Этнические функции социальных институтов

Переход от аграрной традиционной фазы развития к индустриальной приводит к видоизменению этнической системы в целом под воздействием социальных процессов, которые изменяют способы формирования этнических признаков и механизм воспроизводства общности. Индустриализация труда развивается параллельно с изменением формы поселения. Изменение поселенческой структуры этноса – от сельских форм (деревень, аулов и пр.) к городскому типу поселения – связано с разрушением общинной формы организации жизни и, прежде всего, с блокированием общинного контроля за поведением индивида. Т.е. этот переход приводит к постепенному угасанию религиозных культов, традиций и норм обычного права как основных форм регуляции поведения и этнообразующих признаков. Вместо них широкое распространение приобретает развитие мировых религий и норм права, в которых этнические характеристики оказываются снятыми. Экономическая жизнь города также универсализирует способности индивида и нивелирует этническую специфику трудовой деятельности. Таким образом, этноспецифические формы организации жизни – обычное право, трудовая деятельность, традиции и религиозные верования – оказываются вытесненными из сферы материально–практической деятельности людей. Они трансформируются в историческую память, специфику этнопсихического склада, менталитет культуры. Этот процесс объективно проявляется также и в разрушении институтов самоорганизации этноса – отмирание обычного права происходит одновременно с падением авторитета и значения общинных институтов (например, совета старейшин).

Индустриализация труда и городской стиль жизни постепенно приводят также и к изменению типа воспроизводства населения, т.е. типа семьи. Она становится не родственной, многопоколенной, а супружеской (бинарной, нуклеарной). Механизму воспроизводства этноса, основанного на бинарной семье, присущи уже другие черты и социальные функции. В результате этих изменений бинарная семья утрачивает «этноориентирующие» функции: трансляции этнической культуры, социализации индивида по образцу предшествующих поколений, поддержания определенной демографической структуры и внутриэтнической сплоченности.

Сохранение этнической системы при изменении способов организации ее жизни (форм поселения, типа воспроизводства населения, типа социализации и т.д.) возможно благодаря выделению внутри этноса специализированных видов интеллектуального труда и соответствующих социальных институтов, во-первых, управления общностью, и, во-вторых, сохранения и трансляции ее этнокультурной специфики. Эти функции берет на себя либо формирующееся централизованное государство, либо интеллектуальная элита этноса. Сопоставление истории становления европейских наций и интеллектуальной традиции осмысления проблемы этничности позволило швейцарскому социологу П.Серио выделить две модели построения коллективной идентичности – французскую и немецкую. Для первой характерна активность государства в утверждении и пропаганде этнонациональной идентичности: насаждении единого государственного языка как средства унификации социальной общности, а также принципов буржуазной городской цивилизации в ущерб сельской. В Германии развивалась вторая модель: общность языка служила признаком для определения нации и основой требования организации единого национального государства. Иными словами, культурно–языковая общность населения предшествовала национально–государственному объединению. Более того, защита этой этнокультурной целостности потребовала создания сильного государства.

Указанные выше европейские модели различны: «в соответствии с немецкой концепцией немецкий народ уже имеет язык, в то время как во французском понимании «общий» язык должен стать настоятельно необходимым всей нации, особенно той ее части, которая его не знает. Эти различные подходы можно определить как «этнос» и «демос», т.е. романтическому смыслу «народ» противопоставляется его социальный смысл». Французское определение нации – это право земли, немецкое романтическое определение – право крови[17].

Две специализированные по формам труда группы – управленческая и интеллектуальная элиты – берут на себя функции поддержания этнических характеристик общности в условиях, когда объективная основа ее существования (территория, специфика трудовой деятельности), и традиционные социальные институты (поселенческие институты, семья) утрачивают данные функции. При сильной управленческой группе в этом процессе доминирует государство, при слабом ее развитии и отсутствии традиции государственной организации функция сохранения и воспроизводства этнической культуры и этнической солидарности осуществляется интеллектуальной элитой. В первой, «французской», модели, государство формируется на базе наиболее развитого этноса, стягивая территориально и культурно близкие этнические группы в единый политический организм. Деятельностное, активное начало в социальной системе такого типа принадлежит государству. Оно выступает субъектом общественного и политического процессов. Во второй модели до обретения политических институционных форм деятельное начало принадлежит интеллектуальной элите, а поскольку она выступает с позиций сохранения и защиты этнической культуры, распространенной на определенной территории (территория этногенеза, которая осмысливается в характеристиках «родная земля», «отчий дом» и пр.), постольку воспринимается как часть этнической системы. Т.е. субъектные деятельностные характеристики здесь принадлежат самому этносу, интеллектуальная элита которого в качестве цели развития выдвигает достижение им форм политической институционализации.

Постановка данной цели, которая, на первый взгляд кажется привнесенной в этническое самосознание, определена воздействием ближайшей социальной среды. Политическое усиление соседних народов потенциально содержит угрозу поглощения более слабых этносов. Требование обретения централизованной государственной формы здесь выступает защитной реакцией, адаптацией к меняющемуся социальному миру. В этой изменившейся социально-исторической среде государство, выдвигая и преследуя политические цели, выступает механизмом самоорганизации этноса и потому формируется в реального субъекта социального развития.

Итак, мы можем определить этнос как субстанциальную систему, которой присущи такие характеристики как самоорганизация и саморазвитие, основывающиеся на адаптации к среде и диахронных информационных связях. Если на первом этапе своего развития адаптация предполагала приспособление этноса преимущественно к природной среде, то по мере исторического развития адаптационный механизм переориентируется на приспособление к изменяющейся социальной среде. Последнее объясняется тем, что социальная среда приобретает все более детерминирующее воздействие на функционирование этноса как целостной системы. Это связано, во-первых, с формированием мировой истории и развитием все большей взаимозависимости этносов, обретших государственную организацию; во-вторых, с неравномерными темпами исторического развития этносов.

Таким образом, в историческом развитии этноса по признакам самоорганизации жизни можно выделить две стадии – традиционную и индустриальную. Первой свойственно формирование этнических признаков в объективном процессе жизнедеятельности индивидов (тип освоения природной среды в хозяйственной и бытовой жизни, формы и способы социализации и др.) и их стихийная консолидация в общность на основе этих признаков. Для второй характерно воспроизводство этнических признаков преимущественно в процессе социализации, т.е. в субъективном освоении индивидом опыта предшествующего развития. Переход этноса из одной стадии в другую сопряжен с изменением характера формирования системообразующих внутриэтнических связей. На второй стадии они продуцируются специализированными профессиональными группами, преимущественно интеллектуальной элитой и политиками, которые выступают сознательными организаторами консолидационного процесса по этническим признакам.

Переход функции организации, управления и консолидации общества от родовых (собственно этнических) структур к государству сопряжен с процессом разрушения первых. Социальная консолидация происходит теперь по другим основаниям, от которых зависит способ выживания индивида: при нормальном функционировании общества в качестве такой основы выступает производственно–экономический принцип, в кризисных ситуациях, когда требуется более широкая база для объединения, в этом качестве выступает гражданственность, тем самым размывается системная целостность этноса.

Изменение способа формирования социальных связей и превращение этноса в одну из характеристик общества имеет внешние и внутренние формы проявления. Внешне они проявляются в утрате традиционной системы этнических институтов, внутренне – в изменении ценностных ориентаций сознания, когда этническая идентификация отходит на второй план. В этих условиях сохранение этнического самосознания зависит от специальной организационной деятельности государственных органов. Этничность становится одним из измерений национального (гражданственного) самосознания, где этнокультурные характеристики сливаются с экономическими и политическими целями развития государства, а сам этнос выступает либо частью населения социально-территориальной системы (страны), либо, в частности, в моноэтничных государствах, совпадает с ним. Совпадение этноса и государственной организации поэтому и осознается как идеальная модель этнического развития: здесь важнейшие структурные элементы социально–территориальной системы – территория, народонаселение и политическая организация – находятся в непротиворечивой взаимообусловленности. При таком совпадении этнос сохраняет за собой роль субъекта исторического процесса, а функцию политической субъектности выполняет государство.

Однако подчеркнем: данная модель крайне редко воплощалась в реальном историческом процессе. Очень немногие государства сложились на основе преимущественно одного этноса. Неравномерные же темпы социального развития различных народов привели к так называемому явлению исторического запаздывания, когда на сцену мировой истории начали вступать, наряду с уже сложившимися государственными образованиями, народы, не имеющие развитой формы политической организации (как например, произошло в XVII – XIX вв. с кавказскими народами, попавшими в сферу интересов Ирана, Турции, Великобритании и России). Это привело к включению их в состав государственных образований других народов. Данный ход исторического процесса, проявившийся в Новое время, позволил ученым сделать вывод о том, что дальнейшее развитие таких этносов связано с их ассоциированным развитием с каким-то другим крупным этносом, сформировавшим сильное государство. При этом ассоциированный этнос не утрачивает своих этнокультурных самобытных черт, но оказывается втянутым в орбиту социально-экономического и политического развитие государства другого этноса и выступает частью его населения[18].

В этом варианте запаздывающий этнос либо постепенно от ассоциированного состояния переходит к ассимиляции и утрачивает саму возможность к самоорганизации и сохранению культурной самобытности, либо в силу ряда причин консервирует свою этнокультурную специфику. Она может сохраняться как осознание культурных отличий, наряду с формированием национально–государственной идентичности (двойная идентичность), а может сохраняться при отторжении государственной идентичности. Тот или иной путь социально–исторического развития этноса в рамках большого полиэтничного государства зависит от характера культурного и политического взаимодействия народов. Однако формирование национально–государственной идентичности предполагает политику, нацеленную на блокирование механизмов этнической солидарности. Специфические этнические особенности могут сохраняться и транслироваться как культурные признаки, но не как основа организации социальных групп. Ситуация, когда культурные отличия начинают осознаваться в аспекте социальной дифференциации (как основа для привилегий или дискриминации), дает толчок процессу этномобилизации. Именно в этом случае этнос уже в составе иного государственного образования формируется в субъект политического процесса.

Содержательная сторона этнополитических отношений проявляется в столкновении систем ценностей и интересов – общегосударственных и локально-этнических. В системе ценностей сконцентрированы представления о мире, желаемом, должном и справедливом устройстве социальной жизни. При этом важнейшей базовой ценностью является представление о справедливости существующего общественного порядка. А поскольку он организуется государством, постольку оценивается функционирование именно этого социального института.

ВЫВОДЫ

1. Совокупность общностных характеристик (язык, территория этногенеза, самосознание, культура, обычаи и традиционная система норм, специфика хозяйственной деятельности и др.) позволяют очертить некоторые границы этнической общности. Способность к самозарождению и саморазвитию является сущностной характеристикой субстанциальной природы этноса.

2. В качестве предпосылки самозарождения и саморазвития этноса можно выделить адаптацию к природной и к социальной среде. Она выступает основанием для формирования внутриэтнических связей и определяет их взаимозависимость. Последнее, в свою очередь, придает этносу системную целостность.

3. К системообразующим связям, присущим этносу как природно–социальной целостности и обеспечивающим его воспроизводство и выживание, можно отнести форму расселения и способы хозяйственной деятельности в определенной природной среде, способы воспроизводства численности и поддержания возрастной структуры, а также институты, обеспечивающие внутриэтническую сплоченность и устойчивость первичных коллективов (семья, родовые структуры, сельские общины, городские коммуны).

4. Природная среда – территория этногенеза, климатические условия, ландшафт – выступает не просто одной из характеристик этноса, запечатленных в национальном самосознании, а исходным условием формирования этноса как природно–социальной целостности. Поэтому нарушение связи этнос – природная среда вызывает активизацию этнической жизни, как естественную реакцию, направленную на самосохранение и самовоспроизводство коллектива.

5. Социальная субъектность этноса – как активность в природной и социальной среде – определена механизмом самозащиты и самовоспроизводства. Однако на разных этапах социально–исторического развития этноса (традиционном и индустриальном) носителем этого качества выступают различные институты. В традиционном обществе это – семья, традиции, первичные (родовые и поселенческие) управленческие структуры. В индустриальном – государство, система образования, институты культуры и науки. При совпадении этноса и государственности этническая субъектность становится составной частью социальной активности более широкого социального образования – государства; при их несовпадении этническая субъектность может сохраняться как потенциальное качество, способное проявиться как основа политической активности этнических групп в условиях полиэтничного государственного образования.

Вопросы для самоконтроля:

1. Какова роль природной среды в формировании специфики этноса?

2. Какую роль играет территория при формировании этноса?

3. Какова связь между типом семьи, формой поселения и способом производства? Какую роль данная триада играет в развитии этноса?

4. При каких социальных условиях и почему семья утрачивает этно­культурную функцию?

5. Какие этапы характеризуют историческое развитие этноса как спо­соба социальной организации культурных различий? Чем они отличаются?

6. Какие процессы называются этническими?

7. Чем социальные процессы отличаются от этнических?

8. В чем проявляется влияние социальных процессов на этническую систему?

9. В чем отличие традиционных обществ от современных?

10. Какова функция государства по отношению к этносу? При каких условиях государство берет на себя эту функцию?

 

[1] Социальная система определяется в социологии как «определенное целостное образование, основными элементами которого являются люди, их связи и взаимодействие». Существенной качественной характеристикой социальной системы является способность «во взаимодействии с внешними условиями своего существования изменять свою структуру». (См.: Осипов Г.В. Система социальная // Российская социологическая энциклопедия. М., 1999. С.467).

[2] Момджян К.С. Социум. Общество. История. М., 1994. С.151.

[3] Лурье С.В. Указ.соч. С. 29.

[4] Там же. С.41.

[5] Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М., 1989. С.17-41.

[6] Сусоколов А.А. Структурные факторы самоорганизации этноса// Расы и народы. М., 1990. С.22.

[7] Там же, С.28.

[8] Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1997. С.24.

[9] Момджян К.С. Указ.соч. С.160-161.

[10] Бромлей Ю. Очерки теории этноса. М., 198 С.

[11] Там же. С. 7-23; 91-93.

[12] Семенов Ю.А. Общество, страны, народы// Этногр. обозр. 1996. № 2. С.157.

 

[13] Арутюнов С.А. Этногенез, его формы и закономерности// Эт­нопол. вестник. 1993. № 1. С.92.

[14] Штомпка П. Указ.соч. С. 37-39.

[15] Скворцов Н.Г. Указ.соч. С.40.

[16] Штомпка П. Указ.соч. С.105-106.

[17] Серио П. Этнос и демос: дискурсивное построение коллективной идентичности// Этничность. Национальные движения. Социальная практика. С.-Пб., 1995. С.53.

 

[18] Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М., 1989. С.29.