Сергеевич, Василий Иванович

Теория политики А.И. Стронина

Стронин Александр Иванович (1826—1889) — философ, социолог, просветитель. Родился в семье образованного крепостного крестьянина, работавшего казначеем, затем управляющим в имении князя Юсупова и сумевшего добиться вольной для своих детей. Учился на юридическом и словесном факультетах Киевского университета, который закончил в 1848 г. Работал учителем истории, создавал воскресные школы для народа. Составил “Азбуку для Полтавской воскресной школы”, программу и “Народную энциклопедию” для “низшей интеллигенции”. Был полтавским представителем общества “Земля и воля”. В Лондоне встречался с А. И. Герценом. Пропагандировал его работы в России. В 1862 г. был арестован за распространение запрещенной литературы и обвинен в деятельности по организации кружков с целью возбуждения “недовольствия народа” и отделения Малороссии. Был сослан в Архангельскую губернию, где начал свои философско-социологические исследования. После ссылки (1869 г.) служил в Петербурге при Государственном контроле, состоял присяжным поверенным, был председателем съезда мировых судей в Люблинской губернии. В январе 1887 г. его назначили членом совета Министерства путей сообщения в должности юрисконсульта. Много публиковался в периодических изданиях. Свою систему социальной философии изложил в четырех книгах: “История и метод”, “Политика как наука”, “История общественности”, “Теория личности”. А. И. Стронин предложил свою классификацию общественных наук, исследовал социальную структуру и законы функционирования общества, создал оригинальную органическую теорию его развития. Одним из первых способствовал становлению в России “политики как науки” в ее философском, социологическом иметодологическом обосновании.

ОБЩИЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЗАКОН

Всю духовную жизнь, как в обществе, так и в человеке, составляют три великие функции: созерцательная жизнь, эстетическая и деятельная.

Предмет нашей науки, жизнь деятельная, имеет оттенок и созерцательный, и эстетический. Отсюда и три политики: политика теоретической деятельности, политика эстетической деятельности и политика практической деятельности.

Сообразно... специально-политической жизни имеются и такие же специальные политические органы. Эти органы суть: для отправлений созерцательной политической жизни — интеллигенция общества, для эстетической — правительство (т. е. вообще аристократия), а для деятельной — гражданство (т. е. тимократия и демократия). Интеллигенция есть проводник внешнего мира во внутренний; гражданство — проводник внутреннего мира во внешний; правительство — регулятор, устанавливающий гармонию между обоими мирами, примиряющий и уравновешивающий их. Интеллигенция есть класс активный, инициативный и, следовательно, по преимуществу политический, так что экономическая жизнь в нем есть нечто второстепенное; гражданство есть класс пассивный, по преимуществу воспринимающий и, следовательно, гораздо больше экономический, так что атрибуты политические суть у него второстепенные; правительство же есть класс обоюдный, гармонический, равно творящий и воспринимающий, творящий в сравнении с гражданством, воспринимающий в сравнении с интеллигенцией, активный для первого и пассивный для второй, одним словом класс социологический.

Сообразно этим трем органам имеются и три отправления политические. Общее всех их отправление есть политическое творчество в обширном смысле слова. Общее же отправление каждого есть: у интеллигенции — творчество в тесном смысле, у правительства — претворение, у гражданства — воплощение.

В результате этих отправлений получаются продукты политические. Продукты эти, или творения, говоря вообще, суть все блага невещественные. Частные же эти блага суть: у интеллигенции и творчества — идеи, у правительства — права, у гражданства — нравы. Цель первых есть общественная истина, цель вторых — общественная красота, гармония, равновесие, цель третьих — благо общественное. Выработанные интеллигенциею идеи у правительства обращаются в права, а выработанные правительством права обращаются у гражданства в нравы. Беспрестанная смена этих-то идей, прав и нравов и составляет то, что названо выше беспрестанной инкорпорацией и экскорпорацией. Одни идеи, права, нравы беспрестанно инкорпорируются обществу, а другие беспрестанно экскорпорируются из него; и в этом состоит ежедневная, ежечасная жизнь общества.

Сергеевич, Василий Иванович

— историк права. Род. в гор. Орле, получил домашнее образование и поступил прямо в Московский университет на юридический факультет; окончил курс в 1857 г. Был учителем законоведения в Первой московской гимназии. В 1862 г. получил заграничную командировку для приготовления к профессорскому званию; занимался преимущественно в Гейдельберге, под руководством Блунчли, Цепфля, Рено, Миттермайера и Вангерова. По защите диссертации на степень магистра государственного права назначен в 1868 г. доцентом по кафедре госуд. права в Моск. унив. В 1871 г. защитил диссертацию на степень доктора и в том же году назначен профессором, а в 1872 г. занял кафедру истории русского права в СПб. унив. В 1879—84 гг. нес обязанности секретаря юридического факультета; с 1888 по 1897 г. состоял деканом, а с 1897 по 1899 г. — ректором университета. Как более крупные работы С., так и небольшие журнальные статьи его одинаково отличаются свежестью и оригинальностью выводов, всегда строго обоснованных на тщательном изучении источников. Написаны они образцовым по простоте, ясности и образности литературным языком. Первый большой труд С., "Вече и князь", впервые установил правильную схему государственного устройства древнерусских княжеств. Народоправства, или веча, оказались не только принадлежностью северных торговых республик, но общераспространенной формой быта всех русских земель; их повсеместность выяснена рассмотрением как документальных свидетельств, так и общих условий быта. Второй элемент в составе власти — князья — определяют свои отношения к народу, к дружине и между собой на основании договоров. Договорным началом проникнут весь государственный быт; им же определялись и отношения между князьями. С. выступил одним из самых горячих противников теории родового быта. Идее родового старшинства, которым, по этой теории, определялись отношения между князьями, была противопоставлена идея равного достоинства князей. В противовес теории лестничного восхождения при распределении волостей между князьями выставлено совершенно новое начало: волости в Древней Руси не наследовались, а добывались. Как бы в подкрепление своих методологических приемов С. выпустил в свет свой блестящий этюд "Задача и метода государственных наук". Здесь подвергнуты беспощадной критике способы исследования немецких политических писателей, начиная с Канта, и непригодностью чисто философских или смешанных приемов объяснено неудовлетворительное состояние государственных наук в Германии. Вслед за этим впервые для русского читателя дано сжатое изложение основных приемов и задач положительного метода, поскольку он выработан Контом, Миллем и Льюисом. К методологическим вопросам С. возвращался и позднее, напр., в статье "Право и государство в истории"; но внимание его главным образом привлекали отдельные вопросы истории права, как то: земские соборы, Екатерининская комиссия, договоры с греками, образование государственной территории и пр. По каждому из этих вопросов им высказаны мнения, с которыми необходимо считаться каждому исследователю и которые до сих пор во многих отношениях остаются не поколебленными: так, "Земские соборы в Московском государстве" остаются лучшим трудом по данному вопросу. Далекий от славянофильского воззрения, по которому наши соборы являются идеалом представительства, автор не разделяет и отрицательной точки зрения Соловьева и Чичерина. Он видит в соборах первую ступень развития представительных учреждений и проводит аналогию их с подобными учреждениями во Франции и Англии. Несмотря на несовершенства в организации, соборы оказали великие услуги государству: "одной патриотической деятельности земских соборов начала XVII в. уже довольно, чтобы Россия всегда вспоминала о них с благодарностью". Рассматривая вопрос о территориальном росте Московского государства, С. вопреки установившемуся взгляду, что оно выросло из вотчины московских князей, развивает мысль, что не московский удел, а великое княжество Владимирское послужило основной ячейкой для этого роста с той самой минуты, как Дмитрий Донской приобрел его в наследственное владение своего дома. Московские князья, начиная с Калиты и до Дмитрия Донского, вовсе не были создателями того порядка, который привел Москву к единовластию и величию. Калита — вовсе не основатель государственного величия Москвы, как думали древние грамотеи и вслед за ними новейшие историки, а первый решительный проводник взгляда на княжение как на частную собственность князя, со всеми противогосударственными последствиями такого взгляда. В 1883 г. С. издал все свои исследования по истории права, присоединив к ним конспективный обзор своих лекций в виде пособия для слушателей. В 1890 г. появился первый том капитального труда "Русские юридические древности", представляющего собою начало новой переработки истории русского права до конца XVII в. Этот новый труд задуман в широких размерах: в вышедших двух томах (свыше 1100 стр.) рассмотрены лишь территория, население и власть (последняя — не вполне; отсутствует глава о земских соборах). Самое изложение представляет ту особенность, что в тексте приведены характерные места из источников, которые и разъясняются. Почти по всем вопросам или предлагаются новые оригинальные выводы, или приводятся новые соображения в пользу прежде высказанных взглядов.

Положения:

-приемы исторической школы, хотя и являются всеми сторонниками соединеннных методы, не ведут однако к решению задачи философского права.

-смутные стремления сторонников соединительных методов, с одной стороны, к выявлению св-в гос-ва из св-в человеческой природы, а с другой, к наблюдению исторических явлений гос. жизни – приводят к гармонии и получению ясную, правильную постановку только «положительных методов»

-правильное определение задачи науки- указывать цель, к которой она должна стремиться, правильное определение приемов науки- указывать путь, которым она должна идти к цели.