Из постановления Политбюро ЦК ПКВ(б). 30 декабря 1926 г

«Данные о состоянии колхозов показывают, что коллективное движение начало выходить из состояния кризиса, в котором оно находилось в первые годы нэпа: растет число колхозов, увеличивается количество объединяемого ими населения, растет товарность коллективных хозяйств, постепенно улучшается организация труда и производства в колхозах (как видим, весьма осторожно сказано. – Авт.). В определенной своей части колхозы начали уже выявлять преимущества перед мелким крестьянским хозяйством, как в отношении рационализации хозяйства, так и в отношении повышения его доходности (еще сдержанней и еще осторожней. – Авт.). Этот рост колхозов подтверждает всю жизненность коллективного движения, опирающегося, с одной стороны, на невозможность для значительных слов деревни улучшить свое положение вне коллективизации хозяйства, а с другой – на рост применения в деревне сложных машин, создающих техническую базу крупного с.-х. производства.

Рост дифференциации крестьянства, невозможность поглощения всего избыточного населения деревни промышленностью, наличие в деревне значительных слоев маломощного крестьянства, не имеющего возможности в индивидуальном порядке поднять свое хозяйство, стремление этих слоев деревни хозяйственно укрепиться и освободить себя от эксплуатации кулака – все это толкает наиболее активные слои маломощного крестьянства (в особенности деревенскую бедноту) на путь коллективизации своего хозяйства.

Наряду с этим развитие машинизации, в частности тракторизации земледелия, создает в связи в невозможностью рационального использования сложных и дорогостоящих с.-х. машин в индивидуальном порядке, новый важнейший источник развития коллективного земледелия на почве роста крестьянского хозяйства. Содействуя вовлечению в коллективное движение, главным образом в простейших формах машинных товариществ и товариществ по обработке земли, все более широких слоев крестьянского населения, машинизация сельского хозяйства подводит вместе с тем под колхозное строительство необходимую техническую базу...

...Дальнейший рост и углубление этого движения будет зависеть, с одной стороны, от дальнейшего расширения крупной промышленности, развития индустриализации страны и технического прогресса крестьянского хозяйства и, с другой, от развития кооперирования крестьянского населения и роста самодеятельности бедняцких и середняцких масс деревни».

Глава 11

ВОЙНЫ ХЛЕБНЫЕ И КЛАССОВЫЕ

Действительно, ставка на колхозы решает практически все неразрешимые проблемы, на которых сломала себе шею столыпинская реформа. Она обеспечивает становление крупных хозяйств, при этом без массовой гибели населения (принято перед словом «гибель» добавлять «обнищание» - однако нищать там было уже некуда). Колхозы, в отличие от англо-саксонских частных хозяйств, не выбрасывают лишнее население на обочину жизни, а аккумулируют в себе, давая ему хоть и скудные, но все же средства к существованию до тех пор, пока растущая промышленность не впитает в себя избыточные трудовые ресурсы.

На самом деле коллективизация – куда более сложный процесс, комплексный, многосторонний. Например, он накрепко завязан с начавшимся массовым выпуском сельскохозяйственной техники, со столь же стремительным развитием агрономической науки, с селекцией, созданием новых сортов - всю эту дорогостоящую роскошь бесполезно было заводить для индивидуального хозяйства с его сохой и трехпольем. Приведенный в первой части драматический рассказ о развитии здравоохранения в окрестностях города Конотопа тоже сюда относится – в коллективизированном селе здравоохранение, образование, санпросвет и прочие правительственные инициативы давались много легче и дешевле. Ту же вошебойку предпочитали возить не по деревням, а по колхозным полевым станам.

Но была у коллективизации и вторая сторона. Большевики, конечно, не думали, что все пройдет гладко, но едва ли ожидали столь бешеного сопротивления, на которое, едва появившись, натолкнулись колхозы. Казалось бы, нашли бедняки способ совместно выживать – ну и слава Богу! Кому и чем мешают коллективные хозяйства?

А ведь оказалось – мешают, и еще как! Мешают настолько, что в течение ближайших пяти лет страна будет фактически находиться в состоянии внутренней войны. Нынешние историки полагают, что это правительство воевало с народом, который не мог смириться с потерей своего сивки, своего поля и своей свободы распоряжаться выращенным урожаем. Хотя 70% деревенского народа с этого поля ничего, кроме горба, не имели – даже прокормить себя, и то не могли. И позвольте уж не поверить, что власть воевала с народом. Большей части народа с появлением колхозов хуже не стало. Надо очень не любить людей, чтобы утверждать, что их следовало оставить в русском деревенском аду на вечные времена.

Так что война власти с народом не проходит. Может быть, по ту сторону линии фронта находился столыпинский «достаточный крестьянин»? Ну, а ему чем мешает колхоз? Он – сам по себе, а колхоз – сам по себе. Одного-двух батраков, если понадобится, он всяко сыщет, деревня большая, бедняков в ней достаточно и помимо колхозников.

Так кому с такой непреодолимой силой помешали колхозы?

Для того, чтобы это увидеть, надо снова окунуться в мир терминов и разобраться в значении двух вроде бы хорошо известных слов. Мы ведь знаем, кто такие нэпман и кулак? Нэпман – мелкий частный предприниматель, кулак – богатый крестьянин. Ведь знаем, да?