Реформа, инновация, революция 3 страница

• мессианизм. «Все великие и творческие нации в истории, — уточняет С. Булгаков, — имели и имеют свое особое самосознание, в этом выражается их "национализм"»¹. Наш отечественный национализм — безотчетная, вдохновенная вера в "бога", "царя", "героя". Россия — страна упования, которое, подтачиваясь в обстановке "кризиса правды", ввергало народ в смуту. Подоплека всех без исключения российских кризисов — ценностная.

Как отмечалось выше, христианство сыграло незаурядную роль в державной консолидации славян, но дискредитировало предметы их исконной веры. На Западе боролись с христианством, у нас — за христианство. Этим все сказано. Первый фронтальный кризис славянской культуры — кризис собственного многобожия. Затем — церковные расколы, петровская секуляризация, большевистская атеизация. В массе народ лишился религиозной веры. Далее — кризис "царства": смутное время. Государство превратилось в антинародную силу. Вера в него подмени-лась суеверием. Русские, акцентирует С. Соловьев, теряют политическую веру в Москву, верят всем и всему². Держава, кажется, гибнет — аннексия, оккупация. И вдруг. Что? Спасают герои: "Начинают пробуждаться силы... национальные, идущие на выручку гибнувшей земле"³. Окончательный крах "царства" — "кровавое воскресенье" 9 января 1905 г., после которого дни российской монархии сочтены. Потом — банкротство "героя" в виде затяжного, непременно драматичного разоблачения, развенчания сотворенных кумиров. Кумиров на Руси нет более.

Упомянутые кризисы сильны, остры, глубоки, однако час-тичны. Это кризисы объектов веры. Но разыгрался в стране трудно переживаемый кризис веры как таковой. Суть его — в духовном провале идеи Москвы как третьего Рима, которая подавалась не вероучительно, а как "проявление царского могущества, мощи государства". Третий Рим складывался то как Московское царство, то как империя, наконец, как третий Интернационал⁴.

Булгаков С. Расизм и христианство Тайна Израиля. СПб., 1993. С. 352.

См.: Соловьев СМ. История России с древнейших времен. М., 1989. Кн. 4.

С. 450.

Ключевский В.О. Соч. Т. 3. С. 56.

См.: Бердяев НА. Русская идея О России и русской философской культуре.

М., 1990. С. 50.

2.3. Судьба реформ в России

II. Социально-историческое действие

 

 

Крушение одного, и второго, и третьего лишило народ святынь.

Утратив веру божескую, он не обрел веры светской. Для апологов самобытной православно-почвенной идеи России это — катастрофа. Для нас это — конец утопического реализма. Расставаясь с мессианством (внутренним и внешним), пора становиться быть "как все": жить по праву и национальному величию. • РЕТАРДАЦИЯ. "Европа, — утверждает Бёлль, — шла и будет идти от ренессанса к ренессансу". В России же — сплошь да рядом замедление и возвращение державного хода. Европейские реформы кумулятивны, отечественные возвратны. Примечательна деталь: многие, казалось бы, решенные навечно в истории проблемы приходится решать вновь. Лишь несколько взятых почти наугад тому подтверждений.

Социальное представительство: пульсация думско-советского принципа. Древний думский статус представительских выборных законосовещательных (Государственная дума) и самоуправленческих (городская дума) учреждений с марта—апреля 1917 г. замещается советским (стихийно возникшие, затем инспирируемые большевиками советы либо вводили своих представителей в думы, либо распускали их). Тот, в свою очередь, с 1993 г. уступает место думскому (упразднение советской формы с октября 1993г.).

Державостроение: пульсация уездно-удельного принципа. Отвечающее логике державности уездное начало вводит территориально-губернскую основу внутреннего устройства России. Согласное с конъюнктурной логикой борьбы и условий удельное начало внедряет национально-территориальную архитектонику российского государственного тела. Исстари всенепременно удельная фаза провоцирует хаос, беспорядок, тогда как уездная фаза — порядок, организацию. Удельный строй утверждается с Всеволода, в противоположность бывшему княжению по роду учредившему вотчинный порядок, децентрализацию. Уездный строй утверждается с Ивана III и Василия III, трудившихся над централизацией. В смутные времена с кризисом государственности преобладала удельность, в имперский момент превалировала уездность. Сугубый импульс подрыву уездности сообщили большевики, принявшие абсолютно порочную установку (ими самими никогда не воплощенную) на национально(этно)-государственное самоопределение. Если в доболыиевистские времена активизация удельного начала может быть синхронизирована со 100-летним интервенционистским циклом: 1610 г. — Смутное время 1709 г. — Северная война 1812г. — Отечественная война 1905г. — русско-япон-

екая война (ошибается Ключевский, говоря: "...Война с благополучным исходом укрепляла сложившееся положение, политический порядок, а война с исходом непристойным вызывала отечественное недовольство, вынуждавшее у правительства более или менее решительную реформу, которая служила для него своего рода переэкзаменовкой"¹. На фактуре приведенного цикла проступает: война с любым исходом, vlens-nlens ослаблявшая государственность, подготавливала скачок в удельную фазу), то в постбольшевисткую эпоху впадение в удельность искусственно инициировано вспышками окраинного сепаратизма. Государственно-исторический циклизм — функция не временная, а факторная. Большевики сбили факторный ритм (производный от интервенции с последующим подрывом государственности), поставили реставрацию удельности в зависимость от спонтанных деструктивных выбросов национализма.

Федеральный регламент. Соотношением центрального (федерального) и местного в управлении озабочивался еще проводивший земскую реформу Иван IV. Он сделал ставку на развитие не местного самоуправления, а на централизованные рычаги руководства, отдаваемые выборным с мест. Петр I и Николай I усиливали этакратизм, укрепляли центральное государево наместничество. Александр II развязал полномочия местных (земских, городских) инстанций, которые были урезаны Александром III. За всю историю мы так и не отработали ни центрального, ни земского механизма. Центрального, потому что местные органы власти зачастую действуют самостоятельно, безотчетно. Местного, т.к. выборные периферийные власти во многом ведут не местные, а общегосударственные дела по указаниям (и без оных) и под надзором (и на свой страх и риск) центрального правительства².

Не навели порядок в этом деле и безалаберно властвовавшие большевики, полагавшиеся на инициативу то своих ставленников (эмиссаров, комиссаров, уполномоченных), то классово родственных окраинных элементов (комитеты, советы). Введение государственной ответственности на местный уровень в наши дни осуществляет практика союзных договоров. Однако она безрегла-ментна. Какой бы то ни было формально-правовой универсальности за ней нет. Как и прежде, за подписями представителей субъектов федерации и центра — фон личности, который трансформируется

Ключевский В.О. Соч. Т.4. С. 190. См.: Там же. Т. 2. С. 345.

. Социально-историческое действие

2.3. Судьба реформ в России

 

 

в зависимости от обстоятельств. Поставим и оставим без ответа только один вопрос: как поведет себя, к примеру, Татарстан, получивший по договору ассоциированное членство в РФ, при смене Шаймиева фигурой вроде г-жи Байрамовой?

Национальный вопрос. Распад империи, суверенизация окраин издавна ведет к всплеску межнациональной розни. После октября 1917 г. декларирована независимость Закавказья. Начались усобицы Грузии с Осетией, Абхазией, Аджарией, которым отказано в праве на самоопределение Армении с Грузией из-за территориальных претензий Армении с Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха, Нахичевани. Свозвращением в СССР в 1922 г., который в урезанном виде воссоздал Россию, конфликты погашены.

Пикировки националистических и пророссийских группировок в республиках продолжали внутренний хаос, прямое квислин-гианство. На Украине с начала 1919 г. после бегства в Германию гетмана Скоропадского власть взяла Директория во главе с Пет-люрой и Винниченко, которая не преминула (нота от 27 февраля 1919г.) отдать страну под протекторат Франции. В конце 1918 г. в Эстонии и Литве, а в начале 1919 г. в Латвии сформированные советские организации высказались за федеративный союз с РСФСР. Однако параллельные им буржуазные органы обратились к Антанте, Польше, Германии за военной помощью. После оккупации Прибалтики немцами и белополяками с советскими, про-российскими настроениями покончено.

Есть ценности превыше частной деятельности. Ими являются права, статус этнических русских в республиках. Этнические русские — естественные ставленники метрополии, социально-политическим положением которых на окраинах (колонизированных перифериях) жертвовать недопустимо. Тем не менее дискредита-ционная практика такого рода — норма. И финал ее всегда — трагический. Россия (империя) создавала и поддерживала государственность в республиках по космополитическому признаку. Националистический элемент — по этническому. Этнические русские либо выдавливались с национальных территорий, либо погружались в нетерпимую среду бытового шовинизма. Как бы там ни было, колонизация состоятельна, если связана с этнической импортацией из метрополии. Укреплению многонациональной теллурократической метрополии противопоказана инициация госстроительства в национально гомогенных районах. Опыт свидетельствует: империя заходит в тупик, когда не имеет поддержки русских анклавов на местах. Надо всемерно наращивать, укреплять метропольную диаспору. Страновое тело России возникло

как результат сухопутной колонизации. Скрепляющий обруч ее — этнические русские. Где они сильны — сильна держава, где слабы — забиваемая чертополохом национализма государственность.

История, увы, наших политиков не учит. По однотипному сценарию шло отпадение от России прибалтийских частей в послереволюционные дни 1917 и 1991 гг. По сходным схемам идет обострение республиканских проблем в монархической, большевистской, либерально-демократической России.

Геополитика. В отличие от политических геополитические компромиссы неоправданны, недопустимы. Ярослав Мудрый, Иван IV, Петр I, Екатерина II, Николай I, Александр II решали проблему обретения великой державой права на акватории: велись северные войны, предпринимались азовские, крымские походы. В настоящий момент страна в ситуации исходной. Потерян Крым, утрачены базы, порты на Балтике. Необходимо строить терминал в Кронштадте, реконструировать Архангельский порт, через Польшу пробивать шоссейный коридор в Калининград.

При культивации СССР всегда забывали о том, что административное внутреннее деление не изоморфно делению государственному. В ходе перекраивания, переподчинения территорий ни у кого не возникало и тени завиральной идеи о превращении Украины, Балтии, Казахстана в лимитрофные зоны. По закону 3 августа 1940 г. о включении Литвы в состав СССР пункт 2 оговаривает передачу ей 6 белорусских районов. Хрущев поднес Украине Крым. Исторически не имевший государственности, никогда не проводивший делимитации Казахстан получил многие российские земли. Тарту (Юрьев) отошел к Эстонии. Как будто не было Ништадтского мира, Потсдама, Хельсинки. С1991 г. в России вообще утрачена генеральная геополитическая линия.

Обобщение назидательных фактов отечественной истории позволяет вычленить пульсацию политического — геополитического принципа. В политической фазе с кризисом центральной государственности идет сдача пространственных (территории, акватории) богатств. В геополитической фазе предпринимается пространственный реванш — собирание земель вокруг крепнущей Центральной государственности.

Хозяйство. Никакая реформа не идет до конца. Начинаясь, останавливается, корректируется, отменяется. Все буксует, через какой-то срок требуя нового исполнения. Так было с освобождением крестьян, аграрной реформой, введением хозрасчета. Так было едва ли не с наиболее удачной нашей реформой — нэпом.

2.3. Судьба реформ в России

II. Социально-историческое действие

 

 

Размышляя над советской реальностью 20-х, проницательный Устрялов писал: нэп "имманентно нуждается в углублении, а его теснят и сокрушают... Либо нужно продолжать и, следовательно, расширять его, ставя... на частную заинтересованность и личную предприимчивость в деле воссоздания народного хозяйства, либо приходится понуждать население к новым жертвам, взывать к его революционному долгу, перестраивать всю систему на военно-подобный лад. Иначе говоря, либо неонэп, либо решительное антибуржуазное наступление"¹. Нэп, как мы помним, был свернут, едва начавшись, что вовсе не отменило необходимости возвращения к нему с огромной темповой потерей в начале 90-х.

Отношение к традиции. Национальные корни, где возможно, обрубаются, преемственность подрывается. Россия — благодатная почва политического, культурного декаданса, авангарда, модерна. На крестьянах держалась Русь — их бесконечно ломали, изводили, разоряли. Вначале крепостничеством, затем политикой неперспективных сел. Выражавших миропонимание, умонастроение патриархальной толщи страны крестьянских поэтов подвергали остракизму. Ту же поэзию Есенина любимец партии Бухарчик трактовал не иначе, как «смесь из "кобелей", "икон", "сисястых баб", "жарких свечей", березок, луны, сук, господа бога, некрофилии, обильных пьяных слез и трагической пьяной икоты». Мейерхольд предлагал вдарить "Октябрем по театру" — и пострадал. С места на место переносили столицу — из домостроевской Москвы в европейский Санкт-Петербург (1712 г.) и обратно (1918 г.) по решению IV Всероссийского чрезвычайного съезда Советов. Переименовывали города, улицы и... возвращались к исходному.

Причина "ретарде" — не мятущаяся страстность национальной натуры, а неправовой строй, непоследовательность. В результате бесправности не возводятся в норму приобретения, завоеваниям не сообщается закрепленного законом статуса. В результате половинчатости отсутствует окончательная, полноценная воплощенность, завершенность созидаемых форм. Акции буквально дублируют друг друга, вызывая возвратные циклы, пульсации.

В России правит не закон, а воля личностные усмотрения нарушают заведенный порядок вещей. От всего этого нужны гарантии. В виде законосообразных легитимных форм — правовых, универсальных устоев. Казахстан, Грузия, Армения, Украина бежали от внешних угроз под опеку России. Хорошо. Россия

Устрялов Н.В. На новом этапе. Шанхай, 1930. С. 7.

брала их под патронат, несла издержки. Надо придать ситуации законосообразный и необратимый характер. Кто нарушит закон — преступник. Подсуден, караем. У нас же — не правовая договоренность (отсутствие регистрационной системы сказывается), а добрая воля. Последняя в атрофии рычагов права при подходе к государству как вотчине субъекта власти превращает державу в государство персонификатора власти, а не народа. Оттого в ущерб национальным интересам практикуется одиозная волюнтаристская обратимость.

• затратность. Реформы и откаты от них не оптимальны, связаны с неоправданными издержками, идут со сверхнапряжением, влекут насилие, перевоспитание народа, культивируют на национальной ниве чужеродные заемные идеалы. В результате петровских реформ Россия возведена в ранг европейских держав, но ценой разорения страны: налоги возросли многократно, потеряно 20% населения. В годы царствования Николая I при радикальном отказе от либеральных александровских начинаний с 1826 по 1850 г. имело место 576 антифеодальных выступлений. Страна требовала преобразований. Первое лицо государства на них не отваживалось. За начало правления Александра II, с 1856 по I860 г., произошло 300 выступлений крестьян. Народ выстрадал реформы, о чем заявлял решимостью действий. Царь-вольнодумец пошел на нововведения, но по вине обстоятельств не воплотил намеченного. Реформа Столыпина встречена в штыки патриархально настроенным крестьянством, противящимся социальной дифференциации, развалу уравнительности. За 1918 — первое полугодие 1919 г. отмечено 340 крестьянских восстаний. Цифры, факты впечатляющие.

Наблюдается закономерность: чем более кардинальна революция, чем более бескровна, тем большую последующую угрозу для жизни народа представляет. Петровское обновление России связано с массовой гибелью людей. Но оно растянулось на 35 лет. В октябрьский (1917 г.) переворот убиты 6 человек. Затем — гражданская война, в ходе которой (с учетом и потерь от Первой мировой войны) утрачена примерно 14 национального богатства страны (от уровня 1913 г.). В августе 1991 г. по роковому стечению обстоятельств непреднамеренно погибли 3 человека. После — депопуляция народа как целого.

Мандельштам говорил о Хлебникове: поэт, он не знал, что такое современник. Таково суждение литератора о литераторе. Один, живущий вечным, высказывается о другом, к вечности причастном. Однако "вечность" в смысле отрешенности от современности не может быть кредо реформатора. Реформа

II. Социально-историческое действие

2.3. Судьба реформ в России

 

 

поглощена жизненным, сиюминутным. По сути своей она рассчитана на современников, живущих настоящим. Реформам противопоказаны:

а) деструктивностъ: хочешь обновлять — не разрушай, а обихоживай. Отечественная же реформация идет согласно правилу: хочешь разбогатеть, не прибавляй богатства, а избавляйся от желаний. Финал наших модернизационных починов — безмолвие города, только что занятого неприятелем

б) революционность: порок революций — прерыв времен, гражданских фаз, поколений. Революция толкует наличный актив гражданственности как грязь и пыль на дороге, бревна и камни под колесами. В результате, перефразируя Герцена, — ситуация Кустода, указующего на пустую стену, разбитое изваяние, выброшенный гроб и повторяющего: "Все это сотворено во имя, на благо народа"

в) непатриотичностъ: держава — не хворост на костер реформа — не способ обрывать связи со своим народом. Патриотичность превозмогает конъюнктурность, классовость. Наши же "кочевники революции" (Троцкий) — космополиты, лица без национальности, прошлого (красноречива мысль Мех-лиса: "Я не еврей, я коммунист") — готовы жертвовать всем и вся во имя "предусмотрительной неизбежности", которая есть истинный источник человеческих бедствий. Как контрастирует с тем же большевистским "превратить войну империалистическую в войну гражданскую" национальное оборончество Генерального совета интернационала, который во время оно предостерег французских рабочих от выступления против собственного правительства. В обращении говорилось: "Всякая попытка ниспровергнуть новое правительство, тогда как неприятель уже почти стучится в ворота Парижа, была бы отчаянным безумием". Прежде интересы страны, затем — все прочее. Раз и навсегда надлежит покончить с иллюзиями и исходить из того общества, которое есть, из того состояния народа, которое реально.

Ограниченность не в том, что утверждается, а в том, что отрицается. Давно пора согласовывать реформационные действия с консенсуальными решениями, а не с понятием неизбежности изменений, якобы вскрываемой "передовой" теорией. Следует озабочиваться ценой достигаемого, реформа отныне не может быть очередной "таблицей умножения трупов".

• ПРЕДУБЕЖДЕННОСТЬ НАРОДА К РЕФОРМАМ¹. СивДрОМ ПОДОЗрИ-

тельности общества к власти — расхожий признак отечественного

Подр. см.: Олешук Ю. Актуальные размышления Рубежи. 1995. № 4.

сознания. В штыки, неприятием традиционно встречаются правительственные почины. Даже успешные, значительные. О Петре I шла молва в народе, что царя земли русской за границей подменили, страной правит Антихрист. Александра II буквально преследовали народовольцы, подстрекаемые сочувственным отношением масс. Столыпина одни (монархисты) считали дьяволом во плоти (следствие восприятия антипатриархальной земельной реформы), иные (от революционных радикалов до умеренных либералов) — царским сатрапом. Абстрактного гуманиста Керенского не выносили на дух и революционеры, и монархисты. Хрущева превратили в недоразумение, ходячий анекдот. Горбачева и демократы, и коммунисты единодушно считают предателем. И всегда, во всем усматривают корысть, тягу к роскоши, славе, величию, осуждают за потрясения, бедствия.

Каковы причины столь тенденциозных, пристрастных оценок? Они многообразны. Здесь и:

а) неоднозначные действия самой власти, не "управляющей державу и не спасающей душу"

б) этнопсихологические особенности населения — коллективистски-конформистского по своей исторической сути. Отечественный индивид не атомарен (в силу атрофии начал собственности и демократии), а общинно-обществен, судит, принимает решения не обособленно, а с оглядкой на социальное целое. Он подвержен суггестии, некритичным групповым представлениям, по которым "вдвоем лишь привидение и увидишь". Отсюда в сознании обывателя, всегда ущемленного, недоверчивого, случается все, кроме того, что должно случиться

в) сакральная (идеократическая) всесильность власти, функционально нерегламентированной. (В демократическом обществе, как известно, организация функций власти составляет компетенцию публичного права. Ввиду атрофии последнего в России организовывалась власть, а не ее функции.) Для подобной власти, если шляпа не налезает на голову, значит, виновата голова. Иван IV создал почти безумное государство Петр I преобразовывал его в "регулярное" Николай I — в "подконтрольное" Александр И — в "конституционное" Александр III развеял иллюзии увенчания здания". Относительно цивильная политически легальная плюральная жизнь началась с вынужденного Манифеста 1 октября Николая II, была свернута в годы послереволюционной реакции, Первой мировой войны и затем окончательно прервана большевиками в январе и июле 1918 г. Монополия едино-Державия государства, следовательно, подрывалась в мизерный

IL Социально-историческое действие

2.3. Судьба реформ в России

 

 

(по масштабам истории) период с 1905 (с перерывами) по 1918 г.-Далее — убранство политики составляли авторитарные и тоталитарные аксессуары.

Большинство гражданских, политических дверей открывалось у нас не ключами, а лбом — сверхцентрализованная страна жила по верховным указам. Подобная ситуация обнаруживала внутреннюю неорганичность. Как отмечал Столыпин, "государство может, государство обязано, когда оно находится в опасности, принимать самые строгие, самые исключительные законы, чтобы оградить себя от распада... Бывают... роковые моменты в жизни государства, когда государственная необходимость стоит выше права и когда надлежит выбирать между целостностью теорий и целостностью общества... Такого рода временные меры не могут приобретать постоянного характера когда они становятся длительными, то... теряют свою силу... могут отразиться на самом народе, нравы которого должны воспитываться законом"¹.

Отсутствие закона, безнарядье власти, бесправие граждан подводили к тому, что не только реформа меняла страну, но и страна — реформу. Предубежденность народа к реформам — результат подозрительного отношения народа к власти. Если власть тотальна, всемогуща, безмерна, она ответственна за все и вся. И конечно, за многие сугубые народные беды. Неспособность и невозможность простить власти страдания питали (и продолжают питать) желчное отношение населения к правительству.

Итак, возвращаясь к ранее высказанной мысли, акцентируем вновь: российское общество раскольно, но причины этого не преформичны. Полагаем, что заблуждался И. Ильин, упоминая в схожем контексте онтогенетическую "славянскую тягу к анархии", "дыхание Азии"². Российский этнокультурный тип многомерен. Был тут Белинский с его неуемно-страстным: "Тысячелетнее царство Божие утвердится на земле не сладенькими и восторженными фразами идеальной и прекраснодушной Жиронды, а террористами, обоюдоострым мечом слова и дела Робеспьеров и Сен-Жюс-тов". Но был и Хомяков, увещевающий: "Русская земля предлагает чадам своим, чтобы пребывать в истине, средство простое и легкое неиспорченному сердцу: полюбить ее, ее прошлую жизнь и ее истинную сущность, не смущаясь и не соблазняясь никакими

¹ Столыпин П.А. Поли. собр. речей в Государственной думе и Государственном совете, 1906-1911. С. 74-75.

² См.: Ильин И. Наши задачи. М., 1992. С. 316.

случайными и внешними наплывами, которых не мог избегнуть никакой народ новой истории, создавшей неизвестное древности общество народов". Так как превозносить одно в ущерб другому было бы во всех отношениях опрометчиво, причины антиномич-ности, поляризованное™ нашей реальности следует видеть в другом. Мы, как утверждалось, видим их в несимфонийности. Российское общество несимфонийно — негармонично, несопряженно, расколото по азимутам: — власть — интеллигенция: поэт в России больше, чем поэт. В июне 1378 г. Киприан направил С. Радонежскому и Ф. Симоновскому критическое послание в адрес власти. Далее — яркие пикировки: А Курбский — И. Грозный, А. Пушкин — Николай I, ученые — сталинская бюрократическая камарилья, творческая интеллигенция — Хрущев, усиливающие оппозицию царь — человек умственного труда и плодящие диссидентов и изгоев.

За время первой, второй и третьей революций Россию покинуло 2 млн интеллектуалов. За годы сталинщины непоправимый ущерб нанесен отечественной науке. Ограничимся перечнем пострадавших выдающихся генетиков: Д. Сабинин доведен до самоубийства, С. Четвериков уволен, С. Ардашников, В. Александров, С. Левит расстреляны, Я. Глембоцкий, Н. Соколов, Б. Сидоров, М. Камшилов, Е. и Б. Васины, Ю. Керкис, Р. Хесин отправлены в провинцию, В.Немчинов снят с поста, А. Жебрак покаялся, но остался без работы, И. Рапопорт сдал партбилет, подвергся остракизму (его труды жгли в 1948 г.), В. Эфроимсон угнан по этапу

— правящая элита — культурная элита. Честное без приятного — ничто. Глубину этой истины на своем опыте постигали многие и многие деятели культуры, чья жизнь и творчество шли под аккомпанемент жандарма Бенкендорфа и теоретика официальной народности Уварова, автора "чугунного" цензурного устава министра просвещения Шишкова и министра внутренних дел Толстого, о котором Катков говорил: имя Дмитрия Толстого "само по себе уже есть Манифест и программа", безликих "применившихся к подлости" (Салтыков-Щедрин) заштатных сов- и партчиновни-ков от Фурцевой, Демичева до Ермаша и Трапезникова — правительство — народ (вертикальный разрез): противостояние верхов и низов, выражающееся в специфическом синдроме взаимоотчуждения на базе взаимонедоверия, взаимоподозрительности относительно способности делать добро, а не делить ^его. Правительство не щадит народ — о затратности отечественных реформ речь шла выше. Констатируем лишь, что за

2.3. Судьба реформ в России

. Социально-историческое действие

 

 

1995 гг. текущей реформы в стране погибли 360 тыс. человек — население среднего города. Народ правительству платит той же монетой — симптоматичные для Руси мятежи, бунты, тенденции в обход закона жить незаработанным (чего стоит одна совнелегалъ-ность)

— центр — окраины (горизонтальный разрез): геополитическая дезинтеграция как следствие усиления центробежных процессов, оживления окраинного национализма и сепаратизма. Обострение этого противоречия совпадает с дискредитацией центра при вхождении в политическую (удельную) фазу странового развития, когда влияние внешних условий порождает характерную процедуру сдачи пространства в обмен на укрепление центральной власти. Принцип А. Невского "власть — любой ценой" — камертон политической практики как коммуниста Ленина, так и демократа Ельцина. Крайности сходятся

— цивилизация — почва: стержневая антиномия отечественной жизни, принимающая многообразные культурно-идеологические формы. Отметим: