Рефлексы носовых гласных. Чередования в древнерусском и русском языках, связанные с судьбой носовых

Как было указано, носовые гласные утратились в древнерусском языке еще в дописьменный период, но следы их былого существования сохранились в современном русском языке, что проявляется в определенных чередованиях звуков. Чередование - закономерная мена звуков в пределах одной морфемы - приставки, корня, суффикса или окончания. Восстановить исконный вид морфемы помогает внутренняя реконструкция, которая опирается на сопоставительное изучение фактов одного языка в одном хронологическом срезе (в данном случае – современного русского языка). При этом синхронное тождество морфем с чередованием, например, корней родственных слов, рассматривается как диахронное тождество, т.е. восходящее к общему источнику. Другими словами, сопоставляя чередования в морфеме, можно восстановить ее первоначальный облик. Например, современное чередование [’a] / [м] / [им] в однокоренных словах вз-я-ть – воз-(ь)м-у – вз-им-ать позволяет сделать вывод о том, что исконный корень имел гласный переднего ряда с носовым элементом [*im-].

Вспомним, как появились носовые в о.сл. языке. (См. таблицу происхождения гласных звуков в 3-ей части данного пособия.) Сочетания [*on], [*om], [*en], [*em], [*in], [*im], т.е. «гласный + носовой согласный», в положении перед согласным по закону открытого слога монофтонгизировались, образовали носовой гласный [*Q] или [*ę], тем самым слог открылся. В положении же перед гласным монофтогизации не было, сочетание «гласный + носовой согласный» сохранялось, это приводило к появлению о.сл. чередований: [*ę] / [*im] / [*ьm]; [*ę] / [*in] / [*ьn]; или [*Q] / [*оn](ср. ст.сл.: æ 0 -ÒÈ – ïî-Æ ÈÌ -ÀÒÈ– Æ üì -1; Æ 0 -ÒÈ – ïî-Æ ÈÍ -ÀÒÈ- Æ üÍ -1; Ç 1 Êú - Ç îÍ ú).

После утраты древнерусским языком носовых гласных и фонемы < ä > переднего ряда появились чередования, отражающие рефлексы носовых гласных, например: мя-ти - мьн-у ([’а] / [ьн]); жа-ти - по-жин-ати - жьн-у ([’а] / [ин] / [ьн]); звукъ - звонъ ([у] / [он]). В словах современного русского языка эти чередования сохраняются, что и дает возможность определить исконный звуковой состав морфем. Ср.: нач а -ло - нач ин -ать - нач н -у; ж а тва - ж н -у - пож ин -аю; зан я -ть - зан им -ать - зай м -у; врем я - врем ен и; над у -тый - д ым - над м -енный; зв у к - зв он - зв ен -еть - зв я кать. В последнем примере в ряду чередований - рефлексы носовых гласных [у] / [’а] < [*Q] / [*ę].

Нередкопромежуточные звенья (гласный + носовой согласный) в цепочке чередований оказываются утраченными, и в языке остается только чередование рефлексов носовых [’а] / [у]. Это чередование весьма необычно, поэтому исконно родственные слова перестают осознаваться носителями языка как родственные, семантические связи ослабляются и могут совсем оборваться. Например: в я зать - у зел, у зы; м я теж, см я тение - см у та, м у тный; гр я зь, погр я знуть - гр у з, гр у зный, погр у зить; напр я гать, напр я жение, упр я жка, сопр я гать - пр у жина, упр у гий, супр у г (пара волов); тр я ска, тр я стись - тр у с, тр у сца; т я га, т я желый - т у гой, т у жить. В этих примерах семантическая близость еще ощущается, хотя и ослаблена. Но в других случаях былое родство слов можно установить только этимологическим путем, например: г у стой - ч а стый; ск у дный - щ а дить; м я ть, м я гкий - м у ка; з я бь, з я бнуть, проз я бать - з у б.

Чередование рефлексов носовыхотмечается в суффиксах причастий и прилагательных и в окончаниях глаголов. Например, в суффиксе действительных причастий настоящего времени - ущ - (у глаголов 1 спр.) / - ащ - (у глаголов 2 спр.): жив у щий, по ю щий - леж а щий, гор я щий. У прилагательных, являющихся по происхождению древнерусскими причастиями, или образованных от глаголов в позднее время по сходной модели, в суффиксе - уч - / - ач -: жив у чий, гор ю чий, дрем у чий - леж а чий, гор я чий. В глагольном окончании 3 л. мн.ч. наст. вр. - ут (в 1 спр.) / - ат (во 2 спр.), например: ид- у т, пиш- у т, дума- ю т - леж- а т, прос- я т, сто- я т.

Рефлекс носового можно обнаружить и в приставках. Так, в о.сл. было 3 префикса-предлога с носовым согласным: *sъn-,*vъn-,*kъn-. При образовании новых слов или словоформ они могли оказаться перед согласным, что вызывало монофтонгизацию дифтонгического сочетания в гласный [*Q]. Перед гласным же носовой согласный сохранялся, но отходил к корню, происходило переразложение приставки или предлога, то есть перемещение границ морфемы.

В русском языке сохранилась только одна приставка с рефлексом носового – это приставка су - (со значением «сопровождающее свойство», «примесь»), но и она уже практически слилась с корнем, во всяком случае, перестала быть продуктивной, ср.: с у -мрак, с у -мерки, с у тки, с у гроб, с у -глинок, с у -мятица, с у -кровица, с у толока (ср. толчея), с у пруг, с у постат, с у тулый (ср. туловище), с у став, с у -против, с у губый (ср. с-гибать, согнутый).

Переразложение предлогов-приставок проявилось: 1) в склонении местоимения 3-го лица: с ън + имь > с ъ н имь > с н им; в ън + ихъ > в ъ н ихъ > в н их; к ън + имъ > к ъ н имъ > к н им; 2) при глагольном словообразовании: в ън -имати > в ъ - н имати > в- н имать; с ън -имати > с ъ - н имати > с- н имать; в ън -ушити (буквально - «вложить в уши») > в ъ - н ушити > в н ушить (в современном русском языке пристака полностью срослась с корнем, произошло опрощение); 3) реже при образовании существительных и наречий: с н едь (еда) < др.р. с ън Ýдь; в н утрь < др.р. в ън утрь, и даже н утро (утроба).

Во всех приведенных примерах согласный [н] не являлся исконно корневым, а был частью приставки-предлога, но в результате переразложения отошел к корню. И по аналогии стал появляться в начале корня после других приставок-предлогов, например, от н его, перед н им, о н ем, за н им; или: при н ять, за н ять, от н ять, пере н ять.