказало большее влияние на фор­мирование облика современного мира. Ясно, что коммуни­стическое движение возникло как реакция на политическое бессилие прежних социалистических партий. Но и появив­шаяся затем западноевропейская социал-демократия не смогла бы добиться ощутимых политических успехов без опыта коммунистических партий. Таким образом, деятель­ность того и другого движений была исторически законо­мерной и оправданной.

Несомненно, эти политические течения, олицетворяю­щие поиск человечеством путей движения к социальному равенству и справедливости, в своем преобразованном виде и впредь будут оказывать существенное влияние на мировое развитие. Как и прежде, в связи с различиями условий деятельности они в чем-то будут отличаться своей уже новой тактикой, снова дополняя и обогащая опыт друг друга. Однако в современных условиях, как уже отмечалось, одновременно с преобразованием социальной базы этих дви­жений, с их внутренней идейной эволюцией открывается и реальная перспектива их сближения и сотрудничества.

14.2. Социально-политические идеи анархизма, троцкизма, «новых левых» и других течений

Спектр современных левых социально-политических те­чений не ограничивается коммунистическим движением и

социал-демократией. В него входят также анархизм, троц­кизм, движение «новых левых», движение «экосоциализма», сторонники идей национального социализма в развива­ющихся странах и др.

,!Щ|Щщ Анархизм (от греч. anarchia — безна-
чалие, безвластие) — это обществен­
но-политическое течение, отрицающее
необходимость государственной и всякой иной власти, про­
поведующее неограниченную свободу личности, непризна­
ние общего для всех порядка в отношениях между людьми.
Это течение сложилось в середине XIX в. Основные его
теоретические положения были выдвинуты немецким фи­
лософом Максом Штирнером (1806—1856) и французским
философом и экономистом Пьером Прудоном (1809—1865).
Видными представителями анархизма были русские рево­
люционеры М. А. Бакунин (1814—1876) и П. А. Кропоткин
(1842—1921).

Основой мировоззрения анархизма является индивиду­ализм. Сторонники этого течения крайне негативно отно­сятся ко всему тому, что стесняет свободу личности. Естественно, что наиболее враждебно анархисты относятся ко всем разновидностям государственной власти, в которой они видят главное препятствие на пути к утверждению свободы личности. Поэтому государство, любую политиче­скую власть они попросту объявляют злом, которое должно быть немедленно уничтожено. По их мнению, основной задачей социальной революции является установление без­государственного общественного строя, который будет пред­ставлять собой федерацию автономных производственных ассоциаций, коммун, провинций и социальных общностей.

В обыденном употреблении термином «анархия» зача­стую обозначается полный хаос, беспорядок, которые слу­чаются в жизни при отсутствии необходимого управления. Но неверным было бы полагать, что и анархисты идеал будущего безгосударственного устройства жизни видят в хаосе, неупорядоченности и неуправляемости общественных процессов. Напротив, только анархия, т. е. отсутствие ка­кого-либо принуждения в отношениях между людьми, по их убеждению, и может породить подлинный общественный порядок, основанный на свободном самоуправлении и вза-

имодействии всевозможных ассоциаций индивидов. Именно в таком смысле следует понимать широко известный девиз сторонников этого движения: «Анархия — мать порядка!». Разумеется, устранение государства из жизни общества на данном этапе его исторического развития немедленно при­ведет к хаосу и социальным потрясениям, но иного мнения на сей счет придерживаются анархисты.

Для более полного представления о сущности социаль­но-политических идей анархизма обратимся к основной теоретической работе М. А. Бакунина «Государственность и анархия». В ней автор пишет: «Мы не только не имеем намерения и ни малейшего опыта навязывать нашему или чужому народу какой бы то ни было идеал общественного устройства, вычитанного из книжек или выдуманного нами самими, но в убеждении, что народные массы носят в своих, более или менее развитых историек» инстинктах, в своих насущных потребностях и в своих стремлениях, со­знательных и бессознательных, все элементы своей будущей нормальной организации, мы ищем этот идеал в самом народе; а так как всякая государственная власть, всякое правительство, по существу своему и своему положению поставленное вне народа, над ним, непременным образом должно стремиться к подчинению его порядкам и целям ему чуждым, то мы объявляем себя врагами всякой пра­вительственной, государственной власти, государственного устройства вообще и думаем, что народ может быть только тогда счастлив, свободен, когда, организуясь снизу вверх, путем самостоятельных и совершенно свободных соединений и помимо всякой официальной опеки, но не помимо раз­личных и равно свободных влияний лиц и партий, он сам создает свою жизнь.

Таковы убеждения социальных революционеров, и за это нас называют анархистами. Мы против этого названия не протестуем, потому что мы действительно враги всякой власти, ибо знаем, что власть действует столь же развра-тительно на тех, кто облечен ею, сколько и на тех, кто принужден ей покоряться. Под тлетворным влиянием ее одни становятся честолюбивыми и корыстолюбивыми де­спотами, эксплуататорами общества в свою личную или сословную пользу, другие — рабами» [8. С. 437].

Нельзя с ходу отметать все теоретические положения анархизма, особенно относящиеся к проблемам обществен­ного самоуправления. Такие его идеи, как организация общества на началах автономии и свободной федерации индивидов, общин, провинций и наций, на принципах сво­боды, равенства, справедливости для трудящихся, освобож­денных от эксплуатации, и сегодня оказывают существенное влияние на развитие различных социальных учений и по­литических течений. Именно эти идеи анархизма роднят его с социалистическими течениями.

Ныне это политическое течение существует в различных странах в виде анархистских и анархо-синдикалистских групп. Возрождается оно в настоящее время и у нас в республике, однако количество его приверженцев невелико.

Троцкизм Троцкизм — это, несомненно, левое
движение, имеющее длительную исто­
рию. Его основателем является один
из организаторов Октябрьской революции Л. Д. Троцкий
(1879—1940), создавший после высылки из страны IV Ин­
тернационал. Это объединение оказалось нежизнеспособным
и сегодня существует в виде нескольких центров в Западной
Европе, США, ряде стран Латинской Америки и Азии.

Основу теоретической концепции этого политического течения составляет троцкистская доктрина «перманентной (лат. permanentis — постоянный, непрерывный) револю­ции». Надо заметить, что сама идея непрерывности рево­люции впервые была высказана Марксом и Энгельсом. Такую революцию они понимали как диалектическую смену этапов революционного процесса, объективно развивающе­гося «до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут устранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти» [59. Т. 1. С. 261 ].

У Троцкого идея непрерывности революции имеет иной-смысл. Перманентность революционного процесса, развитие социалистической революции в каждой стране он связывал не с внутренними условиями, а с внешними факторами, с победой мировой революции. Из этого вытекала политиче­ская установка революции на «экспорт», искусственное под­талкивание ее во все новых странах извне, из единого мирового революционного центра. Таким образом, диалек-.

тическое понимание революционного процесса в концепции Троцкого подменяется субъективистским подходом, при ко­тором игнорируются объективные условия революции, за­кономерная связь между ее этапами, а последние произ­вольно смешиваются.

Как известно, будучи одним из главных действующих лиц революционных событий в России, свою доктрину «пер­манентной революции» Троцкий пытался реализовать в практической политике. Но ему, как и многим революци­онерам той поры, имевшим точно такие же взгляды, вскоре пришлось с горечью убедиться, что мировая революция, вопреки всем усилиям подтолкнуть ее, не происходит. Столь же безуспешными оказались его попытки «организовать» мировую революцию в период своей зарубежной деятель­ности. Однако, несмотря на это, Троцкий до конца своей жизни не сомневался в правильности основных постулатов своей доктрины.

Современные троцкисты, продолжая в основном придер­живаться романтизированных и утопических идей основа­теля своего движения, пытаются подвести многообразие и противоречивость мирового развития под схемы, родившиеся в иной исторической обстановке. В частности, некоторые из них, считают, что происходящие в мировом хозяйстве процессы интернационализации и образования транснаци­ональных корпораций якобы свидетельствуют о создании «интернационального базиса мировой революции» и тем самым будто бы подтверждают прогноз Троцкого и его теорию «перманентной революции».

«Н^яййМаяЁЙШй Концепции национального социализма
сон^ци?"*; широкое распространение получили в
афро-азиатских странах в 60—70-е го­
ды. Их общей особенностью является поиск «третьего пути»
к социализму, лежащего между опытом западных стран и
практикой большевизма, который бы больше соответствовал
национальным традициям развивающихся стран. Вследствие
этого в концепциях национального социализма переплета­
ются элементы различных политических теорий, религиоз­
ных источников, родоплеменных порядков и нравов. Таковы
«индийский социализм», «африканский социализм», «авто-

хтонный социализм» (от греч. autochthones — абориге! коренные жители) в Латинской Америке и др. Одноврема во всех этих разновидностях социалистических концет национального типа прослеживается сходство с социал-д(мократической концепцией «демократического социали; ма». Их объединяет и терпимое отношение к различи] формам собственности, и приверженность идее шло] ской демократии, и стремление к социальной сп] Не случайно поэтому в рядах Социнтерна находятся многие политические партии Азии, Африки, Латинской Америки. ^

,^:Д|йЩйЙ«1^_;(Н<>вй^::, Движение «новых левых» родилось Ц
/?евы^|!;| период бурных студенческих выступ^

лений в западных странах в 60-е года!

текущего столетия. Общая направлен-f
ность этого движения — отрицание ценностей капитала-!:
стического общества, борьба против бюрократии щ
подавляющих человека властных структур — позволяет!
отнести его к левой части политического спектра. Однако»
это крайне противоречивое и пестрое по своему социальному)
составу движение. Оно создало столь же противоречивую;
леворадикальную идеологию. Вожаки бунтовавшей молоде­
жи чаще всего среди своих идейных вдохновителей называли
немецко-американского философа и социолога Герберт^
Маркузе (1898—1979). В качестве источников теоретичен?
ских представлений движения «новых левых» признавались!
также произведения немецко-американского психолога 'Ш.
социолога Эриха Фромма (1900—1980), австрийско-амери-j
канского врача и психолога Вильгельма Райха (1897—1957)#
немецкого философа и социолога Теодора Адорно (1903—1
1969) и др. |
Идеологи «новых левых», обращаясь к учению Карлй|
Маркса, по-своему интерпретировали некоторые его кате^Г
гории и идеи. Например, Маркузе полагал, что рабочий
класс индустриально развитых стран, включаясь в потре*-
бительскую гонку, интегрируется в социальное целое и те*§
самым утрачивает свою революционную роль. В этих
ловиях, по его мнению, революционная инициатива в
ках развитого общества переходит к радикальном^
студенчеству, гуманитарной интеллигенции и люмпи
рованным слоям населения, а в мировом масштабе —