Поучение во вторник одиннадцатой недели

На слова Спасителя: Вящшая закона: суд и милость и вера [552]

Человеческою милостию почти всегда нарушается правосу­дие, а правосудием устраняется милость. Напротив того, в Божественном законе суд и милость являются в чудном со­юзе. Этот союз составляет собою предмет духовного созерца­ния для ума, осененного Божественною благодатию. Ум, до­пущенный к такому созерцанию, приходит в священный вос­торг и воспевает с Давидом: Милость и суд воспою Тебе Господи; пою и разумею в пути непорочне [553].

Отчего человеческая милость и человеческое правосудие нахо­дятся в разногласии между собою, а милость и суд, источаю­щиеся из Евангелия, — в неразрывном союзе? Оттого, что че­ловеческая милость и человеческое правосудие основаны на падшем разуме человеческом, на падшей его воле, на падшем его духе. Носят эти милость и правосудие на себе печать паде­ния; источают эти милость и правосудие последствия, достой­ные своего характера. И милость и правосудие человеческие лишены правильности, лишены чистоты, лишены святости, осквернены грехом. Милость и суд, сообщаемые человеку евангельским учением, основаны на вере в Бога, на вере живой, выражающейся делами, всем поведением. Милость и суд разумеются в пути непорочне, то есть постигаются един­ственно при непорочном, благочестивом жительстве.

Вящшая закона: суд и милость и вера, сказал Спаситель мира слепотствующим праведникам, отвлекая их от собствен­ной, пагубной правды, от действий по собственным разумени­ям и по собственной воле, приводя к спасительной правде Бо-жией, к действиям по воле и разуму Божиим. Не нужно ли и нам, братия, обратить внимание на наставление Господа? Рас­сматривали ли мы когда-либо это вящшее закона, важнейшее в законе, суд и милость и веру? Не обходились ли мы в жизни нашей без руководства наставлением, которому дано Спасите­лем такое знаменательное значение? Не была ли деятельность наша по этой причине цепью погрешностей, а поведение наше не было ли постоянным непрерывающимся заблуждением?

Богоугодное жительство должно быть всецело основано на вере. Праведный от веры жив будет [554], говорит Писание; право слово Господне, вся дела Его в вере [555]. Без веры же невозможно угодити Богу [556]. «Вера, — говорит святой Петр Дамаскин, — есть основание всему доброму, дверь тайн Божиих, беструдная победа над врагами, добродетель, более нужная, нежели все прочие добродетели, крыло молитвы, причина вселения Бога в душу»[557]. Вера научает направлять все действия по евангельским заповедям, а не по внушениям падших воли и разума. Деятельность, направленная по Евангелию, посте­пенно освобождает человека от преобладания страстей. Престает он увлекаться и обольщаться: в кротком устроении его, не возмущаемом ни гневом, ни вожделением, является влады­чество ума, восстановленного во власти Божественною благодатию. Господь наставит кроткия на суд, научит кроткия путем Своим [558]. Чужды этого благодеяния Божия проводящие греховную жизнь, обладаемые, умерщвленные страстями сво­ими: не воскреснут нечестивии духом своим на суд, ниже грешницы в совет праведных [559]; не получат они духовного разума, который даруется одним служителям Божиим, кото­рым в свое время увенчивается подвиг служителей Божиих.

Господи, силою, Твоею возвеселится царь, — ум служи­теля Твоего, и о спасении Твоем возрадуется зело [560], увидев себя победителем страстей, увидев себя восстановленным во власти, увидев ощущения сердечные повинующимися себе. По­корность ума Богу — причина покорности сердца уму. Когда ум покорится Богу, тогда сердце покоряется уму. В этом заклю­чается кротость. Что такое — кротость? Кротость — смирен­ная преданность Богу, соединенная с верою, осененная Боже­ственною благодатию: яко царь уповает на Господа, и милостию Вышняго не подвижится [561]. Не уклоняется царь — ум от правосудия и благоразумия, как уклонялся он, бывши в порабощении у страстей; не увлекается он ни гневом, ни бо­лезненными пристрастиями, выражениями недугующей гре­хом любви; не увлекается ни лестию тщеславия, ни внушени­ями самомнения и гордости; не ослабевает он под ударами печали и уныния. Всецело пребывает он в учении Евангелия, и сообразно этому учению управляет собой. От правильного взгляда на себя, от правильного действия в себе самом, он получает правильный взгляд на человечество, начинает пра­вильно действовать относительно человечества.

Человек сотворен благим; святой мир сердца и постоянная благость были его естественными свойствами. Они потрясе­ны, они нарушены падением, впустившим в душу разнообраз­ные свирепые страсти. Страсти — причина смущений. При воссоздании человека Искупителем, при обуздании страстей наших Его творческою всемогущею силою, вместе с возвращением уму власти над сердцем, возвращаются в сердце мир и благость. Как изгнанники из отечества, после долгого отсут­ствия, они возвращаются в сердце, сорадуются друг другу, приветствуют друг друга: милость и истина сретостеся, правда и мир облобызастася [562] Чудный союз милости с прав­дою видим в образе действий Богочеловека: этот образ дейст­вия отражается в поведении истинных учеников Христовых. Нарушение благости гневом и мира сердечного различными страстными ощущениями всегда вводит душу в неправильное состояние, всегда соединено с утратою умом его власти, всегда бывает нарушением благоразумия, отступлением от духовного разума.

Верою стяжавший суд или духовный разум, при посред­стве духовного разума, облекается во утробы щедрот, бла­гость, смиреномудрие, кротость и долготерпение [563], достав­ляетсвоему поведению богоугодную правильность и правед­ность, управляя силами души и тела сообразно назначению Создателя, возделывая свое спасение и вечное блаженство делами своими, делами веры, неразлучной спутницы и сожи­тельницы духовного разума. «Есть разум, предваряющий веру, — сказал святой Исаак Сирский, — и есть разум, рож­даемый от веры. Разум, предваряющий веру, есть разум есте­ственный; разум, рождаемый от веры, есть разум духовный»[564]. Доколе действует вера, доколе человек руководствуется еван­гельскими заповедями, дотоле сияет в нем духовный разум. С прекращением действия веры оставляется деятельность по учению Евангелия, начинается деятельность по собственным соображениям и по внушениям сердца: разум нисходит с вы­соты состояния духовного в состояние плотское, чувство бла­гости оставляет сердце, вступают в него раздраженные изгна­нием своим страсти, мир заменяется разнообразными возму­щениями. Испытавший в душе своей изложенные здесь противоположные состояния опытно познает существенную важность наставления Господа, опытно познает союз веры с духовным разумом и милостию. Вящшее закона: суд и ми­лость и вера. В союзе этих добродетелей заключается обнов­ление и спасение человека.

Наставление Господа, столь душеспасительное для каждого христианина в частности, особенно полезно и нужно для христианина, которому Промысл Божий вручил управление над братией его. Без соблюдения упомянутых трех добродете­лей невозможно ни богоугодное, ни благоразумное, ни обще­полезное управление. Правитель делается по необходимости игралищем страстей своих и орудием тех страстей, которыми водятся его приближенные, которым они стараются удовлет­ворять посредством правителя; Отсюда истекают бесчислен­ные общественные бедствия. Нередко гибнет под ударом их сам правитель; всегда гибнет или повреждается страшным повреждением управляемое им общество.

Сильные земли! услышьте наставление Господа, которое дано было праведным, премудрым, сильным земли: Вящшая закона: суд и милость и вера. Отцы семейств! духовные и гражданские начальники! наставники народа! услышьте наста­вление Господа: Вящшая закона: суд и милость и вера. Ус­лышьте это наставление и последуйте ему. Правитель обязан восстановить, во-первых, законное, Богом предначертанное управление в самом себе, чтоб стяжать власть над самим со­бою. Иначе возможет ли он удержаться от действий по вну­шению пристрастий и страстей? возможет ли удержаться от действий по неправильным понятиям? Последствие таких дей­ствий — расстройство общества! последствие таких действий — частные и общественные злодеяния, возрастающие нередко до громадных размеров. Стяжав власть над собою, правитель должен стяжать власть над страстями второстепенных, под­чиненных ему распорядителей, чтоб не увлекаться их страстя­ми, их лжеименным разумом, их лестию, их наговорами, чтоб из правителя не сделаться рабом, чтоб сила не обратилась в орудие. Только при свете духовного разума он возможет ра­зоблачать в своих ближних лукавство, обман, предательство, злоумышления, клеветы, своекорыстие. При увлечении пра­вителя страстию ближнего, он немедленно утрачивает в зна­чительной степени власть свою, принимает неправильные взгля­ды, судит односторонне и ошибочно, поставляется в ложное направление, рождающее свойственные ему действия. И мно­гие правители самого доброго сердца, самой чистой благона­меренности, даже глубокого благочестия, утратив суд, под­чинившись злохитрому и неблагонамеренному влиянию, со­вершили преступления, соделались причиною тяжких и обширных бедствий. Не может быть там милости, где нет суда и правосудия. Чтоб совершать дела милости, должно быть правосудными; одно правосудие, дав всему должное значе­ние, способно оказать истинную милость, и эта милость, одна эта милость, хвалится Богом на суде [565] человеческом. Дей­ствия пристрастные, хотя бы они имели вид величайших доб­рых дел, в сущности всегда имеют значение дел злых: увенчи­вается ими порок, попирается ими добродетель, попирается благо частное и общественное. Не судите на лица, сказал Господь, но праведный суд судите [566]. Не увлекайтесь ни слад­ким словом, ни райскою улыбкою, сияющею на устах, не ув­лекайтесь никакою наружностию, не судите из плотского муд­рования, доставьте вашему разуму правильность и святость и судите о человеках по плодам их[567]. Вы по плоти судите [568] из вашего лжеименного разума, из вашей греховности, и потому судите ошибочно, во вред себе и ближним. Аще су жду Аз, сказал Господь, суд Мой истинен есть [569]. Потщимся соделаться в суде нашем орудиями суда Божия: тогда очистится суд наш от недостатков; тем более будет он очищаться от них, чем точнее будем руководствоваться заповедями Евангелия. Еван­гельские заповеди и наставляют человека правильности в суде, и обличают упущения суда его. Правосудие, истекающее из духовного разума, исполнено премудрости, спокойствия, бла­гости: оно чуждо жестокости; оно не воспламеняется гневом на согрешающих человеков; оно сострадает им, милосердствует о них; оно с твердостию врачует и обуздывает согрешения; оно бессмысленные и бесчеловечные казни заменяет мерами более действительными, мерами мудрыми.

Боже! суд Твой цареви даждъ, молился царственный Про­рок, и правду Твою сыну цареву: судити людем Твоим в правде, и нищим Твоим в суде. Судит нищим людским, и спасет сыны убогих, и смирит клеветника [570]. Суд, или духов­ный разум, — дар Божий. Стремимся к нему делами веры, испрашиваем его у Бога молитвою веры. Святой царь просил у Бога духовного разума для себя и для сына своего. Достой­ное подражания действие! Правители земные! просите у Бога этого дара для себя и для подчиненных ваших. Испросив этот дар, источайте посредством его истинные благодеяния человече­ству! в счастии ближних найдите ваше собственное счастие! посредством суда обуздывайте зло, покушающееся вас обольстить, обмануть, уловить, погубить! посредством суда стяжите возможность оценивать добродетель и истинную зас­лугу, стяжите возможность изливать милость на достойных милости, стяжите возможность охранить себя от великого нрав­ственного преступления: от одобрения и усиления врагов доб­родетели излиянием на них безрассудной и пагубной для че­ловечества милости. Тяжкий грех — такая милость!

И каждый христианин может и должен произносить о себе самом молитву венчанного Пророка. Под именем царя он мо­жет разуметь свой ум, а под именем сына царева — деятель­ность, рождающуюся от ума. Под именем людей и нищих он может разуметь свойства душевные, данные человеку Богом, обнищавшие по причине падения. Клеветником назван лжеименный разум и содействующий ему падший ангел, родитель и источник лжеименного разума: они постоянно стараются выказать добродетели и пороки в искаженном виде, противо­речат и противодействуют Слову Божию, оклеветывают Сло­во Божие, нагло усиливаются представить Божию премуд­рость безумием[571]. Боже! суд Твой цареви даждь и правду твою сыну цареву: яко вящшая закона — суд и милость и вера. Аминь.

Поучение

на слова:

Вопль Содомский и Гоморрский умножися ко Мне,