Содержательные показатели: обязательные

3.1. Тема или сфера — область жизнедеятельности, сторона отношений с миром, которая отражается в рассказе. Исчерпывающий перечень тем приведен в пособии В.Э.Реные (1979, с.51). Им и следует руководствоваться при вычленении этой категории.

1. Личная тема — действия и переживания персонажа, связанные с его личной позицией в жизни, отношением к себе, определением собственных возможностей, перспективами будущего.

2. Интимная тема — отношения между влюбленными или между супругами, любовные отношения любого рода, не включающие сексуальных отношений и сексуальных переживаний, которые выделены в отдельную тему.

3. Сексуальная тема — описание либо сексуальных отношений, либо сексуальных переживаний кого-то из персонажей. М.З.Дукаревич отмечает, что сексуальная тема, как правило, сочетается с интимной у людей с гармоничной психикой, и, наоборот, несочетание этих двух тем, их разброс по разным рассказам является признаком душевного неблагополучия.

4. Семейная тема — отношения между детьми и родителями, а также между другими родственниками в контексте семейных отношений. Основанием для констатации семейной темы является не приписывание персонажам семейных ролей, например, мать и дочь (этого недостаточно), а происходящее между ними, которое может относиться либо к семейной сфере либо к какой-то иной области отношений.

5. Профессиональная тема — отношения между коллегами, соучениками по поводу работы или учебы, отношение персонажей к труду или учебе. Здесь также недостаточно называние служебного статуса персонажей, важно само содержание описываемых событий.

6. Социальная тема — отношения между людьми, не сводящиеся к пяти предыдущим темам. Сюда, в частности, входят случайные контакты между людьми в общественных местах, проблематика материальной обеспеченности, бедности и богатства, отношение к властям и социальным институтам. Последнее иногда выделяется в отдельную общественно-политическую тему; но мы не считаем нужным это делать.

7. Фантастическая тема — далекие от реальной жизни сказки, приключения, научно-фантастические сюжеты.

8. Абстрактно-философская тема — общие моральные, этические и философские рассуждения, не связанные с конкретными ситуациями. Встречаются, как правило, либо у профессионалов-гуманитариев, либо в патологических случаях.

9. Религиозно-мистическая тема — проблема религии, веры, а также сверхъестественного в жизни людей, введение в рассказ духов, нечистой силы и т.п. Эта выделяемая некоторыми авторами тема отсутствует в списке В.Э.Реньге, но мы считаем целесообразным включить ее в общий перечень.

Как правило, в одном рассказе присутствует от одной до трех тем, редко четыре. Следует выписывать их все в соответствующие графы таблицы, в порядке убывания значимости, выраженности в рассказе. Приведенный перечень тем является необходимым и достаточным. Следует, однако, быть внимательным при определении тем, ориентироваться не на их название, а на приведенные выше критерии. В противном случае легко спутать, как это иногда бывает, семейную тему с интимной, интимную с сексуальной, социальную с профессиональной.

 

3.2. Герой или идентификация.

Хотя предположение Г.Мюррея о том, что идентификация обследуемого с героем — обязательная предпосылка проекции личностных особенностей в рассказах ТАТ, оказалось ошибочным и было впоследствии отвергнуто (см.главу 2), тем не менее категория идентификации продолжает оставаться одной из важных и достаточно информативных категорий содержательного анализа. В соответствующей графе таблицы указывается, во-первых, с кем из персонажей рассказа идентифицируется или солидаризируется рассказчик, и, во-вторых, указываются особенности этой идентификации, если они имеются.

Для определения героя рассказа — персонажа, с которым идентифицируется обследуемый, — Г.Мюррей предложил следующий набор критериев:

1. Это персонаж, наиболее интересующий рассказчика, чья точка зрения им принимается, чьи чувства и мотивы изображаются наиболее интимно.

2. Это персонаж, как правило, подобный рассказчику по полу, возрасту, социальному статусу, разделяющий некоторые его чувства и цели.

3. Как правило, он входит в число лиц, изображенных на картине, хотя встречается и идентификация с дополнительно введенным персонажем.

4. Этот персонаж играет ведущую роль в сюжете, появляясь с самого начала и принимая наиболее существенное участие во всех перипетиях сюжета.

А.Дэвидс и Д.Розенблатт пользовались в своем удачном исследовании синдрома отчуждения (Davids, Rosenblatt, 1958) следующими критериями:

а) это первый появляющийся в рассказе персонаж;

б) он выполняет основные действия;

в) его чувства описываются наиболее полно;

г) к нему относится концовка рассказа. М.З.Дукаревич отмечает, что точнее всего определить

персонаж, выступающий объектом идентификации, можно "от противного". Им следует признать персонаж, о действиях и переживаниях которого рассказчик сообщает то, что не может быть известно стороннему наблюдателю и не может быть выведено из внешне наблюдаемых проявлений. Наконец, формальным признаком идентификации выступает использование прямой речи, хотя у некоторых творческих рассказчиков прямой речью говорят все или многие персонажи.

Г.Мюррей, а также некоторые другие авторы указывают на несколько возможных затруднений в определении идентификации, с которыми приходится сталкиваться психологу не так уж редко.

1. Идентификация может по ходу рассказа смещаться с одного персонажа на другого, третьего и т.д.

2. Две конфликтующие тенденции личности обследуемого могут приписываться двум разным персонажам. Таким образом, внутренний конфликт предстает в рассказе в форме внешнего, а идентификация, соответственно, распределяется между двумя персонажами.

3. Один из персонажей рассказа может рассказать свой рассказ, в котором действуют другие персонажи. В этом случае отдельно рассматривается основной ("внешний") рассказ, и отдельно "внутренний", в каждом из которых

выделяется свой герой. Их соотношение зависит от конкретных обстоятельств.

4. Встречается идентификация обследуемого с персонажами противоположного пола. Это не обязательно указывает на гомосексуальные тенденции, хотя такое не исключено. Чаще, однако, это свидетельствует о наличии черт характера, типичных для противоположного пола, у мужчин — эмоциональности, демонстративности; у женщин — решительности, агрессивности. Устойчивая тенденция идентифицироваться с персонажами более молодого или старшего возраста является одним из показателей психологического возраста обследуемого.

5. Встречается идентификация, равномерно распределенная между несколькими одинаково значимыми персонажами.

6. Возможна идентификация с объектами, с неодушевленными предметами, которая может свидетельствовать об инфантильности, размытости границ реального и ирреального, либо характеризовать творческую личность.

7. Возможна идентификация с ситуацией, например, с опасностью, как защитная реакция на опасную ситуацию. В жизни, например, это случается, когда став вместе с другими жертвой нападения, человек кричит "Бей их еще" с подтекстом "не троньте меня, я хороший, я с вами", причем эта реакция не является сознательной. Идентификация с ситуацией может встречаться и в рассказах ТАТ.

8. Рассказчик может подчеркнуто занимать позицию наблюдателя, автора, творца своих персонажей, не идентифицируясь ни с одним из них.

9. Встречается, хотя и редко, феномен антиидентификации. В этом случае рассказчик создает антигероя, приписывая ему максимум негативных черт, неприемлемых для него самого. В этом случае, однако, антигерой нередко становится обладателем и некоторых черт, присущих самому обследуемому, но которые он в себе не принимает, отвергает, вытесняет. Интересные закономерности отношения личности к своему "негативу" выявлены в исследованиях В.В.Столина (1983).

10. Наконец, в ряде случае идентификация может быть неполной, принимая форму солидаризации. В этом случае обследуемый не отождествляет себя с персонажем, но более или менее отчетливо разделяет какие-то его установки, ценности и взгляды, а в других отношениях, напротив, с ним размежевывается.

Все указанные особенности идентификации там, где они есть, должны быть отмечены в таблице.

3.3. Потребности. Категория потребностей являлась одной из центральных в интерпретативной схеме Г.Мюррея и ее целесообразно сохранить в неизменном виде, тем более, что за прошедшее время в психологии не было создано классификации потребностей, которая обладала бы явными преимуществами по сравнению с классификацией Мюррея. Речь идет о потребностях, которые демонстрируют персонажи рассказа. Потребность, по Мюррею, "может выражаться субъективно как импульс, желание или намерение или объективно как тенденция внешнего поведения. Потребности могут сливаться, так что одно действие может одновременно удовлетворять две или большее количество потребностей. Потребность может также функционировать как инструментальная сила, содействующая удовлетворению другой, доминирующей потребности" (Murray, 1943, с.9). Мюррей предложил также систему количественной оценки выраженности каждой из потребностей, в каждом рассказе по пятибалльной шкале, однако эта система довольна громоздка и гораздо удобнее ограничиться констатацией наличия или отсутствия в рассказе признаков той или иной потребности.

Список Мюррея включает 20 основных потребностей. Мы воспроизводим этот список в таблице 2. В таблице диагностических показателей следует указать все потребности, признаки которых присутствуют в рассказе, начиная с наиболее выраженных потребностей главного героя (если он есть) и кончая наименее выраженными потребностями второстепенных персонажей. В одном рассказе редко проявляется больше 3—4 потребностей. Суммарный подсчет

частоты встречаемости каждой из потребностей во всех 20 рассказах позволяет дать характеристику потребностно-мо-тивационной сферы обследуемого с учетом общих соображений, высказанных в § 4.1.

Таблица 2 Перечень потребностей по Murray, 1938

№	Название	Усл.обознач.	Русское название	Пояснение
	Abasement	n Aba	Уничижение	Уступать, принимать наказание, извиняться, каяться, унижаться. Мазохизм.
	Achievement	n Ach	Достижение	Преодолевать обстоятельства, проявлять свою силу и возможности, делать что-то трудное максимально хорошо и быстро.
	Affiliation	nAff	Аффилиация	Поиск дружеских связей, общения с другими, социальная кооперация, любовь, присоединение к группе.
	Aggression	nAgg	Агрессия	Нанести кому-либо вред или оскорбление. Убить, унизить, нанести ущерб, обвинить, высмеять кого-либо. Суровое наказание, садизм.
	Autonomy	n Auto	Автономия	Сопротивляться влиянию или принуждению. Ниспровергать авторитет, искать свободу в новом месте, стремиться к независимости.
	Counteraction	nCnt	Преодоление трудностей	Преодолевать неудачи и поражения новыми усилиями. Выбирать самые трудные задачи. Отстаивать делом свою честь и гордость.
	Deference	nDef	Повиновение	Почитать высший авторитет, добровольно подчиняться ему. Помогать лидеру, с радостью служить ему.
	Defendance	nDfd	Самооправдание	Защищаться от обвинений и уничижения, оправдывать свои действия. Давать объяснения. Сопротивляться проверкам.
	Dominance	n Dom	Доминирование	Влиять на других, управлять ими. Убеждать, запрещать, диктовать. Руководить. Ограничивать. Организовывать поведение группы.
	Exhibition	nExh	Демонстра-тивность	Привлекать к себе внимание, удивлять, восхищать, пугать, шокировать.

	Harmavoidance	nHarm	Избегание опасности	Уклонение от угрозы извне, опасности, в борьбе с враждебными силами окружения.
	Infavoidance	nlnf	Избегание неудачи	Избегание неудачи, стыда, унижения, выставления себя в смешном положении. Отказ браться за то, что за пределами возможностей.
	Nurturance	nNur	Опека	Опекать, помогать, защищать беспомощных. Выражать симпатию. Нянчить ребенка.
	Order	nOrd	Порядок	Организовывать, упорядочивать, содержать в порядке и чистоте, быть точным и пунктуальным.
	Play	nPlay	Игра	Отдыхать, развлекаться, забавляться, искать разнообразия, играть в игры, шутить, смеяться, радоваться. Избегать серьезных проблем.
	Rejection	n Rej	Отвержение	Игнорировать кого-то, отвергать, смотреть свысока, дистанцироваться. Дискриминация.
	Sentience	nSen	Чувственность	Чувственные удовольствия разнопзрода.
	Sex	nSex	Секс	Сексуальные отношения между полами, сексуальное удовлетворение.
	Succoranoe	nSuc	Поиск помощи	Поиск помощи, поддержки или симпатии. Просьба о подмоге, снисхождении. Зависимость, привязанность к опекающему родителю.
	Understanding	nUnd	Понимание	Рациональные суждения, сбор информации, построение картины событий.

При этом, однако, надо учитывать неоднонаправленное влияние социального контроля на проявление тех или иных потребностей в поведении. Например, Р.Сэнфорд выделил по меньшей мере три варианта соотношений между проявлениями потребностей в фантазии и в поведении: 1) сильное проявление в фантазии и слабое в поведении (агрессия, автономия, секс); 2) слабое проявление в фантазии и сильное в поведении (порядок, самооправдание); 3) сильное проявление и в фантазии, и в поведении (достижение, доминирование, аффилиация). Но дело не только в особенностях самих потребностей. Л.Беллак (Bellak, 1986, с. 177) приводит результаты двух экспериментов, давших проти-

воположные результаты. В обоих у испытуемых-мужчин актуализировали сексуальную потребность путем предъявления изображений обнаженных женщин. В одном случае было получено снижение числа сексуальных сюжетов в продукции воображения, а в другом случае их увеличение. Беллак объясняет это тем, что в первом случае испытуемые принадлежали к обеспеченным слоям общества, более подверженным тормозящему воздействию социальных конт-ролей, а во втором — к низшим слоям, более раскованным в плане проявления сексуальной потребности.

3.4. Цели. Группа диагностических показателей, характеризующих цели героя и других персонажей, предложена В.Э.Реньге (1979, с.51—55) и воспроизводится здесь с небольшими изменениями и дополнениями. В отличие от подавляющего большинства других обязательных диагностических показателей, все или часть показателей, относящихся к рубрике целей, могут отсутствовать в конкретных протоколах. В отличие от категории потребностей, категория целей относится к сознательным устремлениям действующих лиц и не ограничивается заданным перечнем.

3.4.1. Содержание целей. В эту графу записывается (своими словами) конкретное содержание целей, которые преследует герой или другой персонаж (их редко бывает больше двух).

3.4.2. Степень реалистичности целей. Цели могут находиться в соответствии с возможностями персонажа и ситуацией, в которой он находится, или быть нереалистичными, не опирающимися на реальные возможности. Например, если мальчик со скрипкой (1), которого родители заставляют учиться музыке, хочет пойти во двор поиграть в футбол, то эта цель может быть расценена как реалистичная. Если он думает о том, что когда вырастет, станет футболистом, то это цель средней степени реалистичности. Если же он мечтает о том, что станет чемпионом мира по футболу, забив решающий гол в финале, то реалистичность этой

цели следует оценить как низкую. В соответствующей графе таблицы сокращенно помечается степень реалистичности: высокая (в), средняя (с) или низкая (н).

3.4.3. Степень разработанности целей. Цели могут ставиться или в самом общем виде, быть едва упомянуты, или же расписаны довольно подробно со всеми деталями. При этом реалистичные цели могут быть слабо разработанными, а нереалистичные могут быть разработаны весьма детально; эти два параметра друг от друга не зависят. Пример реалистичной, но не разработанной цели: герой чувствует голод и думает: поесть бы чего-нибудь. Пример нереалистичной, но разработанной цели: мальчик со скрипкой мечтает о том, как станет футболистом, попадет в сборную и поедет на чемпионат мира. И вот финальная встреча со сборной ФРГ, они проигрывают со счетом 1:2, и вот на последней минуте он получает пас из своей штрафной площади, обходит двух защитников и сильным неожиданным ударом с 15 метров забивает красивый гол в верхний угол ворот. Счет ничейный, назначают дополнительное время, в которое он забивает с углового еще один гол. Команда получает кубок, прибегают фотографы, корреспонденты, берут у него интервью, фотографируют его с кубком в руках и т.д.

Степень разработанности оценивается в тех же категориях, что и степень реалистичности: высокая (в), средняя (с) или низкая (н).

3.4.4. Временная локализация целей. Цели, преследуемые персонажами, могут быть разной степени отдаленности во времени — от нескольких минут до всей жизни героя. Временная дистанция, на которую герой отодвигает свои цели, указывается в этой графе таблицы.

3.4.5. Средства достижения целей. Средства, если они отражены в рассказе, указываются в обобщенном виде своими словами в соответствующей графе таблицы. Например, это могут быть свои усилия, помощь других, работа над

собой, манипуляция другими, пассивное ожидание, пока ситуация сама собой разрешится, и т.п.

3.5. Преграды. Эта категория отчасти близка к понятию прессов или сил, действующих на героев, которое было введено Мюрреем. Мюррей классифицировал прессы в соответствии с действием, которое они оказывают на героя. Это понятие, однако, не привилось в других интерпрета-тивных схемах. В.Э.Реньге говорит о внешних силах, действующих на персонажей, лишь там, где у них отсутствуют самостоятельные цели.

Категория преграды, которую мы используем, опирается на понятие внутренней преграды, введенное В.В.Столи-ным (1983) в контексте исследования природы конфликтных смыслов, а также на представления о преградной функции смысловой установки {Леонтьев, 19906). Под преградами как содержательными диагностическими показателями мы понимаем факторы, препятствующие или как-либо иначе влияющие на достижение персонажем своих целей либо вызывающие у него определенные реакции или переживания.

Рубрика "преграды" включает в себя три графы, соответствующие трем видам преград: внешним активным, внешним пассивным и внутренним.

3.5.1. Внешние активные преграды — это силы, действующие на героя вне зависимости от его действий и часто неожиданным образом.

3.5.2. Внешние пассивные преграды — это силы, противодействующие поступкам героя. Преграды этого типа необходимо преодолевать, но если не учитывать целей и потребностей героя, то эти преграды сами по себе ему не досаждают. Отличие внешней активной преграды от пассивной можно уподобить различию между автомобилем, который на вас идет, и стеной, через которую вам надо перелезть. В последнем случае преграду надо преодолевать лишь постольку, поскольку вам нужно что-то, расположен-

ное за ней. В борьбе с этой преградой можно сделать паузу, осмотреться, подумать. Напротив, активная преграда держит вас в постоянном напряжении, заставляя немедленно действовать, предпринять усилия, чтобы с ней справиться. Один и тот же фактор при этом может выступать в зависимости от контекста либо как активная, либо как пассивная преграда. Например, если на героя рассказа, который идет по лесу, напал медведь, и этот персонаж спасается от него бегством, то ему приписывается потребность избежания опасности, а медведь расценивается как внешняя активная преграда. Если же герой пробирается через лес, чтобы уйти к партизанам, и, зная, что поблизости медведь, старается с ним не встретиться, то ведущая потребность будет иной (автономия, социальность, оказание помощи), а медведь будет по отношению к этим потребностям выступать как пассивная внешняя преграда.

3.5.3. Внутренние преграды представляют собой личностные особенности персонажей, препятствующие или как-либо влияющие на реализацию его потребностей. К ним могут относиться другие, конфликтующие потребности и ценности, совесть, какие-то личностные качества, незнание, неумение, неспособность сделать необходимое и т.п.

В три графы рубрики "преграды" записывается, что именно выступает в качестве преград всех трех типов, если они имеются в данном рассказе.

3.6. Конфликты. Показатели, которые входят в эту рубрику, относятся к конфликтам, структура которых эксплицирована в рассказах, то есть прямо или косвенно указано, между чем и чем имеет место конфликт (это и записывается в соответствующих графах таблицы). Если же говорится о тяжелом душевном состоянии кого-то из персонажей, о его тяжелой эмоциональной реакции на что-то, однако сам конфликт, породивший эту реакцию, это состояние, в рассказе не представлен, то диагностические показатели группы "конфликты" не фиксируются. Конфликт — это всегда объективное столкновение каких-либо устремлений пер-

сонажа либо с окружающим его миром, людьми, либо с внутренними преградами; встречаются также конфликты между абстрактными идеями и понятиями (см. ниже). В одном рассказе может быть несколько конфликтов одного или разных типов, а может и не быть вообще, хотя последнее встречается сравнительно редко, ибо конфликт — движущая сила любого сюжета. Все конфликты рассматриваются по отдельности в порядке их возникновения. К этой рубрике относится три показателя.

3.6.1. Содержание конфликта. В эту группу записывается своими словами, между чем и чем имеется конфликт. Как правило, он сводим к взаимодействию потребности с преградой, хотя не всегда. Удобнее, однако, записывать содержание конфликта не в понятиях "потребность-преграда", а в житейских понятиях. По своему содержанию конфликты широко варьируют — от банальных любовных треугольников до редко, но все же встречающихся гамлетовских внутренних конфликтов "быть или не быть".

3.6.2. Тип конфликта. Конфликты подразделяются на внешние, внутренние и так называемые конфликты общего типа. Внешние конфликты — это конфликты между потребностями и целями какого-либо персонажа, с одной стороны, и внешними преградами — внешними обстоятельствами или интересами других персонажей, с другой. Внутренние конфликты — это конфликты между потребностями и целями персонажа, с одной стороны, и его внутренними преградами, с другой. Можно привести в качестве примера довольно типичные конфликты между правами и обязанностями, желанием и делом, потребностями и возможностями их удовлетворения, между характером (привычными формами поведения) и личностью (смыслами и ценностями) и т.п. Наконец, третий возможный тип конфликта М.З.Дукаревич называет конфликтом общего типа. Это конфликт между абстрактными понятиями (добро и зло, красота и уродство, жизнь и смерть), который иллюстрируется конкретным сюжетом или же остается на уровне общих рассуждений. Само собой разумеется, что этот тип

конфликта отмечается лишь там, где обследуемый сам сформулировал это глобальное противоречие. Он встречается сравнительно редко, обычно у людей, чья профессия связана с оперированием общими понятиями (философы, психологи, литературоведы), и в ряде случаев патологии, связанных с нарушением ориентировки в реальности.

В этой графе для каждого из содержательно выделенных конфликтов указывается тип, к которому он относится. Встречается ситуация, когда один конфликт является причиной другого, в частности, внешний конфликт порождает вторичный внутренний конфликт или наоборот. В этом случае каждый конфликт анализируется отдельно, но причинные связи указываются стрелочками в этой или предыдущей графе таблицы.

3.6.3. Локализация конфликта во времени. Конфликт, вне зависимости от его типа, может быть локализован в прошлом, настоящем или будущем. Он также может переходить из прошлого в настоящее, из настоящего в будущее или из прошлого через настоящее в будущее, иногда встречаются вневременные конфликты (как правило общего типа). Для каждого конфликта в этой графе указывается соответствующий вариант временной локализации.

М.ЗДукаревич предлагает систему количественной обработки показателей, относящихся к конфликтам. Во-первых, считается раздельно количество конфликтов, локализованных в прошлом, настоящем и будущем. Количество конфликтов в настоящем отражает актуальный уровень конфликтности обследуемого. Количество конфликтов в прошлом говорит о мере конфликтогенности его прошлого опыта. Количество конфликтов в будущем отражает степень его оптимизма, фон настроения. Следующие показатели — общее количество конфликтов во всех рассказах и количество рассказов, содержащих конфликты. Если конфликты более или менее равномерно распределены по всем рассказам, то можно говорить о конфликтной структуре личности обследуемого в целом. Если же они концентрируются в отдельных рассказах, то это говорит скорее о

неблагополучии в определенных сферах при невысокой в целом конфликтности. Далее, количество внешних конфликтов соответствует конфликтному поведению обследуемого в отношениях со своим окружением вообще или в отдельных сферах отношений, а количество внутренних конфликтов отражает внутреннюю напряженность, дисгармоничность личности обследуемого. Большое их количество позволяет предположить невроз, хотя встречается и склонность к сознательному акцентированию альтернативных возможностей в разных ситуациях, не порождающему внутреннего напряжения. Наконец, частота появления взаимосвязанных внешних и внутренних конфликтов и направление причинных связей говорит о том, в какой мере поведение обследуемого зависит от его душевного состояния и, наоборот, в какой мере на его душевное состояние влияют его жизненные обстоятельства.

3.7. Позиция героя. Категория позиции достаточно тради-ционна, однако ею, как правило, пользовались без серьезного осмысления, выделяя четыре типа позиции — действенную, агрессивную, пассивную и страдательную, — по чисто описательным критериям. Речь идет об общей позиции, которую занимает герой в конфликтной ситуации, в мире рассказа, о его общем отношении к происходящим событиям и к их разрешению, следствием которого являются его конкретные действия или, напротив, бездействие. Оговаривается, что активность позиции не связана напрямую с поведенческой активностью персонажа, который может занимать активную позицию, ничего не делая (например, сопротивляясь попыткам склонить его к каким-то действиям) или, напротив, совершать множество стереотипных или конформных действий, будучи при этом психологически пассивным. Категория позиции характеризует тем самым позицию именно внутреннюю, психологическую.

Эта категория приобретает новое содержание в контексте разработки понятия внутренней или жизненной позиции в общей психологии личности в 80-е годы. Мы связываем это понятие с такой психологической характеристикой

личности, как отношение личности к собственной жизни, форма организации ею жизни (см. Абулъханова-Славская, 1983). Нами были введены два ведущих параметра, описывающих это отношение: осознанность и активность жизненной позиции {Леонтьев, 1997). Осознанность характеризует степень рефлексивного выделения себя личностью из потока своей жизни, осознания несовпадения своего "Я" и объективно разворачивающегося жизненного процесса; отсутствие осознанности характеризует людей, для которых их "Я" слито, неотделимо от того, что с ними реально происходит. "Осознание жизни превращает ее в подлинное бытие. Отсутствие осознания оставляет ее всего лишь существованием" (Зинченко, 1991, с.35). Активность жизненной позиции в нашем понимании характеризует способность личности управлять событиями своей жизни, активно в них вмешиваться. Личность с пассивной позицией не в состоянии воздействовать на свою собственную жизнь, она плывет по течению, подчиняясь потоку событий. Хотя оба параметра жизненной позиции в какой-то мере коррелируют, они все же достаточно независимы друг от друга. Их попарные сочетания дают четыре идеальных типа жизненной позиции. Действенная позиция характеризуется осознанностью и активностью; такой человек осознает течение своей жизни, способен стать по отношению к ней в активную позицию и управлять ею. Импульсивная позиция характеризуется активностью и отсутствием осознанности; такой человек стремится управлять своей жизнью, не будучи в состоянии ее хорошо осмыслить, управление им своей жизнью принимает характер хаотичных, импульсивных решений и изменений, не связанных единой логикой и жизненной целью. Созерцательная позиция характеризуется осознанностью и отсутствием активности; осознавая события своей жизни как нечто отдельное от своего "Я", такой человек, однако, не в состоянии на них воздействовать по причине либо убежденности в невозможности это сделать (внешний локус контроля), либо невротической неуверенности в себе, своих силах и возможностях. Страдательная позиция — это отсутствие осознанности и актив-

ности по отношению к своей жизни, полное пассивное подчинение обстоятельствам, принятие всего, что происходит, как неизбежного и неконтролируемого.

Четыре описанных типа жизненной позиции находят свое косвенное обоснование в других исследованиях. В частности, С.Кирилловой (курсовая работа, 1991) было показано соответствие каждого из этих типов одному из идеальных типов переживания по Ф.Е.Василюку (1984): творческому, реалистическому, ценностному и гедонистическому, соответственно. В.И.Ковалев (1988), исследуя личностные особенности организации времени жизни, выделил четыре типа отношения к времени жизни, которые также более чем хорошо согласуются с нашей типологией жизненных позиций: созидательно-преобразующее отношение, функционально-действенное отношение, созерцательное отношение и обыденное отношение.

Четыре теоретически выделенных типа жизненной позиции хорошо согласуются и с традиционной категорией позиции как диагностического показателя рассказов ТАТ, наполняя его новым содержанием. Позиция героя и, в ряде случаев, других персонажей, оценивается по приведенным выше критериям. В соответствующей графе таблицы указывается тип жизненной позиции героя рассказа. Если позицию удается идентифицировать у двух персонажей и более, то оба типа позиции, если они разные, записываются через запятую; если два персонажа проявляют одинаковую позицию, она записывается только один раз. Встречается, хотя и редко, ситуация, когда позиция персонажа меняется по ходу рассказа; это изменение записывается через стрелку (стр. -> имп.).

По всему протоколу в целом можно подсчитать показатели осознанности и активности жизненной позиции обследуемого. Первый вычисляется как суммарное количество действенных и созерцательных позиций, деленное на число рассказов, в которых позиция героя определена. Второй вычисляется как суммарное количество действенных и импульсивных позиций, деленное на число рассказов, в которых позиция героя определена. В некоторых рассказах

5 Д. Леонтьев

позицию героя, возможно, идентифицировать не удастся. Интересно также посмотреть зависимость преобладающих типов позиции от темы.

3.8. Исход конфликта. В эту графу заносится исход каждого из выделенных в рассказе конфликтов. Конфликт может быть успешно разрешен, исчезнуть сам собой в связи с изменением ситуации, может быть найдено временное, компромиссное решение, снижающее остроту конфликта, но не устраняющее его, конфликт может так и остаться неразрешенным или же может возникнуть лишь перспектива его разрешения. Разрешение конфликта может быть окончательным или лишь относительным, а также может иметь место лишь в мыслях персонажа. Характер исхода заносится в таблицу.

3.9. Исход рассказа. Эта категория не совпадает с предыдущей, поскольку, во-первых, конфликт может разрешиться, но рассказ еще будет продолжаться, во-вторых, рассказ может окончиться, а конфликт остаться неразрешенным, и, в третьих, конфликтов может быть несколько, каждый со своим исходом, а исход рассказа только один. В этой графе записывается, на чем обследуемый закончил рассказ — разрешение конфликта, перспектива будущего, ожидание неприятностей, неопределенность и т.п.

3.10. Истоки сюжета. В эту графу заносится источник сюжета каждого из рассказов по результатам опроса обследуемого после завершения работы с тестом (см. главу 3). В качестве источника может выступать фантазия, собственный опыт, рассказы знакомых, книги, газеты, кинофильмы и т.п.

4.2.4. Содержательные показатели: факультативные

Если основные содержательные показатели описывают структуру и динамику сюжета, то факультативные содержательные показатели, присутствующие не в каждом рас-

сказе и даже (большинство) не в каждом протоколе, представляют собой отдельные содержательные элементы, которыми обследуемый "аранжирует" сюжет и в которых его личностные структуры проецируются довольно непосредственным образом.

4.1. Символы. Употребление символов встречается нечасто и фиксируется в том случае, если прямым текстом сказано, что одно олицетворяет (символизирует) другое. В таблице это отмечается. Большое количество символов характеризует некоторые формы патологии мыслительных процессов, если оно не обусловлено профессиональной принадлежностью обследуемого. Конкретные символы можно трактовать в традициях аналитической психологии, соблюдая при этом осторожность в выводах.

4.2. Оценки, которые получают в рассказе те или иные формы поведения, поступки, вещи, понятия, характеризуют систему личностных ценностей обследуемого. Личностные ценности проявляются как непосредственно, в виде формулирования определенных идеалов, представлений о должном, желательном, хорошем, а также антиидеалов, так и опосредованно, через оценки персонажей, их действий и т.д., которые всегда ориентированы на определенную точку отсчета, критерий оценивания, в роли которого выступает та или иная личностная ценность. В этой графе учитываются не только оценки, выраженные в форме оценочных комментариев (см. § 4.2.2), но и непосредственно включенные в ткань рассказа. Например, если в рассказе говорится, что для мальчика важно не огорчать родителей, и поэтому он прилежно занимается музыкой (1), то из этого можно сделать вывод о ценности семейных отношений. Если говорится, что он настолько увлечен волшебным миром музыки, что не видит ничего вокруг, то сама музыка выступает как ценность. Наконец, если говорится, что он не любит, когда его заставляют делать то, что он не хочет, это указывает на ценность автономии, независимости.

4.3. Конструкты. Это понятие является центральным понятием теории личностньк конструктов Дж.Келли (Kelly, 1955; см. также Франсема, Баннистер, 1987; Леонтьев, 1990в). Оно обозначает субъективные осознанные или неосознанные оценочные шкалы, которыми человек пользуется для характеристики и оценки других людей, вещей, явлений и т.д. Конструкты говорят нам о том, что важнее всего для обследуемого в людях, вещах и др., что выступает для него на первый план, и тем самым дают богатую информацию о смыслах и ценностях обследуемого. Конструкты формулируются как в виде эпитетов ("хорошенькая девушка", "злые глаза", "неряшливая обстановка", "разочаровавшийся в жизни человек", "спокойная атмосфера"), так и в виде более сложных словесных конструкций ("девушка из хорошей семьи", "мужчина несоветского облика", "квартира, производящая впечатление холостяцкой"). В соответствующую графу таблицы выписываются прежде всего конструкты, использованные обследуемым для характеристики персонажей. Отдельно можно выписать и конструкты, используемые для характеристики неодушевленных предметов и явлений, если интерпретатору они представляются существенными.

4.4. Упоминание физических состояний. В этой графе фиксируются все упоминания о самочувствии, физическом состоянии, болезнях персонажей типа: "устал", "дрожат ноги", "давно пошаливало сердце", "перехватило дыхание" и т.п. В том случае, если описание какого-то состояния появляется на протяжении всего обследования более одного раза, то это, как правило, связано с соответствующими соматическими ощущениями самого обследуемого. Например, в одном рассказе у персонажа от волнения перехватило дыхание, в другом герой открыл окно, чтобы подышать свежим воздухом, в третьем муж задушил неверную жену. Здесь можно достаточно уверенно делать вывод, что у обследуемого проблемы с дыханием. Это же относится и к таким психоэмоциональным состояниям, как взволнованность, тревожность, усталость, замедленность и т.п., которые также следует указывать в этой графе и

интерпретировать как знаки соответствующих состояний самого обследуемого.

4.5. Особые темы. К особым темам относятся: смерть, тяжелая болезнь, увечья, преступления, вооруженные конфликты, война, убийство, самоубийство, психическое заболевание. Каждую тему такого рода необходимо фикск ровать в этой графе. Сравнительно большое количество ос; бых тем (4—5 и больше) — весьма неблагоприят; показатель с точки зрения душевного здоровья обследуе мого. Некоторые из особых тем, в частности самоубийство должны настораживать даже при единичном появлении,

4.6. Генерализации. Эта категория относится к той же группе показателей, однако генерализации, там, где они есть, целесообразно записывать не в общую таблицу, а на отдельный листок, поскольку речь идет о целых фразах. Генерализации — это обобщающие суждения, которые обследуемый вставляет в текст. В отличие от справочных комментариев, генерализации сообщают не о каких-то объективных фактах, а о житейских обобщениях, хотя для самого обследуемого они могут выступать и часто выступают как объективная истина. Вот примеры: "Сидит мальчик, перед ним лежит скрипка, он смотрит на нее с тоской. Он не хочет на ней играть, но родители его заставляют. Родители никогда не понимают своих детей, заставляют их делать то, что им не хочется, а потом удивляются, что дети растут не такими" (1). "Молодая девушка стоит и плачет, у нее какое-то горе. А может быть и не горе, так, мелкая неприятность. Девушки, знаете, они вообще любят все усложнять" (3 FG). Последние фразы в том и другом примере относятся к категории генерализаций, поскольку они, во-первых, представляют собой обобщенные высказывания о родителях вообще и о девушках вообще, и, во-вторых, субъективные, хотя авторам этих высказываний они таковыми не кажутся.

Генерализации представляют собой структурные элементы мировоззрения обследуемого. Мировоззрение мы

понимаем как компонент образа мира, содержащий представления об общих свойствах, связях и закономерностях, присущих объектам и явлениям действительности, их взаимоотношениям, а также человеческой деятельности и взаимоотношениям людей. Мировоззрение выполняет функцию ориентировки в окружающей действительности, ее субъективного структурирования, упорядочивания, и одновременно функцию самосознания человека как представителя родовой общности. Формулируя мировоззренческие представления, человек высказывает их как бы не от своего имени, а выражая общечеловеческую позицию, всеобщую закономерность, вытекающую из сущности человека или мирового порядка вещей. Вместе с тем мировоззрение, как и образ мира в целом, отражает явления действительности прежде всего не в их объективных, а в смысловых связях — связях, характеризующих их отношение к жизни данного конкретного человека. Мировоззрение, таким образом, пропитано смыслом, и в мировоззренческих суждениях — генерализациях — проецируется смысловая сфера личности, ее самые глубинные компоненты. При этом содержание мировоззрения в меньшей степени подвержено искажающему влиянию психологических защит, чем, скажем, содержание Я-концепции, поскольку защита обеспечивается уже самой формой, которую те или иные смысловые ориентации приобретают, будучи сформулированы в виде квазиобъективных мировоззренческих суждений. Поэтому генерализации там, где они встречаются, представляют собой материал чрезвычайно высокой проективной ценности, очень много говорящий об образе мира обследуемого.

На этом мы завершаем изложение отдельных диагностических показателей и переходим к правилам и алгоритмам синдромологического анализа.

4.3. Синдромологический анализ

Строго говоря, про алгоритмы синдромологического анализа можно говорить лишь условно, поскольку на этой

стадии обработки и интерпретации данных работа психолога приобретает индивидуально-специфический характер, который очень сильно зависит от конкретного случая и требует в большей мере искусства, чем знания правил. В большинстве руководств по ТАТ указания по анализу целостной структуры протоколов носят фрагментарный характер, ограничиваясь отдельными эвристическими приемами и рекомендациями. Тем не менее, можно указать на некоторую общую последовательность действий, которые предпринимает психолог, переходя к этому заключительному этапу работы. При этом мы будем опираться в первую очередь на алгоритм, намеченный в работе В.Э.Реньге (1979, с.56—58) и на интерпретативную схему, разработанную Н.С.Розовым (1981).

Предлагаемая в этом параграфе процедура синдромологического анализа не является обязательной или единственно приемлемой; вместе с тем она позволяет наилучшим образом раскрыть все те возможности, которые предоставляет психологу Тематический апперцептивный тест.

1. Обобщение и анализ формальных (структурных) показателей. Обобщение всей их совокупности и интерпретация по предложенным выше схемам позволяет, во-первых, составить представление об экспрессивно-инструментальном плане личности или, проще говоря, о характере обследуемого, увидеть характерные для него способы работы с тестовым материалом, индивидуально-стилевые особенности составления рассказов, через которые всегда преломляется любое значимое содержание. Это, в свою очередь, даст возможность отделить в рассказах то, что обусловлено общими индивидуально-стилевыми особенностями обследуемого от того, в чем находят отражение его смысловые структуры. Во-вторых, рассмотрение динамики многих формальных (структурных) показателей от рассказа к рассказу дает возможность определить наиболее значимые для обследуемого сюжеты или темы, сделав их объектом более пристального внимания.

2. Обобщение и оценка содержательных показателей. Обобщение и оценка содержательных показателей идет по

порядку их расположения в таблице. Сначала подсчитывается встречаемость тех или иных сфер в рассказах обследуемого, потребности, проявляющиеся в рамках каждой из этих сфер, какие часто повторяются цели, средства, конфликты, какая позиция, какие характерны исходы. Комплекс этих характеристик дает информацию о содержательных аспектах личности обследуемого, о ее смысловой сфере. При этом следует помнить, что, как отмечал Г.Мюррей, атрибуты героев рассказов (потребности, эмоциональные состояния, чувства) могут отражать довольно разные тенденции личности обследуемого, в частности, (1) действия, которые он совершал; (2) действия, которые он хотел совершить; (3) неосознанные желания, проявляющиеся лишь в фантазиях и сновидениях; (4) актуальные желания и, наконец, (5) предвосхищаемое будущее — действия, которые ему, возможно, придется совершить не по своей воле. При этом все пять разновидностей личностных тенденций могут отражаться в рассказах как в буквальной, так и в символической форме. Аналогичным образом, в форме присутствующих в рассказах преград или прессов отражаются — так же буквально или же символически — (1) ситуации, с которыми обследуемый сталкивался; (2) ситуации, с которыми он сталкивался в воображении или во сне (страхи и надежды); (3) актуальная ситуация обследования и (4) ситуации, которые обследуемый предвосхищает, желает или опасается {Murray, 1943). Обобщение и анализ содержательных характеристик рассказов позволяет перейти к следующему шагу синдромологического анализа — к выделению инвариантных элементов и структур.

3. Выделение инвариантных элементов и структур. Целью этого этапа является выделение устойчивых отношений к определенным классам людей, предметов и ситуаций, а также устойчивых тактик поведения персонажей в схожих обстоятельствах. Инвариантность отношений, событийных структур и др. означает не тождественность их, а общую психологическую подоплеку. Символизация в рассказах личностных смыслов обследуемого заземляет их на конкретных образах; движение же от образа к смыслу в процессе

интерпретации требует, напротив, абстрагирования от конкретного образа и умения увидеть за ним обобщенный смысл, который может быть выражен как этим образом, так и другим, на первый взгляд совершенно на него не похожим. Например, убийство в одном рассказе и болезнь в другом могут одинаково отражать агрессивные чувства по отношению к определенной категории людей; колдунья, служанка и школьная учительница могут выступать различными ипостасями фигуры матери; пленение персонажа и помещение его в тюрьму может метафорически выражать ощущение бессилия и то же ощущение может выражаться, например, описанием заведомо безнадежной схватки людей с гигантским драконом или ожидания космической катастрофы. Еще пример единой инвариантной структуры рассказа, воплощенной в разных сюжетах, позаимствуем у Н.С.Розова (1981):

"В космосе произошла катастрофа, и корабль возвращается на Землю.

Динозавр идет на охоту, терпит поражение от соперника, и ползет в свою пещеру зализывать раны.

Женщина, поссорившись с мужем, идет домой к матери."

Важную информацию можно получить, обобщив образы мужчин и образы женщин, образы молодых и образы пожилых людей, а также более дробные группы персонажей по всем рассказам, если исходить из предположения о том, что персонажи по меньшей мере нескольких рассказов воплощают черты самого обследуемого или значимых лиц из его окружения. Особое внимание при этом следует уделить персонажам, отсутствующим на картинах ТАТ и введенных в рассказы дополнительно.

Выделение инвариантных элементов и структур позволяет проникнуть за содержание рассказов и выделить их обобщенные логические конструкции, проследив зависимость исходов от сферы, целей, средств, позиции и образа действий персонажей.

4. Выделение обобщенных логических структур. С.Том-кинс предложил использовать для выделения обобщенных

структур рассказов хорошо известные правила логического вывода, исходя из представления о том, что интерпретация ТАТ должна опираться на ту же методологию, что и вся наука. В частности, он привлек для этого правила логического вывода, сформулированные Дж.Ст.Миллем (не ограничившись при этом ими одними). Приведем систематизированные С.Томкинсом правила анализа логической структуры рассказов ТАТ:

а. Метод сходства. Дж.Ст.Милль формулирует его следующим образом: если две или более ситуации, в которых имеет место данное явление, обладают лишь одним общим элементом, то этот элемент, единый для всех ситуаций, является либо причиной, либо следствием данного явления. С.Томкинс иллюстрирует этот метод следующим примером:

Рассказ 1: Этому мальчику только что дали скрипку, он от нее в восторге. Он хочет стать великим скрипачом. Родители поддерживают его в этом. Он будет упорно трудиться и, вполне возможно, станет великим скрипачом.

Рассказ 2. Этот мальчик очень несчастен, потому что у него нет друзей. Родители советуют ему подружиться с кем-нибудь. Но у него это не получалось до тех пор, пока однажды по соседству не поселился еще один мальчик. Он попросился поиграть вместе и вскоре они стали хорошими друзьями.

Пусть мы хотим проанализировать такое явление как благоприятный исход рассказа. В обоих случаях единственный общий элемент, коррелирующий с исходом — это поддержка родителей; все остальное совершенно различно. Можно сделать вывод, что благоприятный исход — следствие поддержки со стороны родителей. Этот пример особенно впечатляет, потому что ни в том, ни в другом рассказе не названа причинная связь между поддержкой родителей и успехом, которая может и не осознаваться самим рассказчиком.

б. Метод различия. По Дж.Ст.Миллю, если ситуация, в которой данное явление имеет место, и ситуация, в которой оно отсутствует, схожи во всем, за исключением одного элемента, этот элемент можно считать следствием, либо причиной, либо частью причины данного явления. Вот пример Томкинса:

Рассказ 1. Это человек, который недавно потерял кого-то, кто был ему очень дорог. Он в полном отчаянии. Жизнь потеряла для него всякий смысл и он не хочет больше жить. Но он встретит женщину, которая поймет его переживания, и постепенно он забудет о своем горе, и его жизнь вновь обретет смысл.

Рассказ 2. Это изображение человека, который оплакивает кого-то близкого. После его смерти ничто уже не волнует его. Ему больше незачем жить. Смерть явится для него долгожданным освобождением.

В обоих случаях мы видим утрату объекта любви и последующую депрессию. Однако в первом рассказе появляется новый объект любви, и исходом становится восстановление нормального душевного состояния. Во втором рассказе нового объекта любви нет и депрессия завершается смертью. Можно утверждать, что избавление от депрессии служит следствием появления нового объекта любви.

в. Объединенный метод сходства—различия. Если по меньшей мере две ситуации, в которых данное явление имеет место, имеют лишь один общий элемент, и по меньшей мере две ситуации, в которых оно отсутствует, не имеют между собой ничего общего, за исключением отсутствия этого элемента, то этот элемент считается следствием, либо причиной, либо частью причины данного явления. Этот метод позволяет делать более достоверные заключения, поскольку никогда нельзя быть уверенным в том, что при использовании метода сходства или различия по отдельности мы учли все элементы ситуации.

В качестве примера С.Томкинс добавляет к двум рассказам, иллюстрировавшим метод сходства, еще два из того же протокола.

Рассказ 1. Этому мальчику только что дали скрипку, он от нее в восторге. Он хочет стать великим скрипачом. Родители поддерживают его в этом. Он будет упорно трудиться и, вполне возможно, станет великим скрипачом.

Рассказ 2. Этот мальчик очень несчастен, потому что у него нет друзей. Родители советуют ему подружиться с кем-нибудь. Но у него это не получалось до тех пор, пока од-

нажды по соседству не поселился еще один мальчик. Он попросился поиграть вместе, и вскоре они стали хорошими друзьями.

Рассказ Г. Он только что получил повышение. Он этим не ограничивается, он хочет стать главой фирмы и он очень, очень много работает. Но ему не удается достичь этой цели.

Рассказ 2'. Этот парень несчастлив, потому что у него нет подруги. Он постоянно хандрит. Однажды, когда он чувствовал себя особенно одиноким, на него обратила внимание красивая девушка, и он влюбился в нее очень сильно. Но вот она его покинула, и он снова один.

Здесь рассказы 1 и Г, как и рассказы 2 и 2' схожи, но не одинаковы. В рассказах 1 и Г различен возраст героя, в рассказах 2 и 2' — сфера. В остальном они близки: в рассказах 1 и Г герой что-то получает, стремится к высоким достижениям и упорно трудится. Различие — в исходе и в наличии/отсутствии родительской поддержки. Такое же различие между рассказами 2 и 2', которые объединяет то, что герой несчастен из-за отсутствия объекта привязанности, но активность партнера приводит к установлению близких взаимоотношений. Применение здесь объединенного метода сходства—различия подкрепляет вывод о значимости родительской поддержки для успешного достижения цели.

г. Метод сопутствующих изменений. Этот метод применим в тех случаях, когда анализируемая переменная различается не наличием либо отсутствием, а разной степенью выраженности в разных рассказах. Дж.Ст.Милль описывает его следующим образом: если при определенных изменениях одного явления другое явление также претерпевает какие-либо изменения, то оно либо причина, либо следствие первого, или же связано с ним общей причиной. Вот пример из Томкинса:

Рассказ 1. Он переживает тяжелые времена. У него никогда не было много денег, и ему приходится много работать. Ему удается обеспечить себе пропитание, но настоящего успеха он не добьется.

Рассказ 2. Этот парень всю свою жизнь борется за существование. У него никогда не было столько денег, сколько он

хотел, но он очень много работал. Когда другие брали отпуск, он продолжал работать еще интенсивнее. После многолетнего тяжелого труда он стал миллионером.

В этих рассказах различна степень усилий героя и степень успеха, при прочих равных. Связь вполне ясна: чем напряженнее труд, тем больше успех.

Методы логического вывода Дж.Ст.Милля имеют дело, однако, лишь с единичными явлениями. На практике же, как отмечает С.Томкинс, причины и следствия могут нередко включать в себя одновременно несколько явлений или факторов, иметь характер гештальта. Поэтому он считает необходимым дополнить правила Милля дополнительными правилами для случаев двухфакторной и многофакторной причинности.

д. Два фактора, вместе являющиеся необходимыми и достаточными. Томкинс предлагает рассмотреть следующий пример:

Рассказ 1. Этот человек в нерешительности. Он не знает, что ему делать со своим бизнесом. Его отец дает ему совет. Он много работает и достигает успеха.

Рассказ 2. Он не знает, что делать. Его отец дает ему совет и показывает, как надо делать бизнес. Он приходит к нему в магазин и помогает ему, но дело все равно разваливается.

Рассказ 3. Он в сомнении. Он не знает, что ему делать со своим бизнесом. Отец говорит ему: "Я предупреждал, что у тебя ничего не получится". Он много работает, пытаясь что-то спасти, но его ждет банкротство.

Рассказ 4. Этот человек находится перед лицом банкротства. Отец ругает его за глупость. Он впадает в депрессию, его дела катятся под гору все быстрее, пока не кончаются полным крахом.

Анализируя эти четыре рассказа, можно увидеть, что успех налицо там и только там, где одновременно присутствуют отцовский совет и собственные усилия героя (рассказ 1). Ни один из этих двух факторов в отдельности (рассказы 2 и 3) не приводит к успеху в отсутствие другого. Отношение между этими двумя факторами не является

причинно-следственным; Томкинс характеризует его как синергетическое.

е. Два фактора, достаточные по отдельности, но нейтрализующие друг друга. Вот пример, иллюстрирующий подобную причинную связь:

Рассказ 1: Этот парень борется со своей подругой. Они уже много лет вместе и сейчас он ей говорит, что больше не любит ее и что они должны расстаться. Он уйдет от нее и будет чувствовать себя лучше, чем все эти годы.

Рассказ 2. Это двое влюбленных. Они очень сильно любят друг друга и степень их близости могут понять только те, кто прожил столько лет вместе. Ради таких моментов они оба и живут.

Рассказ 3. Этот мужчина находится в глубоком конфликте. Много лет он любил эту женщину, но в ней есть что-то, что он не в состоянии выносить. Они собирались пожениться, но он не может ни заставить себя жениться на ней, ни отпустить ее. Это длится годы. Он не знает, почему ему нет покоя и счастья ни с ней, ни без нее.

Рассказ 4. Этот парень одинок и несчастен. Он в чужом городе и пытается найти себе подругу. Но все женщины идут с сопровождающими. Он возвращается в свою гостиницу несчастнее, чем когда-либо.

Эти четыре рассказа демонстрируют нам, что герой счастлив, когда он либо отвергает объект любви (1), либо принимает объект любви (2), и несчастлив, когда он одновременно принимает и отвергает объект любви (3), или когда объект любви отсутствует (4). В этом примере принятие или отвержение объекта любви является достаточным основанием для счастья, однако сочетание и того, и другого приводит к утрате ими своего действия, которое обращается в свою противоположность. Этот метод анализа раскрывает структуру внутренних конфликтов, обусловленных субъективной невозможностью выбора в условиях "внутренне сложного" (Василюк, 1984) жизненного мира.