В эмоциях есть субъективное, но нет идеального, ибо внешний мир отражается не в виде образов, а в виде переживаний субъективных состояний (Г. X. Шмнгаров. 1971)

На определенном этапе эволюции возникновение ощущении обогащается свойствами переживаемости и возникает то, что именуют субъективным. Отражение психикой внутреннего состояния организма в виде субъективных переживаний служит предпосылкой возникновения субъективных образов.

ф Животным, так же как и человеку, присущи принципиально схожие процессы отражении с субъективным отношением организма к окружающей его среде. Первичные витальные эмоции (страх, ярость, боль и пр.) не являются прерогативой человека, а унаследованы им в процессе эволюционного развития.

Эмоции и мотивации. До сих пор нет четкого мнения о том, различаются эти два субъективных состояния организма или отражают просто разные оттенки одного и того же процесса. И. П. Павлов не проводит резкого разграничения между эмоциями и мотивациями и часто употребляет эти термины как синонимы. И эмоции, и мотивации И. П. Павлов рассматривал как проявление функционального состояния мозга в связи с действием раздражителей внешней или внутренней среды.

Один из учеников И. П. Павлова польский физиолог Ю. М. Конорски (1970) также не находит различий между этими явлениями и считает, что они регулируются единой мозговой

системой с помощью драйв-рефлексов (драйв — настроение, побуждение, мотив), которые подготавливают работу исполнительной системы мозга. Систему, контролирующую эти драйв-рефлексы, он называет эмотивной или мотивационной.

И. С. Бериташвили (1966) полагает, что эмоции теснейшим образом связаны с удовлетворением трех основных потребностей: пищевой, защитной и половой. Он подчеркивает, что не сам по себе голод, а то эмоциональное возбуждение, которое возникает при представлении пищи, является побудительной причиной пищевого поведения. Значит, в основе мотивационной деятельности лежит эмоциональное возбуждение.

Близкое по существу представление выдвинуто П. К. Анохиным (1968), который считает, что мотивационное возбуждение сопровождается эмоциональными отрицательными состояниями (жажды, голода, страха и пр.), которые и мобилизуют организм к быстрому и оптимальному удовлетворению потребности. Удовлетворенная потребность сопровождается положительной эмоцией, которая и выступает как конечный подкрепляющий фактор.

В последнее время Д. Биндра (1969) развивает концепцию об общности нейрофизиологического содержания мотиваций и эмоций. Не найдя различий между этими явлениями, Биндра выдвигает концепцию о «центральном моти-вационном состоянии», возникающем в результате побудительных внешних или внутренних стимулов. Это состояние формирует избирательное внимание к определенному классу побудительных стимулов.

Другие исследователи разграничивают мотивации и эмоции. П. Юнг (1943) считает, что эмоция берет начало в психологической ситуации, но не является результатом внутриорганиз-менных сдвигов, побуждающих, например, к удовлетворению голода. П. В. Симонов (1970) полагает, что эмоции представляют собой самостоятельный мозговой механизм, играющий специфическую роль в организации поведения.

А. В. Вальдман (1972) придерживается мнения, что эмоции индуцируются преимущественно внешними, а мотивации — внутренними стимулами. Мотивационное поведение имеет организованный характер, а эмоциональное —- не организовано. Эмоции имеют психогенную природу, а мотивации — эндогенно-метаболическую. Эмоция возникает на базе сильной мотивации, если существуют затруднения в ее удовлетворении. Эмоция может возникать как следствие взаимодействия мотивов, конфликта в планах их осуществления. Эмоции соответствуют такому снижению уровня адаптивных возможностей организма, которое наступает, когда мотивация является слишком сильной по сравнению с реальными возможностями субъекта. Значит, существует оптимум мотивации, за пределами которого возникает эмоциональное поведение.

Теории эмоций. Ч. Дарвин (1872) создал биологическую концепцию эмоций, основанную на сравнительном исследовании эмоциональных выразительных движений у млекопитающих. Эти движения рассматривались как рудимент целесообразных инстинктивных действий, сохраняющих в какой-то степени свой биологический смысл и вместе с тем выступающих в качестве биологически значимых сигналов для особей не только своего, но и других видов. Эти выразительные движения (гнев, страх, радость и др.) и особенно мимические реакции относились к врожденным проявлениям эмоций.

Согласно теории П. К. Анохина (1968) эмоции возникли в эволюции как субъективные ощущения, позволяющие животным и человеку быстро оценивать различные внутренние потребности, действие на организм внешних факторов, результаты поведенческой деятельности и, наконец, удовлетворение внутренних потребностей. Как правило, любая потребность сопровождается эмоциональным переживанием отрицательного характера. Оно стимулирует животное и человека к активной деятельности, направленной на удов-

летворение данной потребности. Удовлетворение любой потребности сопровождается эмоциональным переживанием положительного характера, т. е. вызывает чувство удовлетворения и санкционирует успех поведенческой деятельности. Ассоциированная с успешным завершением действия положительная эмоция закрепляется в памяти и начинает выполнять важную роль в механизмах формирования целенаправленной деятельности. Неоднократное удовлетворение потребности, окрашенное положительной эмоцией, способствует обучению соответствующей деятельности, а повторные неудачи в получении запрограммированного результата вызывают торможение неэффективной деятельности и поиски новых более успешных способов достижения цели. Эмоциональные воздействия усиливают, удлиняют и углубляют фиксацию следов от раздражений, что помогает адекватному реагированию на внешние сигналы.

В прошлом известной популярностью пользовалась так называемая периферическая теория эмоций Джейм-са-Ланге. Согласно этой теории эмоция является вторичным явлением, основанным на приходящих б мозг сигналах об изменениях в мышцах, сосудах, внутренних органах при выполнении поведенческого акта, вызванного эффективным раздражителем. Суть своей теории Джеймс выразил формулой: «Мы чувствуем печаль, потому что плачем, мы боимся, потому что дрожим». Причем каждый вид эмоционального переживания жестко детерминирован определенным набором вегетативных реакций.

Исследования В. Кеннона, Ч. Шер-рингтона, Д. Хебба и других показали, что висцеральные проявления эмоций являются вторичными по отношению к мозговому психическому состоянию.

В качестве противопоставления «периферической» теории был предложен ряд «центральных» теорий эмоций. В. Кеннон (1927) и В. Бард (1934) выдвинули таламическую теорию эмоций, которая помещает первичный аппа-

Рис. 23. Схематическое изображение оеновны.ч центральных нервных структур и возможных путей, включенных в эмоциональное поведение (по Л В. Линдслею. I960).

Схема не включает мозжечок и некоторые баззльные ганглии, которые также могут принимать участие в реакции. / — соматические и черепно-мозговые аффе-ренты; /' — прямая таламокортикальная связь; 2 — путь висцеральных афферентов; 3 — центрипетальные связи ретикулярной формации; 4 диффузные тала-мокортикальные связи; 5— 6 — взаимосвязи гипоталамуса и таламуса; 7—8 — взаимосвязи таламуса и коры; 9 — внутриталамические связи; 10 — внутрикор-ковые связи; // кортикогипоТаламические пути; 12 — пути висцеральных афферентов; 13 — тракт, связывающий гипоталамус и гипофиз; 14 — кортикоспи-нальные пути, заштрихованный участок обозначает ретикулярную формацию

рат для проявления эмоций в таламус. Таламичсскис эмоциогенные центры испытывают тормозящее влияние коры головного мозга и немедленно дают разряд, как только освобождаются от кортикальных влияний. При этом условии ощущение получает определенную эмоциональную окраску. Эти же процессы являются причиной эмоциональных выразительных движений. Таким образом, таламус рассматривается как резервуар эмоционального напряжения.

Под влиянием новых факторов все большую силу и убедительность приобретала лимбическая теория. Хорошо известный синдром Клювера-Бьюси, вы-

ражающийся в снижении эмоциональной реактивности, наблюдался у обезьян после разрушения некоторых глубоких структур мозга: грушевидной доли, миндалины, гиппокампа. Такой же синдром «послушного поведения и бесстрашия» наблюдался у больных с поражениями височных отделов коры и подлежащих глубоких структур мозга.

В 1937 г. И, В. Пейпец, основываясь на клинических наблюдениях, предположил, что в коре больших полушарий должен быть центр, интегрирующий переживания и эмоциональные реакции, который он гипотетически помещал либо в поясную извилину, либо в гиппокамп. Затем он присоединил к этим образованиям передние талами-ческие ядра и гипоталамус. Все эти структуры и функционально, и морфологически связаны между собой и получили в дальнейшем название «круга Пейпена», по которому циркулируют «эмоциональные процессы».

II. Мак Лин (1949) предложил теорию «лимбической системы», или «висцерального мозга», куда он включил ряд корковых, подкорковых и стволовых структур, обладающих общими конструктивными и функциональными свойствами. По мнению II. Мак Лина, лимбическая система получает информацию от внутренних органов и интерпретирует ее в «терминах эмоЦий -, т. с. организует эмоциональное возбуждение и экспрессии. П. Мак Лин резюмировал свою идею так: различие между новой корой и лимбической cn-_f стемой такое же, как различие между «мы чувствуем» (лимбическая система) и «мы знаем» (неокортекс).

Широкое использование электроэп-цефалографии в изучении мозга привело к открытию неспецифических функций ретикулярной формации ствола и других отделов мозга. С этим периодом тесно увязано появление активационной теории эмоций Д. Б. Линдслея (I960), которая приписывала основную эмоциогенную функцию активирующей ретикулярной системе ствола мозга.

Выраженная эмоциональная реакция возникает лишь при диффузной

активации коры с одновременным включением гипоталамических центров промежуточного мозга {рис. 23). Основным же условием появления эмоциональных реакций является наличие активирующих влияний из ретикулярной формации при ослаблении коркового контроля за глубокими структурами мозга и, прежде всего, лимбической системы/

В. Р. Гесс {1932) на основании метода раздражения составил карты подкорковых эмоционально-мотиваци-онных зон при раздражении гипоталамуса, а Е. Бовард (1958), развив эти исследования, предположил существование двух реципрокных гипоталамических эмоциональных систем: эмоционально-положительной в передних и латеральных ядрах гипоталамуса и эмо ционально-отрицательной — в задних и медиальных его отделах.

С этим тесно связано открытие так называемых подкрепляющих структур мозга — положительных и отрицательных (Д. Олдз, X. Дельгадо и др.)-Смысл его состоит в том, что электростимуляция этих структур дает такой же эффект, как соответствующий безусловный раздражитель. К системе структур.положительного подкрепления относят перегородку, латеральный гипо-латамус, медиальный переднемозговой пучок. К системе структур отрицательного подкрепления относят центральное серое вещество, медиальный гипоталамус, миндалину. В методике самораздражения животное, нажимая на педаль, само посылает в мозг электрический ток. Например, при стимуляции положительных подкрепляющих зон мозга формируется условный рефлекс на нажатие педали, которое может осуществляться сотни и тысячи раз подряд, а при стимуляции отрицательных зон — условный рефлекс избегания педали. Это обстоятельство и послужило основанием для предположения о закреплении за структурами положительного подкрепления положительных эмоций удовольствия, а за структурами отрицательного подкреплений — отрицательных эмоций отвергания (авер-сии). Эти структуры могут находиться в антагонистических отношениях.

В связи с тем, что метод стимуляции и самостимуляции нашел широкое применение в разнообразных исследованиях, появляется особая осторожность при интерпретации полученных результатов. Уже давно было отмечено существование так называемого псевдоаффективного рефлекса или феномена «ложной ярости», т. е. реакции, напоминающей по внешнему проявлению типичную эмоциональную реакцию, но не сопровождающуюся действительным возникновением эмоционального состояния. Вероятно, сами по себе аффективные реакции при точечной стимуляции разных зон мозга еще не являются показателями наличия истинной эмоции. Кроме того, надо принимать во внимание не стереотипность, а наоборот, чрезвычайную вариабельность самой аффективной реакции, зависящей не только от топографии электродов и параметров раздражающего тока, но и от всей окружающей ситуации (X. Дельгадо, 1966; Е. Валенштейн, 1969).

А. В. Вальдман (1972) высказывается в пользу отсутствия строгой «жесткой» связи определенного типа эмоций с конкретными морфологическими аппаратами мозга. Эмоциональная реакция при стимуляции мозга — это производное многих внутренних и внешних факторов. Поэтому эмоции как психические функции не являются строго фиксированной в мозговых системах формой поведения, а базируются как на врожденных, так и на приобретенных механизмах. Следовательно, попытка топографического распределения эмоций в головном мозгу, как и других психических функций, является отголоском локализационизма. В этой связи вопрос о субстратах эмоций теряет смысл, если исследователь не дифференцирует субстрат «эмоционального переживания», структуры, связанные с «выражением эмоций», и системы, осуществляющие «запуск» эмоциональных реакций.

Поэтому предлагается различать «эмоциональное, состояние» от «эмоциональных реакций» даже у животных (рис. 24). Под

Рис. 24. Общая схема организации эмоции (по А. В. Вальдману, [972)